Некоторые тревожные звоночки, например, беспричинные слёзы, негативные мысли или внезапная паника периодически мелькали у меня на протяжении нескольких лет, но всё это приняло серьёзный оборот только год назад. Перед Новым годом меня совершенно неожиданно бросил парень, и это послужило катализатором. Какое-то время я сильно переживала, плакала. Потом вроде стало полегче, но я обнаружила, что не чувствую никаких положительных эмоций, совершенно никаких. Всё то, что раньше радовало, не приносило ни капельки удовлетворения. Близкие казались чужими, я словно ничего к ним не испытывала, хотя всегда любила свою семью и друзей.
Я думала, что это временно и пройдёт. Дальше — больше. Беспричинные рыдания участились, результаты на тренировках поползли вниз, неожиданно набрала 7 кг, стала подозрительной, вплоть до паранойи, очень резкой и вспыльчивой. Меня мучили панические атаки, начались проблемы со сном и аппетитом, сил не было совершенно никаких. Казалось, что больше ничего хорошего никогда в жизни не будет. Подруга, у которой уже было подобное, настаивала, что мне нужна помощь психотерапевта. Я отмахивалась, считая, что это всё глупости, я себя накручиваю, стыдно идти и занимать время врача такой ерундой.
К ноябрю 2019 года всё стало совсем плохо. Я могла разреветься от упавшей на пол ложки, практически не спала, память и внимание ухудшились. Уговоры подруги подействовали — я обратилась к специалисту, потому что поняла, что так дальше жить нельзя: я скоро утоплюсь в Енисее или выйду в окно.
Врач диагностировала у меня депрессию и тревогу. Мне выписали антидепрессанты. Пока что больше никакого лечения — курс я ещё не закончила. Не знаю, будет ли что-то ещё, врач не говорила. Первое, что я ощутила, — пропали панические атаки. Я смогла нормально спать и есть. Потом начали возвращаться силы — было так удивительно и радостно впервые дойти от дома до остановки и не чувствовать себя уставшей, как после марафона. Постепенно в жизнь возвращались яркие краски, я снова начала чувствовать радость. Появилось желание что-то делать, встречаться с людьми, куда-то ходить, а не просто лежать на диване и тупить в потолок. В общем, я почувствовала себя нормальным человеком — и поняла, что то, что было до лечения, это ни разу не нормально, не глупо, не ерунда, а полный треш, который мог привести к ужасным последствиям.
Мне кажется, что ментальные проблемы чаще всего возникают из-за низкой самооценки и неумения прислушиваться к себе. Современный ритм жизни не даёт времени отрефлексировать проблему, разобраться, что не так, пережить стресс, он просто подкидывает новые и новые проблемы. Кажется, что это происходит не потому что такова жизнь, а потому что ты какой-то плохой и неправильный, не заслуживаешь нормальной жизни. Особенно, когда насмотришься в соцсетях на звёзд или хотя бы на более успешных и счастливых (с виду) знакомых.
П онимание, что ментальные проблемы можно и нужно лечить, что в этом нет ничего стыдного, нужно прививать чуть ли не с детства, говорить об этом молодым родителям. Большинство родителей, на мой взгляд, сейчас считают, что ментальные проблемы это ерунда — «вот раньше не было ваших психологов и психотерапевтов — и ничего». А плохо, что не было. Моя семья не знает о том, что я пью антидепрессанты и что у меня вообще какие-то проблемы. Однажды я попробовала осторожно заговорить о том, что мне нужна помощь, но получила резкую отповедь и больше об этом даже не заикалась. Если это сейчас читают родители — прошу вас, не надо так.
Мысли о том, что мне нужна помощь психолога, периодически закрадывались в голову на протяжении предыдущих нескольких лет, но я отметала их, считая, что к психологам ходят только слабые и зависимые люди.
