Психолог рассказал, почему погода влияет на наше настроение
Фото © «Московская газета»/Алёна Черепкова
А также объяснил, как минимизировать это влияние
О влиянии погоды на психическое состояние человека известно, наверное, издревле. Весной, когда пригреет солнышко, нам хочется романтики и безумств, а когда холодно или пасмурно, многие испытывают желание закутаться в теплый плед и вообще не выходить из дома. Когда на улице ясно – говорят про «солнечное» настроение, а когда зарядит хмурый дождь, то и на душе, как правило, бывает дождливо.
Почему же психический настрой у многих людей столь зависим от климатических условий? Об этом мы беседуем с клиническим психологом, основателем школы психологического боя «Валаал» Валерием Ивановским.
— Валерий Валерьевич, погода влияет на настроение людей – это объективный факт. Каковы, по вашему мнению, причины влияния климатических условий на психику человека?
— Влияние погоды на организм человека – это в определенном смысле банальность. Я имею в виду, что влияние действительно есть; имеется даже термин такой – метеочувствительные люди. А вот каким образом оно происходит – это уже другой вопрос.
Чтобы не углубляться в совершенно ненужные подробности, в качестве тезиса проведем такую мысль: в результате миллионов лет биологической эволюции у человека сформировался близкий к совершенству механизм адаптации к влиянию внешней среды, в том числе и к изменениям погоды. Есть вегетативная нервна система, которая отвечает за работу тончайшего аппарата настроек функционирования нашего организма: она регулирует пульс, давление, обмен веществ и другие важнейшие процессы. Эта уникальная система позволяет человеку практически в любых климатических условиях находиться на оптимуме своих физических и психических возможностей. Ну а социальная эволюция и научно-технический прогресс дали возможность человеку выживать в экстремальных условиях: например, в пустынях, на Северном полюсе или в Антарктиде.
Вышесказанное, думаю, может быть самым сильным аргументом относительно влияния погоды на психику человека: оно, безусловно, есть, но масштабы его, предполагаю, минимальны.
— Но почему же тогда многие люди, говоря по-простому, хандрят в пасмурную и дождливую погоду, в холода?
— Верно, а еще очень много говорят о солнце, нехватке витамина D и многих других вещах. Я думаю, что весь информационный фон вокруг этого связан с одной уникальной особенностью человека: он одновременно существует как бы в двух мирах. Первый мир – биологический, в котором правят физиологические потребности (пища, безопасность, продолжение рода) и древние инстинкты. Он абсолютно утилитарен и логичен, здесь все линейно, нет никаких абстракций.
Второй мир – рукотворно-социальный, в котором человек, собственно говоря, и пребывает большую часть времени. Эта реальность функционирует по другим законам, отличным от биологических, а зачастую и вступающим с ними в противоречие. Начало социальному миру дают две базовые вещи: коллективный способ существования и один из его главных феноменов – речь. Она, с одной стороны, является неким всеобъемлющим средством для взаимодействия человека с миром и самим собой, с другой стороны, именно речь создает в сознании человека определенную картину мира, своего рода слепок с окружающей действительности.
Изюминка в том, что в большинстве случаев человек взаимодействует не с реальным внешним миром, а с его ментальной проекцией, картиной, сформированной в его сознании. Она как будто бы накладывается на существующую действительность, но при этом может быть гораздо более разнообразной и причудливой. Скажу проще: в этой индивидуальной картине мира могут существовать вещи, которых в объективной реальности просто нет – они порождаются некими капризами нашего сознания. Но человек-то воспринимает эти абстракции своей ментальной картины мира как часть объективной реальности!
— Не хотите ли вы сказать, что весенняя романтика или осенняя хандра – чаще всего не физическое воздействие неких природных флюидов, а социальное научение?
