Исследования выражения эмоций экспрессивная сторона личности

Изучение экспрессивного компонента эмоций

Термин «экспрессия» используется для описания того компонента эмоции, который проявляется в основном в мимических комплексах, а также в позе и речи. Два типа исследований эмоциональной экспрессии: исследования собственно выражения эмоции (ее кодирования) и исследования узнавания (декодирования) знаков или признаков выражения эмоции.

Методики для изучения эмоциональной экспрессии.

Исследования экспрессии имеют два основных направления: изучение (а) произвольной экспрессии и (б) непроизвольной, или спонтанной. С детьми младше четырехлетнего возраста эксперимент не проводился, т .к. они не могут произвольно осуществлять требуемые мимические движения (они развиваются в возрасте от 4 до 14 лет)

Детальный метод анализа мимического выражения (FAST).

Этот метод может быть использован для оценки фотографий и видеомагнитофонной записи. Он помогает оценить выражение в каждой из трех зон лица: а) брови — надбровная зона, б) глаза — веки, в) низ лица, включающий щеки, нос, рот, подбородок. Для определения выражения в каждой зоне лица применяются фотографии, поскольку они более объективны и надежны, чем вербальные описания. При использовании FAST эксперт рассматривает некоторое выражение лица, причем только одну его зону, и сравнивает ее с моделью из атласа выразительных фотографий FAST. Эксперт не оценивает, какая выражена эмоция, а просто относит ее к определенному классу. FAST производит оценивание шести эмоций: радость, удивление, горе, гнев, отвращение и страх.

Узнавание или различение эмоциональных выражений.

Эксперименты с оценками узнавания эмоций. Леви-Шоен провела серию экспериментов, направленных на сравнение роли мимических выражений и деталей одежды в восприятии детьми других людей. 30 детей 4-13 лет. Фотографии, предъявляемые ею детям, включали три выразительные категории: удовольствие, нейтральные выражения и неудовольствие. Она просила детей решить, какие две картинки в наборе из четырех наиболее сходны между собой. Ребенок мог выбирать похожую пару на основе элементов одежды или на основе эмоциональных выражений. Большинство детей до восьмилетнего возраста осуществляли свои выборы, ориентируясь на одежду, от восьми до десяти лет их выборы приходились поровну на одежду и эмоциональное выражение, от одиннадцати лет и дальше дети осуществляют выборы на основании сходства мимики.

Естественное наблюдение эмоциональной экспрессии.

Метод естественного наблюдения имеет определенные ограничения. Некоторые различимые эмоциональные выражения длятся примерно одну восьмую секунды и остаются незамеченными. Плюс к этому наблюдатель может следить одновременно за ограниченным числом испытуемых.

Метод естественного наблюдения использует видеомагнитофонную запись или кинофильм. Видеомагнитофонная запись выражений лица, движений головы, жестов и других эмоционально-выразительных характеристик может обеспечить исчерпывающую и точную фиксацию этих явлений.

Источник

Исследования выражения эмоций. Экспрессивная сторона личности.

