Оскорбление чувств верующих примеры судебных решений

Оскорбление чувств верующих

Понятия «оскорбление чувств верующих» как такового в законодательстве нет. Однако в соответствующей статье используется другое определение. В качестве наказания предусматривается ответственность в виде штрафов, обязательных работ и даже заключения. Однако судебная практика далеко не однозначная – несколько примеров реальных дел описано ниже.

Определение понятия и ответственность за оскорбление чувств верующих

Уголовное законодательство дает 2 определения этому понятию. Оскорбление чувств верующих может выразиться в активных действиях человека с целью выражения явного неуважения к религии либо в воспрепятствовании проведению богослужений:

1. В первом случае речь идет о целенаправленных, сознательных действиях, цель которых – именно оскорбить религиозные чувства верующего. Важный момент – данные действия должны совершаться в публичном пространстве, как непосредственно в местах богослужения (церкви, мечети и другие), так и в любых других (в магазине, на улице и т.п.).
2. Во втором случае законодательство определяется оскорбление как воспрепятствование богослужениям, осуществлению обрядов религиозного характера. По определению подобное деяние возможно совершить только в публичном пространстве.

При определении степени наказания УК учитывает несколько факторов – место совершения противозаконного действия, статус лица (наличие/отсутствие соответствующего служебного положения), обстоятельства совершения (применение насилия, угроза и т.п.).

Так, если действия были совершены публично, но не в храме и других местах, где проходят богослужения, меры ответственности следующие:

• штраф до 300 тыс. руб. или в сумме зарплаты до 24 мес.;
• или обязат. работы до 240 ч;
• или принудит. работы до 12 мес.;
• или заключение до 12 мес.

Если эти же самые действия совершены в храме, предусматриваются более строгие меры ответственности:

• штраф до 500 тыс. руб. или в сумме зарплаты до 36 мес.;
• или обязат. работы до 480 ч;
• или принудит. работы до 36 мес.;
• или заключение до 36 мес. с возможностью ограничения свободы до 12 мес. либо без такой возможности.

Если же оскорбление религиозных чувств выразилось в воспрепятствовании богослужению, наказание следующее:

• штраф до 300 тыс. руб. либо в сумме зарплаты до 24 мес.;
• или обязат. работы до 360 ч;
• или исправит. работы до 12 мес.;
• или арест до 3 мес.

Если эти же действия были выполнены гражданином, злоупотребившим своим служебным положением или путем применения насилия, угрозы применения, меры ответственности следующие:

• штраф до 200 тыс. руб. или в сумме зарплаты до 12 мес.;
• или обязат. работы до 480 ч;
• или исправит. работы до 24 мес.;
• или принудит. работы до 12 мес.;
• или заключение до 12 мес. с лишением права работать в определенных сферах на общий срок до 24 мес.

Категория и состав преступления

Таким образом, оскорбление чувств верующих относится к деяниям небольшой тяжести, за которые чаще всего в качестве меры ответственности выбирается штраф либо обязательные/исправительные/принудительные работы. Однако это деяние признается преступным, т.е. относится к уголовным, а не административным проступкам.

Состав преступления следующий:

1. Объектом является право каждого гражданина на свободу совести, в том числе и на свободное осуществление религиозных обрядов, выбор веры, религии, общины.
2. Объективная сторона – это активные действия (а не бездействие), которые осуществляются в публичной обстановке и имеют целью явно оскорбить чувства верующего либо воспрепятствовать богослужению.
3. Субъект – совершить такое деяние может любой человек, однако ответственность наступает для дееспособного гражданина, возраст которого минимум 16 лет.
4. Субъективная сторона – вина, которая имеет форму прямого умысла. Действия совершаются осознанно, преднамеренно и имеют конкретную цель – оскорбить чувства верующих граждан, осквернить святыни и т.п.

Отсутствие даже одного из этих элементов состава исключает возможность применения уголовной ответственности либо дает основание для привлечения к ней по другой статье. Например, гражданин сознательно разграбил алтарь в храме, однако совершил это из целей личного обогащения. Поскольку в его действиях не было мотивации оскорбить религиозные чувства верующих людей, он может быть привлечен по статье 158.1 (Мелкое хищение).

Судебная практика: примеры оскорблений и 7 реальных дел

Практика показывает, что судьи довольно широко трактуют определения, чувств верующих и их оскорбление. Так, к деяниям, имеющим целью оскорбить чувства веры, могут быть отнесены не только физические действия, но также:

• устные и/или письменные высказывания;
• комментарии на виртуальных страницах, сайтах, аккаунтах в соцсетях;
• перепосты различных записей, лайки.

