Мне нравится чувство страха

Почему людям так нравится бояться: 3 психологических причины

Каждый Хэллоуин представители самых разных стран отправляются на экскурсии в «дома с привидениями», одеваются в вурдалаков и упырей или, на худой конец, усаживаются перед телевизором, чтобы посмотреть какой-нибудь забористый ужастик.

А многие обходятся и без предлога вроде Хэллоуина.

Потребность в страхе ради развлечения кажется нелогичной, но она существует в большинстве культур нашей планеты. Так почему большинство из нас нуждается в том, чтобы время от времени пугаться до полусмерти? Психологи выяснили, что всё дело в обстоятельствах переживания страха – хотя, конечно, не для всех эти правила одинаковы.

1. Для некоторых людей страх связан с ощущением удовлетворённости

Психиатр Дэвид Зальд обнаружил особенности в химических процессах, происходящих в мозгу людей, обожающих такие фильмы, как «Изгоняющий дьявола» или «Зловещие мертвецы».

За ощущение удовлетворения и в целом за положительный психоэмоциональный настрой человека, как известно, отвечает гормон дофамин. Но с ним же, согласно результатам исследования Университета Мичигана от 2008 года, также связаны и обратные ощущения – такие, как страх.

Исследование Зальда, проведённое в Университете Вандербилта расширило понимание того, как именно дофамин связан с чувством страха. Он выяснил, что у людей, которые получают удовольствие в рискованных или опасных ситуациях, клетки мозга часто не способны регулировать выработку дофамина. Для того, чтобы стимулировать выброс дофамина и насладиться им, этим людям нужно как следует испугаться.

Адреналин – который также высвобождается в моменты опасности, также доставляет многим людям удовольствие – это в большей степени касается любителей прыжков с парашютом или других экстремальных видов спорта.

2. Напряжённые в эмоциональном отношении моменты надолго запоминаются и способны сплотить людей

Люди, сидящие в лесу вокруг костра и рассказывающие друг другу страшные истории – это классика. Более скромный вариант – в школьной раздевалке при выключенном свете.

Чем страшнее, тем больше хочется прижаться друг к другу, тем меньше хочется остаться в одиночестве. И, согласно выводам социолога Маржи Керр, моменты страха, пережитые совместно с другими людьми, становятся незабываемыми.

«Между людьми, вместе пережившими эмоциональное возбуждение, создаётся более сильное ощущение близости, — сказала Керр в интервью изданию Atlantic. – Мы – социальные и эмоциональные существа, мы нуждаемся друг в друге в моменты сильного стресса, поэтому наши тела стремятся ощутить близость того, кто находится рядом».

3. Правильный страх в правильном месте

Удовольствие от Хэллоуина заключается в том, что можно пережить страх, будучи уверенным в собственной безопасности. Керр изучала, что именно пугает людей в «доме с привидениями» в Питтсбурге под названием Scarehouse (переводится как «дом страха»), а также в новом проекте-страшилке под названием The Basement (переводится как «подвал»), рассказала изданию Atlantic, что существует лимит «безопасного страха».

«Это потрясающий отклик организма, который называют «борьба или бегство» обеспечивается выбросом адреналина, эндорфинов и дофамина, но только в абсолютно безопасном месте, — говорит Керр. – Пережить ужас, заблудившись в лесу в одиночестве, не имея понятия, где искать помощи – в этом нет никакого удовольствия.

А вот заблудиться в «доме с привидениями» в компании с друзьями и под присмотром профессионалов, когда вы знаете, что по первому вашему зову вас придут спасать – в этом может быть кайф».

Кроме того, блуждание в доме с привидениями или просмотр фильма ужасов может способствовать повышению самоуважения, — говорит Керр.

«Множество людей получает удовольствие от страшных ситуаций, поскольку это усиливает их чувство уверенности в себе, как результат иллюзии, что они только что пережили серьёзное испытание».

Так что, если вы фанат жанра хоррор, смотрите ужастики на здоровье (желательно, в хорошей компании) – это пойдёт вам на пользу.

Источник

Почему мы хотим переживать страх?

С приближением Хэллоуина трудно спрятаться от мелькающих повсюду привидений, гоблинов и других жутких существ. Но некоторые люди идут еще дальше, находясь в поисках фильмов ужасов и домов с привидениями, которые призваны вызвать в них страх. Что руководит людьми, которые хотят пережить то, что заставит их дрожать от страха?

Наслаждение, вероятно, исходит не от самого страха, как говорят эксперты, а от физической и эмоциональной разрядки, которая наступает после переживания страшной ситуации. Для некоторых людей желание испытать страх является одним из проявлений необходимости в дозе адреналина, которую другие получают посредством прыжков с парашютом, с различных горок и даже при приеме наркотиков. Страх может помочь людям идентифицировать себя или побороть своих собственных психологических монстров.

