Плакать 3 ожидание стресс вызвать ожидание необычного ожидание

Ожидания и реальность: откуда берутся разочарования

Расхождение планов с реальностью, усталость от несоответствия наших ожиданий и настоящих событий, обрушенные надежды на будущее не только подтачивают нашу уверенность в себе, но часто создают проблемы с построением стратегий и стрессоустойчивостью.

Наши ожидания продиктованы социальными нормами и представлениями о том, как должна быть устроена жизнь вокруг. Независимо от желания конкретного человека, она расписана на этапы — возрастные и биологические. В раннем детстве предполагается пройти одни стадии, в школе — другие, в университете — третьи, к определенному возрасту разобраться с карьерными стремлениями и семейной жизнью, а в зрелости пожинать результаты своего труда.

Мы живем в социуме, постоянно сопоставляя себя с другими, оцениваем, кто из старших и чего добился к определенному возрасту или за определенный период, чем заняты наши ровесники, наше ближайшее окружение, пишет в The Conversation Магдалена Завиша, старший преподаватель кафедры психологии Польского национального научного центра.

Также мы никак не можем влиять на естественные процессы взросления и старения и социальные ожидания, которые накладывает на нас общество. Скажем, 25-летний самостоятельный человек, зарабатывающий собственным делом и берущий ответственность за судьбу других людей, получит априори больше социального одобрения, чем его же ровесник, если он более бедный, экономически зависимый или менее здоровый.

Существуют устойчивые ценности общественной полезности и личных успехов, персонального вклада, внешности и доходов — и от этого никуда не деться, предупреждает колумнист The Guardian Оливер Букерман.

Психотерапия как один из методов стабилизации в основном и занимается нахождением баланса между ожиданиями окружающих и личными устремлениями и планами: на нас влияют воспитание, исторический и национальный контексты, из-за чего сложно бывает признаться себе в собственных желаниях. Мы ходим на определенную работу, потому что она скорее нравится или потому что помогает поддерживать определенный уровень жизни? Мы общаемся с этими людьми ради собственного счастья или потому что вынуждены? Мы имеем определенные взгляды на семью, потому что дошли до этого сами или находимся под влиянием родительского примера?

Наши позиции амбивалентны и динамичны в течение жизни, поэтому очень сложно определить момент покоя и удовлетворенности собой и пронести его через несколько жизненных этапов. И даже длительное наблюдение и саморефлексия не смогут повлиять на то, что стереотипные представления о счастье, позитивном образе, красоте, статусе и доходе перестанут иметь над нами власть. Важно понимать, что разочарования от себя и людей вокруг («друг должен вести себя так», «близкие люди проверяются так», «семья нужна поэтому») — это сложное сочетание стереотипов, личного опыта и собственных желаний. И многие ожидания не испытают проверки форс-мажорной реальностью и потерями (близких, дружбы, работы, капитала, здоровья), о которых все знают, но почти никто никогда к ним не готов.

Надежды, возложенные на перемены

Перемены — это вызов для человека и его психики без стопроцентных гарантий. Вынужденно или добровольно решаясь на что-то новое, мы имеем абстрактный позитивный образ того, к чему придем. Переезжаем в новое место — и наконец начинаем жить, как мечтали. Заводим новые отношения с подходящим человеком (вернее, тем, кого считаем подходящим) и ожидаем продолжения тех же интенсивных чувств и глубокой радости. Меняем работу с ожиданиями влиться в другую команду и реализоваться в другом масштабе. Учимся новому в надежде, что навыки принесут нам пользу и радость от их использования. Сближаемся с людьми, мечтая, что новые глубокие связи сделают нас счастливее. Ждем отпуска в надежде перезагрузиться.

Оптимизм в целом — лучшее топливо для перемен, которые несут за собой риски и очевидные потери (время на перестройку, отказ от привычного), считает доктор психологических наук Стефани А. Саркис.

Решаясь на перемены, мы часто перекладываем на будущее решение наших многолетних противоречий: новому занятию, человеку, жизненному этапу назначается функция вытащить нас из чего-то рутинного, вызывающего неудовлетворение.

