Люди без чувства иронии

Самоирония — что это: признаком чего является, как научиться

Что позволяет человеку держать лицо в случае неудачи, адекватно воспринимать свои недостатки и отличаться жизнестойкостью? Самоирония. Это приобретенное свойство личности. Умение посмеяться над собой оберегает личность от самобичевания или самолюбования.

Что такое самоирония

Самоирония – способность человека посмеяться над собственными недостатками и поражениями, обсудить их в позитивном ключе, осознать ошибки и обнаружить возможности сложившейся ситуации. Самоирония предотвращает обиды, унижение и конфликты. Не дает наступить раздражению, отчаянию, чувству вины, стрессу, депрессии. Она сохраняет чувство собственного достоинства. Самоирония – позитивная и конструктивная критика.

Нужно отличать самоиронию от самоунижения. Разрушительный юмор в отношении себя всегда похож на оскорбления, упреки. Он не создает приятную атмосферу непринужденности, а со стороны вызывает желание пожалеть автора. За деструктивной иронией прячутся негативные чувства, непринятие себя и неуверенность. Самоирония выдает недостатки за достоинства, юмор самоунижения носит характер сравнения или упрека.

Пример деструктивной самоиронии:

• Больной человек на вопрос «Как дела?» отвечает: «пока не подох».
• Человек говорит, что его уши такие же огромные, как у слона.

Пример продуктивной самоиронии:

• Больной в тех же условиях отвечает: «Нормально, мне не привыкать».
• Человек говорит, что его большие уши позволяют лучше и дальше слышать.

Признаком чего является

Согласно исследованиям психологов и социологов, самоирония – показатель психологического здоровья человека, интеллектуального развития и личностной зрелости. Кроме того, это признак уверенности в себе и самопринятия. Подсознательно у окружающих вырабатывается доверие к человеку, способному пошутить над собой. Он воспринимается как открытый и дружелюбный индивид. Самоирония нужна личности для позитивного и адекватного самовосприятия.

Как научиться самоиронии

Обучаясь самоиронии, важно не превратить ее в издевательства над собой или окружающими. Пример самоунижения мы уже рассмотрели. Что касается шуток в сторону других людей, то достаточно не продолжать фразой «а ты…». Пошутили над собой и хватит. Если уверены в собеседнике, то можно в его сторону использовать такой же добрый юмор, но только не обидный укол-сравнение в ответ. Например, «хочешь, я тебе пару килограмм веса отдам, мне они явно не нужны, а ты вон какой худенький». Самоирония бывает нужной для защиты и адекватной переработки оскорблений. Тогда и пригодится умение изящно «шуткануть» в ответ.

Как развить самоиронию:

• Учитесь перефразировать негативные выражения и видеть возможности в трудностях. Например, вас уволили, но до этого вы месяц не могли нормально выспаться. Отлично! Вот и выспитесь наконец, а потом работу новую найдете. Или вы порвали джинсы – теперь вы в тренде.
• Тщательно изучите себя. Определитесь с тем, что вы принимаете, а что пока нет. То есть над чем можете шутить, а что причиняет боль. Возьмите на заметку необходимость работы над слабыми сторонами.
• Развивайте чувство юмора и интеллект. Они основа иронии и самоиронии.
• Учитесь расслабляться, то есть осваивайте техники релаксации. Тот, кто вечно напряжен, также постоянно серьезен.
• Тренируйтесь в самопрезентации. Перед зеркалом рассказывайте о своих достоинствах и недостатках, а потом делайте то же с юмором. Покорчите рожицы, изобразите животное, на которое вы похожи (все на кого-то похожи, я вот, например, смеюсь как гиена).
• Чувство юмора, иронии и самоиронии зависит от воображения. Развивайте его: находите необычное в окружающем мире, образы в облаках, смешные абстракции к конкретным ситуациям и людям.
• Приучайте себя искать позитив. В любой курьезной ситуации заставляйте себя искать преимущества. Постепенно такая модель мышления закрепится, и вам уже не нужно будет принуждать себя. Возможности и интересные нюансы автоматически будут распознаваться.
• Представьте свою ситуацию со стороны. Как бы вы описали этого человека, восприняли то, что с ним случилось?
• Окружайте себя теми, кто умеет смеяться над собой. Не обязательно выпытывать у них секреты мастерства, достаточно общаться. Во-первых, вы на их примере убедитесь, что высмеивать себя не страшно и полезно. Во-вторых, подсознательно будете усваивать модели построения подобных шуток и спустя время сможете применить их в отношении себя.
• Хвалите себя в любой ситуации, даже при неудаче. Вы всегда можете сказать себе «ну, я хотя бы старался». Относиться спокойно к неудачам важно не меньше, чем адекватно оценивать себя.
• Шутить нужно уместно, а для этого необходимо чувствовать расположение и настрой других людей. Эмпатия и коммуникабельность позволят чувствовать окружающих людей и предполагать, как они видят вас.
• Развивайте кругозор: читайте, пополняйте словарный запас, общайтесь с разными людьми, развивайтесь. Вы не подберете лаконичное и интересное высказывание в свой адрес при слабой эрудиции.
• Связывайте шутки с историями из детства. В компании находите братьев по конфузам и детским странностям.
• Посмотрите, как над собой шутят известные комики. Ни одно выступление артиста не обходится без этого. Ведь шутить над другими людьми и миром может только тот, кто так же шутит над собой. При наблюдении отслеживайте свои чувства (как вы воспринимали комика в эту секунду). Согласно этим наблюдениям, делайте заметки, как будете сами шутить, а как нет.

