Виды внутреннего торможения
- Дифференцировочное торможениев результате этого торможения индивидуум начинает различать раздражители, сходные по своим параметрам и начинает реагировать на биологически значимые. Этот вид торможения вырабатывается когда новый условный раздражитель по своим параметрам близок к тому, на который выработан рефлекс, но он не подкрепляется.
- Угасательное торможение развивается в тех случаях, когда при выработанном ранее условном рефлексе воздействие на организм условного раздражителя перестает подкрепляться безусловным.
- Запаздывающее торможениевозникает если подкрепляющий его условный раздражитель отодвигается во времени. В этих случаях проявление условного рефлекса также запаздывает во времени.
- Условный тормозесли на индивидуум воздействует то подкрепляемый , то неподкрепляемый условный раздражитель.
Одним из важнейших механизмов формирования условно-рефлекторной деятельности является доминанта, учение о которой разработано А.А. Ухтомским.
Поведение определяется жизненными потребностями. Выдвижение на первый план очередной потребности приводит соответствующие нервные центры к появлению очагов повышенного нервного возбуждения – доминанты. Этот очаг способен затормаживать остальные очаги, а поступающие в мозг возбуждения от посторонних раздражителей замыкает на себя и усиливать за их счет. Благодаря этому состоянию возможно замыкание условно-рефлекторной связи и образование условного рефлекса.
Доминанта – это временно господствующая рефлекторная схема, которая в данный момент направляет работу нервных центров.
Закон взаимной индукции
Основными процессами нервной системы является возбуждение и торможение. Возбуждение и торможение связаны законом взаимной индукции. Он заключается в том, что очаг возбуждения «наводит» на соседние или конкурирующие с ним участки процесс торможения. Например, сторожевая собака, спокойно поглощавшая свою порцию корма, вдруг заметила приближение чужого человека. Она начинает лаять, рваться с цепи. Возникший очаг более сильного возбуждения затормаживает пищевой центр. В результате слюна перестает выделяться и собака временно забывает о корме.
Бывают случаи, когда торможение вызывает противоположный процесс — возбуждение. Так, уставшие за день дети, у которых в коре мозга начинается процесс торможения, вдруг начинают «буйствовать»: прыгать, смеяться, капризничать. Это объясняется тем, что очаги торможения в коре вызвали процессы возбуждения в подкорковых центрах, связанных с проявлением эмоций.
С законом взаимной индукции связана смена образов при восприятии двойственных изображений. Если вам удалось четко увидеть в рисунке два образа, например кролика и утку, то через некоторое время они начнут сменять друг друга. Торможение одного образа по закону взаимной индукции будет вызывать другой, конкурирующий
Динамический стереотип
Высшим проявление аналитических и синтетических функций коры полушарий большого мозга является выработка динамического стереотипа.
Динамический стереотип — это объединение нескольких условных рефлексов в единую цепочку, которая подкрепляется лишь в конце, когда все условно-рефлекторные действия выполнены (например чтение, письмо и пр)
После выработки динамического стереотипа в коре большого мозга образуется система последовательных положительных и отрицательных условно-рефлекторных связей.
И. П. Павловым было показано, что поддержание динамического стереотипа связано с положительными эмоциями, а его разрушение — с отрицательными. Сформировавшийся динамический стереотип не всегда приносит пользу. Иногда он может стать препятствием для овладения новыми навыками, в преодолении вредных привычек.
Программы поведения
1. Врожденные программы поведения: рефлексы, инстинкты
2. Приобретенные программы поведения: условный рефлекс, рассудочная деятельность, динамический стереотип, положительные и отрицательные эмоции, навыки, привычки.
Последнее изменение этой страницы: 2019-04-19; Просмотров: 178; Нарушение авторского права страницы
Источник
Физиологические основы возникновения эмоций и чувств
Эмоциональные переживания обусловлены нервным возбуждением подкорковых центров и физиологическими процессами, происходящими в вегетативной нервной системе. В свою очередь подкорка оказывает положительное влияние на кору больших полушарий, выступая в качестве источника их силы. Эмоциональные процессы вызывают целый ряд изменений в организме человека: в органах дыхания, пищеварения, сердечно-сосудистой деятельности. При эмоциональных состояниях меняется пульс, кровяное давление, расширяются зрачки, наблюдается реакция потоотделения, побледнение или покраснение, усиленный приток крови к сердцу, легким, центральной нервной системе и т.д. Различные переживания сопровождаются своеобразными изменениями во внутренних органах, возбуждаемых через симпатический отдел вегетативной нервной системы.
