Нейротизм эмоциональная стабильность эмоциональная нестабильность
Патохарактерологические свойства, объединяющие эту группу личностных расстройств, — импульсивность с ярко выраженной тенденцией действовать без учета последствий и отсутствием самоконтроля, сочетающаяся с неустойчивостью настроения и бурными, возникающими по малейшему поводу аффективными вспышками. Выделяются два типа этого варианта расстройств личности — импульсивный и пограничный.
Импульсивный тип соответствует возбудимой психопатии. Психопатии этого типа, как указывает E. Kraepelin, свойственна необыкновенно сильная эмоциональная возбудимость. Начальные ее проявления обнаруживаются еще в дошкольном возрасте. Дети часто кричат, озлобляются. Любые ограничения, запреты и наказания вызывают у них бурные реакции протеста со злобностью и агрессией. В младших классах это «трудные» дети с излишней подвижностью, необузданными шалостями, капризностью и обидчивостью. Наряду со вспыльчивостью и раздражительностью им свойственны жестокость и угрюмость. Они злопамятны и неуживчивы. Рано обнаруживающаяся склонность к мрачному настроению сочетается с периодическими непродолжительными (2—3 дня) дисфориями. В общении со сверстниками они претендуют на лидерство, пытаются командовать, устанавливать свои порядки, из-за чего нередко возникают конфликты. Учеба их чаще всего не интересует. Они не всегда удерживаются в школе или ПТУ, а поступив на работу, вскоре увольняются.
Сформировавшаяся психопатия возбудимого типа сопровождается приступами гнева, ярости, аффективными разрядами, иногда с аффективно суженным сознанием и резким двигательным возбуждением. В запальчивости (особенно легко возникающей в период алкогольных эксцессов) возбудимые личности способны совершить необдуманные, порой опасные действия. В жизни это активные, однако неспособные к длительной целенаправленной деятельности, неуступчивые, жесткие люди, с мстительностью, с вязкостью аффективных реакций Среди них нередки лица с расторможенностью влечений, склонные к перверсиям и сексуальным эксцессам.
Последующая динамика возбудимых психопатий, как показали работы В. А. Гурьевой и В. Я. Гиндикина (1980), неоднородна. При благоприятном течении психопатические проявления стабилизируются и даже относительно полно компенсируются, чему в немалой степени способствуют положительные влияния окружающей среды и необходимые воспитательные мероприятия. Нарушения поведения в таких случаях к 30—40 годам значительно сглаживаются, постепенно уменьшается и эмоциональная возбудимость. Однако возможна иная динамика с постепенным усилением психопатических особенностей. Беспорядочная жизнь, неспособность сдерживать влечения, присоединяющийся алкоголизм, нетерпимость к любым ограничениям, наконец, склонность к бурным аффективным реакциям служат в таких случаях причинами длительного нарушения социальной адаптации. При наиболее тяжелых вариантах акты агрессии и насилия, совершаемые во время аффективных вспышек, приводят к столкновению с законом.
Пограничный тип прямых аналогов в отечественной систематике психопатий не имеет, хотя по некоторым личностным параметрам сопоставим с неустойчивым типом психопатий. Пограничное расстройство личности перекрывается другими личностными расстройствами — прежде всего истерическим, нарциссическим, диссоциальным [Harrison G., Pope U. G. et al., 1983], нуждается в дифференциации с шизотипическим расстройством, шизофренией, тревожно-фобическими и аффективными расстройствами (см. описание динамики пограничного расстройства личности).
Пограничную личность отличают повышенная впечатлительность, аффективная лабильность, живость воображения, подвижность когнитивных процессов, постоянная «включенность» в события, относящиеся к сфере актуальных интересов или увлечений, крайняя чувствительность к препятствиям на пути к самореализации, функционированию на максимуме возможностей. Обостренно воспринимаются и затруднения в сфере интерперсональных отношений, особенно ситуация фрустрации. Реакции таких субъектов даже на тривиальные события могут приобретать гиперболизированный, демонстративный характер. Как подчеркивает M. Smiedeberg (1959), они слишком часто испытывают те чувства, которые обычно обнаруживаются лишь в ситуации стресса.
