Шри Ауробиндо, или Путешествие Сознания (19 стр.)
Итак, нам нужно пересечь некий порог, если мы хотим найти истинную силу жизни за беспокойной жизнью фронтального человека. Согласно традиционным духовным учениям, этот переход включает в себя все виды унижения и отречения (которые, между прочим, служат главным образом тому, чтобы поднять и без того высокое мнение аскета о самом себе), но мы ищем нечто совершенно другое. мы стремимся не покинуть жизнь, но расширить ее, мы не хотим отказаться от кислорода ради водорода или наоборот, но стремимся изучить химический состав сознания и посмотреть, при каких условиях оно даст наиболее чистую воду и будет лучше всего работать. Йога — это великое искусство жизни, — говорил Шри Ауробиндо. Позиция аскета, который говорит «я ничего не хочу», и позиция мирянина, который говорит «я хочу того-то и того-то», — это одно и то же, — замечает Мать. — Один может быть точно так же привязан к своему отречению, как другой — к своей собственности. На самом деле, пока мы чувствуем необходимость отрекаться от чего бы то ни было, мы еще не готовы, мы вязнем по уши в противоположностях. Любой человек может проделать следующие наблюдения без всякой специальной подготовки. Во-первых, стоит нам только сказать витальному: «Ты должно отречься то того, отказаться от этого», как его тотчас же охватит противоположное желание. Если оно соглашается отречься, то можно быть уверенным, что оно ожидает, что ему будет оплачено сторицей, и уж таково оно само по себе, что совершить большое отречение для него ничуть не сложнее, чем отречение малое, поскольку в любом случае оно получает свое питание, и обе стороны, как отречение, так и обладание, для него одинаково питательны. Осознав эту простую истину, мы обнажаем полностью весь механизм работы витального, а именно его полное безразличие к нашим человеческим сентиментам: боль привлекает его так же, как и радость, лишения — как и изобилие, ненависть — как любовь, муки — как экстаз. Оно выигрывает в любом случае. Потому что и в страдании, и в наслаждении — Сила, одна и та же Сила. Итак, мы поставлены перед тем фактом, что все без исключения ощущения, из которых состоят фрагменты нашей фронтальной личности, двойственны, противоречивы по своей природе. Любое ощущение — это обратная сторона другого ощущения; в любой момент оно может превратиться в свою «противоположность» — утративший иллюзии филантроп (или, точнее, витальное в филантропе, утратившее иллюзии) становится пессимистом, рьяный проповедник удаляется в пустыню, упорный неверующий становится фанатиком, а добродетельного человека шокируют все те вещи, совершить которые у него не хватает смелости. Здесь мы открываем еще одну особенность поверхностного витального: это — неисправимый шарлатан, актер, бессовестный фигляр (мы даже не можем с уверенностью сказать, что смерть нашей матери не доставит ему удовольствия). Каждый раз, когда у нас исторгается крик протеста или боли (вообще, любой крик), мы можем слышать, как внутри нас хихикает обезьяна. Это известно всем, и все же мы остаемся такими же сентиментальными, как и прежде. И, в довершение всего, витальное отличается своей способностью затуманивать все — это само воплощение тумана, оно принимает силу своих ощущений за силу истины, а высоты заменяет дымящейся вершиной вулкана на дне пропасти.
Совершенно очевидно следующее наблюдение, вытекающее из первого, а именно — витальное абсолютно не способно помочь другим и даже просто вступать в сообщение с другими за исключением тех случаев, когда эго индивидуумов совпадают. Нет ни одной вибрации, посылаемой или, вернее, передаваемой нами, которая не могла бы тотчас же превратиться в свою противоположность в другом человеке; стоит нам только пожелать добра, как автоматически пробуждается соответствующее отрицательное чувство (как будто его принимают одновременно с первым) или соответствующее сопротивление, или противоположная реакция — кажется, что этот процесс протекает так же спонтанно и неизбежно, как химическая реакция. В действительности витальное стремится не помочь, а взять. Всегда. Любым возможным способом. Все наши чувства и ощущения запятнаны «хватанием». Чувство грусти при измене друга, например, — да и любая печаль — это верный признак вовлеченности нашего эго, потому что если бы мы по-настоящему любили людей ради них самих, а не ради себя, то мы любили бы их при любых обстоятельствах — даже если бы они стали врагами; во всех случаях мы радовались бы тому, что они существуют. Наши скорби и страдания на самом деле — это всегда признак смешения, а потому они ложны. Истинна одна только радость. Потому что истинно только то «Я» внутри нас, которое охватывает все существования и все возможные противоположности существования. Когда все находится внутри, тогда все является радостью, потому что нигде уже нет пробелов.
