Как человек чувствует чужую смерть

О восприятии смерти других людей

О восприятии смерти других людей

Пожалуй, восприятие смерти других — одна из самых непростых тем в жизни. Та история, которая легла в основу моей трансформации, по идее, имела отношение к моей собственной смерти, но не имела отношения к смерти других. Однако, эта история заставила меня задуматься и о восприятии смерти других.

Интересное совпадение, но стоило мне начать писать тексты о смерти — умерла моя бабушка. Впрочем, я давно был готов к этому событию и давно простился с человеком. Но сам этот факт и побудил меня снова вспомнить те, появившиеся еще в молодости, мысли: а когда, собственно, происходит смерть другого для нас, и что она вообще в нашем сознании такое?

Что, собственно, мы оплакиваем и хороним? И когда?….

Помните, есть такое выражение: «расставание — маленькая смерть». На самом деле — не такая уж маленькая. А вполне себе ощутимая, ибо прощаясь с человеком, мы прощаемся прежде всего с его личностью. Не с его жизнью как таковой.

В какой момент мы прощаемся? В тот самый, когда для нас перестает существовать его личность. Неважно, почему — личность ушла в свою жизнь, отвергла вас, или, наоборот, вы отвергли ее, или человек стал овощем в еще живом теле — мы всегда горюем о личности. Ведь именно из нее и проистекают наши отношения с человеком.

Согласитесь, невозможно контактировать и любить кого-то, если он тебя не узнает. Точнее — можно любить память о нем, можно горевать о том, что было между вами раньше, можно, в конце концов, активно проецировать ваши былые отношения на ныне существующий в бессознательном варианте мешок из костей и плоти, можно вообще надумать себе что угодно, но если у нас нет контакта с личностью — нет и отношений. Даже младенец, чья личность еще не развита, может выразить отношение и установить контакт с родителями. А человек, который на расстоянии и не хочет с вами общаться? А человек в коме? А человек в тотальной деменции, который вообще плохо понимает, с кем разговаривает?

Помню пример из одной книги. Родители отправили ребенка в детский лагерь. Мальчик погиб через пару дней, несчастный случай. Но так как связь была возможна только по выходным, то родители всю неделю были в уверенности, что они — родители ребенка. А в реальности — они ими не были уже несколько дней. В чем реальность смерти, пока ее нет в нашей голове? И наоборот, если смерть личности уже произошла, а тело еще живет каким-то рефлекторно-инстинктивным способом…?

Мое восприятие смерти после истории прикосновения к собственной явно стало размытым. Появились все эти вопросы. Раньше мне казалось (как и многим до сих пор), что пока человек жив — вроде как, можно многое исправить, и вообще — если жив, то вроде как, это главное.

Потом я твердо убедился в том, что «жив» — это весьма относительно. Формально жив. Но для меня человека уже нет, допустим, потому что мы расстались навсегда. И если он мертв для меня, то какое значение имеет его «объективный факт жизни для других и в сознании других»? И что дает мне такая его жизнь? Мне — уже ничего. А значит, прощаясь, я, по сути, для себя хороню этого человека.

Посчитайте, сколько каждый из нас накопил за жизнь таких трупов? При том, что большинство их в «объективной реальности» продолжает где-то переставлять ноги в этом мире? Нам кажется, что жизнь и смерть — это две разные реальности, два мира, два измерения бинарной системы — или человек здесь, или человека здесь нет. Но в тот период своего прикосновения к смерти я вдруг понял, насколько она размыта на самом деле.

В этом мире не бывает только черного и белого, не бывает мгновенного перехода ночи в день и обратно, всегда есть сумерки, всегда есть полутона, всё, что движется, совершает свои переходы из одного состояния в другое с большей или меньшей скоростью, но полутонов и градаций не избегнуть ни одному процессу, даже если он очень быстрый.