— В наших предыдущих беседах мы говорили о том, что человек от рождения до семи лет, в так называемый сенситивный период, некритично впитывает в себя картину мира от своих родителей. Или, иными словами, запечатляет их шаблоны поведения, реакции на те или иные события, эмоциональное отношение к окружающему миру и самому себе. В процессе жизни эта картина совершенствуется, дополняется различными фрагментами, которые мы называем жизненным опытом. В связи с этим предположу, что и психические реакции на погоду во многих случаях, как это ни парадоксально, продиктованы не физическим воздействием, а теми социальными паттернами поведения, которые человек усвоил в сензитивный период. Например, если родители «хандрили» осенью, то и ребенок с высокой степень вероятности будет делать то же самое. А если он «запечатлел» в детстве, что солнцу надо радоваться – то делает это и в зрелом возрасте.
Я думаю, что мой тезис подтверждается вариабельностью психических реакций на погодные явления. Одни, например, обожают гулять под дождем, а других в это время из дома не вытащишь. Одним нравится тепло, другие предпочитают прохладу. Одним по душе морской воздух, другие мечтают жить в лесу. А если б существовала некая линейная зависимости состояния человеческой психики от климатических условий, мне кажется, столь разнообразных реакций бы не было.
В данном контексте хочу напомнить про эффект плацебо: когда в организме человека посредством внешнего внушения или самовнушения происходят сущностные изменения. Также уместно вспомнить про кортико-висцеральную теорию, разработанную Константином Быковым – он развил учение великого русского физиолога Ивана Павлова о влиянии факторов внешней среды на процессы, происходящие в организме, через кору головного мозга, управляющую высшими психическими функциями человека. Механизм, предполагаю, можно описать так: идет, например, дождь; органы чувств «доставляют» эту информацию нервной системе человека, она преломляется с помощью высших психических функций, после чего и включается социальный шаблон. То есть, один человек от радости бежит гулять под дождем, другой укутывается теплым пледом и хандрит на диване: все зависит от того, какое отношение к данному явлению он запечатлел в сензитивный период.
— Так называемые «жаворонки» и «совы» — из этой же оперы?
— Думаю, да. Нашу жизнь определяют высшие психические функции, а самый важный стимул, формирующий поведенческие реакции – слово, внушение. Поведение в данном случае – это и двигательные реакции, и ментальные шаблоны, которые запускаются при произнесении определенных ключевых слов или наступлении определенных условий внешней среды. В семье «жаворонков» редко вырастают «совы», и наоборот. То есть, вставать с рассветом или же спать до обеда – это исключительно социальное научение.
— В конце XIX века доктор из США Альберт Леффингвелл провел исследование: изучая статистику рождений, убийств и других преступлений, суицидов и сумасшествий, пришел к выводу, что пик активности всего упомянутого выше приходится на весну и лето. Его выводы в 1904 году подтвердиламериканский психолог и педагог Эдвин Декстер, отметив, что в холодное время года увеличивается число случаев пьянства, растет заболеваемость и смертность. Как это можно объяснить?
— Собственно говоря, это еще одно подтверждение того, о чем я говорил выше: все завязано на высшие психические функции, которые в зависимости от сигналов из внешней среды «запускают» определенный социальный шаблон. Потому что, я думаю, сейчас нет ни одной объективной причины, почему зимой нужно пьянствовать больше, чем летом или весной. Но если рассмотреть вопрос в социально-исторической ретроспективе, ответ найти можно. На протяжении веков во многих сферах человеческой деятельности (то же сельское хозяйство, например) активность проявлялась в основном в теплое время года, а с поздней осени и до начала весны социальная жизнь в силу объективных причин словно замирала. Возможно, поэтому люди привыкли «расслабляться» в период вынужденного отдыха. Сейчас такая модель, как мы понимаем, абсолютно не отвечает реальности, однако шаблон продолжает жить.
Психиатры наверняка расскажут о том, что пик обострений душевных болезней приходится на осень и весну. Однако это, предположу, тоже подтверждает мой тезис о том, что поведение человека во многом определяют не факторы внешней среды, а социальные шаблоны, запускаемые посредством высших психических функций. Давайте посмотрим на ситуацию под другим углом. Психиатр получает образование в медицинском вузе, но образование – это ведь тоже форма социального шаблона. То есть, будущему специалисту в директивной форме говорят, что происходит именно так, а не иначе. Ну а врачи, в свою очередь, могут внушать этот тезис уже своим пациентам: мол, ну что ж вы хотите, весна, вот у вас и тревожность повысилась. То есть, вероятно, происходит своеобразное двойное заражение: человек общается с родственниками, которые опять-таки некритично воспринимают тезис (врач же сказал!). Он проникает в СМИ, художественную литературу, кино, в конце концов, обретая черты социальной реальности. В итоге сейчас мало кто сомневается, что обострения у психических больных ДОЛЖНЫ происходить осенью и весной. И они происходят!
