Какие эмоции вызывают рассказы чехова

IX Международная студенческая научная конференция Студенческий научный форум — 2017

ЭМОТИВНАЯ ЛЕКСИКА В РАССКАЗАХ А. П. ЧЕХОВА

Эмотивы — языковые единицы, предназначенные для типизированного выражения эмоций. Собственно они и составляют лексический отдел фонда эмотивных средств языка.

Все эмотивы делятся на аффективы, в которых представлено эмотивное значение, и коннототивы, в которых эмотивная семантика имеет статус коннотации. Среди эмотивов имеется лексика, которая занимает промежуточное положение между этими двумя группами и которая всегда неэмотивна в своем микросоциуме, но эмотивна в любом чужом ( сленгизмы, жаргонизмы, вульгаризмы, инвективы и т.п.) (Шаховский, 1987,с.95).

В разряд аффективов включаются все междометия и междометные слова, бранная, нецензурная, вульгарная лексика, эмоциональные адресативы, в том числе и эмотивные варианты личных имен, которые выражают в наиболее чистом виде эмоции говорящих и их эмоциональные интенции.

В группу коннотативов включаются словообразовательные дериваты с аффиксами эмотивно-субъективной оценки, зоолексика и мифолексика, сленговая, жаргонная лексика, эмоционально-оценочные прилагательные.

Важной функцией эмоций является коммуникативная функция. Мимика, жесты, позы, выразительные вздохи, изменение интонации являются «языком человеческих чувств» и позволяют человеку передавать свои переживания другим людям, информировать их о своем отношении к явлениям и объектам.

А. П. Чехов в своих рассказах часто использует эмотивную лексику для описания внутреннего мира героя. Описывая эмоции своих персонажей, Чехов тем самым раскрывает их внутренний мир, показывает нам их реакцию на правду и неправду, ложь, обиду, боль, предательство, помогая лучше понять своих героев, их психологию.

Следует заметить, что представляя внутренний мир своих героев, их чувства, переживания, рефлексию на происходящее, он использует прием описания их психологического состояния « извне». Для этого писатель чаще всего использует глагольную лексику, которая с яркостью передают эмоции, чувства персонажей в какой-либо определенный момент. Глаголы и их формы заключают в себе особую динамичность. Именно через глагольную лексику в рассказах Чехова чаще всего идет развитие сюжета, а также дается характеристика героев, потому что глагол в русском языке является той частью речи, которая наиболее приспособлена для отражения эмоций.

В рассказе «Смерть чиновника» описывается происшествие, которое довело « маленького человека» — Ивана Дмитриевича Червякова — до смерти: он чихнул в театре на сидящего рядом важного генерала Бризжалова.

С иронией начинает этот рассказ Чехов: « В один прекрасный вечер не менее прекрасный экзекутор Иван Дмитрич Червяков, сидел во втором ряду и глядел в бинокль на «Корневильские колокола». Он глядел и чувствовал себя наверху блаженства. Но вдруг…» (Чехов, 1986, с.19). Эмотивные прилагательные повторяются и создают в рассказе определенный фон повествования.

Далее следует описание самого прецедента. Вот как писатель показывает психологическое состояние главного героя: « Но вдруг лицо егопоморщилось, глазаподкатились, дыхание остановилось…он отвел от глаз бинокль,нагнулсяи… апчхи! Чихнул, как видите» (Чехов, 1986, с.20).

Каждый день Червяков ходил и надоедал генералу своими извинениями до тех пор, пока тот не закричал на него: « Пошел вон!! – гаркнул вдруг посиневший, затрясшийся генерал . В животе у Червякова что-то оторвалось. Ничего не видя, ничего не слыша, он попятился к двери, вышел на улицу и поплелся. Придя домой,…он лег на диван и …помер» (Чехов, 1986 , с.22). Эмотивная лексика (гаркнул, поплелся, посиневший, затрясшийся) подчеркивает сильнейшее психологическое потрясение героев этого рассказа.

В рассказе «Толстый и тонкий» А.П.Чехов с иронией высмеивает чинопочитание, преклонение человека перед вышестоящим начальством , как и в других своих рассказах , автор использует прием антитезы: только что встретились два старых друга и по-приятельски разговаривали и вспоминали прошлое: « Порфирий, голубчик мой. Сколько лет, сколько зим. – Миша, друг мой, откуда ты взялся?». И вдруг один из них узнает, что второй – важный чиновник и тайный советник. И сразу же его психологическое состояние меняется, он начинает заискивать перед другом: « Нет, милый мой, поднимай повыше, – сказал толстый. – Я уже до тайного дослужился. Две звезды имею. Тонкий вдруг побледнел, окаменел, но скоро лицо его искривилосьво все стороны широчайшей улыбкой; казалось, что от лица и глаз его посыпались искры. Сам он съёжился, сгорбился, сузился. Его чемоданы, узлы и картонки съёжились, поморщились. Длинный подбородок жены стал ещё длиннее; Нафанаил вытянулся во фрунт и застегнул все пуговки своего мундира. » (Чехов, 1986, с. 110).

