Назовите произведения созвучные по настроению с симфонией юпитер
Давным-давно среди зелёных холмов и синих озёр процветало королевство. Правил там справедливый, но весьма надменный король. Было у него два сына. Королевство его на первый взгляд ничем не отличалось от остальных. Графы и герцоги проводили время, участвуя в балах и торжественных приёмах. А простой народ тяжко работал, чтобы высший свет мог наслаждаться своими привилегиями. И всё же среди его подданных не нашлось бы ни одного несчастного человека. Самый последний крестьянин в том королевстве, возвращаясь с поля в свою избу, не упивался до смерти прокисшим элем, а тихо ложился спать, чтобы на следующее утро с новыми силами идти отрабатывать свой скудный хлеб. Не было там ни болезней, ни зла. Люди уходили в глубокой старости, погружаясь в вечный сон.
С самых незапамятных времён каждый год на главной площади столицы проходил Праздник Арфы. В первый день лета четверо гвардейцев торжественно выносили из сокровищницы величайшую драгоценность королевства – Золотую Арфу. До пояса она была словно прекраснейшая женщина из чистого золота, а дальше – высокая арфа с семью струнами. И с первыми лучами солнца Арфа начинала играть. Чудесная музыка наполняла души всех людей счастьем и покоем, а чистый голос Арфы пел о том, что в каждом сердце, будь оно короля или бродяги, живёт Добро и Любовь. Сам Ветер, очарованный сладкой мелодией, кружил над площадью и в благодарность доносил волшебную музыку до самых дальних уголков королевства. Целый день чудесная Арфа неторопливо перебирала струны из звёздного металла и пела, а когда солнце скрывалось за горизонтом, люди расходились по домам, уезжали в свои далекие деревни. И у каждого в душе владычествовали только Мир и Любовь. Целый год каждый из подданных выполнял отведённую ему роль в жизни королевства, счастливый своим уделом, и ждал лета, чтобы снова услышать дивную игру волшебной Арфы.
Арфу хранили в самой глубине королевской сокровищницы, и входить туда свободно мог один лишь король. Ведь она не только пела, но и говорила. Не было случая, чтобы короли не послушались её мудрых советов, а оттого не было ненужных войн и смертей во все времена.
Но случилось так, что старший сын короля наутро после Праздника испросил у отца позволенья поглядеть на Арфу. Удивился король, но всё же разрешил сыну войти в сокровищницу. Как-никак, принц когда-нибудь станет королём и должен знать о величайшем сокровище в мире.
Только принцу вовсе не нужен был мудрый совет Арфы. Он хотел всего лишь увидеть её ещё раз. Ему было всего шестнадцать, но что-то в его сердце вздрогнуло вчера, когда прекрасную Арфу принесли на площадь. И вот уже не музыка насыщала его душу счастьем, как в юные годы, а сама Арфа, хоть и была она из чистого золота.
Несмелыми тихими шагами вошёл принц в темноватые залы сокровищницы. Подошёл он к Арфе, что внимательно смотрела на него, и несколько минут неподвижно стоял. А потом она вдруг улыбнулась ему, но ничего не сказала. И принц, пуще прежнего очарованный её красотой, вернулся в тронный зал.
— Спросил ли ты у Арфы что-нибудь? – поинтересовался король.
— Нет, отец, — покачал головой принц.
— Зачем же ты ходил к ней? — удивился тот.
— Я хотел просто взглянуть на неё, — улыбнулся принц, не в силах солгать.
— Наверное, тебе уже пора подыскивать невесту в соседних королевствах, — произнёс король, восприняв слова сына как тонкий намёк. – Хочу на старости лет увидеть, что у страны подрастает достойный наследник. Я велю послать гонцов за портретами принцесс.
Однако принц не слушал его.
— Расскажи об Арфе, отец.
Король пристально вгляделся в сына.
