Радость моя, наступает пора покаянная
Радость моя, наступает пора покаянная,
Радость моя, запожарилась осень вокруг.
Нет ничего на земле постоянного,
Радость моя, мой единственный друг.
Жёлтое, красное — все разноцветное,
Золотом, золотом устланы рвы.
Прямо в лицо роднику безответному
Ветер повыбросил мелочь листвы.
Затосковали деревья бесправные,
В ризах растерзанных гибели ждут.
Лишь золотые кресты православные,
Радость моя, нас в бессмертье зовут.
Радость моя, эта суетность грешная
Даже на паперть швыряет листы.
Но возжелали покоя нездешнего
Белые церкви, святые кресты.
Их не прельщают купюры фальшивые,
Не привлекает поток золотой,
Нужно ли Вам это золото лживое,
Вам, лобызающим вечный покой?!
Белые церкви светлеются издали,
Благовествуя о мире ином.
Живы ещё проповедники истины,
Радость моя, не скорби ни о чем.
Белые церкви исполнены кротости,
Ими доднесь освящается свет.
Радость моя, что кручинишься попусту —
Белым Церквам нынче тысяча лет.
Выжили вы, бессловесные зрители,
Бури прошли, расточились врази.
Сколько всего за века перевидели
Белые церкви, осколки Руси?
Белые церкви плывут в бесконечности,
О, кладенцы неземной чистоты!
Непокорённые граждане Вечности,
Белые церкви, святые кресты.
Вас не касаются запахи тленные,
Этот октябрьский отчаянный пир.
Белые церкви — твердыни Вселенныя,
Не устоите — развалится мир.
Звон колокольный летит сквозь столетия,
Встретим же в храме молитвенный час:
Радость моя, мы с тобой не заметили;
Осень уже за порогом у нас.
Источник
Радость моя. 7 лет спустя. (ч.18)
– А кто? Мальчик или девочка?
– Девочка. Хорошая такая. В Англии живет. Постарался Юрий, конечно, и образование отличное дал, и пристроил, куда надо.
– Так далеко. Он её, наверное, совсем не видит?
– Он часто её навещает. С этим проблем нет.
– А она прилетит на юбилей?
– Ты что! Нет конечно! Она из своей Англии ни ногой.
– Детей, как и родителей – не выбирают.
Болезненное оживление пропало, в глазах появился прежний тусклый свет. Максим задал ещё несколько вопросов матери, а затем беседа потекла в сторону нового года, подарков и предстоящего отпуска.
– Я пойду, – Марина встала и без объяснений вернулась в спальню.
– Спасибо, – как только дверь в комнату закрылась, Максим поблагодарил мать.
– Зачем давать повод для новой паранойи?
– Ты самая лучшая! – мужчина поцеловал смеющуюся Анастасию Ивановну.
– Как дела с психотерапевтом?
Марина аккуратно прикрыла дверь и прислонилась к ней ухом. Разговоры стихли. Женщина печально усмехнулась и забралась на кровать. В темноте спальни витал невыносимый покой, и она предалась несбыточным мечтам, устремив отрешенный взгляд в окно. Почему Максим так жесток? Она и без того переживает, чувствует вину, неужели он не может понять и поддержать её? Ведь она простила ДТП, в котором стала его жертвой! А он не в состоянии принять такую мелочь. Наверняка подобное поведение – завуалированное нежелание иметь детей. Возможно, они уже есть, где-то там, просто ей об этом неизвестно, и другие ему не нужны…
На бежевом пледе чернел телефон, и Марина вспомнила о споре с мамой. Она набрала номер и, когда невесёлый голос радостно поприветствовал её, выдавила:
– Именно так. Я весь вечер из кожи вон лезла, а ему хоть бы хны. Только с мамой и разговаривал.
– Ой, мам! И без того больно. Хочется сбежать.
– Бедная моя доченька, за что же тебе это всё, – запричитала та. – Но терпи, милая, черная полоса рано или поздно закончится.
Источник
Радость моя. 7 лет спустя. (ч.4)
– Всё будет хорошо, мам. – Максим положил ладонь на руку Анастасии Ивановны.
– Я очень люблю тебя и желаю только счастья. Если с ней – пусть с ней, я приняла это, ты же видишь, но прошу – не запрещай мне быть с тобой откровенной.
– Ты у меня замечательная. Спасибо, что вопреки всему заботишься о Марине.
– Можно подумать, у меня есть выбор! За такими, как она, всегда нужен глаз да глаз. Мне кажется, её нужно показать хорошему психотерапевту. Такая зацикленность на детях к добру не приведет.
– Она и похудела, и мешки под глазами появились. А ведь нет и тридцати! В общем, поговори с ней. Меня она слушать не станет, и ни за что не обратится к врачу, —женщина протянула маленький листочек, на котором был написан номер телефона.
– Номер отличного специалиста! Она очень помогла мне, когда умер твой отец…
– Зато теперь ты не боишься спать по ночам!
– Давно пора его простить. О мертвых так не говорят.
– Он не заслужил прощения.
– Он твой отец! Ты должен по меньшей мере уважать его! – повысила голос Анастасия Ивановна. – Он оставил наследство, которого хватит на правнуков!
– Кстати о наследстве, – Максим отодвинул тарелку, и женщина засуетилась, забегала, выставила сладости и налила горячий чай. – Что ты думаешь о продаже бизнеса?
Мать опустилась на стул, испуганно смотря на сына.
