Лишь тот испытывает радость кто может ближнему помочь
Радость способна совершать низости; горе — никогда.
Одни слезы даны радости, другие — горю. Первые освежают, вторые жгут.
Слаба та радость, которая никогда не надоедает.
Купленная радость — не радость; свобода, приобретенная за деньги,— не свобода.
Радость сближает, а горе сплачивает.
Боль — это жестокость, радость — это нежность, однако радость
сильней.
Лишь тот испытывает радость,
Кто может ближнему помочь
Веселому весь мир веселым зрится.
Радость делает человека общительным, горе заставляет его уйти в себя.
Две вещи в одинаковой мере рождают нетерпение: радость и боль.
Вместо того чтобы жаловаться на шипы у розы, я радуюсь тому, что среди шипов растет роза.
Веселье — это небо, под которым цветет все, кроме злобы.
Самые яркие вспышки радости у нас обычно возникают от неожиданной искры.
Тот, кто весел, и тот, кто грустит, не выносят друг друга.
Приятна похвала из уст людей, достойных похвалы.
Отвращение не насыщает, а упрямство не веселит.
Дожидаться радости тоже радостно.
Радоваться в одиночку немного грустно.
Даже радость входит, злую тень тая.
Радости, которые не сохраняются в памяти, — не настоящие радости.
Человек может претендовать на радость и счастье лишь в той мере, в какой он дает их другим.
Истинная радость — дело серьезное.
Хорошо лишаться той радости, вместе с которой исчезает и
скорбь.
Когда приходишь наконец к уверенности, испытываешь одну из
самых великих радостей, на какие способна человеческая душа.
Разделенная радость возрастает.
Доставляй радость другим! И ты увидишь, что радость радует.
Источник
Лишь тот испытывает радость кто может ближнему помочь
Екатерина Макарова запись закреплена
Андрогинны —мифологические существа, сочетавшие в себе признаки мужского и женского пола.
«Энциклопедия»
Человек —целый мир, было бы только основное побуждение в нем благородно!
И маленькая искра важна в темноте — нарушая ее она многое меняет!
«Я»
Человеческие загоны надменны. Их можно понять как и людей у которых они есть, почему… Сложнодоказать и себе и людям, то, что они не нужны.
«Я»
«настоящий»ты наблюдая за собою «прошлым» — смеешься найдя ошибки… еще не зная, как «будущий» ты хохочет еще громче найдя ошибку в этом… а всего этого нет…
Нето свет, что светит, а то, что ты видишь…
Ито, что ты веришь…
«Я»
На том свете все будет, как на этом … разве что сны там будут явью, а явь —тем, что тебе сниться.
«Я»
Мы все заражены такими болезнями, от которых умрем не мы, а наши дети. Болезнями,что созреют в наших сердцах лишь через столетия… Но мы чаще всего умираем прежде чем они в нас обнаружатся и не знаем, что всю жизнь прожили зараженными…и что наша смерть — лишь преддверие другой смерти…
«Я»
Притворяясь привидением человек и становится призраком…
«Я»
Жмурься почаще, ибо на том свете будешь смотреть ровно столько, сколько на этом жмурился…
«Конан-Дойл»
Кто не изучал человека в себе —никогдане достигнет глубокого знания людей.
В каждом человеке есть что-то от других людей.
Для человека нет ничего более интересного в мире, чем люди.
Только тогда станешь человеком, когда научишься видеть человека в другом.
Лишь тот испытывает радость, кто может ближнему помочь.
Чем меньше человек думает о себе, тем менее он несчастен.
Нам дарует радость не то, что нас окружает, а наше отношение к окружающему.
Горя немало узнав, я чужому сочувствую горю.
Рассказывая о своем горе — чаще его облегчаешь.
Человеквсе ровно что кирпич — обжигаясь, он становится крепче!
То,что не убивает нас сегодня, завтра делает нас сильней!!
Каждыйвидит каким ты кажешься, мало кто знает, каков ты есть.
«Н.Макиавелли»
Самый лучший человек тот, который живет преимущественно своими мыслями и чужими чувствами; самый худший сорт человека — который живет чужими мыслями и своими чувствами.
