Почему мы хотим чувствовать себя особенными

10 признаков того, что вы по-настоящему особенный

«Чем больше вы любите себя, тем меньше вы похожи на кого-либо, и это делает вас уникальным.» — Уолт Дисней

Большинство людей страдает от заниженной самооценки. Но среди нас есть много особых людей, которые даже не осознают, что они уникальны.

Причина этого заключается в том, что иногда в нашей жизни могут быть люди, которые недооценивают нас и заставляют чувствовать себя бесполезными и ущербными.

А ведь приятно осознавать, что вы особенный.

Быть особенным человеком, в хорошем смысле слова, стремится каждый из нас. Однако лишь единицы можно причислить к таковым.

Но есть признаки, которые указывают на то, что вы и есть тот избранный, про которого можно смело сказать: он (она), действительно, особенная личность.

Особенный человек

1. Вы считаете, что в жизни всегда есть чему поучиться

«Единственная истинная мудрость заключается в осознании того, что мы по сути ничего не знаем.» (Сократ)

Вы не высокомерны, как многие люди, и вас интересует, что происходит во всем мире. Кроме того, вы любознательная личность, и всегда чувствуете, что должны изучать что-то новое, ведь всегда полезно улучшать собственные навыки.

2. Вы добры к другим

Когда вы встречаете новых людей или когда вы имеете дело с кем-то, кого вы уже знаете, например, общаетесь с друзьями или коллегами, вы улыбаетесь и всегда добры к ним.

И это правильно, ведь нет никаких причин быть негативным и отрицательно относиться к окружающим.

Никогда не пытайтесь подражать людям, которые вечно злые и всем недовольные, тем, кто груб и невежественен, тем, кто неуважительно относится к другим, даже если сам сильнее физически.

Как правило, у таких людей очень много личных проблем и внутренних комплексов.

Именно то, как вы относитесь к другим, характеризует вас как личность. Ваша доброта и позитив делают вас особенным и уникальным.

3. Вы понимаете чувства других людей

Вы не знаете как, но когда кто-то делится с вами подробностями своей личной жизни, рассказывает о своих проблемах и бедах, вы прекрасно понимаете, что этот человек чувствует в этот момент.

Вы разделяете чувства и переживания и способны угадывать настроение людей.

Например, если кто-то говорит вам: «Я в полном порядке», вы точно знаете, в порядке ли человек или это просто фраза для успокоения, а на самом деле все гораздо серьезнее. Ведь по лицу и интонации в голосе вы способны определить переживания своего собеседника, его мысли и настрой.

4. Вы умеете наслаждаться музыкой

«В музыке есть прекрасная особенность -когда она попадает в тебя, ты не чувствуешь боли». — Боб Марли.

Мозг человека очень чувствителен и особенно восприимчив к музыке. Мы не только наслаждаемся музыкой, но и нуждаемся в ней в своей повседневной жизни, и она всегда вызывает в нас глубокие эмоции.

Эти эмоции могут быть хорошими или плохими, но это всегда очень сильные эмоции.

Редкие качества

5. Вы умеете слушать

«Мне нравится слушать. Я многому научился, внимательно слушая других. А ведь большинство людей просто не умеют слушать». — Эрнест Хемингуэй

Это одно из самых редких качеств в человеке. Говорить о себе часами может каждый. А вот талант слышать другого, дан далеко не каждому.

Если вы умеете слышать и слушать окружающих, при этом, искренне интересоваться тем, что говорит вам собеседник, то вы, по-настоящему, особенный человек.

6. Вам нравится делать других счастливыми

Вы чувствуете себя хорошо каждый раз, когда вам удается порадовать кого-то или сделать его счастливым.

Вы много думаете о том, как заставить людей чаще улыбаться и жить лучше. А самое главное, вы прилагаете к этому немало усилий. С вашей стороны это может быть неожиданный подарок, улыбка, сюрприз или любое доброе дело, которое осчастливит кого-то в этом мире.

Я искренне верю, что случайностей не бывает. Все, что мы делаем, и все, кого мы встречаем на жизненном пути, посланы нам с определенной целью.

