Интеллектуальные чувства это любознательность

Интеллектуальные чувства

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЕ ЧУВСТВА — чувства, возникающие в процессе познавательной деятельности и ею обусловленные. Интеллектуальные чувства связаны с потребностью в познании, с поисками истины, с решением мыслительных задач. К И. ч. относятся любознательность, удивление, сомнение или, наоборот, уверенность в истинности тех или иных положений, удовольствие от удачного решения мыслительной задачи, разочарование при неумении её решить и т.д. Не следует смешивать интеллектуальные чувства с интеллектуальными компонентами, присущими любому чувству. Отличительной особенностью интеллектуальных чувств является то, что они вызываются самой интеллектуальной деятельностью. Вызывая непосредственное удовольствие, процесс познания способствует формированию стойких познавательных интересов. С другой стороны, интерес к познанию способствует развитию интеллектуальных чувств.

Физиологической предпосылкой интеллектуальных чувств следует считать ориентировочный рефлекс, связанный с биологической потребностью живого существа (и человека в особенности) ориентироваться в окружающей среде. Освобождение этого рефлекса у человека от непосредственной связи с практическими потребностями создало возможность возникновения чувств, вызываемых самим процессом познания, — интеллектуальных чувств.

Интеллектуальные чувства вместе с чувствами моральными и эстетическими составляют группу так называемых высших чувств, являющихся продуктом наиболее высокой ступени развития человека как общественного существа.

Использованы материалы кн.: Психолого-педагогический словарь. / Сост. Рапацевич Е.С. – Минск, 2006, с. 281-282.

Источник

Интеллектуальные чувства: виды и примеры

Определение интеллектуальных чувств связывается с процессом познания, возникают они в процессе обучения или научной и творческой деятельности. Любые открытия науки и техники сопровождаются интеллектуальными эмоциями. Еще Владимир Ильич Ленин отмечал, что без человеческих эмоций невозможен процесс поиска истины. Нельзя отрицать, что чувства играют первостепенную роль в изучении человеком окружающей среды. Не зря многие ученые на вопрос о том, как им удалось достигнуть успеха в своей области знания, без тени сомнения отвечали, что научное познание – это не только труд и напряжение, но и великая страсть к работе.

В чем смысл интеллектуальных чувств?

Суть данных эмоций заключается в выражении отношения человека к процессу познания. Психологи утверждают, что мысли и эмоции тесно связаны друг с другом, развиваются в комплексе. Предназначение интеллектуальных чувств – стимулировать и регулировать умственную деятельность человека. Познавательная деятельность человека должна порождать эмоциональную отдачу, переживания, которые будут основой для оценки результатов и самого процесса познания. Самый часто используемый метод развития таких чувств — интеллектуальные игры.

Самые распространенные чувства – удивление, любознательность, сомнения, тяга к истине и так далее. Взаимосвязь познавательной деятельности и эмоций доказывается одним простым примером интеллектуальных чувств: когда мы испытываем удивление, то стараемся во что бы то ни стало прийти к разрешению возникшего противоречия, ситуации, за которой последовало чувство удивления.

Еще Эйнштейн говорил о том, что самая яркая и прекрасная эмоция – это ощущение неразгаданной тайны. Именно эти чувства – основа любого подлинного знания. Именно в процессе познания и исследований человек ищет истину, выдвигает гипотезы, опровергает предположения и ищет лучшие пути развития и решения проблем. Каждый человек в своих стремлениях может заблудиться и вновь выбраться на правильную дорожку.

Нередко поиски истины могут сопровождаться сомнениями, когда в сознании человека существуют сразу несколько путей решения проблемы, которые конкурируют между собой. Завершается процесс познания чаще всего чувством уверенности в правильности решения проблемы.

В реализации творческого потенциала у человека возникают эстетические чувства, которые характеризуются отображением в искусстве чего-то прекрасного или ужасного, трагического или счастливого, изящного или грубого. Каждая эмоция сопровождается оценкой. Эстетические чувства – продукт культурного развития человека. Уровень развитости и содержательности этих чувств – первостепенный показатель направленности и социальной зрелости человека.

Базируется познавательная деятельность на следующих видах чувств: нравственные, эстетические и интеллектуальные. Высшие чувства отражают стабильность и не предполагают слепого следования сиюминутным желаниям и временным эмоциональным переживаниям. В этом заключается суть человеческого характера, которая отличает нас от животных, ведь у них такие чувства отсутствуют.

