Как выжить с чувством вины

Вина выжившего. Как жить после?

Лучше бы умер я, а не он

– Почему чувствуешь себя виноватым в несчастье, свидетелем которого стал, хотя реальной вины в случившемся нет?

– Чувство вины – один из этапов переживания утраты. Когда происходит непоправимое – будь то смерть, несчастный случай с тяжелыми последствиями, например, ребенка ударили качели, упал с велосипеда, санок, забора, в результате чего стал инвалидом, – родные, особенно мать, корят себя, что не были рядом.

Чувство вины, которое испытывает человек, нормально и естественно. Оно не имеет отношения к актуальной вине, зато имеет – к принятию факта события.

В ситуации непоправимого несчастья наша психика инстинктивно пытается событие отменить. Включаются защитные механизмы. Первым возникает шок и отрицание. Кажется, что все приснилось, и хочется проснуться туда, где жизнь течет по-прежнему. Затем наступает стадия гнева на тех, кто виноват, например, на врачей, которые не спасли, на друзей, которые были рядом и не помогли. Но гнев может быть направлен и на Бога, и на самого умершего или пострадавшего, и на тех, кто к несчастью непричастен. Наша психика на этом этапе пытается переложить ответственность на других.

А потом, или же параллельно с гневом, приходит чувство вины и самообвинение. За этой «виной» стоит миф о собственном всемогуществе: «Будь я там, остановил бы несущуюся машину; не пустил бы товарища в реку, не позволил бы ребенку кататься с друзьями наперегонки…»

Переживая утрату, мы чувствуем беспомощность, а вина позволяет хотя бы иллюзорно вернуть ощущение контроля над своей жизнью.

Часто чувство вины возникает и тогда, когда травмирующее событие происходит на наших глазах, например, тонет человек. И пусть мы понимаем, что, даже прыгнув в реку, не доплывем, не вытащим утопающего, все равно испытываем непреодолимый страх и порождаемое им чувство вины. Нередко вину испытывают люди, пережившие ДТП со смертельным исходом одного из участников, хотя сами не создавали аварийную ситуацию, не были за рулем автомобиля. Такую вину в психологии обозначают как «вину выжившего».

Следствием застревания на этой стадии горя обычно становится аутоагрессия, направленная на себя: «Лучше бы умер я, а не он». Дальнейшая жизнь у такого человека нередко строится в скрытом суицидальном ключе.

– Идея всесильности, которую вы упомянули, свойственна всем людям? Откуда она возникает?

– Идея всемогущества в возрасте от двух до шести лет – нормальное качество развивающейся психики. В физическом плане в этот период ребенок начинает осознавать себя отдельным от матери, хотя до конца ему не очевидно, сильный он или слабый. Он становится способным высказывать желания и достигать целей, если не самостоятельно, то с помощью взрослых. Как раз в этот момент рождается и начинает бурно развиваться детская вера в собственное всемогущество: «Если буду слушаться бабушку – она выздоровеет и не умрет», «Буду хорошо учиться – родители не разведутся». Ребенок в этом возрасте воспринимает себя ответственным за события, на которые реально повлиять не может.

Позже жизнь вносит коррективы, опытным путем ребенок устанавливает предел собственных возможностей, учится разделять ответственность. Но детский опыт сохраняется с нами навсегда. В ситуации горя и невыносимых обстоятельств происходит регресс. Пытаясь изменить ситуацию, психика отбрасывает нас в тот момент, когда горя не было, то есть в детство.

Даже трудное детство – это ресурс переживания. Гнев, вина, агрессия, которые мы испытываем в процессе переживания утраты, опираются на детские образования нашей психики. Именно это позволяет нам постепенно принять мир, в котором случилось травмирующее событие.

«Разве у нас есть машина времени?»

– Обычно с чувством вины приходят даже не к психологам, а к священникам, делятся с родными. Как здесь помочь, что говорить?

– Священникам полезно знать азы кризисной психологии, понимать, как переживается горе в норме и в патологии. Они действительно чаще других сталкиваются с подобными ситуациями.

Если человек остается с чувством вины на месяцы, а то и годы, значит, состояние превратилось в патологическое. Человека, который увяз в чувстве вины, следует вытаскивать через проговаривание, осознание того, что он может сделать прямо сейчас.

