Про эмпатию
Так получилось, что одно время я много общался с психологами – и поэтому меня страшно раздражает, когда люди используют психологически термины не по делу и не зная их смысла. Особенно когда это касается таких вещей, как образование.
Давно уже хотел написать, почему примерно в 99% использование слова «эмпатия» вызывает у меня нервный тик – в особенности, когда это фразы типа «мы должны/хотим развивать у детей эмпатию» или «я верю, что в светлом мире будущего у всех людей будет больше эмпатии».
Дальше будет лонгрид на тринадцать тысяч знаков, так что приготовьтесь.
Начать надо с того, что у слова «эмпатия» есть как минимум два значения. С точки зрения психологии эмпатия – это способность считывать чужие эмоции (быстрое гугление подсказало определение «осознанное понимание внутреннего мира или эмоционального состояния другого человека»). Это полезный, важный навык, которого, например, часто лишены люди аутического спектра. Поэтому имейте в виду, что, говоря собеседнику «у тебя нет эмпатии!», вы рискуете оказаться в ситуации человека, который обвиняющим тоном сообщает безногому, что у него нет ног. Понятно, что можно развивать этот навык и у людей на спектре, но тут как ни развивай – безногому бегать всегда труднее, какие бы протезы ему не сделали.
Более важно то, что этот навык не имеет прямого отношения к тому, хороший вы человек или нет. Например, у профессиональных мошенников эмпатия обычно очень хорошо развита – им нужно считать эмоции лоха, чтобы его эффективней кинуть. В принципе, бывают даже серийные убийцы с хорошо развитой эмпатией – им надо выбрать подходящую жертву. То есть, как любой другой навык, это такой инструмент и разные люди могут его использовать для разных целей.
Развивать этот навык в школе или где-нибудь еще можно, но надо понимать, что вовсе не обязательно в результате получится добрый и заботливый человек – может получиться хитрая манипулятивная сволочь.
Вы уже догадались, что обычные люди используют термин «эмпатия» в другом смысле. Обычно имеется в виду способность сочувствовать другому человеку и даже учитывать его чувства в своем поведении. То есть ты не просто считываешь чужие эмоции, а их испытываешь. Именно в этом задействованы знаменитые зеркальные нейроны – показали фото испуганных людей, наблюдатель испугался, вот вам и эмпатия.
Иногда пишут, что тут есть разные стадии «испытывать чужие эмоции» («ой, мне почему-то стало страшно!»), «осознавать их как чужие» («я не просто испугался, а потому, что вижу, что другие испуганы») и «хотеть помочь человеку, эмоции которого ты считал». В разговоре, как вы понимаете, обычно имеется в виду третье.
Можно спросить, почему бы не говорить просто «сочувствие», ну да ладно – давайте лучше обсудим, можно ли вот эту эмпатию воспитывать в людях, как это делать и, главное, каков будет финальный результат.
Почему эмпатии нет у нас всех от рождения и вообще – почему ее надо воспитывать, а она не развивается у всех сама по себе? Дело в том, что эмпатия – дико энергозатратное занятие. Сочувствовать людям трудно, прежде всего потому, что имеется в виду сочувствие тяжелым переживаниям, а не радостям. То есть не столько со-чувствие, сколько со-страдание. А в ответ на чужое страдание у обычного человека возникает сложный клубок чувств – не только собственное страдание, но и вина, стыд, обесценивание и так далее. Я посмотрел на Постнауке, что такая реакция называется дерегуляция эмпатии или личный дистресс, но как ее не называй, всем и так понятно, что всё это неприятные переживания и обычный человек с ними как правило справиться не может.
Один пример. Я иногда спрашиваю людей, которые говорят, что им хочется, чтобы в мире было больше эмпатии, насколько сами они готовы быть эмпатичны. Когда собеседник заверяет меня, что да, он(а) этого очень хочет и много надо этим работает, я говорю, что у меня в ленте фб более десяти людей потеряли за последние годы своих детей. И если бы у меня была в самом деле очень развита эмпатия, то каждый раз, когда я видел бы в моей ленте их запись (на любую тему), я должен был бы вместе с ними испытывать боль утраты и отчаяние, которое эту боль сопровождает. Готов ли мой собеседник по пять раз на дню испытывать эти чувства? Возникнет ли у него чувство вины («я тут пью кофе, а люди страдают»)? Как быстро он сам впадет в депрессию? Хватит ли после этого его эмпатии на такие важные темы, как «не использовать слово Икс, а использовать слово Игрек, чтобы не обидеть представителей какой-либо группы» (почему-то про эмпатию мне обычно говорят при обсуждении таких вопросов)?