Полтора года назад, в тяжелый период жизни, когда только закончила институт и переживала драматичное расставание с партнером, я обнаружила, что мои эмоции и мысли все тяжелее поддаются контролю, настроение очень быстро меняется и скачет от нижнего до верхнего предела.
Состояние ухудшалось еще полгода, и дошло до тревожного расстройства и ОКР ( о бсессивно-компульс и вное расстр о йство — прим. ред. ): постоянные жуткие и негативные мысли, опасения, беспочвенные страхи днем и ночью. Приступы паранойи и панические атаки случались почти каждый день, часто в общественном транспорте и в людных местах. Это неконтролируемый сильный ужас, сердце колотится, трудно дышать, кружится голова.
Все это просто отравляло жизнь, было страшно находиться одной, тяжело передвигаться по улице (все вокруг давит, постоянно опасаешься, что начнется какой-нибудь приступ), на этой почве начались проблемы со здоровьем. Я тогда готовилась к выставке и это очень сильно мешало мне работать. Это прозвучит смешно, но даже в спортзале, сделав какое-то «небезопасное» число приседаний я могла начать паниковать.
Силы это терпеть просто кончились, и я начала искать психолога. Как его найти, я абсолютно не представляла, и просто спрашивала у знакомых рекомендации. По совету коллеги записалась на свой первый прием.
Если честно, я не до конца понимаю, как психологу удалось меня привести в нормальное состояние без медикаментов, часто показанных при таких проблемах, как у меня. Она (психолог) разговаривала со мной, помогая самостоятельно, по кусочку, вытянуть страхи и тревоги наружу, разобраться в их причинах и перестроить свое мышление. Регулярные сеансы продолжались около полугода. Терапия помогла мне стать не только нормальным (в хорошем смысле) человеком, но и дала инструмент для дальнейшего самостоятельного развития. Я начала слышать свои эмоции, разбираться в том, что я чувствую и почему, помогать самой себе.
Иногда тревожность возвращается ко мне, но в более «здоровой» форме, я могу с ней справиться самостоятельно, у меня больше не случается панических атак. Общаться с близкими стало легче, особенно с семьей.
Сейчас говорят о том, что люди все чаще испытывают проблемы ментального характера. Я считаю это отчасти мифом. Конечно, мы живем в эпоху хронического стресса, неудовлетворенности собой, ритм жизни постоянно ускоряется. Раньше у людей тоже были проблемы с головой, только их не шли лечить, так как психотерапия в Советском Союзе была в основном карательная. Нет пациентов — нет статистики. Сегодня людям не стыдно говорить вслух о проблемах и идти за помощью, и, полагаю, это хорошо скажется на будущих людях.
Одной из основных причин ментальных расстройств является травмирующие опыт и среда в детстве или взрослении. Психически здоровые люди — формируют здоровую среду вокруг себя. Мифы и отрицание важности психотерапии постепенно отвалятся, как пережиток темных времен, невежества и ярлыков «сумасшедшая/псих». Я очень хотела бы, чтобы люди были информированы и способны в случае чего помочь себе и своим близким.
В ноябре прошлого года я обратилась к психотерапевту и у меня диагностировали депрессию. Я очень долгое время чувствовала себя подавленно, у меня не было сил делать даже элементарные домашние дела — заправить кровать и помыть посуду. Я списывала это все на лень и черты характера. Одна подруга посоветовала мне психотерапевта, но я долго боялась ей звонить. Последней каплей стал день, когда вроде бы все было хорошо и в порядке, я ехала с работы домой по Октябрьскому мосту и внезапно для самой себя подумала, что если я сейчас остановлюсь, выйду из машины и быстро спрыгну в реку, все это дерьмо наконец-то закончится. Я очень испугалась этой мысли и на следующий же день записалась к врачу.