Методы нравственного воспитания

Воспитание и формирование личности ребенка осуществляется в тесной взаимосвязи с принципами и идеалами существующего общества. Методы нравственного воспитания – это способы педагогического воздействия, которые базируются на этих целях и идеалах общества. Самым популярным методом являются интеллектуальные игры.

Задача воспитателя — с детства заложить ребенку начала гуманизма, именно поэтому и способы воспитания должны основываться на гуманности. Например, воспитание коллективизма в ребенке предполагает организацию ежедневного времяпрепровождения ребенка таким образом, чтобы развить желание и умение у подрастающего поколения трудиться совместно, учитывать желания и чувства других детей. Вместе играть, заботиться о родителях и друзьях, сообща выполнять работу и так далее. Или воспитание любви к Родине основывается на том, чтобы привить ребенку чувство патриотизма, связать окружающую действительность с воспитательной работой.

Формирование личности ребенка

Главную роль в процессе познавательной деятельности детей играют мотивы, которые побуждают ребенка действовать в соответствии с принятой моделью поведения. Эти мотивы должны быть нравственными. Например, желание помочь ближнему в трудной ситуации, оказать помощь старикам и заступиться за младших. Их основа – альтруизм, безвозмездное выполнение определенных действий, без выгоды для себя самого. Также мотивы могут быть и эгоистичными, например, попытки завладеть лучшими игрушками для себя самого, предлагать помощь только за определенное вознаграждение, дружить с более сильными сверстниками в ущерб слабым и так далее. И если маленькие дети дошкольного возраста еще слабо осознают происходящее и тут рано говорить о нравственном воспитании, то начиная с младшего школьного возраста мотивы поведения и поступков свидетельствуют об определенном уровне воспитанности и нравственной направленности личности.

Какие бывают интеллектуальные ощущения?

Данный тип эмоций насчитывает немалое количество вариаций. К интеллектуальным чувствам относят: чувство ясности или сомнения, удивления, недоумения, догадки и уверенности.

Чувство ясности

Такое интеллектуально чувство, как чувство ясности, человек испытывает в тот момент, когда понятия и суждения представляются нам отчетливо и не сопровождаются сомнениями. Каждый человек чувствует себя некомфортно и беспокойно, когда мысли, витающие в голове по поводу познания определенного явления, путаются и не складываются в одну конкретную картинку. И в то же время человек испытывает приятнейшее чувство удовлетворенности, когда мысли в голове упорядочены, свободны и имеют свою логическую последовательность. Пусть эта логика понятна только нам, главное, что ощущается легкость мышления и спокойствие.

Чувство удивления

Когда мы имеем дело с теми явлениями и событиями, которые являются для нас новыми и неизведанными, если происходит то, что пока не поддается нашему уму – мы испытываем чувство глубокого удивления. Если говорить о процессе познания, то удивление – это приятное чувство, которое носит радостный характер. Декарт отмечал, что, когда человек следит за событиями, он испытывает удовольствие от того, что новые и не изученные явления возбуждают у человека чувство удовольствия. Это и есть интеллектуальная радость. Ведь процесс познания только впереди. Интеллектуальные чувства человека побуждают нас к началу познавательной деятельности.

Чувство недоумения

Нередко в процессе познания того или иного явления на определенных этапах человек сталкивается с трудностями, когда полученные факты никак не вписываются в уже известные и установленные связи. Чувство недоумения побуждает интерес к дальнейшему процессу исследования, является источником азарта.

Догадки

В процессе познавательной деятельности мы нередко сталкиваемся с таким чувством, как догадки. Когда исследуемые явления еще не изучены до конца, но полученных знаний уже достаточно для того, чтобы строить предположения по поводу дальнейшего познания. Психологи связывают чувство догадки с этапом построения гипотез в исследовательской деятельности.

Чувство уверенности

Обычно возникает на этапе завершения познавательной деятельности, когда правильность полученных результатов не вызывает никаких сомнений. А связи между элементами изучаемого явления логичны, обоснованы и подтверждаются не только догадками, но и реальными случаями из практики.

