Любовь, красивая сказка
Я полюбила тебя чего скрывать,
Однажды встретившись на сайте.
Не вертуально полюбила,
По настоящему, без фальши.
В хрустальном шаре заключены мы были,
И мимо звёзд летели мы с тобой.
Стремительно, безмолвно, мы скользили,
Из блеска в блеск блаженно — голубой.
Доверяюсь, к тебе пойду в страну любви,
Познаем вместе, что такое счастье.
Слова любви мне чаще говори,
Мы окунемся в море сладострастия.
Чувствую, любишь меня и от радости сердце стучит,
Любовь, как красивая сказка.
Ты надежду мне подарил,
Я хочу быть с тобою рядом.
Как мать добра, как женщина желанна,
Твоя любовь безбрежна и крепка.
И от ласки голова кружится,
Как от бокала крепкого вина.
Подарим друг другу любовь,
И другую искать мы не будем,
Лишь любовь всё осилит потом,
То что мы с тобою забудем.
Крепко люби меня, люби меня одну,
Люби меня, ты мой прекрасный.
На веки в плену мы с тобою,
Музыка в сердце, и это счастье.
Я не искала любовь в пути,
Она сама пришла с тобою.
И мне другого чуства не найти,
Раз для тебя, я что-то стою.
Как суметь, нам не растерять,
Жизнь дрогоценной минуты.
Как суметь нам скорее понять,
Мы должны себе, а не кому-то.
Ветер тревожит в пути корабли,
Качая кораблик и нашей любви.
Море стихия наших сердец,
Любовной истории нашей венец.
Источник
Драконий клуб (40 стр.)
Как только клерк оказался на траве, дракон захлопнул дверь и издал басовитый рык. Кабина затряслась — Тиберий брал разбег, — потом рывок, и плавное покачивание: мы взлетели.
— А где эта Гора? — послышался откуда-то снизу удаляющийся возглас.
Мейстер Хезарий его уже не услышал. Он вздохнул, опираясь всем телом на трость, подошел к креслу и тяжело опустился в него. Сейчас он ничуть не напоминал взбалмошного тирана, скорее просто очень уставшего пожилого дракона. Мейстер вытянул ноги и прикрыл глаза. Мне даже показалось, что заснул. Если так посмотреть, это даже романтично, что он по первому зову летит к возлюбленной, которую не видел много лет.
Я тихонько выдохнула, но менять положение не рискнула. Только подтянула колени к груди и обхватила их. С одной стороны, ситуация хуже некуда: сбежала от одного дракона, обманом вынудила доставить меня в Затерянное королевство, где села на хвост, если так можно выразиться, другому дракону, и сейчас нас разделяет всего лишь шелковое полотно. А впереди — полная неизвестность. С другой стороны, через каких-то пару часов я смогу обнять любимого и друзей. Зацелую Магнуса — паук станет ворчать и строить из себя циника, но я знаю: он с ума сойдет от радости при виде меня, целой и невредимой.
Потом мои мысли обратились к профессору Марбис. Все еще можно исправить: по прибытии подошлю к мейстеру Хезарию паренька с запиской, в которой расскажу, где искать профессора и как снять заклятие. А по чьей вине это произошло, ему знать совсем необязательно. Такие мелочи даже упоминать не стоит. Единение двух любящих сердец — вот то единственное, что имеет значение. Нет, все определенно складывается к лучшему. И ни одна живая душа даже не заподозрит, что я здесь была и…
Мои мысли сбились. Дракон по-прежнему сидел с закрытыми глазами. Может, послышалось? Следствие пережитых волнений, так сказать. Но тут мейстер открыл глаза, в которых больше не сквозило ни тени усталости, взял кофейник, плеснул ароматного варева в одну из чашек и повторил:
— Я знаю, что ты там. Выходи, принцесса. Считаю до пяти: раз, два…
На слове «пять» я вышла из-за ширмы и сказала:
— Пожалуйста, не ешьте меня, мейстер Хезарий, и не делайте ничего ужасного.
Я с опаской посмотрела на кресло напротив, на которое он указывал, и, протиснувшись бочком, села. Скромно оправила обгрызенный подол и придала лицу выражение глубочайшего раскаяния.
— Как вы узнали, что я там?
Дракон подтолкнул одну чашку ко мне, а вторую взял сам и с наслаждением вдохнул аромат.
— Я почуял тебя сразу, как вышел из конторы. Учуял бы и раньше, если бы не вся эта суматоха. — Он отхлебнул и на мгновение блаженно зажмурился. — Ну, хоть что-то они умеют делать, как надо. — Потом кивнул на мою чашку. — Пей, похоже, тебе это не повредит.
Я вежливо отхлебнула чуть-чуть и отставила напиток.
— Послушайте, не делайте этого.