На реплику клиента «Будь я рядом, не пустил бы его» я обычно спрашиваю: «Разве есть у нас машина времени? И если нет, значит, ситуацию не изменить. Но что-то мы можем сделать для того человека прямо сейчас?» Верующие клиенты в размышлениях сами приходят к ответу – «Можем помолиться». Важно при этом понимать, что молятся вовсе не для того, чтобы «заткнуть» вину. Если речь идет о здоровом чувстве вины, то оно просто требует действия. Молитва оказывается ровно таким действием.

– Чем отличается здоровое чувство вины от нездорового?

– Вина может быть конструктивной и невротической. Невротическая вина лучше всего описывается словами: «Я виноват во всем, что бы ни случилось». Это инфантильное чувство, которое часто является следствием определенных травм, полученных в детстве, например, в результате деструктивной стратегии воспитания. Родители или педагоги вменяли ребенку в вину все подряд, в том числе собственные неудачи, поддерживали в нем ощущение его плохости. Во взрослом возрасте такие травмированные люди легко принимают вину на себя, погружаются в нее без рефлексии.

Невротической вине противопоставлена конструктивная, которая предполагает признание за собой реальных ошибок: «Да, я совершил ошибку и должен ее исправить. Если она непоправима – должен искупить».

Тут возможны два варианта поведения: кто-то направляет агрессию на себя, начинает себя разрушать, а кто-то пытается уравновесить зло добром, то есть – действительно искупает.

Искупление в любом его проявлении является психологической потребностью человека. Чтобы человек не увяз в чувстве вины в связи с непоправимым событием, важно привести его к действию, озадачить вопросом «Что можно сделать сейчас для исправления ситуации, для предотвращения подобных случаев в дальнейшем?»

– Как искупают вину?

– Многие известные социальные проекты рождались из чувства вины в состоянии горя, например, «Лиза Алерт». Представьте реальные переживания родителей, их друзей, близких, которые в сентябре 2010 года потеряли девочку Лизу. Она заблудилась в лесу Орехово-Зуево вместе со своей тетей. Пятилетняя девочка и ее тетя, пропажу которых проигнорировала полиция, упустив драгоценное время, в результате погибли от переохлаждения. По большому счету именно из чувства вины родился добровольческий проект, направленный на предотвращение подобных ситуаций и названный именем погибшей Лизы.

Небезызвестное хосписное движение в России также вышло из конструктивного чувства вины. Создание первого хосписа в нашей стране принадлежит английскому журналисту Виктору Зорзе. Он не только предложил, внедрил, но и проспонсировал идею. К созданию хосписа Зорза пришел, потеряв единственную дочь. У его дочери Джейн обнаружили агрессивную форму меланомы. Девушка умерла спустя год после диагноза. Последним ее желанием было потратить деньги, отложенные на обучение в колледже, на строительство хосписа в России, выходцем из которой был ее отец. Паллиативная медицина и хоспис в Англии были той помощью, которая позволила Джейн уйти достойно.

Это лишь один из конструктивных выходов из чувства вины. Он вовсе не означает, что всем, кто чувствует вину в ситуации утраты, нужно ринуться в благотворительность и строительство больниц. В таких вещах требуется и призвание, и силы, и соответствующие жизненные обстоятельства. Но даже небольшое действие в этом направлении дает чувство облегчения страданий и возвращает смысл в жизнь, которая кажется разрушенной горем.

Если человек не плачет, а думает лишь о бизнесе

– Знаю ситуацию, когда водитель объективно не был виноват в ДТП, но пассажир погиб. Водитель не горевал, не рвал на себе волосы, лишь сокрушался, что остался без прав на целый год и это создало проблемы в параллельном бизнесе. Все ли из нас одинаково глубоко переживают чувство вины? Или есть психологически устойчивые люди, которые раз не виноваты, то и не переживают из-за случившегося?

– «Не горюет» и «не показывает горя» – это разные вещи.

Действительно, у нас есть некоторые ожидания, как нужно горевать. Но эти ожидания обычно не имеют отношения к реальному процессу горевания.

