1 августа
Освобождает человека только разум — чем неразумнее жизнь человека, тем она несвободнее.
Ты спросишь, каким путем достигнуть свободы? Для этого надо научиться различать добро и зло самому, а не по указанию толпы.
Если нет в тебе желания делать зло честолюбия, то нет и добродетельного поступка, на который ты бы не был способен.
Победить самого себя — это лучшее средство для того, чтобы не быть побежденным. Обуздать самого себя — это лучшее средство для того, чтобы не иметь над собой господина.
Живет свободно только тот, кто находит радость в исполнении своего долга, кто обдумал тот путь, который он должен пройти в жизни; кто подчиняется нравственному закону не из страха, а уважает и слушается его потому, что считает, что так должно; над тем нет иной власти, кроме собственного желания суждения.
Только про того человека можно сказать, что он свободен, который живет так, как он хочет. Разумный человек всегда живет так, как он хочет, потому что он желает только того, что возможно получить. И потому только разумный человек свободен.
Никто не желает быть виноватым; никто не хочет жить в заблуждениях; никто не выбирает себе нарочно такой жизни, от которой он будет печалиться и мучиться; никто не скажет, что ему хочется жить скверно и развратно. Значит, все люди, живущие неправедной жизнью, живут так не по своему желанию, а против воли. Они не хотят ни печали, ни страха, а между тем постоянно страдают и боятся. Они делают то, чего не хотят. Стало быть, они не свободны.
Мудрец Диоген говорил: «Только тот истинно свободен, кто всегда готов умереть». Он писал персидскому царю: «Ты не можешь сделать истинно свободных людей рабами, как не можешь поработить рыбу. Если ты и возьмешь их в плен, они не будут рабствовать тебе. А если они умрут в плену у тебя, то какая тебе прибыль от того, что ты забрал их в плен?»
Вот это — речи человека свободного: такой человек знает, в чем состоит истинная свобода.
Кто охвачен пламенем страстных влечений, кто жаждет наслаждений, тот растит свои похоти и сам заковывает себя в цепи.
Кто помышляет только о радостях успокоения, кто, углубленный в свои думы, счастлив тем, в чем люди не видят счастия, тот разорвет эти цепи смерти, тот навсегда сбросит их.
Буддийская мудрость [Дхаммапада]
Свобода достигается не поиском свободы, а истины. Свобода не должна быть целью, но может быть только следствием.
Свобода не может быть дана человеку человеком. Каждый человек только сам может освободить себя.
Источник
Страница:L. N. Tolstoy. All in 90 volumes. Volume 41.pdf/545
Живет свободно только тот, кто находит радость в исполнении своего долга, кто обдумал тот путь, который он должен пройти в жизни; кто подчиняется нравственному закону не из страха, а уважает и слушается его потому, что считает, что так должно; над кем нет иной власти, кроме собственного желания и суждения.
Только про того человека можно сказать, что он свободен, который живет так, как он хочет. Разумный человек всегда живет так, как он хочет, потому что он желает только того, что возможно получить. И потому только разумный человек свободен.
Никто не желает быть виноватым; никто не хочет жить в заблуждениях, неправедно; никто не выбирает себе нарочно такой жизни, от которой он будет печалиться и мучиться; никто не скажет, что ему хочется жить скверно и развратно. Значит все люди, живущие неправедной жизнью, живут так не по своему желанию, а против воли. Они не хотят ни печали, ни страха, а между тем постоянно страдают и боятся. Они делают то, чего не хотят. Стало быть, они не свободны.
Мудрец Диоген говорил: «Только тот истинно свободен, кто всегда готов умереть». Он писал персидскому царю: «Ты не можешь сделать истинно свободных людей рабами, как не можешь поработить рыбу. Если ты и возьмешь их в плен, они не будут рабствовать тебе. А если они умрут в плену у тебя, то какая тебе прибыль от того, что ты забрал их в плен?»
Вот это — речи человека свободного: такой человек знает, в чем состоит истинная свобода.
Мы устроили себе жизнь, противную и нравственной и физической природе человека, и, живя такой жизнью, хотим быть свободны.