— Не пить кофе? Ну уж нет, меня никто не остановит, последняя чашка была почти три часа назад.
— Не везите меня обратно к господину Кроверусу, — пояснила я.
— С чего бы мне это делать? — удивился он.
— Я думала… из драконьей солидарности, и все такое. Вы же сами сказали, что у него последний шанс.
Старик хмыкнул, устроился поудобнее и откинулся на спинку кресла.
— Вот пусть Якул сам и разбирается со своими делами. Кто сказал, что стать членом клуба легко? У нас не делают никаких скидок по происхождению, каждый должен заслужить!
Это он произнес почти сердито и погремел ложечкой в чашке непонятно зачем: дракон пил без сливок и сахара — полная противоположность Хорриблу.
Когда до меня дошел смысл слов, накатило невероятное облегчение.
— Серьезно? Нет, вы это точно серьезно? Фю-у-уть, просто гора с души свалилась. — Отсмеявшись, я вспомнила про великодушие и небрежно заметила: — Должна предупредить: господин Кроверус ни в чем не виноват. Это я вынудила его отпустить меня.
— Чистая правда, — закивала я. — Если честно, даже немножко провела.
Он задумчиво опустил голову на грудь.
— Даже не знаю, что хуже: «принцесса провела дракона» или «принцесса вынудила дракона». Пожалуй, все-таки второе. Поэтому, если не желаешь своему дракону зла, лучше никому об этом не говори.
— Он… не мой дракон, — покраснела я, поспешно отхлебнула кофе, поперхнулась и закашлялась.
Мейстер Хезарий с любопытством смотрел на меня. Кажется, все это его забавляло.
— Ну, хорошо, это мы обсудим чуть позже, а сейчас расскажи, как ты здесь очутилась?
— Здесь — это в вашей кабине? — с надеждой спросила я.
— Здесь — это в Затерянном королевстве. Почему, получив свободу, ты отправилась именно сюда?
— Вообще-то, я не получила свободу.
— Да, у нас с господином Кроверусом договор.
Вот тут я его точно удивила. Мейстер подался вперед и отставил блюдце.
— Так-так, и какой же договор у тебя с моим сыном?
Едва успев сделать глоток, я выплюнула кофе обратно в чашку.
ГЛАВА23 Из рук в лапы
Мы проговорили до тех пор, пока небо за иллюминаторами не начало подергиваться лиловой предрассветной дымкой, а звезды побледнели. Когда стали снижаться над столицей, утро уже было в самом разгаре и улицы заполонили спешащие по своим делами горожане.
Мы оба выглянули наружу.
Я прильнула к круглому окошку. Сердце стучало от радости и волнения. Не могу поверить, что я все-таки здесь! Я обернулась, сообщила об этом дракону и добавила:
— Не знаю, как благодарить вас, мейстер Хезарий! И еще раз извините за… профессора Марбис.
— Шутишь? — усмехнулся дракон. — Разве не знаешь, что все спасенные девы обязаны выйти за своих рыцарей? Она мне пятьдесят лет отказывала, теперь не отвертится. — Я хохотнула, но тут он стал серьезным и внимательно на меня посмотрел. — Ты необыкновенная принцесса, Оливия Виктима Тринадцатая. Все-таки подумай над моими словами. Не так часто Знаки появляются в нашей жизни, не стоит ими пренебрегать.
Я отвернулась от окна и принялась разглаживать складку на подоле, пряча глаза и чувствуя себе очень неловко.
— Тут и думать нечего, мейстер Хезарий. Я вас уважаю и желаю всего самого лучшего господину Кроверусу, но уверяю: вы ошибаетесь. Мы с ним слишком мало друг друга знаем для таких смелых предположений. Если честно, думаю, он меня терпеть не может. Я тоже его едва выношу… вернее, я так думала, но теперь понимаю, что всему виной ситуация, в которой оба оказались. Чувства… не могут возникнуть в таких обстоятельствах.
— Да? И какие же обстоятельства, по-твоему, нужны? Есть какой-то идеальный сад, где выращивают эти самые чувства, а потом преподносят двум юным сердцам? Взгляни только на меня: старый дракон, а сломя голову понесся через полмира по первому зову самой сварливой женщины на свете, которую не видел полвека. Когда дело доходит до любви, все мы юнцы, и неважно, сколько весен ходили по земле.
Он не горячился, не давил, просто спокойно рассуждал. Передо мной сейчас сидел совершенно другой дракон, не имеющий ничего общего с тем, который внушал членам клуба такой трепет за ужином.
Я снова отвернулась к окошку и положила ладонь на стекло.
