Вот папенька говорит что одни радости вкушать недостойно

ЧИТАТЬ КНИГУ ОНЛАЙН: Формула любви

НАСТРОЙКИ.

СОДЕРЖАНИЕ.

СОДЕРЖАНИЕ

Удар барабана. Грохот погремушек. Звон колокольчиков…

Весело прыгает по дороге группа скоморохов.

Они задают ритм этой невероятной истории, случившейся лет триста назад.

Озорную пляску сменяет топот копыт. Это мчится по дорогам России карета. В ней восседает известный всей Европе маг и чародей граф Калиостро. Гордое, холодное, аскетическое лицо, большие проницательные глаза. Рядом на сиденье – пышная блондинка по имени Лоренца. Напротив – слуга Маргадон, усталый мужчина неопределенного возраста, похожий на кота и мышь одновременно. На козлах – кучер Жакоб, долговязый детина с пышной, завитой крупными кольцами шевелюрой.

Вся эта странная компания без всякого интереса поглядывает на проносящиеся мимо поля, березы, церкви, покосившиеся деревенские избы… Еще одна незнакомая страна в длинном списке бесконечных странствий…

Вот на обочине дороги возникла экзотическая группа людей в шутовских колпаках. Гремят барабаны, звенят бубенцы. Скоморохи скачут, пытаясь привлечь внимание чужестранцев. Но некогда, господа! Не до вас!

Обдав скоморохов клубами пыли, карета скрылась за поворотом…

– О мама миа, коза дичи! Нон вольво! Э пойзо! Дьяболо! – Разгневанная Лоренца в ярости расхаживала по гостиничному номеру, швыряя на пол платья и костюмы.

За ней спокойно и чуть иронично наблюдали выразительные глаза Калиостро.

– Нет, нет, не понимаю, синьора! Вы приехали в Россию и извольте говорить по-русски!

– Я не есть это мочь! – в отчаянии закричала Лоренца. – Моя голова… ничт… не мочь это запимоинайт…

– Может! – спокойно сказал Калиостро. – Голова все может…

Камера отъехала, и теперь стала очевидна правильность этих слов: голова графа лежала на медном подносе, стоявшем на невысоком гостиничном столике.

– Русская речь не сложнее других, – продолжала голова, вращаясь на подносе, и вдруг, рванувшись, поднялась вверх и… обрела шею, туловище и ноги. – Маргадон, проверьте крепление зеркал… – Граф отделился от столика сел в кресло. – Стыдитесь, сударыня! Маргадон – совсем дикий человек – и то выучил…

– Пожалуйста! – Маргадон сделал легкий поклон и продекламировал: – «Учиться – всегда сгодится! Трудиться должна девица. Не плюй в колодец – пригодится»…

– Черт вас всех подрать! – огрызнулась Лоренца.

– Уже лучше! – одобрил Калиостро. – А говорите: не запомню. Теперь с самого начала…

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Источник

— Такова судьба, Лешенька. Будем страдать. Страданиями душа совершенствуется. Папенька говорит, что одни радости вкушать недостойно
— Да пропади он пропадом, ваш папенька с советами своими! Без вас мне и жить незачем! Дайте мне ваш пистолет, граф!
— Нет! Нет, граф, не давайте! Нет! Если ты умрёшь, я тоже жить не стану! Я сердце остановлю, меня граф научил.

— Формула любви, 50 цитат

ПОХОЖИЕ ЦИТАТЫ

ПОХОЖИЕ ЦИТАТЫ

Мне скулы от досады сводит:
Мне кажется который год,
Что там, где я, — там жизнь проходит,
А там, где нет меня, — идёт.

Если у меня другое мнение, это не значит, что я ваш враг или идиот. Это просто значит, что у меня другое мнение.

Если ты не умеешь говорить «Нет», твое «Да» тоже ничего не стоит.

Не стоит жить прошлым и будущем. В прошлом уже никого нет, а в будущем, ещё пока никого нет. Нужно жить настоящим.

— Да что я могу тебе дать? Машины нет, квартиры нет..
— Ты можешь дать мне крылья за спиной, пусть все едут, а я полечу.

Если нет Рождества в твоем сердце, ты не найдешь его и под елкой.

