Жак рансьер разделяя чувственное pdf
Art Traffic. Культура. Искусство запись закреплена
Введение в современную эстетическую теорию (книги)
1. Гарольд Блум «Западный канон. Книги и школа всех времен» (2017)
2. Гарольд Блум «Страх влияния. Карта перечитывания»
3. Жак Рансьер «Эстетическое бессознательное» (2004)
4. Жак Рансьер «Разделяя чувственное» (2007) 3 книги
5. Жак Деррида «Голос и феномен» (1999)
6. Жак Деррида «О грамматологии» (2000)
7. Жак Деррида «Письмо и различие» (2000)
8. Мартин Хайдеггер «Исток художественного творения»
1. Гарольд Блум «Западный канон. Книги и школа всех времен» (2017)
Книга йельского деконструктивиста Хэрольда (или Гарольда) Блума, автора не менее знаменитой книги «Страх влияния». В этих двух книгах Блум рассказывает, как книги пишут книги, создавая антагонистические отношения внутри текста последующей книги между этой последующей и книгой предшествующей. В «Западном Каноне» Блум страстно защищает автономность эстетической ценности и необходимость канона перед лицом «Школы ресентимента» — тех культурных тенденций, которые со времен первой публикации книги (1994) стали практически непререкаемыми. Развивая сформулированные в других своих книгах концепции «страха влияния» и «творческого искажения», Блум рассказывает о двадцати шести главных авторах Западного мира (от Данте до Толстого, от Гёте до Беккета, от Дикинсон до Неруды), а в самый центр канона помещает Шекспира, который, как полагает исследователь, во многом нас всех создал.
2. Гарольд Блум «Страх влияния. Карта перечитывания»
Издание является первым полным русским переводом двух книг выдающегося американского историка и теоретика культуры, литературоведа Хэролда Блума, представляющих собой изложение оснований созданной им теории поэзии, в соответствии с которой развитие поэзии происходит вследствие борьбы поэтов со своими предшественниками.
3. Жак Рансьер «Эстетическое бессознательное» (2004)
(ebook)
Жак Рансьер (р. 1940) — почетный профессор университета Париж VIII (Венсенн) и руководитель программы Международного философского коллежа, один из ведущих философов современной Франции. В «Эстетическом бессознательном», анализируя эстетические анализы Зигмунда Фрейда, он ставит перед собой весьма амбициозную задачу: вскрыть глубинные, не до конца эксплицируемые связи между ключевыми парадигмами художественной мысли и бессознательным — не только как инстанцией психического аппарата, но и как мыслительным конструктом отца психоанализа.
Эстетическое бессознательное — это бессознательная мысль, которая присутствует в произведениях искусства эстетического режима. Для Рансьера искусство и литература — это та область, в которой наиболее явственно проявляется бессознательное. Тот факт, что сам Фрейд, разрабатывая свои идеи, не раз прибегал к анализу произведений искусства, только подтверждает этот факт. А Эдип стал даже центральной фигурой в его теории.
Два бессознательных — эстетическое и психоаналитическое — сходны в своей основе. Они обращаются к мифам, к снам, к народным верованиям, таким образом они не разделают проявления духа на низкие и более высокие. Это было особенно важно для Фрейда, порвавшего с предшествующей научной традицией, которая не брала в рассмотрение те проявления душевной жизни, которые считались низкими, расценивая их как пренебрежимые данные. Искусство, по мнению Рансьера, является носителем эстетического бессознательно, которое способно быть посредником между позитивной наукой и народными верованиями и мифами. Эстетическое бессознательное обеспечивает возможность соединения мысли с немыслием, знанием с незнанием.
4. Жак Рансьер «Разделяя чувственное» (2007) 3 книги
Жак Рансьер — один из ведущих философов и политических мыслителей современности, интересы которого концентрируются в последнее время на парадоксальной взаимообусловленности политического и эстетического. В настоящий сборник включены три книги Ж. Рансьера, относящиеся к ключевым проблемам современной эстетики — начиная с того, что же сегодня следует понимать под этим постоянно компрометируемым в наши дни словом, и кончая анализом перспектив и судеб критического искусства, «облекающего в форму произведения. конфронтацию того, чем является мир, с тем, чем он мог бы быть».
