После слова парк(нет глагола, что-то типа того). Вы-первый подл. и сказуемое.. После слова июне. После слова ужина и после слова сон. Воскресенье- выходной день подл. и сказ.. После слова большее.
Хлеб — всему голова
Хлеб — подлежащее
Голова — сказуемое
(Мне так кажется!)
Источник
Ответ оставил Гость
После слова парк(нет глагола, что-то типа того). Вы-первый подл. и сказуемое.. После слова июне. После слова ужина и после слова сон. Воскресенье- выходной день подл. и сказ.. После слова большее.
Если твой вопрос не раскрыт полностью, то попробуй воспользоваться поиском на сайте и найти другие ответы по предмету Русский язык.
Источник
Баруздин Сергей Алексеевич
Сергей Алексеевич БАРУЗДИН
Я прилетел в полдень и не узнал своего города. Еще утром в Петропавловске-Камчатском буйствовала пурга, мы с трудом пробрались на вездеходе до аэродрома и там долго гадали: «Улетим — не улетим?» И вот мы обогнали на девять часов время, потеряли где-то в пути ночь и оказались в Москве — весенней, солнечной, зеленой, предмайской.
Возвращение домой — всегда радость. Возвращение в Москву — радость двойная, ибо город наш как-то особо притягивает к себе. А сейчас.
Не успевшая запылиться свежая трава и уже заметно распустившиеся липы, женщины в легких светлых одеждах, гагаринские портреты и красные полотнища с космическими кораблями на стенах домов — все было настолько необычным, будто я вернулся с другой планеты. А может, и правда с другой? Камчатка, Командоры, Курилы. Нет, конечно!
И все-таки прохожие с любопытством посматривали на мою длинную фигуру в полушубке и меховой шапке с тяжелым заплечным мешком.
Единственно, что могло хоть чуть ободрить меня, — гордость за содержимое мешка. А в нем лежали удивительные вещи: два огромных моржовых клыка; гудящая раковина величиной с суповую тарелку; могучий краб, лишь вчера вечером сваренный — красный, колючий, похожий на морское чудовище; пол-литра настоящего спирта, продающегося только на Севере да на Дальнем Востоке; свернутый в круг, как проволока, корень женьшеня и несколько банок крабовых консервов, которых сейчас в Москве днем с огнем не сыщешь. Впрочем, все это ломаного гроша не стоило в сравнении с действительно удивительными космическими апрельскими новостями!
Я прибавил шаг. Предстояло самое радостное и сложное — забежать на работу к жене и взять ключи от квартиры. Радостное — понятно почему: ведь я больше месяца не видел Наташи и вот — вернулся. А сложное? Мой камчатский внешний вид явно мог подорвать авторитет такого солидного учреждения, как архитектурно-проектный институт, где работала жена, тем паче что он размещался теперь в отличном, просторном, светлом здании.
Мне повезло: гардеробщица, поворчав для порядка, что у нее не камера хранения, приняла сначала мой мешок, а затем полушубок. Теперь — скорее наверх, к ней, к ней!
Я поднялся на лифте и приоткрыл знакомую дверь.
Наташа вспыхнула, неловко бросила длиннющую линейку и уже в дверях оглянулась на ближайших своих соседок по мастерской. Я не видел в эту минуту ее лица, но знал, что оно было растерянным и немного виноватым. Она всегда теряется от радости и чувствует себя виноватой перед этими женщинами. Может, не перед всеми, но перед многими. Она знает, что у них-то все не так, и боится обидеть их своим счастьем.
Мы стояли в коридоре, и я целовал ее в лоб, и глаза, и волосы, и губы, и руку с заметным шрамом у локтя, и она краснела, как школьница, и увертывалась, и что-то шептала мне, добавляя с испугом: «Люди же вокруг. Неудобно. «
— Но как ты? Доволен? — вполголоса спросила она, освобождаясь наконец и поправляя на мне воротник. Она часто делает так: поправляет мой воротник, или шарф, или перезастегивает застегнутую пуговицу, — и только мы с ней знаем, что это значит.
Я мог бы наговорить ей сейчас тысячу самых красивых слов о том, где я был и что видел, и обязательно добавить в конце, что опять поеду туда, откуда только что вернулся. Но я не скажу ей сейчас ничего. Лучше как-нибудь потом. Потом. Я знаю, как она не любит, когда я уезжаю.
А я люблю уезжать, и не только потому, что это надо.
Источник
После слова парк(нет глагола, что-то типа того). Вы-первый подл. и сказуемое.. После слова июне. После слова ужина и после слова сон. Воскресенье- выходной день подл. и сказ.. После слова большее.