— Это что-то вроде так называемого самосбывающегося пророчества?
— Абсолютно верно! Это именно то, что советский физиолог Петр Анохин назвал акцептором результата действия: то есть, некое событие происходит потому, что его все ждут. Здесь на память приходит Воронья слободка из «Золотого теленка» Ильфа и Петрова: после того как каждый ее житель думал, что она непременно должна сгореть, она таки сгорела.
Думаю, многие психиатры критично отнесутся к тому, что я сейчас скажу. Однако интересно было бы провести эксперимент: полностью исключить из информационного поля (и в первую очередь из учебников!) упоминания о весенне-осенних обострениях психических заболеваний. Почему-то мне кажется, что в этом случае сезонность «уйдет»: люди начнут болеть равномерно, в том числе зимой и летом.
— Есть мнение, что мужчины и женщины по-разному реагируют на погодные явления. Почему?
— Безусловно, между мужским и женским организмом есть различия. Как правило, мужчины сильнее и крупнее, у них ниже болевой порог. Есть отличия в гуморальной регуляции различных процессов. Все это, безусловно, сказывает влияние на восприятие климатических условий, однако в большей степени на это влияют, думаю, не физические, а социальные факторы. То есть, те самые шаблоны, о которых мы с вами уже говорили. Ну, может быть, женщина будет радоваться солнцу или печалиться в дождь чуть более эмоционально, чем мужчина.
— Нужно ли бороться со своим собственным восприятием погоды – например, если в дождь или холод хочется лечь и погрустить, да так, чтобы никого не видеть?
— Есть универсальный рецепт, как сделать свою жизнь качественно лучше: нужно подходить к любым событиям и явлениям осознанно. Осознанность подразумевает, что в каждом текущем моменте ты осознаешь глубинный мотив своих настроений и действий. А когда ты это знаешь – есть волшебная возможность выбора: делать или нет. То есть, если человек понимает причины своей зимней хандры, если осознает, что никаких объективных, обусловленных внешними факторами причин для этого нет, что это всего лишь мысль, внушенная образом жизни своих предков, он сам выбирает, что ему с этой хандрой делать. И этот рецепт – осознанность каждого мгновения своей жизни – подходит для всех случаев жизни, а не только для решения проблемы восприятия погоды.
Источник
В зависимости от погоды. Как погода влияет на наши эмоции, убеждения и решения
История изучения метеозависимости логично начинается вскоре после появления метеорологии. В конце XIX века американский врач Альберт Леффингвелл, изучая официальную статистику по количеству рождений, а также случаев умопомешательства, суицидов, убийств и других преступлений, пришел к выводу, что весна и лето — время повышенной активности. Однозначного объяснения этому Леффингвелл не имел, хотя подозревал некий физиологический механизм влияния тепла и света на живой организм.
«Есть одна гипотеза, которая, как мне кажется, объясняет все эти феномены. Она заключается в том, что из-за постепенного увеличения количества солнечного тепла и света либо каким-то другим образом, пока неизвестным, конец зимы и начало весны и лета приводит все живое в особое состояние нервного возбуждения или подъема. Учитывая свидетельства, которые пока недостаточны для демонстрации, я настроен верить, что один из этих эффектов как в высших животных, так и в человеке, — увеличение объема крови в организме, или то, что сердце бьется быстрее и сильнее в апреле и мае, нежели в ноябре и декабре», — писал он.
В 1904 году американский психолог и педагог Эдвин Декстер выпустил книгу «Влияние погоды» (Weather influences), в которой собрал данные своих исследований о влиянии погодных условий на разные виды человеческого поведения: от убийств и суицидов до ошибок клерков в банках и поведения школьников в учебных заведениях.