РАЗДЕЛЕНИЕ ЧУВСТВЕННОГО
1. О разделении чувственного и соотношениях, устанавливаемых им между политикой и эстетикой
2. О режимах искусства и о незначительном интересе понятия модерна
3. О механических искусствах и эстетическом и научном выдвижении на авансцену анонимов
4. Не нужно ли отсюда заключить, что история – это фикция? О типах фикций
5. Об искусстве и труде. В чём художественные практики исключительны и в чём нет нет в ряду других практик
НЕУДОВЛЕТВОРЁННОСТЬ ЭСТЕТИКОЙ
Введение
Политики эстетики
Антиномии модернизма
Этический поворот в эстетике и политике
СУДЬБА ОБРАЗОВ
І. Судьба образов
II. Фраза, образ, история
III. Живопись в тексте
IV. Поверхность дизайна
V. Существует ли нечто непредставимое?
Публикуемые в книге произведения Жака Деррида «Голос и феномен» (полное название «Голос и феномен: введение в проблему знаков в феноменологии Гуссерля»), «Форма и значение» и «Различение» принадлежат к его работам шестидесятых годов. Вопросы, обсуждаемые здесь, многочисленны: это и внутренний критицизм феноменологии и ее одновременная фундаментальная захваченность метафизикой; это и изначальное единство идеальности и феноменологического голоса; это и проблема сущностной связи речи со смертью субъекта и исчезновением объектов; это и круговое отношение между смыслом и значением и формой; это и завораживающее движение знаменитого различения-,выходящего на сцену с истощением всех оппозиций и т. д. Книга адресована философам, логикам, культурологам и широкому кругу читателей, интересующихся современной французской философией.
6. Жак Деррида «О грамматологии» (2000)
Грамматология — наука о письме, о предмете, которого нет: есть конкретные знания о разных видах письменности, но нет знаний о письме в абстрактном и философском смысле слова. Предлог «о» (французское «de» еще менее определенное — нечто из области грамматологии) выражает суть подхода: предмет (тем более отсутствующий) не берется прямо, мы блуждаем «вокруг да около», обходим с разных сторон то место, где он должен (был бы) или мог бы, по нашему мнению, находиться. В книге высказывается парадоксальный тезис: письмо возникло раньше речи, раньше языка.
7. Жак Деррида «Письмо и различие» (2000)
Одна из главных книг крупнейшего философа современности, оказавшего решающее воздействие на обновление методологии гуманитарных наук в 1970—1980 гг. С этой книги началась всемирная слава Ж. Дерриды. Она содержит полемику со структуралистским подходом, критический анализ гуссерлевой феноменологии, философских коннотаций фрейдовского психоанализа, глубокую и оригинальную трактовку взглядов Батая и Левинаса.
I. Сила и значение
II. Cogito и история безумия
III. Эдмон Жабе и вопрос книги
IV. Насилие и метафизика (эссе о мысли Эммануэля Левинаса)
V. «Генезис и структура» и феноменология
VI. Навеянная речь
VII. Фрейд и сцена письма
VIII. Театр жестокости и закрытие представления
IX. От частной экономики к экономике общей: Безоговорочное гегельянство
X. Структура, знак и игра в дискурсе гуманитарных наук
XI. Эллипс
8. Мартин Хайдеггер «Исток художественного творения»
Работа немецкого философа Мартина Хайдеггера, в которой поднимается проблема сущности искусства. Хайдеггер стремится найти новый ракурс для рассмотрения искусства, выходя за рамки привычных социологического, психологического и эстетического подходов.
Хайдеггер называет искусство загадкой, которую необходимо прежде всего увидеть. Точка зрения при этом смещается с проблем классической эстетики (соотношение искусства и красоты) на проблему соотношения искусства и истины.
Подборка литературы на основе лекций А. В. Маркова «Введение в современную эстетическую теорию»: https://vk.com/wall-52526415_39004
Материал подготовлен сообществом @arttraffic2
Источник
Ваш IP заблокирован
Убедитесь, что Вы не используете анонимайзеры/прокси/VPN или другие подобные средства (TOR, friGate, ZenMate и т.п.) для доступа к сайту.
Отправьте письмо на abuse[at]twirpx.club если Вы уверены, что эта блокировка ошибочна.
В письме укажите следующие сведения о блокировке:
Кроме того, пожалуйста, уточните:
- Каким Интернет-провайдером Вы пользуетесь?