Мне вспоминается история, которую мы обсуждали с психологами МЧС. Когда в августе 2000 года подводная лодка «Курск» затонула, к родственникам выехали психологи. Они сопровождали людей в Мурманск. Кто-то из родственников шутил, кто-то выглядел далеко не горюющим. Помню, у некоторых молодых специалистов такое поведение вызвало недоумение. «Что же это за люди такие, почему не плачут, не убиваются?» – услышала я реплику негодования.

На деле родные погибших остро переживали стадию отрицания. В этой стадии люди легко могут зависнуть на многие годы. На других стадиях зависают реже, на отрицании – чаще и дольше.

Вина может быть настолько разрушительным чувством, что блокируется мозгом. В нас будто бы срабатывают внутренние предохранители, которые защищают нашу личность от разрушения.

Иными словами, в горе включаются мощные психологические защиты. Какая-то часть личности человека капсулируется, к ней теряется доступ. Происходит «психологическая ампутация», с которой спустя годы можно разобраться, но это отдельная и трудная история.

Да, такой человек может выглядеть неадекватно с точки зрения окружающих. Именно так было с родственниками экипажа «Курска», которые улыбались и в дороге обсуждали какие-то бытовые вопросы.

Есть и другая причина, объясняющая безразличие. Как правило, чувство вины не испытывают психопаты в клиническом смысле этого слова – то есть те, кто страдает психическим расстройством. Психопатия имеет психофизиологическую основу. Доказано, что у таких людей менее развиты зеркальные нейроны, которые помогают нам чувствовать чувства другого, то есть испытывать эмпатию к другому человеку. При развитой психопатии для человека существуют лишь его собственные чувства. Других людей и их переживания он не воспринимает, их чувства ему непонятны.

В целом психопаты относятся к окружающим как к инструменту для реализации собственных желаний, используют их как вещи. Важно понимать, что такое отношение не является обесцениванием. Это лишь специфическое устройство психики определенной категории людей.

Кстати говоря, высокофункциональные психопаты прекрасно адаптируются в социуме, часто занимают руководящие должности в бизнесе. Высокофункциональная психопатия в жесткой иерархической системе вообще является качеством, способствующим карьере, ведь такие люди не испытывают сострадания, а решения принимают рационально и функционально.

Иными словами, водитель, который страдает из-за утраты прав и невозможности вести бизнес больше, чем из-за гибели пассажира, либо не способен к эмпатии, либо капсулирует свое горе. Стоит прояснить обстоятельства и создать ситуацию, когда он сможет выговориться, будучи уверен, что его не обвинят, не осудят, не навесят на него вину.

– Чувство вины, если исключить патологические состояния, испытывают все?

– В ситуации утраты, безусловно, да. Чувство вины вообще является нормальной частью процесса переживания. Однако у невротизированной личности это чувство способно запустить разрушительные механизмы, которые существовали до утраты.

Часто события утраты становятся подтверждением идеи «Ты же знаешь, что ты плохой», «Всем от тебя одно зло». Тогда утрата не просто усугубляет чувство вины, а запускает обострение невроза. В этом случае человек объективно теряет возможность без помощи извне выбраться из разрушительной вины.

И в такой ситуации помочь отделить конструктивное от неконструктивного, разобраться с тем, что происходит, может только специалист. Увы, изнутри не всегда понятно, когда требуется помощь специалистов, а когда хватит дружеской поддержки, беседы со священником и молитвы…

Нырнуть на самое дно и выплыть

– Один священник в публичной проповеди упрекнул женщин, которые вместо того, чтобы каяться в абортах, исповедуются, что кошке с перебитой лапкой не помогли. Как бы вы могли это прокомментировать?

– Не станем отказывать этим женщинам в том, что они, возможно, давно покаялись в абортах. Впрочем, бывает настолько нестерпимое чувство вины, грозящее в реальном времени разрушением личности, что человек ради сохранения себя цепляется за меньшую вину, чтобы не замечать большую. Не всегда это происходит осознанно, но часто «кошечками» наша психика просто защищается.

Разобравшись с меньшей виной, мы помогаем человеку получить реальный опыт прощения и искупления, который даст силы для работы с большей виной.