«Л.Н.Толстой»
Самый медлительный человек, не теряющий из виду своей цели, все же проворнее того,кто блуждает без цели.
В мысли есть воля, в воображении ее нет.
«В.Гюго»
Самое дорогое у человека — это жизнь. Она дается ему один раз, и прожить еенужно так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы, чтобы нежег позор подлого и мелочного прошлого и чтобы умирая, смог сказать: вся жизньи все силы были отданы самому прекрасному в мире — борьбе за освобождение человечества.
«Н.Островский»
Жизнь длиться лишь мгновенье. Сама по себе она — ничто. Ценность ее зависит оттого, что удалось сделать. Только добро творимое человеком остается. И благодаря ему жизнь чего-нибудь стоит!
«Ж.Ж.Руссо»
Измениться не может никто, но стать лучше может каждый.
«Фейхтереслебен»
Любовь одна, но подделок под нее тысячи.
Эгоизм —это вата заложенная в уши человеку, чтобы не слышать людского стона.
«Г.Сенкевич»
Счастье выпадает тем, кто его не ждет.
«японскаяпословица»
Найти дорогу, узнать свое место — в этом все для человека, это значит для него сделаться самим собой.
«В.Г.Белинский»
Одиниз самых обычных и ведущих к самым больших бедствиям соблазнов есть соблазн словами: «ВСЕ ТАК ДЕЛАЮТ».
«Л.Н.Толстой»
Неожиданное случается чаще в жизни, чем ожидаемое.
Любить —значит жить жизнью того, кого любишь.
«Л.Н.Толстой»
Долги сокращают жизнь.
«Ж.Жубер»
Безмногого человек может обойтись, но только не без человека!
«Л.Берне»
Сколькоже есть на свете вещей без которых можно жить!
«Сократ»
Чтобы знать человека, нужно изучить себя, чтобы знать людей — нужно жить с ними.
«Стендаль»
Природаничего не делает просто так!
«ТомасБраун»
Трудное —это то, что может быть сделано немедленно. Невозможное —то, что потребует немного больше времени.
Жизнь без правды — не жизнь, а мучительное существование: лжец постоянно живет в страхе, боясь быть уличенным во лжи.
Хранить верность — это достоинств.
Познать верность — это честь.
Как ничтожен ты, человек, при всем своем величии всравнении с Вселенной. Как велик ты: при всей своей ничтожности, ТЫ —частица Вселенной.
«Ф.Рюккерт»
Источник
Дари добро
Поторопитесь восхищаться человеком, ибо упустите радость . 人間に感嘆する上で、喜びを失わないよう、急げ。(Юэ Фэй, VIII век, Китай)
Был у одного короля сын — Ван. Но не было никому с ним сладу. Сколько не бились при дворе, хорошим манерам обучить его не удалось. И вот однажды упрямый, Ван тайком сбежал из дворца, поняв, что ничего хорошего среди своих сородичей его не держит.
Много лишений и разочарований повстречал юноша на своем пути. Но возвращаться во дворец ему не позволяла гордость. «Кто я такой, если вернусь признав, что я ничего не могу достигнуть?» — убеждал себя юноша.
День за днем шли, он взрослел и мужал, но так ничего и не представлял из себя для того, чтоб гордится своим, королевским происхождением. Одно время попрошайничал, воровал, примыкал к разбойникам. Перепробовал всякое мастерство, побыл учеником ремесленника. Но нигде не задерживался надолго. Как только работа становилась рутинной или он сталкивался с трудностями, Ван терял всякий интерес и оставлял очередную затею.
Каждый раз это настолько расстраивало его, что доводило до полного отчаяния, страданий и самобичевания. Вот он снова обещал себе, что вот теперь то он все начнет заново и не сорвется пока не достигнет результата. И очередной учитель брал его учеником, веря, что именно он сумеет воспитать из него мастера. Однако, как только Ван сталкивался с новой трудностью, все повторялось снова и снова.