«А как же Сердце (с большой буквы)?» — протестуем мы. Но разве сердце не является местом самой большой неразберихи и смешения? Да и оно быстро утомляется. И в этом состоит наше третье наблюдение: наша способность радоваться — мала, наша способность страдать — также мала, мы быстро становимся безразличными к самым ужасным бедствиям; были ли у нас хоть какие-нибудь печали, которые мы не предали забвению? Мы можем вместить в себя лишь малую часть этой великой Силы Жизни. Мы не способны удержать заряд, — говорит Мать. Одно слишком глубокое дыхание — и мы кричим от радости или от боли, рыдаем, танцуем или теряем сознание. Потому что это все та же многоликая Сила, которая вливается и переполняет нас. Сила Жизни не страдает, она не тревожится и не возносится, не является ни хорошей, ни плохой — она просто есть, она течет, всеохватывающая и безмятежная. Те противоположные друг другу формы, которые она принимает в нас, — это результат нашей прошлой эволюции, когда мы были жалки, чрезвычайно жалки, разобщены, мы должны были защищать себя от этой огромной живой массы, слишком интенсивной для нас. Мы должны были различать «полезные» и «вредные» вибрации, причем первые обладали положительным коэффициентом удовольствия, симпатии или добра, а вторые — отрицательным коэффициентом страдания, отвращения или зла; но страдание — это слишком большая интенсивность все той же Силы, ведь даже удовольствие, если оно слишком интенсивно, превращается в свою причиняющую страдание противоположность: Это — конвенции наших чувств, — говорит Шри Ауробиндо. — Достаточно лишь незначительного перемещения стрелки сознания, — говорит Мать. Космическому сознанию в состоянии абсолютного знания и совершенного опыта все соприкосновения являются как радость, Ананда. Ни что иное, как узость и недостаточность нашего сознания, являются причиной всех наших несчастий, моральных и физических, причиной нашего бессилия и вечной трагикомедии нашего существования. Но средством избавления от этого является не истощение витального, как учат моралисты, а его расширение; не отрекаться, но принимать все больше и больше, расширять свое сознание. Ведь именно в этом — смысл эволюции. По сути дела единственное, от чего нам нужно отречься — это от собственного невежества и ограниченности. Когда мы упорно цепляемся за свою жалкую фронтальную личность, за ее претензии, слащавую и неотвязную сентиментальность и священные печали, мы не люди в подлинном смысле этого слова — мы улитки Каменного Века, мы защищаем свое право на скорби и страдания.
Источник
Саптрем, Шри Ауробиндо или Путешествие сознания
— . чем тяжелее испытание, тем быстрее мы находим способ прекратить его; и оказывается, что этот нелёгкий переходный период, в который мы вовлечены, ведёт к более яркому свету.
— Я становлюсь тем, что я прозреваю в себе.
— . не является ли изменение себя самым эффективным способом изменения других?
— . мы всегда находимся в состоянии неустойчивого равновесия.
— . всё в этом мире — это вопрос правильной концентрации.
— Мы становимся чрезмерно чувствительными. . Весь мир представляется нам сплошным Абсурдом. Это верный признак начала погружения вовнутрь . ищущий должен понять, что он рождается к другой жизни, и его новые глаза, новые органы чувств ещё не сформировались; он подобен новорожденному.