Исследование подлинных эмоций сталкивается со значительными трудностями. Лэндис проводил свои эксперименты в 20-х годах Так, чтобы вызвать сильные отрицательные эмоции, за спиной испытуемого неожиданно раздавался выстрел; испытуемому приказывали отрезать большим ножом голову живой белой крысе, а в случае отказа экспериментатор сам у него на глазах совершал эту операцию; в других случаях испытуемый, опуская руку в ведро, неожиданно находил там трех живых лягушек и одновременно подвергался удару электрического тока и т. д. Но именно поэтому в эксперименте Лэндиса удавалось вызывать подлинные эмоции. На протяжении всего эксперимента испытуемых фотографировали. Чтобы облегчить объективное измерение мимических реакций, основные группы мышц лица обводились углем. Это позволяло впоследствии – на фотографиях – измерять смещения, которые происходили при различных эмоциональных состояниях в результате сокращения мышц. Попытки установить, какие группы мышц участвуют в выражении отдельных эмоциональных состояний, дали отрицательные результаты. Вопреки ожиданиям оказалось невозможным найти мимику, типичную для страха, смущения или других эмоций (если считать типичной мимику, характерную для большинства людей). Вместе с тем было установлено, что у каждого испытуемого есть некоторый характерный для него репертуар мимических реакций, повторяющихся в различных ситуациях: закрывать или широко раскрывать глаза, морщить лоб и т. д. Некоторый свет на причину такого несоответствия другим исследованиям проливают данные дополнительных опытов, проведенных Лэндисом с тремя из его испытуемых. Он просил их попытаться изобразить некоторые эмоции, испытанные ими в эксперименте (религиозные чувства, отвращение, страх и т. д.). Оказалось, что мимическая имитация эмоций соответствовала общепринятым формам экспрессии, но совершенно не совпадала с выражением лиц тех же самых испытуемых, когда они переживали подлинные эмоции. Таким образом, следует различать общепринятую, конвенциональную мимику как признанный способ выражения эмоций и спонтанное проявление эмоций. У младенцев мимика является сравнительно бедной. Гудинаф обнаружила у десятилетней слепоглухой девочки хорошо сформированные мимические схемы почти всех видов, описываемых шкалой Вудвортса и Шлосберга. Это значит, что мимические схемы являются врожденными. Согласно наблюдениям других авторов, у слепых детей плохо формируются произвольные мимические реакции, но спонтанное выражение чувств не отличается от зрячих; с возрастом мимика зрячих становится все более выразительной и богатой, тогда как мимика слепых детей либо не изменяется, либо становится еще более бедной. Таким образом, на формирование мимического выражения эмоции оказывают влияние три фактора:

· врожденные видотипичные мимические схемы, соответствующие определенным эмоциональным состояниям;

· приобретенные, заученные, социализированные способы проявления чувств, подлежащие произвольному контролю;

· индивидуальные экспрессивные особенности, придающие видовым и социальным формам мимического выражения специфические черты, свойственные только данному индивиду.

Исследования жестов и голоса выявляют влияние аналогичных факторов. Так, эксперименты, в которых эмоции определялись по заснятым на кинопленку движениям рук опытного актера, показали, что уровень точности оценок является примерно таким же, как при определении эмоций по выражению лица. В состоянии эмоционального возбуждения обычно возрастает сила голоса, а также значительно изменяются его высота и тембр. Отдельные интонационные колебания высоты могут охватывать целую октаву. Неоднократно предпринимались попытки выявить с помощью звукозаписи вызываемые эмоциями изменения голоса. Однако ввиду множества факторов, от которых зависят особенности записи, эти попытки до сих пор не увенчались успехом. Существуют межкультурные различия выражения эмоций.Описание эмоций по лицевой экспрессии

Неудачи физиогномики привели психологов к выводу о необходимости:

1. Снизить притязания и ограничиться диагностикой текущих эмоциональных процессов и состояний

2. Разработать более объективные и, в то же время, более экологически валидные методы диагностики.

Согласно модели Нико Фриджи, идентификация эмоций включает:

· Характеристику ситуации, воздействующей на индивида

· Предвосхищение возможных действий или возможной реакции индивида

· Классификацию состояний другого человека в терминах личного опыта и возможностей каждой эмоции активностью трех основных групп лицевых мышц.

Можно вспомнить по методику Экмана FAST. Кроме того, может проводиться анализ как лицевых, так и нелицевых признаков.

Последнее изменение этой страницы: 2019-04-10; Просмотров: 276; Нарушение авторского права страницы

Источник

Исследования выражения эмоций. Экспрессивная сторона личности.

