Как пережить смерть близкого человека
Четыре шага, которые помогут справиться с утратой.
«Когда родители теряют сына или дочь, не вышедших из возраста цветущей юности, или любящий супруг теряет свою жену, или жена — мужа, находящегося в расцвете сил, все философии и религии в мире, в независимости от того, обещают они бессмертие или нет, не могут устранить воздействие этой жестокой трагедии на близких. »
Сложно не согласиться с высказанной в эпиграфе мыслью философа, что ничто не устранит тяжелого воздействия такой трагедии, как потеря близкого человека. Но человеку, который переживает такое сильное потрясение, можно помочь.
Психолог Дж. Вильям Ворден выделил четыре основные задачи, которые необходимо выполнить скорбящему, чтобы вернуться к полноценной жизни:
- Признать утрату
- Пережить боль от потери
- Реорганизовать быт и окружение
- Выстроить новое отношение к умершему и продолжать жить
В отличие от стадий горя, которые выделялись раньше, формулировка этих задач подчеркивает активную и ответственную, а не пассивную и беспомощную роль горюющего. Горе — это не то, что происходит с нами само по себе, сменяя свои фазы. Мы привыкли относиться к негативным чувствам, как к ненужному балласту, от которого нужно как можно скорее избавиться. Переживание боли утраты — это необходимая часть пути, которая ведет к ее принятию. И это в первую очередь внутренняя работа самого горюющего.
Это не значит, что горюющий должен справляться с утратой, полагаясь исключительно на собственные силы. Присутствие людей, готовых поддержать горюющего и разделить с ним скорбь, равно как и его помощь другим в их скорби, значительно смягчает переживание утраты.
1. Признать утрату
Как смириться со смертью близкого человека? Чтобы пережить утрату, нужно признать, что она произошла. Первое время человек на автомате пытается установить контакт с усопшим — «видит» его среди людей в толпе, механически пытается до него дозвониться, закупает его любимые продукты в супермаркете.
При обычном раскладе данное поведение закономерно сменяется действиями, которые отрицают надуманную связь с умершим. Человек, который совершает действия, подобные отмеченным выше, в норме осекается и задумывается: «Зачем я это делаю, ведь его (ее) больше нет».
При всей кажущейся странности подобное поведение нормально в первые недели после потери. Если иррациональная надежда на возвращение умершего приобретает устойчивый характер — это признак, что человек сам с горем не справляется.
Дайте себе время свыкнуться с утратой.
2. Пережить боль утраты
Как принять смерть близкого человека? Необходимо пережить тяжелые чувства, чтобы не нести этот груз через всю жизнь. Если сразу не пережить боль, впоследствии возврат к этим переживаниям будет сложнее и мучительнее. Отсроченное переживание осложняется еще и тем, что потом горюющему будет сложнее получить сочувствие и поддержку окружающих, на которые он может рассчитывать непосредственно после утраты.
Иногда, несмотря на всю невыносимость боли и страданий, горюющий цепляется за них (чаще неосознанно), как за последнюю связь с умершим и возможность выразить ему свою любовь. Здесь работает следующая искажающая логика: перестать страдать — значит смириться, смириться — значит забыть, забыть — значит предать. Подобное иррациональное понимание любви к умершему не дает принять утрату.
Выполнение данной задачи нередко тормозят реакции других людей. При столкновении с негативными чувствами и сильной болью скорбящего у окружающих может появиться напряжение, которое они стараются снизить путем оказания не всегда корректной помощи:
- переключают внимание («соберись, подумай о детях», «ты должна заботиться о маме»)
- пытаются сразу занять чем-то горюющих, чтобы отвлечь от переживаний
- запрещают говорить об умершем («не тревожьте его, он уже на небе»)
- обесценивают уникальность происшедшего («все там будем», «не ты первый и не ты последний»)
Разрешите себе чувствовать боль и потерю, дайте волю слезам. Избегайте людей, которые мешают вам переживать утрату.