А смерть — тем более, не быстрый процесс. Мы умираем всю жизнь. Я не уверен, что есть такое состояние — «чистая жизнь» или «чистая смерть». В момент рождения и после него мы еще не живы толком, мы слишком близки к условному небытию. А все остальное время — обратный отсчет до смерти. Так где то место, где ее нет? Мы живем, по сути, из смерти. Помня о смерти, боясь смерти. Многие наши мысли, надежды, стремления — все это нередко существует только потому, что существует и смерть: она подгоняет нас, задает нам рамки, ограничивает сроками и ужасает бессмысленностью наших усилий, заставляя тем самым стремиться к вечности и умножать эти усилия…

Страшно и трудно, пожалуй, только тогда, когда рвется очень близкое и внезапно. Когда еще вчера ты смотрел в эти глаза, видел понимание, вдыхал родной запах, чувствовал тепло и близость, и вдруг — человека не стало, причем не стало без всякой надежды на продолжение. Физический уход человека из собственного тела — это просто точка, окончательная для этой жизни. Но для нас это о смерти отношений, прежде всего. И да, утрата действительно близкого человека — это очень больно, но горюем мы не о человеке в этот момент, а о себе. Ему-то, пожалуй, получше будет, чем нам, в такие моменты.

А когда все давно уже умерло между вами? Когда ты отпустил все то, что могло держать? Все то, что могло интересовать? Когда ты перестал видеть личность, которая уже ушла в какое-то другое, явно отличное от твоего сегодняшнего, пространство? В таком случае физическая смерть просто ставит закономерную точку. Я бы даже сказал — точку облегчения. Потому что больше не нужно надумывать отношения, которых давно уже нет.

Бывает, впрочем, наоборот — человек покинул этот мир по факту, но продолжает жить в чьей-то голове, где с ним ведутся споры, обсуждения, оправдания и обвинения, ему транслируют претензии, делятся проблемами и злятся, а потом с ним в одностороннем порядке мирятся и снова обижаются. Жив ли он? Для того, в чьей голове все это происходит — определенно да. Но он ли? Тот ли самый человек?

Мое отношение к смерти других с какого-то момента стали называть достаточно циничным. Возможно, потому, что смертей я видел не так уж и мало: из всей моей родительской семьи живы сейчас два человека — я и мама. Остальные восемь человек, думаю, догадываетесь, где. И не все смерти в моей семье были от старости и закономерно. К тому же, юность моя и тогдашнее окружение тоже не отличались в этом плане гладкостью — двое друзей покончили с собой, не дожив до 30, трое умерли от наркотиков, тоже довольно молодыми. А если вспомнить еще, со сколькими переживаниями смерти я сталкивался и сталкиваюсь на работе….

Но я хорошо понимаю, что дает мне силы все это выносить и не разрушаться. Для меня уже давно не существует места, где смерти нет. Может, если только в самой смерти…

Я вижу ее во всех — в себе, в других, в близких и далеких, она все время присутствует в моей жизни, словно идет рядом, как верный Санчо Панса, готовый в нужный момент подать копье или щит.

Она давно вплелась во все, что я делаю, во все, чем живу, я перестал избегать мыслей о ней, перестал избегать утрат, перестал врать себе о пустых надеждах, о человеческой памяти, в которой можно остаться (она короткая и избирательная, а вечность, все же, находится в другом месте), и именно благодаря смерти я понял, что именно можно считать делом своей жизни и почему.

Источник

Форум сайта Memoriam.ru

Как пережить смерть близкого человека

О предчувствии смерти.

О предчувствии смерти.

Сообщение Ирина Р » 16 сен 2008, 14:46

Re: О предчувствии смерти.

Сообщение grita » 16 сен 2008, 16:01

Re: О предчувствии смерти.

Сообщение Кризисный психолог » 16 сен 2008, 20:08

Re: О предчувствии смерти.

Сообщение grita » 10 окт 2008, 10:36

Притча о Кольце.
Царю Соломону в юности было подарено кольцо со словами, что когда ему
будет очень трудно ли, грустно ли, страшно ли — пусть вспомнит о
кольце и подержит его в руках. Богатства Соломона были не меряны, еще
одно кольцо — сильно ли увеличит их?
Как-то раз в царстве Соломона случился неурожай. Возник мор и голод:
умирали не только дети и женщины, истощены были даже воины. Царь
открыл все свои закрома. Он послал купцов продавать ценности из своей
сокровищницы, чтобы купить хлеб и накормить людей. Соломон был в
смятении — и вдруг он вспомнил о кольце. Царь достал кольцо, подержал
в руках. Ничего не произошло. Вдруг он заметил, что на кольце есть
надпись. Что это? Древние знаки. Соломон знал этот забытый язык.
«ВСЕ ПРОХОДИТ», — прочел он.

