Отнимаются руки после стресса

Лечение ощущения онемения, покалывания, жжения

Часто после стрессов или при неврозах люди ощущают чувство онемения, жжения, покалывания в руках, ногах или голове. это может сопровождаться ощущением и реальным похолоданием конечностей, рук или ног, чувством озноба.
Такие проявления бывают в следствии вегетативной дисфункции в момент срыва нервной деятельности. Эти ощущения могут носить временный, проходящий эффект. А бывает, что такие ощущения носят затяжной характер и начинают снижать качество жизни человека.
В таких ситуациях уже следует обратиться к специалисту за лечением.

Специалисты Брейн Клиник имеют большой опыт по лечению различных расстройств нервной деятельности. Наши врачи смогут правильно и безопасно восстановить работу организма без каких-либо побочных и негативных влияний на него.

Звоните +7 495 135-44-02

Мы помогаем в самых тяжелых случаях, даже если предыдущее лечение не помогло.

Первичная консультация и обследование 2 500

Лечебно-восстановительная терапия от 5000

Проявления ощущений покалывания, жжения, онемения

На ряду с этими ощущениями, как правило, могут проявляться и другие симптомы, связанные с расстройством высшей нервной деятельностью, такие как снижение настроения, нарушение сна, беспричинное беспокойство, внутренняя дрожь, а также и такие как:

Часто сопутствующие проявления чувству онемения, жжения, покалывания

Причины чувства онемения, жжения, покалывания

Чувство онемения, жжения, покалывания в различных частях тела, что может быть обусловлено различными причинами.

— если человек долгое время находился в одной и той же позе у него может онеметь какая-либо часть тела,

— ситуация может происходить после долгих тяжелых утомительных физических нагрузкок,

— при недостатке каких-либо микроэллементов,

— может быть показателем различных сосудистых заболеваний,

— онемение, жжение, покалывание в различных частях тела могут быть связаны с тяжелыми заболеваниями обусловленными органическими поражениями центральной нервной системы ( к примеру, полинейропатии достаточно распространенные заболевания при тяжелых формах алкогольной зависимости),
— наиболее часто ощущения онемения, жжения, покалывания проявляется при различных пограничных психических состояниях и включаются в такие синдромы как: неврозы, тревожные расстройства, депрессии и др.

Диагностика при ощущении онемения, жжения, покалываний

Если человека, в какой-то момент это, начинает беспокоить, качество его жизни ухудшается, он начинает ходить по врачам различных специальностей. И если врачи исключат соматическую патологию, то необходима очная совместная консультация врача-психотерапевта и невролога, так как эти ощущения чаще встречаются, при каких-либо расстройствах нервной системы.

Ощущение онеменио, жжения, покалывания в различных частях тела, являются следствием нарушения деятельности вегетативной нервной системы. Как правило, такие ощущения довольно часто встречаются при тревожно-невротических синдромах осложненных вегетативными реакциями (срыв высшей нервной деятельности), различных неврологических изменениях. На биологическом уровне центральная нервная система дает неправильный импульс переферической нервной системе и появляются данные неприятные ощущения, которые дистабилизируют психическое состояние человека ещё больше. Человек начинает переживать, что закрепляет эту патологическую реакцию нервной системы. Получается «замкнутый круг».

Также онемения, покалывания в различных частях тела могут являться патологией ощущений в виде так называемых сенестопатий. Неприятный, тягостный, порой необыкновенно мучительный аффективный тон ощущений сенестопатий, как правило, созвучный тревожно-депрессивному настроению. Эти ощущения длительны, бывют с короткими разрывами и всегда тяжело переносятся людьми.

Очень важно отметить, что возникновение сенестопатий не связано с локальными нарушениями, что может быть установлено стандартными диагностическими методами исследования.

Как правило, в начале заболевания, при проявлениях синдрома сенестопатии, ощущения чаще всего имеют определенную локализацию и сходство с проявлениями общесоматических заболеваний. В дальнейшем эти ощущения утрачивают строгую локализацию, становятся диффузными, приобретают необычный, не редко вычурный характер.

Вышеперечисленные нарушения в виде онемения или покалывания в различных частях тела могут являться симптомами различных психических расстройств, начиная от невротических нарушений и заканчивая тяжелыми психотическими заболеваниями.

Если речь идет о тревожно-невротическом расстройстве (срыв высшей нервной деятельности), то как правило неврозы это пограничные психические состояния и они, при адекватной терапии обратимы и прогноз достаточно хороший.

Для точного определения состояния, необходима правильная диагностическая база и консультация врача-психотерапевта, который с помощью результатов обследования сможет назначить лечение, как правило , здесь необходима комплексная терапия:

— медикаментозная, для восстановления биологических функций головного мозга,

— психотерапия для того, чтобы разрушить патологические стереотипы поведения и воссоздать здоровые.

Наиболее чаще пациенты, при срывах высшей нервной деятельности, жалуются на онемение конечностей, части головы (особенно волосистой части), пальцев рук и ног.

