Первая брачная ночь
Не каждый решится описать первую брачную ночь.
Сразу, после неё, останавливают от написания чувства, либо переполнявшие человека, до такой степени, что не до описания, либо горького разочарования, что уже не только описать, а вспоминать стыдно.
Однажды, забегавшая ко мне, перед дальней дорогой женщина, на чашку чая, забыла ненароком свой дневник. Убирая квартиру, попалась мне в руки эта тетрадь, с обгоревшими краями, пожелтевшими листами, и я вначале, приняв её за свои черновики, села пролистать, но сразу же натолкнулась взглядом на надпись, «Первая брачная ночь». Ну, не мне Вам рассказывать, читатель, как я была заинтригована. Особенно, если твоя первая брачная ночь так далека от действительности. Как человек воспитанный (думалось мне) отложила тетрадь и решила закончить уборку, размышляя тем временем, тетрадь забыта гостьей не случайно? А что если ей хотелось мне рассказать, да не хватило мужества. Быть может там что-то интересное? А если и так, то начать читать с начала, или только о первой брачной ночи? Сомнения истерзали меня, руки горели, мысли путались, а тут то и позвонила хозяйка дневника, сказав, «Я забыла тетрадь у тебя, возможно уже никогда не вернусь за ней» (Она уезжала в другую страну), ты можешь её выбросить, хранить не обязательно. Тебе, интересующемуся неординарными случаями человеку, наверно интересно почитать. Я пожелала ей всего наилучшего и взяла в руки тетрадь. Но как и первая брачная ночь, которая окружена тайнами, которая тонет в воображении, которую мы предвкушаем, и естественно мечтаем о ней, ждём и боимся, не приносит желаемых ощущений. Так и дневник немного разочаровал меня. И я прошу заранее извинения у тебя, мой долгожданный читатель, если и тебя разочарует это описание бедной девушки.
Май. Евдокия, а попросту Дуся, моя коллега по работе. Я встретила её утром, что бы вместе идти на работу и по дороге, отводя глаза, она рассказала о своём секрете. Ой, как было интересно слушать. Они (т.е. Евдокия и Владимир) встретились месяц назад, и у них «ЭТО» уже было, что ей трудно идти, что между ног чувствует она, словно там что-то забыли. Я немного расстроилась. Мы дружим с юношей уже три года и у нас кроме поцелуев до утра, ни чего не происходит, да и я хочу подарить себя ему в эту первую ночь, невинной. А Дуся идёт гордая собой и взволнованная своей исключительностью, трёт коленками. Я её спрашиваю:
«А зачем ты так касаешься коленка об коленку?»
А она мне: «Ребята думают тогда, что идёт девушка невинная».
«Но ведь ты уже не невинная!» спросила, я её с отчаяньем, потому что не могла ходить так, и волновалась, что же обо мне теперь думают все, знающие об этом. А она не задумываясь, ответила
«Но ведь я ещё не замужем» Логика!
Июнь. Дуся бледнеет и часто выбегает в туалет.
Сегодня вечером мы удалились с милым на опустевший рынок. Широкие скамьи, на которых можно сидеть, болтая ногами. Я ела сухофрукты, которые получала вместо конфет, потому что любила их. Целовались. От некоторых поцелуев замирало сердце, и частица, какой то необъяснимой тоски ли, смешанной с желанием и болью, падало в рассказанное Дусей место. Было приятно и захотелось целоваться ещё, но я боялась, что ситуация выйдет из-под контроля. Стала рассказывать о прочитанных ранее замечательных людях, болтая ногами и вдруг при очередном взмахе ….. Я чуть не сгорела со стыда, моля, что бы без запаха хотя бы. Ах, эти сухофрукты! И как нарочно тихо, или уши заложило! А он, заглядывая в глаза, спрашивает:
«А дальше?»
спросил он, словно ничего не слышал и чмокнул в щеку. Стала рассказывать дальше, путаясь, отвлекала мысль, слышал или нет? Пришла мама с хворостиной. Думала, что между нами что-то происходит, но, увидев нас невинно болтающими и сидящими в обнимку, успокоилась, сказав 4 утра уже, пора расходиться. И как это время с ним летит быстро?