- Какие плагины установлены в Вашем браузере?
- Проявляется ли проблема если отключить все плагины?
- Проявляется ли проблема в другим браузере?
- Какое программное обеспечение для организации VPN/прокси/анонимизации Вы обычно используете? Проявляется ли проблема если их отключить?
- Давно ли в последний раз проверяли компьютер на вирусы?
Your IP is blocked
Ensure that you do not use anonymizers/proxy/VPN or similar tools (TOR, friGate, ZenMate etc.) to access the website.
Contact abuse[at]twirpx.club if you sure this block is a mistake.
Attach following text in your email:
Please specify also:
- What Internet provider (ISP) do you use?
- What plugins and addons are installed to your browser?
- Is it still blocking if you disable all plugins installed to your browser?
- Is it still blocking if you use another browser?
- What software do you often use for VPN/proxy/anonymization? Is it still blocking if you disable it?
- How long ago have you checked your computer for viruses?
Источник
Жак рансьер разделяя чувственное pdf
«Эстетическое бессознательное» Жака Рансьера
Этический поворот в эстетике и политике
Один из ведущих философов современной Франции, Жак Рансьер (р. 1940) сложился как мыслитель в жестких рамках почти неизвестного у нас, но до сих пор влиятельного во Франции структуралистского марксизма, однако быстро дистанцировался от его доктрин, уже в книге «Урок Альтюссера» (1974) подвергнув критике наукообразное извращение политики в отвернувшемся от человеческого в человеке марксизме. Он, однако, не порвал марксистской пуповины и на протяжении последующего десятилетия радикализовал в цикле работ с такими характерными названиями, как «Ночь пролетариата» (1981) или «Философ и его бедняки» (1983), амбициозную программу если не выслушивания, то опирающейся на архивно-исторические штудии реконструкции того, что могли бы сказать априорно слова не имеющие — неимущие, обездоленные, — то есть лишенные своей доли, лишенные участия в навязанных трансформацией политики в «полицию» формах общественного обустройства: реконструкцию речи не Другого, а других.
Чтобы дать слово тем, кто по (общепринятому) определению воспользоваться им не может, и разобраться в сопутствующей их обособлению процедуре самолегитимации философии, надо, естественно, изобрести новые формы выражения, и Рансьер прибегает для этого к характерному, постоянно оспаривающему собственную научность дискурсу между: между политикой и философией, доктриной и сарказмом; без комментариев или интерпретации.
Угол атаки при этом определяется главным для Рансьера условием политики (на его взгляд, без этого — постулируемого — условия политика просто-напросто не существует!) — равенством. Равенство для него — отнюдь не политическое, а этическое и философское понятие, определяющее политические ситуации и конфликты; будучи независимым от экономических (или каких-либо еще) споров или конфликтов, оно диагонально законам или установлениям, всегда выламывается из плоскости настоящего и требует его постоянного переопределения. Само оно при этом недостижимо, но, настаивает Рансьер, постоянно требует своего прокламирования, пусть даже просто в форме исключения любых основанных на неравенстве и на неравенство ориентированных положений и высказываний.
На пути же возможной реализации равенства, на пути к реализации возможного равенства он по стопам Аристотеля приходит к политическим коннотациям проблематики единого/множественного, принимающим у Рансьера форму проекта сообщества равных. Для формулировки этого проекта он первым делом выявляет характерные черты подобного сообщества в форме противопоставления демократии охлократии как динамического проекта — статической ситуации, принципиально незавершимого становления — ставшему: «Равенство состоит не столько в унификации, сколько в деклассификации». И далее естественным образом Рансьер приходит к собственному пониманию демократии: как полемического, спорного сообщества, сообщества, разделяющего один и тот же мир и полемизирующего по поводу этого разделения, демократия, по его формулировке, — это сама подвижность с «ее перебоями и переменчивостью».