Пóмните свое прошлое, ведь это ваш бесценный опыт, но никогда не пытайтесь им жить.

Нет ничего лучше воспоминаний. Да и ничего хуже тоже нет.

Ничто мне так не чуждо в этой жизни, как беспечность. Женщины и дети могут позволить себе жить беспечно, мужчины — нет.

Без любви жить легче. Но без неё нет смысла.

Источник

Формула любви

— Такова судьба, Лешенька. Будем страдать. Страданиями душа совершенствуется. Папенька говорит, что одни радости вкушать недостойно…
— Да пропади он пропадом, ваш папенька с советами своими! Без вас мне и жить незачем! Дайте мне ваш пистолет, граф!
— Нет! Нет, граф, не давайте! Нет! Если ты умрёшь, я тоже жить не стану! Я сердце остановлю, меня граф научил.

Похожие цитаты

— Ты ещё три войны переживёшь. Я другое дело, я нервный, псих, а психи — век короткий.
— Я тебе сказал: помру, значит помру, всю жизнь жил без удобств, да мне не удобства надо, трудности надо.
— Трудности я тебе создавать буду.
— Смотри, что получается: вода рядом, дров не надо, в огороде копаться не надо.
— Да пропади он пропадом.
— Да ведь подумать страшно.

Да чтоб вам, друзья мои, утонуть в любви! Да чтоб вы, провалились в пучину нежности! Да пропадите вы на Мальдивах на месяц! Да я вас, видеть не желаю грустными!

— Вы включили приемник?
— Нет, господин граф!
— Но мы слышали звуки музыки.
— Да, господин граф!
— Так, выходит, вы его и включили.
— Нет-нет, господин граф!
— Выходит, я сошел с ума?
— Да, господин граф. какая-то чертовщина завелась в доме!

Des oiseaux par milliers volent vers les feux
Par milliers ils tombent par milliers ils se cognent
Par milliers aveuglés par milliers assommés
Par milliers ils meurent.

Le gardien ne peut supporter des choses pareilles
Les oiseaux il les aime trop
Alors il dit tant pis je m’en fous
Et il éteint tout

Au loin un cargo fait naufrage
Un cargo venant des îles
Un cargo chargé d’oiseaux
Des milliers d’oiseaux des îles
Des milliers d’oiseaux noyés.

Тысячи птиц летят на огонь
тысячи слепнут тысячи бьются
тысячами погибают птицы
тысячи трупиков остаются

И смотритель не может все это стерпеть
не может смотреть как гибнут его любимцы
Да пропади оно пропадом!
он говорит
И гасит маяк
И маяк не горит

А в море корабль налетает на риф
корабль плывущий из тропических стран
корабль везущий тысячи птиц
тысячи птиц из тропических стран
Тысячи тонущих птиц.

Источник

ПараФраз о разном

Большая подборка цитат из отечественного кинофильма «Формула любви», многие из которых давно ушли в народ. Пригодится для того, чтоб еще раз улыбнуться, вспоминая фильм, блеснуть знанием отечественного кинематографа. Так же цитаты можно использовать для создания викторин по теме кино, включения в юмористические сценки и сценарии например, на День св. Валентина.

― А вдруг я лгу? Вдруг я влюблен и мечтаю похитить вас? Что тогда?
― Полно шутить. Когда любят, тогда видно…
― Что видно?
― По глазам. У вас глаза…

― А где вы родились, Жакоб?
― Я вообще еще не родился.
― Не родились?
― Нет.
― И как вы дальше думаете?

— А если кто-то не захочет жить счастливым?
— Тогда он умрёт. Все желания должны исполняться.

А ещё говорят, фрейлине Головиной из медальона вывел образ покойного мужа, да так, что она его осязала и теперь вроде как на сносях…

— А как же я?
— Такова судьба, Лешенька. Будем страдать. Страданиями душа совершенствуется. Папенька говорит, что одни радости вкушать недостойно…

― А как он с Вами разговаривает? Вы, человек, достигший вершин лондонского дна…

― А я-то, дура, помирать собралась. Спроси, батюшка, может замуж ещё сходить напоследок?

— А, я понимаю, почему ты меня прячешь. Опять материализация! Опять мазаться белилами и бегать в неглиже! Надоело!