Не бывает несчастных случаев; мы все учителя, но учимся на ошибках и уроках, которые нам преподносит жизнь. Мы должны доверять нашей интуиции и инстинктам и не должны бояться рисковать, не нужно ждать, что случится какое-то чудо. — Марла Гиббс

Вы не только позитивно относитесь к жизни и периодически бросаете ей вызов, но и стараетесь передать свое хорошее настроение другим.

Как правило, у вас нет предрассудков по отношению к тому, что кто-то может быть плохим или злым. Напротив, вам кажется, что люди в основном положительные персонажи. Иногда такая вера в хорошее может навредить вам, и нужно быть осторожнее.

8. У вас есть цели

Вы точно знаете, чего хотите от себя, от жизни и разумно планируете свои цели.

Вы принимаете меры для реализации этих целей, ведь вы точно знаете, куда вам нужно, с кем и зачем. Поэтому вы не позволяете другим отговаривать вас от задуманного, а упрямо идете к этой цели.

Если вы умеете мечтать, это означает, что вы достаточно амбициозны, что дает вам возможность повысить производительность и мотивацию для решения ваших задач.

Вы не позволяете препятствиям останавливать вас и не даёте чему-либо или кому-то запугивать вас. Вы мечтаете о большом, даже когда некоторые люди пытаются увести вас от этой мечты.

10. Вы любите путешествовать и учиться у представителей других культур и национальностей

Путешествие — это единственная вещь, покупая которую, становишься богаче.

Вы верите в силу межнациональных культур, вас интересуют другие страны, архитектура и другие формы жизни.

Вы учитесь у других культур и народов, потому что знаете, насколько это может сделать вас богаче. Вам нравится взаимодействовать с людьми, обладающими интересным жизненным опытом, вы легко находите общий язык с представителями других обществ, религий и цивилизаций.

Кроме того, вы также можете поделиться своей культурой с ними.

Источник

«Я — не все!» | Почему каждый хочет быть особенным?

Наверное, каждый из нас хочет быть особенным и чем-то выделяться. Но задумывались ли вы почему это так и откуда взялось? Кто-то скажет, что это реакция на долгие годы пропаганды, твердившей людям быть как все, не выделяться, а теперь-то мы вырвались на свободу и можем быть кем хотим.

Отчасти это так, однако в итоге мы столкнулись уже с тем, что теперь нам всячески навязывают, что уже необходимо отличаться от других, быть кем-то особенным, а быть обычным – это позорно, скучно и не заслуживает уважения.

Люди взрослеют с чёткой потребностью выделиться, даже не понимая зачем им это надо и хотят ли они этого сами.

Это проявляется во всех сферах: выбор одежды – каждый бренд призывает купить именно их продукцию, дабы подчеркнуть свою индивидуальность и заявить о себе; выбор профессии – большинство сейчас выбирает творческие профессии, ибо технические специальности – это же для серых масс, как выделиться из толпы, будучи, например, монтажником или машинистом? Вот художник или дизайнер – другое дело!

Полистайте ленты соцсетей и увидите десятки людей, старающихся доказать кому-то свою особенность.

Только вот когда все особенные, пытаться выделиться смысла мало.

Уже давно нет никакой мифической «серой толпы», а «обычных людей» среди нового поколения уже если не меньшинство, то точно не так много (особенно это касается больших городов).

Почему я считаю эту ситуацию проблемой? Потому что выделяться и быть не как все стало столь важным, что заставляет людей строить вокруг этого всю свою жизнь. Человек старается выделиться и противопоставить свою индивидуальность серому обществу, однако, когда обнаруживает, что общество само уже состоит из миллионов таких же индивидуальностей, приходит к мысли, что он — часть того, с чем он хотел бороться. И это либо огорчает его, либо заставляет ещё сильнее пытаться выделиться. Как понимаете, оба варианта не способствуют счастливой жизни.

Быть собой — не обязательно значит выделяться. Следуйте своим желаниям, даже если считаете их заурядными.

Источник

Почему мы считаем себя особенными?

Автор книги «Наука в поисках Бога» , астрофизик Карл Саган рассуждает о том, как соотносятся и чем отличаются религиозные и научные подходы к изучению мира. Правда ли, что мы — особые существа? Действительно ли Земля выделяется среди других планет? Находится ли наша галактика в центре всего мира?