Исследование подлинных эмоций сталкивается со значительными трудностями. Лэндис проводил свои эксперименты в 20-х годах Так, чтобы вызвать сильные отрицательные эмоции, за спиной испытуемого неожиданно раздавался выстрел; испытуемому приказывали отрезать большим ножом голову живой белой крысе, а в случае отказа экспериментатор сам у него на глазах совершал эту операцию; в других случаях испытуемый, опуская руку в ведро, неожиданно находил там трех живых лягушек и одновременно подвергался удару электрического тока и т. д. Но именно поэтому в эксперименте Лэндиса удавалось вызывать подлинные эмоции. На протяжении всего эксперимента испытуемых фотографировали. Чтобы облегчить объективное измерение мимических реакций, основные группы мышц лица обводились углем. Это позволяло впоследствии – на фотографиях – измерять смещения, которые происходили при различных эмоциональных состояниях в результате сокращения мышц. Попытки установить, какие группы мышц участвуют в выражении отдельных эмоциональных состояний, дали отрицательные результаты. Вопреки ожиданиям оказалось невозможным найти мимику, типичную для страха, смущения или других эмоций (если считать типичной мимику, характерную для большинства людей). Вместе с тем было установлено, что у каждого испытуемого есть некоторый характерный для него репертуар мимических реакций, повторяющихся в различных ситуациях: закрывать или широко раскрывать глаза, морщить лоб и т. д. Некоторый свет на причину такого несоответствия другим исследованиям проливают данные дополнительных опытов, проведенных Лэндисом с тремя из его испытуемых. Он просил их попытаться изобразить некоторые эмоции, испытанные ими в эксперименте (религиозные чувства, отвращение, страх и т. д.). Оказалось, что мимическая имитация эмоций соответствовала общепринятым формам экспрессии, но совершенно не совпадала с выражением лиц тех же самых испытуемых, когда они переживали подлинные эмоции. Таким образом, следует различать общепринятую, конвенциональную мимику как признанный способ выражения эмоций и спонтанное проявление эмоций. У младенцев мимика является сравнительно бедной. Гудинаф обнаружила у десятилетней слепоглухой девочки хорошо сформированные мимические схемы почти всех видов, описываемых шкалой Вудвортса и Шлосберга. Это значит, что мимические схемы являются врожденными. Согласно наблюдениям других авторов, у слепых детей плохо формируются произвольные мимические реакции, но спонтанное выражение чувств не отличается от зрячих; с возрастом мимика зрячих становится все более выразительной и богатой, тогда как мимика слепых детей либо не изменяется, либо становится еще более бедной. Таким образом, на формирование мимического выражения эмоции оказывают влияние три фактора:

врожденные видотипичные мимические схемы, соответствующие определенным эмоциональным состояниям;

приобретенные, заученные, социализированные способы проявления чувств, подлежащие произвольному контролю;

индивидуальные экспрессивные особенности, придающие видовым и социальным формам мимического выражения специфические черты, свойственные только данному индивиду.

Исследования жестов и голоса выявляют влияние аналогичных факторов. Так, эксперименты, в которых эмоции определялись по заснятым на кинопленку движениям рук опытного актера, показали, что уровень точности оценок является примерно таким же, как при определении эмоций по выражению лица. В состоянии эмоционального возбуждения обычно возрастает сила голоса, а также значительно изменяются его высота и тембр. Отдельные интонационные колебания высоты могут охватывать целую октаву. Неоднократно предпринимались попытки выявить с помощью звукозаписи вызываемые эмоциями изменения голоса. Однако ввиду множества факторов, от которых зависят особенности записи, эти попытки до сих пор не увенчались успехом. Существуют межкультурные различия выражения эмоций.Описание эмоций по лицевой экспрессии

Неудачи физиогномики привели психологов к выводу о необходимости:

Снизить притязания и ограничиться диагностикой текущих эмоциональных процессов и состояний

Разработать более объективные и, в то же время, более экологически валидные методы диагностики.

Согласно модели Нико Фриджи, идентификация эмоций включает:

Характеристику ситуации, воздействующей на индивида

Предвосхищение возможных действий или возможной реакции индивида

Классификацию состояний другого человека в терминах личного опыта и возможностей каждой эмоции активностью трех основных групп лицевых мышц.

Можно вспомнить по методику Экмана FAST. Кроме того, может проводиться анализ как лицевых, так и нелицевых признаков.

Источник

Исследования выражения эмоций

Януш Рейковский
ИССЛЕДОВАНИЯ ВЫРАЖЕНИЯ ЭМОЦИЙ[1]

Рейковский (Reikowski) Януш (род. 1929) — польский психолог, профессор психологии Варшавского Университета (с 1972 года), там же в 1959 году получил докторскую степень. После 1980 года возглавлял ряд научных институтов, в том числе Институт Психологии Польской Академии Наук, с 1972 года был главным редактором польского журнала «Психологические исследования» (Studia Psychologiczne). Член нескольких польских и международных психологических ассоциаций. Автор множества публикаций по психологии мотивации, эмоций, личности и стресса, в основном на польском языке.

Сочинения: Методологические проблемы современной психологии (1964), Деятельность личности в условиях психологического стресса (1966), Проблемы психологии мотивации (1970), Экспериментальная психология эмоций (1974; в рус. пер. — 1979) и др.