Как я уже сказал, эмпатия в этом смысле связана с эмпатией как старым психологическим термином – если ты не умеешь считывать чужие эмоции, ты не можешь их разделить. Есть люди, у которых это происходит автоматически – считали чужую эмоцию, зеркальные нейроны включились, сострадание проснулось. Но у большинства людей это автоматически не происходит и поэтому, да, приходится говорить о развитии сочувствия. И развитие сочувствия неразрывно связано с разработкой мер уменьшения того самого личного дистреса.
В результате у нас – у человечества – существуют как минимум три школы развития эмпатии у людей. К сожалению, все они не очень применимы для широкого применения (в частности – почти совсем невозможны в школе).
Первый способ связан с психотерапией. Психотерапевты действительно умеют эмпатически слушать клиента, а также испытывать чужие эмоции, не разрушаясь при этом сами. Я думаю, распространенность психотерапии во много ответственна за требование эмпатии – людям хочется, чтобы их близкие вели себя с ними также, как ведет себя их терапевт.
К сожалению, это невозможно. Проблема не только в том, что психотерапевтов учат много лет, но и в том, что в обычной жизни то, чему их научили, довольно трудно применить.
Все знают, что психотерапевт испытывает эмпатию за деньги – но более важно, что он ее испытывает не очень долго, от 50 минут до полутора часов. А потом клиент уходит и у терапевта есть 10-15 минут, чтобы выкинуть его из головы и из сердца, освободив себя для следующего клиента. Этому, собственно, их и учат. То есть умение ставить границы – важнейшее качество для того, чтобы позволить себе эмпатию. Иначе – дистрес, выгорание и полная профессиональная деградация.
Добавим к этому, что психотерапевт не должен иметь личных отношений с клиентом, у него не должно быть конфликат между его интересами и интересами клиента. Терапевтов учат испытывать эмпатию к незнакомым людям, а к супругам или родителям такими методами эмпатию не вызовешь (и это подтверждается тем, что у хороших психотерапевтов точно также, как и остальных людей, бывают проблемы в семье).Выдерживать весь этот психотерапевтический сеттинг в реальной жизни, мягко скажем, трудновато. Пришел к вам друг, рассказывает о своих бедах, а вы ему через час: ну, ладно, Вася, я пошел.
Я не хочу сказать, что, когда мы говорим об эмпатии, опыт психотерапевтов совсем бесполезен –он важен, потому что показывает, что для эмпатии необходимо прежде всего создать достаточно безопасное пространство, в котором не только тот, кому сочувствуют, но прежде всего сам испытывающий эмпатию может без особых усилий защитить свои границы. Вот этому можно и нужно учить детей – сочувствие другим людям начинается с уважения своих границ (чужих, конечно, тоже).
Еще раз повторю: эмпатия очень тяжелое дело, поэтому любой способ обучения эмпатии на самом деле учит не тому, как посочувствовать другому, а как не рассыпаться при этом самому. Поэтому сначала надо надеть кислородную маску на себя.
Если назвать эмпатию состраданием, сразу станет ясен второй метод. Веками человечество разрабатывало разные техники развития сострадания, но делало это преимущественно в рамках той или иной религии. Буддизм ориентирован на это напрямую, авраамические религии опосредовано, но в любом случае, идя путем медитации или молитвы, можно развить в себе сострадание, в том числе — неизбирательное (то есть «ко всем живым существам», а не только к угнетенным или, я не знаю, людям одной с тобой социальной страты). Это вполне действенный способ, но он требует очень много лет и с трудом представим в светской школе.
Более того, никаких гарантий нет и тут – куча людей медитируют и остаются бессердечными людьми (например, потому что не сформировали неуклонного намерения развить в себе именно сострадание).
Третий способ, вероятно, самый простой. Существуют вещества, называемые эмпатогенами, которые, как можно догадаться из названия, способствуют эмпатии. Упрощая, можно сказать, что механизм их действия связан с тем, что у человека искусственным образом вызывается эйфория, которая помогает пережить все негативные следствия эмпатии. Существуют многочисленные свидетельства, что даже разовый прием эмпатогенов способен усилить способность к эмпатии – у человека возникает некие паттерны работы сознания, которые он может применять и в обычном состоянии.
