У разумного человека разум преобладает над чувствами
Важным условием эффективности познавательной деятельности является метод познания или совокупность методов познания.
Методом (от греч. methodos — путь к цели) называется правило, приём, способ познания, это система правил и предписаний, позволяющих исследовать какой-либо объект.
Всё многообразие методов научного познания делят на две большие группы:
- рационализм — метод познания опирающийся на разум.
- сенсуализм — метод познания опирающийся на чувства (эмпирические методы познания);
Рациона́льность (от лат. ratio — разум) — термин, в самом широком смысле означающий разумность, осмысленность.
Рационалисты — в исследовании жизни и вещей прежде всего опираются на свой разум. Главное отличие их понимания познавательного процесса заключается в том, что они не доверяют ощущениям. Они считают, что органы чувств, которые порой «обманывают» сознание человека, могут привести исследователя к существенным ошибкам. Действительно, даже в зависимости от самочувствия у конкретного человека могут возникнуть различные зрительные, слуховые и другие ощущения от одних и тех же объектов; по той же причине при наблюдении одного объекта (явления, процесса) впечатления разных людей в один и тот же момент могут оказаться различными. Поэтому по-настоящему полагаться можно только на логическую непротиворечивость выводов рационального мышления.
Сенсуализм (от лат. sensus — чувство, ощущение, восприятие) — направление в теории познания, согласно которому ощущения и восприятия — основная и главная форма достоверного познания. Противостоит рационализму. В сенсуализме чувственность признаётся исходной и главной формой достоверного познания.
Сенсуалисты — в исследовании жизни и вещей прежде всего опираются на свои чувства. Слово «эмпирический» буквально означает «то, что воспринимается органами чувств». Когда это прилагательное употребляется по отношению к методам исслед., оно служит для обозначения методик и методов, связанных с сенсорным (чувственным) опытом. Основой эмпирических методов являются чувственное познание (зрения, слух, обоняние, осязание, вкус) и данные приборов. Такой человек признаёт существование только того, что может зафиксировать своими органами чувств, и не признаёт существование того, чего не может зафиксировать своими органами чувств или имеющимися приборами.
Также необходимо учитывать, что человеческие чувства восприятия ограничены — человек не видит инфракрасный и ультрафиолетовый свет, и не слышит инфразвук и ультразвук, поэтому если человек опирается в своей жизни не на разум, а на чувства, то чувства в силу своей ограниченности создают человека с узким кругозором, который не допускает существование того, что выходит за их пределы.
Самый быстрый способ лишить человека разума, стыда и совести — это вырастить из него атеиста пока он ещё ребёнок. В 20-21 веке этим занималась общеобразовательная школа. Это преступление против человечности.
Благоразумный человек знает, что — у каждого гармоничного творения есть творец, который его сотворил — это согласуется с основным законом причины и следствия, с законом логики, разумом и здравым рассудком.
Атеизм — противоречит логике и представляет из себя веру в происхождение жизни без участия Творца, и придаёт силу возникновения жизни — случаю, который по сути является алогизмом и выступает против Закона причины и следствия в сущности является инструментом для лишения человека разума и логики.
Самый быстрый способ лишить человека разума, стыда и совести — это воспитать из него атеиста пока он ещё ребёнок, и убедить его в том, что его порочные поступки никто не увидит, и он не понесёт за них ответственность, т.е. обмануть его, что в жизни нет порядка, что это хаос и не существует — закона причины и следствия. Но истина в том, что незнание закона не освобождает от ответственности.
Атеизм не признаёт существование того, чего человек не может зафиксировать своими органами чувств, в частности того, чего человек не видит своими глазами, и того чего не понимает, атеист живёт опираясь на свои чувства, а не на свой разум, поэтому, строго говоря его ещё нельзя считать разумным человеком, он как животные ограничен пределами восприятия чувств физического тела и живёт в глубоком заблуждении. Главная задача атеизма — лишить человека разума. Атеизм превращает человека в неразумное животное.