Чувство сомнения

Чувство, которое возникает только тогда, когда предположения конкурируют с возникающими обоснованными противоречиями. Данные эмоции побуждают к бурной исследовательской деятельности и всесторонней проверке изучаемых фактов. Как говорил Павлов, для того чтобы результаты научной деятельности были плодотворными, нужно постоянно проверять себя и сомневаться в добытых фактах.

Часто можно слышать, что в науке нет места эмоциям, но это в корне неверно. Человек, чья исследовательская деятельность сопровождается глубокими интеллектуальными переживаниями, достигает гораздо больших результатов, ведь он «горит» своей работой и вкладывает в нее все силы.

Источник

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЕ ЧУВСТВА

Расстановка ударений: ИНТЕЛЛЕКТУА`ЛЬНЫЕ ЧУ`ВСТВА

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЕ ЧУВСТВА — чувства, возникающие в процессе познавательной деятельности человека и ею обусловленные. И. ч. связаны с потребностью в познании, с поисками истины, с решением мыслительных задач. К И. ч. относятся любознательность, удивление, сомнение или, наоборот, уверенность в истинности тех или иных положений, удовольствие от удачного решения мыслительной задачи, разочарование при неумении её решить и т. п. Не следует смешивать И. ч. с интеллектуальными компонентами, присущими любому чувству. Отличительной особенностью И. ч. является то, что они вызываются самой интеллектуальной деятельностью. Вызывая непосредственное удовольствие, процесс познания способствует формированию стойких познавательных интересов. С другой стороны, интерес к познанию способствует развитию И. ч.

Физиологич. предпосылкой И. ч. следует считать ориентировочный рефлекс, связанный с биологич. потребностью живого существа ориентироваться в окружающей среде. Освобождение этого рефлекса у человека от непосредственной связи с практич. потребностями создало возможность возникновения чувств, вызываемых самим процессом познания, — И. ч.

Основы И. ч. формируются у ребёнка очень рано. В раннем детском возрасте зачатки И. ч. наблюдаются в форме удовольствия при удовлетворении любознательности. Если ребёнок не находит ответа на интересующие его вопросы, это может надолго задержать развитие И. ч. В дошкольном возрасте И. ч. начинают связываться с познанием предметов и явлений, не только непосредственно окружающих ребёнка. Удовлетворение этих более широких интересов является важным условием развития И. ч. Переход к обучению в школе обусловливает значительное расширение знаний, а тем самым и источников И. ч. На развитие И. ч. в подростковом возрасте значительное влияние оказывает формирование познавательных интересов, а также возникновение потребности в доказательстве, обосновании тех или иных положений. В старшем школьном возрасте для развития И. ч. особенно большое значение имеет формирование основ научного мировоззрения.

И. ч. вместе с чувствами моральными и эстетическими составляют группу т. наз. высших чувств, являющихся продуктом наиболее высокой ступени развития человека как общественного существа. См. также Чувство.

Л. В. Благонадежина. Москва.

1. Педагогическая энциклопедия/Глав. ред. И. А. Каиров и Ф. Н. Петров. т. 2. — М.: Советская энциклопедия, 1965. — 912 с. с илл., 5 л. илл.

Источник

Текст книги «Эмоции и чувства»

Автор книги: Евгений Ильин

Жанр: Классики психологии, Книги по психологии

Текущая страница: 22 (всего у книги 76 страниц) [доступный отрывок для чтения: 28 страниц]

Эмоцию презрения рассматривают как одно из проявлений чувства враждебности. По С. И. Ожегову (1985), презрение – это глубоко пренебрежительное отношение к кому– или чему-нибудь. Но пренебрежение тот же автор определяет как высокомерное, лишенное всякого уважения и внимания отношение к кому– или чему-нибудь. Это сознание своего превосходства в чем-то на фоне недоброжелательного отношения к кому-либо.

Для К. Изарда главным в понимании презрения является «победа», понимаемая как физические, вербальные и воображаемые преимущества одного человека перед другим. При этом он пишет, что «победа» предполагает наличие победителя и проигравшего и что первый начинает относиться ко второму с презрением. Исходя из этого, автор считает, что презрение возникает не только в межличностном общении, но и между соревнующимися командами и их болельщиками. Однако победа или поражение вовсе не приводят к презрению. Как следствие явного превосходства над соперником может возникнуть пренебрежительное (высокомерное) отношение к нему, но отнюдь не презрение. Для последнего необходимо наличие чувства вражды, и это нельзя упускать из вида. Презрение является специфическим проявлением враждебности, когда один человек испытывает не просто отвращение к другому, но выражает свою враждебность в действиях, полных сарказма (злой иронии) или ненависти.

