Статья
Аннотация
Статья посвящена апробации русскоязычной версии опросника когнитивной регуляции эмоций (ОКРЭ). Опросник предназначен для оценки как продуктивных, так и деструктивных когнитивных стратегий в процессе регуляции аффективных переживаний и широко используется в исследованиях совладания со стрессом. Результаты психометрической апробации доказали высокую надежность, содержательную и конструктную валидность подготовленной русскоязычной версии опросника. Эмпирическая верификация, проведенная на группах «нормы» и больных с аффективными расстройствами, подтвердила диагностическую пригодность опросника для использования в прикладных исследованиях.
Разделы журнала: Методика
Ключевые слова: эмоции; стресс; когнитивная оценка; копинг-стратегии; психодиагностика
Разработка русскоязычной версии опросника когнитивной регуляции эмоций
Проблема взаимодействия когнитивных и эмоциональных процессов, обусловливающих особенности поведения человека, интересовала ученых с давних времен и продолжает оставаться в центре внимания современных исследований (см.: Величковский, 2006; Scherer, 1994). Традиционная установка на противопоставление «аффекта» и «интеллекта», ярко обозначенная еще в трудах античных философов, начала подвергаться серьезной критике с начала становления психологии как самостоятельной научной дисциплины (см., напр.: Выготский, 1984; Майер, 1981). С середины ХХ в. доминирующее влияние на развитие исследований в этой области стали оказывать принципы единства и согласованности в функционировании эмоциональной и когнитивной сфер человека. Этот подход получил методологическое и концептуальное обоснование как в трудах выдающихся отечественных психологов (Л.С. Выготский, А.Н. Леонтьев, С.Л. Рубинштейн), так и целого ряда известных зарубежных авторов (Э. Блейлер, Г. Гарднер, Г. Майер, Р. Стернберг и др.). В рамках этих представлений формировались современные когнитивные теории эмоций, ставящие акцент на анализе процессуальных механизмов регуляции деятельности и поведения человека в эмоционально напряженных ситуациях (Scherer, 1994).
Особое место в разработке проблемы взаимодействия когнитивных и аффективных процессов занимают исследования стресса и совладающего поведения (Кокс, 1985; Леонова, 2009; Folkman et al., 1979). В одной из первых (и до настоящего времени остающейся лидирующей) психологических концепций стресса — когнитивной теории Р. Лазаруса (1966, см.: Кокс, 1985) — показана ведущая роль когнитивно-аффективных механизмов в субъективной оценке ситуации человеком. Ситуация оценивается как стрессогенная на основе соотнесения воспринимаемого человеком смысла происходящего с доступными ресурсами совладания с затруднениями в эмоционально-окрашенной форме («угроза», «потеря», «вызов»), что приводит к актуализации различных видов копинг-стратегий. В развивающемся вслед за этим «потоке действий и реакций», направленном на разрешение ситуации, нередко слиты воедино собственно объект и задействованные механизмы регуляции поведения (Folkman et al., 1979; Lazarus, 2006). Так, эмоционально-ориентированные стратегии совладания могут быть когнитивными по механизму осуществления, а проблемно-ориентированный копинг с необходимостью включает и когнитивные, и эмоциональные компоненты, представленные в форме как произвольных, так и непроизвольных действий (Eisenberg et al., 1995; Miceli, Castelfranchi, 2001). Изначальная сложность структуры регуляции поведения в стрессогенных ситуациях приводит к трудностям в операционализации компонентного состава названных механизмов, что подчеркивает необходимость более тщательного анализа и дифференциации различных регуляторных стратегий на процессуальном уровне.
Один из возможных подходов к решению обозначенной проблемы состоит в определении роли когнитивных процессов в регуляции эмоций и «обратного» влияния эмоциональных состояний на протекание когнитивных процессов. В рамках данного подхода Н. Гарнефски с коллегами (Garnefski et al., 2002) был разработан «Опросник когнитивной регуляции эмоций» (в оригинале «Cognitive Emotion Regulation Questionnaire» — CERQ). Согласно предложенной модели, авторами было выделено 9 основных когнитивных стратегий регуляции эмоций, которые могут быть отнесены к двум разным категориям:
способствующие успешной адаптации (или «эффективные») стратегии: 1) принятие того, что случилось, 2) позитивная перефокусировка, 3) фокусирование на планировании, 4) позитивная переоценка, 5) рассмотрение в перспективе;
препятствующие адаптации и усиливающие дезадаптационные эффекты (или «деструктивные») стратегии: 6) самообвинение, 7) руминации/навязчивые мысли о событии, 8) катастрофизация, (9) обвинение других.