Самым известным из этих веществ является 3,4-метилендиокси-N-метамфетамин, то есть МДМА (в девяностые его называли «экстази», в нулевые – «молли»). Недостатком этого метода является то, что он незаконен почти всюду и почти всегда (и уж точно – незаконен с несовершеннолетними). Кроме того, как с любым химическим способом решения психологических проблем, есть риски привыкания, зависимости, падения эффективности, увеличения дозы, некачественных поставок и тд.
И – вишенка на торте – химически-инициированная эмпатия может оказаться направлена только на какую-то одну группу людей («Господи, какие мы все клевые, вот бы все остальные куда-то провалились!»). А еще бывают люди, на которых МДМА действует не так или не действует вовсе. Короче, и этот способ тоже не универсален.
Короче, лично мне неизвестно способов развития эмпатии, которые можно было бы широко применять. Все специалисты сходятся в том, что умение разбираться в собственных эмоциях помогает не разрушаться при эмпатии – типа чем выше способность рефлексивно воспринимать собственные эмоции, тем меньше риск дистреса и прочих радостей (техника медитации, кстати, направлена и на это тоже – человек учится наблюдать собственные эмоции, не вовлекаясь). Скажем честно, такая постановка задачи выглядит еще более амбициозной и людей, способных учить этому где бы то ни было и, в частности, в школе, очень мало. Хорошие психотерапевты, конечно, умеют и это, но хороших психотерапевтов мало и в силу этических и юридических причин школа не должна заниматься психотерапией.
Это были плохие новости – но у меня есть и хорошая. Вот она: в большинстве случаев, когда люди призывают к эмпатии, эмпатия вовсе не нужна.
Дело в том, что человечество давно знает, что сострадание — это тяжелое чувство, испытывать его нелегко (если ты не стал бодхисатвой или не удолбался). Но поскольку оно дает сильные эволюционные преимущества (взаимовыручка, поддержка и тд), хорошо бы, чтобы оно присутствовало в обществе. Решение этой задачки известно веками: если сострадание трудно испытывать, можно его имитировать — и в большинстве случаев этого достаточно.
Вообще-то все знают, что не надо ржать на похоронах, говорить в доме повешенного о веревке, и не давать вставить слово другим людям, не замолкая говоря все время о себе. Чтобы выражать соболезнования тем, у кого случилось горе, вовсе не надо испытывать это горе вместе с ними – надо быть просто хорошо воспитанным человеком.
Как известно, хорошее воспитание – это вещь, направленная на то, чтобы людям было с тобой комфортно. Этому можно и нужно учить в школе и дома – и веками люди так и делали.
Проблемы начались в тот момент, когда выяснилось, что традиционное хорошее воспитание ориентировано только на людей определенного круга – грубо говоря, в древнем Риме никого не волновал эмоциональный комфорт рабов, в средние века – крестьян, во многих случаях – женщин или инородцев. Собственно, хорошее воспитание было прерогативой привилегированных слоев – и поэтому к середине прошлого века возник некоторый консенсус, что это такая форма лицемерия, игрушка для богатых.
Сегодня, когда рабов давно нет, и в головах большинства нормальных людей утвердилась мысль о том, что женщины, инородцы и люди других социальных страт ничем не хуже нас, хорошее воспитание снова в цене. Быть вежливым, говорить с людьми на языке, который им понятен и который их не травмирует, заботиться о тех, кто по какой-то причине в худшем положении чем ты, уважать собеседника, даже если ты с ним не согласен – это всё старые добрые навыки хорошо воспитанных людей. Именно к такому поведению нас и призывают – и, как я уже сказал, чтобы вести себя так совершенно не нужно испытывать эмпатию.
Разумеется, в мире много невоспитанных людей – и многие из них охотно используют требование эмпатии как инструмент манипуляции или дубинку против несогласных с их мнением. Мне представляется, что таких людей не следует подпускать к детям, они научат их плохому. Именно поэтому я дергаюсь, когда мне говорят «наша школа должна развивать эмпатию»
Мне кажется, что школа – и не только школа – должна развивать то, что я перечислил чуть выше: уважение к другим, навыки вежливого общения, привычку выражать соболезнование при горе и радость при хороших новостях.
Это реальная задача и хорошие педагоги знают, как ее решать. Поэтому давайте называть вещи своими именами, а не напускать туману, используя специальные термины, подлинное значение которых, как правило, плохо представляют оба собеседника.