Презирать можно и себя за недостойное в собственных глазах поведение. Презрение также может характеризовать отношение одной этнической группы или расы к другой.

На мой взгляд, презрение – это социальное отвращение к человеку, совершившему недостойный поступок. Спецификой этой эмоции является то, что возникнув ситуативно, она не исчезает бесследно по окончании ситуации, ее спровоцировавшей, а переходит в стойкое отрицательное отношение к данному человеку, т. е. в чувство.

Поскольку презрение является сложным по гамме переживаний, сопровождающая его мимика не сводится ни к экспрессии отвращения, ни к экспрессии гнева. Это комплексное пантомимическое выражение. Выражая презрение, человек выпрямляется, слегка откидывает голову назад и смотрит на объект презрения как будто сверху вниз. Брови и верхняя губа несколько приподняты (или уголки губ сжаты, что, по мнению П. Экмана и В. Фризена (1986), является самым узнаваемым признаком презрения, независимо от этнокультурных различий). Презрение может выражаться также «презрительной» усмешкой. Эмоция презрения, по сравнению с гневом и отвращением, характеризуется самым низким уровнем физиологического возбуждения. Это «холодная» эмоция, сопровождающаяся крайне незначительными изменениями вегетатики. Процесс общения с презираемым человеком приобретает черты надменности, а не просто снисходительности.

Причины возникновения эмоции презрения в эволюции объяснить трудно. Создается впечатление, что эта чисто человеческая эмоция появилась как механизм уменьшения опасностей, грозивших человеку (презрение опасности), что делало его более решительным и смелым. Эта функция презрения не потеряла своего значения и в наше время. Кроме того, презрительное отношение к врагу делало его в глазах воинов «недочеловеком», уменьшало возможность проявления к нему жалости, что тоже повышало решительность в уничтожении врага. Возможно, презрение явилось способом укрепления социальных норм общежития через выражение своего крайне пренебрежительного отношения к членам коллектива, нарушавшим эти нормы, что делало их моральными изгоями общества. Презрение может служить средством группового давления на отдельных людей.

7.5. Интеллектуальные «эмоции», или Аффективно-когнитивные комплексы

Под интеллектуальными эмоциями (чувствами) понимают специфические переживания, возникающие у человека в процессе мыслительной деятельности. Термин «интеллектуальное чувство» возник в первой половине ХIХ века в школе И. Гербарта (Herbart, 1834). Однако эти чувства рассматривались представителями данной школы или как особенности ощущений, или как проявление динамики представлений. По существу, интеллектуальное чувство в их представлении есть не что иное, как сознательная оценка отношений между представлениями, и ничем не отличается от познавательных процессов. Поэтому в качестве интеллектуальных чувств они выделяли чувство новизны, контраста, перемены, удивления. Вообще у разных ученых состав интеллектуальных эмоций (чувств) значительно расходится. У Р. Декарта (1950) и Б. Спинозы (1957) к интеллектуальным чувствам относятся удивление, уверенность и сомнение. А. Бэн (1906) относил к интеллектуальным эмоциям изумление, удивление, новизну, истину и ложность, а также чувствование внутренней согласованности и несогласованности. К. Д. Ушинский (1950 а) ведущим умственным чувством считал «чувство» сходства и различия или «чувство» сравнения. К интеллектуальным чувствам он относил также ожидание, неожиданность, обман, непримиримый контраст, умственное напряжение, умственный успех или неуспех, удивление, сомнение, уверенность.

Об интеллектуальных эмоциях (чувствах) писали Т. Рибо (1898), Э. Титченер (1898), У. Джемс (1922). При этом, если у первого из этих авторов говорится об изумлении, удивлении, страсти, которые можно отнести к аффективным реакциям, то у двух других за интеллектуальные чувства принимаются когнитивные процессы: либо суждения как результат логических операций, как у Э. Титченера – согласие, противоречие, легкость или трудность, истинность или ложность, уверенность или неуверенность; либо элементы мышления, не являющиеся образными, как у У. Джемса – сходство, импликация, совпадение, отношения между объектами мышления и т. д. Как видим, о переживаниях субъекта в этих случаях речь не идет. Поэтому можно считать, что перечисленные интеллектуальные феномены (познавательные процессы) отнесены К. Д. Ушинским, Э. Титченером, У. Джемсом к интеллектуальным чувствам лишь только в силу недифференцированного использования термина «чувство», означавшего, по сути, осознание человеком мыслительных процессов.