СПОНТАННОЕ ВЫРАЖЕНИЕ ЭМОЦИЙ.

Исследование подлин­ных эмоций сталкивается со значительными трудностя­ми. Действительно, как получить достаточно большое число различных фотографий подлинных эмоциональных реакций? Как вызвать у человека реальное пережива­ние эмоций, не вторгаясь в его жизнь? Стремясь преодо­леть подобные затруднения, некоторые психологи прибе­гали к весьма драматическим методам. К наиболее из­вестным из такого рода исследований относятся экспери­менты Лэндиса [1, гл. VII].

Лэндис проводил свои эксперименты в 20-х годах (результаты их опубликованы в 1924 г.). Это были, не­сомненно, очень жестокие эксперименты. Так, чтобы выз­вать сильные отрицательные эмоции, за спиной испыту­емого неожиданно раздавался выстрел; испытуемому приказывали отрезать большим ножом голову живой белой крысе, а в случае отказа экспериментатор сам у него на глазах совершал эту операцию; в других случаях испы­туемый, опуская руку в ведро, неожиданно находил там трех живых лягушек и одновременно подвергался удару электрического тока и т. д. Но именно поэтому в экс­перименте Лэндиса удавалось вызывать подлинные эмоции.

На протяжении всего эксперимента испытуемых фото­графировали. Чтобы облегчить объективное измерение мимических реакций, основные группы мышц лица обво­дились углем. Это позволяло впоследствии — на фотогра­фиях — измерять смещения, которые происходили при различных эмоциональных состояниях в результате со­кращения мышц.

Попытки установить, какие группы мышц участвуют в выражении отдельных эмоциональных состояний, дали отрицательные результаты. Вопреки ожиданиям оказа­лось невозможным найти мимику, типичную для страха, смущения или других эмоций (если считать типич­ной мимику, характерную для большинства людей).

Следует подчеркнуть, что типичные мимические кор­реляты не были найдены не только для ситуаций, которые классифицировались как вызывающие страх, смущение и т. д., но и для тех эмоциональных состояний, которые определялись так самими испытуемыми (т. е. для тех случаев, когда последние утверждали, что они испыты­вали страх, отвращение и т. п.).

Вместе с тем было установлено, что у каждого испы­туемого есть некоторый характерный для него репертуар мимических реакций, повторяющихся в различных си­туациях: закрывать или широко раскрывать глаза, морщить лоб, открывать рот и т. д.

Эти результаты противоречат как данным, получен­ным в других исследованиях, так и повседневному опыту.

Некоторый свет на причину такого несоответствия другим исследованиям проливают данные дополнительных опытов, проведенных Лэндисом с тремя из его испытуе­мых. Он просил их попытаться изобразить некоторые эмоции, испытанные ими в эксперименте (религиозные чувства, отвращение, страх и т. д.). Оказалось, что мими­ческая имитация эмоций соответствовала общепринятым формам экспрессии, но совершенно не совпадала с выражением лиц тех же самых испытуемых, когда они переживали подлинные эмоции. Таким образом, следует различать общепринятую, конвенциональную мимику как признанный способ выражения эмоций и спонтанное проявление эмоций.

Представление о том, что по выражению лица можно судить об испытываемых человеком эмоциях, верно, если оно относится к конвенциональным мимическим реакци­ям, к тому своеобразному языку мимики, которым пользу­ются люди для преднамеренного сообщения о своих уста­новках, замыслах, чувствах. Возможно, что это представ­ление верно и в отношении спонтанной мимики, но при условии, что имеются в виду хорошо знакомые люди. Когда нам приходится долго общаться с человеком, мы узнаем, что такое-то выражение лица означает у него раздражение, тогда как другое — восторг. Помимо общего языка эмоций, необходимо знать еще язык индивидуаль­ный, т. е. язык мимики конкретного человека. Обыч­но мы постигаем язык эмоций лишь близких нам людей.

Исследования Лэндиса указывают на необходимость различения непроизвольных мимических реакций, кото­рые являются автоматическим следствием переживаемых эмоций, и произвольных выразительных действий, возни­кающих в результате намеренного сокращения мышц лица. Об этом же говорят данные исследований, посвя­щенных изучению развития мимики ребенка.