В то же время перемены могут проходить негладко и не приносить той степени отдачи, которыми мы их наделили, напоминает Harvard Business Review. Самооценка, недостатки, свойства темперамента и здоровья, ценности часто оказываются устойчивыми и к новым обстоятельствам — и то, что было решением для окружающих, не работает как панацея конкретно в вашем случае.

Иллюзия «пункта назначения»

Конечная цель построенной стратегии может быть желаемой, но на самом деле неудовлетворяющей. Целеполагание и вербализация собственных амбиций (есть как индивидуальные, так и повторяющиеся между собой публичные списки) — важная часть профессиональной этики и личной мотивации: практически ежедневно нам необходимо доказывать себе и другим причины своих действий и определять вектор, куда мы движемся.

Просто «работаем и живем» — недостаточная стратегия для бизнеса, где существуют показатели и конкуренция. В семье необходимо планировать время и бюджет. С друзьями — досуг, поддержку и удовольствие. С партнерами — соотносить ваши личные желания и устремления. Конечный пункт назначения, к сожалению, остается драматичным и неизвестным: человеку всю жизнь приходится бороться с тревогами перед неизвестностью и страхом смерти.

Позитивный «пункт назначения» — «жили они долго и счастливо», фотография счастливого человека в светлом помещении на любимой работе, счастливая старость в теплых краях, подросшие радостные дети могут оказаться недостаточными итогами, чтобы все равно не жалеть об упущенных возможностях, которые, независимо от нашего выбора, есть всегда, считает лайфкоуч Том Казано. Представление о конечной счастливой точке часто отнимает у нас радость от настоящего и переносит ее на зыбкое будущее, в котором нюансы нельзя разглядеть.

Трудности перестройки под людей и ситуации

Гибкость, или лабильность, психики и характера нельзя определить заранее даже по списку пережитых ситуаций, как нельзя спрогнозировать то, с чем у вас гарантированно получится справиться, — уверяет доктор психологических наук Тамар Чански. Если вы перенесли одно расставание стойко, совсем не значит, что другое пройдет для вас легче. Если однажды вы сменили род деятельности, совсем необязательно вам будет привычно это сделать снова. Даже приятные путешествия могут быть или однозначно приятными, или стрессовыми — и негативная сторона заключается в том числе в непредсказуемости наших реакций на новые критичные обстоятельства.

Мы в целом можем спокойно ладить с людьми, но новая компания введет нас в ступор. Мы легко обучаемся, но можем испытывать трудности в непривычной области. Мы любим друзей и партнеров, но они меняются и мы иногда не в силах совладать с накапливающимися противоречиями. Многие сравнивают появление ребенка с падением в пропасть, даже очень любя своих детей. Другие жалуются на стресс при переходе на новую работу, хотя долго к этому шли. Третьи начинают ремонт или берут кредит, но большие расходы все равно их расстраивают — даже при очевидной радости от изменения обстоятельств к лучшему. Для развития гибкости есть много методик: тактических и долгосрочных.

Но в ситуации обвинения, когда ты виноват, если сделал «неверный» выбор и оказался не в состоянии справиться со своими негативными эмоциями и сожалением, якобы негибкий человек чувствует себя вдвойне неправым — он вначале ошибся, а потом отказался принимать новые обстоятельства. Так образуется разрыв между ожиданиями и реальностью, вернее, его негативная эмоциональная подоплека — разочарование.

Источник

Тревога: как выйти из состояния ожидания удара. Советы психолога

Читайте также

Хватит ждать у моря погоды

Как сделать мир приемного ребенка более безопасным

Как избавиться от тревоги? 12 приемов помощи от клинического психолога

Как общаться в карантине: «послушай сказку», «я тебя понимаю» и «премия от Собянина»

Вся семья на карантине: блоготерапия и помощь психологов

Психолог Катерина Демина: «Краткий мануал по подросткам. Стандартные проблемы и способы их разрешения»

Как помочь приемным детям учиться в школе: советы психолога

Психолог Елена Мачинская: «Агрессивные дети — кто виноват?»

«Всем почему-то кажется, что с бедой можно переспать ночь, а с утра снова включаться в полноценную работу. Это совсем не так. Ваш организм – не резиновая лента, ему нужно время для восстановления», — психолог Катерина Демина рассказывает о причинах тревожного состояния и дает советы, как выйти из него.