Начальные патохарактерологические проявления (эмоциональная лабильность, внушаемость, склонность к фантазиям, быстрая смена увлечений, нестабильность отношений со сверстниками) обнаруживаются уже в подростковом периоде. Эти дети игнорируют школьные порядки и родительские запреты. Несмотря на хорошие интеллектуальные возможности, они плохо успевают, так как не готовятся к занятиям, отвлекаются на уроках, отвергают любые попытки регламентации их распорядка дня.
К отличительным свойствам пограничных личностей относятся лабильность самооценки, изменчивость представлений как об окружающей действительности, так и о собственной личности — нарушение аутоидентификации, непостоянство жизненных установок, целей и планов, неспособность противостоять мнению окружающих. Соответственно они внушаемы, податливы влияниям извне, легко перенимают не одобряемые обществом формы поведения, предаются пьянству, принимают возбуждающие средства, наркотики, могут даже приобрести криминальный опыт, совершить правонарушение (чаще всего речь идет о мелком мошенничестве).
Психопаты пограничного типа легко впадают в зависимость от других, подчас малознакомых людей. Сближаясь, они быстро образуют сложную структуру отношений с чрезмерной подчиняемостью, ненавистью или обожанием, формированием сверхценных привязанностей; последние служат источником конфликтов и страданий, связанных со страхом разрыва и грядущего одиночества, и могут сопровождаться суицидальным шантажом.
Жизненный путь пограничных личностей представляется весьма неровным, изобилует неожиданными поворотами в социальном маршруте, семейном статусе. Периоды относительного затишья сменяются разного рода коллизиями; легки переходы из крайности в крайность — это и внезапная, преодолевающая все препятствия любовь, завершающаяся столь же внезапным разрывом; и увлечение новым делом с объективно высокими профессиональными успехами, и внезапная резкая смена места работы после незначительного производственного конфликта; это и страсть к путешествиям, ведущая к перемене места жительства и прогрессии. Однако, несмотря на все жизненные потрясения, эти лица не теряют здравомыслия, попав в беду, бывают не столь беспомощны, как могли бы показаться, могут в нужный момент найти приемлемый выход из создавшегося положения. Присущие большинству из них «зигзаги» поведения не препятствуют достаточно хорошей адаптации. Легко приспосабливаясь к новым обстоятельствам, они сохраняют трудоспособность, находят работу, устраивают заново быт [McGlashan Т. Н., 1986].
В рамках динамики пограничного личностного расстройства наблюдаются стертые, не сопровождающиеся манифестными аффективными симптомами фазы, развертывающиеся преимущественно в аутопсихической сфере. Длительные периоды подъема с повышенной активностью, ощущением оптимального интеллектуального функционирования, обостренного восприятия окружающей жизни могут сменяться (чаще всего в связи с психогенной или соматической — беременность, роды, интеркуррентное заболевание — провокацией) дистимическими фазами. На первый план в клинической картине в этих случаях выдвигаются жалобы на снижение психических возможностей, ощущение неполноты чувств и когнитивных функций, а в более тяжелых случаях — явления психической анестезии.
Среди других патологических реакций, судя по описаниям J. G. Gunderson, M. Singer (1965), Ch. Perry, G. Kjerman (1975), J. Modestine (1983), при пограничных расстройствах чаще всего встречаются психогенно спровоцированные транзиторные вспышки с пестрой клинической картиной, включающей наряду с аффективными диссоциативные истерические, малосистематизированные бредовые расстройства. Хотя эти психопатологические проявления («минипсихозы») [Pfeifter Р., 1974; Rohde-Dacher Ch., 1982], как правило, быстро редуцируются, их нозологическая квалификация сопряжена с трудностями. В первую очередь необходимо исключить шизофрению, аффективные и шизоаффективные психозы.
В качестве критериев, снижающих обоснованность диагноза эндогенного заболевания, выступают такие особенности «минипсихозов», как психогенная провоцированность, транзиторный характер, полная обратимость при отсутствии тенденции к систематизации и хронификации.
Источник
Эмпатия, нейротизм, экстраверсия
АННОТАЦИЯ
В статье представлены результаты исследования уровня развития эмпатических способностей, эмоциональной устойчивости и степени выраженности экстраверсии-интроверсии в юношеском возрасте. Нейротизм увеличивает рациональную и эмоциональную составляющие эмпатии, но препятствует созданию благоприятной атмосферы общения. Экстраверсия способствует развитию общих эмпатических способностей, интроверсия опирается на установки в эмпатии.