Чувство покалывания чаще всего имеют менее локализованный участок тела и пациентами описываются, в большинстве случаев, как «покалывания то тут, то там».

Пример жалоб пациентов на ощущения покалывания и чувства онемения

Такие жалобы наиболее часты в практике современного врача-психотерапевта и невролога.

Мужчина, 35 лет. Женат, имеет престижную работу, без вредных привычек. Прошел обследования практически у всех врачей и на прием к врачу-психотерапевту попал случайно.

Для примера мы специально выбрали именно такой случай, который не имеет под собой соматической окраски в виде последствий каких-либо заболеваний, к примеру таких как: алкоголизм, наркомания, сосудистые изменения, травмы головного мозга и др.

В данном случае проявление жалоб пациента основано на срыве высшей нервной деятельности в следствии высокой психофизической нагрузки, так как именно таких пациентов наибольшее количество среди обращающихся за медицинской помощью с подобной симптоматикой.

При себе пациент имел большую папку с различными исследованиями и результатами анализов. На прием пришел в сопровождении жены, которая настояла на его беседе с врачом. Его отношение к беседе с врачом-психотерапевтом, крайне негативно.

«К Вам я пришел по настоянию моей жены, хотя не понимаю, как мои мурашки и отсутствие чувствительности в затылке могут быть связаны с психиатрией. Я точно знаю, что я психически здоров и у меня есть от психиатра справка. У меня есть водительское удостоверение и я имею оружие.» …

Пациент долго не мог успокоиться и не хотел конструктивно поговорить с врачом-психотерапевтом. Но, через некоторое время врач все-таки убедил его пожаловаться на свое состояние и вместе разобраться в причинах снижения качество его жизни.

«Началось с того, что я стал ощущать покалывание и пощипывание в руке. Я сначала подумал, что я неправильно сплю. Потом это стало ощущаться больше и перешло на шею и лицо. Такое ощущение, что как буд-то маленькими иголочками колют. Не больно, но очень напрягает и отвлекает.
Я пошел к терапевту, сдал кровь на липиды, свертываемость, биохимию и т.д. и все оказалось в норме, поэтому он отправил меня к неврологу.

Невролог отправил меня сначала на МРТ, потом на ЭЭГ, КТ, УЗСДГ. Поставил диагноз: полисегментарный остеохондроз, сколиоз, функциональная нестабильность шейного позвоночника, синдром позвоночной артерии на фоне полисегментарного остеохондроза, Вертеброгенная дорсалгия, сужение позвоночных артерий с недостаточностью кровотока 60%. Назначил лечение, которое я проходил 8 месяцев. Результат, если сказать, что нулевой, то это не правда, т.к. стало хуже, что тоже результат. За это время у меня стал неметь затылок, а мурашки перебежали на живот.
Я бросил лечение у этого невролога, пошел к другому. Другой поставил свой диагноз(преходящее нарушение мозгового кровообращения по ишемическому типу), а результат тот-же, я пошел к другому — компрессия левой позвоночной артерии в прекраниальном сегменте с локальным гемодинамическим сдвигом на уровне петли Атланта, стеноз менее 50%. Потом еще к другому, и еще. Всего я был у шести неврологов, которые ставили мне свои диагнозы и лечили, но ничего не менялось, кроме как область онемения на затылке выросла, и я уже не чувствовал половину головы, а покалывания я слал ощущать уже в разных местах.

Я уже и не могу сказать, где я только эти покалывания и мурашки не ощущал. Место могло меняться по 2-3 раза в день. Лечился у неврологов больше 2 лет.

Потом мне посоветовали одного хорошего кардиолога. И снова пошли различные обследования, диагнозы и лечения: сахар в норме, микроэлементы (магний, калий, кальций) тоже в норме, витамины – норма. ЭКГ, суточный мониторинг по Холтеру, УЗИ и т.д. Лечение у него было так же бесполезно, как и у других.

Я побывал и у эндокринолога, и у нефролога, и у окулиста, наверное прошел всех врачей, остался только гинеколог и Вы. С Вами вот сейчас беседую. Хожу по врачам уже четыре года, а улучшений нет.
Был и у психолога, только мозги запудрил, а толку не было ни какого. Я уже устал лечиться, а лечение, ни одно, мне не помогало. Мне теперь что, к гинекологу сходить?»

Это была история лечения и мучений мужчины. Врач психотерапевт стал выяснять обстоятельства и возможные причины. Этот рассказ мы представим в тезисах.

«Да, я припоминаю, как раз перед тем, как все началось, у меня по работе были серьезные трудности. Приходилось работать практически сутками, с большими нервными перегрузками. Выспаться не всегда удавалось. Вот тогда я и подумал, что я сплю в неудобной позе, и у меня от этого немеет рука. Потом все нормализовалось, а эти ощущения мурашек остались. Я пошел к неврологу, предполагая, что это нервное, но видимо ошибся.