В этом рассказе Чехов употребляет эмотивную лексику (побледнел, голубчик мой, окаменел), чтобы точно передать внутреннее состояние своего героя. Подчеркивая его психологическое состояние испуга и страха, А.П.Чехов использует в тексте рассказа прием олицетворения: его чемоданы, узлы и картонки тоже съежились, сморщились, как и сам герой.

Чехов полагал, что писателю нужно изображать в своем творчестве жизнь обыкновенную, какова она есть на самом деле, не украшая, поэтому, описывая психологическое состояние персонажей, он часто употребляет сниженную лексику, инвективы, подчеркивая тем самым грубость и необразованность своих героев, например, в рассказе «Актерская гибель» Щипцова спрашивает собеседник: «– Что ж ты плачешь? – В Херсоне лошадь кулаком убил. А в Таганроге напали раз на меня ночью жулики, человек пятнадцать. Я поснимал с них шапки, а они идут за мной да просят: «Дяденька, отдай шапку!» Такие-то дела. – Что ж ты, дурило, плачешь» (Чехов, 1986, с.197).

Герой рассказа «Тяжелые люди» бедный гимназист, доведенный до отчаяния поведением своей матери, которая постоянно третирует его. Не выдержав издевательств, он прямо выражает свое негодование, злость от унижения: «Бледный, со сжатыми кулаками подошел он к матери и прокричал самой высокой теноровой нотой, какую он только мог взять: — Мне гадки, отвратительны эти попреки! Ничего мне от вас не нужно! Ничего! Скорей с голоду умру, чем съем у вас еще хоть одну крошку! Нате вам назад ваши подлые деньги! Возьмите!» ( Чехов, 1986, с.303). Психологизм повествования подчеркивают восклицательные знаки в рассказе, которые свидетельствуют о взрыве эмоций и переживаниях персонажа.

В рассказе «Розовый чулок» Чехов с иронией описывает семейную жизнь Ивана Петровича Сомова, который однажды попросил разрешения прочитать письмо своей жены ее сестре и пришел в ужас от ее тупости и необразованности, хотя она — жена университетского преподавателя и дочь генерала. Сомов не скрывает своих чувств и кричит ей: « Сплошная белиберда. Хоть бы одна мыслишка. Исписала шесть листов, ни запятых, ни точек. В грамматике ты такая сапожница. Как же ты будешь учить наших детей, если сама ничего не знаешь?» ( Чехов, 1986, с. 281). Но под влиянием сытного обеда и водки к Сомову приходят совсем другие мысли: « Она, правда, глупенькая у меня, нецивилизованная, узенькая, но ведь медаль имеет две стороны. Призвана она любить мужа, рожать детей, резать салат, так на кой черт же ей знания? Бог с ними, этими умными и учеными женщинами» (Чехов, 1986, с.283). Даже название рассказа «Розовый чулок» имеет положительную коннотацию по сравнению с известной женской характеристикой — синий чулок.

В рассказах Чехова для выражения негативных эмоции нередко употребляется зоолексика, с помощью которой персонажи выражают свое отношение друг к другу: тритон, свинья, обезьяна и другие, например, в рассказе « Дочь Альбиона» главный герой Грябов ненавидит гувернантку – англичанку и характеризует ее своему другу следующим образом: « Видал? — спросил Грябов, хохоча. — Нате, мол, вам! Ах ты, кикимора! Для детей только и держу этого тритона. Не будь детей, я бы ее и за десять верст к своему имению не подпустил. » ( Чехов, 1986,с.80).

Свое отношение к ней он выражает прямо: « Чертова кукла, о женихах мечтает. Возненавидел я ее, видеть равнодушно не могу! Как взглянет на меня своими глазищами, так меня и покоробит всего, словно я локтем о перила ударился» (Чехов,1986, с.82). Силу его ненависти к этой женщине передает сравнение.

Таким образом, эмотивная лексика, используемая Чеховым в рассказах, создает особый эмоциональный фон повествования. Этот общий эмоциональный фон является одним из элементов того, что исследователи Чехова называют «подводным течением» рассказов, он существует в подтексте и составляет основу внутренней душевной жизни персонажей его рассказов, над этим эмоциональным фоном надстраиваются уже отдельные мысли и жизненные переживания героев.