Прошло много лет. Царь Соломон стал известен как мудрый правитель.
Он женился и жил счастливо. Жена стала самым чутким и близким его
помощником и советчиком. И вдруг она умерла. Горе и тоска охватили
царя. Не веселили его ни танцовщицы и певуньи, ни состязания борцов.
Печаль и одиночество. Приближающаяся старость. Как с этим жить? Он
взял кольцо: «Все проходит»? Тоска сдавила его сердце. Царь не хотел
мириться с этими словами: с досады бросил кольцо, оно покатилось — и
на внутренней поверхности что-то мелькнуло. Царь поднял кольцо,
подержал в руках. Почему-то раньше он не видел такой надписи: «ПРОЙДЕТ
И ЭТО».

Прошло еще много лет. Соломон превратился в древнего старца. Царь
понимал, что дни его сочтены и пока есть еще какие-то силы нужно
отдать последние распоряжения, успеть со всеми попрощаться,
благословить приемников и детей. «Все проходит», «Пройдет и это», —
вспомнил он, усмехнулся: вот и все прошло. Теперь царь не расставался
с кольцом. Оно уже истерлось, пропали прежние надписи. Слабеющими
глазами он заметил: на ребре кольца что-то проступило. Что это, снова
какие-то буквы? Царь подставил ребро кольца заходящим лучам солнца —
блеснули буквы на грани: «НИЧТО НЕ ПРОХОДИТ» — прочел Соломон.

Источник

Форум сайта Memoriam.ru

Как пережить смерть близкого человека

О предчувствии смерти.

О предчувствии смерти.

Сообщение Ирина Р » 16 сен 2008, 14:46

Re: О предчувствии смерти.

Сообщение grita » 16 сен 2008, 16:01

Re: О предчувствии смерти.

Сообщение Кризисный психолог » 16 сен 2008, 20:08

Re: О предчувствии смерти.

Сообщение grita » 10 окт 2008, 10:36

Притча о Кольце.
Царю Соломону в юности было подарено кольцо со словами, что когда ему
будет очень трудно ли, грустно ли, страшно ли — пусть вспомнит о
кольце и подержит его в руках. Богатства Соломона были не меряны, еще
одно кольцо — сильно ли увеличит их?
Как-то раз в царстве Соломона случился неурожай. Возник мор и голод:
умирали не только дети и женщины, истощены были даже воины. Царь
открыл все свои закрома. Он послал купцов продавать ценности из своей
сокровищницы, чтобы купить хлеб и накормить людей. Соломон был в
смятении — и вдруг он вспомнил о кольце. Царь достал кольцо, подержал
в руках. Ничего не произошло. Вдруг он заметил, что на кольце есть
надпись. Что это? Древние знаки. Соломон знал этот забытый язык.
«ВСЕ ПРОХОДИТ», — прочел он.

Прошло много лет. Царь Соломон стал известен как мудрый правитель.
Он женился и жил счастливо. Жена стала самым чутким и близким его
помощником и советчиком. И вдруг она умерла. Горе и тоска охватили
царя. Не веселили его ни танцовщицы и певуньи, ни состязания борцов.
Печаль и одиночество. Приближающаяся старость. Как с этим жить? Он
взял кольцо: «Все проходит»? Тоска сдавила его сердце. Царь не хотел
мириться с этими словами: с досады бросил кольцо, оно покатилось — и
на внутренней поверхности что-то мелькнуло. Царь поднял кольцо,
подержал в руках. Почему-то раньше он не видел такой надписи: «ПРОЙДЕТ
И ЭТО».