Сейчас беспокоит головокружение, практически каждый день. Не сильное, чаще всего легкое, ощущение легкого опьянения или легкой не реальности.

Немного, к вечеру, начинает болеть голова, тяжело сфокусировать внимание. Иногда жена или ребенок что-то говорят, а я не могу понять смысл сказанного. Вроде понимаю, что они сказали, а смысл не доходит.

Головная боль – в виде обруча, тоже не сильная, появилась совсем недавно, больше с давлением справа и онемением головы сзади, со стороны затылка, прямо на половину головы.

Временами слышу какой-то шум в ушах, то в левом, то в правом ухе (неделю – слева, неделю – справа). Ощущение покалывания есть по всей спине, как иголочками. Такое ощущение, как будто отсидел или отлежал, хоть и не лежал.

Сон, да немного нарушен. Плохо засыпаю, мысли постоянно какие-то, и просыпаюсь до будильника или утром встать не могу.

Да, утром встаю не выспавшись, часто днем ощущаю разбитость и хочется спать.

Пытались сами делать массаж, но после него ощущения онемения и покалывания усиливаются, лучше не трогать.»

Лечение чувства онемения, жжения, покалывания

Лечение приведенного случая проходило в течение трех месяцев, после чего вся симптоматика прошла окончательно, онемение и покалывания больше не проявлялось. Сон стал качественным, головных болей и головокружений нет. Смысл сказанного улавливается сразу. Рекомендовано при ухудшении состояния немедленно обращаться. Кроме того – необходим ежегодный осмотр. Пациент наблюдался нашим врачом в течение 4-х лет, рекомендации выполнял в полном объёме. В течение этого периода ухудшения состояния не регистрировалось.

Как правило, лечение в таких ситуациях всегда обосновывается причинами формирования этих ощущений, которые указываются в полном и точном диагнозе. Лечение рекомендуется проходить в режиме амбулаторной программы стационарзамещающими методиками. Лечение при ощущениях онемения, жжения, покалывания должно проходить активно, применяться нейрометаболические средства, методики восстановительной терапии нервной системы, психотерапия, возможно применение физиотерапии. Необходимо строго выполнять рекомендации врача по режиму дня и диете.

При возникновении очередной стрессовой ситуации, в момент лечения, могут возникать обострения и происходить ухудшения состояния. Однако, обычно пациентам не рекомендуется стационарное лечение, чтобы его нервная система «тренировалась» правильно реагировать на подобные неблагоприятные внешние воздействия. В этом главная задача лечения — не допустить очередного нервного срыва.

Стационарное лечение при проявлениях ощущения онемения, жжения, покалывания может рекомендоваться только в том случае, если эти проявления находятся в контексте острого психического состояния (психоз).

Ощущение онемения, жжения, покалывания могут чувствоваться в различных частях тела

• ощущение онемения, жжения, покалывания в области головы
• ощущение онемения, жжения, покалывания в руке
• ощущение онемения, жжения, покалывания, щекотания языка
• ощущение онемения, жжения, покалывания в ногах
• ощущение онемения, жжения, покалывания лица
• ощущение онемения, жжения, покалывания пальцев рук
• ощущение онемения, жжения, покалывания во рту
• ощущение онемения, жжения, покалывания, щекотание в горле

Если Вы ощущаете чувства онемения или покалывания в различных частях тела без видимых причин

не стоит проходить множества не нужных обследований

Звоните +7 495 135-44-02 и записывайтесь на прием!
Наше лечение помогает даже с самых тяжелых случаях, когда другое лечение не помогло!

Источник

Психогенная дистония

Больные истерией составляют в общей неврологической практике от 1% до 9% (3, 13, 14 ). При этом имеются в виду все варианты истерических неврологических нарушений — двигательные, чувствительные, координаторные, зрительные, истерические боли и т. д. В группе больных с двигательными нарушениями частота психогенных двигательных расстройств колеблется от 2,1% — 3,3% (7 ).

Двигательные нарушения при истерии включают в себя три основных синдрома: истерические парезы и параличи, истерические моторные припадки и истерические гиперкинезы (4). Если первые две формы достаточно хорошо известны, то адекватная интерпретация истерических дискинезий встречает большие затруднения ( 1 ).

Современные классификации психогенных гиперкинезов включают психогенный «тремор», психогенную «дистонию», психогенные «миоклонии» и психогенный «паркинсонизм». Наиболее часто встречаются психогенный «тремор» (50%), затем «дистония» (18%), «миоклония» (14%), и «паркинсонизм» (7%) (7). Психогенная дистония — одна из наиболее трудно диагносцируемых в этой группе (11). Среди пациентов, обращающихся к врачу по поводу дистонии (идиопатической и вторичной) психогенная дистония встречается в 2,1% — 2,9% ( 7 ) случаев.