«Страх – это отрицательная эмоция, которая приходит тогда, когда человек ощущает угрозу подвергнуться воздействию того, что ему не нравится», — рассказывает Глен Спаркс (Glenn Sparks), специалист по личностным коммуникациям, который изучает влияние СМИ на людей в университете Пердью в штате Индиана. «На протяжении всего процесса изучения мною этой темы, я не увидел никаких эмпирических доказательств того, что людям на самом деле нравится переживать такие эмоции, как страх», — продолжает он. «Вместо этого, я вижу доказательства того, что люди наслаждаются другими вещами, которые сопровождают страх».

Желание испытать страх является далеко не универсальным. В ходе исследований Спаркс отметил, что лишь около трети людей говорили о том, что они ищут «страшных развлечений». Еще одна треть стараются вообще избегать переживания подобных эмоций, оставшаяся же часть занимает золотую середину и говорит о том, что они могут «принять» некоторый страх, если он не слишком экстремален, но только в том случае, если переживаемый опыт в общем будет для них интересен.

Даже люди, которые любят фильмы ужасов, часто «страдают» от привычки переживать негативные эмоции, потому что частое чувство беспокойства запоминается миндалиной головного мозга и долго не уходит оттуда, поэтому фильмы ужасов из раза в раз продолжают пугать людей в течение длительного периода времени.

После просмотра фильма «Челюсти», к примеру, многие люди отказывались плавать в океане, а после просмотра «Психоза» большое количество людей отказывались принимать душ, не заглянув за занавеску ванной комнаты. А «Изгоняющий дьявола» настолько сильно напугал некоторых людей, что их пришлось госпитализировать, чтобы их психика пришла в норму.

И все же преданные поклонники ужаса и страха возвращаются к своей любимой эмоции снова и снова. Одной из причин является феномен, известный как «передача возбуждения». Когда человеку страшно, его организм переживает всплески частоты сердечных сокращений, изменяется частота дыхания и мышечного напряжения на фоне других непроизвольных реакций.

Причем, такое возбуждение не обязательно приятное. Но когда крайнее чувство волнения проходит, оно заменяется столь же интенсивным чувством облегчения, и эти положительные чувства сильнее. Наслаждение приходит от окончания стрессовой ситуации и торжествования облегчения.

«Люди могут вспоминать какой-либо фильм ужасов и отмечать про себя: «Как хорошо мне было после этого». Они вспоминают исключительно о пережитых положительных эмоциях после, а не о чувстве страха. То есть в памяти откладываются невероятной силы положительные эмоции, пусть даже некоторое время сопровождаемые отрицательными переживаниями», — говорит Спаркс.

Ужас также включает в себя элемент секса. В 1986 году в одном из экспериментов подростки противоположного пола смотрели в парах страшные видео. Без ведома другого человека в паре, одному было поручено следить за соответствием или отклонением от стереотипных гендерных ролей.

В итоге исследователи обнаружили, что когда девочки боялись, парни считали их более привлекательными, чем когда они вяло обсуждали насколько скучным является фильм. Кроме того, девушкам больше нравились парни, которые «вели себя храбро» и равнодушно реагировали на происходящее на экране.

«Фильмы ужасов – это фильмы, при просмотре которых люди чаще всего обнимаются», — говорит Стюарт Фишкофф (Stuart Fischcoff), психолог и сценарист, который в настоящее время является главным редактором журнала о медийной психологии (Journal of Media Psychology). «Мальчики в данном случае играют в ролевую игру, изображая бесстрашного мужчину, а девочки, изображая девицу в бедственном положении».

Есть и другие теории, рассказывающие о том, почему люди находятся в поисках ситуаций, которые их пугают. Одно то, что мы можем проецировать наши собственные негативные эмоции на плохих парней, играющих в страшных фильмах, помогает нам любоваться победой над ними, а соответственно на подсознательном уровне, это победа над нашими собственными отрицательными эмоциями.

Другая причина заключается в том, что интенсивно переживаемый опыт отдаляет нас от нашей реальной жизни, предлагая посмотреть на что-то необычное, чему также трудно сопротивляться, как к примеру, внезапной автокатастрофе на обочине дороги. Какими бы ни были причины, нет ничего плохого в желании пережить такие эмоции.

Несмотря на то, что некоторые исследования показывают, что страшные фильмы и видеоигры могут развить в человеке агрессию и враждебность, подавляющее большинство людей не будут делать «ужасные вещи» после случайного просмотра фильма ужасов или посещения «дома с привидениями». «Я полагаю, что человеку нужно следовать своим инстинктам, потому что только так они будут чувствовать себя в порядке. Если мне это не нравится, я не буду этого делать, ну а если это приносит мне удовольствие, то я обязательно это сделаю», — подытожил он.