Все мы вырастаем с ощущением некой личной связи со Вселенной. А еще у нас имеется естественная тяга проецировать собственное знание, особенно знание о себе самих, свои собственные ощущения, на окружающих. Это давно уже банальность и для психологии, и для психиатрии. То же самое происходит у нас и с восприятием окружающего мира. Антропологи и историки религии иногда называют это явление анимизмом и приписывают так называемым первобытным племенам (которые пока не дошли до оружия массового уничтожения). Предполагается, что у каждого дерева и ручья имеется свой дух в качестве движущего начала, или, как выразился первый ученый Фалес в одном из немногих дошедших до нас фрагментов сочинений, «все полно богов». Это естественное представление.

Однако оно характерно не только для анимистов, которых на планете сейчас насчитывается не один миллион. К этому склонны в том числе и физики — кроме, пожалуй, случаев, когда природа сама противится такой точки зрения. Самое обычное дело, скажем, в молекулярно-кинетической теории воображать каждую из мельчайших молекул воздуха, сталкивающихся перед нашим носом, в виде, допустим, бильярдного шара. Строго говоря, это не совсем проекция, поскольку физики не приписывают затем молекуле свойства бильярдного шара, но тем не менее они тоже берут некое знакомое обыденное явление и проецируют на другую область. Молекулы или астероиды у физиков нередко именуются «ребятами». Молекулу или астероид гораздо проще представить, если уподобить чему-то привычному и знакомому.

Я думаю, теперь видно, насколько мы до сих пор привержены этому древнему образу мыслей. Однако бесконечно проецировать не получится, потому что рано или поздно упрешься в стенку. Например, в теории относительности или квантовой механике мы вступаем в область, совершенно чуждую нашему повседневному опыту, и законы природы вдруг оказываются на удивление непривычными. Наш повседневный опыт никак не предполагает, что в процессе моего перемещения в пространстве мои наручные часы слегка замедлят ход, мое тело сократится в длину по оси движения и увеличится моя масса. Тогда как для специальной теории относительности это непременное следствие, а со здравым смыслом оно не согласуется просто потому, что мы не привыкли путешествовать с околосветовыми скоростями. Когда-нибудь, может быть, у нас эта привычка появится, и тогда Лоренцевы преобразования окажутся естественными, интуитивными. Но пока этого не случилось. (Преобразования Лоренца описывают замедление времени и сокращение длины движущегося тела в любой системе отсчета в зависимости от относительной скорости. Эйнштейн в своей специальной теории относительности вывел преобразования Лоренца, исходя из принципа постоянства скорости света для всех наблюдателей. — Прим. сост.)

Существование космического предела скорости — скорости света, быстрее которой не может двигаться ни одно физическое тело, тоже кажется контринтуитивным, хотя его вполне можно доказать, как это сделал Эйнштейн , с помощью поразительно простого и незамысловатого анализа того, что мы подразумеваем под пространством, временем, синхронностью и так далее. Или, скажем, если я сообщу, что моя рука может находиться вот в таком положении или вот в таком, но законы природы не позволяют ей занимать промежуточное, вы, ис- ходя из жизненного опыта, скорее всего, сочтете это абсурдом. Однако на субатомном уровне происходит квантование и энергии, и положения в пространстве, и движения. Нам это кажется контринтуитивным, поскольку в обыденной жизни мы не проникаем на микроскопический уровень, где правят квантовые эффекты. Таким образом, история науки, особенно физики, — это отчасти борьба между естественной тягой проецировать повседневный опыт на всю Вселенную и сопротивлением этой человеческой тяге со стороны Вселенной.