– Чувство вины многими, особенно верующими людьми, воспринимается как наказание? Следует ли его нести до конца или стоит что-то предпринимать?

– С самим чувством вины, безусловно, надо что-то делать. Прежде всего, чтобы предотвратить саморазрушение, которое ничего не исправит, но грозит погубить горюющего.

С другой стороны, горе нас закаляет. Закаляет нашу способность чувствовать, сопереживать, принимать реальность такой, какая она есть. Мы не можем усилием воли и по щелчку принять реальность, особенно если она сильно травмирует нас. Но когда у человека появляется опыт переживания тяжелых событий, когда он прожил горе до конца, нырнул на самое дно и сумел выплыть, ему становится существенно легче впоследствии переживать другие неприятности, действовать адекватно, а не пытаться защититься от реальности иллюзиями, становится легче сопереживать другим и поддерживать их. В горе и страданиях взрослеет и совершенствуется наша душа – но осознать это мы можем только после того, как пережили горевание и нашли ему место в нашем прошлом.

Источник

Почему чувство вины отравляет жизнь, как маскируется и что с ним делать

Чувство вины (негативные установки, при которых нам кажется, что совершенные нами поступки — а в некоторых случаях и мы сами — являются причиной бед других людей) имеет разнообразные проявления и не всегда напрямую относится к «вине» или «виновности». Это чувство может появиться не только там, где человек мог бы быть виноватым. Оно может возникнуть в любой ситуации, где был сильный стресс (на языке психологии — травма).

Возникнув в психике человека, это неприятное чувство исполняет важную функцию — помогает приспособиться к тяжелой ситуации, чтобы пережить ее с меньшим ущербом: вместо того чтобы фокусироваться на травмирующей ситуации, мы смотрим на чувство вины, потому что это не так больно и требует меньше внутренней работы. Можно сказать, что само по себе чувство вины почти случайно и на его месте могла образоваться любая другая негативная установка. Но почему же именно чувство вины так популярно и мы так часто говорим о нем?

Как зарождается чувство вины

Считается, что на бессознательном уровне самообвинения могут случиться уже у младенца, то есть этот механизм знаком нам с тех времен, когда мы не могли ни выразить что-то словами, ни в полной мере осознать происходящее. С появлением зрелого мышления инструментом «чувство вины» становится еще удобнее пользоваться.

Для маленького ребенка родители являются оплотом безопасности, силы и стабильности. Они обеспечивают его выживание и развитие. Бессознательно младенцы и маленькие дети безоговорочно доверяют авторитету родителей. Но если по какой-то причине ребенок страдает от поведения родителей, он оказывается перед дилеммой: кто не прав? Его всемогущие родители, которых он пока безусловно обожает и почитает, либо проблема в нем самом? Чтобы не пошатнуть стабильность своего существования, ребенок бессознательно оборачивает на себя вину за то, что между ним и его родителем что-то пошло не так. В некоторых ситуациях эта установка остается с человеком на долгие годы вперед и может диктовать его линию поведения.

Хорошая новость заключается в том, что психотерапия помогает проработать эту проблему и перестать жить по схеме травмирующего события, осевшего в бессознании. Вопреки слухам, психотерапия не призвана проникнуть в каждый уголок подсознания и добраться до воспоминания младенческого периода. Часто достаточно обратить внимание на внешние проявления проблемы, чтобы приблизиться к пониманию причин чувства вины, проработать их и изменить поведение на благополучное и продуктивное.

Работа с чувством вины — это воспитание новых, здоровых привычек в восприятии реальности и поведении.

Как распознать чувство вины

Чувство вины многолико и, кроме непосредственного ощущения «своей вины», принимает разные формы.

В первую очередь обратите внимание, есть ли у вас привычка чрезмерно извиняться. «Извините, можно войти?», «Простите, пожалуйста, если отнимаю ваше время». В таких ситуациях, используя извинение, мы пытаемся смягчить свое вмешательство, хотя это можно сделать и другими проявлениями вежливости.

Если вам знакомо такое поведение, попробуйте поразмышлять, за что вы на самом деле извиняетесь. За себя, который побеспокоил кого-то важнее, чем вы сами, или, может быть, за себя, который не имеет права на что-то рассчитывать?