Источник
1 августа
Освобождает человека только разум — чем неразумнее жизнь человека, тем она несвободнее.
Ты спросишь, каким путем достигнуть свободы? Для этого надо научиться различать добро и зло самому, а не по указанию толпы.
Если нет в тебе желания делать зло честолюбия, то нет и добродетельного поступка, на который ты бы не был способен.
Победить самого себя — это лучшее средство для того, чтобы не быть побежденным. Обуздать самого себя — это лучшее средство для того, чтобы не иметь над собой господина.
Живет свободно только тот, кто находит радость в исполнении своего долга, кто обдумал тот путь, который он должен пройти в жизни; кто подчиняется нравственному закону не из страха, а уважает и слушается его потому, что считает, что так должно; над тем нет иной власти, кроме собственного желания суждения.
Только про того человека можно сказать, что он свободен, который живет так, как он хочет. Разумный человек всегда живет так, как он хочет, потому что он желает только того, что возможно получить. И потому только разумный человек свободен.
Никто не желает быть виноватым; никто не хочет жить в заблуждениях; никто не выбирает себе нарочно такой жизни, от которой он будет печалиться и мучиться; никто не скажет, что ему хочется жить скверно и развратно. Значит, все люди, живущие неправедной жизнью, живут так не по своему желанию, а против воли. Они не хотят ни печали, ни страха, а между тем постоянно страдают и боятся. Они делают то, чего не хотят. Стало быть, они не свободны.
Мудрец Диоген говорил: «Только тот истинно свободен, кто всегда готов умереть». Он писал персидскому царю: «Ты не можешь сделать истинно свободных людей рабами, как не можешь поработить рыбу. Если ты и возьмешь их в плен, они не будут рабствовать тебе. А если они умрут в плену у тебя, то какая тебе прибыль от того, что ты забрал их в плен?»
Вот это — речи человека свободного: такой человек знает, в чем состоит истинная свобода.
Кто охвачен пламенем страстных влечений, кто жаждет наслаждений, тот растит свои похоти и сам заковывает себя в цепи.
Кто помышляет только о радостях успокоения, кто, углубленный в свои думы, счастлив тем, в чем люди не видят счастия, тот разорвет эти цепи смерти, тот навсегда сбросит их.
Буддийская мудрость [Дхаммапада]
Свобода достигается не поиском свободы, а истины. Свобода не должна быть целью, но может быть только следствием.
Свобода не может быть дана человеку человеком. Каждый человек только сам может освободить себя.
Источник
Страница:L. N. Tolstoy. All in 90 volumes. Volume 41.pdf/545
Живет свободно только тот, кто находит радость в исполнении своего долга, кто обдумал тот путь, который он должен пройти в жизни; кто подчиняется нравственному закону не из страха, а уважает и слушается его потому, что считает, что так должно; над кем нет иной власти, кроме собственного желания и суждения.
Только про того человека можно сказать, что он свободен, который живет так, как он хочет. Разумный человек всегда живет так, как он хочет, потому что он желает только того, что возможно получить. И потому только разумный человек свободен.
Никто не желает быть виноватым; никто не хочет жить в заблуждениях, неправедно; никто не выбирает себе нарочно такой жизни, от которой он будет печалиться и мучиться; никто не скажет, что ему хочется жить скверно и развратно. Значит все люди, живущие неправедной жизнью, живут так не по своему желанию, а против воли. Они не хотят ни печали, ни страха, а между тем постоянно страдают и боятся. Они делают то, чего не хотят. Стало быть, они не свободны.
Мудрец Диоген говорил: «Только тот истинно свободен, кто всегда готов умереть». Он писал персидскому царю: «Ты не можешь сделать истинно свободных людей рабами, как не можешь поработить рыбу. Если ты и возьмешь их в плен, они не будут рабствовать тебе. А если они умрут в плену у тебя, то какая тебе прибыль от того, что ты забрал их в плен?»
Вот это — речи человека свободного: такой человек знает, в чем состоит истинная свобода.
Мы устроили себе жизнь, противную и нравственной и физической природе человека, и, живя такой жизнью, хотим быть свободны.