И вот, когда очередной мастер, не сумев донести секреты своего мастерства, отчаялся от упрямства ученика, то в сердцах сказал ему:
— Если ты действительно решил найти свой путь, то далеко в пустыне есть один старец. Никто не знает, как он выглядит и когда он появляется, но те, кто встречают его на своем пути – обретают истину и мастерство. Возможно, твой рок приведет тебя к нему, а если нет, то пустой ты человек.
Сказал ему это мастер, выпроваживая из своего дома и пожалев его, дал в дорогу кусок хлеба и сыра.
Вот пришел Ван в одном городе на площадь где собирали караван в дальние края и поговорив с караванщиками, договорился что те возьмут его с собой, до тех, пор пока он не дойдет то того места в пустыне, где живет старец. А взамен, он будет помогать хозяину охранять караван.
Долго ли шел караван, кто его знает? Но вот остановился он на ночлег у небольшого заброшенного колодца. Утром караван отправился дальше в путь, а Ван остался и задумался, куда ему дальше свой путь держать и где старца искать.
Вдруг, прилетела к краю колодца огромная птица. Хочет она напиться воды, да не достает до дна. Туда- сюда ходит птица, но никак ей не залететь внутрь узкого пустынного колодца. Увидела она Вана и взмолилась:
— Помоги мне напиться, добрый человек!
— Я тебе помогу, но мне то что за радость от этого? Уж лучше я дождусь, когда ты обессилишь, убью тебя и съем!
— Можно и так, — согласилась птица. – Съешь ты меня и проживешь на несколько дней дольше под палящим солнцем пустыни. А коли поможешь мне, то исполню я одно твое заветное желание.
Подумал Ван и решил схитрить: «А почему бы не согласится? Не исполнит птица, так в другой раз ее тут подкараулю, все равно воды по близости больше нет». И говорит птице:
— Хочу я обрести мудрость и быть всегда счастлив.
— Хорошо, будь по-твоему, — кивнула она.
На том и договорились. Зачерпнул Ван воды из колодца и дал птице. Напилась она воды, вспорхнула и улетела. Огорчился Ван, что птица оказалась хитрее и обманула его. Ждал он ждал, но так ее и не дождался. Подумал он и пошел куда глаза глядят, мудрого старца искать. Долго ли шел он под палящим солнцем, никто не знает. Ни одного живого существа не показалось по близости. Вдруг смотрит на пути его стоит огромный куст и весь он усыпан спелыми прекрасными ягодами. Ни питья, ни воды не осталось у Вана к этому времени. Увидел он куст, подбежал к нему и начал жадно собирать ягоды в свою котомку.
Тут откуда не возьмись, налетела огромная птица и стала рвать его котомку, а ягоды топтать. Ни одной не оставила и улетела. Изможденный и уставший Ван от отчаяния последние силы потерял. Очнулся он ночью от дикого холода. Слышит кто-то песню напевает. Присмотрелся в темноте, что-то виднеется впереди и посверкивает. Обрадовался он и пошел в ту сторону. Видит, а на вершине бархана танцует прекрасная девица. Вся укутана золотым покрывалом с каменьями драгоценными, одни глаза сверкают будто изумруды. Словно зачарованный, пошел Ван на пение красавицы, но только приблизился к ней, как из тьмы вылетела та самая птица и стала бить красавицу что есть мочи.
Разозлился Ван не на шутку. Решил, что в этот раз накажет коварную птицу. Погнался он за ней, но не тут то, было. Птица взвилась в небо и в темноте Вану не удалось разглядеть куда она улетела. Идет Ван уставший по пустыне, ни о чем не думает, кроме как побыстрее выбраться туда где жизнь продолжается.
Вдруг увидел он что где-то вдалеке, пустыня заканчивается и виднеется огромный красивый город. Ничего не видя под ногами, из последних сил рванул Ван в сторону города. Вдруг чувствует он что нет у него почвы под ногами. Оглянулся, пустыня позади, город на другой стороне, а сам он летит в огромную бездонную пропасть.
Вся жизнь промелькнула у Вана перед глазами. Каждый человек, который желал ему добра, но так и не сумел ничему его научить. И понял Ван, что не помогла ему кровь королевская в этой жизни лучше стать. А еще понял, скольким людям он в жизни спасибо не сказал, за то, что учили его мастерству своему. Был бы он мудрее, не летел бы сейчас над этой пропастью, а сам был бы мастером.