Кроме этой тяги, у человека имеется еще одна склонность — к психологическим или социальным проекциям на окружающий мир. В данном случае человек проецирует идею привилегированности. С тех пор как появилась цивилизация, в обществе существуют привилегированные классы. Одни сословия угнетают другие и стараются сохранить существующую иерархию власти. Дети привилегированного сословия растут с убеждением, что унаследуют это привилегированное положение, не прилагая для этого никаких специальных усилий. При рождении все мы считаем себя вселенной и не проводим границ между собой и окружающими. У маленьких детей это ощущение очень устойчиво. По мере взросления мы обнаруживаем, что существуют и другие относительно независимые люди и мы лишь одни из многих. И все же, по крайней мере в ряде социальных ситуаций, мы ставим себя во главу угла. Разумеется, прочие социальные группы эту точку зрения не разделяют. Однако учеными, особенно в древности, как правило, становились именно обладатели статуса и привилегий, поэтому они естественным образом проецировали свое отношение на всю Вселенную. Так, например, Аристотель убедительно — не сразу и опровергнешь — доказывал, что движутся небеса, а не Земля, что Земля неподвижна, а Солнце, Луна, планеты, звезды восходят и заходят, совершая ежедневный оборот вокруг Земли. В остальном, помимо этого вращения, небеса считались незыблемыми. На Земле же, хоть и неподвижной, сосредоточивались все Вселенские метаморфозы. Там, наверху, находилась совершенная, неизменная материя, особый род небесной материи. Здесь, внизу, существовало четыре вещества, четыре воображаемые стихии — земля, вода, огонь и воздух, и к ним добавлялась пятая, из которой состояли небеса. Так возникло слово « квинтэссенция » — «пятое вещество». Этот лингвистический артефакт, отражающий былое мировоззрение, по-прежнему присутствует в Большом Оксфордском словаре. Но там и не такое найдется. И вот в XV в. Николай Коперник выступил с иной точкой зрения. Он заявил, что вращается Земля, а звезды, по сути, неподвижны. Кроме того он предположил, что очевидное движение планет на фоне более далеких звезд объясняется вращением планет и Земли не только вокруг своей оси, но и вокруг Солнца. То есть Землю развенчали. Помните еще один лингвистический артефакт — «Земля» как обозначение всего мира? И это представление восходит к докоперниковским временам, равно как и вполне естественно звучащие для нас выражения «солнце восходит» и «солнце заходит».

Коперник, кстати, считал свою идею настолько опасной, что не публиковал ее, пока не очутился на смертном одре, и даже тогда сочинение было издано с возмутительным предисловием Озиандера, опасавшегося обнародовать нечто настолько крамольное и радикальное. Озиандер писал: «На самом деле Коперник подобных убеждений не имеет. Это всего лишь вычислительный прием. И да не усмотрит здесь никто противоречия доктрине». Это был важный момент. Взгляды Аристотеля средневековая церковь принимала целиком и полностью — немалую роль здесь сыграл Фома Аквинский, — поэтому во времена Коперника всерьез отрицать геоцентричность Вселенной означало наносить религиозное оскорбление. Понятно почему: если Коперник прав, то Земля будет разжалована из единственных и всеобъемлющих, станет одной из многих, рядовой. А следом возникает еще более тревожное предположение: звезды — это далекие «солнца», вокруг них тоже обращаются планеты. И, в конце концов, все мы сами видим тысячи звезд невооруженным глазом. Земля внезапно теряет статус центра не только Солнечной системы, но и какой бы то ни было системы в принципе. Да, был период, когда мы претендовали на центральное положение в Млечном Пути.

Если уж мы не являемся центром своей Солнечной системы, то, может, хотя бы сама система выступает центром галактики? Решительное опровержение мы получили только в 1920-х гг. — это чтобы понятно было, сколько времени понадобилось галактической астрономии на усвоение идей Коперника. Можно было еще тешить себя надеждой, что хотя бы наша галактика центральна по отношению ко всем остальным галактикам — всем этим миллиардам остальных галактик. Но, согласно современным представлениям, центра у Вселенной не существует в принципе, по крайней мере в обычном трехмерном пространстве, поэтому центрального положения мы не занимаем нигде. Так что тех, кто желал отвести нам некую центральную космическую роль, — хотя бы нашей планете, или хотя бы Солнечной системе, или хотя бы нашей галактике — раз за разом постигало разочарование. Вселенная не отвечает нашим честолюбивым ожиданиям. Последние пять веков мы только и слышим скрежет каблуков, которыми упираются до последнего те, кто не желает признавать обнаруженную учеными периферийность нашего положения.