Хлеб — всему голова
Хлеб — подлежащее
Голова — сказуемое
(Мне так кажется!)
Источник
Мой грустный, непокорный стих
Лишь тем, кто в озере тоски
Не хочет пережить родных,
С годами — иней на виски.
Не сможет, думал я, никто
Вернуть меня в мои края,
Но я уже в пути, притом
Ведет меня печаль моя.
Домой иду давным-давно,
Среди развесистых дубов
Родное вижу я окно, —
В нём материнская любовь.
О, если б мне дожить до ста
В блаженстве радостной мечты,
Тогда, наверно, я бы стал
Таким же милым, как и ты.
Лепят дожди дороги из глины
Серым стал прохладный день
За родным окном угадываю тень
И представляю образ милый.
Нескромный свет случайного луча
Выхватывает мой предмет желанный
И вновь окутает туман незваный
Бутылку водки ждущую меня.
Опять я жажду возвращения домой.
Опять я жду минуты этой с нетерпеньем.
Как хочется увидеть край родной!
И ничего нельзя поделать с тем хотеньем!
Опять я жажду видеть лиц знакомых и родных!
Опять я жду минуты радостной встречанья:
как хочется не слышать фраз скупых,
в предчувствии последнего прощанья!
Опять я жажду свой увидеть двор,
он нужен мне сейчас больше всего на свете.
Я снова покидаю ЭТОТ дом,
чтоб СВОЙ увидеть на рассвете.
Дома делал все с утра я
Пол мыл, мусор выносил,
Постирал, помыл в сарае,
Ох устал нет больше сил!
В женский день так надо,знаю,
Гладь белье, протест в душе,
На часы гляди, родная
Ведь девятое уже
Дом спит, во сне чуть, чуть вздыхает.
И где-то половицами скрипит.
Наверное, во сне он вспоминает,
Как долго на земле стоит.
Уже вторая сотня лет, в сколько судеб…
Надежд, падений, взлётов и побед.
Хранил теплом, и снова, снова будет
Дарить уют, и теплый добрый свет.
О чём он помнит? Топот детских ножек,
И шарканье заслуженных сапог,
И поцелуй в сенях, тот на дорожку.
Он делал всё, чтобы вернуться смог
Ушедший за далекими мечтами.
Он дверь ему отворенной держал.
Устраивал он.
Стихи остались
Позади
Нет впереди потока
Мысли
Но я ведь есть
Я вновь в Пути
Над миром
Радуга повисла.
Где семь цветов
А может лет
Или веков
Столетий,мигов
А я ведь просто
Человек
Что здесь живет
Из мира сдвигов
Поля,дубравы
И луга
Моря,потоки вод
И счастье
Вот что несет
Моя Земля
Что помогает
Вновь рождаться
Закат,рассвет
И снова день
Весна и лето
Снова осень
Так и живем
Из света в тень
Или во тьму
Любовь приносим
Идет,бежит
Наш звездный век
Все.
Я обниму тебя ветвями, облаками,
Укрою тишиной.
Рассветами согрею,
Тайной заповедной напою,
И услажу твой слух мелодией хрустальной.
Заставлю твое сердце ликовать.
И нашепчу тебе свободу
От серых будней и от бессмысленности плоской жизни.
Мы сотворим свой дом по-неземному.
В нем Бог поселится и будет греться у камина
Пылающих сердец о Нем.
И всей Земле не будет тесно в Доме том.
И станет Дом тот центром мира –
Любви большой, единой!
И будет беспримерно прочен Дом!
Однообразия.
Дом нарисован на окне
Цветным узором витража
Такой бывает лишь во сне
В мечте «крутого купажа»
И веток строгий хоровод
И лепестки… крылатой птицей
Тревожат серый небосвод
Смешной, приятной небылицей
Дом нарисован на стекле
Стена к стене… и крыша к крыше
Такой бывает лишь во сне…
Когда покоем сердце дышит
Допито кофе. Сигарета…
Истлела, как и я, «до фильтра»
«…идёт вечерняя вендетта…»
Дом тонет в отблеске софита
Джаз-рок баюкает и… плачет
Слезой амбиций вокалиста
Коньяк.
Домой…обратно…в прошлое
Вчерашними маршрутами,
Туда, где мало сказано
И некуда спешить.
В тот мир, где я не брошена-
Над окнами уютными
Моим полетом джазовым
К тебе тянулась нить.
Домой…к началу самому
Маршрутами вчерашними,
Где небо синей вечностью
Укутывало рай.
Туда, где были важными,
С рассветом- не угасшими-
Законы бесконечности
И верности скрижаль.
Источник