Прошло еще много лет. Соломон превратился в древнего старца. Царь
понимал, что дни его сочтены и пока есть еще какие-то силы нужно
отдать последние распоряжения, успеть со всеми попрощаться,
благословить приемников и детей. «Все проходит», «Пройдет и это», —
вспомнил он, усмехнулся: вот и все прошло. Теперь царь не расставался
с кольцом. Оно уже истерлось, пропали прежние надписи. Слабеющими
глазами он заметил: на ребре кольца что-то проступило. Что это, снова
какие-то буквы? Царь подставил ребро кольца заходящим лучам солнца —
блеснули буквы на грани: «НИЧТО НЕ ПРОХОДИТ» — прочел Соломон.

Источник

Психолог МЧС — о том, как пережить потерю близких: «Чувство вины — одно из естественных проявлений горя»

Эпидемия ковида уже унесла огромное количество людей. Бывает, люди сталкиваются с чередой потерь — когда один за другим умирают сразу несколько членов семьи. Как пережить уход близких, «Доктору Питеру» психолог МЧС Виктория Дмитриева.

В ковидную эпоху со смертью — прямо или косвенно — столкнулся каждый. Если не в своей семье, то в семье знакомых, коллег, соседей случилась трагедия. Не редкостью стали истории, когда от вируса погибают один за другим пожилые супруги, когда умирают молодые, полные сил, люди, у которых остаются маленькие дети и родители-пенсионеры… Боль каждого человека уникальна. И каждый проживает ее по-своему. Понятно, что единых рецептов нет. Но если рядом есть неравнодушные люди — друзья, коллеги — способные дать поддержку и сочувствие, то прожить этот трудный период будет немного проще.

Виктория Дмитриева

Психология

Начальник отдела экстренного реагирования Северо-Западного филиала Центра экстренной психологической помощи МЧС России из Санкт-Петербурга

Четыре стадии горя

— Потеря и утрата близких — это естественная часть жизни любого человека. Избежать ее невозможно, — рассказывает психолог МЧС Виктория Дмитриева, которая участвовала в ликвидации последствий таких крупных ЧС, как теракт в петербургском метро, пожар в ночном клубе «Хромая лошадь», авиакатастрофа А-321 в Египте. — Поэтому в процессе эволюции наша психика приспособилась к тому, чтобы пережить этот нелегкий период, восстанавливаться и полноценно жить дальше. Если бы мы не могли справиться с потерей близких людей, человечество давно перестало бы существовать. Важно помнить, что человек в состоянии пережить даже самое большое горе, и не просто выжить, а полноценно жить дальше.

— Считается, что «время лечит». Но многие, потеряв близких даже много лет назад, говорят, что время ничего не лечит. Боль утраты такая же сильная.

— Все обобщающие заявления, как, например, «время лечит», неполные. Одно только время вылечить не может. В это время должно что-то происходить. Есть такое понятие как «работа горя», когда горе проходит через определенные стадии. Процесс переживания утраты близкого человека можно назвать последовательным. Понятно, что течет он не гладко, но есть определенные стадии. Интересно, что процесс «острого горя» занимает в среднем около 40 дней, когда по различным религиозным традициям с душой умершего человека происходят важные события, а родственникам дается время, чтобы оплакать его.

Первая стадия — шок и оцепенение. Состояние, при котором человек не может увидеть и признать факт произошедшего. Характерно некое онемение, как будто неполное присутствие в этом моменте. Люди, прошедшие через этот период, говорят о чувстве нереальности происходящего, как будто во сне, все делается на автомате. В зависимости от конкретного человека, ситуации, поддержки из вне, этот период шока и оцепенения может длиться от нескольких секунд до нескольких дней. Во многих источниках, нормой считается период до 7-10 дней.

Вторая стадия — отрицание. «Нет, этого не может быть», «Это не он», «Это ошибка», — в этом отрицании человек может «застревать», у него нет внутреннего ресурса признать происходящее, вплоть до того, что он отключает телефон, чтобы не слышать слов соболезнования, отказывается идти на похороны. Но это не признак какой-то ненормальности. Таким образом психика справляется с горем. Для процесса горя это нормально, но тревожным звонком должно стать, если человек в этой реакции «застревает», продолжает в течении долгого времени отрицать реальность произошедшего.