Диагностическая пригодность и валидность оригинальной версии опросника CERQ доказана при проведении цикла исследований на репрезентативных выборках респондентов, которые в содержательном плане образуют три следующих направления:
Исследования совладания со стрессом на популяционном уровне с учетом возрастных различий. Показано, что для подростков и взрослых характерны устойчивые корреляционные связи когнитивных стратегий регуляции эмоций (прежде всего, самообвинения, катастрофизации и позитивной переоценки) с уровнем депрессии, тревоги и гнева (см., напр.: Garnefski et al., 2005).
Исследования совладания с психотравматическими переживаниями. Обнаружено, что в группах риска (участники военных действий; фермеры в регионах, пострадавших от эпидемии; женщины-жертвы насилия) интенсивность переживания тревоги, депрессии и посттравматической симптоматики зависит от частоты применения деструктивных стратегий (самообвинения, руминации и обвинения других). В то же время преимущественное использование эффективных стратегий (позитивной перефокусировки и переоценки) закономерно связано со снижением этих негативных переживаний (Kraaij et al., 2007).
Клинические исследования совладания со стрессом у лиц с соматическими и/или психическими заболеваниями. Выявлено, что у больных раком, периферической артериальной болезнью, ювенильным идиопатическим артритом использование стратегий руминации и катастрофизации достоверно коррелирует с усилением негативных оценок эмоционального состояния (Garnefski et al., 2009). У женщин с диагнозом «неизлечимое бесплодие» позитивная переоценка ситуации связана с более высокими оценками положительных эмоций, а самообвинениеи катастрофизация — с нарастанием отрицательных эмоций. Больные психическими заболеваниями, по сравнению с нормой, чаще используют стратегии самообвинения, руминации и катастрофизации (Garnefski et al., 2002).
Данные, полученные в названных циклах эмпирических исследований, свидетельствуют о том, что предложенная Н. Гарнефски и В. Краай модель когнитивных стратегий регуляции эмоций обладает достаточно высокой прогностической валидностью и является хорошей основой для создания адаптированных вариантов опросника CERQ. В соответствии с этим, нашей целью была разработка полноценной русскоязычной версии этой психодиагностической методики, соответствующей основным психометрическим характеристикам оригинального варианта методики.
Общая характеристика оригинального варианта опросника CERQ
Оригинальный вариант опросника CERQ направлен на оценку частоты использования каждой из 9 выделенных когнитивных стратегий регуляции эмоций. Методика состоит из 36 утверждений (по 4 пункта на каждую шкалу). Обследуемого просят обратиться к своему опыту переживания трудных ситуаций и оценить, насколько часто им используются те или иные способы совладания с трудностями, давая ответ по каждому пункту опросника по 5-балльной шкале Лайкерта: от 1 балла («никогда») до 5 баллов («почти всегда»). Возможны два способа проведения опроса. В первом случае обследуемого просят оценить, какие мысли для него типичны при переживании различных затруднительных жизненных ситуаций. Во втором случае в инструкции уточняется, что он должен давать ответы по отношению к какому-то конкретному событию или определенным трудным обстоятельствам (например, в случае болезни или переживания того или иного стрессогенного события). Согласно авторским данным, опросник можно использовать для оценки когнитивных стратегий регуляции эмоций у взрослых и подростков старше 12 лет (Garnefski et al., 2002).
В структуру оригинального варианта опросника входит 9 шкал:
I. «Самообвинение» — мысли, в которых человек винит себя за случившееся (например: «Я чувствую, что именно я в ответе за это»).
II. «Принятие» — мысли о принятии того, что случилось («Я думаю, что должен принять то, что случилось»).
III. «Руминации» — постоянные размышления о мыслях и чувствах, связанных с пережитой трудной ситуацией («Я размышляю о своих чувствах по поводу того, что мне пришлось пережить»).
IV. «Позитивная перефокусировка» — отвлечение на мысли о других, более приятных событиях и ситуациях вместо размышлений о пережитых затруднениях («Я думаю о более приятных вещах, чем то, что я испытал»).
V. «Фокусирование на планировании» — размышления о том, какие следующие шаги лучше предпринять по отношению к случившемуся («Я думаю о том, как мне лучше всего справиться с этой ситуацией»).
VI. «Позитивная переоценка» — поиск положительного смысла в произошедшем событии в целях личностного роста или приобретения нового опыта («Я думаю, что я могу вынести что-то полезное из этой ситуации»).
VII. «Рассмотрение в перспективе» — снижение исключительной значимости события за счет его сравнения с другими ситуациями («Я думаю, все могло быть гораздо хуже»).
VIII. «Катастрофизация» — мысли о глобальных размерах произошедшего события и его отрицательных последствиях («Мне кажется, что то, что пережил я, намного хуже того, что довелось пережить другим»).
IX. «Обвинение других» — перекладывание вины за пережитое человеком событие на окружающих (например: «Я считаю, что виноваты другие»).
