Чувствующий тип
У многих людей оценка информации (и принятие решений) базируется на чувственном отношении к ней, она субъективна. Например, что-то может нравиться или не нравиться, быть приятным или неприятным, любимым или нелюбимым, нравственным или безнравственным и т.д. Обычно такой способ оценки информации сопровождается эмоциональными проявлениями и связан с преимущественным развитием функции чувствования. Таких людей относят к чувствующему типу личности.
Это мягкосердечные, милосердные люди, принимающие всё очень близко к сердцу. Их основным качеством, их показательной чертой является чувствительность и отзывчивость к нуждам других людей. Они часто ставят себя на место других людей, входят в их положение, разделяют чужую боль, поэтому и решения принимают с помощью чувств. Они готовы сделать почти всё, чтобы помочь окружающим, даже за счет собственного комфорта, и порой оказываются в ситуации, когда им приходится откладывать собственные дела, дабы помочь всем, кто нуждается в их помощи.
Люди чувствующего типа очень не любят участвовать в том, что может задеть чувства других людей.
Экстравертный чувствующий тип
Внимание и энергия людей экстравертного чувствующего типа сосредоточены на внешнем мире. Для таких людей крайне важно установить хорошую чувственную связь с окружающей средой и быть в гармонии с объективными ценностями.
Такие люди склонны восхвалять нечто, как «прекрасное» или «хорошее» не потому, что это нечто нравится им лично, а потому что это подходит окружающим и находится в согласии с общественной ситуацией. И это не претензия, и не лицемерие, а подлинное выражение чувства в своей экстравертной форме – акт приспособления к объективному критерию. Без экстравертного чувства «цивилизованная» общественная жизнь была бы, фактически, невозможной. Коллективные выражения в культуре всецело от этого зависят. Экстравертное чувство ведет людей в театр, на концерт, в церковь, на пикник, именины и другие мероприятия.
Экстравертное чувство особенно ясно проявляется в выборе объекта любви: любят «подходящего» человека, который отвечает всем разумным требованиям в отношении возраста, социального положения, дохода, респектабельности его семьи и т.д. Чувство это подлинное, искреннее, просто выраженное в экстравертной форме. Таких «разумных» браков бесчисленное множество. И они, отнюдь, не самые плохие.
Люди экстравертного чувствующего типа хорошо приспосабливаются к окружающей обстановке .
Интровертный чувствующий тип
Интровертный чувствующий тип также обладает свойством приспосабливаться к жизни, главным образом, с помощью чувства, но выраженного в интровертной форме.
Интровертное чувство отличается от экстравертного своей незаинтересованностью объектом. Даже если оно является ведущей функцией, его очень трудно понять. Это чувство очень сильное, но оно не направлено на объект любви. Это любовь ради самой любви. Оно скорее напоминает состояние влюбленности в себя самого. Естественно, что чувства такого рода чаще всего понимаются неправильно, а людей такого типа считают очень холодными. Но это несправедливо – просто их чувства целиком живут внутри них. Интровертное чувство порой может найти свое выражение в тайной религиозности или же в сокровенных поэтических формах, тщательно сохраняемых в тайне.
Тем не менее, внешний мир постоянно вторгается в их жизнь, так как эти люди чувствуют, что их призвание – служить людям. Поэтому они с искренним, глубоким и сильным чувством переживают большинство ситуаций. Близкие и друзья часто критикуют их за то, что они позволяют окружающим злоупотреблять своей добротой. Эти люди чрезвычайно серьезно относятся к своим обещаниям и обязательствам и часто позволяют другим пользоваться собой в собственных интересах. Вероятно, чаще, чем любой другой тип, они оказываются в положении человека, о которого все «вытирают ноги» – и на работе, и дома, и в любой другой ситуации.
Понять людей этого типа очень сложно. Они большей частью молчаливы, неприступны, непонятны, часто скрываются за детской или банальной маской .
Конец ознакомительного варианта фрагмента книги
Источник
Интровертный чувствующий тип по юнгу
Описывая психологический типы, Юнг в своей работе совершенно не уделяет внимание нормальным, сбалансированным типам, использующим вспомогательную функцию по своему усмотрению. Каждый тип он изображает в крайних, резких проявлениях, с максимальными контрастами между экстравертными и интровертными формами поведения и в связи с этим описывает теоретические «чистые» типы с плохо развитой вспомогательной функцией.
Игнорирование вспомогательной функции привело, в первую очередь, к искаженным описанием интровертных типов. Мы уже знаем, что экстраверсия, то есть внешние проявления личности, у интровертов зависит от вспомогательной функции. У «чистых» интровертных типов вспомогательная функция не развита, поэтому взаимодействие с внешним миром затруднено. Внешне мы можем наблюдать только попытки главной функции (направленной у интровертов на внутренний мир) взаимодействовать с окружающим миром. Таким образом, «чистые» интровертные типы у Юнга практически не оказывают какое-либо влияние на внешний мир.