Механизм неуместных извинений, несоразмерных ситуации, также может использоваться людьми, которые склонны к самообвинениям.

• Установка «я не заслуживаю счастья»

Хроническое чувство своей «плохости», несоответствие идеалам (придуманным самим же или привитым другими людьми) могут свидетельствовать о том, что вами управляет чувство вины. Оно заставляет думать, что вы не достойны ни похвалы, ни счастливой жизни и вообще ничего из того, чего вам хотелось бы на самом деле.

Пример — продолжение несчастливых отношений или брака «ради детей» («чтобы не расстроить маму», «чтобы сохранить союз»), «положительного образа в глазах окружающих». Для таких людей мысль о том, что можно отстаивать свои интересы и быть счастливыми, почти греховна, ведь собственное благополучие занимает последнее место среди всех других «более важных» мотивов.

Существование рядом с нелюбимым человеком ради некой высшей цели является явным отражением внутренней установки «я недостоин счастья», которая напрямую относится к чувству вины.

Другим полюсом чувства вины является агрессия, направленная как на других людей, так и на самого себя.

Агрессия в чувстве вины — это оставшаяся невыраженной претензия обидчику, который когда-то нанес урон вашей самооценке, самоуважению и положительному восприятию себя. Здесь речь идет о бессознательном восприятии, и если вы наверняка не можете сказать, в чем же проблема, то в вашей психике конфликт остался и все его участники с их ролями увековечены на бессознательном уровне.

Если после конфликта не случилось «отмщения» (например, конструктивного выяснения отношений), вероятно, подсознательное желание наказать врага будет идти по пятам, пока не найдет выхода.

Из явных примеров неприкрытой агрессии можно назвать привычку критиковать других и стремление быть правым, иметь последнее слово в любой ситуации. Такое поведение свойственно тем людям, кто внутри себя презирает право на ошибку, кто считает слабостью даже самое незначительное свое несовершенство. Критикуя других, люди часто отводят от себя опасность того, что кто-то, по их мнению, может увидеть их несовершенство. Они как бы нападают первыми. Или же они предъявляют к себе завышенные требования, строго им следуют и не могут простить всем остальным другого поведения.

Поэтому если вы замечаете у себя привычку критиковать других (про себя или вслух), вспомните ощущение, которое испытываете, когда делаете это. Попробуйте понять, чем это чувство полезно вам, что оно дает, по какой причине раз за разом вам необходимо испытывать его.

Довольно часто чувство вины сопровождается невыраженной агрессией. Если в случае с привычкой критиковать мы видим ее явное проявление, то подавленная агрессия не так прямолинейна. Она может принимать форму легкой враждебности (например, некоторые люди в стрессовой ситуации как бы «ощетиниваются»), конфликтности на работе, агрессивного стиля вождения — то есть тех проявлений, о которых человек обычно знает и научился контролировать. Но иногда подавленные эмоции могут проявляться парадоксальным образом.

Например, чрезмерным дружелюбием или страхом выражать свое недовольство, страхом отстаивать свои нужды, добиваться своего, вести конструктивный спор. Страх выразить агрессию (и, возможно, получить ее в свой адрес) и неумение ее выражать приводят к тому, что человек ищет способы слияния с другими людьми, быть удобным другим. Страх быть отверженным приводит к страху отстаивать свои интересы.

Другим не самым очевидным образом чувство вины находит свой выход через высокую тревожность.

В некоторые периоды жизни мы все испытываем тревогу: из-за болезней близких, на работе в конфликте с коллегами, когда слышим грустные новости и тому подобное. Но тревога здорового человека соразмерна ситуации и проходит со временем.

Высокая тревожность — это большой спектр мучительных состояний, которые сложно контролировать и порой сложно отследить («Меня что-то мучает, хотя объективно в жизни все хорошо»).

Высокая тревожность может оборачиваться плохим самочувствием, причину которого не могут найти врачи, проблемным сном, «беспричинными» резкими перепадами настроения, перееданием или, наоборот, одержимостью диетой, переработкой или упадком сил. У тревожности много симптомов, и если что-то из перечисленного вам знакомо, то это повод обдумать причины.