1.Шаховской В. И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка. – Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та,1987. – 192с.

2.Чехов А.П. Рассказы. « Юбилей». – М.: « Советская Россия»,1986. –381с.

3. Изард К. Э. Психология эмоций. – СПб.: «Питер», 2000. –464с.

Источник

Смешное и грустное в рассказах Чехова

А.П. Чехов давно уже является признанным мастером отечественной литературы, объединившем в своем творчестве мягкий лиризм, любовь к человеку, педагогичность и добрый юмор. Смешное и грустное в рассказах Чехова переплелись между собой. С одной стороны, читатель часто смеется над поведением героев писателя, а с другой стороны, видит в их поступках отражение собственных пороков и недостатков.

«Смех сквозь слезы» в ранних рассказах писателя

Мягкий и грустный юмор – это характерная черта практически всех произведений Чехова. Проявилась она уже в его ранних рассказах.

Например, знаменитый рассказ «Лошадиная фамилия», который заставляет читателя искреннее смеяться, наблюдая, как нерадивый отец семейства вместе со всеми домочадцами пытается разгадать «лошадиную фамилию» зубного врача. Однако даже за этой веселой сценой стоит некоторая авторская грусть: люди впустую проводят свое время, интересуясь не человеком, а только его нелепой фамилией.

То же самое мы встречаем в рассказе «Смерть чиновника». В нем передается судьба мелкого чиновника Червякова, совершившего оплошность (чихнувшего в театре на лысину генерала) и умершего от переживаний по этому поводу. Сама атмосфера рассказа юмористическая, но в конце произведения читатель испытывает чувство горечи: главный герой умирает от собственного страха, причины которого на самом деле ничтожны.

Смешное и грустное как отражение несовершенства человеческого мира

Смешное в рассказах Чехова всегда стоит на первом плане, а грустное прячется за этим фасадом. Так происходит в не менее известном рассказе «Хамелеон». Главный его герой отдает диаметрально противоположные приказания насчет маленькой собачонки, доставляющей прохожим неудобства, в зависимости от предположений людей из толпы, кому принадлежит эта собачка: человеку бедному или богатому и знатному. Подобострастие «хамелеона» вызывает у читателей искренний смех, однако это тоже смех сквозь слезы. Ведь многие люди ведут себя также двулично, подобострастно и лживо.

Похожую сцену наблюдаем и в рассказе «Толстый и тонкий». Случайная встреча двух товарищей, учившихся когда-то вместе в гимназии, на первых порах выглядит весьма душевно, пока речь не заходит о служебном положении «тонкого» и «толстого» господина. Оказывается, что «толстый» товарищ занимает пост гораздо выше «тонкого». После того, как это обстоятельство выясняется, никакой душевный разговор уже невозможен. Прежние приятели расходятся друг с другом, потому что в мире фальши и ложной славы они не могут общаться на равных. Читатели этого рассказа не могут сдержать улыбки, при изучении такой сцены, однако, это улыбка грустная.

Те же коллизии сюжета встречаем в рассказе «Злоумышленник». Читатели прекрасно понимают, что мужичок, снимавший гайки с железнодорожного полотна, чтобы с их помощью ловить рыбу, вовсе не является опасным преступником. Сцена его допроса выглядит смешно. Однако читатель смеется и жалеет этого безграмотного героя, который может сильно пострадать за свое вынужденное невежество. В этом рассказе проявилась еще одна характерная черта чеховских произведений: в них очень часто говорится о том, что люди из интеллигенции, обладающие властью и имеющие образование, не готовы слушать и понимать то, чем живет простой народ. Сословия разделяет пропасть, мешающая человеческим взаимоотношениям.

Прием грустной иронии как основа композиции чеховских произведений

Грустное в рассказах Чехова находит свое подтверждение в том, что сама жизнь несовершенна. Однако писатель учит нас преодолевать это несовершенство обращением к доброму и мягкому юмору. Сам Чехов, по воспоминаниям современников, много шутил, однако, шутки у него тоже получались грустные.

Именно писателю принадлежит такая афористичная, но наполненная тоской фраза: «Замечательный день сегодня. То ли чай пойти выпить, то ли повеситься». Правда, не всегда он был столь бескомпромиссен. Есть и другие его более светлые высказывания. «Пахнет осенью, – писал Чехов в одном из писем другу. – А я люблю российскую осень. Что-то необыкновенно грустное, приветливое и красивое. Взял бы и улетел куда-нибудь вместе с журавлями».