У «чистых» экстравертных типов затруднено взаимодействие с внутренним миром. Внешне мы можем этого и не заметить. Поэтому описанные Юнгом экстравертные типы более менее совпадают с описанием нормальных экстравертных типов.
Экстравертный мыслительный тип
Реформатор — «чистый» экстравертный мыслительный тип, у которого не развита вспомогательная функция.
Это рациональный тип, поскольку он производит выбор из происходящего на основании разумных суждений. В отличие от него иррациональный тип ориентируется по тому, что именно происходит в данный момент. То есть для рационального типа разумные суждения важнее чем восприятие происходящего вокруг. Они сознательно исключают все случайное и беспорядочное из своей жизни.
Экстравертное мышление всегда связано с внешним миров: либо с объективными фактами, либо с общепризнанными идеями. Такое мышление является понятным другим людям и, как правило, продуктивно, то есть ведет к новым объективным фактам.
Человек такого типа придает решающую силу объективной действительности или соответственно ее объективно ориентированной интеллектуальной формуле, притом не только по отношению к самому себе, но и по отношению к окружающей среде. Этой формулой измеряется добро и зло, ею определяется прекрасное и уродливое. Верно все то, что соответствует этой формуле, неверно то, что ей противоречит, и случайно то, что безразлично проходит мимо нее.
Если формула достаточно широка, то этот тип может сыграть в общественной жизни чрезвычайно полезную роль в качестве реформатора, публичного обвинителя и очистителя совести или же пропагандиста важных новшеств. Но чем уже формула, тем скорее этот тип превращается в брюзгу, рассудочника и самодовольного критика. Кроме того, чисто эмпирическое накопление фактов калечит мысль и душит смысл.
У такого типа предпочтения в дихотомиях были бы следующие:
Источник
Интровертный чувствующий тип
Интровертный чувствующий тип
Чувство в интровертной установке принципиально определяется субъективным фактором. В своей незаинтересованности объектом оно столь же отлично от экстравертного чувства, столь интровертное мышление отличается от экстравертного.
Данный тип труден для понимания, поскольку мало что появляется на его поверхности. Согласно Юнгу, к таким людям применимо выражение «тихие воды текут глубоко». В той степени, в какой они оказываются односторонними, они кажутся совсем бесчувственными и бессмысленными. Здесь легко впасть в неправильное понимание, посчитав это, с одной стороны, холодностью или безразличием, а с другой — глупостью.
Юнг описывает цель интровертного чувства как «не приспособить себя к объекту, а подчинить его себе в бессознательном усилии реализовать лежащие в нем образы»:
«Поэтому оно интровертное чувство постоянно ищет образ, который в действительности, не существует, но который оно представляет в своем видении. Это чувство, как бы без внимания скользит над объектами, которые никогда не соответствуют его цели. Оно стремится к внутренней интенсивности, для которой объекты, самое большее, дают некоторый толчок. Глубину такого чувства можно только предугадать, — но ясно постигнуть нельзя. Интровертное чувство делает людей молчаливыми и трудно доступными; ибоногюдобно мимозе, — сморщивается от грубости объекта, чтобы заполнить сокровенные глубины субъекта. Для обороны оно выдвигает отрицательные чувственные сужденяя или глубокое равнодушие».
То, что справедливо для интровертного мышления, в равной степени справедливо и для интровертного чувства, только в первом случае мы имеем дело с мыслью, а во втором — с чувством. Оба ориентированы прежде всего на внутренние образы, а не на внешние факты. Образы интровертного мыслителя привязаны к мыслям и идеалам; образы интровертного чувства характерно проявляются как ценности.
Так как интроверсия данного типа подавляет внешнее выражение, такие люди редко высказываются по поводу того, что они чувствуют. Но их субъективная ценностная система, как замечает фон Франц, в большинстве случаев, осуществляет «положительное тайное влияние на свое окружение»:
«Интровертные чувствующие типы, например, очень часто образуют этический костяк группы; не раздражая других моральными или этическими поручениями, они сами несут в себе такие правильные стандарты этических ценностей, которые они незримо эманируют, оказывая, тем самым, положительное влияние на окружающих. И любой вынужден или обязан вести себя корректно, поскольку они владеют мерой ценностного стандарта, который всегда суггестивно принуждает человека быть приличным и сдержанным в их присутствии. Их дифференцированное интровертное чувство видит „в уме“ то, что действительно является важным фактором».
