Ласковая майская ночь
Ласковая майская ночь мягкой шалью окутала плечи. Полная луна светит ярче солнца. Игриво, как котята, мелькают тени на асфальте. Плачет ива над спящей заводью. Жуткая красота ночного сада зовет к себе. Сияющий пруд огромным зеркалом отражает в себе небо.
Вдруг из тишины появился ветер … Дунул. Рванул. Смел за мгновение тишину и немую пустоту. Значит, пора домой. Значит, сказка закончилась, а реальность началась.
Город просыпается. Потревоженным зверем заревет реальность. Испуганно запутавшись в электрических сетях, побегут троллейбусы. Заспешат по своим делам люди.
Каждому свое. Я вот зиму люблю до одури. Снег, холод, лыжи. У Пушкина тоже зима любимой была. Хотя лето тоже ничего. Цветочки, листочки цветут. Солнце светит во всю Ивановскую. Мне подвезло. Мой дом прямо на пруду стоит. Клумбы радуют своими габаритами. Птицы хлопотно гнезда строят, они птенцов ждут. Правда, поучаствовать в этом не всегда удается: львиная часть удобных скамеек уже с утра занята преклонными людьми. Это и понятно: все дорожат каждой минутой времени тепла. Лето- лучшее время года!
Город спал. Тишина остановила суетное хаотичное молекулярное движение. Темнота была осязаемо вязкой, и даже стандартно-радостная предновогодняя иллюминация не помогала осветить эту непроглядность.
А он шел, бежал, летел. Куда? Зачем? Что там? Он не знал. Да это было и не столь важно! Главное, что его там ждали.
Череда унылых, однообразных школьных будней вдруг превратилась в праздничный фейерверк, в сладкую муку ожидания каждого нового дня, когда однажды в класс вошла ОНА.. Вошла. Села рядом и, лихо щелкнув надутым из жевачки розовым пузырем, с улыбкой сказала «Привет». Это немудреное словечко перевернуло всю его серую жизнь! Маленькая, по-мальчишески угловатая, хрупкая, с огромными глазами цвета неба и рыжим взрывом непослушных мелких кудряшек на голове, она в одночасье свела с ума все мужское население класса. Школа гудела всякий раз, когда по длинному коридору огненным факелом проносилось это удивительное существо.
Он понимал, что шансы равны нулю, но сердце с рассудком было явно не в ладу! Оно шуршало шальным шепотом , шевеля в душе шарики с надеждой. И он рискнул. Выстраданная в бессонных ночах записка легла в ее тетрадь.. Время остановилось. Замерло. Исчезло. Он ждал. Дни тянулись густым малиновым сиропом. Два. Пять. Десять. Надежда умирает последней. И он ждал.
Ночной звонок разбудил его, оборвав ее долгий, чудесный поцелуй. «Я в больнице, приезжай». Шепот шуршащих листьев, скрежет крепкой, хрупкой, радужной ледяной корки под ногами просто разрывал мозг. В горле билось: «Ей плохо. Я ей нужен. Она позвала меня».
И он шел. Бежал. Летел. Не разбирая дороги. не замечая холода и непрошенных горошин слез на щеках. Сердце разрывалось от тысячи эмоций. Куда? Зачем. Туда. Затем.
Город спал. Тишина остановила суетное хаотичное молекулярное движение. Темнота была осязаемо вязкой, и даже стандартно-радостная предновогодняя иллюминация не помогала осветить эту непроглядность.
А он шел, бежал, летел. Куда? Зачем? Что там? Он не знал. Да это было и не столь важно! Главное, что его там ждали.
Череда унылых, однообразных школьных будней вдруг превратилась в праздничный фейерверк, в сладкую муку ожидания каждого нового дня, когда однажды в класс вошла ОНА.. Вошла. Села рядом и, лихо щелкнув надутым из жевачки розовым пузырем, с улыбкой сказала «Привет». Это немудреное словечко перевернуло всю его серую жизнь! Маленькая, по-мальчишески угловатая, хрупкая, с огромными глазами цвета неба и рыжим взрывом непослушных мелких кудряшек на голове, она в одночасье свела с ума все мужское население класса. Школа гудела всякий раз, когда по длинному коридору огненным факелом проносилось это удивительное существо.