Чехов часто использует прием грустной иронии в своих произведениях, но эта ирония целительна сама по себе: она помогает читателю взглянуть на мир человеческих взаимоотношений как бы со стороны, учит думать, чувствовать и любить.

Часто литературоведы сравнивают смешные и грустные рассказы Чехова с осколками разбитого зеркала, имя которому сама жизнь. Читая эти произведения, мы видим в них отражение самих себя, поэтому мы сами становимся мудрее и терпеливее.

Источник

Два рассказа Чехова, вызывающие тоскливое недоумение

Я не очень люблю # рассказы Чехова. Мне часто в них чего-то не хватает. Может быть, это связано с тем, что в школе внушают, что писал он смешные рассказы. Ждешь чего-то вроде Тэффи, Аверченко. А на самом деле ничего смешного у него нет. А очень даже много тоскливого и серого. Какое-то беспросветное жизнеописание маленьких людей.

Хотя «Все мы обмануты счастьем», «жизнь не совсем обманула» — писал Есенин. А вот читая Чехова, понимаешь, что совсем. Во всяком случае, его героев. Жизнь по Чехову может только обманывать. Счастье невозможно. Такая тоска.

Возьмем два ярких рассказа на эту тему.

«Шуточка»

Герой периодически катается зимой с горки с девушкой и шутки ради шепчет ей «я люблю вас» . А затем делает вид, что ничего не произошло. Девушка Надя не уверена, послышалось ли ей или это правда было. Но с замиранием сердца продолжает кататься и каждый раз он ей шепчет эти слова.

Еще разок весной он, спрятавшись, повторяет тот же трюк, когда Надя грустная стоит на крыльце и упивается переменой ее настроения, когда та вспыхивает от радости.

А потом. герой уехал, а Надя вышла замуж и родила детей. Но он уверен, что то были самые счастливые минуты в ее жизни. А зачем он так шутил и сам уже не знает.

Ну и? В первом варианте финал был другим — они поженились, но позже Чехов переписал его. Теперь совсем стало грустно. Первый финал слишком предсказуем. Второй — нелогичен. Это могло оказаться и жестокой шуткой. Что если она бы так и прождала, и не вышла замуж? Как минимум, все это грустно. Грустно и от того, что вот это — самые счастливые минуты. Мда. Не рождение детей, не отношения с мужем, а когда тебе на горке шепнули-не шепнули, то ли ветер завывал.

«Поцелуй»

Весна. Артиллерийская бригада останавливается на ночлег в селе и идет на чай к местному помещику. У него полон дом народу, все разговаривают, начинаются танцы. Рябович бродит по пустым комнатам. Вдруг какой-то шелест, восклицание «наконец-то!» и его целует какая-то дама . Но, поняв ошибку, вскрикивает и убегает.

Рябович остается под сильным впечатлением. Очень много об этом думает, вертя эпизод так и эдак. Заканчивается рассказ снова ничем. Пережив и пережевав это приключение, Рябович на обратном пути даже не заходит снова в этот дом.

Я, конечно, понимаю, что «Поцелуй» — это о внутреннем мире героя. Рябович как гимназистка ей-богу. Это очень странно — такие мысли у мужчины. Причем не мальчика уже. Вот, например, цитата:

«Всё, о чем я теперь мечтаю и что мне теперь кажется невозможным и неземным, в сущности очень обыкновенно, — думал Рябович, глядя на облака пыли, бежавшие за генеральской коляской. — Всё это очень обыкновенно и переживается всеми. Например, этот генерал в свое время любил, теперь женат, имеет детей. Капитан Вахтер тоже женат и любим, хотя у него очень некрасивый красный затылок и нет талии. Сальманов груб и слишком татарин, но у него был роман, кончившийся женитьбой. Я такой же, как и все, и переживу рано или поздно то же самое, что и все. » И мысль, что он обыкновенный человек и что жизнь его обыкновенна, обрадовала и подбодрила его.

Т.е. почему-то Рябович считает, что он любви и брака недостоин, это кажется ему каким-то чудом. Нафантазировал целую историю, сам же ее прожил и сам разочаровался. О том, чего не было.

Это было бы смешно, когда бы не было так грустно. В этом особенность Чехова. Если бы такие рассказы написал Аверченко — это был бы чистый # анекдот или едкая # сатира. У Чехова же подобные сюжеты превращаются в описание жизни каких-то жалких людей. В смысле, их жалко. И от этого неприятно читать.

А у вас какие вызывают эмоции именно эти рассказы?

Источник