Люди как вы живете с депрессией

Личный опыт: как я пережила депрессию и кто мне в этом помог

Последние годы, особенно после флешмобов вроде #faceofdepression, вопросы психического здоровья стали обсуждать открыто. Что делать, если у близкого человека ментальное расстройство, как ему помочь и не перейти границу? Журналистка Елена Срапян максимально честно рассказала нам о том, как лечилась от депрессии. В ее истории есть ответы на эти вопросы.

Елена Срапян

Это был февраль 2016 года. Помню, как спустилась в метро, чтобы ехать на работу, но уже на эскалаторе вдруг расплакалась — и не могла остановиться. Вместо нужного мне «Проспекта Мира» я вдруг вышла на «Шаболовской» — там находится московская клиника неврозов. Это был самый срочный и дешевый прием психиатра, который я могла себе организовать в тот момент. Но в итоге на то, чтобы диагностировать депрессию, у меня ушло почти полгода.

Моя история совсем обычная: я потеряла близкого человека — бабушку, которая была мне почти как мама, возможно, даже ближе. В сентябре у нее случился инсульт, и я была занята поиском денег на специальное оборудование, которое потребовалось бы ей дома. Пока я крутилась в Москве, бабушку должны были отпустить из больницы. В день выписки она умерла — а я так и не успела с ней попрощаться.

Когда все это произошло, мой мужчина был в отъезде, и я как-то внезапно осталась со своей бедой совсем одна. В черную дыру депрессии я провалилась довольно быстро, но мне казалось, что это нормальное переживание горя. В те времена я ездила в офис всего один раз в неделю, но с каким нечеловеческим трудом он мне давался. К январю я почти не могла выходить из дома, бытовыми делами занимался Саша — вплоть до готовки и походов в магазин за едой.

Все мои силы уходили на то, чтобы не потерять работу и стараться рыдать меньше. Каждый офисный день отнимал все накопленные за неделю ресурсы. А во время удаленной работы я могла просто не вставать и даже не есть. Спать тоже не особо получалось. Когда-то я думала, что депрессия — это состояние тотального безразличия. Оказалось, что это состояние постоянной боли.

До этого случая весь мой опыт общения с депрессиями был опытом моих друзей. Еще несколько лет назад я начала понемногу отличать биполярное аффективное расстройство от обсессивно-компульсивного и других видов нестабильных состояний. Я уже знала, что депрессия — это не просто хандра, с которой человек может справиться сам. И понимала, что психотерапия (которая может быть полезной) в Москве стоит баснословно дорого и в острых состояниях не очень эффективна без помощи медикаментов. Однажды мне даже пришлось звонить психиатру моей подруги, потому что она уже не могла это сделать, и потом давать ей пару дней ту комбинацию лекарств, которую прописал врач.

Мою депрессию никто не заметил, кроме меня самой. Мужчина сочувствовал мне, поддерживал, но до конца не понимал, что происходит. Маме я ничего не говорила. С друзьями почти перестала общаться. На работе все было как обычно. Наш сосед по квартире понимал, что что-то не так, но был плохо со мной знаком. #faceofdepression — очень показательный флешмоб: увидеть, что у близкого тебе человека депрессия, намного сложнее, чем кажется.

Мне повезло: я смогла сама понять, что дела идут не очень, и обратилась к врачу. Скорее всего, потому, что я уже делала это для других. Прием был не самым приятным, но терапия оказалась удачной — к марту я пришла в себя, а в августе благополучно завершила лечение антидепрессантами без последствий. Но так происходит не всегда.

Как же помочь близкому человеку, у которого случилось обострение ментального расстройства? Самое серьезное, что вы можете сделать, если живете вместе, — взять на себя быт. Мне такая поддержка очень помогла.

В депрессии ты как будто смотришь на мир через крошечное окно, сложно и общаться с людьми, и что-то делать вообще. Почистить зубы — событие, принять душ — просто подвиг. В такие моменты вы можете буквально сохранить здоровье человека, если последите за тем, как он питается, как спит и в каких условиях живет. И очень важно физически быть рядом: многие состояния ведут к суицидальным настроениям.