Август. Сгорая от стыда, отменяла свидания. Он переживал, спрашивал, что случилось. Но вот мы и вместе. Опять на рыночных скамьях. Бабье лето. Жарко. Лёгкое платье. Положив, голову ему на колени, проваливаюсь в ожидание. Глаза устремлены в небо. Молчим. Уютно, хорошо. Его вздрагивающие пальцы касаются волос. И убаюканная, кажется, засыпаю. И сквозь сон чувствую, или снится, как его рука легко приподнимает крепдешиновый подол платья. Невесомая ткань сдвигается и скользит по ногам. Его рука касается легким движением трусиков. Сердце, словно падает ему под руку, пытаясь защитить. Пульсирует там, под его рукой. А там, где должно бы быть сердце, необъяснимая радость. Вожусь.Его рука вернулась к голове. Встаю и, поцеловавшись, едва прикоснувшись, боясь спугнуть это новое чувство, возвращаемся домой. У дома задерживаемся в долгом поцелуе. Мама подходит ко мне засыпающей, пытаясь погладить по голове, но теперь прикосновения её рук впервые неприятны.
Сентябрь. На работе листаю журнал здоровье. Статья о первой брачной ночи. Интересуюсь, читала ли коллега Евдокия. Она бледна. Живот виден, а парень не женится и избегает. Каждый вечер со слезами взывает его к совести. Мне она не отвечает, только плачет. Читаю сама. Оказывается, бывает, что мужчина и не может в первую ночь ничего от волнения и что невеста, желательно бы не подала виду, что недовольна.
Прочла, но не верила, что это случится со мной. Спросила невесту брата, а как у них происходило. Глаза её чисто голубые наполнились слезами вызванные нежностью, и она сказала, что у них это произошло так быстро, что она опомниться не успела? Наверно я была хорошей слушательницей, если она раскрыла свой секрет. Или ей хотелось вспомнить ещё раз его, своего жениха и моего брата (брат был в армии и писал ей, что устал пришивать пуговицы на солдатских брюках, как только о ней вспомнит) потому что соскучилась.С порозовевшими щеками, с таинственным взглядом, смотрящим во внутрь души своей, она сказала, что встречалась со многими парнями, но никогда не было так, как с моим братом.
«А как с ним?» спросила я замирая.
«О! Нет слов в русском словаре, что бы описать ощущения, когда его рука коснулась груди»
«А как произошло?»
«Он ласкал, а ты знаешь, что я жила тогда на квартире и хозяева спали. Они мне и твоему брату доверяли, но и мы шептались тихонько. Он и шепчет, разреши спрятать кончик только. Я думала, спрячет и успокоится, а потом поняла, прикусив подушку, что всё свершилось».
«А было приятно или больно?» не унималась я.
«И приятно и больно. Но так до утра. Всю ночь»
«А я читала, что можно и лучше два раза в неделю»
«Много читаешь. Не верь всему, что там пишут врачи. Они не всё знают, добавила она с вызовом, уличая врачей, писавших в журнал «Здоровье».
Попытки вызнать что-нибудь у замужних женщин, оказались без успешными, они хранили свои тайны, и я решила поторопить жениха со свадьбой, приурочив её к приезду брата из армии на побывку. Его невеста Аня, была чрезвычайно довольна моему предложению, расписаться в один день, потому что служить ему оставалось ещё целый год, а ждать, будучи женой, гораздо приятнее. Так мне казалось.