Больной Щ., 42 лет, наладчик автоматов, с 1994 года инвалид II группы. Находился в Клинике нервных болезней им. А. Я. Кожевникова ММА им. И. М. Сеченова с 28 августа по 9 октября 1996 года. Данная госпитализация — шестая за 6 лет.

Поступил с жалобами на постоянные болезненные тонические спазмы, «стягивания» пальцев правой руки и периодически левой, иногда подобные ощущения появляются в ногах; онемение кистей и предплечий, а так же стоп; боли в шее, надплечьях и спине; приступы сердцебиений, одышки, сопровождающиеся чувством страха.

Со слов больного в 9 лет мать обратила внимание на сутулость сына. При консультации ортопеда был выявлен легкий сколиоз грудного отдела позвоночника. С пубертатного периода (14 лет) отмечалось периодическое повышение АД до 150\90 мм. рт. ст . С 24-х лет появились боли в спине, сопровождавшиеся онемением, преимущественно в грудном и реже в поясничном отделах. Боли возникали в основном при физической нагрузке, постепенно они становились более интенсивными и возникали чаще. К 26 годам боли стали «невыносимыми» ( как «зубная боль»). Пациент обратился в центр реабилитации и по рекомендации ортопеда начал заниматься на тренажере. В 28 лет установил стационарный тренажер у себя дома и занимался на нем ежедневно до 6 часов в день. С тех пор и до настоящего времени физические упражнения и, особенно, занятия на тренажере занимают в жизни пациента значительное место. Он рассказывает об этом с оттенком героизма: вставал в 5 часов утра, чтобы до работы успеть выполнить свою программу на тренажере, занимался в обеденный перерыв, причем со слов больного иногда это было даже опасно, у него «поднималось давление», «шла кровь из носа», однако он продолжал тренировки. Чтобы иметь возможность тренироваться в реабилитационном центре в Горьковской области, пациент использовал свой очередной отпуск или брал отпуск за свой счет. Пациент с гордостью демонстрирует лечащим врачам фотографии своих занятий на тренажере.

Данное заболевание началось в 35 лет с болей и эпизодических ощущений «щелчка» в пястно-фаланговом суставе 1-ого пальца правой кисти с последующим его разгибанием, затем в пальце появились тонические спазмы со сгибанием и приведением, которые со временем распространились и на остальные пальцы правой кисти. Лечился у травматолога и невропатолога. В 38 лет впервые обследован в Клинике нервных болезней им. А. Я. Кожевникова , где наблюдались тонические спазмы в I -II-III пальцах правой руки, сопровождавшиеся болями и онемением обеих кистей и предплечий, пациент жаловался на боли в шее, надплечьях, спине и периодические спазмы в икроножных мышцах. На основании клинической картины и параклинических данных: рентгенографии позвоночника и показателей нейронографии (выявлено некоторое увеличение резидуальной латенции при исследовании скорости проведения по срединным нервам больше справа) был диагностирован «остеохондроз позвоночника и вторичный дистонический синдром». При последующей госпитализации (в возрасте 40 лет) отмечено нарастание указанной патологии: ощущения стягивания стали возникать и в левой руке, хотя были выражены меньше, появились периодические сведения пальцев ног с элементами флексии и внутренней ротации (больше справа), а так же чувство онемения в левой пятке. Онемение и боль, которые ранее охватывали только кисти, распространились на предплечья и достигли уровня локтевого сгиба. В этот же период отмечены неврологические симптомы, выходящие за рамки фокальной дистонии. Так, в правой руке появился миоклоничесий тремор как в покое, так и при движениях, бесследно исчезнувший после приема мадопара, были обнаружены слабость мышщ, осуществляющих тыльное сгибание правой кисти, слабость в ногах, появились атактические расстройства (плохо выполнял коленно-пяточную пробу слева), отмечено снижение всех видов чувствительности на ногах и руках по ампутационному типу. В этот период обращено внимание на то, что указанные неврологические симптомы развиваются на фоне выраженных эмоциональных расстройств. С того же времени возникают приступы нехватки воздуха, сопровождающиеся сердцебиением и чувством страха. В последующие госпитализации (в 41 и 42 летнем возрасте) отмечено нарастание выраженности тонического спазма рук, который в правой руке стал постоянным, а в левой интенсивность его значительно колебалась, появились жалобы на снижение памяти, походка носила «щадящий» характер. В связи с вовлечением в патологический процесс второй руки и стоп была диагностирован «мультифокальная дистония» на фоне энцефаломиелита». Неизменно в Клинике отмечались «функциональные наслоения» и «глубинная психопатология».