Источник
Живет свободно только тот кто находит радость
Об истине, жизни и поведении
«Эта радостная работа»
(Книга жизни великого русского мыслителя)
«Избранные мысли многих писателей об истине, жизни и поведении», или «Круг чтения Толстого», которые у нас не включаются в его Собрания сочинений, принадлежат к числу наиболее значительных философских произведений XX века. Наряду с блестящим памфлетом «Не могу молчать», также не вошедшим в последнее массовое 22-томное Собрание сочинений, – это еще до конца не понятые и по достоинству не оцененные создания писателя.
Лев Толстой творил в контексте мировой литературы, и воспринимать, исследовать его наследие необходимо, очевидно, также в ряду произведений всемирной литературы. И не столько ради раскрытия так называемого «мирового значения» его творчества, что уже неоднократно предпринималось с большим и меньшим успехом, сколько для понимания самих произведений великого писателя и философа.
Недооценка «Круга чтения» как центрального произведения последнего периода жизни и творчества Толстого объясняется также тем, что его наследие анализировалось и пропагандировалось нашей наукой без подлинного учета зарубежной литературы как фактора творчества самого писателя.
Толстой считал, что искусство есть одно из средств единения людей и народов. Этой мысли он подчинял отбор своих выписок для «Круга чтения», рассматривая всемирную литературу как форму такого единения. Своеобразным прообразом этой книги был «Франклиновский журнал», который, по собственному признанию в дневнике (11 июня 1855 г.), Толстой вел с 15 лет. Этический кодекс американского просветителя, философа и ученого Б. Франклина был во многом близок Толстому особенно в начале и в конце его творческого пути, связуя нравственные искания раннего и позднего периодов его жизни.
6 марта 1884 года Толстой сообщил Н. Н. Ге (отцу), что занят отбором и переводом изречений философов и писателей разных народов. Это самое раннее свидетельство о замысле книги. 15 марта того же года в дневнике Толстого появляется запись: «Надо себе составить Круг чтения: Епиктет, Марк Аврелий, Лаоцы, Будда, Паскаль, Евангелие. – Это и для всех бы нужно» (49, 68).
В это время Толстой читал китайских философов, и его секретарь Н. Н. Гусев замечает по этому поводу: «Так чтение древних китайских мудрецов привело Толстого к новому замыслу, осуществлению которого он впоследствии посвятил много времени и сил».[1]
Летом 1885 года Толстой пишет В. Г. Черткову: «. я по себе знаю, какую это придает силу, спокойствие и счастие – входить в общение с такими душами, как Сократ, Эпиктет, Arnold. Паркер. Очень бы мне хотелось составить Круг чтения, т. е. ряд книг и выборки из них, которые все говорят про то одно, что нужно человеку прежде всего, в чем его жизнь, его благо» (85, 218).
Через три года Толстой вновь возвращается к той же мысли в письме Г. А. Русанову 28 февраля 1888 года: «Вопрос в том, что читать доброе по-русски, заставляет меня страдать укорами совести. Давно уже я понял, что нужен этот круг чтения, давно уже я читал многое, могущее и долженствующее войти в этот круг, и давно я имею возможность и перевести и издать, – и я ничего этого не сделал. Назвать я могу: Конфуция, Лао-дзы, Паскаля, Паркера, М.Арнольда и мн. др., но ничего этого нет по-русски».
История написания «Круга чтения» привлекала внимание исследователей, пожалуй, в большей степени, чем само это произведение, его место в творчестве писателя и роль в русской общественно-литературной и философской жизни до 1917 года, после которого оно перестало переиздаваться.
В истории текста «Круга чтения» выделяют три этапа: первоначальный вариант – изданный в 1903 году сборник «Мысли мудрых людей на каждый день». Затем первая редакция «Круга чтения», изданная в 1906 году, и, наконец, вторая редакция (1908), увидевшая свет уже после смерти писателя с многочисленными цензурными изъятиями. Полный текст второй редакции был напечатан в 41—42-м томах Полного собрания сочинений Л.Н.Толстого в 1957 году тиражом 5 тысяч (как мы бы теперь сказали, для служебного пользования специалистов).