У младенцев мимика является сравнительно бедной. Гудинаф обнаружила у десятилетней слепоглухой девоч­ки хорошо сформированные мимические схемы почти всех видов, описываемых шкалой Вудвортса и Шлосберга. Это значит, что мимические схемы являются врожденны­ми. Согласно наблюдениям других авторов, у слепых де­тей плохо формируются произвольные мимические реакции, но спонтанное выражение чувств не отличается от зрячих; с возрастом мимика зрячих становится все более выразительной и богатой, тогда как мимика сле­пых детей либо не изменяется, либо становится еще более бедной (цит. по: [4], с. 130— 131).

Таким образом, на формирование мимического выражения эмоции оказывают влияние три фактора:

· врожденные видотипичные мимические схемы, со­ответствующие определенным эмоциональным состоя­ниям;

· приобретенные, заученные, социализированные спосо­бы проявления чувств, подлежащие произвольному конт­ролю;

· индивидуальные экспрессивные особенности, придаю­щие видовым и социальным формам мимического выра­жения специфические черты, свойственные только данно­му индивиду.

Следует отметить, что такая индивидуальная специфика может быть как более, так и менее выраженной. Так, например, в группе из 12 испытуемых Колмен выделил только двух, у кого мимика была выразительной и обнаруживалась устойчивая связь между эмоциями и их выражением (там же, с. 120).

ПАНТОМИМИКА, ВЫРАЖЕНИЕ ЭМОЦИЙ ГОЛОСОМ.

Исследо­вания жестов и голоса выявляют влияние аналогичных факторов. Так, эксперименты, в которых эмоции опреде­лялись по заснятым на кинопленку движениям рук опытного актера, показали, что уровень точности оценок является примерно таким же, как при определении эмо­ций по выражению лица.

В состоянии эмоционального возбуждения обычно возрастает сила голоса, а также значительно изменяются его высота и тембр. Отдельные интонационные колебания высоты могут охватывать целую октаву.

Неоднократно предпринимались попытки выявить при помощи звукозаписи вызываемые эмоциями изменения голоса. Однако в виду множества факторов, от которых зависят особенности записи, эти попытки до сих пор не увенчались успехом.

Выражение эмоций голосом, так же как и мимическое выражение, имеет как врожденные видотипичные компо­ненты, так и приобретен-
ные — социально обусловленные и формирующиеся в процессе индивидуального развития компоненты. Врожденными механизмами обусловлены та­кие проявления, как изменение силы голоса (при измене­нии эмоционального возбуждения) или дрожание голоса (под влиянием волнения). При усилении эмоционального возбуждения возрастает количество функциональных еди­ниц, актуализированных к действию, что оказывает влияние на усиление активации мышц, участвующих в го­лосовых реакциях.

Иногда сильное возбуждение может, напротив, прояв­ляться в уменьшении силы голоса (можно говорить шипящим от ярости голосом). Эта форма является след­ствием сочетания врожденной тенденции к усилению го­лоса под влиянием эмоций и приобретенной способности не издавать слишком сильных звуков.

Что касается движений всего тела — пантомимики, то здесь удалось выявить одну отчетливую комплексную реакцию, возникающую в ответ на сильный внезапный раздражитель, прежде всего звуковой. Это так называ­емая реакция вздрагивания (startle pattern).

Некоторые авторы считают, что эта реакция пред­шествует собственно эмоциональным реакциям. К по­следним можно относить лишь более развитые ее формы. Эти более развитые формы носят явный отпечаток со­циальной обусловленности.

МЕЖКУЛЬТУРНЫЕ РАЗЛИЧИЯ В ВЫРАЖЕНИИ ЭМОЦИЙ.

Исследования поведения людей, принадлежащих к раз­ным культурам, обнаружили, что в сфере выражения эмоций встречаются как универсальные типы реакций, так и специфические для отдельных исследовавшихся культур. Это можно проиллюстрировать данными Кляйнберга [2], который провел анализ китайской литера­туры с точки зрения описания выражения эмоций.

Он установил, что для описания страха, например, используются следующие выражения: «Все дрожали, а их лица были цвета глины»; «Волосы стали дыбом, и по телу побежали мурашки»; «Холодный пот покрыл его тело; он беспрерывно дрожал»; «Ее ноги будто приросли к земле; она готова была кричать, но уста ее были немы». Все приведенные здесь описания вполне понятны евро­пейцу, что указывает на сходство выражения страха в разных культурах.