3. Реорганизовать быт и окружение
Вместе с близким человек теряет и определенный жизненный уклад. Умерший брал на себя обязанности, помогал в быту, ожидал определенного поведения от нас. Необходимо перестроить жизнь, чтобы заполнить пустоту. Для этого горюющему важно самому учиться делать то, что делал для него умерший, получать эту помощь от окружающих, а возможно, и продолжить его дело, если оно приходится по душе.
Как справиться со смертью близкого человека, если вы были связаны самым тесным образом? Если умерший всё делал по дому, выберите оптимальный вариант — нанять человека для уборки или научиться простейшим действиям самому. Если вы потеряли супругу и мать своих детей, возьмите организацию комфортного семейного быта на себя, попросите помочь родственников или наймите няню. Так же и мамы при потере супруга могут, например, освоить вождение и занять место мужа за рулем, чтобы возить детей на учебу и секции.
Это может прозвучать цинично, но иногда у потери близкого человека есть и плюсы. К примеру, зависящая от матери девушка сказала: «Мама умерла, и я начала жить. Она не позволяла мне стать взрослой, а теперь я могу строить жизнь, как хочется. Мне это нравится». Взрослый человек наконец-то начал распоряжаться своей жизнью. Согласитесь, что далеко не все «взрослые» могут этим похвастаться.
Хорошо, если освободившееся время будет занято тем, что удовлетворяет подлинные потребности горюющего, наполняет его жизнь радостью и смыслом. Это могут быть новые или забытые увлечения, общение с близкими или отдалившимися из-за утраты друзьями, поиск себя и своего места в новой жизни.
Важно перестроить жизнь и свой быт так, чтобы минимизировать ощущение возникшей пустоты.
4. Выстроить новое отношение к умершему и продолжать жить
Новое отношение к умершему не подразумевает его забвение, оно определяет для него место, заняв которое он оставит достаточно пространства для других. Это отражается в иллюстрации мысли Вильяма Вордена, описывающего письмо девочки, которая потеряла отца и написала матери из колледжа: «Есть другие люди, которых можно любить. Это не значит, что я люблю отца меньше».
Прежние отношения могут быть очень ценными, но они не должны препятствовать новым. Как помочь пережить смерть близкого человека: выстроить новое отношение — человек должен осознать, что смерть любимого не противоречит любви к другому мужчине или другой женщине, что можно чтить память друга, но при этом дружить с новыми людьми.
Отдельно стоит оговорить смерть ребенка. Нередко родители торопятся с решением родить нового ребенка, не успев в полной мере пережить и принять утрату прежнего. Подобное решение это не столько движение к новой жизни, сколько отрицание необратимости потери старой (неразрешенность первой задачи). Они неосознанно хотят заново родить умершего ребенка, вернуть все как было. Но только пережив утрату полностью, оплакав умершего и выровняв свое эмоциональное отношение к его смерти, стоит думать о новом ребенке. Иначе родители не смогут выстроить подлинные отношения с ним и будут бессознательно примерять на него идеализированный образ умершего. Понятно, что сравнение это будет не в пользу живого.
Пережить утрату — не значит забыть умершего.
Когда обратиться за помощью
При застревании на выполнении любой из описанных задач, при невозможности смириться с утратой и усвоить новый опыт, работа горя может приобрести патологический характер. Необходимо разграничивать нормальную работу горя от проявлений клинической депрессии, которая требует медицинского вмешательства и психологической помощи (в среднем ей подвержен каждый пятый горюющий). Среди симптомов серьезной депрессии, когда требуется помощь, принято выделять:
- непрерывные раздумья о безнадежности сложившейся ситуации, отчаяние
- навязчивые мысли о суициде или смерти
- отрицание или искажение факта утраты
- неконтролируемый или чрезмерный плач
- заторможенные физические реакции и ответы
- экстремальное снижение веса
- постоянная неспособность выполнять элементарные бытовые задачи
Болезненность симптомов определяется не столько их содержанием, сколько длительностью, степенью выраженности и последствиями: насколько сильно они мешают человеку жить и способствуют развитию сопутствующих заболеваний. Поэтому неспециалисту порой затруднительно отличить нормальное течение горя от его патологической формы. Если есть подозрения, не откладывайте визит к психологу или врачу-психотерапевту.