В целом он подтвердил основной вывод Леффингвелла: в холодные месяцы наступает период затишья, когда растут только смертность, заболеваемость и пьянство. Кроме того, Декстер выявил следующие закономерности: преступления и случаи помешательства увеличивались с повышением температуры, а заболеваемость и пьянство — наоборот.
Пониженное атмосферное давление, по данным Декстера, способствовало болезням, непослушанию школьников, преступлениям и помешательствам, а в особенности — суицидам, а вот пьянство и ошибки служащих в банках в таких условиях, наоборот, уменьшались. Зависимостей между другими погодными условиями и поведением и состоянием людей ему установить не удалось.
Объяснения этим зависимостям у Декстера опять же не было, хотя он предполагал влияние атмосферных условий на обмен веществ и «уровень энергии» в организме, а также влияние погоды на эмоции.
Сейчас на эту тему уже написаны десятки исследований. Результаты некоторых из них интуитивно понятны: в облачную, дождливую погоду настроение падает и в целом начинает казаться, что жизнь не очень-то удалась.
Зато солнечная погода делает нас более щедрыми. Например, в 1978 году американский психолог Майкл Каннингэм провел два исследования. В первом он опрашивал людей на улице и обнаружил, что они охотнее соглашаются участвовать в исследовании, когда светит солнце. Второе исследование проходило в одном из ресторанчиков Чикаго. Ученый выяснил, что в ясную погоду люди оставляют на 4% больше чаевых — и это с учетом поправки на то, что в ясную погоду чаще предпочитают выбираться в ресторан женщины и люди старшего возраста, которые в целом дают официантам на чай больше других.
Ученый объясняет этот тем, что, возможно, солнечная погода напрямую влияет на настроение благодаря приятным мыслям о веселом времяпрепровождении на свежем воздухе или из-за того, что в такую погоду окружающий мир выглядит более четким и красочным. А возможно, считает он, тут задействованы физиологические механизмы, например выработка гормонов в организме.
Более современные исследования также подтверждают связь склонности помогать другим с солнечной погодой. Например, в исследовании француза Николя Гегена, экспериментатор «случайно» ронял перчатку на улице. И шел дальше, якобы этого не замечая. Как выяснилось, вероятность, что кто-то перчатку поднимет и постарается вам вернуть, в солнечные дни выше. Как и в других подобных исследованиях, солнечная погода противопоставлялась облачной, но не дождливой. Авторы исследования полагают, что склонность помогать случайным прохожим в солнечную погоду объясняется эмоциональным фоном.
Впрочем, подобрать перчатку или оставить чуть больше на чай — это незначительные, сиюминутные решения. Неудивительно, что они принимаются под влиянием настроения. Но есть в жизни и более серьезные вопросы, например, в какое учебное заведение поступить. Казалось бы, такой серьезный выбор люди должны делать, тщательно взвесив все факторы и уж никак не под влиянием такой ерунды, как погода.
Но оказалось, что погода влияет и на такие решения. Британец Ури Симонсон опрашивал абитуриентов, которые приезжали в колледж, куда подумывают поступить, чтобы оценить обстановку на месте. Название учебного заведения не раскрывается, но Симонсон отмечает, что студенческий гид по вузам описывает этот колледж так: «Сон, друзья, работа — выбери два из трех». Проведя опрос примерно 1,5 тысячи абитуриентов Симонсон выяснил, что чаще подавали заявки на поступление абитуриенты, приехавшие в пасмурный день.
Ученый объясняет свои наблюдения тем, что от хмурой погоды абитуриенты грустят, и в этом расположении духа рассматривают перспективу сидеть за учебниками более благосклонно, ну или, по крайней мере, с меньшим отвращением. В то же время тучки за окном отбивают у них мысли о спорте и прогулках на воздухе.
Впрочем, подать документы в университет — это полдела. Вторая половина зависит от приемной комиссии. А ее решение, как выяснил тот же ученый, тоже зависит от погоды. Он исследовал около семисот заявок в университет, оценивая каждую по собственному «индексу ботаника» (рейтинг социальной активности поступающего, деленный на его академический рейтинг) и обнаружил, что в облачные дни комиссия была более склонна принимать во внимание академические успехи поступавших, нежели их общественную активность.
Екатерина Боровикова
Источник