И до сих пор к интеллектуальным эмоциям относят удивление, чувство догадки, уверенность, сомнение (см. цикл работ по интеллектуальным эмоциям И. А. Васильева, 1976—1998). Основанием для их выделения и отделения от «автономных» эмоций (страха, гордости, любви и т. д.) этот автор считает их особую функционально-генетическую связь с мыслительной деятельностью. «Они не только возникают в ходе мыслительной деятельности, – пишет Васильев, – но и направляются на нее, оценивают ее успешность и неуспешность с точки зрения мотивов мыслительной деятельности и на основании этой оценки активно воздействуют на ход мыслительного процесса для удовлетворения в конечном счете познавательных потребностей субъекта» (1976, с. 153). Несмотря на приписывание столь широких функциональных «обязанностей» интеллектуальным эмоциям, остается совершенно непонятным, чем отличаются эмоции, связанные с результатом мыслительной деятельности (радость, удовлетворение или, наоборот, разочарование, досада, злость), от тех же эмоций, связанных с результатом двигательной деятельности, добывания пищи и т. д. И почему оценка сделанного хода мыслительной деятельности (правильно – неправильно) непременно должна рассматриваться как эмоция или чувство.

Спецификой эмоций, относимых к интеллектуальным, является отсутствие у них валентной (противоположной) окраски (приятно – неприятно), на что указывают К. Изард (2000) и Р. Плутчик (Plutchik, 1980). В связи с этим имеются противники отнесения таких интеллектуальных эмоций, как удивление, интерес, сомнение, к эмоциям вообще (Ortony et al., 1988). Аргументируют они это тем, что к эмоциям могут относиться только те психические явления, которые имеют валентную окраску (т. е. переживаемые как приятные или неприятные). Конечно, это не «чистые» эмоции. Это, используя термин, употребленный К. Изардом, аффективно-когнитивные комплексы – результат взаимодействия эмоционального реагирования и процесса познания.

Об удивлении как побудителе познания писал еще Аристотель (1934). Согласно его представлениям, оно служит как бы переходом от познания простых вещей к все более сложным. При этом эмоция удивления развивается в ходе познания. Р. Декарт развил мысль Аристотеля о том, что познание начинается с удивления. В ряду шести основных «чувств» на первое место он ставил «чувство» удивления, по поводу которого им высказан ряд важных мыслей. Он, например, писал, что поскольку мы удивляемся до того, как определяем ценность предмета, то удивление есть первая из всех страстей. Удивление не имеет противоположной себе эмоции. Если объект не имеет в себе ничего необычного, он не затрагивает нас, и мы рассматриваем его без всякой страсти. Удивление выполняет в познании полезную роль, так как при его возникновении душа внимательно рассматривает предметы, кажущиеся ей редкими и необычными.

И. Кант (1900) определял удивление как чувство замешательства при встрече с чем-то неожиданным. При этом в развитии эмоции удивления он выделял две стадии: первоначально оно задерживает развитие мысли и вследствие этого бывает неприятным, а потом содействует приливу мыслей и неожиданных представлений и потому становится приятным.

Т. Рибо в понимании интеллектуальных чувств, и в частности удивления, исходил из представлений о любопытстве. Рассматривая становление интеллектуальных чувств в онтогенезе, он выделял три периода: утилитарный, бескорыстие и страсть. В первом периоде им выделялись три этапа: изумление, удивление и чисто утилитарное любопытство.