ABSTRACT
The article describes results of a research on empathy development and emotional stability development level and degree of manifestation of extraversion/introversion in adolescence. Neuroticism increases rational and emotional components of empathy but inhibits creating a favorable environment for communication. Extraversion facilitates developing of empathy in general. Introversion relies on empathy elements of the mindset.
Эмоциональная сфера личности в юношеском возрасте характеризуется большей устойчивостью чувств и эмоций, нежели в предыдущий возрастной этап, определенную значимость приобретает интимно-личностное общение. Особой способностью отражать эмоциональное состояние собеседника выступает эмпатия – одна из ведущих способностей межличностного общения, умение соучаствовать, сочувствовать, воспринимать ситуации с позиции другого человека. Специальными эмоциональными средствами для достижения такой цели и выступают: сопереживание и сочувствие [1, с. 169]. Психофизиологические характеристики экстраверсии-интроверсии, а также уровень нейротизма могут оказывать существенное влияние на формирование общих эмпатических способностей в юношеском возрасте.
Целью исследования стало изучение уровня развития эмпатических способностей, степени эмоциональной устойчивости-неустойчивости и экстраверсии-интроверсии в возрасте юности. Респондентами исследования выступили юноши, в количестве 34 человек, и девушки (34 человека соответственно), средний возраст участников составил 18 лет, всего было опрошено 68 человек.
Методы исследования: опросник Г. Айзенка по определению темперамента [6, с. 176]; методика диагностики уровня эмпатических способностей В. В. Бойко [6, с. 673]; математические методы статистической обработки данных (χ2–критерий Пирсона, r–критерий Спирмена).
С помощью опросника Г. Айзенка (результаты исследования представлены в Таблице 1) были исследованы такие психологические свойства молодых людей, как нейротизм, эмоциональная устойчивость, экстраверсия и интроверсия, задающие определенный тип личности. Дополнительная шкала «лжи» (среднее значение по данной шкале 1,11±0,47) позволяет сделать предварительное заключение о достоверности полученных в ходе исследования результатов.
Шкала «нейротизм» (среднее значение по данной шкале 13,0±5,1) фиксирует эмоционально-волевую стабильность или аффективную возбудимость, устойчивость-неустойчивость, свойственную человеку в той или иной степени, в зависимости от вегетативной нервной системы, отвечающей за поведение в стрессе, возникновение агрессии или тревоги.
Тревожность, как психическое свойство, определяют склонностью к переживанию тревоги, как эмоционального состояния, возникающей в ситуации неопределенной опасности и характеризуют низким порогом ее возникновения [3, с. 260].
Таблица 1.
Средние показатели параметров по опроснику Г. Айзенка
Примечание: * – различия распределений по χ2–критерию Пирсона статистически достоверны с p≥0,05; ** – различия распределений по χ2–критерию Пирсона статистически достоверны с p≥0,01.
В процентном соотношении: 56% опрошенных ближе к показателям «нейротизма», характеризующего эмоциональную нестабильность личности, тогда как 44% респондентов имеют значения по шкале соответствующие «эмоциональной устойчивости», способствующей достаточному контролю своих аффективных проявлений.
Такие лица легко адаптируются к новым условиям деятельности, быстро входят в новый коллектив, достаточно свободно и адекватно ориентируются в ситуации, вырабатывают оптимальную стратегию своего поведения и социализации, а также обладают высокой эмоциональной устойчивостью [4, с. 186].
Шкала «экстраверсия-интроверсия», в концепции Г. Айзенка, относится к базовым чертам личности и характеризует множество психических свойств от общительности-замкнутости, оптимизма-пессимизма до заносчивости-застенчивости и импульсивности-обдуманности в действиях. В процентном соотношении количество экстравертов и интровертов среди респондентов соответственно: 48% к 52% (среднее значение по данной шкале 12,0±4,0). Склонность интровертов к тщательному планированию, регламенту и четкой организации деятельности, контролю своих эмоциональных проявлений и т.д. свидетельствует об инертности и ригидности психических процессов.