– Скажи, что ты не сделал этого!
– Пока нет, но раздумываю.
– Мама, не переживай, давай обсудим…
– Нет! Это семейное дело и его нельзя бросать! Я что, зря отдала тебе свою долю? Ты единственный владелец, ты бог в этом мире и хочешь всё разрушить?
– Мы получим за компанию огромные деньги. Не просто огромные – невероятные. И будем точно так же жить. Вложим их куда-нибудь и наконец вздохнем спокойно, – парировал Максим, стараясь говорить бодро.
– Что-то идёт не так?
– Просто это не моя жизнь. Та авария перечеркнула всё, и я принял решение уйти. Но пять лет снова делаю то, от чего сбежал. Мне надоело. Я не хочу править вашей с отцом империей. Давай ты возглавишь её? Станешь железной леди!
– Нет, ты наследник, ты и должен держать курс. Пообещай, сынок, что ты не продашь бизнес! – она волновалась и никак не могла скрыть это.
– Найми кого-нибудь, кто тебя разгрузит.
– Невозможно. И ты лучше меня знаешь об этом. Где я найду преданного человека, который не будет совать нос не в своё дело?
– У неё и без того полно работы.
– Татьяна работает с нами с самого начала. Она никогда не предаст.
– А также она единственная, кто до сих пор умудряется прятать папочкины делишки! Я не могу сорвать её с места, она нужна там. Специалист такого класса на дороге не валяется.
– Если тебе не нравятся папочки делишки, так прекрати их. Проведи изменения! Легализуй всё!
– Не получится. Он столько накрутил… За пять лет я не смог выйти из тени даже наполовину! – Максим положил голову на стол. – Слишком опасно. Проще продать бизнес, а дальше пусть новый владелец решает, рисковать или нет.
Подписывайтесь на группу в контакте ! Там будет то, что не получится выложить сюда!
Источник
Радость моя. 7 лет спустя. (ч.2)
– Вы оба – моя семья. Ты не должна чувствовать себя ущербно. И ты забываешь, я ведь тоже женщина! Мне не чужды разные слабости. Знаешь, как я крутила его отцом? – она задорно тряхнула головой.
– Максим говорил, он был страшным человеком…
– Они никогда не понимали друг друга, – свекровь притихла. – Мой муж и мой сын были из разных миров.
– Он ведь бил вас… Как можно крутить таким человеком?
– Зато потом я всегда получала то, что мне нужно, – гордо подняла голову Анастасия Ивановна.
– Нет, не понимаю этого…
– Ты кушай-кушай, и забудь все свои горести. Не стоят они того. Наслаждайся тем, что у тебя есть. А вот и чайник!
Свекровь упорхнула заваривать чай, и вскоре в белоснежные кружки полилась золотистая жидкость. Марина с удовольствием отхлебнула горячий напиток и тоскливо посмотрела в окно, где порхали мелкие снежинки.
– Может, стоит подумать об усыновлении?
– Ты что, с ума сошла! Забудь!
– Это же чужой ребенок! Неизвестно, какие наркоманки его рожали и что потом из него будет!
– Но ведь многие берут детишек и всё хорошо.
– А потом эти многие на улице остаются из-за выродков!
– Зачем вы так говорите?
– Нормальная мать не оставит своего ребенка, а значит и он такой же, как она.
– Ведь можно воспитать…
– А ещё все они больные! Зачем тебе такие проблемы? Не терпится поухаживать за кем-нибудь? Поухаживай за мной!
– Так вы не даете, – улыбнулась Марина. – Я столько раз предлагала взять на себя готовку, но вы даже не подпускаете меня на кухню!
– Раз я живу с вами, за вас счет, позволь мне быть полезной хоть в чём-то! Ну, хочешь, уборкой займись. В такой квартире можно жизнь прожить в бесконечном мытье полов и вытирании пыли!
– Да я и то, и другое могу делать… И вы бы отдохнули.
– Ну уж нет! Кухню и подавно не отдам!
Спорить со свекровью было бесполезно. Если та намеревалась за что-то взяться, остальные тихо сидели в сторонке. Чтоб не зацепило. Марина уважала и любила её, однако боялась. Когда они впервые встретились, Анастасия Ивановна долго не могла прийти в себя от выбора сына и не скрывала этого, но постепенно привыкла и смирилась. По крайней мере так казалось. Они никогда не ругались, не спорили, все разговоры заканчивались примерно одинаково: Марина молчаливо соглашалась с более опытной свекровью. Правда, невестке дозволялось высказать своё мнение, но крайне осторожно.
– В общем, Марина, прекращай вселенские страдания.
– Плохо стараешься! Да было бы из-за чего убиваться! Когда я похоронила мужа, то быстрее отошла, чем ты. А ведь у тебя никто не умер! Четыре года вы бегаете по врачам, и никто из них не нашел ни одного заболевания! Значит, просто не время. Ты ещё молода…
– Мне нельзя тянуть, Анастасия Ивановна, – чуть не плакала Марина, решившись перебить её. – Моя спина – сплошной негативный фактор. Сколько я ещё буду способна выносить? У меня до сих пор всё болит после той аварии, а дальше будет только хуже!
– Мало ли, что у тебя болит! У всех болит!
– Вы поймите, если я не рожу в ближайшие годы, я может быть никогда не рожу! И Максим найдёт себе другую!
Подписывайтесь на группу в контакте ! Там будет то, что не получится выложить сюда!
Источник