Люди данного типа не блистают и не стремятся обнаруживать самих себя. Их мотивы, если таковые имеются, в большинстве случаев остаются глубоко запрятанными. Они несут в себе загадочную атмосферу независимости, самостоятельности. Они склонны избегать вечеринок и больших собраний, не потому что они судят тех, кто ходит на них, как незначительных или неинтересных (под которыми, естественно, предположить экстравертный чувствующий тип), но просто из-за того, что их оценочная чувственная функция немеет, когда в одно и то же время появляется слишком много людей. Юнг пишет:
«В большинстве случаев они молчаливы, трудно доступны, непонятны, часто скрыты под детской и банальной маской, нередко также отличаются меланхолическим темпераментом. Так как они, преимущественно, отдают себя руководству своего, субъективно ортентир6ванногочувства,тоихЪстинные мотивы, в большинстве случаев, остаются скрытыми. Вовне они проявляют гармоническую стушеванность, приятное спокойствие, симпатичный параллелизм, который не стремится вызвать другого, произвести на него впечатление, переделать его или изменить. Если эта внешняя сторона выражена несколько ярче, то возникает легкое подозрение в безразличии или холодности, которое может дойти до подозрения в равнодушии к радостям и горестям других. Тогда ясно чувствуется отвращающееся от объекта движение чувства… За настоящими эмоциями объекта данный тип не следует, он подавляет их и отклоняет или, лучше сказать, „охлаждает“ их отрицательным суждением чувства. Хотя и имеется постоянная готовность спокойно и гармонично идти рука об руку, тем не менее, к объекту не обнаруживается ни любезность, ни теплая предупредительность, а проявляется отношение, которое кажется безразличным: холодное, подчас даже отклоняющее обращение. Иногда объект начинает чувствовать, что все его существование излишне. По отношению к какому-нибудь порыву или проявлению энтузиазма этот тип сначала проявляет благосклонный авторитет, иногда с легким оттенком превосходства и критики, от которого у чувствительного объекта легко опускаются крылья. Напористая же эмоция может быть подчас резко и убийственно холодно отражена, если только она случайно не захватит индивида со стороны бессознательного, то есть, иными словами, не оживит какой-нибудь окрашенный чувством исконный образ и тем самым не полонит чувство этого типа».
Экстраверты, в особенности те, чьей доминирующей функцией является мышление, полностью обескуражены интровертным чувствующим типом. Они считают его представителей одновременно и странными, и обворожительными. Этот привлекающий магнетизм возникает благодаря очевидной «пустости» — с точки зрения экстраверта — кричащей о том, чтобы ее наполнили. Конечно, обратное тоже верно: интровертный чувствующий тип, естественно, тянется к тому, что легко сходится с другими, и ясно, и отчетливо представлен в группе. В каждом случае, этот другой есть персонификация подчиненной функции.[61]
Такие встречи и столкновения являются обычными, повседневными, равно как и становящаяся следствием желчность (характера). Хотя путем взаимного прозрения всегда сохраняется возможность длительного взаимоотношения, очарованность противоположным типом, как уже указывалось в первой главе, редко продолжается долго. Точно так же, как интровертное мышление контр-уравновешено определенного рода примитивным чувством, к которому объекты привязываются с магической силой, интровертное чувство имеет противовесом примитивное подчиненное мышление. Так как мышление у этого типа является экстравертным, то оно склонно быть пониженным — конкретным, рабски ориентированным на факты. Фактически, это нормальная и здоровая компенсация, которая работает, чтобы смягчить и уменьшить важность субъекта, так как этот тип также склонен к эгоцентризму, как и другие интровертные типы.
Оставаясь бесконтрольным, эго интроверта способно присваивать себе всю полноту личности. В этом случае, пишет Юнг, «таинственная сила интенсивного чувства превращается в банальное и претенциозное властолюбие, тщеславие и тираническое принуждение». Там, где подсознательные компенсаторные процессы полностью подавлены, бессознательное мышлене становится открыто враждебным и негативным, и оказывается спроектированным в окружающую среду. Юнг описывает некоторый итог у женщины данного типа:
«Тип остается нормальным до тех пор, пока эго чувствует себя ниже уровня бессознательного субъекта и пока чувство раскрывает нечто более высокое и более властное, нежели эго. Хотя бессознательное мышление архаично, однако оно, при помощи редукций, успешно компенсирует случайные поползновения возвести эго до субъекта. Но если этот случай все-таки наступает вследствие совершенного подавления редуцирующих бессознательных влияний мысли, тогда бессознательное мышление становится в оппозицию и проецирует себя в объекты. От этого субъект, ставший эгоцентрическим, начинает испытывать на себе силу и значение обесцененных объектов. Сознание начинает чувствовать то, „что думают другие“. Другие же думают, конечно, всевозможные низости, замышляют зло, втайне подстрекают и интригуют и т.д. Все это субъект дожен предотвратить, и вот, он сам начинает превентивно интриговать и подозревать, подслушивать и комбинировать. До него доходят всевозможные слухи, и ему приходится делать судорожные усилия, чтобы, по возможности, превратить грозящее поражение в победу. Возникают бесконечные таинственные соперничества, и в этой ожесточенной борьбе человек не только не гнушается никакими дурными и низкими средствами, но употребляет во зло и добродетели, только для того, чтобы иметь возможность козырнуть. Такое развитие ведет к истощению. Форма невроза не столько истерична, сколько неврастенична; при этом часто страдает физическое здоровье, например, появляется анемия со всеми ее последствиями».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Источник