Источник
Как помочь близким пережить горе. Советы психолога МЧС
Мир лихорадит. Пора это признать. Если совсем недавно коронавирус был для жителей Европы лишь источником веселых мемов, то теперь нам уже не до смеха. Жертвы пандемии исчисляются тысячами. А ведь обычные болезни, ДТП, авиакатастрофы и несчастные случаи, к сожалению, тоже никто отменял. Как утешить близкого человека, если он попал в беду? Что сказать тем, кто потерял родных? Как самому справиться с горем.
Лариса Пыжьянова — кандидат психологических наук. Она 10 лет проработала в Центре экстренной психологической помощи МЧС России и участвовала в ликвидации последствий 45 чрезвычайных ситуаций. О своем опыте Лариса рассказывает в книге «Разделяя боль». Сегодня я поделюсь несколькими отрывками из нее, которые будет полезно прочесть каждому.
КОМУ НУЖНА ПОМОЩЬ В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ?
Неизвестно, с каким запасом жизненных сил рождается человек. У кого-то такой ресурс, что он и сам справится с горем, и другим поможет. Но не все так могут и не всегда. У человека в один момент есть жизненные силы, а в другой — нет, и если тут еще на него обрушивается горе, то кажется, что уже не встать. И он не виноват. Это, наверное, самое тяжелое — когда нет внутреннего ресурса. В таких случаях необходима внешняя поддержка, человеку важно слышать: «Я с тобой. Пока ты не можешь сам справиться, но ты сможешь потом, а сейчас мы будем все делать вместе». В самом деле, внешняя поддержка — как костыли. А потом силы к человеку приходят, и потихоньку все налаживается.
В классической психологии считается, что человек идет к специалисту, если у него возникает какая-то проблема — он пытается с ней справиться, но понимает, что ему это не по силам. На чрезвы чайных ситуациях работают психологи не только МЧС, но и других ведомств, и у них именно такой классический подход: психологи занимают какое-то место, иногда даже его оборудуют, ставят стол, табличку и ждут, что люди придут к ним запрашивать помощь. И, как правило, остаются без работы.
Человек в шоке никогда не пойдет искать стол, где стоит табличка «психолог». Поэтому на чрезвычайных ситуациях у психологов МЧС подход противоположный — они сами идут к людям. И они идут, не представляясь: «Здравствуйте, я психолог, чем я вам могу помочь?» Они видят людей, которым помощь нужна, подходят к ним и начинают работать.
В медицине есть определение «медицинская сортировка»: легкораненые, тяжелораненые и раненые средней тяжести. В психологии нет такой сортировки, но есть понимание: какой человек в первую очередь нуждается в помощи и почему.
Например, при опознании погибших стоит бурно рыдающая женщина, а рядом абсолютно спокойно сидит другая — в странной позе с зажатыми руками и ногами, взгляд устремлен в одну точку.
Если психологу МЧС надо выбрать, к какой из них подойти в первую очередь, кому оказать помощь и поддержку, он подойдет именно к той, которая сидит совершенно спокойно, никому не мешая. Со стороны это выглядит странно, даже от коллег доводилось слышать вопросы: «Вы что сделали? Сидела спокойная, собранная женщина, а вы с ней поговорили, посидели рядом, подержали за руку, и она стала рыдать. Почему вы не подошли вон к той рыдающей женщине? Психолог же должен успокаивать!»