Он понимал, что шансы равны нулю, но сердце с рассудком было явно не в ладу! Оно шуршало шальным шепотом , шевеля в душе шарики с надеждой. И он рискнул. Выстраданная в бессонных ночах записка легла в ее тетрадь.. Время остановилось. Замерло. Исчезло. Он ждал. Дни тянулись густым малиновым сиропом. Два. Пять. Десять. Надежда умирает последней. И он ждал.
Ночной звонок разбудил его, оборвав ее долгий, чудесный поцелуй. «Я в больнице, приезжай». Шепот шуршащих листьев, скрежет крепкой, хрупкой, радужной ледяной корки под ногами просто разрывал мозг. В горле билось: «Ей плохо. Я ей нужен. Она позвала меня».
И он шел. Бежал. Летел. не разбирая дороги. не замечая холода и непрошенных горошин слез на щеках. Сердце разрывалось от тысячи эмоций. Куда? Зачем. Туда. Затем.
Природа – удивительная выдумщица! То снегом в жару завалит, то дождем в лютые морозы зальет, то град сотворит величиной с футбольный мяч!
Вот и до нас ее шутки добрались.. После кусачего мороза вдруг радужно улыбнулось солнце и заискрилась в лужах оттепель. Прозрачным, звенящим на ветру хрусталем застыли ночью ветви деревьев. Словно гигантские ожерелья из бриллиантов сияли тысячами огней ледяные наросты на проводах.
Город застыл в изумлении, любуясь сказочной красотой. Печально шептались трамваи, лишенные жизненной силы; лишь счастливые снегоуборочные машины носились, как угорелые, по полированной поверхности замерзших дорог, с удовольствием разбрасывая химическую смерть на сверкающую рождественскую сказку о вечном ледяном совершенстве.
Природа – удивительная выдумщица! То снегом в жару завалит, то дождем в лютые морозы зальет, то град сотворит величиной с футбольный мяч!
Вот и до нас ее шутки добрались.. После кусачего мороза вдруг радужно улыбнулось солнце и заискрилась в лужах оттепель. Прозрачным, звенящим на ветру хрусталем застыли ночью ветви деревьев. Словно гигантские ожерелья из бриллиантов сияли тысячей огней ледяные наросты на проводах.
Город застыл в изумлении, любуясь сказочной красотой. Печально шептались трамваи, лишенные жизненной силы; лишь счастливые снегоуборочные машины носились, как угорелые, по полированной поверхности замерзших дорог, с удовольствием разбрасывая химическую смерть на сверкающую рождественскую сказку о вечном ледяном совершенстве.
Природа – удивительная выдумщица! То снегом в жару завалит, то дождем в лютые морозы зальет, то град сотворит величиной с футбольный мяч!
Вот и до нас ее шутки добрались.. После кусачего мороза вдруг радужно улыбнулось солнце и заискрилась в лужах оттепель. Прозрачным, звенящим на ветру хрусталем застыли ночью ветви деревьев. Словно гигантские ожерелья из бриллиантов сияли тысячей огней ледяные наросты на проводах.
Город застыл в изумлении, любуясь сказочной красотой. Печально шептались трамваи, лишенные жизненной силы; лишь счастливые снегоуборочные машины носились, как угорелые, по полированной поверхности замерзших дорог, с удовольствием разбрасывая химическую смерть на сверкающую рождественскую сказку о вечном ледяном совершенстве.
Ласковая майская ночь мягкой шалью окутала плечи. Полная луна светит ярче солнца. Игриво, как котята, мелькают тени на асфальте. Плачет ива над спящей заводью. Жуткая красота ночного сада зовет к себе. Сияющий пруд огромным зеркалом отражает в себе небо.
Вдруг из тишины появился ветер … Дунул. Рванул. Смел за мгновение тишину и немую пустоту. Значит, пора домой. Значит, сказка закончилась, а реальность началась.Город просыпается. Потревоженным зверем заревет реальность. Испуганно запутавшись в электрических сетях, побегут троллейбусы. Заспешат по своим делам люди.Каждому свое. Я вот зиму люблю до одури. Снег, холод, лыжи. У Пушкина тоже зима любимой была. Хотя лето тоже ничего. Цветочки, листочки цветут. Солнце светит во всю Ивановскую. Мне подвезло. Мой дом прямо на пруду стоит. Клумбы радуют своими габаритами. Птицы хлопотно гнезда строят, они птенцов ждут. Правда, поучаствовать в этом не всегда удается: львиная часть удобных скамеек уже с утра занята преклонными людьми. Это и понятно: все дорожат каждой минутой времени тепла. Лето- лучшее время года!