Горько стало Вану, от таких мыслей и от того, что не узнают другие о его раскаянии. Не успел он это подумать как вдруг откуда не возьмись подлетела к нему та самая огромная птица, подхватила на спину и взвилась вверх над пропастью. Долетела она до края пустыни, поставила его наземь и тут же обернулась старцем.
— Зачем ты меня спас, если в пустыне ты дважды пытался мне помешать? – удивился Ван.
— Я спас тебя, потому что дарить добро это всегда радость, — ответил старец.
— Ты чуть не заморил меня от голода, когда уничтожил все ягоды, — продолжал возмущаться Ван.
— Садись ко мне на спину, я все покажу тебе, — молвил старец, оборачиваясь в птицу.
Донес он Вана до того места где куст с ягодами рос. Смотрит Ван, а вокруг потоптанных ягод маленькие ящерки лежат и все мертвы. Понял он что старец спас ему жизнь, не дав ягод наестся.
— А девицу прекрасную за что убил?
Опять старец обернулся птицей и понес Вана в то место где девица песни пела. Смотрит Ван, а не девица эта, вовсе, а огромная змея была с чешуей переливающейся. Понял все Ван и умолк. А старик опять указал ему что пора лететь. В этот раз перенес он его на другую сторону пропасти, где город стоял. Принял свой облик нормальный и говорит:
— Трижды я отплатил тебе добром, но не потому что должен был, а потому что Душа моя этого просила. Не за то, что ты меня водой напоил, а лишь потому, что хоть маленькое добро, да теплилось в Душе твоей.
-А как ты это понял? – спросил юноша.
-Что ты думал, когда летел над пропастью?
И тут вспомнил Ван все свои мысли, о том, сколько добрых слов в его душе прозвучало в те секунды, когда он с жизнью прощался.
— Я понял! – вскричал Ван. – Душа моя рыдала, что не думал я пока жил о том, что радость ближним дарить это счастье.
Ничего не ответил старец. Улыбнулся, обернулся огромной птицей и улетел восвояси. А Ван помахал ему вслед рукой и пошел своей дорогой в город. А что уж там дальше было, это совсем другая сказка.
Источник
Иоган Вольфганг Гёте Фауст пролог про Поэтов
Пролог в театре[править]
Директор, поэт и комик
Друзья, вы оба мне не раз
Помочь умели в горькой доле;
Как ваше мненье: хорошо ли
Пойдут дела теперь у нас?
Тружусь для публики я неизменно:
Она живёт и жить другим даёт.
Уже стоят столбы, готова сцена,
Ждёт праздника взволнованный народ.
У нас ведь все к чудесному стремятся:
Глядят во все глаза и жаждут удивляться.
Мне угождать толпе, хоть и не новый труд,
Но всё ж меня берёт невольное сомненье:
Прекрасного они, конечно, не поймут,
Зато начитаны они до пресыщенья.
Вот дать бы пьесу нам поярче, поновей,
Посодержательней — для публики моей!
А ведь приятен вид толпы необозримой,
Когда она вокруг театра наводнит
Всю площадь и бежит волной неудержимой,
И в двери тесные и рвётся и спешит.
Нет четырёх часов, до вечера далёко,
А уж толпа кишит, пустого места нет —
Точь-в-точь голодные пред лавкой хлебопека,
И шею все сломить готовы за билет.
Такие чудеса во власти лишь поэта!
Мой друг, теперь прошу: скорей ты сделай это.
Не говори мне о толпе безумной —
Она иной раз вдохновение спугнёт;
Избавь меня от этой давки шумной,
Влекущей мощно в свой водоворот;
Нет, тишины ищу я, многодумный, —
Лишь там поэту радость расцветёт;
Там, только там божественною властью
Любовь и дружба нас приводит к счастью.
Что в глубине сердечной грудь лелеет,
Что просится на робкие уста —
Удачно ль, нет ли, — выйти чуть посмеет
На свет — его погубит суета!