Глубокий анализ эмоции удивления дал К. Д. Ушинский. Он полагал, что в удивлении к чувству неожиданности присоединяется сознание трудности примирить новое для нас явление с теми представлениями, которые уже имеются у человека. Пока мы не обратим внимания на эту трудность, мы будем испытывать только чувство неожиданности или чувство обмана. По мнению Ушинского, дело не в самом явлении или образе, нас поражающем, а в его отношении к нашим убеждениям и «рядам наших мыслей», обусловливающим наши ожидания. «Явление, поражающее химика или ботаника, может вовсе не поразить человека, незнакомого с этими науками, и наоборот, то, что поражает человека, не знающего химии и физики, вовсе не поразит специалиста в этих науках, и не поразит не потому, что химик или физик привыкли к данному явлению (они могли его прежде никогда и не видеть), но потому, что они знают, что ожидаемое явление должно произойти, и будут, напротив, удивлены, если оно не произойдет» (1974, с. 434). Ушинский приводит для доказательства своей позиции мнение Броуна, который утверждал, что удивление предполагает предварительные знания, которым новое явление противоречит, и поэтому удивление невозможно при полном невежестве. Развивая эту мысль, Ушинский отмечает, что для младенца все явления новы, но он ничему не удивляется. «Мы удивляемся новому, неожиданному для нас явлению именно потому, что чувствуем всю трудность внести его как новое звено в вереницы наших представлений, и как только мы это сделаем, так и чувство удивления прекратится…» (с. 435).

К. Д. Ушинский соглашается с мнением Р. Декарта, что одни люди способнее других к чувству удивления, но сетует на то, что Декарт смешал это чувство со страстью удивляться (в современной терминологии последнее, очевидно, относится к любознательности). Он полагает, что людей, не ищущих удивления (не любознательных), действительно можно встретить, как и вообще людей, равнодушных к приобретению знаний; но людей, не способных удивляться, нет. Ушинский пишет о трех видах людей, которые редко удивляются. Во-первых, это те, которые настолько увлечены своим делом, что мало интересуются всем остальным. Во-вторых, те, у которых много разнообразных знаний и которых редко чем можно удивить. В-третьих, это люди, которые знают все поверхностно, но которые, как им кажется, могут все объяснить (т. е. дилетанты).

Что же касается страсти к удивлению, то Ушинский выделяет два ее вида: «сильной, пытливой души» (любознательность) и «мелкой страсти души, которая, за неимением других занятий, любит щекотать себя чувством удивления» (любопытство) (с. 436).

Ушинский поднимает важный вопрос о том, что традиционное воспитание и обучение детей, когда ребенку на все даются готовые ответы, убивает способность удивляться, смотреть на природу зрелым умом и младенческим чувством. Он считает, что свежее детское (непосредственное) и в то же время мудрое удивление присуще глубоким мыслителям и великим поэтам, останавливающимся часто перед такими явлениями, на которые все давно перестали обращать внимание. Поэтому талантливый человек всегда кажется толпе несколько ребенком. Ушинский справедливо считает такое удивление одним из сильнейших двигателей науки: часто нужно только удивиться тому, чему еще не удивлялись другие, чтобы сделать великое открытие. «Правда, – пишет Ушинский, – ученый уже не удивляется тому, чему еще дивится невежда, но зато он удивляется тому, чему невежда не может удивиться» (с. 437).

Этот анализ эмоции удивления остается непревзойденным в отечественной литературе, хотя надо сказать, что психологи нашей страны не очень стремились к изучению этой эмоции.

Удивление – родня страху. Им часто начинается и наслаждение, и отвращение, и даже самый страх.

К. Изард (2000) полагает, что удивление нельзя назвать эмоцией в собственном смысле этого слова, так как оно не обладает тем набором характеристик, которые присущи таким базовым эмоциям, как радость или печаль. Мимическое выражение удивления: брови высоко подняты, из-за чего на лбу появляются продольные морщины, а глаза расширяются и округляются. Приоткрытый рот принимает овальную форму.

Переживание, сопровождающее эмоцию удивления, носит позитивный характер. К. Изард пишет, что в ситуации удивления люди, как правило, испытывают примерно такое же удовольствие, как и при сильном интересе. Однако приписывая удивлению переживание удовольствия, нельзя не учитывать, что И. Кант говорил и о недовольстве при удивлении, когда удивление задерживает развитие мысли. Да и К. Изард пишет: «…если Ребекка чаще испытывала неприятное удивление…» (с. 195), – соглашаясь, по сути, с тем, что удивление может переживаться и как негативная эмоция. Поэтому в обыденной речи можно услышать: «Ты меня неприятно удивил!»