Второе — помочь обратиться к врачу. Если человек демонизирует психиатров, вы можете постараться повлиять на эту точку зрения. Если нет — найти хорошего врача, а лучше — двух: терапия всегда лучше подбирается, исходя из нескольких мнений, так как некоторые врачи могут прописывать устаревшие препараты, которые сильно снижают качество жизни. Это как раз произошло со мной: я прошла две консультации, и второй доктор прописал мне лекарство, которое действовало очень мягко.

Не каждый человек в депрессии может работать, поэтому третья важная история — финансовая. На психиатра, таблетки, еду, оплату жилья нужны немалые деньги. Если вы можете оказать какую-то помощь, обязательно сделайте это: даже работающий человек благодаря ей снизит нагрузку на работе или возьмет отпуск за свой счет. Если это не поможет прийти в себя, то как минимум снизит уровень стресса.

И последнее, но очень важное: не всегда есть возможность помогать серьезно, вкладывая в это все свои силы. Но посидеть с человеком, провести с ним вечер, попробовать отвлечь — и не обижаться, если не получится (в депрессии какие-то радостные вещи могут расстроить еще больше) — тоже очень важно. Тепло, поддержка, чувство нужности тоже очень важны — иногда даже бывает так, что эмоции работают лучше, чем «селективные ингибиторы обратного захвата серотонина» (антидепрессанты. — Прим.ред.).

Когда помогать, а когда лучше «не лезть не в свое дело»? Тут все просто — если вы чувствуете, что можете помочь, и достаточно хорошо общаетесь (общались) с человеком в депрессии, то время пришло. Очень часто, когда речь идет о ментальных расстройствах, рядом оказываются люди не из близкого круга: лучшие друзья могут оказаться совсем не такими ответственными или отзывчивыми, отношения — разладиться, родители — ничего не понять. Сможете обойтись без лишней прямолинейности, обвинений в лени и других проявлений пассивной агрессии? Отлично. Если вы в состоянии быть тактичными и вам искренне небезразлична судьба человека, то тогда ваша помощь точно пригодится.

Булахова Виктория Алексеевна

практикующий клинический психолог

«Когда человек переживает потерю близкого, это — всегда стресс. Если говорить терминами, то посттравматическое расстройство. Как помочь человеку в таком состоянии? По совету автора статьи вполне можно начать с решения бытовых проблем. Но исключать из жизни ранимого человека нельзя, иначе он еще больше впадет в свое состояние.

Заправить постель, приготовить завтрак, сходить за продуктами — когда мы включаемся в эти простые дела, мы живем. Взваливать все обязанности на себя не стоит, в противном случае человек может просто «выпасть» из реальности.

Разговоры — тоже хороший способ помочь. Но когда кто-то переживает утрату, когда он винит себя, самое простое — это слушать и дать выговориться. Пытаться «переключить» человека с его горя на внешний мир может быть бесполезно. Вы на разной волне. Когда умирает кто-то из наших близких, мы не только переживаем боль и утрату, но и собственный экзистенциальный кризис. В этот момент все чувствуешь очень остро.

Психотерапия помогает нам прожить вещи, которые мы могли не успеть сделать при жизни близких. Это избавляет от чувства незавершенности и помогает справиться. Но, увы, люди готовы принять все что угодно, кроме того, что у них душевное расстройство. Очень немногие способны себе признаться, что они нездоровы, и нужно обратиться за помощью. То, что героиня сама пошла к психиатру, большая редкость. Часто не только сам человек, но и его родственники не видят проблемы и не осознают нужды в психологической помощи».

Источник

СпецпроектыЯ живу с большим депрессивным расстройством

Откровения о личных потрясениях, длительном лечении и поиске духовности

Большое депрессивное расстройство (БДР) — заболевание, характеризующееся подавленным настроением на протяжении длительного времени. Симптомами также являются агедония (неспособность чувствовать удовольствие), самоуничижение, чувство вины и беспомощности, снижение аппетита и нарушение сна.

По данным Всемирной организации здравоохранения, большое депрессивное расстройство является ведущей причиной инвалидности среди населения в возрасте от 15 до 44 лет и одной из ведущих причин смертности в этом возрасте.

В новом спецпроекте совместно с «Янссен», подразделением фармацевтических товаров Филиала ООО «Джонсон & Джонсон» в Казахстане, мы публикуем историю нашей героини: от агрессии, направленной внутрь себя, до обретения надежды на излечение и жизни без депрессии.