— Арфа – величайшее сокровище нашего королевства. Во всём мире, вероятно, нет ничего ценнее её. Видишь, все они, — он указал на многочисленные
Источник
Урок музыки: Моцарт. Симфония №41 «Юпитер»
Моцарт. Симфония №41 «Юпитер»
Развитие музыкальных тем в симфонической драматургии
1. Главные особенности симфонической драматургии (последовательность, сочетание, развитие музыкальных тем);
2. Строение симфонического цикла. Музыкальная тема как главный носитель идеи, мысли, содержания произведения. Знакомство с формой сонатного аллегро. Реализация сонатной формы в финале Симфонии № 41 В. А. Моцарта;
3. Взаимодействие гомофонно-гармонической и полифонической форм письма. Роль коды как смыслового итога произведения «Юпитер», воплощающего идею «грандиозного синтеза».
Характеристика видов деятельности:
1. Воспринимать и оценивать музыкальные произведения с точки зрения единства содержания и формы;
2. Воспринимать особенности интонационного и драматургического развития в симфонических произведениях;
3. Наблюдать за взаимодействием (столкновением) сходных и/или контрастных музыкальных тем;
4. Исследовать многообразие форм построения музыкальных произведений (сонатная форма);
5. Анализировать приёмы тематического развития в форме сонатного аллегро;
6. Понимать характерные особенности музыкального языка;
7. Осваивать отдельные образцы, характерные черты западноевропейской музыки разных эпох;
8. Понимать характерные черты венской классической школы.
С и м ф о н и я — монументальный музыкальный жанр, в котором драматургия охватывает значительное музыкальное пространство.
Симфония, в отличие от оперы, является чисто инструментальным жанром, поэтому музыкальное развитие представлено в ней не через движение образов и персонажей, а через последовательность и сочетание музыкальных тем.
Тема становится средоточием некой мысли, идеи, имеющей музыкальное воплощение, свой собственный характер, мелодический и ритмический рисунок. Умение слышать тему, различать её в общем потоке музыкального движения и означает умение воспринимать и понимать такое сложное и многообразное произведение, каким является симфония.
Отчасти это можно сравнить с тем, как мы воспринимаем произведение литературы: ведь мы читаем и совсем маленькие рассказы, и крупные романы, а значит, учимся воспринимать различные литературные жанры.
Так же и в музыке: в ней существуют и маленькие пьесы, и симфонии, и те и другие раскрывают своё собственное содержание. Понятно, что восприятие симфонии требует от слушателя значительной подготовки — ведь в ней так много различных музыкальных мыслей!
Среди композиторов-симфонистов, чьё творчество связано с расцветом этого жанра, особенно велико значение Моцарта. Его перу принадлежит сорок одна симфония.
Моцарт много сделал для того, чтобы превратить симфонию в ведущий жанр концертной музыки.
Симфония № 41 – его последнее произведение в этой сфере, но не менее яркое, чем остальные его творения.
Три последние симфонии Моцарта — №№ 39, 40, 41 – написаны в течение шести недель летом 1788 года для концертов по подписке, что должно было стать для композитора столь необходимым ему источником дохода. К сожалению, эта серия концертов не состоялась. Возможно, Моцарт так никогда и не услышал эти три симфонии в живом звучании.
Каждая из симфоний – шедевр. Они очень не похожи друг на друга и вместе представляют целую гамму характеров и стилей. Мощная и блестящая симфония № 41написана в тональности до мажор. Название «Юпитер» было дано ей позднее, скорее всего, скрипачом и импресарио Иоганном Петером Саломоном, который первым представил её английской публике в Лондоне. С тех пор эту музыку ассоциируют с образом верховного бога древних римлян.
Юпитер, в римской мифологии всемогущий бог неба, царь богов. Юпитер почитался как верховное божество, повелитель грома и молний. Одно из его прозвищ — Люцетий («свет дающий») — говорит о том, что он считался также богом света.