Дело в том, что психолог МЧС оказывает именно «скорую помощь», а она обычно требуется людям со специфическими реакциями на потерю. Например, у кого-то возникает ощущение, что он рухнул в яму и никогда не сможет из нее выбраться. А кто-то застревает в уверенности, что вообще все нормально, ничего не случилось. Очень страшно осознать потерю: «Если я пойму, что у меня это случилось, как я буду жить дальше? Поэтому у меня ничего не случилось, все хорошо». Нам надо помочь человеку преодолеть эту реакцию. Только тогда он поймет, что жизнь изменилась и к ней надо как-то приспосабливаться. А дальше уже можно с ним об этом разговаривать.
Срочной помощи также требуют острые состояния: агрессия, истерика, паника. Эти состояния очень мучительны, человек с ними не может справиться самостоятельно. Кроме того, они эмоционально заразительны и без вмешательства специалиста могут повлечь за собой массовую реакцию. Такое часто случается, когда на месте трагедии за оцеплением собирается толпа. Один-два человека начинают кричать: «Пустите нас, мы хотим помочь. Почему вы нас не пускаете?!» Если не начать работать именно в этот момент, то агрессия может охватить людей рядом, и они рванут на прорыв оцепления, в зону чрезвычайной ситуации, что и для них будет опасно, и нарушит работу служб.
СЛОВА, КОТОРЫЕ РАНЯТ
Когда думаешь, как выразить сочувствие человеку, переживающему горе, обычно на ум приходят либо банальности, либо сухие фразы, которые воспринимаются как формальные послания из категории «чтобы что-то сказать». Например, «Такова судьба», «Бог забирает лучших», «Пришло его время», «Надо держаться». Кроме злости и раздражения такие фразы ничего не вызывают.
Одна женщина, у которой трагически погиб сын-подросток, написала в своем блоге:
«У каждого, кто потерял близких, свой список самых ярких „ободряющих“ высказываний от сочувствующих. Теперь у меня такой тоже есть:
1. У меня тоже умер ребенок, и мне было в тысячу раз хуже, чем тебе!
2. Он ушел в лучший мир. Ему там хорошо.
3. У тебя умер сын? А по тебе не скажешь.
4. Как теперь твоя семья, вернее, то, что от нее осталось?
5. Он наверняка занимался оккультными практиками, а это до добра не доводит.
6. Зато у тебя есть другие дети.
7. Вот до чего доводит распущенность!
8. Может быть, тебе собачку завести?
И блистательный совет психиатра: „Вам надо жить ради внука!“ Ну, то есть если нет внука, то жить в общем-то незачем. Такие фразы, брошенные в меня случайно и как бы из лучших побуждений. я даже не знаю, как от них защититься, и уж совсем не готова благодарить за такое сочувствие».
Могу поделиться опытом из своей практики. Я работала с женщиной, у которой в авиакатастрофе погиб муж. Она уже немного пришла в себя, успокоилась, и тут к нам подходит один из привлеченных к работе внешних специалистов. Он был переполнен сочувствием, хотел ее как-то поддержать: «Вы уж так не плачьте, пожалуйста». Она кивает: «Да, да, хорошо». — «Не плачьте! Вы такая молодая, красивая, еще выйдете замуж, у вас еще все будет хорошо!»
Я просто онемела в этот момент. Слова были сказаны вроде бы из наилучших побуждений, но прозвучали чудовищно. Нельзя говорить овдовевшей женщине, что она еще выйдет замуж. Нельзя говорить родителям погибшего ребенка «у вас еще будут дети». Для этих людей сама мысль о другом муже, о другом ребенке может быть равносильна предательству умершего. К тому же никто не знает, что будет дальше.
Мне тоже доводилось слышать ранящие слова. Когда умерла моя мама, одна знакомая сказала: «Ну что ж, пришло ее время. Возраст-то солидный». Да, маме было 79 лет, дай Бог нам всем столько прожить. Но мне было больно. «Пришло ее время». Может, и так, но каково это слышать тому, кто только что потерял любимого человека, сколько бы лет ему ни было.