Надежность-согласованность пунктов опросника и его ретестовая надежность достаточно высоки: значения коэффициента α-Кронбаха для разных шкал находятся в диапазоне от 0.68 до 0.85, а корреляции оценок исходного и повторного замеров соответствуют высокому уровню значимости (r=0.48—0.65, p 0.2, p 0.2 (p
Источник
ОСОБЕННОСТИ КОГНИТИВНОЙ РЕГУЛЯЦИИ ЭМОЦИЙ В ЗАВИСИМОСТИ ОТ УРОВНЯ ВОСПРИНИМАЕМОГО СТРЕССА И ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ АДАПТАЦИИ
Учреждение образования «Гомельский государственный университет имени Франциска Скорины», Магистрант первого курса
Республика Беларусь, город Гомель
Стресс – неотъемлемая часть жизни современного человека. Ритм жизни эпохи постиндустриального общества накладывает повышенные требования к личности, и стремление этим требованиям соответствовать приводит к повышенному переживанию стресса. Выделяют биологический и психологический стресс. Основоположник биологического подхода – Г. Селье дал следующее определение стрессу. Стресс есть неспецифический ответ организма на любое предъявленное ему требование [1]. Это значит, что стресс возникает на любое требование окружающей среды, вне зависимости от характеристик этих требований. Та реакция организма, которая возникает и при давлении руководителя на подчиненного, и при нападении хищного зверя, как раз и является стрессом. Физиологический стресс вызывается стрессовыми ситуациями, а именно тяжелой работой, болью, испугом, унижением, потерей близкого человека, конфликтами и т.д. Под психологическим стрессом имеется в виду нечто иное. Психологический стресс зависит в основном от осознания человеком своей ответственности за себя и стрессовое событие, своего отношения к нему, т.е. от когнитивных процессов [2, с. 142]. Однако сложно встретить лишь физиологический или лишь психологический стресс, чаще мы видим, что оба вида стресса проявляются, дополняя друг друга. Но, именно психологический стресс наиболее подвержен произвольной регуляции.
Для того чтобы успешно функционировать, людям необходимо как-то со стрессом совладать. От этого во многом зависит уровень его психологической адаптации. Психологическая адаптация – это приспособление к условиям жизни и жизнедеятельности, адекватность психической деятельности человека заданным условиям среды и его деятельности в тех или иных обстоятельствах [3, с. 152]. Психологическая адаптация – важный фактор успешности личности. Если же человек не смог в полной мере адаптироваться к среде, то результатом может стать расстройство адаптации.
Расстройство адаптации или расстройство приспособительных реакций является одним из самых распространенных психических расстройств во всем мире, однако в Беларуси оно редко диагностируется. По определению МКБ-11 расстройство адаптации – это неадаптивная реакция на определенный психосоциальный стрессор или множественные стрессоры (развод, болезнь или инвалидность, социально-экономические проблемы, конфликты дома или на работе), которая обычно возникает в течение месяца после стрессора. Расстройство характеризуется: 1) обеспокоенностью стрессором или его последствиями, включая чрезмерное беспокойство, повторяющиеся и тревожные мысли о стрессоре, или постоянные размышления о его последствиях, а также 2) неспособностью адаптироваться к стрессору, который вызывает значительные нарушения в личной, семейной жизни, социальных, образовательных, профессиональных или других важных областях функционирования человека. Симптомы не обладают достаточной специфичностью или серьезностью, чтобы оправдать диагноз другого психического или поведенческого расстройства, и обычно проходят в течение 6 месяцев, если стрессор не сохраняется в течение более длительного периода времени [4].
Но почему одни люди, даже переживая ужасные стрессовые события, такие как смерть близкого человека, увольнение или разлуку, способны оставаться высокоадаптивными, а кто-то, и вследствие незначительных стрессовых событий, реагирует на воздействия внешнего мира неадекватно? Можно уверенно утверждать, что дело как раз в способности человека совладать с воспринимаемым стрессом. Люди по-разному реагируют на стресс. Кто-то предпочитает слушать музыку, кто-то жалуется друзьям, кто-то, в конце концов, стремится разрешить проблему, которая порождает стресс.