Родился в Тульской области, вторым ребенком в семье. Имеет старшую сестру 46 лет. Отец — агрессивный, деспотичный человек, постоянно бил жену и детей. Это его третий брак, до этого он сидел в тюрьме за убийство своей первой жены. Дед по отцовской линии также был агрессивным и асоциальным человеком и был убит в драке. У сестры так же агрессивный характер, к своим детям относится как и ее отец, нередко их бьет. Мать по характеру мягкая, добрая и терпеливая. Родители в течение 30 лет находятся в разводе. Наследственных заболеваний в семье нет. Со слов больного он окончил школу с золотой медалью, затем окончил техникум электронных приборов, всегда любил рисовать, чертить, играл на баяне. В молодости организовал самодеятельный ансамбль. Несмотря на сколиоз позвоночника был призван в армию, служил в строительном батальоне. После армии трижды пытался поступить в милицейское училище, однако не был принят из-за сколиоза. Был женат в течение двух месяцев, затем развелся, так как, с его слов, и жена, и теща постоянно попрекали его за «болезненность» и физическую несостоятельность: при любой физической нагрузке усиливались боли в спине. После возвращения из армии до 39 лет работал наладчиком автоматов , так как эта работа не была связана с физическим напряжением. С 40 лет на инвалидности.

В истории жизни, излагаемой пациентом, обращает на себя внимание, что изначально все проблемы и конфликты как профессионального, так и личного, плана больной объясняет имеющимися дефектами, а именно, сколиозом и, связанными с ним болями и физической недееспособностью . Именно этим объясняет он службу в строительном батальоне и трехкратные безуспешные попытки поступить в милицейское училище.

В беседе больной часто касается проблем, связанных с его отношениями с женщинами. Он считает, что все женщины, которые были у него, включая жену расстаются с ним из-за физического дефекта, из-за того, что он не может быть им опорой в жизни; это и неудачный брак и невозможность в дальнейшем устроить свою личную жизнь. Появление тонических спазмов в руках, по его словам так же связано с эмоциональным стрессом: от него ушла любимая женщина, предрекая ему болезнь. Тонический спазм правой кисти так же «участвует» в его отношениях с женщинами: больной рассказывает об эпизоде, когда на работе отвертка, выпавшая из его «спазмированных»пальцев попала в глаз сотруднице и поранила ее; в других ситуациях его «больная рука» непроизвольно «защемляла» интимные части женского тела (грудь, бедро), что, в свою очередь, приводило к конфликтам.

Себя больной считает жертвой врачебной некомпетентности, «упустили сколиоз», рассказывая об этом больной становится агрессивным и активно подчеркивает собственные усилия в борьбе с болезнью, которые, в основном сводятся к интенсивным физическим упражнениям.

Своеобразна и вербальная характеристика своего синдрома. Больной описывает свои ощущения выражениями, в которых очевидно звучат агрессивные тенденции: пальцы «защемляют предметы», » душат», «клещенят», «осьминожат» и т. д. Обращает на себя внимание феномен толерантности к симптому или «прекрасного равнодушия», что сочетается с некоторой отчужденностью симптома от личности больного; говоря о пораженной руке больной пользуется безличными оборотами: пальцы «затягивает», «зажимает», руку «клещенит», рука «как осьминог».

История болезни и жизни изобилует драматическими событиями, противоречивы данные об основном неврологическом симптоме — болезненном тоническом спазме: меняется временная последовательность появления симптомов, меняется их латерализация, появляются и исчезают дополнительные неврологические симптомы (гиперкинезы, атактические расстройства, парезы), оранжирующие основной дефект. Создается впечатление о лживости и повышенной внушаемости больного.

Соматический и неврологический статус: Больной невысокого роста, гиперстенического телосложения. Имеются элементы дизрафического статуса в виде короткой шеи, неравномерного выстояния лопаток, широкого межлопаточного расстояния, гиперэластичности кожи, сколиоза грудного отдела позвоночника, который больной произвольно может значительно увеличить, показывая врачу те позы, которые помогают ему снять болевой синдром. Артериальное давление за 6-летний период наблюдений в клинике колебалось от 130/90 — 190/100 мм. рт. ст.

ЧМН — интактны. Обращает на себя внимание живая, подвижная мимика больного, особенно в оральной области, с некоторой ее асимметрией при разговоре на волнующие темы. Сила в конечностях не изменена, сухожильные и периостальные рефлексы с рук и ног живые и симметричные.