Для лучшего результата разберитесь со своими психологическими проблемами. Почему вы не умеете или не готовы пока шутить над собой? Комплексы, психологические травмы, низкая самооценка, зависимость от чужого мнения? Пока вы не достигнете внутренней гармонии, не примете и полноценно не полюбите себя, не скорректируете самооценку, никакая методика не поможет развить самоиронию. А вот самоуничижительный юмор – легко.

Когда научитесь шутить, не переборщите с самоиронией. Ее избыток уже не выглядит как уверенность и интеллект человека. Это воспринимается как защита, попытки спрятаться за маской шута.

Посмотрите, чем отличается ирония (положительный, продуктивный юмор) и сарказм (негативный, унизительный юмор):

Источник

Эпоха новой серьезности. Почему ирония перестала работать

Ирония перестала быть главным настроением эпохи. Ей на смену пришла новая искренность и постирония — состояние, в котором границы между юмором и серьезностью оказываются размытыми. Писатель Дэвид Фостер Уоллес в 1993 году предсказывал появление антибунтарей, которые уйдут от деконструкции и постмодернистских концептуальных игр в сторону новой серьезности. Теперь этот переход можно заметить в фильмах, музыке и сериалах, мемах и культуре онлайн-радикализма.

Когда-то ирония была незначительным словесным феноменом, когда утверждается одно, а подразумевается другое. Постмодернизм показал нам, что сама реальность иронична: любое высказывание обречено на неполноту, истина неуловима, «вечные ценности» — не более чем иллюзия.

Ирония оказалась главным способом существования и настроением целой эпохи. Серьезность и непоколебимые убеждения стали признаком невежества и небольшого ума.

По выражению философа Петера Слотердайка, разочарование и ироническая дистанция стали методом, с помощью которого «просвещенные люди следят за тем, чтобы их не считали простофилями».

Это отношение наполнило не только высоколобые постмодернистские романы, но и массовую культуру. Образец иронической чувствительности — культовое мультипликационное шоу South Park. Его создатели высмеивали все пороки и нелепости современного общества: от религиозного фундаментализма до Дональда Трампа, от активистов по защите окружающей среды до вегетарианства. Вместе с порцией сатиры зрителю достается чувство морального удовлетворения: мы не такие наивные и близорукие, как обитатели Южного Парка. Мы не купимся на эти уловки.

Как замечает критик Марк Фишер, такой «реализм» похож на позицию депрессивного больного, который считает, что любое позитивное изменение, любая надежда — не более чем иллюзия. Полвека назад, в начале постмодернистской эпохи, эта позиция выглядела свежей и продуктивной. Но ее время подошло к концу.

Борьба с шаблонами сама превратилась в шаблон. Ирония уже не подрывает статус-кво, а его укрепляет. Зачем пытаться что-то изменить, если все старания обречены на провал?

1. Ко всему относись с иронией.
2. Никакого энтузиазма.
3. Всё кругом — тупость.

«Правила хипстера» из сериала «Счастливый конец»

Ирония — не просто риторическая фигура или художественный прием. Это образ мышления, который влияет на то, как мы живем и действуем. В психоанализе ирония описывается как психологическая защита, которая помогает дистанцироваться от ситуации, посмотреть на нее со стороны.