Для описания гнева используются такие выражения: «Он заскрежетал зубами, стирая их в порошок»; «Его глаза широко раскрылись и стали круглыми» (что у нас означает, скорее, удивление или страх); «Был так раз­гневан, что несколько раз лишался чувств». У нас, ско­рее, сказали бы «лишился чувств от потрясения» или «лишился чувств от страха»[2]. Такое выражение, как «высунул язык», означает удивление, «потирал ухо и щеку» — удовлетворение, тогда как «хлопнул в ладо­ши» — беспокойство или неудовлетворение. Китаянка постукивает пальцем по затылку своего ребенка, выражая таким способом неудовлетворение, и потирает пальцем щеку, вместо того чтобы сказать «стыдно».

Таким образом, принимая во внимание те формы вы­ражения эмоций, описания которых встречаются в худо­жественной литературе разных культур, можно отметить, что язык эмоции содержит как общие элементы, сходные для разных культур, так и элементы, специфические для определенных культур. Возникает вопрос: какие именно формы выражения имеют универсальный характер и ка­кие — специфический? Чтобы ответить на этот вопрос, полезно познакомиться с данными, собранными социаль­ными антропологами, этнографами и путешественниками. Рассмотрим, что именно в отдельных культурах означают определенные эмоциональные реакции. При этом будем опираться на обзор Кляйнберга [3].

Слезы являются почти универсальным признаком печали. Однако нормы культуры оказывают влияние на эти формы реакций, определяя, когда, каким образом и как долго следует плакать. Так, в Черногории на погре­бальной церемонии женщины и мужчины должны пла­кать в разное время. Мексиканские индейцы плачут во время некоторых религиозных церемоний, а после их завершения возвращаются к типичному для них радост­ному настроению. Андаманцы, например, плачут при встрече с людьми, которых они давно не видели, а также после установления мира между воюющими сторонами; родственники, не видевшиеся несколько недель или ме­сяцев, при встрече обнимаются, усаживаются рядом и обливаются слезами (там же, с. 185).

Смех является довольно распространенным признаком радости и удовлетворения. Нередко с помощью смеха выражается также презрение и насмешливое отношение. В Китае смех может означать гнев, а в более давние вре­мена он был также формой поведения, предписываемой слуге, который, например, сообщал господину о своем несчастье с улыбкой, чтобы уменьшить значение несчастья и не беспокоить им почтенное лицо. В Японии проявление печали и боли в присутствии лиц более высокого поло­жения рассматривалось как демонстрация неуважения. Поэтому человек, которому делается выговор, должен улыбаться, однако следует помнить, что смех, при ко­тором обнажаются задние зубы, также является оскор­бительным для вышестоящего лица.

В некоторых приведенных примерах смех является формой, предписываемой нормами культуры, чтобы скрыть отрицательные эмоции. Такую же функцию смех может выполнять и в нашей культуре; так, у детей смех довольно часто бывает реакцией на ситуацию, вызыва­ющую отрицательные эмоции.

Более значительные различия наблюдаются в выра­жении радости. Так, например, на Таити для выраже­ния радости люди иногда причиняют себе боль. Уилсон (цит. по: [3], с. 194) приводит пример старой женщины, которая, неожиданно встретив сына, от радости исцарапала себя до крови. Подобные формы проявления радости наблюдались среди аборигенов Австралии. И все же самой распространенной формой выражения ра­дости является смех.

Рассматривая отдельные эмоции и разные формы их выражения, можно заметить, что некоторые из них по­нятны людям разных культур, тогда как другие можно понять только в рамках определенной культуры. Это раз­личие, как предполагает Кляйнберг, отчасти связано с тем, что эмоции различаются своими социальными функ­циями. Некоторые эмоции, например, гнев, любовь, заин­тересованность, презрение, явно направлены на окружаю­щих и являются формой взаимодействия между челове­ком и его социальной средой. Другие же (например, страх, печаль) имеют более эгоцентрический характер и являются ответом на то, что произошло с человеком. Правда, и эгоцентрические эмоции имеют социальное значение (люди, например, хотят показать, что они пе­чалятся из-за чужого несчастья, что кого-то боятся), но это является их вторичной функцией.