— Есть еще одна причина. Здесь, в этом королевстве, у меня остался любимый, самый добрый и замечательный ифрит на свете. Я никогда не смогу его предать. — Едва сказав это, почувствовала укол: ты уже его предала, когда млела от поцелуя дракона, — ехидно прошелестел голосок, сидящий внутри каждого из нас и зорко следящий за тем, чтобы мы не получали больше радостей, сверх отмерянных. — Благодаря ему, я знаю, что любовь подобна солнечному зайчику в ясный день: легкая, воздушная, теплая…
— Удобная, неглубокая и быстротечная. — Мейстер Хезарий вскинул когтистые ладони. — Не собирался тебя обижать или переубеждать, но… ты ошибаешься, девочка. Моему сыну нужна именно такая принцесса, как ты. А не эта… вертихвостка Грациана, — ворчливо добавил он.
— Кажется, ваш сын думает обратное, — заметила я.
— Мало ли что он там думает! — вскипел дракон. — Я его отец, мне лучше знать.
Он стукнул тростью об пол, и я едва сдержала улыбку — так отец с сыном были сейчас похожи.
В этот момент впереди показались знакомые улицы.
— Вы все запомнили? — быстро спросила я.
— И запоминать нечего, — отмахнулся дракон. — Именно это я и собирался сделать первым делом при встрече с Мелюзиной.
Вряд ли я когда-то смогу привыкнуть к имени профессора Марбис.
Внизу начали мелькать кварталы. Мы летели уже достаточно низко, чтобы можно было разобрать названия на вывесках. Появление ящера не осталось незамеченным: горожане останавливались, подталкивали друг друга и указывали в небо.
Источник
Сердце стучало от радости
- ЖАНРЫ 360
- АВТОРЫ 277 472
- КНИГИ 654 643
- СЕРИИ 25 043
- ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 611 761
Темные охотники — 5
Легендарная. Мистическая. Богатая. Таинственная. Восхитительная и волшебная.
Некоторые утверждают, что она никогда не существовала.
Но есть и те, кто считают, что они в безопасности в этом современном мире оружия и технологии. Защищены от древнего зла. Они даже верят, что колдуны, воины и драконы давно мертвы.
Они — глупцы, которые цепляются за свою науку и логику, полагая, что те защитят их. Они никогда не обретут свободу или безопасность, пока отказываются увидеть то, что у них прямо перед глазами.
Потому что все древние легенды и мифы основаны на истине, и порой истина не делает нас свободными. Порой она порабощает нас еще сильнее.
Но подойдите, справедливые, и послушайте мой рассказ об истории самого совершенного рая, который когда-либо существовал. По ту сторону легендарных Геркулесовых Столбов, в великом Эгейском море была некогда гордая земля, вскормившая расу людей намного более развитую, чем все, кто пришли до или после нее.
Основанная в древние туманные времена изначальным богом Архонтом, Атлантида взяла свое имя от старшей сестры Архонта Атланты, чье имя означало «грациозная красота». Архонт сотворил остров с помощью своего дяди, бога океана Идара и его сестры Иды (земли) в подарок своей жене Аполлими, чтобы они могли заселить его своими божественными детьми, у которых было бы необходимое им пространство, чтобы играть и расти.
Аполлими расплакалась, радуясь такому подарку, и ее слезы затопили землю и сделали Атлантиду городом в городе. Двойными островами, окруженными пятью каналами воды.
Здесь она будет рожать своих бессмертных детей.
Но вскоре выяснилось, что великая Разрушительница бесплодна. По просьбе Архонта, Идар посовещался с Идой, и вместе они создали расу Атлантов, чтобы заселить острова и вернуть радость в сердце Аполлими.
Златовласые и прекрасные подобно королеве-богине, Атланты превосходили другие людские расы. Только они доставляли Аполлими удовольствие и заставляли Разрушительницу улыбаться.
Миролюбивые и благочестивые, как их древние боги, Атланты не знали ни войны, ни бедности. Они использовали свой экстрасенсорный разум и свою магию, чтобы жить в гармонии и равновесии с природой. Они привечали всех чужеземцев, приплывавших к их берегам, и делились с ними своими талантами исцеления и процветания.
Но шло время, и другие пантеоны и народы восстали и бросили им вызов, Атланты были вынуждены сражаться за свою родину.
Чтобы защитить своих людей, боги Атлантиды вступили в длительное противостояние с быстро поднявшимся греческим пантеоном. Для них греки были детьми, которые боролись за обладание тем, что недоступно их пониманию. Атланты пытались договориться с ними, как любые родители с сердитыми малышами, только начавшими ходить. Спокойно. Терпеливо.
Но греки не прислушались к их древней мудрости. Зевс и Посейдон, среди остальных, ревновали к богатству и безмятежности Атлантов.
Но больше всех острова жаждал Аполлон.
Безжалостный, коварный бог солнца пустил в ход приемы, позволившие отнять Атлантиду у старших богов. В отличие от своих дяди и отца, он знал, что греки не смогут одолеть Атлантов в открытом противостоянии. Только изнутри можно было завоевать развитую древнюю цивилизацию.
