Отец роман радость моя

Звон колокольный летит сквозь столетия,

Встретим же в Храме молитвенный час.

Радость моя, мы с тобой не заметили:

Осень уже за порогом у нас.

сентябрь 1987 иеромонах Роман

Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов

Источник

Отец роман радость моя

ПЕСНОПЕНИЯ ИЕРОМОНАХА РОМАНА.

Радость моя, наступает пора покаянная,
Радость моя, запожарилась осень вокруг,
Нет ничего на земле постоянного,
Радость моя, мой единственный друг.

Желтое, красное — все разноцветное,
Золотом, золотом устланы рвы.
Прямо в лицо роднику безответному
Ветер повыбросил мелочь листвы.

Затосковали деревья бесправные,
В ризах растерзанных гибели ждут.
Лишь золотые Кресты Православные,
Радость моя, нас в бессмертье зовут.

Радость моя, эта суетность грешная
Даже на паперть швыряет листы.
Но возжелали покоя нездешнего
Белые Церкви, Святые Кресты.

Их не прельщают купюры фальшивые,
Не привлекает поток золотой,
Нужно ли Вам это золото лживое,
Вам, лобызающим вечный покой?!

Белые Церкви светлеются издали,
Благовествуя о мире ином,
Живы еще Проповединки Истины,
Радость моя, не скорби ни о чем.

Белые Церкви исполнены кротости,
Ими доднесь освящается свет.
Радость моя, что кручинишься попусту,
Белым Церквам нынче тысяча лет.

Выжили Вы, бессловесные Зрители,
Бури прошли, расточились врази.
Сколько всего за века перевидели
Белые Церкви, Осколки Руси ?

Белые Церкви плывут в Бесконечности,
О, Кладенцы неземной Чистоты !
Непокоренные Граждане Вечности,
Белые Цериви, Святые Кресты.

Вас не касаются запахи тленные,
Этот октябрьский отчаянный пир.
Белые Церкви — Твердыни Вселенныя,
Не устоите — развалится мир.

Звон колокольный летит сквозь столетия,
Встретим же в Храме молитвенный час:
Радость моя, мы с тобой не заметили;
Осень уже за порогом у нас.

Колокольный звон
Над землей плывет,
А в монастыре
Братский хор поет.
Инок-канонарх
Положил поклон.
И тотчас затих
Колокольный звон.
— Господи, помилуй.
— Господи, помилуй.
— Господи, помилуй.
— Господи, помилуй.

— Господи, воззвах, —
Тенор возгласил,
Канонарху хор
Слаженно вторил.
Свечи, образа,
Мантии, кресты.
Братия поет
Грустный глас шестый
— Господи, помилуй.
— Господи, помилуй.
— Господи, помилуй.
— Господи, помилуй.

Схимники в крестах,
Бороды, как снег,
Потупив глаза,
Молятся за всех.
Странники стоят,
Молится народ.
Русь еще жива,
Русь еще поет.
— Господи, помилуй.
— Господи, помилуй.
— Господи, помилуй.
— Господи, помилуй.

Твой черед настал.
Молодой звонарь,
Пробуди простор,
Посильней ударь.
С музыкой такой
Хоть иди на смерть!
Много ли тебе,
Русь Святая, петь?
— Господи, помилуй.
— Господи, помилуй.
— Господи, помилуй.
— Господи, помилуй.

— Господи, помилуй.
— Господи, помилуй.
— Господи, помилуй.
— Господи, помилуй.

Отложим попечение,
Покаяния пора наста.
Послушаем, братие, пение
Дней Великого поста.

Да исправится молитва моя,
Яко кадило пред Тобою,
Воздеяние руку моею,
Жертва вечерняя.

Пела братия простая,
Как в обители поют.
И мелодия святая
Утешала скорбный люд.

Вздохи слышатся и стоны:
«Боже, не оставь меня».
И юродивый поклоны
Бьет, веригами звеня.

Эту скорбь не измерить,
Тяжко сетуют басы:
«Покаяния отверзи ми двери»,
Горько плачет блудный сын.

А звонарь знаменитый
Навевает звоном грусть,
Разве ты была убита,
О, моя Святая Русь ?

Да исправится молитва моя,
Яко кадило пред Тобою,
Воздеяние руку моею,
Жертва вечерняя.

Туман, туман, туман меня окутал,
Да только не дано ему согреть.
Туман, туман, туман всё перепутал,
И без тебя дорог не рассмотреть.

Туман, туман, туман, плыву по полю,
Рукою раздвигая облака.
И травы тихо кланяются в пояс,
Когда к ним прикасается рука.

Туман, туман, туман покрыл просторы,
С лица земли стёр отчий старый дом.
И на кресте могильном старый ворон
Глядится благородным сизарём.

Туман, туман, туман, и ты не вечен,
Ещё чуть-чуть — растаешь, отдымишь.
Не потому ли в благодатный вечер
Росой живою на листах дрожишь.