Источник

«Страх — самый надежный поставщик кайфа»: почему мы любим бояться

Автор и ведущая популярного ютьюб-канала «Все как у зверей» Евгения Тимонова по просьбе «Афиши Daily» рассказала, как устроен страх, чем он отличается от испуга и почему мы так любим смотреть фильмы ужасов, кататься на жутких аттракционах и делать прочие страшные вещи.

Натуралист. Образование: биологический факультет ТГУ, факультет литературоведения и факультет психологии НГПУ. Автор и ведущая программы «Все как у зверей» на ютьюб-канале и телеканале «Живая планета»

В основе всех наших чувств лежат семь древних, еще дочеловеческих, эмоций — что-то вроде психических инстинктов, которые срабатывают помимо нашей воли. Есть три позитивные эмоции — радость, удивление, интерес — и три негативные — грусть, гнев, отвращение. А седьмая — страх — ни туда и ни сюда: вроде бы негативная, но как бы и не совсем. Бояться неприятно, но мы готовы платить деньги, чтобы нас испугали, потому что страх — это не только седые волосы, трясущиеся поджилки и мокрые штаны, но и нечто очень нам дорогое.

Чего вы боитесь? Нет-нет, не отвечайте, а то вдруг я начну смеяться, а вы обидитесь — чужие страхи бывают совершенно уморительными. Что может быть смешнее директора компании, визжащего при виде паучка? Только врач, спящий с включенным светом. Смешнее миллионера, паникующего от мысли умереть в нищете? Таксист, который истово молится во взлетающем самолете. Нам бывает очень трудно понять чужой страх, однако мы все прекрасно знаем, что это такое: способность его испытывать находится в прошивке каждого психически здорового человека. Вопрос: «Ты что, вообще ничего не боишься?» — это не столько комплимент, сколько беспокойство, все ли у тебя в порядке с головой.

Страхи выглядят очень по-разному, но это только на первый взгляд. Мне нравится версия, что у всех человеческих страхов одна основа — страх небытия. Даже не страх, а экзистенциальная тревога, самое тягостное переживание из доступных — невыразимое, парализующее предощущение небытия, не совместимое с нормальной жизнью. Чтобы избавиться от экзистенциальной тревоги, мы превращаем ее в страх, потому что страх конкретен, постигаем, он имеет границы, с ним можно торговаться и договариваться, с ним можно жить.

А сам страх живет в амигдале, или миндалевидном теле. Эта древняя постройка в височной доле хранит память обо всем, чего мы боимся, и с готовностью предъявляет по первому требованию. Если разрушить или блокировать миндалину, страхи исчезнут, но вместе с ними исчезнет и радость, и чувство удовольствия, и вообще — эмоции. Все это переплетено в такой сложный клубок, что очень трудно отделить одно от другого. Поэтому пугать себя — как стучаться в миндалину: выйдет не только страх, но и его симпатичные соседи. Эмоциональное оживление — первая причина, почему нам нравится так делать.

Есть ли жизнь без страха? Есть. Но недолгая. Например, паразит токсоплазма, чтобы поскорее попасть из своего промежуточного хозяина — мышки в окончательного хозяина — кошку, что-то химичит в мышином мозге — и мышь становится очень смелой. Страх — это сигнализация, которая привлекает наше внимание к потенциально опасной ситуации и заставляет избегать ее. Или мобилизует все ресурсы организма на ее разрешение. Но хорошая сигнализация звучит так, что никому не придет в голову пинать машину по колесу, чтобы насладиться ее звуками. А вызвать у себя страх мы любим. Но не любой, а только некоторые его виды.

Например, идешь по темному коридору, и вдруг — треск, грохот. То, что испытываешь в этот момент, еще не настоящий страх, а испуг — резкая реакция на неожиданное. Нет времени выяснять, насколько это опасно, но на всякий случай мобилизуемся. Испуг за мгновение заряжает нейромедиаторами (химические вещества, которые передают электрохимический импульс от нервной клетки. — Прим. ред.) под завязку: норадреналин — для силы и выносливости, эндорфины — для обезболивания, дофамин — для куражу. Ты готов бить и бежать, спрятаться и затаиться. Или как минимум включить свет. Включаешь — а это лыжи. И все тут же прошло. Причем эндорфины ушли последними — как сладкое послевкусие. А если это, например, землетрясение, то в дело идет весь боевой коктейль. Испуг становится страхом — реакцией на то, что мы уже осознали как опасное.

И страх, и испуг внешне похожи: вскидываются брови, распахиваются глаза, открывается рот, все лицо вытягивается, ты подаешься назад — и ничего не можешь с этим поделать. Мимика и жесты базовых эмоций возникают без контроля нашего сознания. Но если испуг проходит за секунды, то страх может оставаться на годы, а то и на всю жизнь. Это как любовь и влюбленность: вещи разные, но родственные, и первая может вырасти из второй.