Вот несколько примеров реальных дел по 148 статье УК РФ за оскорбление чувств верующих:

1. Например, мировой судья Центрального района Сочи в августе 2017 года вынесла обвинительный приговор гражданину Виктору Ночевнову, на странице которого обнаружены карикатурные изображения Христа с нецензурными надписями и использованием нацистской символики. Суд счел подобные картинки оскорбительными, а их размещение связал с мотивом оскорбления чувств верующих людей. Решение – штраф 50000 руб.
2. В 2016 в г. Ставрополе состоялся процесс по делу В. Краснова, который написал на своей странице: «Боха нет» и определил библию как сборник сказок. Суд начал заседание, однако вскоре закрыл дело по причине истечения установленных сроков подачи иска.
3. В том же году в Оренбурге суд наложил штраф 35000 на преподавателя Сергея Лазарова. Причина – написанная им статья «Злой Христос», в которой последний был назван убийцей и тираном.
4. В том же году в Кировской области осудили Р. Шайдуллина и К. Казанцева. Следствие утверждало, что они сделали чучело, прикрепили на него надпись оскорбительного содержания и подвесили на крест в публичном месте (в одной из деревень). Каждый из граждан в качестве наказания получил по 230 ч. исправ. работ.
5. В том же году в Элисте суд осудил на 2 года условно С. Османова, который зашел в буддийский храм, ударил изваяние Будды и испражнился на него. Причем обвиняемый записал эти действия на видео и выложил их в сеть.
6. В 2017 году в Екатеринбурге завершился довольно известный судебный процесс по делу «о ловле покемонов» в одном из местном храмов. Осужденный Соколовский играл в эту виртуальную игру, снабдив снятое видео комментарием, в котором назвал Иисуса «самым редким покемоном». Приговор – 3,5 года условно. Причина в том, что суд усмотрел в этих действиях не только оскорбление религиозных чувств, но также возбуждение ненависти.

Видео комментарий по результатам судебного процесса

1. Годом ранее тот же суд в Екатеринбурге попытался обвинить в аналогичном деянии Антона Симакова, который назвал себя магистром магии древнего культа вуду. По мнению суда суть преступления состояла в том, что у себя на работе гражданин совершил некий магический обряд, который должен «повлиять на власти Украины». В результате Симаков был признан невменяемым и отправлен на принудительное лечение.

Таким образом, судебная практика по данной статье отличается разнообразием. Сама статья 148 неоднократно подвергается критике в юридическом сообществе, поскольку ее формулировка допускает многозначные толкования и не определяет объективную сторону достаточно четко. Однако позиция судов часто склоняется в сторону обвинительных приговоров.

Источник

Не инструмент репрессий. Как судят за оскорбление чувств верующих

«Худший прогноз не оправдался, однако свобода выражения и право на насмешку по-прежнему не гарантированы». К такому выводу пришли эксперты Международной правозащитной группы «Агора», опубликовавшие доклад (полный текст, pdf) о практическом применении в России статьи об оскорблении чувств верующих.

Поправки в 148-ю статью УК РФ, которые установили наказание до двух лет лишения свободы за оскорбление чувств верующих, внесли летом 2013 года, вскоре после начала дела Pussy Riot. Тогда трех девушек за панк-молебен «Богородица, Путина прогони» в храме Христа Спасителя в Москве обвинили в хулиганстве, однако это только подогрело дискуссии о необходимости наказания за критику церкви.

Доклад «Агоры» – первая попытка проанализировать практику уголовных дел по 148-й статье УК РФ. Как пишут авторы исследования со ссылкой на статистику судебного департамента, с 2014 года в России было вынесено 27 приговоров за оскорбление чувств верующих. Наибольшее число осужденных пришлось на 2017 год – 10, в 2018-м их было 8. При этом, в основном, по наблюдениям «Агоры», судят за перепосты картинок в Интернете и за слова, написанные в сети.

Юрист «Агоры», автор доклада Дамир Гайнутдинов в интервью Радио Свобода рассказал подробнее о том, почему возникла необходимость проанализировать применение этой статьи и почему не стоит ожидать ее декриминализации:

– Мы этой темой занимались довольно давно, у нас в производстве были дела об оскорблении чувств верующих, были дела, связанные с религией. С точки зрения анализа практики применения, мне не удалось найти в свободном доступе никаких материалов на эту тему, а было интересно посмотреть, потому что довольно много времени уже прошло с поправок в Уголовный кодекс. Было ощущение, что пик применения этой статьи прошел, и как будто на спад пошла практика. Мы решили проверить, так ли это действительно. Я начал искать все материалы дел по 148-й. И то, что удалось найти, мы обобщили в одном документе и свели вместе.

– Подтвердилась ли гипотеза о том, что пик прошел? Можно ли говорить о либерализации?

– Не совсем так. Речь не идет о том, что 148-я статья стала применяться мягче, потому что статистика этого не подтверждает. По данным Судебного департамента, по этой статье до конца 2018 года было 27 приговоров. Но сама 148-я статья направила практику от развилки, которая началась с дела Pussy Riot, по более мягкому варианту. То есть то, что изначально подавалось обществу как ужесточение, по сути, обернулось смягчением практики. А количество приговоров с тех пор, как в 2016 году начался рост, – 6, в 2017 – 10, в 2018 – 8 – не такое большое, чтобы делать выводы о какой-то динамике. Эта статья не стала массовой, и она не стала инструментом репрессий, как ожидалось.