Когда началась депрессия я не знаю, да и никто точно не может сказать. У меня в голове почему-то всплывает год 2016, тогда произошло несколько крупных перемен в жизни, окончила институт, устроилась на работу в компанию, в которой, как мне казалось, мне не место. На работу ходила, как на каторгу, постоянно боялась где-то накосячить, облажаться, синдром самозванца меня тогда изводил знатно. Также с коллективом отношения не сложились, все были значительно старше меня, а список тем для разговоров в нашем кабинете ограничивался обсуждением бывших мужей/жен, детей и сплетнями о других коллегах. Я по натуре впечатлительный человек, многое принимаю близко к сердцу, и нахождение в достаточно недружелюбной среде пять дней в неделю в течение трех лет сделало меня очень подозрительной, я постоянно ждала подвоха от всех, даже близких.
Я постепенно перестала замечать хорошее, да и в целом интерес к происходящему вокруг угас. М еня нич то не радовало, кроме еды, заедание стресса было чуть ли не ежедневным ритуалом. Стал расти вес, что тоже никак не улучшало ситуацию и не помогало справиться. Все попытки взять питание под контроль за канчивались, почти не начавшись, иногда я так глубоко уходила в себя, закапывалась в собственных мыслях, что обнаруживала себя стоящей у холодильника, поедающей какую-нибудь колбасу. А ещё я начала стремительно терять волосы от стресса.
Перед первым приёмом терапевта я написала список тем, которые, как мне казалось, мне нужно проработать, а когда пришла — всплыли совершенно другие вещи, более серьёзные, глубокие и давние. Мне сразу назначили антидепрессанты и транквилизаторы. Первое время от таблеток было ощущение, что мозг как будто под подушкой, все казалось замедленным, но и тревоги сразу прошли.
Сейчас я хожу на прием стабильно раз в неделю и принимаю антидепрессанты, жить стало намного проще и приятней. У меня исчезли навязчивые мысли, а если что-то и возвращается, то я знаю, как с ним справиться без вреда для себя и окружающих. Появились силы не только на базовое поддержание жизни, но и на спорт, развлечения, общение, волонтерскую работу. Я стала замечать многое, на что раньше не обращала внимания. Например, раньше в состоянии депрессии я могла подолгу терпеть боль, дискомфорт, духоту, я принимала это как норму. С ейчас я лучше чувствую себя, слушаю свое тело, решаю проблемы по мере их поступления, а не забиваюсь в дальний угол и лежу, свернувшись в клубок.
Мне кажется, люди часто недооценивают серьёзность своих физических заболеваний, что уж говорить про ментальные. У большинства людей принято терпеть боль, до последнего не идти в больницу. Все очень боятся показаться слабыми, а заявить даже самому себе, что у тебя проблема — это очень сложно. Мне очень помог опыт моих друзей, которые прошли терапию, если бы они так открыто не говорили об этом, вряд ли я бы пошла лечиться.
Сейчас мои близкие друзья знают, что я прохожу лечение, и большинство меня поддерживает. Родственникам не говорю, думаю, что не поймут. У старшего поколения есть два решения ментальных проблем — надо либо больше работать, либо рожать детей. Как по мне, это все равно что пытаться тушить пожар бензином.
Я знаю, что как минимум одного человека мой пример вдохновил тоже заняться своей проблемой. Поэтому считаю, что открытое обсуждение, без пренебрежения, менторского тона и осуждения могут помочь преодолеть стигму психических заболеваний. Даже маленькие изменения во мнении небольшого количества людей это уже хорошо. Ну и быть чуть-чуть добрее к людям тоже не лишним будет.
Источник
Так как я работаю с детьми и подростками, то часто слышу от их родителей такие фразы как «он/ она просто ленится», «у него/неё очередная осенняя/зимняя/летняя хандра» и тому подобные высказывания. Хотя во многих случаях всё указывает на депрессию/её зачатки и имеет под собой более серьёзные проблемы, чем смена времени года. Чем дольше я работаю, тем больше понимаю что родители, не зависимо от образования, происхождения и религии, могут быть полными профанами в этой области. За 10 лет моей работы я могу по пальцам перечислить семьи, где мама/папа разбирались в проблематике. А сколько было этих мам и пап? Сотни. Пример для объяснений я взял из своей рабочей практики.