Город спал. Тишина остановила суетное хаотичное молекулярное движение. Темнота была осязаемо вязкой, и даже стандартно-радостная предновогодняя иллюминация не помогала осветить эту непроглядность.А он шел, бежал, летел. Куда? Зачем? Что там? Он не знал. Да это было и не столь важно! Главное, что его там ждали.
Череда унылых, однообразных школьных будней вдруг превратилась в праздничный фейерверк, в сладкую муку ожидания каждого нового дня, когда однажды в класс вошла ОНА.. Вошла. Села рядом и, лихо щелкнув надутым из жевачки розовым пузырем, с улыбкой сказала «Привет». Это немудреное словечко перевернуло всю его серую жизнь! Маленькая, по-мальчишески угловатая, хрупкая, с огромными глазами цвета неба и рыжим взрывом непослушных мелких кудряшек на голове, она в одночасье свела с ума все мужское население класса. Школа гудела всякий раз, когда по длинному коридору огненным факелом проносилось это удивительное существо.
Он понимал, что шансы равны нулю, но сердце с рассудком было явно не в ладу! Оно шуршало шальным шепотом , шевеля в душе шарики с надеждой. И он рискнул. Выстраданная в бессонных ночах записка легла в ее тетрадь.. Время остановилось. Замерло. Исчезло. Он ждал. Дни тянулись густым малиновым сиропом. Два. Пять. Десять. Надежда умирает последней. И он ждал.
Ночной звонок разбудил его, оборвав ее долгий, чудесный поцелуй. «Я в больнице, приезжай». Шепот шуршащих листьев, скрежет крепкой, хрупкой, радужной ледяной корки под ногами просто разрывал мозг. В горле билось: «Ей плохо. Я ей нужен. Она позвала меня».
И он шел. Бежал. Летел. Не разбирая дороги. не замечая холода и непрошенных горошин слез на щеках. Сердце разрывалось от тысячи эмоций. Куда? Зачем. Туда. Затем.
Источник
Ласковая майская ночь
Ласковая майская ночь мягкой шалью окутала плечи. Полная луна светит ярче солнца. Игриво, как котята, мелькают тени на асфальте. Плачет ива над спящей заводью. Жуткая красота ночного сада зовет к себе. Сияющий пруд огромным зеркалом отражает в себе небо.
Вдруг из тишины появился ветер … Дунул. Рванул. Смел за мгновение тишину и немую пустоту. Значит, пора домой. Значит, сказка закончилась, а реальность началась.
Город просыпается. Потревоженным зверем заревет реальность. Испуганно запутавшись в электрических сетях, побегут троллейбусы. Заспешат по своим делам люди.
Каждому свое. Я вот зиму люблю до одури. Снег, холод, лыжи. У Пушкина тоже зима любимой была. Хотя лето тоже ничего. Цветочки, листочки цветут. Солнце светит во всю Ивановскую. Мне подвезло. Мой дом прямо на пруду стоит. Клумбы радуют своими габаритами. Птицы хлопотно гнезда строят, они птенцов ждут. Правда, поучаствовать в этом не всегда удается: львиная часть удобных скамеек уже с утра занята преклонными людьми. Это и понятно: все дорожат каждой минутой времени тепла. Лето- лучшее время года!
Город спал. Тишина остановила суетное хаотичное молекулярное движение. Темнота была осязаемо вязкой, и даже стандартно-радостная предновогодняя иллюминация не помогала осветить эту непроглядность.
А он шел, бежал, летел. Куда? Зачем? Что там? Он не знал. Да это было и не столь важно! Главное, что его там ждали.
Череда унылых, однообразных школьных будней вдруг превратилась в праздничный фейерверк, в сладкую муку ожидания каждого нового дня, когда однажды в класс вошла ОНА.. Вошла. Села рядом и, лихо щелкнув надутым из жевачки розовым пузырем, с улыбкой сказала «Привет». Это немудреное словечко перевернуло всю его серую жизнь! Маленькая, по-мальчишески угловатая, хрупкая, с огромными глазами цвета неба и рыжим взрывом непослушных мелких кудряшек на голове, она в одночасье свела с ума все мужское население класса. Школа гудела всякий раз, когда по длинному коридору огненным факелом проносилось это удивительное существо.