– Судя по статистике, которую вы публикуете в докладе, наибольшее число приговоров – десять – суды вынесли в 2017 году. Этому есть какое-то объяснение, или это просто случайность?

– Судя по всему, это действительно случайность. На самом деле, за несколькими исключениями, это, в основном, дела проходные, не суперрезонансные, если не считать дело Соколовского, которому вменили явно в довесок, потому что могли. Я не могу сказать, что в 2017 году была какая-то кампания по защите чувств верующих.

– Если говорить в целом об этих делах, что можно о них сказать? Может быть, можно выделить какие-то наиболее абсурдные?

– Мне кажется, они все довольно странные, судя по описанию фабулы. Показательна история Виктора Краснова в Ставрополе о том, что «Бога нет»: в фабулу дела вошла эта фраза. А речь там шла о дискуссии «ВКонтакте» по поводу роли женщины, в которую включились активно несколько граждан, которые продвигали традиционные ценности. Краснов возразил им с точки зрения атеиста. Понятно, что в таких дискуссиях люди, как правило, выражения не выбирают, и стороны довольно резко в отношении друг друга высказывались. Эта история показательна с той точки зрения, что бытовой разговор нескольких человек, оказавшись в Интернете, сделал возможным применение статьи Уголовного кодекса. Когда те же самые разговоры ведутся на лавочке во дворе, ничем не заканчиваются. Из них всех, пожалуй, буквально 2–3 эпизода, когда речь шла о каких-то активных действиях в отношении почитаемых каких-то объектов. В Калмыкии было дело о хулиганских действиях в буддистском храме, в Кировской области – об осквернении Поклонного креста на въезде в город, к которому местные жители приколотили чучело, и, пожалуй, все.

А все остальное практически – это Интернет. И это вполне укладывается в рамки общего давления на свободу слова онлайн. Как правило, этими делами занимаются те же Центры «Э», расследуются они точно так же, как дела о возбуждении ненависти и вражды (ст. 282 УК РФ). Все эти истории до появления новой редакции 148-й статьи, скорее всего, проходили бы по разряду возбуждение вражды и ненависти по религиозному признаку, то есть 282-я статья. Технология та же самая, но появилась возможность вещи, связанные с религией, квалифицировать не по 282-й, а по 148-й.

– Но при этом по 282-й наказание строже. Как часто вместо 148-й статью могли вменить 282-ю? На чем основан выбор?

– В том-то и дело, что 282-я более тяжкая. Ее ужесточали примерно в это же время в 2014 году, то есть преступления по 282-й статье перешли из категории небольшой тяжести в категории средней тяжести. Поэтому мы и говорим о том, что де-факто получилось такое смягчение практики. Но если смотреть статистику дел по 282-й статье, а их гораздо больше, то там довольно много религиозных вопросов. И такое ощущение, что выбор статьи является исключительно прерогативой следователя, который квалификацию осуществляет и предъявляет обвинение. С этой точки зрения, нельзя предугадать по 282-й или по 148-й будет возбуждено дело, если речь идет о публикациях в Интернете. Это возможность для произвола, с другой стороны, возможность для давления следователя на обвиняемого – это предмет для торга.

– Я правильно понимаю, что по 148-й не было ни одного реального срока?

– Нет, не было. В основном обязательные работы, условное лишение свободы.

– С вашей точки зрения, почему? Боятся сажать за религию?

– Потому что она сама по себе мягче. Там санкция меньше. И не будут сразу назначать максимальное наказание. Единственная статья из новых, по которой сразу же начали давать максимальные сроки, – это статья о призыве к нарушению территориальной целостности, 280.1 УК РФ, и там сразу максимальный срок – три года лишения свободы получил Рафис Кашапов. А здесь. Если посмотреть статистику, первые годы было по одному-два приговора. Это явно осторожное опробование. Они прошли, устояли апелляции, можно дальше. И вот это направление, стандарт, складывающаяся практика, наверное, и обусловила дальнейшее развитие.

– С вашей точки зрения, есть ли какие-то предпосылки к тому, чтобы эта статья была выведена из Уголовного кодекса?

– Я думаю, что нет. В пользу версии о том, что она останется в таком виде в Уголовном кодексе, как раз говорит то, что эта статья ушла из фокуса общественного внимания. Условная либерализация статьи 282-й была обусловлена общественным резонансом и готовностью Европейского суда. Даже чиновники были вынуждены признать, что палку перегнули. А тут – дел немного, практика не расширяется, наказания не чрезмерные, с точки зрения общества. Я думаю, что этот статус-кво сохранится пока, – заключает Дамир Гайнутдинов.

Источник