Способность переживать страх, как и все наши способности, тренируется. Помните, как в детстве мы выключали свет и страшными голосами рассказывали друг другу жуткие истории, да так, что сами пугались того, что только что придумали? Учебные страхи готовят нашу психику к достойной встрече с настоящими, поэтому постучаться в миндалину и убежать любят не только люди, но и другие животные с развитой психикой. Подростки-павианы задирают матерых самцов, пока те не рявкнут и не попытаются их прибить, вороны дергают за хвост лисиц, а мы с котом по очереди играем в «Напади из-за угла» — и я не знаю, кто из нас обожает это больше.

Страхи бывают врожденными и приобретенными. Первые — это наследство наших дочеловеческих предков, они предупреждают об универсальных опасностях. Нас от рождения пугает резкий звук, надвигающаяся тень, резкая смена положения тела в пространстве, ушедшая из-под ног земля. Есть мнение, что все приматы рождаются с боязнью пауков и змей, и по этой же причине некоторые особо чувствительные котики пугаются огурцов.

Кстати, хорошая новость для тех, кто боится темноты. На самом деле вы не боитесь темноты, вы боитесь в темноте. Чувствуете разницу? А все из-за того, что когда-то приматы разделились на дневных и ночных, и люди произошли от дневной группы. Наши предки замечательно чувствовали себя при свете дня, но с наступлением темноты на сцену выходили ночные хищники, перед которыми они были совершенно бессильны. Бояться темноты было полезно: только те, кто вскакивал ночью от любого шороха, смогли передать свои гены в светлое будущее. И с тех пор темнота — идеальный соус для любителей острых ощущений. Она усиливает вкус любого страха.

Врожденные страхи — самые надежные поставщики кайфа. Сидят глубоко, а проявляются мощно, но деликатно: к психическим срывам обычно не приводят, зато нейромедиаторной поддержкой обеспечены лучше всех. После хороших американских горок земля приятно пружинит под ногами — это эндорфины, а лицо само растягивается в счастливую улыбку — это дофамин. Выжил — молодец, на тебе конфету, чтобы всегда так делал. Погуглите «топ-10 самых страшных аттракционов мира» — и вы узнаете, кто наживается на наших врожденных страхах.

А вот из страхов приобретенных веселого аттракциона не сделаешь, так что зарабатывают на них главным образом психотерапевты, специалисты по массовым коммуникациям, маркетологи и политики.

Как мы вообще приобретаем страхи? Был такой печально знаменитый бихевиористский (бихевиоризм — одно из направлений в психологии, которое изучает поведение. — Прим. ред.) эксперимент «Маленький Альберт»: младенцу показывали белую крысу, и когда он радостно тянул к ней руки, раздавался громкий звук. Младенец пугался и начинал плакать. Через несколько повторов он стал пугаться и плакать просто при виде крысы. Во второй части эксперимента ученые собирались вернуть все как было, но родители испытуемого спохватились и забрали его от греха подальше. О дальнейшей судьбе маленького Альберта ничего не известно, но можно предположить, что с крысами у него отношения непростые.

Этот эксперимент считается одним из самых жестоких в истории психологии, но на самом деле жизнь проделывает такое практически с каждым. Когда нам много раз скажут о чем-то, что это очень, очень страшно, мы начинаем верить. Верить и бояться. Многие наши страхи передаются по наследству, но не через гены, а через родительские шаблоны. Если ваша мама панически боится тараканов, скорее всего, она передаст этих тараканов и вам. В одном нашем выпуске мы показали чудо избавления человека от этого страха. Как видите, в этом нет ничего сложного: нужно только немного любви, терпения и тараканов.

Психотерапевты говорят, что один из самых популярных страхов их клиентов — страх нищеты. Откуда это «боюсь умереть под забором» у достаточно состоятельного человека? Как правило, вынес из родного дома. Или навеяло обществом.

Мы гиперсоциальный вид, и мнение окружающих для нас очень важно. Если все чего-то боятся, то и нам надо. Смысл в этом, конечно, есть, но если подойти со знанием дела, его легко превратить в бессмыслицу. Страх делает группу управляемой, это знает любая овчарка — и уж конечно, это знают пастухи рангом повыше. Чем сильнее боишься, тем сильнее хочется сгрудиться потеснее — вместе вроде не так страшно. Поэтому первое правило манипуляции массами — пугайте, все время пугайте. Неважно чем, главное — чтобы боялись. Страх — общественный клей, без него все рассыплются и разбредутся по своим собственным жизням. И плакали тогда ваши цели. Так что рассыпаться не дают. Посмотрите на заголовки новостей — куда до них тем дурным американским горкам.

Источник