15-летний Морис познал пустоту и печаль с тех пор, как перешел из начальной в среднюю школу. Чтобы отогнать их, он начинает курить травку. Позже мальчик неоднократно появляется на занятиях пьяным. Когда конфиденциальный консультант спрашивает его об этом, Морис сначала отрицает факт опьянения, а затем начинает плакать. Его жизнь полностью испорчена и безнадежна. Он не знает, что делать после школы. И да, он думает о самоубийстве. Учитель немедленно звонит в местную клинику. Там мальчик говорит, что его родители разведены уже 5 лет. Его мать говорит, что она сильно страдает от распада брака и что ее почти не было рядом с сыном. Морис уверен, что он больше не нравиться своим друзьям. Он все больше и больше уходил и погружался в рисование комиксов. Для психиатра все это указывает на депрессию.
Есть много историй, подобных истории Мориса. В швейцарском исследовании SMASH 2002 года 35 процентов девочек и чуть менее 20 процентов мальчиков заявили, что они чаще бывают грустными и депрессивными. Фатально: симптомы часто остаются незамеченными, особенно если они совпадают с наступлением половой зрелости. Тогда родителям трудно сказать, запирает ли чадо дверь комнаты, потому что — как в этом возрасте совершенно нормально — они отделяются от них, или потому, что они серьезно больны.
«Случайные» равнодушные настроения и колебания самооценки в период полового созревания — это совершенно нормально. В то же время на этом этапе жизни чаще развиваются психологические расстройства. Негативные мысли о себе могут стать строительным блоком в развитии депрессии. Исследование Цюрихского университета показало, что подростки особенно быстро реагируют на отрицательную обратную связь. Это могло бы объяснить, почему подростки так все принимают близко к сердцу. Такие негативные ощущения падают на особенно благодатную почву в период полового созревания. Теперь мозг напоминает большую стройку: несущественные нервные связи перерезаны, важные «постройки» полуразрушенны. Я уже писал в прошлой подобной теме, что не все части мозга развиваются с одинаковой скоростью. Лимбическая система и миндалевидное тело — обе структуры мозга, которые кодируют вознаграждения и эмоции — развиваются быстрее, чем лобная доля. А эта доля в свою очередь, выполняет контрольную функцию, которая напоминает нам о порядке и правилах.
Этот дисбаланс делает подростков уязвимыми для девиантного поведения. Молодые люди носятся на мопедах, пробуют наркотики, напиваются и меняют сексуальных партнеров — всегда в поисках максимального удовольствия. Порог, при котором стимул вызывает чувство вознаграждения, в подростковом возрасте выше, чем во взрослом. Подростковый возраст похож на машину с большим количеством лошадиных сил, которую молодые люди могут завести, но еще не могут безопасно водить. Развитие ситуации, подобное развитию у Мориса, типично для мальчиков. Они нарушают правила в школе и в общественных местах, больше рискуют в спорте. С другой стороны, девочки более склонны к членовредительству и расстройствам пищевого поведения. Тут я бы сделал одно очень важное уточнение: чем слабее социальный фон, чем меньше социальных навыков у человека, тем сильнее и быстрее будут развиваться и проявляться симптомы и болезнь. Психиатры и психологи четко обозначили критерии депрессии. Если подростки, по крайней мере, на две недели уходят от друзей, школы, семьи, пренебрегают своим досугом и находятся в необычной до них состоянии, у них наступает депрессивная фаза. В отличие от своих сверстников, они больше не встают с постели, отказываются от школы и разрывают контакты с друзьями.