КАК МЫ МОЖЕМ ПОМОЧЬ
Помню, как я растерялась, когда умерла мама. Несмотря на весь свой профессиональный и жизненный опыт, я испытывала горе, страх и совсем не понимала, что же теперь делать. Не знаю, как бы я справилась, если бы не муж, сын, самая близкая подруга, с которой мы дружим уже 36 лет. Она не говорила никаких особенных слов, не совершала героических поступков, она просто все время была рядом — в реанимации, когда врач говорил: «Мы сделали все, что могли…», в морге, куда заходить одной было невыносимо страшно, дома, на кладбище, после похорон.
Я не знаю, как ей это удавалось, потому что начинался учебный год, она заведовала кафедрой в университете, у нее была куча дел, а университет был в другом городе. Она уезжала, приезжала и при этом всегда была рядом. Не знаю, как бы я была без нее.
Когда я решила остаться до девяти дней, сын мне сказал: «Я тоже остаюсь». Я стала возражать, что у него университет, учеба, а он спокойно ответил: «Я буду здесь столько, сколько будешь ты». Это нельзя переоценить.
Очень помогали простые поступки, например, когда школьная подруга пришла с букетом белых хризантем, обняла меня и долго так со мной сидела. Простые слова, когда сосед, очень пожилой человек, говорил: «Ты иди, поспи хоть час, я посижу с твоей мамой, не бойся, я не усну».
Мамины подруги, которые всю ночь читали Псалтирь у гроба, пели, и слезы от этих песен лились ручьем, но одновременно на душе становилось светлее и легче. А еще они успевали позаботиться обо мне и о каких-то недоделанных маминых делах. Помогали и совсем чужие люди. Например, я оформляла документы, что-то забыла отксерокопировать, что-то не так заполнила, и сотрудница учреждения сама все сделала. Мне пришлось решать вопросы с отключением в пустой квартире воды, газа, счетчиков, я сдавала какое-то оборудование, все путала, забывала, и совершенно незнакомые люди помогали — находили замену потерянным и забытым мною пультам, проводам, бумагам.
Я не помню ни лиц этих людей, ни их имен, но я им очень благодарна. Ведь могли бы просто сказать: «У вас нет этой бумажки, сделайте ксерокопию и приходите». Но они видели, что мне нужна помощь, и оказали ее. Как будто мелочи, а как они были тогда важны!
Я получала самые простые эсэмэски и звонки от друзей, от коллег: «Мы тебя любим», «Мы очень переживаем за тебя», «Прости, что мы не рядом». Я их читала, рыдала над ними, и мне становилось чуть легче. Искренние слова любви и сочувствия помогают пережить горе, не говоря уже о молитвах за меня, которые давали очень весомое облегчение.
Не надо говорить сухих банальностей, лишь бы что-то сказать. Не знаешь, что сказать, — помолчи или скажи правду: «Я не знаю, что тебе сейчас сказать. Что мне для тебя сделать, чтобы тебе стало лучше? Хочешь, я просто посижу рядом? Мы можем вместе молчать или говорить».
Вспоминаю рассказ молодой женщины, потерявшей мужа. Она отправилась к своему пожилому свекру, чтобы поддержать его, но, приехав, поняла, что разрыдается, если начнет говорить. И они просто молча сидели за столом и пили чай. А когда она встала, чтобы попрощаться, свекор обнял ее и сказал: «Ты уж держись, дочка». И в этих словах звучало столько любви, заботы и тревоги за нее, столько желания помочь и хоть как-то поддержать, что она потом призналась: «На меня как будто благодать спустилась в тот момент. Я поняла, что смогу пережить свое горе».
Я очень благодарна своей работе в МЧС за то, что смогла увидеть людей с лучшей стороны. Люди объединяются, чтобы помочь тем, кому сейчас плохо. Совершенно чужие, незнакомые люди несут вещи, еду, чтобы накормить, укрыть тех, кто ждет известий. И внутри семей, испытывающих горе, оживают добрые чувства и силы жить дальше.