Начало: о себе, молодости и семейной трагедии

Меня зовут Татьяна, мне 51 год, живу в городе Алматы. Двое взрослых детей, сын и дочь. Сын женат, живем вместе. Дочь замужем, в марте с зятем подарят мне внука. Живут в Корее. В молодости у меня было свое небольшое дело: на протяжении 12 лет выращивала арбузы и дыни. Параллельно челночила — закупала женскую одежду и продавала на базаре. Было время, когда готовила и продавала корейские салаты. Позже работала просто продавцом, но потом и это стало не по силам: здоровье ухудшилось, несмотря на постоянные визиты к врачам. Наблюдение у специалистов и лечение не приносили никаких положительных результатов. Началось «хождение по мукам».

Здоровье ухудшилось, несмотря на постоянные визиты к врачам. Лечение не приносило никаких результатов. Началось «хождение по мукам»

В 18 лет случилось сильное потрясение и с тех пор меня мучили кошмары. Даже себе не могу ответить на вопрос, почему не лечила свой сон. Просто жила с этим, хотя сон был серьезно нарушен. Молодость дана, чтобы созидать, радоваться успехам и стремиться к новым достижениям, но у меня получилось все наоборот: не сложились два брака, по разным причинам сошла на нет возможность иметь свое небольшое дело, трижды потеряла свое жилье, но самое страшное — это потеря родных, не стало двух братьев и через год мамы.

Начало: о себе, молодости и семейной трагедии

Меня зовут Татьяна, мне 51 год, живу в городе Алматы. Двое взрослых детей, сын и дочь. Сын женат, живем вместе. Дочь замужем, в марте с зятем подарят мне внука. Живут в Корее. В молодости у меня было свое небольшое дело: на протяжении 12 лет выращивала арбузы и дыни. Параллельно челночила — закупала женскую одежду и продавала на базаре. Было время, когда готовила и продавала корейские салаты. Позже работала просто продавцом, но потом и это стало не по силам: здоровье ухудшилось, несмотря на постоянные визиты к врачам. Наблюдение у специалистов и лечение не приносили никаких положительных результатов. Началось «хождение по мукам».

Здоровье ухудшилось, несмотря на постоянные визиты к врачам. Лечение не приносило никаких результатов. Началось «хождение по мукам»

Примерно в 30 лет у меня было чувство, что от меня остались руины. Смерть мамы подкосила меня. Среди обломков своей жизни я осталась с подростками-детьми и солидным списком хронических заболеваний. Забота о детях помогала как-то продолжать жить и пытаться сохранить остатки здоровья, но оно как будто утекало сквозь пальцы. Бессонница, тревога, постоянное напряжение в уме и теле, совершенная невозможность хоть на время расслабиться, чувство вины и никчемности, частые рыдания и глубоко пустившее корни отчаяние подтачивали изнутри. Я утратила ощущение жизни, радости и положительные эмоции были всего лишь маской. Неизвестность пугает больше всего, а частые визиты к врачам, назначенное лечение и огромное желание выздороветь не приносили хоть какого-то улучшения. Это было как затяжной прыжок в бездонный мрак, пока длится полет — ты жив, а что потом — жуткая неизвестность. Мне до сих пор страшно вспоминать тот период.

Молодость дана, чтобы созидать, радоваться успехам и стремиться к новым достижениям, но у меня получилось все наоборот

Молодость дана, чтобы созидать, радоваться успехам и стремиться к новым достижениям, но у меня получилось все наоборот

О самолечении, ведущем в никуда

Слушая добрые советы других людей и стараясь помочь себе, поначалу я принимала недорогие средства, отпускаемые без рецепта. Последствия их приема остались со мной — из-за непереносимости некоторых компонентов ярко проявлялись побочные эффекты. Впоследствии, при подборе лекарств, моему лечащему врачу приходилось лавировать между диабетом, гипертонией и другими моими заболеваниями. Теперь с ней я согласовываю каждый назначенный мне другими докторами препарат. Важность как можно более скорого обращения к специалисту я вижу и в жизни других близких мне людей. Здесь требуется индивидуальный подход на профессиональном уровне.

О походах по больницам, лечении в Корее и борьбе за жизнь

Медцентр я посещала с завидной регулярностью, меняя врачей и препараты, а когда организм просто отвергал всякого рода лечение, один хороший врач-невропатолог направил меня к психиатру. Добавлю, что при этом я старалась поддержать себя различными БАДами, но увы, они не действовали.