Вера наша не безрассудна, это не глупость доверчивости, но предчувствие — что-то, что знает раньше, чем мы, видит раньше нас и посылает своё видение и знание на поверхность как стремление, искание необъяснимую Веру. Вера — это интуиция, которая не только ожидает опыта, подтверждающего её, но и ведёт к опыту.
— . ум — это не орудие познания, а лишь организатор знания . Знание приходит из другого источника. Когда ум спокоен, всё — слова, речь, действие — приходят автоматически, с поразительной точностью и скоростью. Поистине это иной, более светлый способ существования.
— . всё находится вместе и происходит одновременно
— . Безмолвный ум. приводит к расширению сознания, которое становится способом, обратится по желанию к любой точке всеобщей реальности, чтобы получить оттуда то знание, которое ему необходимо.
— Не только чужие мысли приходят к нам извне, но и наши собственные мысли приходят извне . отринуть . мысль, когда мы видим, как она приходит к нам извне, не составляет труда.
— . не думай, а лишь смотри на свой ум; ты увидишь, как в него входят мысли; .
— . и в смерти нашей мы будем обладать той же степенью сознательности, которую мы обрели в нашей жизни.
— Все мы переживали . вибрации, излучавшиеся на различных уровнях нашего существа . мы могли чувствовать великую вибрацию откровения, когда кажется, что завеса внезапно открывается и перед нами предстаёт истина, без слов. И мы даже точно не знаем, из чего это откровение состоит — просто что-то вибрирует, и это делает мир необыкновенно широким, светлым и ясным. Мы могли также переживать более тяжёлые вибрации гнева или страха, вибрации желания, вибрации симпатии .
— Внутри нас находится целый ряд вибрационных узлов, или центров сознания . ум — лишь один из этих центров, один тип вибрации, только одна форма сознания.
— В некоторые благословенные минуты нашей жизни мы чувствуем в нашем существе некое тепло, какие-то внутренне волны или живую силу, которую невозможно описать словами, которая появляется без нашего ведома, внезапно возникая ниоткуда, без причины, обнажённая, как нужда или пламя. В детстве нас ещё часто охватывает ощущение этого чистого восторга.
— . это не только безличная сила, но присутствие, существо внутри нас . нечто, что даёт нам крепость и силу . и даёт нам возможность спокойно смотреть на мир . делает нас неуязвимыми, и притом мы уже не одиноки. . И довольно странно — как только мы нашли её, мы обнаруживаем то же самое везде — во всех существах и во всех предметах; мы непосредственно входим в контакт с ними .
— . сознание — это не способ мышления или чувствования (не только это), но способ входить в контакты с мириадами планов существования — видимыми и невидимыми.
— Наше внутреннее сознание обладает силой (растворяет вибрации, нейтрализует удары) . гнев; если вместо того, чтобы вибрировать в унисон с человеком . мы можем остаться внутри абсолютно неподвижными, то мы увидим, что гнев этого человека постепенно рассеивается как дым .
— . осложнения находятся не в жизни, но в нас самих . Внешние обстоятельства являются точным отображением того, что мы собой представляем.
— В определённые моменты времени приходят или периодически возвращаются к нам определённые психические состояния . (состояния из вибраций, повторяясь, обретают подобие личности).
— Враждебные силы . Страдание — это первый признак присутствия врага. Трагедия — любимое место присутствия этих сил .
— . мы узнаём, что можем пасть так низко, как высоко можем подняться — наши падения находятся в точном соответствии с нашей способностью к восхождению.
— Люди возвышаются тем, что способствовало их падению.
— . мы можем быть повержены, расстроены, однако, глубоко внутри себя мы чувствуем присутствие «свидетеля». неприкосновенного. Мы падаем и поднимаемся вновь, с каждым разом становясь всё сильнее.
Единственный грех — это прийти в отчаяние . ищущий . будет больше открыт опасности, чем другие, потому, что он стремится всё оживить своим сознанием . и потому, что ему предстоит открыть не один единственный путь к благодати. но освоить множество путей . и добыть не одно сокровище.
— Все до одного ощущения двойственны, противоречивы по своей природе. Любое ощущение — это обратная сторона другого ощущения; в любой момент оно может превратиться в свою противоположность.