Декабрь. 31 декабря ЗАГС работает до обеда. Ждём своей очереди. И вот мы с братом, рождённые в один день, двое довольные и весёлые, и наши партнёры грустные, а Аня, даже всплакнувшая не раз, подошли к заветному столу в ЗАГСЕ, что бы расписаться. Свидетели мы же. Свадьба вечером одна на двоих, но приглашенные с моей стороны, две одноклассницы, коллеги с работы и друзья Мужа. Слово муж завораживает, тем приятнее ожидание первой брачной ночи. Статья, добросовестно прочитанная о ней, гласила, не пить спиртного, а уж если и выпили жених с невестой, то воздержаться от близости. Вечер близился к концу, когда коллеги внесли свой подарок, стиральную машинку. Воздержаться оказалось делом непредвиденно лёгким. На нашей свадебной кровати уснула мать мужа, моя посапывала на своей, а мы сидели на двух стульях, тесно обнявшись, всю ночь.
«Если много лет, спустя, представится случай, рассказать о нашей первой ночи, нам никто не поверит, что мы сохранили нашу невинность» шутил жених, вернее муж, крепче прижимая к себе. Утро началось с шуток над нами. Я завидовала брату, они сбежали с вечера раньше всех к ней домой, Побывка всего несколько дней и они наслаждались одиночеством. А я, в окружении двух матерей, сестры жениха. Они не покинули нас ни на минутку, заставляя острее ощущать каждое прикосновение, чем утомили несказанно и к вечеру этого дня, когда ушла к 11 вечера его мать и сестра, а моя заснула, вошли мы в комнату без двери и, наконец-то замерли в объятьях. Вот эту то ночь я и считаю первой брачной ночью.
Первое января, начало нового года, новая веха моей жизни, первая брачная ночь. Обнявшись, мы, к своему удивлению заснули. Но сон был коротким. Я проснулась от прикосновений к запретным ранее местам. Муж, волнуясь, дрожащими пальцами изучал моё тело. Любое прикосновение возносило над кроватью. Кульминация не наступала. Мы слишком долго дружили, бродя до рассвета за руку, что бы теперь торопиться. К логическому концу он шёл медленно, наслаждаясь. Так оправдывала я его не торопливость, не настойчивость. Но вот я почувствовала на животе и по ногам сперму и, вскочив с постели, побежала смывать это неприятное, скользящее. Когда я вернулась, муж спал, или сделал вид, что спал. Статья, прочитанная ранее, помогла советом, утром не обнаружить разочарования. Утро началось прозаично. Прибежала его мать и пригласила своего сына к столу, естественно, выпить с утра. Вечером или вернее ночью повторилась та же история, обмазанные ноги, мытьё промежностей холодной водой. На третий день он сидел с утра, обняв ведро, изрыгая излишества выпитого. Пришёл друг и сказал ему, что водкой он усугубит это недоразумение. Близость не доставляла удовольствия, и я зачитала мужу, что брак сохраняется лучше, если муж и жена встречаются реже, например два раза в неделю. Выделили дни любви, и стала спать спокойно. Журнал «Здоровье» отнёс мою холодность к признакам фригидности. С тем я и жила, пока не узнала, что бывает иначе. Помог случай. Пришёл брат, попросил поговорить с Аней, она хочет разойтись. Иду к Анне. Спрашиваю, не отвечает. Отводит взгляд. Уговариваю, хвалю брата, выставляя его хорошие качества, и она, прослушав, признаётся в причине развода. Оказалось, она не может пошевелиться во сне, как мой брат бросается с нежностью бесконечное множество раз в ночь, а ей потом на аборт. И только то, удивляюсь я. Поистине человек не ценит то, что имеет. И я рассказываю ей горестную историю своей супружеской жизни. Аня выслушала, задумалась и передумала разводиться. Александра 1966г
Другими чернилами приписано: «Они (мой брат с Аней) живут и сейчас вместе, 40 лет супружеской жизни не остудили его пыл, не убавили его любви к ней, это она стала уставать больше и меньше возиться во сне». Александра 2007.
Я же углубилась в чтение дальнейшего описания жизни хозяйки с этим и другими мужьями на протяжении многих лет встреч и расставаний, расстроилась из-за её разочарований в семейной жизни и решила не огорчать читателя больше, на том и прошу разрешения поставить точку. Но прежде, чем я это сделаю, скажу от себя, что она уехала в Канаду, списавшись с мужчиной моложе её на 15 лет. Надеюсь, с ним она испытает все прелести первой брачной ночи.Ведь жизнь прекрасна и удивительна, а ещё и непредсказуема!