Образ Юпитера объединил в себе черты многих древних италийских божеств. Ему приписывались покровительство земледелию, охрана границ; бог следил за соблюдением клятв и даровал полководцам победу в бою. Римские военачальники, возвращаясь с триумфом из походов, приносили Юпитеру благодарственные жертвы и несли в его храм лавровые венки.
В период Империи Юпитер считался покровителем императорской власти; иногда статуям, изображавшим божество, придавали облик римского правителя. Покорённые Римом народы отождествляли с Юпитером своих верховных божеств, например Амона, Ваала. Юпитер был аналогичен греческому громовержцу Зевсу, и все мифы о Зевсе были отнесены и к римскому богу.
Гордое ощущение силы, значительность образов и совершенство их выражения, охват различных сторон бытия и их грандиозный синтез — так характеризовали «Юпитер-симфонию» её многочисленные исследователи. Один из известных моцартоведов, Г. Чичерин, определяет идею «Юпитера» словами из стихотворения А. Пушкина «Пророк»:
Моих ушей коснулся он,
И их наполнил шум и звон:
И внял я неба содроганье,
И горний ангелов полет,
И гад морских подводный ход,
И дольней лозы прозябанье.
Пророчество, глубинное знание сокровенных тайн жизни и в её высших проявлениях, и в повседневном течении — такой смысл открывается многим и многим при знакомстве с этим произведением.
Не редко происходит, что в своих последних произведениях композиторы подводят итог жизни, достигают вершин мысли и эмоционального накала. Поэтому так часто среди поздних сочинений встречаются крупномасштабные жанры: в них большие идеи, значительное содержание обретают высокое, достойное воплощение.
Чем же привлекательна симфония?
Почему не только Моцарт, но и Бетховен, Брамс, Чайковский, Прокофьев, Шостакович свои последние годы посвятили поискам именно в области симфонического жанра?
Прежде всего симфония — не только крупная, но многочастная форма, открывающая возможность для значительного образного и тематического развития. Её классическая структура, предполагающая четырёхчастность, уже сама по себе даёт возможность ввести всевозможные противопоставления, контрасты, столкновения.
«И горний ангелов полёт, и гад морских подводный ход» — таков поистине грандиозный диапазон образных возможностей симфонии, способной воплотить идею любого масштаба.
Ещё одним свойством симфонии является присущая ей динамичность. Не только смена частей, почти всегда разнохарактерных, но и смена тем внутри каждой части, развитие этих тем, нередко бурное и драматическое,- таковы особенности жанра симфонии с его изначальной установкой на движение, развёртывание во времени.
Особый динамизм жанру симфонии придаёт использование в первых и часто в четвертых частях сонатной формы. Динамизм этой формы заключается в интенсивном развитии различных тем.
Начальная тема называется главной, за ней следует побочная (иногда — связующая). Как правило, главная и побочная партии различны по характеру и звучат в разных тональностях. Обе темы составляют основу первого раздела сонатной формы — экспозиции. Затем они подвергаются многообразному развитию в среднем разделе — разработке. Наконец, в третьем разделе – репризе – они возвращаются и звучат в основной тональности.
Сонатная форма, как правило, отличается очень быстрым темпом: не случайно её часто называют сонатным allegro (быстро).
Уже первые такты симфонии «Юпитер» являют нам тему незаурядную, яркую, выразительную. Её яркость не только в том, что звучит она громко, первыми же аккордами властно и настойчиво овладевая вниманием слушателей, что исполняется она tutti — полным составом оркестра. Необычность этой темы заключается и в том, что с самого начала в ней содержится образное противопоставление. Два характера, два настроения — героическое и лирическое, мужественное и женственное — определяют впоследствии всё образное развитие не только первой части, но и симфонии в целом, придавая ей полноту, жизненность, истинное правдоподобие.
Так главная партия симфонии становится её своеобразным эпиграфом.