― Ален ноби, ностра алис! Что означает — если один человек построил, другой завсегда разобрать может!

― Алёша! Алёш, ну до того ли сейчас господину Калиостро?
― До того, до того. Ну, как там наш папенька? Папенька согласился.

― Ах, тетушка. Для того ли я оставил свет, убежал из столицы, чтоб погрязнуть в болоте житейском?…

— В конце-концов, вы собираетесь быть принцем?
— Ес, ит из!

― Вам легче, сударь?
― Да, вроде бы отпустило.
― Волшебник… Уж как нам благодарить-то вас?
― Никак! Благодарите природу. Она лечит. Я лишь жалкий инструмент в ее руках…

― Ваши мысли далеко, сударыня?
― Я думаю о папеньке…
― Это я должен думать о вашем папеньке. А вы думайте обо мне. И, по возможности, без неприязни…

― Варварская игра, дикое место, меня тянет на родину.
― А где ваша родина?
― Не знаю. Я родился на корабле, но куда он плыл и откуда, никто не помнит.

― Видите эту вилку?
― Ну?
― Хотите, я ее съем?
― Сделайте такое одолжение.

― Вона, опять у нашего барина ипохондрия сделалась!
― Пора. Ипохондрия всегда на закате делается.
― Отчего же на закате, Степан Степанович?
― От глупых сомнений, Фимка. Вот глядит человек на солнышко и думает: взойдёт оно завтра аль не взойдёт?

— Вы, граф, умный… нежный… а главное — несчастный. Вы без меня пропадете.

— Вы же знаете, как это бывает! Вы знаете, как возникает любовь!
— Не знаю и знать не хочу! Все это бред, воспаленный бред. Вы получите то, что желали, согласно намеченным контурам.
— К чёрту контуры! Я их уже ненавижу.

— Вы мне помогли очень важную вещь понять. Оказывается, в любви главное — это возможность не раздумывая отдать свою жизнь за другого. Интересно попробовать.

― Голова всё может.
― В особенности, если это голова великого магистра.

— Господа, я последний раз предлагаю вам подумать о примирении.
— Мерси, но сие невозможно.
— Тогда к барьеру.

― Готовы ли вы сказать нам всю правду?
― Ну… Всю — не всю… А что вас интересует?

― Да мало сказать, в России, он в тридцати верстах отсюда.
― Карета сломалась, кузнец в бегах. Так он сидит в гостинице, клопов кормит…

― Да! Это от души… Замечательно. Достойно восхищения. Ложки у меня пациенты много раз глотали, не скрою, но вот чтоб так, обедом… На десерт… и острый предмет… замечательно! За это вам наша искренняя сердечная благодарность. Ежели, конечно, кроме железных предметов ещё и фарфор можете употребить… Тогда просто нет слов!

― Держи билет. Дома-то есть кто?
― Бабушка.
― Здоровья-то крепкого?
― Ага.
― Ничего. Может, переживет.

— Должен вас огорчить, друзья! Сейчас мне было видение… Галатею будут звать Лоренцией.

― Дядь Степан, ихний кучер на меня в лорнет посмотрел, чего это он, а?
― Чего-чего… Зрение слабое.
― Бедненький.

― Дядя Степан, помог бы ты им, а? Ну грех смеяться над убогими, ну посмотри на них. Подневольные ж люди. Одной рыбой питаются. И поют так жалостно…

― Ему плохо? Нет, ему хорошо.
― Хорошо?
― Живым всё хорошо.

― Если когда-нибудь, в палате лордов мне зададут вопрос: зачем, принц, вы столько времени торчали под Смоленском? Я не буду знать, что ответить…

― Есть люди, которым дорого просвещение!

— Ёлки — моталки. Я говорю, что здесь — елки-моталки.

― Жениться тебе пора! Вот что я тебе скажу, друг мой. Не век же тебе на меня, гриба старого, смотреть. Эдак с тобой что-нибудь скверное может сделаться.

— Жуткие нравы! Где только не дуэлировали… и во Франции… и в Голландии… И везде — чётко и быстро, как у цивилизованных людей: рраз — и наповал!

― Жуткий город. Девок нет, в карты никто не играет. В трактире украл серебряную ложку, никто и не заметил. Посчитали, что ее и не было!