Католическая церковь угрожала Галилею пытками, если он и дальше будет упорствовать в своей ереси и утверждать, будто вращается Земля, а не Солнце и остальные небесные тела. Вопрос был нешуточный. Тогда же был брошен вызов еще одной аристотелевской догме. Заключалась она в том, что, кроме хрустальных сфер, на которых закреплены планеты, в небесах ничто не движется и не меняется. В 1572 г. в созвездии Кассиопеи произошел взрыв сверхновой — прежде невидимая звезда вдруг засияла так ярко, что ее стало возможно разглядеть невооруженным глазом. И ее заметил датский астроном Тихо Браге. Если небеса неизменны, откуда вдруг возникла звезда? Внезапно, то есть за неделю или меньше, из невидимки превратилась в легко различимую, чтобы потом несколько месяцев сиять в одной и той же точке и лишь затем угаснуть. Так не должно быть. Через каких-нибудь несколько лет в 1577 г. случилось пришествие кометы, и Тихо Браге, десятилетия спустя после Коперника, организовал наблюдение за этой кометой в разных странах мира. Задача заключалась в том, чтобы разобраться: летит комета здесь, в земной атмосфере, как утверждал Аристотель, или высоко вверху среди планет.

Причислять кометы к метеорологическим явлениям Аристотеля отчасти побуждало то самое убеждение в неизменности небес. Браге исходил из того, что комету, летящую вблизи Земли, два удаленных друг от друга наблюдателя должны увидеть на разном звездном фоне. Это явление называется параллакс , и его легко можно увидеть, поочередно глядя на палец вытянутой руки сперва одним глазом, затем другим. Палец будет смещаться то в одну сторону, то в другую. Соответственно, если комета находится очень далеко, рассуждал Браге, двум наблюдателям, смотрящим с разных точек, она явится почти в одном и том же месте небосклона. Насколько далеко она находится, можно вычислить по смещению между крайними точками — то есть по величине параллакса. И Браге определил, что она явно где-то дальше Луны, то есть среди планет, а не здесь, внизу, где вершится погода. Еще одно неприятное открытие для канонизированного Аристотелева учения.

Развитие науки наносило один удар за другим по человеческому тщеславию. В их числе, например, открытие, что Земля гораздо старше, чем предполагалось. Человеческая история насчитывает лишь несколько тысячелетий, и возраст мира многим представлялся сравнимым с возрастом человечества. Не было представления об эволюции, об огромных пластах времени. А затем, с накоплением геологических и палеонтологических данных, стало крайне затруднительно объяснять, как появились те или иные геологические формы или ископаемые останки ныне не существующих растений и животных, если возраст Земли исчисляется лишь несколькими тысячелетиями, которые отмерила ей наша проекция. Эта битва не утихла до сих пор. В Соединенных Штатах, в частности, есть так называемые креационисты, самые радикальные из которых утверждают, что Земля существует меньше 10 000 лет. Чем меньше возраст Земли, тем больше относительная роль человека в ее истории. Если Земля появилась, как нам доподлинно известно, 4,5 млрд лет назад, а человеческий вид — максимум несколько миллионов лет назад, возможно меньше, то по геологическим меркам мы присутствуем здесь лишь мгновение, меньше одной тысячной от истории Земли, а значит, во времени, как и в пространстве, нас разжаловали из главных персонажей в эпизодические. Неменьшим разочарованием обернулось и открытие эволюции как таковой, поскольку прежде можно было надеяться, что человек отделен от остальной природы, что нам отведена особая роль, не такая, как, например, петуниям. Но труды Дарвина дали нам понять, что в эволюционном отношении мы, скорее всего, состоим в родстве со всеми остальными животными и растениями планеты. И многих людей такая идея по-прежнему оскорбляет до глубины души. У этого оскорбления — тут я могу только предполагать — глубокие психологические корни.

Отчасти, как мне представляется, оно проистекает из нежелания признать наиболее инстинктивные аспекты человеческой природы. Но я считаю, что признать их необходимо, если мы хотим выжить. Закрывать на них глаза, воображать на текущем этапе все человечество рациональными деятелями в нашу ядерную эпоху крайне опасно. Мне кажется, что неловкость, которую испытывают некоторые рядом с обезьяньей клеткой в зоопарке, — тревожный знак.

Источник