Пальцы правой кисти постоянно находятся в состоянии сгибания, возможно некоторое пассивное разгибание IV и V пальцев, попытки разгибания I, II, III пальцев требуют большого физического усилия и встречают значительное сопротивление и усиление спазма. Отмечается нарастание выраженности спазма при прикосновении предмета к ладони, при необходимости удержать предмет, при попытке врача пассивно разогнуть пальцы, при разговоре на тему болезни и значимых жизненных ситуаций. При отвлечении внимания (разговор на тему, не связанную с заболеванием) тоническое напряжение значительно уменьшается и кисть заметно расслабляется, вплоть до ее полного разгибания. Несмотря на грубость дефекта, больной вполне удовлетворительно совершает правой рукой различные движения: так он может застегивать ею пуговицы, пользоваться ложкой, писать и т. д., при этом скорость движений не замедлена. Сон, алкоголь, волнения, со слов больного, существенно не влияют на выраженность спазма, который сохраняется и во сне. Отсутствуют вспомогательные приемы для уменьшения спазма. В левой руке периодически так же отмечается повышение тонуса сгибателей пальцев, при просьбе совершать повторные движения (сгибание и разгибание) пальцев можно отметить нарастающую замедленность движений (псевдомиотонический феномен). Периодически наблюдается напряжение пальцев на ногах с их флексией и эквиноварусной установкой стоп. Других изменений мышечного тонуса нет. Чувствительные нарушения в виде снижения болевой и температурной чувствительности в руках с уровня локтевого сгиба и в ногах с уровня колен. Нарушений глубокой чувствительности не выявлено. Координаторные пробы выполняет удовлетворительно, иногда небольшое интенционное дрожание при выполнении пяточно-коленной пробы левой ногой. В позе Ромберга устойчив. Походка не изменена. Тазовых нарушений нет.

Параклинические данные:

Рутинные анализы крови, мочи, КФК, Гамма -ГТ, гликемический профиль, ультразвуковая допплерография МАГ, ЭЭГ — в пределах нормы. На глазном дне — умеренная ангиопатия сетчатки гипертонического типа. Кольца Кайзера-Флейшера не выявлено. ЭХО-кардиография — данных за пролапс митрального клапана нет, гипертрофии левого желудочка не обнаружено. ЭКГ — начальные признаки гипертрофии левого желудочка. Рентгенография позвоночника: выраженный S-образный сколиоз шейно-грудного отдела позвоночника с ротацией позвонков по оси. На обзорных рентгенограммах и томограммах краниовертебральной области нерезко выраженная коорктация атланто-эпистрофеального сегмента. Рентгенография кистей патологических изменений не выявила. МРТ головного мозга: умеренная наружняя и внутренняя гидроцефалия. Диффузный атрофический процесс, больше в лобно-височно-теменной области. ЭМГ — в пределах нормы. Проба на скрытую тетанию — отрицательная. Миотонических разрядов не зафиксировано. Нейронография: скорость проведения по двигательным и чувствительным волокнам срединных и локтевых нервов в пределах нормы. Психометрическое исследование с помощью теста МИЛ выявило явное желание представить себя в благоприятном свете ( шкала лживости L на уровне 70 — Т-норм). Ведущей среди клинических шкал является 2 шкала (высота — 97 Т-норм) при низкой 9 шкале (ниже 35 -Т-норм), что свидетельствует о депрессивном синдроме.

Таким образом, у больного можно выделить следующие клинические синдромы:

1. Синдром тонических спазмов, феноменологически напоминающих дистонические, в пальцах рук, преимущественно справа с формированием тонической контрактуры справа;

2. Синдром чувствительных расстройств, представленный снижением болевой и температурной чувствительности на руках и ногах по ампутационному типу;

3. Алгический синдром, заключающийся в болезненном характере «тонических спазмов» а так же болях в шее, надплечьях, позвоночнике;

4. Синдром дизрафического статуса, проявляющийся в особенностях строения тела, нарушениях костного скелета (сколиоз , негрубые аномалии кранио-вертебрального перехода), гиперэластичности кожи и т. д. ;

5. Синдром соматической патологии — гипертоническая болезнь l-ll ст;

6. Синдром внутренней и наружней гидроцефалии, сочетающийся с атрофией лобно-височно-теменных отделов мозга;

7. Синдром личностных изменений в виде клинически выявляемой лживости, подтвержденной данными теста МИЛ; внушаемости; экстрапунитивном типе реакций и агрессивности, явно проявляющейся в беседе с врачем и скрыто в вербальной характеристике спазма и носящей наследственный характер; толерентности к симптому и «героической позе сопротивления болезни».

Ведущим и основным инвалидизирующим симптомом в клинической картине является тонический спазм (контрактура) правой кисти и клинический поиск был направлен прежде всего на дифференциальную диагностику этого феномена. Атипичность рисунка гиперкинеза и выраженность эмоциональных и психопатологических расстройств, длительное время затрудняли правильную диагностику. На протяжении всех 6 лет наблюдения за больным дифференциальный диагноз проводился между органической и психогенной дистонией. На основании изучения больных с психогенными и органическими гиперкинезами нами были сформулированы 4 критерия диагностического алгоритма: анализ двигательного рисунка гиперкинеза (в данном случае «дистонической» позы); динамика рисунка гиперкинеза при экзогенных и эндогенных воздействиях; оценка синдромального окружения основного дистонического феномена; анализ течения заболевания (2). Известно, что диагностика истерических (психогенных — по современной терминологии) неврологических расстройств осуществляется в 2 этапа. Первый этап — негативная диагностика т. е. исключение органического страдания, второй этап — позитивная диагностика, т. е. аргументация психогенного происхождения анализируемого синдрома. Негативная диагностика в качестве непременного условия предполагает детальное знание органических гиперкинезов, каждый из которых характеризуется прежде всего специфическим внешним рисунком движений и поз. Для дистонии типичны следующие специфические критерии: дистоническая поза; дистония действия; зависимость и изменчивость от положения тела; зависимость от эмоционального и функционального состояния (сон-бодрствование, алкоголь, утро-вечер, стресс и гипноз и т. д. ); коррегирующие жесты; парадоксальные кинезии; ремиссии (менее характерные для фокальных дистоний); сочетание и переход одних фокальных форм дистонии в другие.