Человек может себе понимать то что ему заблагорассудится, но жизнь и Вселенский Порядок во Вселенной установлен таким каков Он есть вне зависимости от того, что об этом Порядке думает человек на Земле. И этот Порядок был установлен. За нарушение Порядка каждый несёт ответсвенность.
В традиционной культуре как на востоке так и на западе есть наставление людям от Святых — что за добро воздаётся добром, а за зло последует возмездие.
Страх возмездия за совершение порочных поступков это и есть ответственность, что человек не должен поступать в своей жизни безрассудно и опрометчиво, не должен мерить жизнь только своей нуждой и своими неприкаянными хаотическими желаниями, а должен думать и о последствиях к чему приводят его поступки для других живых существ.
Поэтому человеку нужно и необходимо знать, что ему не скрыться от последствий своих поступков — это честно по отношению к человеку, дать ему об этом знать. Нечестно, когда человека приучают верить в хаос и в случайность, что и делает нынешнее школьное образование, когда выращивает из невиновных деток атеистов.
Исходя из закона причины и следствия становится очевидно, что чем совершеннее творение, тем совершеннее и мудрее Творец который его сотворил. По закону причины и следствия — если есть Закон, то есть и Законодатель. Если есть творение, то есть и Творец его сотворивший. Для этого, чтобы человеку это уразуметь ему был дан разум и здравый рассудок.
Источник
Разум или чувства: чем руководствоваться?
Споры психологов и философов о том, чем же все-таки стоит человеку руководствоваться в жизни прежде всего – разумом или чувствами – не утихает до сих пор. Подолью и я масла в огонь размышлений.
Дело в том, что лично я руководствуюсь в этом вопросе двумя мыслями, двумя тезисами. И эти тезисы поначалу могут даже показаться противоречащими друг другу. Вот они:
- Все чувства и эмоции создаются изначально человеком и управляются им же, особенно если он видит и осознает, как именно он эти чувства и эмоции создает.
- Главное, чем руководствуется человек и ради чего он делает все в своей жизни – это чувства и эмоции.
И вот тут вы можете меня спросить: Денис, как же это так может быть, чтобы человек, умея создавать любую внутреннюю погоду, был при этом всецело зависим от своего эмоционально-чувственного фона?
Поясню, как я это вижу:
Для начала – скажу о логически-абстрактном мышлении, а точнее – о его полной зависимости от нашего чувственного опыта. Дело в том, что в основе любой абстракции лежит ощущение. Мы не можем воспринять ни одной логической, абстрактной модели или понятия без привязки к нашему чувственному опыту. Помните, какого физика-ядерщика называют «продвинутым»? – Того, кто может сложнейшие модели объяснить «на пальцах». Что значит «на пальцах»? – Это значит на простых, понятных даже ребенку примерах. На примерах, которые может наблюдать каждый человек в элементарной предметной реальности, данной нам в ощущениях. Помните, как Эйнштейн объяснял свой способ придумывания сложнейших теорий, в том числе теории относительности? – Я, говорит, просто представлял, как сажусь на луч света и лечу на нем, и пытался при этом сообразить, что же в таком случае может происходить со мной и вокруг меня.