Третья стадия — острое горе. Есть уже факт признания смерти близкого человека, но нет еще принятия этого факта. Человек чувствует злость, обиду, печаль, тоску. Одно из главных — чувство вины. Причем, это иррациональная вина — нам хотелось бы верить, что мы могли бы быть настолько правильными, чтобы никогда не ссориться с близкими, не испытывать к ним негативных чувств в пылу ссоры.

Четвертая стадия — «стадия остаточных толчков». Человек постепенно приходит в себя, но время от времени его «накрывает» горе, даже еще более острое, чем в первые дни. Нужно быть к этому готовым, понимая, что это не пройдет за пару месяцев, не требуя ни от себя, ни от других прекратить «так убиваться».

Пятая стадия — восстановление. Стадия восстановления начинается не раньше, чем через год после утраты близкого. Восстанавливаются физические и психологические ресурсы, человек возвращается к привычному ритму жизни.

Правила госпитализации при ковиде запрещают родственникам находиться в реанимации. Никакой связи с тяжело больным человеком, как правило, находящимся на ИВЛ, нет. Его последние дни жизни — в одиночестве, на больничной койке, без возможности почувствовать рядом тепло близких людей — вызывает потом у родных огромное чувство вины за то, что не смогли уберечь и что-то исправить. Отдельной трагедией, особенно в первые полгода эпидемии, стали похороны — когда умерших от ковида хоронили в закрытых гробах в специально отведенном месте, где-то на выселках.

— Все традиции, церемонии, культурные ритуалы прощания придуманы не просто так, они дают возможность нашей психике пройти важные процессы, — говорит Виктория Дмитриева. — Чувство вины — это очень естественное проявление горя. Оно в любом человеке пробуждает понимание смертности, конечности бытия. Это единственное, что нам гарантировано в жизни. Если ты родился, значит, ты точно умрешь. Это надежная гарантия, на которую можно опереться. Но несмотря на эту «гарантию», человек все равно испытывает тревогу по поводу своей смерти, потому что он не знает ни дня, ни часа, когда она произойдет. Нет контроля над происходящем. И чувство вины, как ни странно это прозвучит, направлено на то, чтобы вернуть контроль над тем, что контролю не поддается. Но человек убежден, что все могло бы быть по-другому — если бы госпитализировали в другую больницу, если бы послушались другого врача и так далее. Чтобы с этим смириться и примириться, нужна поддержка близких, требуется индивидуальный подход.

Если прощание не состоялось фактически, его можно организовать психологически — написать письмо, поставить передо собой фотографию и поговорить, съездить в то место, которое вы планировали посетить вместе. Обязательно должно быть завершение.

Читайте также

— Иногда отдельно выделяют стадию агрессии — злость на тех, кто мог быть виноват в смерти человека, злость на себя (не удержал, не сказал), злость на того, кто умер — хотя в нашей культуре злиться на умершего не принято («о мертвых либо хорошо, либо ничего»), — говорит Виктория Дмитриева. — Но я все-таки отдельно эту стадию не выделяю, потому что уже признак перехода к проявлению ярких чувств.

На каждой стадии горевания требуется поддержка окружающих, но она может быть разной. На начальном этапе трудно найти какие-то слова, в лучшем случае они будут неуместны, в худшем — могут разорвать отношения. Здесь важно просто быть рядом, обнимать, прикасаться, взять на себя часть повседневных забот.

Когда человек находится в стадии шока и оцепенения не стоит звонить ему с вопросом «Ты как?» Он еще сам не понимает, как.

Но кому-то важно активное сочувствие, а кому-то небольшая забота без лишних вопросов. Главное, чтобы человек чувствовал ваше неравнодушие. «Сливаться в горе» не надо, иначе человек останется один, ему не на кого будет опереться.

Какие слова точно не надо говорить людям, потерявшим близких

«Держись!», «Соберись!», «Отвлекись!»

«Все будет хорошо. Родите себе еще ребенка». Или — «Зато у вас еще есть дети, подумайте о них».