Все, что касается отношений между людьми, как пра­вило, предполагает четкие нормы, обязательные для всех членов данной культуры, поэтому эмоции, направленные на других, в большей степени, чем эгоцентрические эмо­ции, подвержены влиянию культуры. Понятно, что эмо­ции, направленные на окружающих, характеризуются более значительными межкультурными различиями. Эго­центрические эмоции, поскольку они выполняют функцию передачи информации о личных отношениях, также под­вергаются регулирующему влиянию культуры. Таким образом, обычной реакцией в состоянии печали является плач, но особые правила устанавливают, при каких об­стоятельствах, в какой степени и как долго можно пла­кать. Обычным проявлением удовлетворения является смех, но особые правила определяют, когда и каким об­разом можно смеяться.

ВЗАИМОЗАВИСИМОСТЬ ЭМОЦИЙ И ИХ ВЫРАЖЕНИЯ.

Рас­смотренные данные говорят о том, что связь между эмо­циональными процессами и их выражением (мимическим, вокальным, пантомимическим) является весьма сложной. У новорожденных все эти три формы реакций характе­ризуются слабой организацией. Сравнительно хорошо организованными являются реакции лицевых мышц и некоторых органов (сосудодвигательные реакции, напри­мер покраснение). По мере развития формируются опре­деленные комплексы реакций, охватывающие мышцы лица и всего тела. Организация такого рода реакций но­сит, по-видимому, врожденный характер (как это следует из наблюдений над слепорожденными). Возмож­но, что при очень сильных эмоциях организация реак­ции существенно нарушается; в результате исчезают диф­ференцированные мимические схемы и возникают силь­ные сокращения отдельных групп мышц либо некоторые мышцы внезапно перестают действовать, что проявляет­ся в форме специфических гримас, характерных для ин­дивида, но не зависящих от вида переживаемых эмоций (см. эксперимент Лэндиса).

Некоторые эмоции связаны с достаточно определенны­ми тенденциями к реакциям, которые хотя спонтанно и не становятся полностью организованными, но под влиянием научения возникают легче, чем другие. Так, эмоция страха способствует, видимо, научению реакции убегания, а эмоция гнева — реакции нападения. Малень­кий ребенок не умеет ни убегать, ни нападать, но, по всей видимости, он сравнительно легко научится убегать, когда испытает страх.

Таким образом, можно предположить, что у человека существует готовность к определенного рода реакциям, или, иначе говоря, готовность к более легкому научению определенным способам поведения. Научение направ­ляется социальными нормами; благодаря научению воз­никают также и такие реакции, которые могут не иметь никакой «природной» связи с той или иной эмоцией.

Благодаря научению выражение эмоций становится организованным, а вместе с тем и относительно однород­ным у всех членов данной культуры. Кроме того, оно создает возможность намеренного выражения эмоций, а также контроля над этим выражением. В результате вы­разительные движения приобретают характер специфи­ческого «языка», при помощи которого люди раскрывают друг другу свои позиции и отношения, сообщают то, что они переживают.

Таким образом, в обществе, помимо членораздельного языка, выполняющего функции накопления, организа­ции и передачи опыта, существует еще язык выразитель­ных движений, функция которого заключается в непо­средственном выражении того, что чувствует человек. Этим языком в совершенстве овладевают актеры, приоб­ретая способность пластически передавать эмоции, вызы­ваемые произвольно.

1. Crafts L. W., Sсhneirlа Т. С., Robinson E. E., Gil­bert R. W. Recent Experiments in Psychology. New York, McGraw Hill, 1938.

2. Klineberg O. Emotional Expression in Chineese Literature. J. of Abn. and Social Psychology, 33, 1938.

3. Klineberg O. Social Psychology. New York, Holt, 1948.

4. Woodworth R. S., Schlosberg H. Experimental psycho­logy. New York, Holt. 1955.

[1] Экспериментальная психология эмоций. Пер. с польского . М.: Прогресс, 1979. С.139—146.

[2] Кляйнберг сообщает, что когда в разговоре с китайцем он выразил удивление по поводу того, что от гнева можно лишиться чувств, то услышал в ответ, что для китайца столь же удивительным кажется тот факт, что в викторианскую эпоху женщины так легко падали в обморок в затруднительных ситуациях. Таким образом, автор считает, что обморок также является социально обусловленной формой выражения эмоции. — Прим. авт.

Источник