Нет, лучше пусть годами дума зреет,
Чтоб совершенной стала красота!
Мишурный блеск — созданье вероломства,
Прекрасное родится для потомства!
Потомство! Вот о чём мне речи надоели!
Что, если б для него — потомства — в самом деле
И я бы перестал смешить честной народ?
Кто ж публику тогда, скажите, развлечёт
Весёлой шуткою, ей нужной, без сомненья.
Нет, как хотите, а держусь я мненья,
Что весельчак заслужит свой почёт
И что забавник не лишён значенья.
Кто интересен публике, мой друг,
Тот говорить с толпою может смело;
Увлечь её — ему пустое дело.
Успех тем легче, чем обширней круг!
Итак, смелей вперёд! Вы можете заставить
Фантазию, любовь, рассудок, чувство, страсть
На сцену выступить; но не забудьте часть
И шаловливого дурачества прибавить.
А главное, мой друг, введите приключенья!
Глазеть на них — толпе нет выше наслажденья;
Ну, и пускай толпа, разиня рот, глядит…
Причудливую ткань раскиньте перед нею —
И вы упрочили за пьесою своею
Успех, и к вам толпа уже благоволит.
Пусть масса массу привлекает!
Пусть каждый кое-что на вкус получит свой!
Кто много предложил, тот многим угождает —
И вот толпа идёт, довольная, домой.
Смелее всё в куски мельчайшие крошите —
И этот винегрет успех доставит вам.
Легко вам выдумать, легко представить нам!
Что пользы, если вы им «целое» дадите?
Ведь публика ж его расщиплет по кускам.
И вы не видите, как гнусно и постыдно
Такое ремесло? Иль не художник я?
Дрянных писак пустая пачкотня
У вас вошла уж в правило, как видно.
Директор
Не может нас упрёк подобный оскорбить;
Ведь всякий человек, рассудок свой имея,
Берёт оружие, какое бьёт вернее.
С волками жить — по-волчьи выть!
Кто ваша публика, позвольте вас спросить?
Один приходит к нам, чтоб скуку утолить,
Другой, набив живот потуже,
Спешит сюда переварить обед,
А третий — что для нас всего, пожалуй, хуже —
Приходит нас судить по толкам из газет.
Для них одно — театр, балы и маскарады:
Лишь любопытством весь народ гоним;
А дамы — те идут показывать наряды:
Чтоб роль играть, не нужно платы им.
О чём вы грезите? Спуститесь-ка пониже!
Вам хорошо смотреть с надзвёздной вышины!
Нет, вы взгляните-ка поближе!
Те грубы, эти холодны!
Тот хочет пьянствовать недели,
А тот в игорный дом идёт…
Смешно, когда поэт зовёт
Великих муз к ничтожной цели!
Прошу вас об одном: побольше сочинить,
Как можно более — вот в чём моё стремленье!
Запутайте толпу, введите в заблужденье;
Иначе — верьте мне — ей трудно угодить.
Что с вами? Или вас коснулось вдохновенье?
Иди других ищи себе рабов:
Мне высшие права природа уделила.
Предам ли на позор высокий дар богов?
Продажна ли певца святая сила?
Чем трогает сердца восторженный поэт?
Какая сила в нём стихиями владеет?
Не та ль гармония, что в сердце он лелеет,
Которою, творя, объемлет он весь свет?
Когда природа-мать движеньем равнодушным
Нить вечную влечёт веретеном послушным,
Когда всё сущее, сменяясь каждый час,
В нестройный, резкий хор сливается вкруг нас, —
Кто звуки мерные в порядке размещает,
Чьей речи верный ритм живителен и твёрд?
Кто единичное искусно обобщает,
Объединяя всё в торжественный аккорд?
Кто бурю выразит в борьбе страстей кипучей,
В теченье строгих дум — зари вечерней свет?
Весны роскошный, лучший цвет
К ногам возлюбленной бросает кто, могучий?
Кто цену придаёт незначащим листам[1],
В прославленный венок вплетая листья эти?
Кто стережёт Олимп[2], кто друг и связь богам?
Мощь человечества, живущая в поэте!