ОТОЙДИ, ОТОЙДИ, ГРУСТЬ-ПЕЧАЛЬ.

Отойди, отойди, грусть-печаль,
Не тревожь, не тревожь, я не твой.
Мне теперь в самый раз замолчать,
Не качая седой головой.

Улетучились думы мои,
И омылась душа тишиной.
Пусть о чём-то поют соловьи,
Я приветствую голос иной.

И сирень для меня отцвела,
Не волнует, как давеча, грудь.
Я своё на земле отжелал,
Утешенья не жажду ничуть.

Погребальное в цвете фаты
Старый сад неспроста усмотрел.
Всё обман! Даже эти цветы.
Слава Богу, хоть к ночи прозрел.

Соловьи, умолчите на миг.
Что свистеть до утра без конца?
Я смирился, к утратам привык,
Обретаю в утратах Творца.

Улетучились думы мои,
И омылась душа тишиной.
Пусть о чём-то поют соловьи,
Я приветствую голос иной.

Пел слепой заученное с детства,
Руки на котомку положив.
И невольно западала в сердце
То ли песня, то ли боль души.

«Плачь всегда, душе моя,
Пропадает жизнь твоя.
Боже мой, Боже мой, Боже мой,
Создателю мой.»

Облаками покрывая небо,
Ветер над деревьями кружил.
Пел слепой, прося немного хлеба,
Хлеб иной прохожим предложив.

«Плачь всегда, душе моя,
Пропадает жизнь твоя.
Боже мой, Боже мой, Боже мой,
Создателю мой.»

Но прохожий, сытый и беспечный,
Этот хлеб не захотел вкушать.
Пел слепой, и всматривалась в вечность
Зрячая слепецкая душа.

«Плачь всегда, душе моя,
Пропадает жизнь твоя.
Боже мой, Боже мой, Боже мой,
Создателю мой.»

Пел слепой, душа томилась в плаче,
Люди проходили без конца.
Так ли вы, мои родные, зрячи,
Не слепей ли этого слепца?

«Плачь всегда, душе моя,
Пропадает жизнь твоя.
Боже мой, Боже мой, Боже мой,
Создателю мой.»

ЖДУ ТЕБЯ НАПРАСНО Я.

Жду тебя напрасно я
И в метель и в дождь,
Солнце мое Ясное,
Скоро ль ты взойдешь ?

Душу исцелило бы,
Заглушило б крик.
Солнце мое милое,
Покажись на миг.

Всматриваюсь пристально,
Но просвета нет.
Радость моя чистая,
Невечерний Свет.

Нет, не понапрасну я
Так молил судъбу.
Встало Солнце Ясное,
Осветило путь.

Так восстань, душе моя.
Умолчи от слез.
С нами Солнце Истины
ИИСУС ХРИСТОС.

Я СКАЗАЛ, ЧТО ГДЕ-ТО.

Я сказал, что где-то
Журавли курлыкают.
Я сказал, что где-то
Ветер, облака.
Пыльные пустырники
Пахнут повиликою,
И в траве смеется
Капля василька.

Я сказал, что где-то
Половодье осени,
Клен собой засыпал
Рыжую траву,
Я сказал, что где-то
Над пустынной росстанью
Показался лунный
Золотой кавун.

Я сказал, что где-то
С монастырской звонницы
Звуки православные
Над землей плывут.
Я сказал, что где-то
Образ Богородицы
Утешает страждущий
Богомольный люд.

Я сказал, что где-то
Огоньки колышутся.
Свечи восковые
И кадильный дым.
Я сказал, что где-то
Край, где вольно дышится,
Край, где все пропитано
Воздухом святым.

Я сказал, что где-то
Клобуки и мантии,
Канонарх уверенно
Возглашает стих.
Я сказал, что где то
Служит Богу братия,
И еще сказал я
Я — один из них.

Наброшу мантию свою,
Свечой лампаду эатеплю я,
И воздохну, как воспою;
— Аллилуйя.

Взывайте Богу моему,
Уединение целуя.
Свеча разгонит в келье тьму.
— Аллилуйя.

Слова святые, как печать,
И я шепчу у аналоя;
— Спаситель, зри мою печаль.
— Аллилуйя.

Ночная птица за окном
Кричит тревожно, гибель чуя,
Но я твержу, твержу одно:
— Аллилуйя.

Душе моя, душе моя
Не возропщи в годину злую.
Да пощадит нас Судия.
— Аллилуйя.

Источник

Радость моя, наступает пора покаянная

Радость моя, насту­пает пора покаянная,
Радость моя, запо­жа­ри­лась осень вокруг.
Нет ничего на земле постоянного,
Радость моя, мой един­ствен­ный друг.

Жёл­тое, крас­ное — все разноцветное,
Золо­том, золо­том устланы рвы.
Прямо в лицо род­нику безответному
Ветер повы­бро­сил мелочь листвы.