— Наши скорби и страдания на самом деле — это всегда признак смешения, а потому они ложны. Истинна одна только радость.
Малейшее страдание любого рода — это непосредственный признак противоречий в нашем существе и потеря сознательности.
— Наше истинное «Я» обнажается именно тогда, когда всё рушится, потому что тогда наступает момент нашей истины.
— . «мгновения души» . (воспоминания, удивление) это единственные мгновения, когда мы жили, когда из сотен часов небытия на поверхность вышло подлинное «Я». Психическое может выйти на поверхность и пи трагических обстоятельствах, когда всё существо собирается, концентрируется в мучительном напряжении, и что-то рвётся в нас . нас поразят некоторые сплетении обстоятельств или тупиковые ситуации, с которыми, кажется, мы уже где-то встречались, их как будто окружает ореол фатальности.
. пока мы не встанем лицом к лицу со старыми трудностями не развяжем узел. Ибо таков закон внутреннего прогресса.
— Нам нужно забывать для того, чтобы расти.
— . чем больше растёт психическое существо, тем более активное участие принимает оно в нашей мирской деятельности.
—. при общении с людьми . как только мы думаем о чём-то или о ком-то, то тем самым вступаем в ту же минуту в контакт как со всеми вибрациями, из которых состоит этот предмет или человек, так и со всеми последствиями, которые приносят эти вибрации. И поскольку физический разум вечно чего-то боится, он постоянно рисует перед нами самые ужасные возможности, тем самым приводя нас в соприкосновение с ними. Он всегда ожидает самого худшего.
—. не тело болеет — это ослабевает сознание.
— . когда мы заболеваем или становимся жертвами «несчастного случая», это всегда результат недостаточности сознания, неправильной позиции или душевного хаоса.
— . мы замечаем . строгую зависимость между нашим внутренним состоянием и внешними обстоятельствами (болезнями, например, или «несчастными случаями») как будто жизнь разворачивается . изнутри наружу . Всё взаимосвязано, весь мир — это чудо. Божественное — тоже естественно. Но мы не умеем смотреть.
— . внутренняя позиция обладает силой, способной формировать внешние обстоятельства к лучшему или худшему; когда ищущий находится в состоянии гармонии, и действия его соответствуют самой внутренней истине его существа, то ничто не будет ему мешать. а хаос неотразимым образом притягивает негативные внешние обстоятельства, несчастный случай или болезнь.
— . общение с определёнными людьми всегда имеет тенденцию притягивать и несчастные случаи, и смятение.
— Единственная болезнь — это недостаточность сознания.
— Если вы будете осознавать это ваше окружающее «Я», (вибрации, т. е.) — то вы сможете уловить мысль, страсть, внушение или силу болезни и предотвратить их вторжение в вас.
—. различные способы восприятия одного и того же явления заставляют нас в одном случае говорить «я живу», а в другом «я сплю» или «я мёртв».
— Смерть – это не отрицание жизни, а процесс жизни.
—… нужно остановиться прямо во сне, повторить два или три раза содержание видения, чтобы оно хорошо запомнилось, а потом вернуться в сон.
— Переживания – это не сны. это реальные события, на том или ином плане сознания, в которых мы принимаем участие .
— . сон – это кладезь информации в нашем собственном индивидуальном сознании .
— Всё, чем мы становимся, что мы делаем и претерпеваем в физической жизни, подготавливается за покровом внутри нас (на других планах сознания).
. Каждое событие, которое происходит там (в действии сна), подготавливает то, что случится здесь.
— . во всём есть смысл, даже если это воспринимается не сразу.
— мы сами уже и есть то, что мы познаём. Истинное знание достигается не размышлением. Оно есть то, чем вы являетесь; оно есть то, чем вы становитесь.
— Того, что мы называем фантазией, не существует — это реальные события, время которых ещё не пришло.
— . тело как раз является тем местом, где сознание стыкуется с материей.
—… у души было предчеловеческое прошлое, и она имеет сверхчеловеческое будущее.
— . интуиция — это воспоминание Истины.