Ведущую роль в эмоциях и особенно чувствах выполняет кора больших полушарий головного мозга человека. И.П. Павлов показал, что она регулирует протекание и выражение эмоций и чувств, держит под своим контролем все явления, происходящие в теле. Кора оказывает тормозящее влияние на подкорковые центры, управляет ими.
И.П. Павлов связывал происхождение сложных чувств с деятельностью коры мозга. Поддержание или разрушение систем связей изменяет субъективное отношение к действительности. Он указывал, что нервные процессы полушарий при установке и поддержке динамического стереотипа есть то, что обыкновенно называют чувствами в их двух основных категориях – положительной и отрицательной – и огромной градации интенсивности.
Человек испытывает удовлетворенность или огорчение, бодрость или усталость в зависимости от поддержания или разрушения динамических стереотипов. Отрицательно окрашенные чувства возникают, если нарушается обычное соотношение между процессами торможения и возбуждения. Особенно острые переживания испытываются при ломке временных нервных связей. Благоприятные, привычные внешние условия, хорошее состояние здоровья облегчают образование временных связей и переживаются как положительные состояния.
На протекание эмоций и чувств человека влияет вторая сигнальная система. Переживания могут возникнуть не только при непосредственном воздействии предметов, но могут быть вызваны словами. (Например, рассказ о пережитом может вызвать у слушателей определенное эмоциональное состояние.) Благодаря деятельности второй сигнальной системы эмоции и чувства становятся реакциями и общественно значимыми чувствами. Лишь при деятельности второй сигнальной системы возможно формирование таких сложных чувств человека, как моральные, интеллектуальные, эстетические.
Эмоции и чувства связаны с различным функциональным состоянием головного мозга, возбуждением его определенных подкорковых областей и с изменениями в деятельности вегетативной нервной системы. И. П. Павлов отмечал, что эмоции связаны с деятельностью подкорковых образований*.
Эмоции как генетически обусловленная неспецифическая поведенческая программа определяются комплексом нервных структур, входящих в так называемуюлимбическую систему мозга. В эту систему входят наиболее древние части среднего промежуточного и переднего мозга.
Эмоции связаны и с деятельностью коры больших полушарий. Предполагается (Р. У. Сперри), что эмоции являютсяфункцией правого полушария мозга.
Левое, доминантное, полушарие контролирует вербальные, логические функции, правое полушарие контролирует чувственно-эмоциональную сферу.
Современные электронные приборы позволяют точно устанавливать зависимость органических функциональных изменений от эмоциональных состояний. С эмоциональными состояниями соотносятся биотоки мозга (электроэнцефалограмма — ЭЭГ), обертоны голоса (вокалогамма) и многие вегетативные реакции: электропроводность кожи (кожно-гальваническая реакция — КГР), изменение просвета сосудов (плетизмограмма), тонус мышц (миограмма), частота пульса, дыхания, время реакции.
Комплексная аппаратура, регистрирующая эти психосоматические корреляции, называется полиграфом. В некоторых странах он используется в целях расследования преступлений и именуется «детектором лжи» (лайдетектором). Предлагая подозреваемому различные тесты, следователь регистрирует посредством приборов психосоматические реакции: потоотделение (влияющее на электродность кожи), изменение просвета сосудов и т. д. Например, если подозревается, что данный человек совершил кражу в доме Джонсона, то, подключив к нему соответствующие датчики приборов, предлагают прослушать ряд фамилий, среди которых называется фамилия «Джонсон». Если при ее произнесении изменяется эмоциональное состояние подозреваемого, делается вывод о его возможной причастности к преступлению. Этот метод расследования преступления не исключает случайных совпадений. При произнесении фамилии «Джонсон» у подозреваемого действительно могут возникнуть эмоционально обусловленные вегетативные реакции, но совершенно по другим причинам (например, подозреваемый может вспомнить бывшего президента, к которому он относился отрицательно, и т. п.). Данные лайдетектора не могут использоваться как доказательства совершения преступления: они используются лишь для предварительной ориентации следствия.
Источник
Павловым было показано что поддержание динамического стереотипа связано с эмоциями
Открытие И.П. Павловым условного рефлекса оказалось основным мостом, соединяющим психологию и физиологию высшей нервной деятельности человека. Тем самым было найдено соответствие между обучением, включая овладение сложными навыками и человеческим языком, и нейрофизиологическими процессами. Дальнейшие исследования многочисленных учеников и последователей Павлова существенно дополнили знания об условном рефлексе. Одним из таких открытий стало убеждение в том, что при формировании условно-рефлекторной связи активную роль играет ориентировочный рефлекс [Хананашвили, 1972].