Источник
«Паранджа Сттраха» глава4 Эта «прекрасная» первая брачная ночь!
первая брачная ночь!
ой муж — теперь у меня был законный муж —
должен был присоединиться ко мне в нашу
Тетя Карима проводила меня в комнату для
новобрачных, достаточно просторную даже в сумрачном
свете. В центре стояла широкая кровать с атласным по-
крывалом, отороченным кружевами, и с раздвинутыми
занавесками балдахина. Я почувствовала, что покрыва-
юсь гусиной кожей — настолько мрачным мне показа-
Тетя Карима без устали твердила, что все идет хорошо.
Вскоре хозяйка дома, моя тетушка по матери, объявила,
что новобрачный уже на подходе, поэтому тетя Карима
должна проститься. Я бросилась к ней.
— Пожалуйста, не оставляйте меня! Мне страшно!
Не оставляйте меня с ним! Заберите меня! — Я буду в соседней комнате. Ты сможешь меня по-
звать, если понадобится.
Тетя Карима ушла, оставив меня наедине с моими
слезами и страхом. Некоторое время спустя дверь рас-
крылась, и походкой заходящего в гарем паши в комна-
ту вошелмой муж. Постояв немного на пороге, он мед-
ленно приблизился. Я ждала, затаив дыхание.
— Фу, наконец-то мы остались одни, — язвительно
начал он. — Посмотри на меня.
Я не смела поднять голову, и он пальцами взял меня
за подбородок. Впервые я посмотрела в лицо мужа. Я уже
знала, что ему тридцать лет, хотя выглядел он значитель-
но старше. Черты лица были правильные, но жесткое
выражение делало его суровым. Его можно было бы
назвать даже красивым, если бы он почаще улыбался.
Сев рядом, муж осмотрел меня с головы до ног, потом
стал гладить руками, с каждым движением все сильнее
нажимая. Я вскрикнула.
— Только не строй из себя святую невинность. Никог-
да не поверю, что ни один парень никогда тебя не касался.
А то я вас, девок, не знаю! Только прикидываетесь, что-
бы набить себе цену, но я-то не дурак! — Он рассмеял-
ся. — Ну-ка, иди ко мне! Увидишь, как это будет со мной!
Он стал мне отвратителен. Я не хотела видеть его ли-
цо, не хотела его прикосновений. Мать была права, на-
зывая мужчин воплощением зла. Но почему же ее нет
рядом, чтобы помешать этому злу?! Я была совсем одна
с этим проголодавшимся волком. Он велел раздеться, но
я замотала головой, тогда он повалил меня на кровать
и стал с силой срывать с меня одежду.
— Кричи, если хочешь. Мы одни в доме. Кроме нас,
здесь никого нет. Чем громче ты кричишь, моя ягодка,
тем больше заводишь меня.
Я поняла, что он получает удовольствие от происхо-
дящего, но все равно сопротивлялась, цепляясь за пла-
тье. Вдруг он ударил меня по лицу.
— Получи, — выдохнул он. — Это заставит тебя оду-
Я схватилась рукой за щеку, а он, воспользовавшись
моментом, вырвал платье и стал меня рассматривать.
— Целый год я гадал, как ты выглядишь без одежды.
Знаешь, а ты совсем не похожа на женщину, которой
я тебя представлял. У тебя же совсем нет груди. И что
мне теперь делать с этим набором костей? Вырастет она
со временем или я всю жизнь буду довольствоваться тем,
что есть. Ага, тебе не нравится заниматься любовью?
Давай, не стесняйся, и ты увидишь, какой огонь пылает
в твоем мужчине.
Теперь я понимала, какой мужчина мне достался.
Абдель был неистовым. Чтобы избежать побоев, мне
нужно было подчиниться. Я выполнила его требование,
оставшись полностью голой. Мне было стыдно. Хохоча,
он щупал меня, чем внушал все большее отвращение.