Неготовность или неспособность перестроить собственную схему активности, стойкая инертность заданных установок, стереотипность мыслительных процессов, недостаточная гибкость поведения – все это является признаками психической ригидности личности. Выделяя следующие виды ригидности, исследователи, в качестве критериев используют основные психические процессы: эмоциональные – тем самым обозначая эмоциональную или аффективную ригидность; познавательные – когнитивную или интеллектуальную ригидность; волевую – мотивационную или поведенческую ригидность [2, с. 109].
Уровень развития эмпатических способностей в юношеском возрасте был исследован с помощью одноименной методики В. В. Бойко. Данная методика позволяет определить выраженность и степень использования в эмпатическом общении ряда критериев, необходимых перцептивных составляющих. Результаты исследования продемонстрированы в Таблице 2.
Таблица 2.
Средние показатели параметров по методике В.В. Бойко
Источник
PsyAndNeuro.ru
Нейротизм – фундаментальная сфера личности
Нейротизм — это черта характера, предрасполагающая к переживанию негативных эмоций, включая гнев, тревогу, застенчивость, раздражительность, эмоциональную нестабильность и депрессию [1]. Лица с повышенным уровнем нейротизма плохо реагируют на стрессорные влияния окружающей среды, трактуют рядовые ситуации как угрожающие, и могут переживать небольшие фрустрирующие состояния как безнадежно непреодолимые. Нейротизм является одной из наиболее хорошо известных и эмпирически обоснованных черт личности, при этом значительная часть исследований указывает на его наследуемость, наличие предвестников в детском возрасте, временную стабильность в течение всего жизненного цикла и повсеместное распространение [1,2].
Нейротизм оказывает огромное влияние на здоровье населения [3]. Он обеспечивает уязвимость для широкого спектра различных форм психопатологии, включая тревожные расстройства, расстройства настроения, химические зависимости, соматические симптомы и расстройства приема пищи [1,4]. Многие случаи употребления психоактивных веществ представляют собой попытки подавить или ликвидировать уныние, тревожность, дисфорию и эмоциональную нестабильность, возникшие благодаря нейротизму. Клинически значимые эпизоды тревоги и депрессивного настроения часто будут представлять собой взаимодействие между нейротизмом как личностной чертой или темпераментом и жизненными стрессорами [1].
Нейротизм соизмеримо ассоциируется с целым рядом физических расстройств, таких как проблемы с сердцем, расстройство иммунной системы, астма, атопическая экзема, синдром раздражённого кишечника и даже с повышенным риском смерти [2]. Взаимосвязь между нейротизмом и физическими проблемами является как прямой, так и косвенной, в связи с тем, что нейротизм обеспечивает уязвимость для развития этих состояний, а также позволяет преувеличивать их значение и неэффективно реагировать на их лечение.
Нейротизм также связан со снижением качества жизни, в том числе с переживанием враждебности, чрезмерным беспокойством, профессиональной и супружеской неудовлетворенностью [5]. Высокий уровень нейротизма будет способствовать низкой производительности труда из-за эмоциональной озабоченности, истощения и отвлечения внимания. По аналогии с двойственным влиянием нейротизма на физические состояния, высокий уровень нейротизма приведет не только к фактическому ухудшению брачных отношений, но также и к субъективному чувству неудовлетворенности браком, даже когда нет объективной основы для таких чувств, что, в свою очередь, может привести к реальному разочарованию и уходу супруга.
С учетом вклада нейротизма в столь большое число негативных жизненных исходов, рекомендован о проведение скрининга для выявления клинически значимых уровней нейротизма для всего населения в ходе плановых медицинских посещений [1,6]. Скрининг в отсутствие доступного лечения являлся бы проблематичным. Однако, нейротизм реагирует на фармакологические интервенции [1]. Фармакотерапия способна эффективно снижать уровень нейротизма как личностной черты. Barlow и другие [7] также разработали эмпирически-подтвержденный когнитивно-поведенческий подход к лечению нейротизма, называемый унифицированным протоколом (Unified Protocol, UP). Они предложили, чтобы современные психологические методы терапии стали чрезмерно специализированными и концентрировались на симптомах, специфичных для конкретного расстройства. UP был задуман как трансдиагностическое средство. Признавая воздействие нейротизма на разнообразные проблемы физического и психического здоровья, авторы UP вновь отмечают, что “последствия для здоровья населения непосредственного лечения и даже предотвращения развития нейротизма были бы значительными” [7].