Более детальные исследования показывают, что одного ориентировочного рефлекса для формирования условно-рефлекторной связи недостаточно. Оказывается, что помимо ориентировочного рефлекса при этом действует исследовательский рефлекс [Обуховский, 1971]. Разница между ними весьма существенна: при ориентировочном рефлексе усиливается чувствительность анализаторов животного, а при исследовательском эта чувствительность, наоборот, подавлена (своеобразное проявление «профессорской» рассеянности: когда о чем-то задумался, то не обращаешь внимания на происходящее вокруг). Все это означает, что закрепление новых следов в памяти животных наиболее эффективно происходит тогда, когда одновременно с этим происходит своеобразная «реакция на новизну» и активизируется некое подобие исследовательской деятельности.
Помимо открытия и многочисленных экспериментальных подтверждений условного рефлекса, Павлову принадлежит также и теор ия динамического стереотипа. Понятие «динамический стереотип» сейчас вспоминают не часто, многие нейрофизиологи и психологи пытались после Павлова по иному построить нейрофизиологическую обобщающую теор ию, используя другие термины (например, «афферентный синтез»), но, пожалуй, имеет смысл вспомнить именно определение И.П. Павлова.
«На большие полушария как из внешнего мира, так и из внутренней среды самого организма беспрерывно падают бесчисленные раздражения различного качества и интенсивности. Одни из них только исследуются (ориентировочный рефлекс), другие уже имеют разнообразнейшие безусловные и условные действия. Все это встречается, сталкивается, взаимодействует и должно в конце концов систематизироваться, уравновеситься, так сказать, закончиться динамическим стереотипом» [Павлов, 1949, с. 390].
«Мне думается, есть достаточные основания принимать, что описанные физиологические процессы в больших полушариях отвечают тому, что мы субъективно в себе называем чувствами в общей форме положительных и отрицательных чувств и в огромном ряде оттенков и вариаций, благодаря или комбинированию их, или различной напряженности. Здесь — чувство трудности и легкости, бодрости и усталости, удовлетворенности и огорчения, радости, торжества и отчаяния и т.д. Мне кажется, что часто тяжелые чувства при изменении обычного образа жизни, при прекращении привычных занятий, при потере близких людей, не говоря уже об умственных кризисах, имеют свое физиологическое основание в значительной степени именно в изменении, в нарушении старого динамического стереотипа и в трудности установки нового» (там же, стр. 393-394).
Павлов считал (и не только он один — см. [Хананашвили, 1971]), что только тяжелые чувства связаны с изменением, нарушением динамического стереотипа. Но все же есть случаи, когда резкое изменение устоявшегося динамического стереотипа не вызывает тяжелых переживаний. Ясно, что динамический стереотип изменяется в процессе обучения, но ведь сама учеба может приносить не только огорчения, но и радости. Одним из таких «исключительных» случаев является также и «озарение». В этот период, когда процесс мышлени я неожиданно активизируется какой-либо внутренней или внешней, незначительной на первый взгляд, информацией, происходит резкий скачок эмоционального напряжения, в динамическом стереотипе происходит за короткое время структурная перестройка, и человек оказывается обладателем нового знания.
Но и здесь, разумеется, не обходится без острых углов и коллизий. Новое знание может впоследствии оказаться уже открытым ранее кем-то другим или ошибочным, структурная перестройка динамического стереотипа может в отдельных случаях привести к некоторым небольшим или серьезным нарушениям психи ки. Но это уже потом. В самый период озарения и какое-то время после него человек испытывает небывалый всплеск творческой энерги и, чувство восторга и торжества.
С усложнением органа управления животных, связанного с приобретением возможности сложного приспособительного поведения в меняющейся обстановке, потребовалось нарушение жесткого поведенческого детерминизма, который в настоящее время наблюдается, например, у насекомых. И здесь наиболее приспособленными оказались те виды, которые обладали гибким механизмом адаптации, благодаря которому оказалось возможным приобретение необходимых навыков и обучение в процессе жизнедеятельности. Таким механизмом оказался условный рефлекс, который играет важнейшую роль при формировании динамического стереотипа.
Своеобразный консерватизм динамического стереотипа проявляется не только при изменении сложившихся представлений, но даже при восприятии непривычных явлений. Не всегда такая «встреча» с неожиданным и непривычным вызывает сугубо отрицательные эмоции. К тому же формирование новой структуры восприятия может происходить не только в процессе встречи человека с «сюрпризами» окружающего мира, но и в ходе интеллектуального общения между людьми. Исследованием этого феномена занимался известный физиолог академик А.А. Ухтомский.