― Жуткое селение. Двери не запирают. Вчера спросил у ключницы 3 рубля, дала, мерзавка! И не спросила, когда отдам!

― Зачем же непременно лапшу? Не надо лапшу. А хоть бы и лапшу, тоже очень неплохо!

— Зачем открывать тайны сложного, если необъяснимо простое? Я хочу построить формулу любви.

― Значит, я ставлю ультиматум…
― Да. А я захожу сзади.

― Знаю, о ком ты грезишь! Срам! Перед людьми стыдно…
― Это вы о ком?
― О ком! О бабе каменной, вот о ком! Вся дворня уже смеётся!

― Золото из ртути возникает на десятый день, любовь из неприязни — на пятнадцатый

— И вот что я тебе скажу. Ежели ты человек — люби человека. А не придумывай мечту какую-то, понимаешь ли, бесплотную, прости господи!

― И если мы завтра не уедем — я сбегу.
― И не побоитесь?
― Для бегства у меня хватит мужества.

― Идеал нельзя отрывать от почвы! Нарушаются магнетические связи!

― …Из стран Рождения река По царству Жизни протекает, Играет бегом челнока И в Вечность исчезает… Каково сказано, тётушка?
― Про речку? Хорошо… Сходил бы, искупался. Иль окуньков бы половил.

― Ипохондрия есть жестокое любострастие, которое содержит дух в непрерывном печальном положении. Тут медицина знает разные средства, лучшее из которых и самое безвредное — беседа.
― Слово лечит, разговор мысли отгоняет.

― Как видите, сердце подвластно разуму. Чувства подвластны сердцу, разум подвластен чувствам… Круг замкнулся, с разума начали, разумом кончили.
Вот и выходит, что всё мироздание — это суть, игра моего ума.

― Как говорили латиняне, сик транзит глория мунди. И так проходит слава мира.
― И откуда из вас латынь эта выскакивает? Сами то вы вроде не из латинцев.
― Да барин у нас прежний всех мужиков заставлял латынь учить.
Желаю, говорит, думать, будто я в Древнем Риме… Большой просветитель был! Всё говорил нам: «Аут ни гель, аут Цезарь!»

— Как ужасно, что мне не страшно умирать. Наверно, потому что Калиостро уже умер. Умерли его чувства и желания. Остался только разум… Несчастный человеческий разум, который возомнил, что он один во вселенной и ему всё позволено. Разум, который подверг сомненью все законы мироздания. И вознамерился утвердить свои собственные. Он просит меня о последнем одолжении. Он рвётся на свободу.

― Какой ты меркантильный, Маргадон… О душе бы подумал!
― О душе? О душе… О душе… Мария.

— Карета готова?
— А как же. Пройдёмте. Вот она, красавица.
— Это наша карета?
— Через неделю будет как новенькая.

― Клопов?! Великий человек! Магистр. И клопов?!
― Так они, сударь, не разбирают, кто магистр, а кто не магистр.

― Княгиня фон Кизеветр, варение золота из ртути.
― Хочу сразу предупредить, ртуть у нас кончилась.

― Кто ест мало, живет долго, ибо ножом и вилкой роем мы могилу себе.
― Мудро.

― Кто ж про такое говорит-то? Про такое молчат, да вздыхают.

― Куда сдадите?
― В участок. А потом вас там публично выпорют, как бродяг, и отправят в Сибирь убирать снег!
― Весь?

― «Лабор ист ест ипсе волюмпас». Что означает: Труд — уже сам по себе есть наслаждение!

― «Любовь», Фимка, у них слово «амор»! И глазами так…
― Амор…

— Любовь — это божественное чувство.
— Всеобщее заблуждение. Огонь тоже считался божественным, пока Прометей не выкрал его. Теперь мы кипятим на нем воду. То же самое я сделаю с любовью. Не для себя — для всех. Люди перестанут страдать и будут счастливы.

― Маргадон! Почему открыта дверь?
― Экскьюз ми, магистр!
― Что экскьюз ми?
― Варварские обычаи. Ключи дают, а замков нет.

― Меня предупреждали, что пребывание в России действует разлагающе на неокрепшие умы.

― Маргадон. Один надо было зарядить.
― А вы, оказывается, бесчестный человек, Маргадон.
― Конечно. Если бы я был честный человек, сколько бы народу в Европе полегло. Ужас!