Тем не менее, диагноз не всегда прост. Я перечитал кучу статей и исследований и пришёл к выводу, что четких лабораторных показателей или признаков мозга в магнитном резонансе нет. Депрессия в первую очередь диагностируется на основании симптомов. Помимо тяжести симптомов, решающим фактором является фактор времени: ощущение пустоты не проходит. Генетическая предрасположенность также играет роль. Если один из родителей находится в депрессии, риск заболевания ребенка увеличивается до 20 процентов, если страдают оба родителя, он увеличивается до 50 процентов. Генетическая предрасположенность не является единственной причиной развития депрессии. На мой взгляд внешние факторы куда более значимые. Одна из наиболее частых причин на моей практике — это развод родителей. Сейчас у 8 «моих» детей из 10 именно такая ситуация. В то время, когда эмоции накатывают с полной силой, особенно важны стабильные отношения. Морису был нужен его отец — чтобы иметь его поддержку в подростковом возрасте и идентифицировать себя с ним как с мужчиной.
Благодаря исследованиям мы всё лучше понимаем, что переживания в младенчестве и детстве могут вызвать депрессивные кризисы в подростковом возрасте. Травматические разрывы или пренебрежение в раннем детстве могут иметь длительные последствия для развития. Иногда триггеры уходят еще дальше. Даже во время беременности плод находится под воздействием гормонов материнского стресса, таких как кортизол, через плаценту. Пренатальный стресс постоянно повышает уровень гормона стресса у будущего ребенка и ускоряет созревание мозга, как выяснили неврологи из Университетской больницы Вены. Таким образом, стресс во время беременности является фактором риска депрессии в будущем.
Многие родители настроены очень скептически. Они считают что депрессия всё больше и больше ставится в центр внимания, что она стала большой социальной приемлемой, потому что времена слишком хорошие, а вот раньше… «накрученная» проблема в общем. Мой ответ им: да, времена сейчас не хуже, а даже лучше чем раньше, но проблемы, с которыми сталкивается молодежь, изменились. Мы живём в век, где надо быть сильнее/быстрее/умнее. Если нет, то лузер. Не все ведутся на эту затею, но многие изо всех сил стараются соответствовать своим собственным и чужим стандартам (не без участия самих родителей, кстати), а это в свою очередь вызывает сильный стресс.
Всем привет. Это мой первый длиннопост и первый опыт рассказа о сильно личном на Пикабу. Поэтому прошу простить, если что-то будет не так.
Некоторое время назад в ленте мелькнул пост с памятками о заболеваниях, в числе которых была депрессия. Участие комментаторов тогда наконец-то подтолкнуло меня в сторону психотерапевта и лечения. И я решила рассказать, что же такое эта депрессия с точки зрения пациента психотерапевта.
Моей депрессии точно более 8 лет. Пока что докопаться до точных предпосылок мы не смогли: терапию я только буду начинать, поскольку состояние сейчас психотерапевт назвала сильно нестабильным. Из основного: аутоиммунное, двое родов, сложная обстановка в семье. Всё ли вместе дало это или по отдельности — пока не знаю. А вот когда станет легче. Но вернёмся к нашим баранам.
Задумываться о том, что что-то не так я начала года четыре назад. Хотя первые звоночки были и раньше. Мне стало сложно делать повседневные дела, мне не хотелось вставать с кровати, хотелось только спать. Я перестала испытывать голод как таковой, сильно снизилось либидо, в голове постоянно были мрачные мысли: о том, какая я никчемная, что я ничего не могу и не достигла, что я плохой человек, слабачка, уродина, жирная (на тот момент при росте 152 я весила 46 кг), неудачница и прочее. Очень часто были мысли, что если бы я умерла, всем стало бы проще и лучше. Что если бы я не родилась или исчезла, никто бы не заметил. Окружающие меня не слышали: все мои жалобы списывались на усталость, плохое настроение, лень, ретроградный Меркурий и исчезновение единорогов. Я стала много вспыльчивей и слезливей. От головы пошли всякие болячки. Я стала реже писать стихи — моё основное хобби и отдушина. Появились панические атаки, нарушился сон. Я сильно сократила общение с людьми: мне не хватало на них сил. Мне их и на себя не хватало.