«То, как сложилась рецепция (восприятие — Б.К.) среды для другого, нередко может служить для нас неожиданностью и раздражением не менее сильным, чем новый, до сих пор неизвестный нам предмет нашей среды. Осваиваясь с художественным образом, оставленным великим художником, мы перестраиваемся и растем, как и при непосредственном ознакомлении с новыми предметами. При этом переживается тот же процесс, что при непосредственном ознакомлении с вещами: сначала в подлинном смысл е слова раздражение, может быть, неприятное и даже мучительное впечатление от неожиданного и нового способа отражения вещей; затем постепенное освоение с предметом, включение его в ткань нашего опыта, и одновременно культивирование нашей рецепции, установка ее на новый уровень в дальнейшем» [Ухтомский, 1966, стр. 176].
Здесь же А.А. Ухтомский приводит в качестве примера высказывание Гете, в котором тот описывает свои переживания от первого знакомства с итальянским искусством:
«Мое внимание приковал к себе Микеланджело тем, что мне было чуждо и неприятно то, как воспринималась им природа, потому что я не мог смотреть на нее такими огромными глазами, какими смотрел на нее он. Мне оставалось пока одно: запечатлеть в себе его образы. От Микеланджело мы перешли в ложу Рафаэля, и нужно ли говорить о том, что этого не следовало делать! Глазами, настроенными и расширенными под влиянием предыдущих громадных форм и великолепной законченности всех частей, уже нельзя было рассматривать остроумную игру арабесок. Пусть я был все тот же самый, я все-таки чувствовал себя измененным до мозга костей. Я считаю для себя днем второго рождения, подлинного перерождения тот момент, когда я оказался в Риме. И, однако, все это было для меня скорее дело труда и заботы, чем наслаждения. Перерабатывание меня изнутри шло своим чередом. Я мог, конечно, предполагать и до этого, что здесь будет для меня чему учиться. Но я не мог думать, что мне придется возвращаться так далеко на положение школьника и что так много придется опять учиться и перестраиваться вновь».
Еще один пример изменения уровня восприятия под воздействием шедевров мирового искусства можно найти в воспоминаниях Бернарда Шоу, выраженных в свойственном ему ироничном стиле:
«Вряд ли нужно объяснять, что именно Ибсен побудил меня со всей непримиримостью ополчиться против развлекательных зрелищ. В прошлый понедельник я, очарованный Ибсеном, безропотно высидел в битком набитом театре с трех часов почти до половины седьмого. Поплатился я за это тем, что в другой раз не смог просидеть и пяти минут на доибсеновской пьесе, — такое невыносимое раздражение и скука овладели мною» [Хьюз, 1968].
В воспоминаниях ученых труднее найти подобные примеры, поскольку психологическая наблюдательность и, в частности, способность к самонаблюдению им свойственна в меньшей степени, чем мастерам художественного слова. Но вряд ли те, кто так или иначе знакомился впервые со строго логически обоснованной и экспериментально аргументированной научной точкой зрения, будут возражать против того, что процесс этого знакомства состоит из нескольких стадий, в числе которых можно четко выделить две:
1) затруднительное первоначальное восприятие;
2) дальнейшее более легкое понимание работ, связанных с воспринятой научной точкой зрения.
Так, наверное, происходит всегда при встрече с чем-то неожиданным, необычным. Восприятие вначале отвергает его или настораживается (динамический стереотип через посредство восприятия стремится к устойчивости), затем либо восприятие переходит на новую ступень (изменение динамического стереотипа), либо остается в прежнем состоянии (динамический стереотип не изменился). В соответствии с этим изменяется или остается неизменным уровень нашего восприятия.
С другой стороны, восприятие тех или иных произведений искусства или научных трудов тоже может меняться со временем, но происходит это не только от первого знакомства с этим произведением, но также и в связи с тем, что человек в процессе своей сознательной жизни, обогащаясь опытом и знаниями, меняет уровень своего восприятия и соответственно глубже воспринимает любимые вещи, перечитывая их. Получая удовольствие от повторного чтения любимых книг, мы просто открываем в них то, что раньше было скрыто для нас более низким уровнем нашего восприятия. В этом, видимо, заключается один из секретов долговечности многих талантливых произведений, которые не только обогащают уровень нашего восприятия, но и дают пищу для раз мышлени й и переживаний даже в том случае, если уровень нашего восприятия после первого знакомства с ними обогатился за счет других обстоятельств.
В общем случае изменение уровня восприятия есть изменение познавательных средств человека в процессе его интеллектуального развития. «Развитие знаний есть в то же время развитие познавательных средств человека» (М.К. Мамардашвили). И эта закономерность, которая наблюдается в исторической перспективе, несомненно, имеет место в сознании каждого человека.
Источник