Потом спросил, точно ли я девственница. Конечно,
я была девственницей.
— Ну что, развлечемся? — добавил он с вызовом.
Схватив меня за плечи, он навалился сверху и резко
попытался проникнуть в меня. От боли я закричала,
прося остановиться, но чем громче я умоляла, тем боль-
ше боли он мне причинял. Уснуть мне так и не удалось,
поскольку всю ночь он не прекращал своих попыток
проникнуть в меня. И каждый раз я плакала и выла от
боли. Утро застало меня рядом с громко храпящим муж-
Поднявшись, я побрела в ванную комнату. Оказалось,
мы действительно были одни в большом доме. Проходя мимо зеркала, я посмотрела на свое отражение: некра-
сивая, потрепанная и несчастная. Приведя в порядок
волосы, я села на пол и положила голову на колени: всег-
да так садилась, когда испытывала страх и хотела убе-
речься от неприятностей. Перед глазами стояли ночные
унижения, которые подтверждали предательство моих
родителей, а именно моей матери, которая позволила
выдать меня за сексуального маньяка (хотя тогда я еще
не знала этого термина). Если бы у меня был выбор, я бы
Вдруг из-за двери донеслись звуки шагов и оборва-
лись перед ванной. Это был Абдель. Он постучал.
Я не подчинилась, и тогда он заорал:
— Открой дверь или я ее высажу и разобью тебе
Испугавшись, я открыла.
— Так ты хочешь заняться любовью прямо в ванной,
маленькая вертихвостка? — поинтересовался он.
Желая закончить начатое ночью, он швырнул меня на
пол и стал целовать, высовывая язык, словно испытыва-
ющая жажду собака. Я заорала и, к своему удивлению,
тут же услышала шаги. Муж зажал мне рот, а из-за две-
ри послышался голос тетушки:
— Что там происходит у наших маленьких голубков?
Абдель поднялся и быстро оделся.
— Голубков, скажешь тоже! Самия кто угодно, но
только не голубка. Скорее уж ворона, которая ни с кем
не хочет делиться сыром.
Он вышел в коридор, и я услышала, как он о чем-то
шепчется с тетушкой. Вскоре внизу хлопнула входная
дверь, и я поняла, что муж ушел из дому злой как черт.
Тетушка поглядела на меня с упреком.
— Где ночная рубашка, которую тебе положили у из-
— Висит на спинке кровати.
— Идиотка! Ты испортила свою брачную ночь!
— Не понимаю. Как я испортила брачную ночь?
— У тебя текла кровь после близости с ним?
— Нет. Просто мне было очень больно. И сейчас
— Видимо, мне говорили правду: ты ничего не уме-
ешь, можешь только плакать. Твоя мать мне часто об
этом говорила, да я ей не верила. Бедная Варда, да придет
ей на помощь Аллах! Послушай меня, Самия. Это вопрос
чести, с таким не шутят. Почему это после близости
у тебя не было кровотечения? Или он не лишил тебя
— Я не знаю! Знаю одно — было очень больно, когда
он дотрагивался. Больно и страшно.
— Речь не об этом. То, что тебе было страшно, это
не важно. Важно доказать, что ты была девственницей.
Что мне теперь сказать твоей несчастной матери? Что
этой ночью ничего не было? Может, у него что-то
не в порядке с пенисом? Если ничего не произошло по
его вине, это меньший позор для чести семьи Шариф-
фов, чем другое. Понимаешь?
— Я ничего не понимаю. Мне было больно всякий раз,
как он ко мне прикасался. Не позволяйте ему! Мне ка-
залось, будто он раздирал меня на части всю ночь! Я бо-
юсь его. Тетушка, не оставляйте меня. Заберите меня
— Куда я тебя заберу? Постой! Я приготовлю тебе
поесть, и тебе станет лучше. Через это проходят все
женщины, не только ты. Пока никто не умер после брач-
ной ночи. Главное сейчас — подтвердить твою девствен- ность. В следующий раз, когда у вас будет близость, поло-
жи под себя ночную рубашку так, чтобы на ней осталась
кровь. Так твои родители подтвердят, что честь семьи
не запятнана. Да твоя мать плясать будет с твоей ноч-
нушкой! Давай, девочка, будь достойна рода Шариффов.