Год назад ситуация достигла апогея. Я стала очень агрессивной, мысли о суициде появлялись каждый день. Я перестала следить за собой: чистить зубы, мыть голову и менять одежду стало трудно и морально, и физически. Я заставляла себя, но чувствовала себя выжатой. От всего этого становилось ещё хуже морально, я занималась самоедством и ненавидела себя. Отношения с близкими рушились. Скандалы, крики, мои обиды.
Муж не понимал, что со мной. Я постоянно требовала развода, просила уйти и рыдала. На просьбы сводить меня к психиатру, он говорил, что я стану овощем на таблетках и это не выход.
Окружающие уверяли, что это всё ерунда. Если захочу, вылезу из этого состояния. Многие говорили, что я несу чушь, я же смеюсь, шучу, хожу, живу – я не в депрессии. Я пыталась искать плюсы в жизни и не находила их. Совсем. Я перестала себе что-то покупать. Для самой себя я была незначительной, неважной. Все вокруг было чёрным. Плохое казалось ужасным, ужасное смертельным, хорошее никаким. Я перестала испытывать чувство нежности, любовь, радость, восторг и всё вот это хорошее.
Когда на приеме у гинеколога по поводу беременности я разрыдалась и сказала, что не хочу жить, меня направили к психологу. После его посещения мне стало хуже. Потому что его выводы тоже были про лень: чтобы появились силы что-то делать, нужно начать что-то делать. А как начать, если сил нет совсем, было неясно. После пары встреч и ещё большего самонегатива я поняла, что больше к нему ни ногой.
Тем временем я перестала совершать звонки: испытывала дискомфорт. На улицу выходила только с мужем: тоже дискомфорт и страх. Не могла задать даже в магазине вопрос консультанту. Стала много пить алкоголя. Начала путать и забывать слова. Спала по четыре часа. Ела раз в два-три дня, чаще чай с бутербродом и всё. При этом сильно потолстела от отсутствия активности. Вымыть посуду или поменять постельное белье было задачей, к которой я готовилась весь день. Внимательность пошла в жопу, хобби заброшено напрочь. Ни одно дело за этот период я не довела до конца. Я начала смотреть профили психиатров/психотерапевтов. Но не находила в себе силы записаться.
В марте после поста, который я упомянула в начале, я выбрала врача и прямо сказала мужу, что я не вытягиваю. Мне нужна помощь врача. Попросила отвезти и проследить, чтобы я точно его посетила.
В полусне (так вышло и вышло удачно) я записалась онлайн ко врачу. С утра подтвердила запись тоже в полусне.
И. Да, я искала отмазки, чтобы не ехать. Я тянула до последнего с выездом, чтобы не успеть, но в итоге мы поехали.
На приеме я почти плакала. Голос дрожал. Руки дрожали. Я не знала, что говорить и читала свои записи в тетрадке о том, что меня беспокоит. Я терялась в разговоре.
Но я узнала главное: да, у меня депрессия. Мне нужны таблетки. Депрессия тяжелая. Я не надумала это, я не слабачка. Это болезнь. И стало легче внутри, будто часть ответственности и груза страха я отдала.
Мне прописали АД и нейролептики. 17 апреля будет 28 дней моей новой старой жизни. Я начала заниматься дома легкими упражнениями (много лет я даже зарядку была не в силах сделать), я стала есть, я стала следить за собой, постриглась, сделала ногти. Стала убираться, мыть посуду, легче сдерживать обиды и вообще стала смотреть на все проще.
Люди пока ещё пугают. Неважно, что я ничего не делала, мысли о плохом. Но наладился сон, меньше панических атак, тревожности и мыслей о плохом. О суициде не думаю вообще. И начала чувствовать положительные эмоции. Наконец-то.
Близкие тоже заметили, что я изменилась. Стала активнее, счастливее и проще в общении. Стала звонить по телефону и решать свои вопросы. Стала выходить на улицу.