Обобщил и свел в единую систему как философские посылки, так и результаты своих историко-политических штудий Рансьер в итоговой «политической» книге «Несогласие» (1995), в которой, анализируя сложности, из века в век возникающие при попытках философии осмыслить политику, философ выявляет базисное понятие, лежащее в основе политики как модуса мысли и по самому своему определению уклоняющееся от строго рационального анализа, — понятие несогласия. Несогласие — это извечный конфликт между людьми, и проистекает он не по недоразумению, не из противоположности интересов, не из сознательного обмана или злонамеренности, ибо несогласие заложено в самой человеческой природе, ибо определенный раскол содержится уже в самом логосе, расщепленном на логику и слово: логику, исключающую в своей рафинированной математизирующей форме неодно-значность, и слово, по Платону — изворотливое слово поэтов, неизбежно порождающее в живом общении людей разночтения, двусмысленность. На кону по цепочке вслед за заложенной в слове двусмысленностью оказываются и правила, по которым ведется дискуссия (исторически порождающая дискурсы), тяжба ведется вокруг самого существования дискуссии и возможных ее форм, о включенных и исключенных в/из нее. При этом траектория движения Рансьера — ретроанализ: от попыток нащупать, услышать голос голоса не имеющих к осознанию укорененности самого их существования в изначальном расщеплении логоса. Основные выводы Рансьера двояки: во-первых, политика, это деятельность, рациональность которой определяется рациональностью несогласия; во-вторых, философия в стремлении утвердить свою собственную рациональность несогласие изгоняет и тем самым сводит политику на нет.
Традиционный философский (платоновский) подход: обвинить в изначальном расщеплении поэтов, тех, кто наделяет слово двусмысленностью; этот подход примечательным образом связан у Платона с проблемами политики — с наиболее впечатляющей попыткой политику «рационализировать» — навязать ей свое, «философское» рацио, ее же своеособую, с необходимостью парадоксальную рациональность либо устранить, либо, на худой конец, обуздать, ввести в определяемые философией рамки. Но это и означает свести на нет саму политику, и именно отсюда активное неприятие Рансьером «политической философии» в пандан к философии политики; как он пишет в «Несогласии»: «То, что зовут „политической философией“, вполне могло бы быть набором мыслительных операций, посредством которых философия пытается покончить с политикой, ликвидировать скандал мысли, свойственный отправлению политики. Этот теоретический скандал — не что иное, как рациональность несогласия. Скандальной политику делает тот факт, что она есть деятельность, которой свойственна рациональность несогласия». На деле же «политическое изобретение проявляется в действиях, которые одновременно и аргументативны, и поэтичны».
Отсюда следует еще один, намеченный уже в «Несогласии» (и эксплицированный в брошюре 2000 года «Разделяя чувственное») шаг: политика оказывается, собственно, одним из способов разделения чувственного (важно подчеркнуть, что в обоих смыслах слова «разделять» — и дележа, и сообладания!) и в этом своем качестве сама разделяет это чувственное с практиками искусства, которое, по мнению Рансьера, со времен Малларме и Флобера окончательно вступило в новый, называемый им эстетическим, режим функционирования, пришедший на смену традиционным платоновско-аристотелевским парадигмам, этической и миметической («изобразительный режим»), и характеризующийся прежде всего включением эстетической мысли непосредственно в корпус художественного произведения, нераздельным единством осмысления искусства и осмысления искусством, художественной мысли.
Посему целью Рансьера в дальнейших работах становится показать, что (и как) по видимости несовместимые дискурсы — эстетический, постулирующий автономию самоопределяющегося искусства, и политический, видящий в искусстве всего лишь одну из форм коллективного опыта, — основаны на одном и том же режиме мысли, решающие моменты которого можно реконструировать. По Рансьеру, от эстетики до политики всего один шаг: если дело эстетики — установить отношения между тем, что видится, и тем, что говорится, то дело политики — установить отношения между тем, что делается, и тем, что может делаться. Если политика, по его словам, «касается того, что видимо и что можно об этом сказать, того, кто компетентен, чтобы видеть, и имеет право сказать», то эстетику он определяет как «способ сочленения способов действия, форм зримости этих способов действия и способов осмысления их отношений, включая и некоторое представление о действенности мысли». В результате политическое ставится на эстетической сцене (речь, естественно, не идет ни об одном из одиозных «швов»: ни о политизации искусства, ни об эстетизации политики), и специфика эстетической мысли предлагает модели, которые годятся для осмысления политики, ибо в эстетике механизмы разделения выступают в более развитом и одновременно более обнаженном виде, политика же, как сказал Рансьер в одном из своих интервью, начинается тогда, когда разделение чувственного ставится под сомнение, то есть когда оно как таковое становится не только территорией, но и ставкой борьбы.