Я немного перекусила, надеясь, что мужа не будет
долго. Увы, как только тетушка ушла, Абдель вошел как
тень и набросился на меня, повалив на пол на живот;
всем весом он навалился на мою спину. Потом развернул
и задрал ночную рубашку. Он был разгневан и больше
не слышал ни плача, ни мольбы.
— Ты теперь моя, и я не хочу, чтобы меня считали
неполноценным. Я слышал, о чем ты тут сплетничала
с теткой, и сейчас докажу, что я мужчина, настоящий
мужчина. И не когда-то там в следующий раз, а прямо
сейчас! Твои родители узнают, кто я. Меня возбуждает
лишь мысль, что я могу делать все что угодно с дочерью
Он вонзил в меня пенис так, словно это был кинжал.
От боли я потеряла сознание, а когда пришла в себя,
поняла, что по-прежнему лежу на полу. Только накрытая
покрывалом. Моя тетушка с гордым видом держала в ру-
ке ночную рубашку в пятнах крови, словно это военный
— Браво, моя девочка! — сказала она, помогая мне
подняться. — Я сейчас же отнесу рубашку твоей матери,
чтобы она показала ее толпе. Собравшиеся только этого
и ждут. Ты подтвердила честь рода, Самия! Мы все гор-
димся тобой. Прими мои поздравления! Теперь отдыхай.
Ты стала женщиной, и я желаю тебе много детей, прежде
всего прекрасных мальчиков!
Мне хотелось есть. Тетушка принесла чашку кофе
с круассаном и поставила рядом, но у меня не было сил
дотянуться до них. Хотелось выспаться, пока рядом
не было Абделя. Я чувствовала себя израненной, уни-
женной и оскверненной. Я не хотела, чтобы он возвра-
щался. Тем временем моя мать танцевала перед гостями
«танец спасенной чести». Танцевала долго
ла в изнеможений.
Насилие со стороны мужа не прекращалось.
Через четыре дня ко мне в гости пришла мать. До на-
шего отъезда во Францию оставалось два дня, и она
решила узнать, что из одежды я возьму с собой. Мне
было все равно, и я попросила ее выбрать на свой вкус.
— Перед тем как расстаться, в последний раз послу-
шай меня, Самия. Теперь ты должна слушаться мужа
и выполнять все его требования. Он все будет решать за
тебя. Если он будет делать тебе замечания — это его
право. Даже если они покажутся тебе несправедливыми,
все равно будь терпеливой и говори себе, что все это
делается для твоего блага. Если он поднимет на тебя
руку, знай, что он имеет на это право, потому что вос-
питание жены — прямая обязанность мужчины. Твоя
тетя рассказала мне, что муж дал тебе пощечину во вре-
мя первой брачной ночи. Не переживай, ведь он сделал
это, потому что любит тебя и желает тебя. Понимаешь?
— Когда любят, не бьют!
— Откуда ты знаешь? Разве ты уже любила? Или ду-
маешь, что раз мы с твоим отцом били тебя, то не люби-
ли? Ошибаешься. Когда человека любят, то делают все,
чтобы помешать ему ступить на неверный путь. Меня
бьет твой отец, но разве он меня не любит? Наоборот,
я благодарна. Ведь именно благодаря ему я стала уважа-
емой в обществе женщиной. Я живу жизнью, о которой
всегда мечтала. Такой жизни я желаю и тебе, но ее надо
заслужить послушанием и благодарностью к мужу. Я слушала ее и думала: «Моя мать учит меня искусству
выживать во время войны! Войны длиною в жизнь. »
Слушать мужа. Собрать в кулак смелость и терпение.