Анализируя с этой точки зрения феноменологию обсуждаемого нами случая можно отметить очевидную атипичность «дистонической» позы, постоянный характер двигательного дефекта в правой кисти, сохраняющегося при любых действиях больного, затрудняя их, однако при этом нисколько не влияя на качество их выполнения ( например, письмо) и затрачиваемое время. Не отмечается колебаний выраженности «тонического спазма» в зависимости от функционального состояния (сон — бодрствование, утро-вечер, стресс, переутомление), больной не использует коррегирующие жесты, нет пародоксальных кинезий т. е . отсутствуют позы или действия, которые помогают пациенту уменьшить выраженность двигательных расстройств. За весь период наблюдения не выявлено отчетливых ремиссий; c момента заболевания в патологический процесс были вовлечены кисти (преимущественно правая) и эпизодически ноги и в течение 6 лет менялась только выраженность двигательных расстройств, нарастая или полностью исчезая в левой кисти, не выявлено характерных сочетаний и переходов одной формы дистонии в другую.

Сохранение тонического спазма в покое, наличие болевого синдрома и чувствительных расстройств в области дефекта, сделали вполне реальной мысль о периферической дистонии. Диагноз, который на первых этапах заболевания и обсуждался в клинике.

Хотя в клинической картине периферической дистонии много общего с идиопатической дистонией, тем не менее есть и определенные особенности, в частности: временная связь с предшествующей периферической травмой или другими причинами повреждения структур периферической нервной системы, например тунельного синдрома или повреждения нервов во время специфической профессиональной деятельности (т. н. «синдром перетруживания»); локальная болезненность в области дефекта; сохранность дистонических поз в покое т. е. дистония покоя (по крайней мере в дебюте); возможность развития рефлекторной симпатической дистрофии. Однако участие в патологическом процессе стопы, отсутствие других отчетливых клинических и электрофизиологических признаков поражения срединных нервов при последующих обследованиях больного позволили отклонить версию о периферической дистонии.

Таким образом клинический анализ исключает органическую дистонию. Заметим лишь, что при дистонии, к сожалению отсутствуют надежные параклинические исследования и тесты, позволяющие подтвердить органический генез синдрома.

По исключении органической природы дистонии, возникает необходимость анализа нашего наблюдения уже с позиций современных взглядов на позитивные критерии психогенной дистонии (8, 9, 11), отраженные в таблице:

Прежде всего обращает на себя внимание атипичный рисунок гиперкинеза. «Дистоническая» поза больного скорее напоминает движение руки, пытающейся захватить какой-либо предмет, либо положение кисти в момент агрессии — сжатие кулака. В этом контексте понятен и «выбор» кистей (рук), учитывая их особую роль в выразительной жестикуляции. Психогенная дистония чаще начинается с ноги и менее, чем в половине случаев впоследствии переходит на руки ( 8 ). Однако, в недавнем сообщении Шимригка ( 5 ) описана пациентка, у которой в психогенной ситуации на фоне смены профессионального стереотипа (пианистка сменила фортепиано на орган) появились болезненные тонические судороги, а затем и контрактуры в кистях. Через 8 лет, при разрешении психогенной ситуации двигательные расстройства полностью исчезли. Нельзя исключить, что у нашего больного агрессивные тенденции личности субклинически проявлялись в постоянном напряжении мышц, участвующих в реализации агрессии в поведении — сжатии кулаков. Возможную роль в провоцировании синдрома сыграли длительная физическая нагрузка (занятия на тренажере).

Говоря о динамичности спазма необходимо обратить внимание на сохранность гиперкинеза во сне, о чем говорит сам больной и наблюдение в клинике. Традиционно этот феномен расценивается как надежный признак не только органического характера гиперкинеза, но и доказательства стволового или спинального уровней поражения. Однако, в случае Batshaw c cоавт. (6 ) психогенная дистония в виде эквиноварусной установки стопы у больной с синдромом Мюнхаузена сохранялась и во сне.