― Мне предстоит цепь рождений, в результате чего я явлюсь миру принцем Уэльским.

― Мы, граф, соседям сказали, что материализация состоялась. Чтобы ваш авторитет не уронить. Вот, мол, было изваяние, а теперь стала Марья Ивановна. Многие верят.

― На Прасковью Тулупову вроде похожа. Была у нас тут такая мельчихова дочка. Ух, красавица девка…
Барин на неё как глянул, так умом и поехал. Либо, говорит, женюсь, либо из мрамора изваяю.
― Амор, значит, с ним случился.
― Чего?
― Амор…

― На что жалуемся?
― На голову жалуется.
― Это хорошо. Лёгкие дышат, сердце стучит.
― А голова?
― А голова предмет тёмный и исследованию не подлежит.

— Не беспокойтесь, господа. Сейчас я вас оставлю наедине и вы сможете продолжить свою семейную сцену.

― Надеюсь, застрелиться в присутствии гостя не противоречит вашим обычаям?

― Не разбирают?! Они-то не разбирают, но в России, слава богу, ещё остались просвещённые люди!

― Не спится?
― Да… Вот. Люблю прогулки на рассвете.
― Сразу на двух конях? Седалища не хватит.

― Не умеете лгать, молодой человек. Все люди разделяются на тех, которым что-то нужно от меня, и на остальных, от которых что-то нужно мне. Мне от вас ничего не нужно. Выкладывайте, что вам угодно?

― Неважно, с кого ее лепили. Истинный художник копирует не натуру, а лишь свое воображение

― Никакое это не произведение, а Содом с Гоморрой!
― Разве их две? Вроде одна…
― Чего одна?
― Одна Гоморра.

Ничтожества, жалкие комедианты! Я бы мог вас испепелить, превратить в прах! Но я не стану тратить на вас магическую энергию!

— Но тут мне открылась иная истина… Кажется, кто-то там, наверху, вздумал меня обмануть. Ты знаешь, мне не дано вызывать любовь. Страх, восторг, уважение… я легко пробуждаю в людях. А любовь… Увы.

— Ну женюсь, и что будет? Стану целыми днями ходить в халате…
А жена моя, особа, которая должна служить идеалом любви, закажет при мне лапшу и начнет ее кушать!

― Ну, я вам доложу, был фейерверк… Все сено сжег. Да какое сено! Чистый клевер…
― Да ладно врать-то! Чистый клевер… У вас всё осокой заросло, да лопухами.
― Что вы такое говорите, Феодосья Ивановна, у меня воз сена стоит десять рублей.
― Стоит-то оно стоит, да никто ж его не покупает! У вас же совсем никудышное сено! Разве что горит хорошо.

― О Боже, за мной шпионят! Какая низость…

— О, Жакоб, мы отсюда не уедем никогда. Мы погибнем.

― Обо мне придумано столько небылиц, что я устаю их опровергать. Между тем биография моя проста и обычна. Родился я в Месопотамии, две тысячи сто двадцать пять лет тому назад. Вас, вероятно, изумляет столь древняя дата моего рождения?
― Нет, не изумляет. У нас писарь в уезде был, в пачпортах год рождения одной только циферкой обозначал. Чернила, шельмец, вишь, экономил. Потом дело прояснилось, его в острог, а пачпорта переделывать уж не стали. Документ все-таки. Ефимцев, купец, третьего года рождения записан от Рождества Христова, Куликов — второго… Кутякин — первого.
― Да, много их тут, долгожителей.

― Обычный фокус. Это серная кислота.

― Она не одна придет, она с кузнецом придет.
― С каким кузнецом?
― С дядей моим, Степан Степанычем. Он мне заместо отца, кузнец наш.
― А зачем нам кузнец? Не, нам кузнец не нужен. Что я, лошадь, чтоль? Зачем нам кузнец?

― От пальца не прикуривают, врать не буду. А искры из глаз летят…

― От Светлейшего князя Потёмкина имею предписание задержать г-на Калиостро и препроводить его в канцелярию для дачи объяснений.
― Это невозможно. Он в грядущем.
― Достанем и из грядущего. Не впервой.

― Откушать изволите?
― Как называется?
― Оладушки.