Еще в 1886 году Толстой составил «Календарь с пословицами на 1887 год», который издательство «Посредник» выпустило в январе 1887 года. Уже здесь проявился интерес писателя к изречениям, афоризмам, определивший во многом жанровую специфику «Круга чтения» как произведения философско-публицистического и в то же время связанного со всем художественным творчеством писателя (таким переходным мостком стали в «Круге чтения» «Недельные чтения», в которые вошли художественные произведения, а также не увидевшие света «Месячные чтения»).
Во время тяжелой болезни в декабре 1902 года Толстой начал обдумывать, а с января 1903 года и составлять календарь изречений на каждый день (в «Календаре с пословицами на 1887 год» записи были даны помесячно). Результатом этой работы стала книга «Мысли мудрых людей на каждый день», выпущенная «Посредником» в августе 1903 года и поднесенная редакцией издательства писателю 28 августа в день его 75-летия. И. Бунин в книге «Освобождение Толстого» говорит о «Мыслях мудрых людей»: «В этот сборник он включал наиболее трогавшие его, наиболее отвечавшие его уму и сердцу „мысли мудрых людей“ разных стран, народов и времен, равно как и некоторые свои собственные».[2]
При сравнении «Мыслей мудрых людей» с «Кругом чтения» бросается в глаза, что от изречений «мудрых людей» прошлых эпох Толстой все больше и больше переходил к своим собственным высказываниям, обращаясь подчас к своим дневниковым записям, мыслям, высказывавшимся в письмах. Если в «Мыслях мудрых людей» было всего несколько толстовских мыслей, то в книге «Путь жизни», конечном этапе работы Толстого в этом жанре, картина прямо обратная: всего несколько изречений других писателей, а все остальное принадлежит Толстому.
Правда, в предисловии к отдельным выпускам книжек «Путь жизни» Толстой счел нужным сообщить: «Большинство этих мыслей, как при переводе, так и при переделке, подверглись такому изменению, что я нахожу неудобным подписывать их именами их авторов. Лучшие из этих неподписанных мыслей принадлежат не мне, а величайшим мудрецам мира» (45, 17).
Эта тенденция к «обезличиванию» мыслей отражает основную направленность работы Толстого над «Кругом чтения» – достижение органического синтеза заимствованной мысли со своей и стремление к утрате авторства, как в народной литературе, фольклоре. В черновом предисловии к книге «На каждый день» он писал: «Под мыслями, которые я заимствовал у других мыслителей, я обозначаю их имена. Но многие из таких мыслей были мною сокращены и изменены, согласно моему разумению» (44, 396).
В первоначальном черновом предисловии к «Кругу чтения», датированном 28 августа 1904 года, Толстой рассказывает о работе над книгой. Отмечая, что большинство собранных мыслей взято преимущественно из английских книг и сборников, он признается: «Часто я переводил мысли немецких, французских и итальянских мыслителей с английского, и поэтому переводы мои могут оказаться не вполне верны подлинникам» (42, 470).
Переводя иностранный текст, Толстой строго не придерживался оригинала, иногда сокращая его, выпускал некоторые слова и фразы, которые, по его мнению, ослабляли силу впечатления, даже заменял целые предложения, если считал эту замену необходимой для ясности понимания.
Подобный подход был своего рода принципиальной установкой Толстого в деле перевода. Еще в письме к В.Г. Черткову 22 февраля 1886 года он изложил свое понимание задач перевода как выражения высшей, а не буквальной правды: «Надо только как можно смелее обращаться с подлинником: ставить выше Божью правду, чем авторитет писателя».
В черновом предисловии к «Кругу чтения» он вновь вернулся к той же мысли о необходимости «свободного» перевода, выразив ее с полемической заостренностью: «Я знаю, что такое отношение к подлинникам, особенно классических сочинений, не принято и считается преступным, но я полагаю, что такое мнение есть очень важный и вредный предрассудок, произведший и продолжающий производить очень много зла, и пользуюсь случаем выразить свое по этому поводу мнение» (42, 470).
Источник