Как пишет мастер короткого рассказа Дональд Бартельми, «ирония — это способ лишить объект его реальности, после чего субъект может ощутить себя полностью свободным». Она помогает мириться со сложностью жизни. Но со временем эта свобода может превратиться в ловушку.

Проблема иронии в том, что она не создает ничего нового. Ее функция — отрицание, чистая негативность.

Это заметил еще Алексей Лосев в полемике с Михаилом Бахтиным: смех «совершенно далек от всяких вопросов преодоления зла в жизни… он не только его узаконивает, но еще и считает своей последней радостью и утешением».

Поэтому ирония совсем необязательно прогрессивна. С ее помощью можно оправдать даже самые человеконенавистнические убеждения.

Если раньше ирония была атрибутом интеллектуалов, диссидентов и хипстеров, которые боролись против бюрократии, косных традиций и массовой культуры, то теперь она превратилась в оружие консерваторов и неонацистов.

Если бы Гитлер был постмодернистом

После того как немецкий пожарный Дирк Денхаус попытался поджечь дом, полный беженцев, газета New York Times поставила ему необычный диагноз: отравление иронией. Денхаус часами сидел на Facebook, обмениваясь нацистскими комментариями и мемами. Сначала он просто шутил, а затем поверил в собственные шутки и попытался перенести их в реальную жизнь.

Термин «отравление иронией» (irony poisoning) описывает мировоззрение, которое настолько проникнуто иронией и сарказмом, что провокационные заявления и сомнительные поступки уже не кажутся чем-то плохим.

Но это не просто цинизм — за шутками и иронией скрывается вполне серьезное послание.

Современный фашизм одновременно похож и не похож на фашизм Гитлера или Муссолини. Неонацисты и сторонники движения Alt-right вполне серьезны в своих намерениях — это доказывают многочисленные преступления на почве расовой ненависти в Европе и США. Но несмотря на всю серьезность, это абсолютно постмодернистское явление.

Основная среда обитания «альтернативных правых» — онлайн-журналы, имиджборды, ютуб и социальные сети. Фашистские лозунги теперь не преподносятся напрямую, а заворачиваются в обертку троллинга и сарказма. Не всегда понятно, является ли ультраправая риторика просто провокацией, или люди, которые ее используют, действительно верят в заговор мультикультуралистов и расовое превосходство белых. В постмодернистской, постиронической культуре, как утверждает неонацист Эндрю Энглин, «абсолютный идеализм должен сочетаться с тотальной иронией, чтобы тебя услышали».

Новые правые отлично освоили уроки постмодерна — они знают, как оспорить и деконструировать доводы оппонента, выставив его в глупом виде. Они понимают, что любой тезис может быть разоблачен как обман или социальный конструкт.

Теперь они используют эти тактики против либеральных идей — гендерного равенства, толерантности и прав человека. А поскольку либерализм на Западе стал политическим и культурным мейнстримом, доводы «альт-райтов» начинают казаться смелым бунтом против истеблишмента.

Конечно, ирония сама по себе не ведет к радикализации. Зато она позволяет распространять радикальные взгляды более эффективно. Это отличный способ запутать публику и уклониться от критики.

Троллям и альтернативным правым необязательно доказывать, что их собственные взгляды верны. Главная задача — подорвать доверие к традиционным СМИ и институтам власти. Оказалось, что в атмосфере постправды, политкорректности и всеобщего дефицита внимания сделать это не так уж сложно.

Если радикализм распространяется с помощью мемов, это принижает его серьезность и делает просто еще одной частью интернет-культуры. Расизм? Это шутка, не будьте такими чувствительными.

Даже открытое насилие теперь сопровождается иронической усмешкой. Перед тем как убить 51 человека в мечетях Новой Зеландии, Брентон Таррант запустил онлайн-трансляцию в фейсбуке и опубликовал манифест, наполненный мемами и шитпостингом — «толстым» троллингом, направленным на то, чтобы вызвать у читателя эмоциональную реакцию и отвлечь от сути дела. Значительная часть этого документа состояла из копипасты и локальных отсылок, понятных только аудитории 8chan. Возможно, это первый крупный теракт, который был спланирован и оформлен как интернет-мем.

После иронии

Одним из главных критиков иронии считается Дэвид Фостер Уоллес — автор «Бесконечной шутки». Уоллес сравнивает иронию с анестезией: в малых дозах она помогает выносить противоречия реальности и сохранять душевное равновесие, но затем становится ядовитой. Постмодернисты с их релятивизмом, деконструкцией, интертекстуальными цитатами и культурологическими отсылками помогли разрушить прежние каноны, но ничего не предложили взамен.