Вопреки сложившейся традиции, предписывающей образное сопоставление главной и побочной партий, в «Юпитере» главная партия задумана широко. В ней самой, задолго до появления побочной и тем более разработки, содержится значительное развитие, охватывающее различные образные сферы, различные оттенки героического и лирического, звучащего то светло, то печально и даже скорбно.
В характере побочной партии проявляет себя тот Моцарт, любимый и почитаемый многими, которого называли солнечным юношей, вечным светом в музыке.
Обаятельная, задушевная мелодия словно парит в вышине, заставляя забыть о только что прошумевших столкновениях, данных в главной партии.
Однако этот свет царит недолго: внезапно звучание обрывается и наступает пауза в целый такт.
Эта пауза как предчувствие грозы, как затишье перед бурей. Свои звуковые предвестники имеют различные явления мира и — кто знает? — не заимствовала ли музыка самые выразительные из них, многократно усилив и связав их с самыми глубинными человеческими переживаниями?
Ведь действительно после паузы весь оркестр вступает в мрачном до миноре, который врывается тревожно и взволнованно.
Что это? Напоминание о главной партии или предупреждение о грядущей опасности? Не такой уж весёлой и безоблачной оказалась побочная партия.
Однако жизнерадостность первой части всё же становится определяющей: перед концом экспозиции вводится ещё одна, заключительная тема хороводного характера, впоследствии играющая важную роль в разработке.
Удивительно, что разработка в первой части симфонии относительно невелика в сравнении с экспозицией, занимая чуть больше половины её объёма. Это связано с тем, что главная и побочная партии уже получили значительное развитие в экспозиции, которая в результате оказалась богаче и драматичнее разработки.
Удивительно также и то, что обе партии в разработке почти не развиваются, уступив место неисчерпаемому богатству комбинаций заключительной, хороводной темы.
Лишь в самом конце разработки возвращается главная партия — как будто украдкой, так тихо и нерешительно она звучит. Однако постепенно она набирает силу и, преодолевая препятствия (вновь пытается «вмешаться» хороводный мотив заключительной партии), возвращает нас в репризу.
Звучание главной партии в репризе кажется ещё более торжественным, побочной — ещё более лирическим. Все темы сохраняют свой внешний облик, но усиливают тот основной пафос звучания, какой характерен для каждой из них.
Заключение первой части — сияющее, ликующее, фанфарное — утверждает настроение приподнятое, восхитительно-радостное, истинно моцартовское.
Вторая часть — Andante cantabile (неторопливо, певуче) воспринимается как отдых после динамичной и яркой первой. Andante cantabile не содержит ярких контрастов, в оркестровке нет громких, шумных инструментов (в партитуре отсутствуют трубы и литавры).
И всё же главная тема отличается широтой и силой, достойно входя в общий замысел «Юпитера». Эта тема динамична и обнаруживает способность к саморазвитию, самодвижению, словно человек обдумывает некую мысль, которая увлекает его, заставляет волноваться, возвращаться к ней снова и снова.
Вторая тема, которая, с одной стороны, несомненно, вырастает из первой, с другой — вносит ноту душевного смятения. Как выразительны синкопы, срывы, ритмические перебои, взлёты и падения мелодии в передаче этого сложного душевного состояния, носительницей которого выступает эта тема!
И всё же каждая часть симфонии «Юпитер» обнаруживает неслыханную волю к преодолению тревожных настроений: в третьей теме к нам снова возвращаются свет и покой. И дальнейшее развитие этих трёх тем направлено к усилению спокойствия и чудесной красоты, которыми отмечена вторая часть симфонии.
Третья часть, Менуэт, характером своего звучания напоминает первую. В этом проявляет себя своеобразный диалог между частями симфонии как целостного цикла.
Тема Менуэта, его начальный мотив, становится источником всего последующего развития части.