Позволить ему командовать тобой. Быть убежденной,
что он всегда поступает тебе во благо. Он — хозяин,
ты — рабыня! Вот главное правило для несчастных до-
черей строгих родителей-экстремистов, которые посто-
янно твердят о суровых религиозных правилах: отец
знает все, отец — это Закон!
Отправляясь домой паковать чемоданы, мать дала мне
еще один совет — повторять одну и ту же фразу всякий раз,
когда между мной и мужем возникнут трения: «Я должна
быть покорной и быть достойной рода Шариффов».
— Поднимайся в комнату и приведи себя в порядок,
если не хочешь, чтобы твой муж заглядывался на других
Я осталась одна рассматривать стены. А когда отпра-
вилась приводить себя в порядок, он грубо схватил меня
за плечо. И как только он умудрялся совсем не произво-
дить шума при ходьбе? Волк, настоящий волк, хватаю-
щий свою добычу!
— Идем в спальню, моя хорошая! Я научу тебя любви.
Я хочу видеть тебя абсолютно голой, пусть даже сейчас
твое тело оставляет желать лучшего. Тебе надо попра-
виться, чтобы твоя грудь стала больше. Это меня не
Ударив за то, что я отказывалась его целовать, он взял
— Надеюсь, мне не придется бить тебя всякий раз,
когда я захочу тебя взять? — проревел он. — Похоже, ты
безбожница. Долг правоверной мусульманки — удовлет-
ворять своего мужа. Отказываясь от этого, ты потеря-
ешь место в раю. Я твой муж, и ты должна уважать меня
и слушаться. Таковы наши законы. Мужчинам Господь
сказал: «Вы пастухи, а женщины — скот, который вы
пасете!» Если не веришь, могу показать тебе эту суру из
Все же я осмелилась усомниться в его словах и сказа-
ла, что трудно представить, чтобы Господь говорил по-
добные речи. Муж разозлился, в очередной раз поволок
меня к кровати и изнасиловал.
— Надеюсь, теперь ты поняла, кто пастух, а кто ско-
тина. Можешь спросить у своего отца, но я уверен, что
он подтвердит мою правоту. Он ревностный мусульма-
нин и законы шариата знает намного лучше меня. По-
слушай меня, смирись с этой мыслью, иначе ты серьезно
осложнишь свою жизнь. Мне не нравится строптивая
супруга. Когда я голоден, ты должна накормить меня,
когда хочу спать, ты должна укрыть меня одеялом, когда
я захочу женщину, ты будешь удовлетворять меня. И мне
плевать, хочешь ты сама этого или нет.
Два дня пролетели как мгновение, настала пора отправ-
ляться в путь. В последний раз я пришла в родительский
дом проститься с семьей. Мать приготовила мне два че-
модана с вещами, которые сама собрала, и не преминула
прочитать мне целую лекцию, повторив свои предыдущие
инструкции. Правда, на этот раз она не уточнила, что
я при необходимости могу рассчитывать на них.
Я пошла к отцу — тот как всегда сидел один перед
телевизором — и села, сделав вид, что заинтересовалась
— Зачем ты пришла? — спросил отец, удивленный
моим молчанием. — Хочешь денег? Сколько тебе?
Я ответила, что мне не нужны деньги, что я просто
хочу в последний раз посидеть рядом с ним. Я хотела
сказать, что нуждаюсь в его поддержке, в его благослове- нии, но не нашла в себе сил это сделать. А так хотелось
услышать, что даже после того как он выбрал для меня
мужа, он все равно отвечает за все, что со мной происхо-
дит, и всегда готов меня защитить. Я так нуждалась в этих
словах. Но знала, что отец мне этого никогда не скажет.
Сначала я поцеловала сестричку, потом братьев. Пла-
кал только Малек. В последний раз я посмотрела на дом
и на родных. Мать помахала мне, и этот простой жест
согрел душу. Я уезжала, зная, что мое сердце все равно
Я уезжала далеко, вместе с бешеным животным, и ни-
кто больше не позаботится обо мне. Казалось, всем так
хотелось, чтобы я поскорее уехала, словно я могла зара-
зить их чумой. С человеком, который отныне управлял
моей жизнью. Он сел на переднее сиденье рядом с моим
отцом — отец должен был отвезти нас в аэропорт. Я устро-
илась сзади и принялась осматриваться по сторонам.