― Откушать просим, доктор, чем бог послал.
― Откушать можно. Коли доктор сыт, так и больному легче.

― Очень быстро, Жакоб!
― Но, залётные! Фортиссимо, мама мия, но!

― Перемещается.
― Уходит.
― Куда это он?
― Куда-куда, в грядущее.

― Подь сюды. Хочешь большой, но чистой любви?
― Да кто ж её не хочет?
― Тогда приходи, как стемнеет, на сеновал.

— Посмотри, какая ночь, Джузи. Включи её в свою формулу. Раз ты решил сделать весь мир счастливым, начни с меня.

― Прекрасно! Моя жизнь в ваших руках! Я застрелюсь!
― Не надо громких слов, они потрясают воздух, но не собеседника.

― Простыл наш батюшка, простыл касатик! Перекупалси.
― Заголосила! Да не простыл наш батюшка, а с глузду двинулся!

― С кого ж такую лепили?
― С обеих. Её мой папаша ставил, прости господи. А папаша мой был ловелас отменный, светлая ему память.

― Селянка, у тебя бабушка есть?
― Нет.
― Сиротка, значит.

― Сердцу не прикажешь. Так народ говорит.
― Глупости он говорит, ваш народ.
― Сердце такой же орган, как и иные… И подвластен приказу свыше.

Силь ву пле, дорогие гости, силь ву пле… Же ву при, авек плезир… Господи прости, от страха все слова повыскакивали… Алексис, они что, по-нашему совсем не понимают?

— Статуя здесь ни при чём! Она тоже женщина несчастная! Она графа любит!

― Степан! Степан, у гостя карета сломалась.
― Вижу, барин. Ось полетела. И спицы менять надо…
― За сколько сделаешь?
― За день сделаю.
― А за два?
― Ну… Сделаем и за два.
― А за пять дней?
― Ежели постараться… можно и за пять.
― А за десять?
― Ну, барин, ты задачи ставишь… За десять ден одному не справиться. Тут помощник нужен. Гомо сапиенс…

― Стой! Ты что?! Куда понесла?!
― Барыня велела помыть.
― Кого?!
― Изваяние.
― Верни на место! Стой! Плесни на меня. Не так! Медленно.

― Стрелялся, стало быть, у нас некий помещик Кузякин. Приставил пистолет ко лбу, стрельнул раз — осечка! Стрельнул другой — осечка! Э, думает, видно не судьба! И точно! Продал пистолет, а он у него дорогой был, с каменьями. Продал пистолет, да на радостях напился… а уж потом спьяну упал в сугроб да замерз…
― Это он к тому говорит, что каждому свой срок установлен и торопить его не надо.

― Стыдитесь. Вот Маргадон — дикий человек. И то выучил. Маргадон!
― Учиться всегда сгодится, трудиться должна девица, не плюй в колодец — пригодится.

— Сударь-сударь-сударь! Вы биточку не так держите. Берёте, локоточек в сторону… Так легонечко…
— Нас унижают, Жакоб. Ваш удар, прынц!

— Сударь, а правда ваш барин две тыщи лет живёт?
— Точно сказать не могу, леди. Но знаю лишь одно, что за те 200 лет, что я ему служу, он ничуть не изменился.

― Теряю былую лёгкость! После ужина — грибочки, после грибочков — блинчики…

― Тем более что организм ваш, батенька, совсем расстроен неправильным образом жизни. Печень вялая, сердечко шалит… Как вы с ним две тыщи лет протянули, не пойму! Кончать надо с хиромантией, дружок!

— Тётушка, а с вами, признайтесь, тоже нечто подобное было?
— Кабы было, я б тут в старых девах не сидела. А то вот тоже попался вздыхатель, вроде тебя. Сильный был мужчина. Всю силу на стихи растратил. Жизнь мою погубил.

— Ты, значит, здесь вместо работы латынь изучаешь?
— Либерасьён эс перпетум мобель.

— Ты снова колдуешь любовь, Джузеппе?

― У вас в Италии мята есть?
― Ну откуда в Италии мята? Видел я их Италию на карте, сапог сапогом, и все!

— У меня не бывает свободных минут!

― Увольте, сударь, материализация чувственных идей -труднейшая задача научной магии. Она требует огромных энергетических затрат.