Это было как затяжной прыжок в бездонный мрак, пока длится полет — ты жив, а что потом — жуткая неизвестность

Это было как затяжной прыжок в бездонный мрак, пока длится полет — ты жив, а что потом — жуткая неизвестность

Так в 2013 году началось мое знакомство с препаратами, которые лечат депрессию. Это я знаю сейчас, а тогда мне не озвучивали диагноз. Кроме побочных явлений, череда препаратов не приносила ничего. Я просто угасала: пропало чувство вкуса пищи, а с ним и аппетит, перестала чувствовать запахи, упало зрение, появился избыточный вес, сильное расстройство сна привело к бессилию, и уже в 2017 году я совсем не могла работать. Сделать уборку и приготовить пищу стало для меня подвигом, а вскоре даже принятие душа и чистка зубов требовали неимоверных усилий.

Осенью 2018 года как приговор прозвучал диагноз — диабет. Несмотря на многолетние усилия придерживаться здорового питания, случилось то, чего я опасалась. К сожалению, я восприняла это как трагедию, настолько сильную, что стала приходить в себя только недавно. Мои уже взрослые дети приняли решение помочь мне с лечением в Южной Корее. Дочь купила мне билет, и я в критическом состоянии срочно вылетела к ней. Отправилась с огромной надеждой хотя бы немного поправить здоровье — столько слышала о процветании медицины в целом и об успешном лечении депрессии в частности. Уже через месяц стало ясно: лечение не давало ни намека на улучшение, а панические атаки стали одолевать меня все сильнее.

Искренние старания врача не давали эффекта, менялись дозы, препараты, но тщетно. Доктор просила подключить психолога, потому что видела в этом смысл, но языковой барьер и дороговизна поставили на этой рекомендации точку и я, почувствовав себя уничтоженной, приняла решение вернуться домой. Дорога обратно означала новую борьбу, уже не просто за здоровье, а за жизнь.

О возвращении на родину, казахстанской медицине и «новой жизни»

Перед тем, как я вернулась в Казахстан, врач из Кореи предложила наблюдать за моим состоянием и выписывать препараты для отправки при условии продолжении лечения. Она снова искренне попросила обратиться к услугам психотерапевта: «Вам нужно выговориться, не держите все в себе». Помня об этом, сразу записалась к замечательному психотерапевту. Увидев мое состояние, она убедила в необходимости обратиться в Республиканский центр психического здоровья (прим. ред. Республиканский научно-практический центр психического здоровья). Тогда я впервые узнала, что у нас есть медицинское учреждение, где лечат бесплатно: для меня это было чем-то неправдоподобным. К моему удивлению, там были грамотные врачи, расторопные медсестры, доступное медикаментозное лечение — и все бесплатно. Наконец, мне поставили диагноз — органическая депрессия. Все спокойно, доходчиво объяснили. На любой свой вопрос я получала ответ и помощь.

Несмотря на такой долгий и наполненный горечью путь, я вздохнула с облегчением и прислушалась к рекомендациям своего лечащего врача. За три недели меня сняли с корейских препаратов и перевели на доступные у нас, в Казахстане, препараты. После выписки я была на связи с врачом все время.

Когда наступало ухудшение, я старалась вспоминать о недавних маленьких незначительных победах, и это придавало сил бороться дальше

Когда наступало ухудшение, я старалась вспоминать о недавних маленьких незначительных победах, и это придавало сил бороться дальше

Спустя месяцы мое состояние заметно улучшилось. Когда наступало ухудшение, я старалась вспоминать о недавних маленьких незначительных победах, и это придавало сил бороться дальше. Ровно через год мне пришлось лечь в больницу снова и уже на два месяца. Но с новым чувством: обязательно улучшить состояние. Это помогло смиренно переносить побочные явления при подборе нужного препарата. Прежде чем что-либо назначить, мой врач тщательно взвешивала все за и против. В благодарность за ее труд я старалась терпеливо переносить все сложности лечения. Как показывает результат, для меня это оказалось жизненно необходимо и наши совместные усилия принесли огромную пользу. Прохождение лечения разделило мою жизнь на до и после.