Он понимал, что шансы равны нулю, но сердце с рассудком было явно не в ладу! Оно шуршало шальным шепотом , шевеля в душе шарики с надеждой. И он рискнул. Выстраданная в бессонных ночах записка легла в ее тетрадь.. Время остановилось. Замерло. Исчезло. Он ждал. Дни тянулись густым малиновым сиропом. Два. Пять. Десять. Надежда умирает последней. И он ждал.
Ночной звонок разбудил его, оборвав ее долгий, чудесный поцелуй. «Я в больнице, приезжай». Шепот шуршащих листьев, скрежет крепкой, хрупкой, радужной ледяной корки под ногами просто разрывал мозг. В горле билось: «Ей плохо. Я ей нужен. Она позвала меня».
И он шел. Бежал. Летел. Не разбирая дороги. не замечая холода и непрошенных горошин слез на щеках. Сердце разрывалось от тысячи эмоций. Куда? Зачем. Туда. Затем.
Город спал. Тишина остановила суетное хаотичное молекулярное движение. Темнота была осязаемо вязкой, и даже стандартно-радостная предновогодняя иллюминация не помогала осветить эту непроглядность.
А он шел, бежал, летел. Куда? Зачем? Что там? Он не знал. Да это было и не столь важно! Главное, что его там ждали.
Череда унылых, однообразных школьных будней вдруг превратилась в праздничный фейерверк, в сладкую муку ожидания каждого нового дня, когда однажды в класс вошла ОНА.. Вошла. Села рядом и, лихо щелкнув надутым из жевачки розовым пузырем, с улыбкой сказала «Привет». Это немудреное словечко перевернуло всю его серую жизнь! Маленькая, по-мальчишески угловатая, хрупкая, с огромными глазами цвета неба и рыжим взрывом непослушных мелких кудряшек на голове, она в одночасье свела с ума все мужское население класса. Школа гудела всякий раз, когда по длинному коридору огненным факелом проносилось это удивительное существо.
Он понимал, что шансы равны нулю, но сердце с рассудком было явно не в ладу! Оно шуршало шальным шепотом , шевеля в душе шарики с надеждой. И он рискнул. Выстраданная в бессонных ночах записка легла в ее тетрадь.. Время остановилось. Замерло. Исчезло. Он ждал. Дни тянулись густым малиновым сиропом. Два. Пять. Десять. Надежда умирает последней. И он ждал.
Ночной звонок разбудил его, оборвав ее долгий, чудесный поцелуй. «Я в больнице, приезжай». Шепот шуршащих листьев, скрежет крепкой, хрупкой, радужной ледяной корки под ногами просто разрывал мозг. В горле билось: «Ей плохо. Я ей нужен. Она позвала меня».
И он шел. Бежал. Летел. не разбирая дороги. не замечая холода и непрошенных горошин слез на щеках. Сердце разрывалось от тысячи эмоций. Куда? Зачем. Туда. Затем.
Природа – удивительная выдумщица! То снегом в жару завалит, то дождем в лютые морозы зальет, то град сотворит величиной с футбольный мяч!
Вот и до нас ее шутки добрались.. После кусачего мороза вдруг радужно улыбнулось солнце и заискрилась в лужах оттепель. Прозрачным, звенящим на ветру хрусталем застыли ночью ветви деревьев. Словно гигантские ожерелья из бриллиантов сияли тысячами огней ледяные наросты на проводах.
Город застыл в изумлении, любуясь сказочной красотой. Печально шептались трамваи, лишенные жизненной силы; лишь счастливые снегоуборочные машины носились, как угорелые, по полированной поверхности замерзших дорог, с удовольствием разбрасывая химическую смерть на сверкающую рождественскую сказку о вечном ледяном совершенстве.
Природа – удивительная выдумщица! То снегом в жару завалит, то дождем в лютые морозы зальет, то град сотворит величиной с футбольный мяч!
Вот и до нас ее шутки добрались.. После кусачего мороза вдруг радужно улыбнулось солнце и заискрилась в лужах оттепель. Прозрачным, звенящим на ветру хрусталем застыли ночью ветви деревьев. Словно гигантские ожерелья из бриллиантов сияли тысячей огней ледяные наросты на проводах.