В третьих частях симфоний композиторы нередко использовали жанр менуэта — французского танца XVII века. Это неторопливый, грациозный, светский танец, бытовавший в то время. Его отличал изящный, изысканный характер, лишённый драматизма, поэтому в симфоническом цикле он часто играл роль своеобразной передышки в музыкальном развитии.
Финал симфонии вновь возвращает нас ко всем противоречиям и столкновениям сонатного allegro, в форме которого он написан. Печать благородного величия и глубочайшей естественности отличает движение музыки этой части, завершающей симфонию на высокой и торжественной ноте.
Финал можно назвать самой сложной в драматургическом отношении частью: ведь в нём, наряду с обычным тематическим развитием, вводятся полифонические взаимоотношения тематических элементов. Роль полифонического развития здесь так велика, что «Юпитер» часто называют «Симфония с заключительной фугой».
Однако поразительной особенностью финала является то, что высочайшая сложность развития сочетается в нем с такой лёгкостью и естественностью звучания, будто никакой особенной «техники» здесь нет, а есть непринуждённое перетекание одной темы в другую. Такое впечатление – настоящее чудо, ведь интенсивностью развития, динамизмом финал превосходит все предшествующие части!
Явственно обозначены в финале все основные тематические блоки.
Вот сфера главной партии: как и в первой части, она состоит из двух элементов. Первый, включающий всего четыре ноты, вступает тихо и таинственно, второй звучит как ответ на этот вкрадчивый вопрос. Два основных элемента получат впоследствии грандиозное развитие не только в драматургическом движении сонатной формы, но и в кульминационном пятиголосном фугато, где подвергнутся грандиозной полифонической разработке.
А вот сфера побочной партии, состоящей из мелодии напевного характера, вначале как будто оттесняемой мотивом из сферы главной партии, а затем достигающей такой силы, которая производит впечатление абсолютной несокрушимости. И главное, обе сферы получают столь интенсивное развитие, что появление разработки даже кажется излишним.
И всё же она наступает, принося с собой воинственные и яростные тематические столкновения, достигающие высочайшего напряжения.
Реприза не просто углубляет звучание тем; она подвергается таким изменениям и такому нарастанию событий, что становится одним из центров в драматургии финала. И дело вовсе не в масштабах — размеры репризы не столь велики, а в нагнетании многоуровневого развития. Знакомые темы, как многоголосный хор, начинают звучать в одновременности, во всё новых переплетениях, достигая такой концентрации жизненной энергии, на какую, кажется, не способна даже музыка. Однако Моцарту это удаётся (может быть, только Моцарту и удалось!), притом удаётся с такой лёгкостью, такой естественностью, что воплощённое в его музыке чувство жизненной силы начинает казаться нашим органичным состоянием. Ведь человек так стремится к радости!
Слушая «Юпитера», мы внезапно ощущаем эту радость так, как будто все земные и небесные силы объединились, чтобы преподнести нам такой чудесный подарок. Последние могучие фанфары симфонии — чистое выражение открытой, откровенной, блистательной радости, глубочайшей по эмоциональной силе и воздействию на людей.
И может быть, слушая симфонию «Юпитер», кто-то озарится на миг глубинным пониманием назначения музыки на земле, музыки, способной дарить такую радость, такое утешение и освобождение. И не уместны ли и здесь слова Экзюпери из его «Планеты людей», слова вечной благодарности к тем, кто спасает нас и укрепляет: «В тебе. все мои друзья и все недруги идут ко мне на помощь, у меня не осталось в мире ни одного врага».
Вопросы и задания:
1. Почему симфония является одним из самых ярких в драматургическом отношении жанров?
2. Почему крупномасштабный жанр симфонии связан с частым использованием сонатной формы?
3. Какие образные сферы получили развитие в симфонии «Юпитер» В. А. Моцарта?
4. Назови произведения различных видов искусства, созвучных по настроению с симфонией «Юпитер».
Источник