Первоначальный опыт создания и использования понятий мы получаем в процессе освоения первых слов: мы называем маму – «мама», мы смотрим на предмет, из которого пьем сок, и с помощью взрослых называем это «чашка», трогаем «дерево», смотрим на «небо». Что происходит в нашем уме в этот момент? – Мы связываем конкретные чувственные образы (синеву неба, например) со звукорядом «небо». И потом, глядя на небо, мы называем его так, как его называют все в нашей культуре – «небо». Если бы жили в другой стране, называли бы его «the sky», например. Т.е. видим-то мы все одно и то же, но звукоряд, с которым мы связываем увиденное, в каждой культуре – свой. А ведь это и есть первый опыт создания «понятийной среды» в собственной голове. Это и есть начало формирования понятийного мышления. Далее мы узнаем, что одну и ту же связку чувственных образов (возникающих у нас, когда мы смотрим на небо), мы можем называть разными словами: небеса, небо, воздух, атмосфера. Эти понятия мы связываем с другими, находим их точки соприкосновения: появляются понятия «облака», «осадки», «молния», а потом – «молекулы», «разреженность воздуха», «сила притяжения», «планета». Мы всё добавляем и добавляем понятия, создавая в своем уме ветвистую систему взаимозависимых определений, и моделируем мы эту понятийную систему по ходу всей нашей жизни. Но факт остается фактом: в основе всей этой системы понятий, какой бы сложносплетенной она ни была, лежат наши, воспринятые нами когда-то чувственные образы, ощущения. Даже когда вы говорите слово «квинтэссенция», вы все равно привязываете его к знакомым вам ощущениям. А если не привязываете? – А тогда вы этого слова и не понимаете вовсе. Невозможно понять то, что не связано с собственным чувственным опытом.
Именно поэтому, когда я слышу о главенстве «логики» над «чувствами», для меня это звучит как «главенство ноутбука над электричеством»: дескать, чего там электричество, главное – мощь компьютерного железа, которым напичкан ноутбук. Да, железки тоже важны. Но без электричества, текущего по микросхемам и проводам, смысла в этой сложносоставной железке – нет. Без тока ноутбук попросту не будет работать. Так и с человеческим организмом: можно сколько угодно восторгаться красотой и мощью логики и абстракций, но если отсоединить их от чувственного опыта – останется звенящая бессмысленная пустота.
А теперь – о том, почему же эмоционально-чувственное является для человека самым главным.
Дело все в том, что за любым «логическим» решением всегда лежит решение эмоциональное. Повторюсь: за любым. Человек – не компьютер, и человек не может совершать ни каких действий и не может принимать ни каких решений, если под этими действиями и решениями нет мотивационной базы. А мотив как раз и рождается в чувственно-мотивационном поле. Вот вам пример: представьте, я бы вам сказал «создай новый файл эксель и создай на нем сложную таблицу со всеми статистическими данными по расходам электроэнергии в каждом из кварталов твоего города за последний год». Если вы не уснули от скуки во время прочтения самого этого задания, то что вы сделаете после этого? – Скорее всего, зададите вопрос «а нафига?». И правильно сделаете. Потому что вы человек, а не компьютер. Вы не подключены к постоянному источнику питания, вы запасаетесь силами и питательными веществами сами, и решение о каждом из действий принимаете исходя из связи этих действий с вашим мотивационным ядром, а не только лишь по приказу какого-то пользователя, который пришел и приказал. Т.е. вы, как человек, представляете собой живую систему, которая сама ищет себе питательные вещества, сама их перерабатывает в энергию и после этого старается максимально рачительно накопленные силы расходовать, выбирая то, что является наиболее приоритетным. Если не дробить на слишком мелкие детали весь сложный процесс образования мотивационно-подкрепленного решения, то можно сказать, что решение принимается в целом так: в первую очередь силы расходуются либо на то, что сохраняет жизнь и целостность организму (т.е. «от страха»), либо на то, что сулит мощный прилив сил и ресурсов в будущем (т.е. «к радости»). Страх и радость – это те самые полюса, по которым организм ориентируется при принятии решений о первоочередности каких-то действий. Соответственно, в каком случае вы ринетесь заполнять предложенную мной табличку? – Либо в случае, когда за неисполнение этого действия вам грозит что-то неприятное (потеря жизни или здоровья, например), либо когда за исполнение этого действия вам обещано что-то, что лично у вас вызывает радость и приятное предвкушение (большая сумма денег или еще что-то очень лично вам ценное и нужное). Если же ни угрозы, ни радости за действием не стоит, тогда… а нафига его вообще выполнять? «А смысл?» — спрашивают в таких случаях люди. Так вот, «смысл» — это слово больше из эмоциональной сферы, а не из чисто логической (потому что «чисто логической», как мы уже выяснили, не бывает вовсе). Можно сказать и так: «логика и абстракции – это производные эмоционально-чувственного опыта, они обслуживают нашу мотивационную систему, но никогда не играют роль первой скрипки».