Город застыл в изумлении, любуясь сказочной красотой. Печально шептались трамваи, лишенные жизненной силы; лишь счастливые снегоуборочные машины носились, как угорелые, по полированной поверхности замерзших дорог, с удовольствием разбрасывая химическую смерть на сверкающую рождественскую сказку о вечном ледяном совершенстве.
Природа – удивительная выдумщица! То снегом в жару завалит, то дождем в лютые морозы зальет, то град сотворит величиной с футбольный мяч!
Вот и до нас ее шутки добрались.. После кусачего мороза вдруг радужно улыбнулось солнце и заискрилась в лужах оттепель. Прозрачным, звенящим на ветру хрусталем застыли ночью ветви деревьев. Словно гигантские ожерелья из бриллиантов сияли тысячей огней ледяные наросты на проводах.
Город застыл в изумлении, любуясь сказочной красотой. Печально шептались трамваи, лишенные жизненной силы; лишь счастливые снегоуборочные машины носились, как угорелые, по полированной поверхности замерзших дорог, с удовольствием разбрасывая химическую смерть на сверкающую рождественскую сказку о вечном ледяном совершенстве.
Ласковая майская ночь мягкой шалью окутала плечи. Полная луна светит ярче солнца. Игриво, как котята, мелькают тени на асфальте. Плачет ива над спящей заводью. Жуткая красота ночного сада зовет к себе. Сияющий пруд огромным зеркалом отражает в себе небо.
Вдруг из тишины появился ветер … Дунул. Рванул. Смел за мгновение тишину и немую пустоту. Значит, пора домой. Значит, сказка закончилась, а реальность началась.Город просыпается. Потревоженным зверем заревет реальность. Испуганно запутавшись в электрических сетях, побегут троллейбусы. Заспешат по своим делам люди.Каждому свое. Я вот зиму люблю до одури. Снег, холод, лыжи. У Пушкина тоже зима любимой была. Хотя лето тоже ничего. Цветочки, листочки цветут. Солнце светит во всю Ивановскую. Мне подвезло. Мой дом прямо на пруду стоит. Клумбы радуют своими габаритами. Птицы хлопотно гнезда строят, они птенцов ждут. Правда, поучаствовать в этом не всегда удается: львиная часть удобных скамеек уже с утра занята преклонными людьми. Это и понятно: все дорожат каждой минутой времени тепла. Лето- лучшее время года!
Город спал. Тишина остановила суетное хаотичное молекулярное движение. Темнота была осязаемо вязкой, и даже стандартно-радостная предновогодняя иллюминация не помогала осветить эту непроглядность.А он шел, бежал, летел. Куда? Зачем? Что там? Он не знал. Да это было и не столь важно! Главное, что его там ждали.
Череда унылых, однообразных школьных будней вдруг превратилась в праздничный фейерверк, в сладкую муку ожидания каждого нового дня, когда однажды в класс вошла ОНА.. Вошла. Села рядом и, лихо щелкнув надутым из жевачки розовым пузырем, с улыбкой сказала «Привет». Это немудреное словечко перевернуло всю его серую жизнь! Маленькая, по-мальчишески угловатая, хрупкая, с огромными глазами цвета неба и рыжим взрывом непослушных мелких кудряшек на голове, она в одночасье свела с ума все мужское население класса. Школа гудела всякий раз, когда по длинному коридору огненным факелом проносилось это удивительное существо.
Он понимал, что шансы равны нулю, но сердце с рассудком было явно не в ладу! Оно шуршало шальным шепотом , шевеля в душе шарики с надеждой. И он рискнул. Выстраданная в бессонных ночах записка легла в ее тетрадь.. Время остановилось. Замерло. Исчезло. Он ждал. Дни тянулись густым малиновым сиропом. Два. Пять. Десять. Надежда умирает последней. И он ждал.
Ночной звонок разбудил его, оборвав ее долгий, чудесный поцелуй. «Я в больнице, приезжай». Шепот шуршащих листьев, скрежет крепкой, хрупкой, радужной ледяной корки под ногами просто разрывал мозг. В горле билось: «Ей плохо. Я ей нужен. Она позвала меня».
И он шел. Бежал. Летел. Не разбирая дороги. не замечая холода и непрошенных горошин слез на щеках. Сердце разрывалось от тысячи эмоций. Куда? Зачем. Туда. Затем.
Источник