При отсутствии характерной для органических моделей динамичности дистонического феномена у нашего больного обнаруживались специфические факторы, влиявшие на выраженность тонического спазма. Так, прикосновение, попытка пассивного разгибания пальцев, вкладывание предмета и необходимость его удержания правой рукой усиливали спазм и боли в этой руке, в то время как разговор с больным на посторонние темы приводил к значительному расслаблению руки. Иными словами имело место преимущественное влияние психогенных, а не физиогенных факторов на динамику симптома: манипуляций врача с больной рукой и отвлечение внимания. Следует заметить, что последнему фактору придают важное значение и в диагностике других психогенных неврологических расстройств — тремора и нарушений походки ( 10, 12 ). Синдромальное окружение основного «дистонического» симптома складывается из комплекса разнообразных псевдоневрологических расстройств, появляющихся и исчезающих при повторных осмотрах. Это — тремор кисти с быстрым его регрессом на фоне приема мадопара, псевдомиотонический феномен в левой кисти, нарушение всех видов чувствительности по «ампутационному типу», дистальные «парезы» и атактические расстройства. Течение заболевания так же характерно для психогенной «дистонии». Это — дебют заболевания с грубого диффузного алгического синдрома. На его фоне периодически появлялись тонические разгибательные движения в большом пальце, трансформировавшиеся в тоническую сгибательную контрактуру. Типичны и спонтанные ремиссии двигательных нарушений в другой руке, а так же другие преходящие псевдоневрологические расстройства. Поскольку двигательные расстройства в обеих руках и ноге наблюдались уже в дебюте скорее можно говорить псевдопрогрессирующем течении заболевания.

Выявляемая на МРТ гидроцефалия в сочетании с негрубой атрофией лобнотеменновисочной области возможно играет определенную роль в симптомообразовании. В последних исследованиях с помощью позитронно-эмиссионной томографии была показана заинтересованность этих отделов мозга у людей с ярко выраженной агрессией ( осужденные за убийство) (15 ). Не исключено, что атрофический процесс у нашего пациента затрудняет реализацию унаследованных агрессивных тенденций, в связи с чем происходит трансформация ее в симптом, символически отражающей агрессию.

Касаясь личностных особенностей нашего пациента следует подчеркнуть сочетание истерических черт (лживость, внушаемость, героическая поза сопротивления) с проявлениями депрессии при психометрическом исследовании. Распространенная точка зрения, что психогенные неврологические симптомы, как правило, встречаются у истерических личностей оказалась ошибочной. По данным литературы первое место у больных с психогенными неврологическими расстройствами занимает депрессивный синдром (до 38% ) а истерические личностные черты обнаруживаются лишь у 9%. ( 1, 7, 13).

БИБЛИОГРАФИЯ.

1. Арзуманян А.М., Голубев В.Л. Истерические гиперкинезы. Журн.

невропатол. и психиатр. им. С. С. Корсакова 1988; N6: с 80-84.

2. Голубев В. Л. Гиперкинетические синдромы (клинико-

физиологический анализ) . Дисс. докт. мед наук. Москва , 1982.

3. Дюкова Г. М., Голубев В. Л. Неврологические подходы к

диагностике истерии. Журн. неврологии и психиатрии им. С. С.

Корсакова. 1994,N 5, с. 95-100.

4. Родштат И.В., Дюкова Г.М., Яхно Н.Н. и соавт. Клинический анализ неврологических проявлений истерии. — Журн. Невропатологии и психиатрии им. С. С.Корсакова, 1976, N 8, с.28-31

5. Шимригк К. Критерии неорганических нарушений движений. Журнал неврологии и психиатрии им. С. С. Корсакова. 1996, N 3, с 90-92.

6. Batshaw M. L., Wachtel R. C., Deckel A. W. Munchausen’s syndrome

simulating torsion dystonia. The New Engl. J. Med. 1985, 312. N

7. Factor S. A., Podskalny G. D., Molho E. S. Psychogenic movement

disorders: frequency, clinical profile, and characteristics. J Neurol

Neurosurg Psychiatry. 1995; 59: p. 406-412.

8. Fahn S., Williams D. T., Psychogenic dystonia. Adv. Neurol. 1988,

9. Fahn S., Bressman S. B., Brin M. F. Dystonia. In Merritt’s textbook of neurology. ed. Rowland L. P. 1995. p. 705-712.

10. Koller W. , Lang A. Psychogenic tremors. Neurology 1989, 39, p. 1094-1099.

11. Lang A. E. Psychogenic dystonia: a review of 18 cases. Can J Neurol

Sci 1995; 22: p. 136-43.

12. Lempert T., Brandt T., Dieterich M., et al. How to identify psychogenic disorders of stance and gait. J. Neurol. 1991, 238, p. 140-146.

13. Lempert T, Dieterich M, Huppert D, et al. Psychogenic disorders in neurology: frequency and clinical spectrum. Acta neurol Scand.1990; 82: p. 335-40.

14. Marsden CD. Hysteria-neurologist’s view. Psychol Med. 1986; 6: p. 277-288.

15. Saver J. L., Salloway S. P., Devinsky O. at al. Neuropsychiatry of Aggression. In: Neuropsychiatry. ed. B. S. Fogel, R. B. Schiffer, S. M. Rao., изд. Williams and Wilkins., 1996. p. 523-548.

Источник