Источник
Отсутствие эмпатии
 | TV Tropes Для англоязычных и желающих ещё глубже ознакомиться с темой в проекте TV Tropes есть статья Lack of Empathy. Вы также можете помочь нашему проекту и перенести ценную информацию оттуда в эту статью. |
| « | Я не сержусь на тебя, пусть ты и причинил мне вред. Я не держу зла. Однако, поскольку я совершенно точно не могу доверять тебе, мне не имеет смысла оставлять тебе возможность вновь причинить мне вред. Пойми. | » |
| — «Ностокет, Гангрел Черной Руки» | ||
| « | Бесстрастность – это порок, а не добродетель. | » |
| — «Малазанская книга павших», книга «Память льда» | ||
Эмпатия — способность чувствовать чьё-то эмоциональное состояние. Эмпаты радуются, когда счастлив их собеседник, и приободрят или посочувствуют его горю. В реальной жизни такая способность есть практически у всех: у кого-то в большей степени, у кого-то в меньшей. Но есть те, у кого частично или напрочь отсутствуют способности к эмпатии. Им абсолютно плевать на чувства других и их эмоциональное состояние. Или, как вариант, им не плевать, но понимания и сочувствия от них не дождёшься.
Отсутствие эмпатии свойственно полным чудовищам, мастерам пыток, социопатам, психопатам, нарциссам и концентратором ненависти, а также козлам без золотых сердец. Однако может столь же успешно сочетаться с твердыми принципами и представлениями о чести и долге (которые уж точно не будут поколеблены ни жалостью, ни любовью, ни даже ненавистью), а также личным мужеством вплоть до безразличия к смерти (не только чужой, но и своей). Если сочетается с высоким интеллектом, то получаем на выходе бездушный разум.
Альтернативный вариант: перед нами просто существо с нечеловеческой психологией или крайне социально дезадаптированный человек (аутист или житель Страны Эльфов), которому не наплевать на других «в злом смысле» — он просто не понимает таких вещей или не думает об этом. При этом, например, существо с нечеловеческой психологией вполне может помогать людям по каким-то своим мотивам, но внешне никак не проявляя сострадание к ним.
Не надо путать со злорадствующими и торжествующими отморозками, которые прекрасно понимают эмоциональное состояние жертв — и упиваются им. С эмпатией у них всё в порядке, потому что суть её обоюдоостра: чтобы уметь причинить максимальную боль, надо уметь чувствовать чужую боль плюс иметь зашкаливающую жестокость либо искренне (справедливо или несправедливо) ненавидеть жертву. Лишённый эмпатии человек творит жестокость с механической отстранённостью, как будто рубит дрова, а не головы, и садизмом не отличается.
Удивить может и обратный поступок: такой человек-машина может внезапно сделать что-то, что настоящему злодею не позволила бы или ненависть, или уязвлённая гордость, или что-то подобное. Скажем, преподнести герою какой-нибудь большой подарок из-за копеечной личной выгоды, без которой злодей, конечно, легко бы перебился ради наслаждения страданиями героя. Или отказаться от мести, если, опять-таки, заключить союз с врагом оказывается выгоднее.
Кстати, именно благодаря эмпатии существует такой жанр, как хоррор (как, впрочем, и слезливые мелодрамы). Да и вообще, всякое сочувствие литературным, кино- и прочим персонажам — это именно она.
Содержание
Пятиминутка науки [ править ]
В мозгу человека (и большинства других млекопитающих, а также некоторых птиц) есть так называемые «зеркальные нейроны». Они активизируются, когда особь наблюдает за чьими-то действиями с намерением повторить эти действия. Зеркальные нейроны отвечают за обучение путем наблюдения. От их развития зависит и эмпатия: мы обучаемся ставить себя на место других ещё в младенческом возрасте, следя за чужими выражениями лиц и копируя их. Если соответствующие центры в мозгу поражены органически, эмпатия может не развиться. Так что не запрещайте детям «обезьянничать» — только так они научатся сострадать.
Впрочем, даже люди с неразвитой эмоциональной эмпатией могут развить в себе когнитивную эмпатию — проще говоря, научиться логически вычислять реакции других, «примерять на себя» и делать выводы: вот человеку хорошо, а вот ему плохо. В отличие от эмоциональной, когнитивная эмпатия развивается в подростковом возрасте и продолжает развиваться всю жизнь. Но когнитивная эмпатия может проявляться только сознательно, тогда как эмоциональная практически рефлекторна. То есть даже при хорошо прокачанной когнитивной эмпатии, когда с первого взгляда ясно, хорошо человеку или плохо, можно безразлично пройти мимо просто потому, что этот человек неинтересен, или в данный момент просто голова другим занята.
Источник