И я обнимаю всех, кто тоже в начале этого пути или только думает о лечении. Ребята, оно того стоит. Это, наверное, самое правильно решение в моей жизни. Просто начать жить.
Возможно, буду дополнять свою историю по мере хода лечения и терапии, но не факт. Всем удачи и быть здоровыми!
Всемирная ассоциация здравоохранения квалифицирует это состояние, как психическое расстройство. То есть, выходящее за пределы нормы.
Что же это явление из себя представляет?
Потеря всякой радости в жизни. Длительная и непреходящая тоска. Неотступное желание сдохнуть, без явных для этого причин.
Кто подвержен?
Люди с пониженной самооценкой.
Люди, с «синдромом отличника», страдающие от завышенных притязаний к себе и миру.
Тяжелобольные.
Люди, имеющие проблемы с щитовидной железой. ( По статистике, 50% больных гипотиреозом, страдают от депрессии) Вообще, люди с нестабильным гормональным фоном. Потому что гормоны напрямую влияют на настроение, да.
Люди, живущие в длительном стрессе.
Пережившие в прошлом психологическую травму. Мозгу свойственно вытеснять, иногда откладывать травмирующие воспоминания, но, они как бомба замедленного действия. Всегда есть опасность что они вернутся. По себе сужу. Случился у меня в детстве действительно очень неприятный эпизод. Месяц спустя я напрочь забыла о нём, на несколько лет. А в четырнадцать лет вспомнила, как будто это произошло вчера. Было грустно.
Мерзкое состояние, на самом деле, проверено на личном опыте. Хотя, фигня эта чаще всего не смертельная, что правда. Инстинкт самосохранения, очень мощная штука, и даже когда жизнь не радует, решиться на суицид очень непросто. Да и решившись на него, человек часто оставляет себе лазейку в жизнь. Что вовсе не значит, что через какое-то время он не повторит попытку покончить с собой. Качество жизни депрессия снижает очень сильно. Хотя, повторюсь, существовать с ней вполне возможно, но грустно, да. Причём, всё время. Мир словно выцветает, то, что тебя радовало прежде, или доставляло удовольствие, больше не в кайф. Хороший фильм, любимая песня, прогулка, общение с друзьями… даже еда теряет вкус. Настроение понижено постоянно, существование напрочь лишается смысла, в голове рефреном звучит мысль «хоть бы сдохнуть». Снижается иммунитет. Соматические болячки липнут, как осы к мёду. Невралгии, головные боли, проблемы с жкт.
И, волевым усилием с этой дрянью не справиться. Нельзя вот так взять и резко зарядиться позитивом. За фразу «смотри на жизнь веселей», просто убить хочется. И то, что другим может быть намного хуже, нифига не работает. То есть, умом то ты это понимаешь, но душа с этим не согласна напрочь. Потому, что жить без радости для человека не норма ни разу! Впрочем, как и без грусти и даже тоски. Это нормальные явления для нашей жизни. Постоянно лыбиться могут только умственно отсталые персонажи рекламы. Фишка в том, что в норме, одно сменяется другим, но когда у тебя депрессия, тоска всегда с тобой, в тебе. В какой-то момент наваливается апатия, ты живёшь просто по инерции. Тянешь и тянешь свою повозку с жизнью. Из чувства долга, по обязанности или из жалости к близким.
Депрессия может длиться годами и это зло. Но, победить её всё-таки можно, хоть и непросто. Прежде всего, надо понять причину. Соматика соматикой, но физическое самочувствие, на душевное таки влияет, и ещё как. Не зря ещё древние говорили, что в здоровом теле — здоровый дух.
Проблемы с щитовидкой
Опухоли, головного мозга в том числе
Хронические заболевания и т.д.
Вполне могут грузить психику.
Но что делать, если ты вроде как физически здоров, а сдохнуть всё равно хочется?