И долг ваш — эту мощь на деле применить!
Итак, ловите же минуты вдохновенья,
Как ловит ловелас[3] предлог для похожденья!
Угодно ль, например, любовь изобразить?
Случайно сходятся — взаимное сближенье,
Затем — свидания, надежды, опасенья;
То счастье близко к ним, то вновь уходит вдаль,
То ревность, то боязнь, то радость, то печаль, —
Глядишь — готов роман. И так-то всё на свете.
Смелей лишь черпайте из жизни всех людей —
И для задуманной комедии своей
Не будете нуждаться вы в предмете.
Всяк испытал, конечно, чувства эти,
Но редкий знает, сколько в них чудес.
Где ни копните — тут и интерес!
Картина попестрей, поменьше освещенья
Да искра истины средь мрака заблужденья,
И смотришь — славное сварили вы питьё,
По вкусу каждому: в нём всяк найдёт своё.
Цвет юности идёт сюда, мечтая,
Что откровенье в пьесе он найдёт,
И нежных душ чувствительная стая
Меланхоличной пищи сердцу ждёт.
В одном одну мечту, в другом другую будит
Рассказ искусный ваш, и каждый зритель будет,
ручаюсь, вашей пьесой восхищён:
Что в сердце у него, то в пьесе видит он!
Они ещё не прочь и плакать и смеяться,
Возвышенное чтить и блеском восхищаться;
Кто пожил, на того не угодишь ничем,
А тот, кто не созрел, доволен будет всем!
Отдай же годы мне златые,
Когда и сам я был незрел,
Когда я песни молодые
Не уставая вечно пел!
В тумане мир передо мною
Скрывался; жадною рукою
Повсюу я цветы срывал
И в каждой почке чуда ждал.
Я беден был — и всё, что надо
Для счастья чистого, имел:
Стремленьем к стине кипел,
И бред мечты мне был отрада.
Отдай мне прежний жар в крови,
Мои порывы и стремленья,
Блаженство скорби, мощь любви,
И мощной ненависти рвенье,
И годы юные мои!
Что юность! Юность вам нужнее,
Когда идёте вы на бой,
Когда красавица порой
Сама на вашей виснет шее,
Когда конца своим трудам
Хотите быстро вы добиться,
Когда всю ночь придётся вам
Плясать, и петь, и веселиться.
Но чтоб искусною рукой
Играть, восторги возбуждая,
И ловко там и сям блуждая,
Стремиться к цели подставной,
За это старшие пускай берутся смело:
Тем больше будет вам почёта, старики!
Что старость в детство нас приводит — пустяки:
До самой старости мы — дети, вот в чём дело!
Довольно слов, довольно споров,
И комплиментов, и укоров!
Зачем болтать по пустякам?
Пора за дело взяться нам.
К чему такие затрудненья?
Что вдохновенья долго ждать?
Поэт — властитель вдохновенья:
Он должен им повелевать.
Что нужно нам — мы с вами знаем;
Напиток крепкий мы считаем
За лучший — дайте ж нам его!
Не забывайте ничего:
Что можно сделать неотложно,
Зачем на завтра оставлять?
Должны мы сразу уловлять
Всё то, что нужно и возможно,
И уж из рук не выпускать!
Для нашей сцены всё пригодно;
На ней — вы полный господин;
Берите сколько вам угодно
И декораций, и машин,
Огней бенгальских, освещенья,
зверей и прочего творенья,
Утёсов, скал, огня, воды:
Ни в чём не будет вам нужды.
Весь мир на сцену поместите,
Людей и тварей пышный ряд —
И через землю с неба в ад
Вы мерной поступью пройдите!
Цитата из «Фауст» Гёте
Из Издания 1983 года
Издательство «Детская Литература»
Перевод с Немецкого Н. Холодковский
Благодарю тех, кто Осилил Этот Отрывок!
Я Его перечитал уже раз 10!
Но Только Начинаю Читать Основную Часть.
И Сколько бы не Перечитывал,
Удивляюсь Как Живо и Современно читаются его Мысли.
С Уважением и Почтением к Автору, и Переводчику. (СВ(к))
Источник