Хотелось навсегда запечатлеть в памяти картинки, плы-
вущие передо мной, словно я видела их в последний раз.
От этой мысли на глаза накатили слезы, которые заме-
— Почему ты плачешь? Ведь ты уезжаешь в страну,
в которой родилась! У тебя есть муж, он позаботится о те-
бе. Каждое лето я буду оплачивать тебе билеты на самолет,
чтобы ты могла навещать нас. Полно тебе, будь взрослой,
перестань. Будь достойной супругой и дочерью. Уважай
наши обычаи, дочка, никогда не позволяй, чтобы фран-
цузская культура заставила тебя отказаться от наших
религиозных традиций. Впрочем, твой муж позаботится
об этом. В Париже сейчас жилищный кризис, поэтому
в качестве свадебного подарка я купил для вас хороший
дом с мебелью. Тебе понравится. Это все, что я хотел ска-
зать. А теперь покажи, что ты рада!
Я улыбнулась. Я в самом деле была рада: ведь наконец-
то он заговорил со мной спокойно и сделал подарок, что-
бы доставить мне удовольствие. Но он даже не догады-
вался о том, что было у меня на сердце, о том страхе,
который я испытывала в тот день, представляя, что во
Франции останусь наедине с Абделем. Я уже догадалась,
что за мужчина стал моим мужем — мужчина, который
знает, какую власть имеет надо мной. Я знала, что он будет
помыкать мною и делать все, что ему заблагорассудится.
У меня было несколько причин, чтобы бояться собствен-
ного будущего во Франции. Я смотрела на сидевших спе-
реди мужчин, которые говорили о делах. Мужчин, от
которых зависела вся моя жизнь. Сегодня отец передавал
эстафету Абделю. Хорошо, наверное, снять с плеч тяже-
лый груз ответственности и передать его другому.
В аэропорту муж засуетился. В какой-то момент они
повернулись ко мне спиной, но я увидела, как отец пе-
редал ему стопку купюр. Абдель сразу повеселел. Жес-
том он велел мне следовать за ним. Двое мужчин с чемо-
данами шествовали впереди, а я замыкала процессию.
Я шла за ними, как ребенок идет за взрослыми. Мне
казалось, что они могут забыть обо мне. Перед таможен-
ным контролем отец помахал Абделю, но когда я потяну-
лась поцеловать его, не позволил мне этого, как обычно,
ограничился похлопыванием по плечу и напоминанием
о том, что я должна заботиться о себе, но еще больше
заботиться о муже.
— Надеюсь, — добавил он, — твой муж никогда не бу-
дет на тебя жаловаться. Ну а если у тебя возникнут про-
блемы с ним… вы люди взрослые, сами во всем разбе-
ретесь. Ступай и будь достойна своего отца!
Абдель дал мне знак поторопиться — казалось, ему
хочется быстрее покинуть это место. Мой отец заплатил за билеты первого класса.
— Возле иллюминатора сяду я, — заявил муж и, заняв
желанное место, приказал сесть рядом с ним. Возвраще-
ние в Париж все больше пугало меня.
— Готова к вечеру? — спросил он.
— В том смысле, что я собираюсь провести хороший
интимный вечер в компании с тобой.
Я молчала, не зная, что ответить. Он нахмурился.
— Ты что, фригидная?
— Я не знаю, что означает слово «фригидная». Объяс-
— Фригидная — это когда шлюха вроде тебя корчит
из себя святую! Держу пари, что ты строила глазки пар-
ням, а мне только пыль в глаза пускала насчет своей
девственности. Скорее бы оказаться дома. Там я тебе
преподам урок, мало не покажется.
Я знала, что от него можно ожидать чего угодно, но до
этого момента даже представить не могла, насколько
Источник