Смотрим вокруг, смотрим в себя. Депрессия редко когда приходит из ниоткуда. Токсичные отношения, в семье или личной жизни, опостылевшая работа, финансовые проблемы, подавленные негативные воспоминания, старые психические травмы… Таблетки эти траблы не решат, разве что приглушат тоску, но радость жизни не вернут.
Честно признаюсь, отлежав в психиатрической больнице после очередной попытки суицида положенное время, вышла я ровно с той головой, с какой и поступила. И если бы не моя тётя, которая предложила мне пожить у неё, рецидив ждать себя бы не заставил, и на этот раз дело бы я довела до конца точно. Хотя, грузили меня таблетками неслабо, да и потом, по выходу, весь курс препаратов, я допринимала. Но, поскольку проблема, которая меня к этому состоянию привела, никуда не делась, тоска вернулась очень быстро. И от фатальных действий меня удерживала только благодарность и нежелание доставлять окружающим проблемы.
Вывод, если хочешь победить депрессию, по-возможности решай проблемы, которые к ней привели. Препараты глушат неприятные ощущения, но окончательно от них не избавляют и коренным образом восприятие реальности не меняют.
Кстати, разговоры, что занятому человеку уныние не грозит, брехня. Работа, если только она не смысл жизни, помогает от депрессии мало, разве что лежать не даёт) Всё время своего депрессняка я работала, заочно училась в университете и продолжала хандрить по чёрному. Просветления случались, но редко.
Да, если работа связана со стрессом, вызывает прилив адреналина, какое-то время компенсаторные механизмы работают. Шок прошёл, эйфория от достижения цели пришла. Но, любая психика имеет предел прочности, после которых следует нервный срыв, а иногда и психоз.
Что же меня вытянуло? Не таблетки, точно. Их я прекратила принимать сразу по окончании курса и за рецептами не возвращалась, хотя возможности были. Более того, многие из рекомендуемых средств, приобрести можно и без рецепта, пусть и далеко не в каждой аптеке. Нет, может с кем-то они отлично работают, но не со мной. От нейролептиков я просто тупела и начинала тормозить, антидепрессанты приглушали тоску, но от них терялась ясность восприятия. Бессонница шла бонусом. Но, это мой личный опыт. Вполне возможно, кому-то препараты придутся в тему, я знаю человека, которому они действительно облегчили жизнь.
Возможно, кому-то поможет выйти из кризиса и взглянуть на ситуацию под другим ракурсом, психотерапевт. Если вы не можете самостоятельно разобраться в своих чувствах и переживаниях, найти их источник, это вполне повод к нему обратиться. И, следует быть полностью открытым и откровенным. Приятного в этом конечно мало, но иначе тут никак. Ни один врач, ни один специалист, не бог, мысли читать не умеет и о ваших проблемах по наитию не догадается. Однако, следует помнить, что эту проблему всё равно придётся решать самому.
Мне очень помогла смена обстановки. Дома, я бы загнулась точно. У тёти, я вынуждена была держать лицо, и прокачивать волю к жизни)
Новые увлечения, тоже способствовали выходу из депрессии. Творчество, спорт, новые знакомства. Ищите места приложения своим способностям, вспомните старые увлечения, мечты. Всё, что может повысить самооценку, доказать, что ты чего-то стоишь, придётся в тему.
Я вот начала писать рассказы, пошла в тренажёрный зал, занялась пауэрлифтингом. Друг, в похожей ситуации занялся нумизматикой. Не сразу, но позитивные эмоции стали возвращаться.
Главное, прийти к тому, что если ничего с ситуацией не делать, лучше не станет точно! Не ставьте сразу невыполнимых целей, работайте с тем, что вы реально можете изменить.
Я не могла заставить маму прекратить себя гробить. Не могла вернуть ей здравый ум и радость жизни. Но я могла сделать свою жизнь более осмысленной. И, это сработало. Появились новые цели, в жизнь постепенно вернулся смысл, вкус, а потом и радость. Да, приступы тоски случаются и сейчас, но я всегда помню, что за облаками, есть солнце.
Источник