Неожиданное и не совсем понятное сообщение, после которого абонент исчезает из сети и становится недоступным. Странное покалывание в боку слева, которое не проходит после отдыха и 30-ти капель уж не знаю чего. Довольно спокойный разговор с коллегой, который заканчивается намеком на грядущие неприятности, которые «возможно, тебя и не коснутся, но, если что…» Все это запускает мощный процесс беспокойных метаний, ночных раздумий, дополнительных чашек кофе и запрещенных сигарет. Тревога. Тебе что-то угрожает, а что – неизвестно.

«За прошедшую неделю я очень остро ощутила, как сильно парализует тревога. Раньше мне не с чем было сравнивать, когда в доме как минимум один неуправляемый подросток, один малыш и один школьник-сдвгшник, тревога – это, скорее, постоянно действующий фактор, чем форс-мажорные обстоятельства. Как будто все время носишь на себе огромный тяжелый мешок, не позволяющий взлететь.

Но минувший год стал переломным, все успокоилось и как будто пришло в норму. Подросток немного поутих, малышка подросла и пошла в садик, средний гиперактивный школьник набрал вес и неожиданно перестал так отчаянно дребезжать. И я почувствовала, сколько, на самом деле, у меня сил и энергии.

А вот тут несколько дней опять повисела между небом и землей, ожидая результатов анализов, и по контрасту вдруг обнаружила. Маешься, не можешь ни о чем другом думать, ничего не затевается и невозможно, условно говоря, «заниматься творческой деятельностью». Максимум на что хватает ресурса — тупая ручная работа. Картошку чистить. Даже шить не получается, потому что шитье — это про будущее и радость, создание нового, придумывание.

И я подумала: а ведь вся страна живет в этой непрекращающейся тревоге уже почти сто лет. Когда не знаешь, откуда грянет, за что тебя убьют или арестуют, живы или нет твои близкие. Ты работаешь, устаешь, тратишь бесценное время своей единственной жизни, думаешь, что обеспечил себе спокойную старость, допустим, а тут приходят враги и объявляют, что «было ваше — стало наше». Или, в другой истории, когда «все, у кого фамилия на -ов с понедельника вне закона». Это даже не пост-травма, это постоянное, неотступное, выматывающее ожидание казни.

И мы еще удивляемся, почему вокруг такая разруха, что в головах, что в парадных».

Тревога – это страх непонятно чего.

Когда человек боится, допустим, собак, то в отсутствии провоцирующего фактора (собак или других животных) он спокоен, расслаблен, сосредоточен. Когда опасность не определена, не названа, не обозначена, ты просто все время настороже, бдишь, караулишь, готовишься к отпору. Невозможно расслабиться, ушки на макушке и глаза по пять копеек. Лишь бы не пропустить признаки надвигающейся катастрофы, успеть вовремя среагировать, принять меры. Как будто внутри включена сверхчуткая сигнализация, которая по умолчанию выставлена на максимум.

Такое состояние называется «тревожное расстройство», иногда врачи добавляют слово «генерализованное», то есть, все психическое пространство захвачено переживанием грядущей беды. Это патологическое состояние развивается в ответ на длительный стресс или сильную травму, которая не была должным образом пережита и залечена.

«Сначала все было хорошо: мы поженились, была большая любовь, даже обожание. И первые два года я была счастлива. Потом я забеременела, родилась дочка, мы еще больше сблизились с мужем, как мне тогда казалось.

А потом в одну секунду все рухнуло. В течение одного месяца у меня умер папа от инфаркта, у меня самой обнаружились проблемы с щитовидкой, а у мужа – любовница и уголовное дело по работе одновременно. Я даже не могла себе позволить оплакать смерть отца как следует, потому что надо было хватать дочку, скрываться, доставать где-то деньги.

Муж почернел и совсем отстранился. Мама просто слегла, за ней ухаживала ее сестра. Я была оглушена и полностью растеряна. Через полтора года этот ад закончился, жизнь наладилась, мне подобрали лечение, муж тоже вернулся ко мне, и мы помирились. Но я с тех пор не могу нормально спать, кричу во сне, мне все время кажется, что за спиной или за дверью кто-то стоит. Оставляю везде свет, моюсь в ванной с открытой дверью. Я схожу с ума?»