Помню девочку, у которой погиб отец. Рядом с ней стояли ее подружки. Они просто держали ее за руки, вытирали ей слезы, и одна другой говорила: «Не плачь, она на нас смотрит, и ей только хуже становится, давай не будем плакать». Мне кажется, что это самое большое, что они могли дать своей горюющей подруге, показывая: «Скажи, что нужно, — мы поможем».
Еще вспоминается история про двух сестер-старушек, которую рассказал священник Георгий Чистяков: «Когда у моей восьмидесятилетней родственницы умерла сестра, с которой они вместе в одной комнате прожили всю жизнь, она мне сказала: „Спасибо, что вы меня не утешали, а просто все время были рядом“».
Бывает, что мужчина советуется: «Я так боюсь, что жена может сойти с ума. Может, нам еще одного ребенка родить?» Я понимаю, что все это из лучших побуждений, но всегда отвечаю так: «У вас случилось, наверное, самое страшное, что может произойти в жизни, — вы потеряли ребенка. Переживите это горе, и потом решите, будут у вас еще дети или нет».
Надо понимать, что горе затрагивает не только эмоциональную область, но и все другие сферы нашей жизни. И часть работы психолога, помимо работы с эмоциями, чувством вины — простройка вместе с горюющим человеком его перспектив, поиск ресурса, за что ему зацепиться, зачем жить дальше.
Мне часто приходилось слышать: «Чем вы можете помочь этим людям? Их можно только обнять и плакать вместе с ними». Но, во-первых, не все хотят, чтобы их обнимали, и, наверное, никто не хочет, чтобы пришедшие на помощь рыдали рядом.
А во-вторых, горюющие люди очень по-разному реагируют — это может быть и агрессия, и истерика, и осуждение. Если такую реакцию не принять, осудить или испугаться — мы не сможем помочь человеку, потому что он не будет нам доверять. Бывает, приходят студенты и говорят: «Покажите нам методы помощи. Зачем вы рассказываете, что такое мышление, память, внимание, стресс? У нас человек об этом спрашивать не будет. Вы научите технике». Но если ты не понимаешь, что происходит с человеком, как ты будешь ему помогать?
Как понять, какая именно нужна помощь, если не знать основ психологии? Нельзя с человеком в горе работать строго по протоколу. Стивен Кови, известный американский лектор и автор книг по психологии управления, пишет:
«Я для себя вывел такую пословицу: сначала стремитесь понять, потом — быть понятым. Предположим, у вас проблемы со зрением, и вы решили обратиться к окулисту за помощью. Наспех выслушав ваши жалобы, тот снимает с себя очки и протягивает их вам со словами:
— Вот, наденьте! Эти очки я ношу уже лет десять, и мне они здорово помогают. Дома у меня есть запасные; берите, носите эти!
Вы надеваете очки, но видите в них еще хуже прежнего.
— Ужасные очки! — восклицаете вы. — Ничего в них не вижу.
— Что такое?! — удивляется окулист. — Мне они великолепно помогают. Попытайтесь еще разок.
— Да я пытаюсь! — отвечаете вы. — Все расплывается!
— Ну, дорогой мой, какой же вы неблагодарный! — возмущается окулист. — И это после всего, что я сделал, чтобы помочь вам!
Каковы шансы, что вы в следующий раз снова обратитесь к тому же окулисту? Насколько я себе представляю, надежды на это мало. Как можно доверять специалисту, который назначает лечение, не поставив диагноз? А часто ли мы сами, общаясь с другими людьми, ставим диагноз перед тем, как дать совет?»
Точно так же в работе психолога на ЧС — за любым поступком, за любой реакцией надо увидеть мотив, попытаться понять, услышать, что человек хочет нам сказать. Это требует серьезной личностной работы и умения отойти от своей позиции: «Я знаю, как правильно»…
Источник