Причины удивления. Еще Р. Декарт писал, что удивление возникает при встрече человека с новым объектом. Но если это так, то эмоция удивления должна отождествляться или же быть хотя бы частью (переживанием) ориентировочной реакции или рефлекса «что такое?» по И. П. Павлову. С точки зрения К. Изарда, удивление порождается резким изменением стимуляции. Внешней причиной удивления, как пишет он, служит внезапное, неожиданное событие. Это ближе к истине, но тоже не совсем точно. Внезапный звук может не удивить, а испугать человека. Следовательно, нужна еще какая-то характеристика стимула, которая только одна и может привести к удивлению как психической реакции, а не только физиологической. Более точно сказано С. И. Ожеговым (1975): удивление – это впечатление от чего-нибудь неожиданного, странного, непонятного. Вот эта-то необычность стимула (от того он и становится неожиданным, не отвечающим нашим ожиданиям, представлениям), а не просто новизна и внезапность, и является, очевидно, главной причиной появления удивления. В связи с этим В. Чарлзуорт (Charlsworth, 1969) определяет удивление как ошибку ожидания.

Но такое понимание удивления, замечает К. Изард, исключает возможность его появления раньше 5–7-месячного возраста, так как новорожденный ребенок из-за недостаточного развития когнитивных функций еще не способен к формированию ожиданий и предположений.

Другая точка зрения высказана Т. Бауэром (Bower, 1974), который приводит данные о том, что реакция испуга, или удивления (для него это одно и то же), наблюдается у младенцев уже по прошествии несколько часов после рождения. Однако для того, чтобы согласиться с ним, нужно все-таки выяснить, что же наблюдалось у младенцев – испуг или удивление, так как очевидно, что это разные эмоциональные реакции.

Стадии возникновения удивления. И. А. Васильев (1974), связывающий удивление с формированием проблемы, выделяет три стадии возникновения и развития этой эмоции. Первая стадия – недоумение. Оно возникает при относительно малой уверенности в правильности прошлого опыта, когда некоторое явление не согласуется с этим опытом. Противоречие еще осознано слабо, смутно, а прошлый опыт еще недостаточно проанализирован. Направленность недоумения четко не выражена, а его интенсивность незначительна.

Вторая стадия связана с «нормальным» удивлением. Она является следствием заострения противоречия, осознания несовместимости наблюдаемого явления с прошлым опытом.

Третья стадия – изумление. Оно возникает тогда, когда человек был абсолютно уверен в правильности предыдущих результатов мыслительного процесса и прогнозировал результаты, противоположные возникшим. Изумление часто протекает как аффект с соответствующими выразительными движениями и вегетативными реакциями.

Значение удивления. К. Изард утверждает, что основная функция удивления состоит в том, чтобы подготовить человека к эффективному взаимодействию с новым, внезапным событием и его последствиями. Удивление освобождает проводящие нервные пути, подготавливает их к новой активности, отличной от предыдущей. Изард приводит выражение C. Томкинса (Tomkins, 1962), что удивление – это «эмоция очищения каналов». Другую позицию занимает И. А. Васильев, который полагает, что с помощью удивления эмоционально окрашивается и выделяется нечто «новое», имеющее ценность для человека. Эмоция удивления презентирует сознанию еще неосознанное противоречие между старым и новым и на этой основе дает возможность человеку осознать необычность ситуации, заставляет внимательно ее проанализировать и, следовательно, ориентирует его в познании внешней действительности. В то же время эта эмоция является и тем механизмом, который побуждает и направляет мотивы мыслительной деятельности, дает толчок к выбору средств для преодоления обнаруженного противоречия.

Л. С. Выготский (1984) отмечает, что в субъективистской психологии интересы то отождествлялись с умственной активностью и рассматривались как чисто интеллектуальное явление, то выводились из природы человеческой воли, то относились к сфере эмоциональных переживаний и определялись как радость от происходящего без затруднений функционирования наших сил.

Испытываемые человеком в процессе выполнения интересующей его деятельности эмоции (процессуальные интересы) Б. И. Додонов называет чувством интереса. Это, по его мнению, чувство успешно удовлетворенной потребности в желаемых переживаниях. Оно может быть разным и часто порождается обычными потребностями, еще не образовавшими особого механизма интереса-склонности. Деятельность, в которой выражают себя интересы через это чувство, может носить разный характер; иногда она может ограничиваться только познавательными процессами, и тогда отмечают, что люди нечто смотрят с интересом, нечто слушают с интересом или нечто изучают с интересом. Но человек может и работать с интересом, и играть с интересом и т. д. При этом, полагает Додонов, в зависимости от конкретного характера деятельности интерес будет выражаться через разные эмоции, иметь разную эмоциональную структуру. В то же время он пишет, что для того, чтобы понять природу человеческих интересов, их сущность надо искать не в специфике «чувства интереса», а в чем-то совсем ином. В чем именно – он не раскрывает. Это может быть и потребность в новизне, и привлекательность неизвестного, загадочного, и желание испытывать удовлетворение от сделанного.