В процессе регуляции эмоционального состояния важнейшую роль имеют именно механизмы когнитивной регуляции эмоций. Именно наш образ мыслей и конкретные размышления предопределяют будущие действия и оказывают непосредственное влияние на эмоциональное состояние организма. Когнитивная регуляция эмоций – это регуляция эмоций при помощи когниций, позволяющая контролировать эмоции, находящиеся под воздействием стрессовых событий [5, с. 65]. Н. Гарневски и В. Крайг выделяют девять стратегий когнитивной регуляции эмоций:
1. Самообвинение (self blame) – мысленное возложение вины за переживаемое событие на субъекта;
2. Обвинение (обвинение других; blaming others) – мысленное возложение вины за испытываемое на другого человека или окружающую среду;
3. Принятие (acceptance) – мысленное принятие и примирение с произошедшим;
4. Перефокусировка на планирование (refocus on planning) – размышление о способах справиться с событием;
5. Положительная перефокусировка (positive refocusing) – обращение к мыслям о радостных и приятных событиях, вместо обдумывания стрессового;
6. Сосредоточение (руминация или концентрация на мыслях; rumination or focus on thought) – обдумывание чувств и мыслей связанных с событием;
7. Позитивный пересмотр (positive reappraisal) – мысли о позитивной значимости события для личностного роста;
8. Помещение в перспективу (putting into perspective) – мысли, преуменьшающие серьезность события или подчеркивающие его относительность по сравнению с другими событиями;
9. Катастрофизация (catastrophizing) – мысленное преувеличение ущерба от события [5, с. 65; 6, с. 1314-1316].
Ряд исследований показал, что некоторые из этих стратегий, а именно самообвинение, обвинение, сосредоточение и катастрофизация, связанны с депрессией и другими психическими расстройствами [7; 8; 9; 10]. В то время как другие, т. е. принятие, перефокусировка на планирование и позитивный пересмотр, связаны с оптимизмом, чувством собственного достоинства и низкой тревожностью [11].
Какие из стратегий когнитивной регуляции эмоций снижают уровень дезадаптации в стрессовых ситуациях, позволит установить дальнейшее исследование с использованием опросников «Когнитивная регуляция эмоций» (CERQ) и Adjustment Disorder –New Module 8 (ADNM-8). CERQ разработан Н. Гарневски и В. Крайг и адаптирован на русский язык О. Л. Писаревой и А. Гриценко. Он направлен на выявление стратегий когнитивной регуляции эмоций. Опросник Adjustment Disorder –New Module 8 (ADNM-8) проходит процесс адаптации. Опросник направлен на выявление степени выраженности симптомов расстройства адаптации [12].
1. Селье, Г. Стресс без дистресса. – М.: Прогресс, 1979. – 124 с.
2. Юнусова, С.Г. Стресс. Биологический и психологический аспекты / С.Г. Юнусова, А.Н. Розенталь, Т.В. Балтина // Учен. зап. Казан. ун-та. Сер. Гуманит. Науки. – 2008. – №3. – С. 139-150.
3. Тюрина, Н.В. Понятие адаптации в современной психологии / Н.В. Тюрина // Вестник АГТУ. – 2007. – №5. – С. 152-157.
4. 6B43 Adjustment disorder [Электронный ресурс]: электрон. данные. – ICD-11 for Mortality and Morbidity Statistics (December 2018), 22 декабря 2018. – Режим доступа: https://icd.who.int/browse11/l-m/en#/http://id.who.int/icd/entity/264310751 (свободный доступ). – Дата доступа:15.02.2018.
5. Писарева, О.Л. Когнитивная регуляция эмоций / О.Л. Писарева, А. Гриценко // Философия и социальные науки: Научный журнал. – 2011. – №2. – С. 64-69.
6. Garnefski, N. Negative life events, cognitive emotion regulation and emotional problems / N. Garnefski, V. Kraaij, Ph. Spinhoven // Personality and Individual Differences. – 2001. – №30. – С. 1311-1327.
7. Anderson, C. A. Behavioral and characterological styles as predictors of depression and loneliness: review, refinement, and test / C. A. Anderson, [et al.] // J. of Personality and Social Psychology. – 1994. – Vol. 66, No 3. – С. 549–558.
8. Nolen-Hoeksema, S. Ruminative coping with depressed mood following loss / S. Nolen-Hoeksema, L.E. Parker, J. Larson // J. of Personality and Social Psychology. – 1994. – Vol. 67. – С. 92-104 .
9. Sullivman, M. J. L. The Pain Catastrophizing Scale: devel-opment and validation / M. J. L. Sullivan, S. R. Bishop, J. Pivik // Psychology Assesment. – 1995. – No 7. – С. 524–532.
10. Тennen, H. Blaming others for threatening events / H. Тennen, G. Affleck // Psychological Bulletin. – 1990. – Vol. 108 . – С. 209– 232.
11. Carver, C. S. Assessing coping strategies: a theoretically based approach / C. S. Carver, M. F. Scheier, J. K. Weintraub // J. of Personality and Social Psychology. – 1989. – Vol. 56. –С. 267–283.
12. Kazlauskas, E. A Brief Measure of the International Classification of Diseases-11 Adjustment Disorder: Investigation of Psychometric Properties in an Adult Help-Seeking Sample / E. Kazlauskas, G. Gegieckaite, J. Eimontas, P. Zelviene, A. Maercker // Psychopathology, 51. – № 1. – 2018. – С.1–6.
Источник