Затос­ко­вали дере­вья бесправные,
В ризах рас­тер­зан­ных гибели ждут.
Лишь золо­тые кре­сты православные,
Радость моя, нас в бес­смер­тье зовут.

Радость моя, эта сует­ность грешная
Даже на паперть швы­ряет листы.
Но воз­же­лали покоя нездешнего
Белые церкви, свя­тые кресты.

Их не пре­льщают купюры фальшивые,
Не при­вле­кает поток золотой,
Нужно ли Вам это золото лживое,
Вам, лобы­за­ю­щим веч­ный покой?!

Белые церкви свет­ле­ются издали,
Бла­го­вест­вуя о мире ином.
Живы ещё про­по­вед­ники истины,
Радость моя, не скорби ни о чем.

Белые церкви испол­нены кротости,
Ими доднесь освя­ща­ется свет.
Радость моя, что кру­чи­нишься попусту —
Белым Церк­вам нынче тысяча лет.

Выжили вы, бес­сло­вес­ные зрители,
Бури про­шли, рас­то­чи­лись врази.
Сколько всего за века перевидели
Белые церкви, осколки Руси?

Белые церкви плы­вут в бесконечности,
О, кла­денцы незем­ной чистоты!
Непо­ко­рён­ные граж­дане Вечности,
Белые церкви, свя­тые кресты.

Вас не каса­ются запахи тленные,
Этот октябрь­ский отча­ян­ный пир.
Белые церкви — твер­дыни Вселенныя,
Не усто­ите — раз­ва­лится мир.

Звон коло­коль­ный летит сквозь столетия,
Встре­тим же в храме молит­вен­ный час:
Радость моя, мы с тобой не заметили;
Осень уже за поро­гом у нас.

Источник

Текст песни Иеромонах Роман — Радость моя.

Желтое, красное — все разноцветное,
Золотом, золотом устланы рвы.
Прямо в лицо роднику безответному
Ветер повыбросил мелочь листвы.

Затосковали деревья бесправные,
В ризах растерзанных гибели ждут.
Лишь золотые Кресты Православные,
Радость моя, нас в бессмертье зовут.

Радость моя, эта суетность грешная
Даже на паперть швыряет листы.
Но возжелали покоя нездешнего
Белые Церкви, Святые Кресты.

Их не прельщают купюры фальшивые,
Не привлекает поток золотой,
Нужно ли Вам это золото лживое,
Вам, лобызающим вечный покой?!

Белые Церкви светлеются издали,
Благовествуя о мире ином,
Живы еще Проповединки Истины,
Радость моя, не скорби ни о чем.

Белые Церкви исполнены кротости,
Ими доднесь освящается свет.
Радость моя, что кручинишься попусту,
Белым Церквам нынче тысяча лет.

Выжили Вы, бессловесные Зрители,
Бури прошли, расточились врази.
Сколько всего за века перевидели
Белые Церкви, Осколки Руси ?

Белые Церкви плывут в Бесконечности,
О, Кладенцы неземной Чистоты !
Непокоренные Граждане Вечности,
Белые Цериви, Святые Кресты.

Вас не касаются запахи тленные,
Этот октябрьский отчаянный пир.
Белые Церкви — Твердыни Вселенныя,
Не устоите — развалится мир.

Звон колокольный летит сквозь столетия,
Встретим же в Храме молитвенный час:
Радость моя, мы с тобой не заметили;
Осень уже за порогом у нас.

Сентябрь 1987 г.

Смотрите также:

Все тексты Иеромонах Роман >>>

My joy , there comes a time of repentance ,
My joy zapozharilas fall around
There is nothing on earth permanent
My joy , my only friend .

Yellow, red — all colorful ,
Gold, gold covered with ditches .
Right in the face of the spring unrequited
Wind povybrosil trifle foliage.

Homesick trees disenfranchised ,
In garments torn death waiting.
Only Gold Crosses Orthodox ,
My joy , we were in the name of immortality .

My joy , this sinful vanity
Even on the porch throws sheets.
But desired to rest unearthly
White Church of the Holy Cross .

They do not seduce fake bills ,
Does not attract the flow of gold ,
Whether you need a gold false ,
You kissed eternal rest ?!

White Church lighten afar,
Preaching the gospel of the other world ,
Still alive Propovedinki Truth
My joy , not sorrow about anything.

White Church filled with meekness ,
They dodnes sanctified light.
My joy , that sorrow vain ,
White churches now a thousand years .

You survived , dumb audience ,
Storm passed, Elongated at once .
How many over the centuries perevideli
White Church, Shards of Russia?

White Church float in Infinity
Oh, Kladentsi unearthly Purity !
Unconquered Citizens of Eternity
White Tserivi , Holy Cross.

You do not touch the disgusting smell ,
This October desperate feast.
White Church — Strongholds Vselennyya ,
Not be able to resist — the world would fall apart .

Jingle bell flies through the centuries ,
Meet in the temple prayer hour :
My joy , we have not noticed ;
Autumn is already beyond the threshold we have .

Источник