В эту дискурсивную линию естественно вписывается и проводимый ниже параллельный анализ крена к этике в политике и эстетике. Надо, пожалуй, только упомянуть о явных перекличках настоящей статьи с острейшей критикой современных этических тенденций («возврата к этике») во «втором манифесте» постоянного оппонента Рансьера Алена Бадью, его «Этике» (1993; русский перевод подготовлен в издательстве Machina), в которой он со свойственной ему решимостью рискует противопоставить этим тенденциям свою собственную сугубо позитивную «этику истин», апеллирующую не к абстракциям вроде Человека, Бога или Другого, а к конкретным ситуациям.
В эту дискурсивную линию естественно вписывается и проводимый выше параллельный анализ крена к этике в политике и эстетике (Жак Рансьер об эквивалентных моделях в актуальном искусстве и современной политике): vk.com/wall-52526415_22409
Надо, пожалуй, только упомянуть о явных перекличках настоящей статьи с острейшей критикой современных этических тенденций («возврата к этике») во «втором манифесте» постоянного оппонента Рансьера Алена Бадью, его «Этике» (1993; русский перевод подготовлен в издательстве Machina), в которой он со свойственной ему решимостью рискует противопоставить этим тенденциям свою собственную сугубо позитивную «этику истин», апеллирующую не к абстракциям вроде Человека, Бога или Другого, а к конкретным ситуациям.
Зигмунд Фрейд и политика равенства
Непонятно, какими соображениями руководствовался издатель, выбирая для первого знакомства русскоязычной публики с творчеством хорошо известного и широко обсуждаемого на Западе философа Жака Рансьера именно этот текст, более чем компактный и написанный по мотивам пары прочитанных лекций. Почему были оставлены без внимания такие программные книги, как, например, «Ночь пролетариата», «Философ и его бедняки», «Несогласие», «Разделение чувственного», или другие, где автор разъясняет значение используемых понятий и излагает свои основные концепции, остается загадкой. Похоже, «Эстетическое бессознательное», подобно сиротливой, вырванной откуда-то цитате, было заброшено сюда случайным образом и осталось бы вовсе в стороне, если бы не пространное и добросовестное послесловие переводчика, благодаря которому только и можно оценить, насколько серьезный контекст у этой, на первый взгляд локальной, работы.
Читать полностью рецензию Оксаны Тимофеевой («Синий диван», философский журнал под редакцией Елены Петровской): http://sinijdivan.narod.ru/sd7rez2.htm
«Эстетическое бессознательное» (2004)
Жак Рансьер — почетный профессор университета Париж VIII (Венсенн) и руководитель программы Международного философского коллежа, один из ведущих философов современной Франции. В «Эстетическом бессознательном», анализируя эстетические анализы Зигмунда Фрейда, он ставит перед собой весьма амбициозную задачу: вскрыть глубинные, не до конца эксплицируемые связи между ключевыми парадигмами художественной мысли и бессознательным — не только как инстанцией психического аппарата, но и как мыслительным конструктом отца психоанализа.
Изъян одного сюжета
Эстетическая революция
Две формы немой речи
От одного бессознательного к другому
Фрейдовские коррективы
О различном использовании детали
Одно лекарство против другого
ЖАН-ФРАНСУА ЛИОТАР
ANIMA MINIMA
Виктор Лапицкий
Путешествие на край политики
«На краю политического» (2006)
Книга известного французского философа Жака Рансьера представляет собой сборник очерков, посвященных ключевым проблемам современной политической мысли. Через все рассматриваемые в сборнике проблемы красной нитью проходит мысль об исчерпанности традиционных подходов к осмыслению политики и о необходимости такой концептуализации этого феномена, которая не скатывалась бы ни в либеральное самодовольство, ни в пожирающий самого себя пессимизм, провозглашающий тщетность любого политического действия.
«Несогласие: Политика и философия» (2013)
Политика и философия
Жак Рансьер — всемирно известный философ, профессор университета Париж VIII (Сен-Дени) — представлен в России прежде всего переводами своих актуальных исследований в области эстетики. Впервые представляемый русскому читателю центральный труд мыслителя, книга «Несогласие» (1995), знакомит с философией политики Рансьера, без которой невозможно полноценное восприятие его влиятельной философской системы.
Источник