Когда человек говорит «я принимаю решения только разумом и не поддаюсь эмоциям», задайте ему простые вопросы: А для чего ты принял вот это решение? А вот это следующее для чего? А потом вот это для чего? И пройдя вместе с ним к смысловому фундаменту, вы упретесь в какое-то ощущение: либо в страх («делал что-то, чтобы не случилось страшное»), либо в радость («делал что-то, чтобы было больше приятностей и радости»). А тогда – зачем говорить про «не поддаюсь эмоциям и чувствам», если изначально все на них и строится?
Другое дело, когда человек говорит про промежуточные, случайные, автоматические эмоциональные реакции. Да, есть целый набор социальных эмоций, которые рождены на базе основных состояний (на базе состояний радости/воодушевления или страха/угнетенности), но представляют собой лишь формы, оттенки этих основных состояний, и вот этими эмоциями можно и нужно управлять, модифицировать. И в этом случае мы говорим об управлении формой, но не об управлении сутью. Мы не можем выключить в себе мощные механизмы, создающие полномасштабные реакции страха или радости. Но управлять формами, которые создаются на основе этого механизма, можем вполне. Это я и называю «управление эмоциями». Большую часть нашей эмоциональной жизни составляют именно они – формы-эмоции, которые мы разучиваем вместе с другими социально-культурными шаблонами взаимодействия. Именно так из общего состояния страха появляются «отростки-формочки» типа страха публичного выступления, испуг от громкого хлопка рядом, волнение за родного человека, который всё не приходит домой, и ужас от осознания того, что ребенок вот-вот упадет с высокой горки; именно так из общего состояния радости получается восторг красками неба, радость от встречи с любимым, счастье от победы, удовольствие от поедания долгожданного арбуза, радостное предвкушение отпуска и счастье от первого «агу» малыша. Эти формочки создаются на пересечении освоенных нормативов («в этих ситуациях пугаться – это нормально», «по этому поводу радоваться – правильно»), оценок и интерпретаций («если я без денег, то мне будет нечего есть и я останусь ни с чем», «когда у меня есть любимый человек, это счастье»), телесных паттернов, привычных или воспроизводимых именно сейчас (сгорбленные плечи, «бровки домиком», напряженный живот – для страха; расправленные плечи, грудь вперед, «открытое лицо», полуулыбка – для радости) и их сочетаний. И процессом создания этих формочек – можно и нужно управлять. Нужно всего лишь осознание, внимательность и привычка это отслеживать.
Но – но! – мы в этих случаях все равно говорим не про «превосходство логики над чувствами», а про «модификацию отдельных фрагментов нашей эмоциональной жизни с помощью логики и разума».
И вообще, я думаю, пора уже перестать делить человеческую личность на «разум» и «чувства», потому что само это разделение вносит больше неразберихи, чем порядка. Ведь, как мы уже говорили выше, разделить то, что изначально является частями одной и той же системы, — это значит запутывать себя еще больше и множить проблемы, а не решать их. Логика и абстракции, которые мы используем, изначально построены на чувственно-эмоциональном опыте, а сложносоставные эмоциональные формы, в свою очередь, могут быть легко скорректированы при участии логики и абстракций (которые позволяют корректировать целые пласты мировоззрения, наводя там нужный порядок и очищая личность от вредных мировоззренческих наводок со стороны). Вот и хорошо 🙂
Источник