— Эти слова полностью обесценивает утрату. Это очень агрессивное действие. На этапе горевания не рекомендуется переезд, смена работы, партнера и рождение ребенка. Только когда начался процесс восстановления, можно думать о принятии важных жизненных решений.

«Все, что ни делается, к лучшему», «На все воля божья».

Читайте также

Дать возможность прожить свое горе

— Особенностью третьей волны, после прихода дельта-штамма, врачи называют то, что вирус стал чаще поражать молодых. Как помочь пожилым родителям, потерявшим своих взрослых детей?

— Понятно, что когда происходит такая сильная утрата, кажется, что в жизни ничего больше ценного не осталось, — говорит Виктория Дмитриева. — Но надо искать другой ресурс для жизни. Много людей, у которых никогда не было детей, но их жизнь от этого не становится бессмысленной, они многое делают для людей в каких-то других сферах. Здесь важно понимание, что жизнь многогранная, разная, сложная. Когда происходит такая серьезная потеря, как смерть собственного ребенка, очень сложно зацепиться за что-то в дальней перспективе. Тогда мы говорим про ближайшие опоры и ресурсы, которые дадут человеку продержаться час, день, месяц.

— Очень важно уметь находиться с людьми, испытывающих острые сильные эмоции — злость, тоску. Если ты в состоянии находиться рядом в этот момент, то это самая большая поддержка. Ни в коем случае нельзя уходить от темы, предлагать больше не говорить об утрате, прятать фотографии. Потому что очень важная часть процесса горевания — это воспоминания, когда из реального живого опыта создается ресурсный опыт памяти.

Читайте также

Если с вами случилась беда, говорите о ней, советует психолог. Проговаривая, человеку легче осознать, признать, а затем и принять случившееся. Говорите, пишите о своем горе, делитесь им с окружающими.

— У женщины сын покончил жизнь самоубийством, когда она находилась в соседней комнате. Что она делала потом? Она на протяжении почти полутора лет рассказывала в подробностях обо всем, что случилось с ней и ее сыном, — рассказывает Виктория Дмитриева историю из своей клинической практике. — Сколько раз она встречала человека, столько раз она ему об этом и рассказывала. Для нее это оказался эффективный путь исцеления. Она проговаривала свои чувства, получала от других людей сочувствие и поддержку. Это дало ей силы жить дальше.

— Как помочь ребенку, у которого умер кто-то из родителей, бабушка или дедушка?

— Если мы говорим о детях младшего возраста (до 10 лет), то здесь принципиальный момент в помощи взрослым, окружающим ребенка — оказать поддержку, помочь найти ресурсы, дать возможность горевать. Ребенок смотрит на взрослых, видит, как они реагируют на утрату. Если от него не скрывают, что произошло — а сказать об этом нужно прямым текстом, не придумывая истории о том, что «бабуля улетела на облако» или «папа уехал в командировку» — рядом нужны поддерживающие взрослые, спокойные и адекватные. Ребенок от напряжения может стать беспокойным, нельзя его за это ругать. При возможности нужно сохранить привычный график жизни — учеба, прогулки, секции, все как он привык. Показать, что мир стабилен, и ему есть на что опереться. Не надо требовать от детей какого-то особенного отношения к случившемуся несчастью. У меня был случай в практике, когда мама подростков удивилась тому, что дети после похорон отца недолго посидели в комнате, а потом пошли в кино. А вечером девочка попросила, чтобы мама с ней посидела.

— Бывают случаи, когда работа горя не завершилась полностью, — рассказывает Виктория Дмитриева. — Неспособность расстаться с вещами умершего, сохранение долгое время в нетронутом виде мест, связанных с близким («мемориальные комнаты») — словно попытка остановить, заморозить время — один из явных признаков того, что человек недогоревал, недополучил поддержку на каком-то этапе. Ключевой признак завершенного процесса горя, когда человек способен вспоминать ушедшего без непереносимой боли и тоска сначала трансформируется в светлую грусть, а потом в чувство благодарности за то, что этот человек «случился» в жизни….

Источник