— Абсолютного заблуждения не существует — есть только фрагмент Истины.
Жизнь умирает не потому, что она истощается, исчерпывает себя, а потому, что она не обрела себя.
— . Ничего нельзя понять по-настоящему до тех пор, пока не поймёшь телом.
— . способность человека нисходить, прямо пропорциональна его способности восходить. (фундаментальный психологический закон)… (Не обладающие знанием)… не могут заглянуть достаточно далеко в будущее и оценить добро, которое готовит это зло, и увидеть динамическую Силу, скрытую игрой противоположностей.
— . не прошлое является двигателем нашего продвижения — это будущее тянет, влечёт нас, это свет свыше постепенно проникает в нашу тьму.
— . сверхсознательное будущее стремится проникнуть в наше настоящее. И мы поняли бы, что то, что мы ощущаем как собственное усилие, — это только сопротивление, вызванное нашей тупостью и невежеством.
— Прогресс — это не столько процесс восхождения, сколько просветление всего, что мешает.
— Когда ищущий обретает первое верное открытие наверху, когда он видит свет, то почти одновременно он ощущает сильную подсечку внизу, как будто внутри него начинает что-то болеть. За каждым шагом вверх неотвратимо следует шаг вниз. Вместо того, чтобы принимать эти крутые срывы и затяжные отклонения . обречённо, как некую фатальную неизбежность, ищущий сделает их основой своей работы.
— Каждая . ошибка зажигает пламя страдания, которое . пробивает внизу отверстие для света . Чистота непроницаема . для того, чтобы смогла войти Истина, необходима трещина:
«Свою ошибку превратил он в дверь, через которую проникла Правда».
— Нет грехов, нет ошибок, есть лишь бесчисленные неудачи, страдания, которые вынуждают нас обследовать наше царство вдоль и поперёк и объять всё для того, чтобы излечить и завершить всё.
— . если существует смерть, то в ней должна заключаться жизнь . Всё отрицательное является обратной стороной чего-то положительного.
— Единственным назначением книги философий является не просвещение ума, а его успокоение с тем, чтобы он мог, перейдя к опыту, получать непосредственное вдохновение.
— . мы делаем всё с напряжением, поспешно, . постоянно понуждаемые к ответу требованием внешней жизни. В судорогах то ли спешим, то ли из страха, из заботы, из жадности — таково наследие . Наша субстанция сохраняет память обо всей предшествующей борьбе за выживание, и её непосредственная реакция — сразу напрячься. Это напряжение является одной из причин смерти, а также основным препятствием для установления истинной вибрации.
— На любом плане нужно не удалять зло, а убедить его в том, что оно несёт в себе Свет.
— Чем выше поднимается ищущий, тем более доступны для него зоны внизу. Порция прошлого, с которым он может войти в контакт, в точности соответствует «количеству» будущего, которое он открывает.
— . смерть не является противоположностью жизни! Это обратная сторона, дверь к светящемуся Сверхсознательному – в самом конце этого «нет» находится «да» и ещё раз «да», которое продолжает вталкивать нас в одно тело за другим, и цель этого – радость. Смерть не более чем сожаление этого «да» . это тёмное освобождение тела, . которое пока ещё не нашло . радости. Когда же тело обретёт этот экстаз, безбрежность света и радости внутри собственной плоти так же, как и в сферах высших, то ему не нужно будет больше умирать.
— Величие человека не в том, чем он является (в данный момент), но в том, что он делает (для себя) возможным.
— . изменение сознания – это изменение в физической организации – эволюция, но в человеке возможен и обратный процесс. Но как только равновесие установлено, изменение тела уже не должно предшествовать изменению сознания; само сознание посредством своего изменения будет вызывать и управлять всеми изменениями, которые необходимы для тела.
— Знание автоматически наделено силой. Ибо это истинное знание, которое охватывает всё, а истинное знание – это могущественное знание. Мы не обладаем силой потому, что не видим целого. «Любая мысль и ощущение уже есть действие само».
«Истина свыше пробудит истину внизу» (только подобное может действовать на подобное).
Источник