Нет, конечно, никто не сходит с ума. В определенный момент, когда ситуация была острой и совсем неуправляемой, организм Марины перешел в режим гипермобилизации: все ресурсы были пущены на решение актуальных и очень серьезных проблем. Это позволило женщине выстоять, не разрушиться, не загреметь в больницу с чем-то смертельным, она быстро и ловко уходила от опасности, заботилась о ребенке, поддерживала мать.

Но когда реальная опасность миновала, приказ о мобилизации попросту некому было отменить. И психика продолжает поиск несуществующей угрозы, а когда не находит подходящий объект – создает его фантом. За дверью никого нет, а кажется, что есть.

В состоянии тревожного ожидания удара (который может последовать из любого места), мы отключаем все другие жизненные программы: теряем интерес к еде, размножению, удовольствиям, общению. Все интеллектуальные и душевные силы уходят на сдерживание тревоги: ведь хочется или разрыдаться и залезть на ручки к кому-нибудь сильному и взрослому, или свернуться комочком под одеялом и тупо пережидать, когда этот ужас минует.

Вы, конечно, слышали об экспериментах с двухлетними детьми, мамы которых оставляли их в игровой комнате на разное время? Некоторые дети с ревом бросались за матерями, требовали, стучали в дверь. Другие сначала плакали, а потом успокаивались на руках у воспитателей, но все равно не начинали свободно играть, а сидели и сосали палец.

И была третья группа детей, которые никак внешне не проявляли своего беспокойства, а продолжали заниматься тем, чем занимались до ухода мамы. И исследователи уж совсем было собрались объявлять эту группу детей «быстро и хорошо адаптировавшимися».

Но когда у этих малышей взяли анализы крови и сняли показания сердечного ритма, оказалось, что они близки к обмороку, если не к инфаркту. Пульс и уровень гормона стресса – кортизола – просто зашкаливали. А самыми адаптивными оказались те ребятки, которые громко протестовали и рвались к мамам.

Какой мы можем сделать вывод из этого эксперимента?

Во-первых, крайне важно громко вслух заявлять о своих чувствах: «Я в ярости!» Или: «Мне очень страшно!»

Не говоря уже о переживании (оплакивании) острого горя в связи с потерей любимого человека. Если есть возможность сделать это в подставленное дружеское плечо – совсем хорошо. Нет плеча – возьмите 4-5 сеансов у кризисного психолога, в бесплатных государственных центрах работают отличные специалисты.

Во-вторых, необходимо позаботиться о себе, чтобы организм получил сообщение «о тебе есть кому позаботиться».

Есть, пить (особенно пить!), спать по расписанию. Не можете заснуть – зайдите к невропатологу, пусть выпишет вам снотворное на месяц.

В-третьих, обеспечьте себе любую физическую активность на воздухе.

Дело в том, что в теле тревога ощущается как «возбуждение минус кислород», мы реально перестаем дышать нормально, когда пугаемся. Древнейшая приспособительная реакция: прикинься мертвым, замри, не двигайся, тогда медведь сочтет тебя дохлым и уйдет.

Необходимо раздышаться, наладить питание мозга, чтобы он мог думать и принимать правильные решения.

(Ноотропы не работают, более того, ни в коем случае не ведитесь на рекомендации «вот, попей ***, надо же подпитать мозг». Ноотропы повышают тревожность и провоцируют агрессию. А вот успокоительные травки работают, но лучше все же проконсультироваться с врачом).

Если с момента травмирующего события прошло три месяца, а вы все еще не спите нормально, похудели/набрали вес, вздрагиваете от каждого звонка или громкого звука, вам трудно связно думать и есть ощущение, что сил нет совсем – добро пожаловать к психотерапевту.

Чем раньше вы начнете лечение, тем быстрее жизнь наладится. Коротко говоря, вы сожгли все ваши запасы хорошего настроения, сил, выдержки. Их надо восполнить.

Если, конечно, у вас нет возможности отвалить на пару-тройку месяцев из города на природу и полный пансион. Раньше люди знали эти нехитрые правила и применяли их неукоснительно. Теперь всем почему-то кажется, что с бедой можно переспать ночь, а с утра снова включаться в полноценную работу. Это совсем не так. Ваш организм – не резиновая лента, ему нужно время для восстановления. Берегите себя.

Источник