Если искусство хочет показывать, «что значит быть гребаным человеком», нужно двигаться дальше. Это значит — позволить себе быть сентиментальными, наивными и, возможно, немного слащавыми.

Призыв Уоллеса подхватили в литературе, кино, музыке и телесериалах. Джонатан Франзен, Зэди Смит, Джеффри Евгенидис и другие авторы стали создавать реалистические романы, наполненные эмоциями, семейными историями и превратностями личной судьбы. «Постироничной» называют эстетику фильмов Уэса Андерсона, Мишеля Гондри, Чарли Кауфмана и Спайка Джонза. Сохраняя солидную долю юмора, эти авторы отходят от концептуальных игр и возвращаются к миру человеческих чувств, которыми пренебрегал постмодерн.

Ирония выстраивает барьеры между нами и художественными персонажами — и тем самым препятствует сопереживанию. «Новая искренность» означает не возврат к ценностям или идеологиям прошлого, а честное признание того факта, что все мы укоренены в своем опыте и отношениях с другими людьми. Мы заперты в своеобразных, веселых или пугающих, но всегда настоящих мирах, откуда не сбежать при помощи какой-то интеллектуальной уловки.

Одним из верных последователей Уоллеса стал сценарист Майкл Шур, создатель сериала «Парки и зоны отдыха». Он написал диссертацию по «Бесконечной шутке» и даже приобрел права на экранизацию романа.

Сериал «В лучшем мире», созданный Шуром, называют главным комедийным шоу нашего времени. Вопрос, который поднимает этот сериал, звучит предельно серьезно: что значит быть хорошим человеком?

Действие происходит в Хорошем Месте — версии рая, где много добропорядочных людей и замороженного йогурта. Но главная героиня по имени Элеанор оказалась там по ошибке. Она была плохим человеком: продавала пожилым поддельные лекарства, обманывала друзей и всё время заботилась только о себе. Элеонор узнает об ужасах, которые грозят ей в Плохом Месте — зубастых пчелах, четырехголовых медведях, вулканов со скорпионами. Заручившись поддержкой другого героя, который оказывается профессором моральной философии, она пытается стать лучше.

Сериал неоднократно возвращается к книге гарвардского профессора Тима Скэнлона «Чем мы обязаны друг другу».

Скэнлон утверждает, что о морали лучше рассуждать не с точки зрения правил, а с точки зрения человеческих отношений. То, что имеет значение, — это наши связи с другими людьми, способы сосуществовать, относиться друг к другу с заботой и уважением.

Ту же самую мысль сериал показывает на уровне сюжета. Он исследует сложные этические вопросы, но всё время остается смешным. Ирония и абсурдный юмор скрывают искреннее и глубокое послание.

Литературовед Ли Константину считает постиронию ответом на «новую структуру чувства» современности. Постирония — это попытка переформулировать логику серьезности в ироническом мире, когда мы уже не можем утверждать что-либо с абсолютной уверенностью.

Трудно верить в рациональность, Бога или подлинное «я», если научился воспринимать себя как конгломерат противоречивых желаний, гормонов, языковых игр и культурных дискурсов. Как говорил Умберто Эко, мы живем в эпоху утраченной простоты.

У искренности и серьезности есть свои пределы. Без порции подозрения — привычки читать между строк — мышление застаивается и интеллектуальная жизнь становится невозможной. О том, насколько важна ирония, можно узнать еще из диалогов Сократа, который использовал насмешку как инструмент на пути к мудрости.

Но ирония сама по себе вряд ли может нам помочь. Даже фундаменталисты и радикалы рядятся в одежды юмора и сарказма. Доводы постмодернистов они используют для того, чтобы отрицать научные факты, демократические права и свободы. С другой стороны, попытки настаивать на существовании истины, гуманизма и рациональности тоже не выглядят многообещающими. Поклонение науке не уведет нас далеко.

В программной статье «Почему критика выдохлась» философ Бруно Латур заявляет: светский скептицизм себя исчерпал. Радикальное сомнение он предлагает заменить на заботу и культивирование хрупкой созидательности.

Следует не разоблачать, а объединять. Не вытаскивать ковер из-под ног наивных верующих, а создавать площадки для дискуссий. От деконструкции перейти к реконструкции.

Для этого нам понадобится и глубокая искренность, и мощная ирония. Любые попытки избавиться от одного из этих элементов будут обречены на провал.

Источник