Второе лечение проходило в другом учреждении (Центр психического здоровья города Алматы — Прим.ред.). Одно только название этой улицы у многих вызывает неприятные ассоциации, но для меня главным было улучшение моего состояния. Меня приятно удивило красивое новое здание, в котором проходило лечение. Конечно, любая больница — не курорт, но просторные чистые палаты уже давали относительное успокоение. Оценила стационарное лечение, в котором есть ряд преимуществ: постоянное нахождение пациентов под наблюдением врачей и медсестер, даже в ночное время.

По совету врача я решила написать сказку про свою депрессию. Благодаря этой терапии вскрылась очень больная рана, о которой я даже не подозревала

По совету врача я решила написать сказку про свою депрессию. Благодаря этой терапии вскрылась очень больная рана, о которой я даже не подозревала

Я искренне благодарна за доступность лечения. Далеко не всем страдающим депрессией удается быть на плаву, не у всех есть возможность оплачивать лечение, поэтому в кризисный момент для многих это спасение: получить необходимую помощь и продолжить лечиться уже в домашних условиях.

Лично для меня лечение по-настоящему началось, когда объединились усилия моего лечащего доктора и мое доверие к ней как к врачу, почти сразу друзья подключили опытного врача иглорефлексотерапевта-гомеопата.У меня нет возможности оплачивать услуги психотерапевта, поэтому я последовала совету лечащего врача вести дневник эмоций. По ее же совету я решила написать сказку про свою депрессию. Начало этому занятию положила заведующая отделением психосоматики одной из клиник, когда дала мне задание написать сказку, за что я ей благодарна. Поначалу я была очень возмущена: одно дело слушать сказки и совсем другое — писать, когда не имеешь об этом никакого представления. Благодаря этой терапии я вскрыла очень больную рану, о которой даже не подозревала.

О помощи родных и друзей в борьбе с депрессией

В лечении важно соблюдение режима сна, питания и приема лекарств. Некоторое ограничение общения и суеты только на пользу. А еще важно видеть, что ты не одинок в борьбе с коварной болезнью. Я видела умных, интеллигентных людей, с высшим образованием, и простых, скромных домохозяек, людей простых профессий и тех, кто занимал руководящие должности. Выслушав их истории, я убедилась: успешность результата лечения во многом зависит от его как можно более раннего начала.

Я стараюсь подружиться со своей болезнью и видеть в ней союзника: работа три дня в неделю, отдых и общение с окружающими имеют место быть, но дозировано. Открытое общение среди родных и друзей помогает соблюдать необходимые условия для улучшения здоровья. Чтобы не ставить в неловкое положение друг друга, мы оговариваем совместные мероприятия или отдельные дела, продолжительность общения. Например, в семье стараемся быть взаимозаменяемыми: кто смог, тот и приготовил или навел порядок в доме, сходил за покупками.

Мои друзья — важная составляющая моей жизни. У меня очень простое окружение, друзья ведут скромный образ жизни с весьма небольшим достатком, но в своих обстоятельствах всегда находят время и возможность порадовать меня. Это люди с необыкновенным сердцем.

Когда нахожусь в кругу друзей, как бы ни было приятно проводить с ними время, я уезжаю, как только начинаю чувствовать утомление. Понимая, насколько важны для меня меры поддержания стабильного состояния, никто даже не пытается удержать, чтобы не было искушения пренебречь и остаться. Искреннее сожаление, что я покидаю их, служит заверением в их любви и понимании. Эта прекрасная нота дружбы помогает наслаждаться тем, что я успела хоть немного побыть с ними, и дает радость ожидания следующей встречи.

О периодах обострения, молитвах богу, желании хорошо выглядеть и эффекте бумеранга

Состояние ухудшается, когда я нарушаю режим и переутомляюсь. Депрессия и диабет объединяются против меня, если я не проявляю должного внимания к своему состоянию. Проблемы с сахаром вызывают депрессивное состояние, вслед за ним пропадает аппетит, что сказывается на режиме питания. Я не могу общаться даже с домашними, слышать чей-то голос или шум телевизора, музыки. Но до панических атак теперь доходит редко.

Сразу же пропадают физические силы и мне приходится просто отлеживаться, а это непозволительная роскошь — при диабете необходима разумная физическая активность, зарядка, прогулка. Одним словом, мои заболевания учат меня скромности: осознанию пределов моих возможностей. Учусь относиться к этому без драматизации, это помогает сохранять положительный настрой и продолжать достигать лучших результатов или закреплять то, что достигнуто. Постигаю искусство маленьких шагов.

Источник