Поэтому, когда Зевс изгнал воинственную расу Аполлона, Аполлитов, из их родной Греции, бог солнца собрал своих детей вместе и повел их через море к берегам Атлантиды.
Атланты симпатизировали одаренным сверхъестественными способностями богоподобным Аполлитам, которых преследовали греки. Они смотрели на Аполлитов как на кузенов и гостеприимно принимали их, пока те подчинялись законам Атлантов и не разжигали ссор.
В открытую Аполлиты поступали так, как им было велено. Они приносили жертвы богам Атлантиды, и в тоже время никогда не нарушали договор со своим отцом Аполлоном. Каждый год они выбирали самую красивую девственницу и отсылали ее в Дельфы в качестве приношения Аполлону за его доброту, подарившую им новый дом, где они однажды будут править как боги.
В 10500-ом году до н. э. в Дельфы прислали прекрасную аристократку Климену. Аполлон тотчас же влюбился в нее, и они произвели на свет пять пар близнецов.
В возлюбленной и ее детях он предвидел свою судьбу. В конце концов, они приведут его к трону Атлантиды.
Он отослал свою любовницу и детей обратно на остров, где они сочетались браком с членами королевской семьи Атлантиды. Старшие дети Аполлона породнились с коренными Атлантами, смешав две расы вместе и создавая детей даже более сильных, чем они могли бы стать сами. Ему только нужно было поддерживать чистоту королевской линии, чтобы обеспечить силу и лояльность по отношению к себе короны Атлантов.
У него были планы на Атлантиду и его детей. Через них он будет управлять всей землей и свергнет своего отца, как его отец сверг перед этим старого бога Кроноса.
Говорили, что Аполлон собирался самолично посещать королеву каждого поколения и зачинать атлантского наследника от нее.
Когда рождался очередной старший сын, Аполлон шел к своим оракулам, чтобы выяснить, сможет ли его потомок свергнуть богов Атлантиды.
И каждый год ему говорили «нет».
До 9548 года до н. э.
Как обычно, Аполлон посетил королеву Атлантиды, чей король умер более чем за год до этого. Он пришел к ней в виде призрака и зачал с ней сына, пока она спала, грезя о своем покойном супруге.
Это был тот же год, когда боги Атлантиды начали беспокоиться о своей судьбе. Потому что королева богов Атлантиды, Аполлими, обнаружила, что беременна ребенком Архонта.
После веков страстного желания иметь своего собственного наследника, мечты Разрушительницы наконец-то сбывались. Говорили, что остров Атлантиды расцвел в тот день и познал даже большее благоденствие, чем когда-либо. Королева-богиня радостно праздновала, рассказав остальным богам о своей новости.
Как только Мойры услышали ее заявление, они посмотрели на Аполлими и Архонта и провозгласили, что нерожденный сын Аполлими принесет им всем смерть.
Одна за другой, три Мойры каждая произнесла по одной строке пророчества.
— Мир, который мы знаем, закончится.
— Все наши судьбы в этих руках упокоятся.
— Каждая его прихоть, как бога, обретет власть высшего закона.
Повергнутый в ужас их предсказанием, Архонт приказал своей жене избавиться от нерожденного ребенка.
Аполлими отказалась. Она слишком долго ждала возможность иметь собственное дитя, чтобы видеть его бессмысленно умерщвленным из-за слов ревнивых Мойр. С помощью своей сестры она преждевременно родила сына и спрятала его в мире смертных. Архонту же она предъявила окаменевший плод.
— Я достаточно насмотрелась на твои измены и ложь, Архонт. С этого дня и впредь мое сердце остыло к тебе. Окаменевший плод [маленький ребенок, плод, погибший при брюшной внематочной беременности и подвергшийся обызвествлению. ]- это все, что ты когда-нибудь получишь от меня.
В ярости, Архонт заключил ее в Калозис, в нижнюю сферу между этим миром и миром богов.
— Там ты и будешь оставаться, пока твой сын не умрет.
И тогда боги Атланты сосредоточили свое внимание на сестре Аполлими, пока не добились от нее признания.
— Он родится, когда луна поглотит солнце и Атлантида утонет в абсолютной тьме. Его царственная мать будет рыдать в страхе от его рождения.
Боги пошли к королеве Атлантов, момент рождения сына которой приближался. Как и было предсказано, луна затмила солнце, пока она рожала в муках, и когда ее сын родился, Архонт приказал убить ребенка.
Королева плакала и умоляла Аполлона помочь ей. Конечно же, ее любовник не станет смотреть, как его сына убивают старшие боги.
Но Аполлон проигнорировал ее, и она беспомощно наблюдала, как ее новорожденный сын был умерщвлен на ее глазах.
Источник