Понятие нейротизма выделялось в течение длительного времени с начала фундаментальных научных исследований личности и, возможно, он даже является первой сферой личности, которая была идентифицирована в рамках психологии [1]. Учитывая его центральное значение для столь многих различных форм психической и физической патологии, не удивительно, что наличие нейротизма очевидно в большинстве моделей личности, расстройства личности и психопатологии.
Нейротизм является одной из основных общеличностных сфер, включаемых в пятифакторную модель или “Большую Пятерку” [2]. Он также учитывается в рамках дименсиональной модели черт характера (dimensional trait model), включенной в секцию III DSM-5 для перспективных мер и моделей [8]. Эта модель состоит из пяти широких доменов, включающих негативную аффективность (наряду с безразличием, психотизмом, враждебностью и расторможенностью). Как было отмечено в DSM-5, «эти пять широких доменов являются патологическими вариантами пяти сфер глубоко обоснованной и воспроизводимой модели личности, известной как ‘Большая пятерка’ или пятифакторная модель личности» [8].
Кроме того, нейротизм также входит в домен негативной аффективности, включенный в дименсиональную модель черт характера при расстройстве личности, предложенную для МКБ-11 [9]. И наконец, он также очевиден в рамках трансдиагностических исследовательских критериев доменов (RDoC) Национального института психического здоровья, так как негативная валентность RDoC включает такие конструкты, как страх, дистресс, фрустрацию и воспринятые потери [10]. Было бы неверно предположить, что негативная валентность RDoC эквивалентна нейротизму, но совершенно очевидно, что они тесно взаимосвязаны.
В настоящее время существует значительный интерес к общим факторам психопатологии, расстройства личности и личности в целом. В той степени, в какой степень расстройства и дисфункции (которая в значительной степени определяется общими факторами), связана с уровнями дистресса и уныния, которые, по всей вероятности, имеют место, мы предполагаем, что нейротизмом можно было бы объяснить значительную долю различий в этих общих факторах.
Итак, нейротизм является одной из фундаментальных сфер личности, которая оказывает огромное влияние на здоровье населения, что сказывается на широком спектре психопатологических и физических проблем в области здравоохранения. Он способствует возникновению многих существенных вредных жизненных исходов, а также ограничивает возможности людей надлежащим образом решать их. Он давно признан в качестве одной из наиболее важных и значительных сфер личности и все шире признается в качестве фундаментальной черты расстройства личности и психопатологии в целом.
Перевод на русский язык организован Советом молодых ученых Российского общества психиатров при поддержке Всемирной психиатрической ассоциации.
Источник: Thomas A. Widiger, Joshua R. Oltmanns. Neuroticism is a fundamental domain of personality with enormous public health implications. World Psychiatry. 2017 Jun; 16(2): 144–145. Published online 2017 May 12. doi: 10.1002/wps.2041. Перевод: Шуненков Д.А. (Иваново). Редактура: к.м.н. Корнева М.Ю. (Москва)
Библиография:
1. Widiger TA. In: Leary MR, Hoyle RH (eds). Handbook of individual differences in social behavior. New York: Guilford, 2009:129-46.
2. Tackett JL, Lahey BB. In: Widiger TA (ed). The Oxford handbook of the five factor model. New York: Oxford University Press (in press).
3. Lahey BB. Am Psychol 2009;64:241-56.
4. Bagby RM, Uliaszek AA, Gralnick TM et al. In: Widiger TA (ed). The Oxford handbook of the five factor model. New York: Oxford University Press (in press).
5. Ozer DJ, Benet-Martinez V. Annu Rev Psychol 2006;57:401-21.
6. Widiger TA, Trull TJ. Am Psychol 2007;62:71-83.
7. Barlow DH, Sauer-Zavala S, Carl JR et al. Clin Psychol Sci 2014;2:344-65.
8. American Psychiatric Association. Diagnostic and statistical manual of mental disorders, 5th ed. Arlington: American Psychiatric Association, 2013.
9. Tyrer P, Reed GM, Crawford MJ. Lancet 2015;385:717-26.
10. Sanislow CA, Pine DS, Quinn KJ et al. J Abnorm Psychol 2010;119:631-9.
Источник