— Уравняем шансы! Маргадон! Заряди только один пистолет.
— Слушаюсь, мон синьор! Один, так один!

— Фимка! Ну что ж ты стоишь! Неси бланманже с киселем!

― Хороший человек…
― Солонку спёр.
― И не побрезговал…

— Хорошо, Джузи. Я сделаю всё, что ты хочешь. Соблазню, очарую, убью. Лишь бы ты не страдал.

― Человек хочет быть обманутым, запомни это. Все обманывают всех, но делают это слишком примитивно. Я один превратил обман в высокое искусство, поэтому стал знаменит.

― Что вы говорите такое, тётушка? Река жизни утекает в Вечность. При чем тут «окуньки»?
― Я думала, может, ухи хочешь. Ну нет, так нет… И лапша хороша!

― Что вы говорите такое, тетушка? Сами же учили: на чужой каравай рот не разевай!
― Дак мало ли я глупостей-то говорю? А потом, когда человек любит, он чужих советов не слушает!

― Что же вы медлите, сударь?
― Вы — гость, вам положено стрелять первым.

— Что же вы предлагаете? Отбить ее у графа?!
— А хоть бы и отбить. Отбить! Ты, Алеша, все привык на готовеньком. Придумал себе, понимаешь, идеал, на блюдечке подай его тебе! И стишки чужие читать — не велика доблесть! Вон небось, Петрарка твой — посадил свою Лауру на коня, и только их и видели.

— Что же это они каждую ночь надрываются?

— Что значит любовь к женщине по сравнению с любовью к истине? Истина в том, что человек несчастен, небо отвернулось от него.

— Что он меня всё пугает? Что меня пугать – у меня три пожизненных заключения.

― Эта песня о бедном рыбаке, который поплыл из Неаполя в бурное море. А его бедная девушка ждала на берегу, ждала-ждала, пока не дождалась. Она сбросила с себя последнюю одежду и… тоже бросилась в бурное море. И сея пучина поглотила ея в один момент. В общем, все умерли.

― Это Жазель. Француженка. Я признал её. По ноге.
― Не, это не Жазель! Жазель была брюнетка, а эта вся белая.

― Это замечательно. Когда уходишь от погони, ни о чём другом уже не думаешь.

― Это ты разболтал?
― Что вы, магистр? Я был нем как рыба…
― Лжешь!
― Нет.
― И быть тебе за это рыбой. Мерзкой скользкой…
― Да, но обещали котом…
― Не достоин!

― Я вам про что толкую? Про смысл бытия! Для чего живет человек на земле? Скажите!
― Как же так сразу? И потом — где живет?… Ежели у нас, в Смоленской губернии, это одно… А ежели в Тамбовской — другое…

— Я вас прощаю!
— Пусть Бог прощает, это его забота, а не ваша!

— Я вот что решил… Я во время материализации про Марию буду думать. Лицо ее буду вспоминать, глаза, плечи, руки… И так далее.
— Милый ты мой. Да что ж думать, когда все это рядом в натуральном виде ходит?

― Я всё понял. Вы, сударь, обманщик и злодей!

― Я все понял, Жакоб. Все пришельцы в Россию будут гибнуть под Смоленском.

― Я знал, что буду неверно понят.
― Мы знали об этом.
― В благородство человеческое уже давно никто не верит!
-Ни один человек…
― А жаль!

― Я, кажется, не вовремя…
― Вы, сударь, не вовремя появились на свет, а теперь уж что поделаешь… Входите!

― Я не есть это мочь! Мой голова не мочь это запоминайт!

— Я полюбил другую!
— Другую полюбил. Когда же вы успели?
— Разве дело во времени? Иногда 2 минут хватит, одного взгляда.. И всё перевернётся в душе!

— Я проведу эту девочку по всему лабиринту. И если в конце вспыхнет огонь чувств… То, значит, не бог его зажёг, а человек. И стало быть, мы равны.

— Я уже разбудил стихию энергетических потоков, я уже вступил во взаимодействие с силами магнетической субстанции. Вы что, сударь, на базар пришли?! Знаки зодиака. Вот 24 кабаллистических символа. Вот ключ, врата и семь сфер. Всё уже дышит и приведено в действие.

Источник