Тревожность может быть выбрана подсознанием как канал, через который выходит напряжение от основной проблемы — чувства вины. Это происходит тогда, когда оно настолько непереносимо или с ним связано настолько тяжелое переживание, что психика отказывается даже смотреть в ту сторону и пытается контролировать хотя бы то, что ей под силу. Так появляется тревожность: выбирается объект тревожности и на борьбу с ним направляются все силы.

Это действительно непростая конструкция, и для того, чтобы искоренить тревожность, нужно устранить первопричину. Сделать это в паре с психологом намного легче. Поэтому если вы знакомы с тревожностью, но не знаете, чем она вызвана, расскажите об этом специалисту. Ему этот механизм знаком, и вы быстрее придете к разгадке своего мучительного состояния. Плюс терапевт свободен от вашего чувства вины, не играет по его правилам, а контакт с тем, кто не играет по правилам вины, уже сам по себе очень полезен.

Почему стоит избавиться от чувства вины

Чувство вины пожирает ресурс человека, ведь ему приходится отдавать жизненные силы на «обслуживание» этой проблемы.

Жить с чувством вины крайне затратно, и в один момент это может привести к коллапсу, поэтому очень важно разбираться с тревожащими симптомами и прорабатывать их самостоятельно или на психотерапии. Среди этих симптомов: срывы на нервной почве, злоупотребление алкоголем и наркотиками, хронические болезни и многие другие проявления, которые делают жизнь тяжелой, бедной и несчастливой.

Чем «лечить» чувство вины

Поскольку речь идет о бессознательных процессах, изменения должны происходить там же. Самый действенный способ — это, безусловно, психотерапия: долгосрочная или краткосрочная, индивидуальная или в группе — ваши пожелания можно обговорить с психологом или терапевтом, который, поняв ваш запрос и собрав анамнез, предложит схему лечения.

Для того чтобы самому разобраться в проблеме, можно использовать несколько подходов из когнитивистской психологии.

• Отмечайте, при каких обстоятельствах и с какими людьми чаще всего вас накрывает чувство вины. Запишите и проанализируйте: есть ли в этих ситуациях и людях сходные черты? А затем вспомните, была ли похожая ситуация с вами до этого. Возможно, в вашем детстве или отрочестве.
• Когда вас затягивает это переживание, постарайтесь отслеживать, что с вами происходит телесно и психологически. Отмечайте реакции тела и ума. Развивать такую чувствительность полезно для того, чтобы научиться отделять себя от своих реакций, а в конечном итоге — управлять ими.
• Проводите с собой аутотренинг. Напоминайте себе, что ситуация была в прошлом и, хоть она имеет протяжение в настоящее, вам необязательно следовать этому сценарию. Почаще говорите себе, что не существует идеального мира, идеальных ситуаций и уж тем более идеальных людей. Стремление быть идеальным доводит до невроза. Оптимально стремиться быть достаточно хорошим и давать себе право на ошибку. Напоминайте себе, что в ваших руках есть контроль и вы можете разными способами перебороть свое страдание.

Важно внимательно и последовательно заниматься этими практиками, чтобы со временем заметить положительные изменения.

Напоследок хочется сказать об очень распространенном механизме, которым пользуются почти все люди, пытающиеся разобраться с тем, что происходит внутри них. Это интеллектуализация и рационализация своего состояния, попытки жить не чувствами и эмоциями, а «головой».

Безусловно, рефлексия — это хорошо. Способность осознавать и размышлять над внутренними процессами — это отличный навык, который помогает в очень многих жизненных ситуациях. Но важно отмечать момент, когда мыслительный процесс превратился в рутину и не приносит реального облегчения. Думать о проблеме много и долго еще не значит решать ее, а зачастую и вовсе означает обратное («Лучше я буду об этом думать, чем на самом деле действовать»).

Наш мыслительный аппарат не имеет отношения к чувственной сфере, и его «прокачанность» хороша для осознания проблемы и для выработки стратегии ее решения. Но само решение всегда лежит в области чувств и эмоций. Именно на это делает упор психолог или психотерапевт: он приглашает вас вместе исследовать другую сторону вашей личности — бессознательные чувственные процессы, которые когда-то были повреждены травмой и до сих пор не получили должного внимания.

Источник