Значительное внимание уделяет интересу К. Изард (2000). Он предполагает наличие некой внутренней эмоции интереса, обеспечивающей селективную мотивацию процессов внимания и восприятия и стимулирующей и упорядочивающей познавательную активность человека. Интерес рассматривается Изардом как позитивная эмоция, которая переживается человеком чаще всех остальных эмоций. В то же время он говорит об интересе и как о мотивации.

По мнению В. Чарлзуорта (Charlsworth, 1968) и К. Изарда, интерес, как и удивление, имеет врожденную природу. Однако Изард не отождествляет интерес с ориентировочным рефлексом (непроизвольным вниманием), хотя и указывает, что последний может запускать эмоцию интереса и способствовать ей. Однако затем ориентировочная реакция исчезает, а интерес остается. Автор подчеркивает, что интерес нечто большее, чем внимание, и доказывает это тем, что на манекене с нарисованным лицом 2-месячный ребенок задерживает внимание дольше, чем на манекене без лица, а на живом человеческом лице дольше, чем на манекене с лицом. Эмоция интереса отличается от ориентировочного рефлекса тем, что она может активироваться процессами воображения и памяти, которые не зависят от внешней стимуляции. Он указывает и на отличие интереса от удивления и изумления, хотя и не останавливается на дифференцирующих их признаках.

Мне представляется, что необходимо различать кратковременное и долговременное проявление интереса. Изард говорит о первом, который можно было бы назвать реакцией заинтересованности, несущей в себе положительный эмоциональный заряд. Заинтересоваться – значит почувствовать (осознать) интерес к кому– или чему-нибудь (С. И. Ожегов), быть заинтригованным, что ведет к возникновению напряжения, выражающемуся в нетерпеливости, в желании скорее узнать, чем все закончится. Долговременный интерес – это положительная эмоционально-мотивационная установка на познание какого-то объекта.

Мимическое выражение эмоции интереса, как показал Изард, чаще всего кратковременно и длится от 0,5 до 4–5 секунд, тогда как нейронная активность, вызванная интересом, и переживание его длятся дольше. Интерес может проявляться только одним мимическим движением в одной из областей лица или их совокупностью – приподнятыми или слегка сведенными бровями, перемещением взгляда по направлению к объекту, слегка приоткрытым ртом или поджатием губ.

Проявление эмоции интереса сопровождается сначала небольшой брадикардией (снижением частоты пульса), а затем некоторым повышением частоты сердечных сокращений. Эмоция интереса, по Изарду, проявляется в таких переживаниях, как захваченность, зачарованность, любопытство.

Любопытство. Рассматривая интерес, отечественные психологи, как правило, ничего не говорят о таком психологическом явлении, как любопытство. Между тем, по С. И. Ожегову, любопытство – это стремление узнать, увидеть что-то новое, проявление интереса к чему-нибудь (я бы добавил – «здесь и сейчас»). В частности, любопытный факт – это интересный, возбуждающий любопытство, содержащий какую-то интригу. Отсюда заинтриговать – возбудить интерес, любопытство чем-то загадочным, неясным. Любопытству сродни понятие «любознательный», т. е. склонный к приобретению новых знаний.

Следует отметить, что, как писал Ларошфуко, есть две разновидности любопытства: своекорыстное – внушенное надеждой приобрести полезные сведения, и самолюбивое – вызванное желанием узнать то, что неизвестно другим.

Все сказанное ранее свидетельствует о том, что нет никаких оснований исключать любопытство из рассмотрения вопроса об интересе. Очевидно, что любопытство и любознательность являются проявлениями познавательного интереса, несмотря на то что в ряде случаев любопытство может быть мелочным и пустым (т. е. интерес проявляется ко всяким случайным или несущественным обстоятельствам, фактам и т. п.), или, как пишет П. А. Рудик, любопытство является начальной стадией развития интереса при отсутствии четкого избирательного отношения к объектам познания.

А. Г. Ковалев (1970) пишет, что у маленьких детей интерес первоначально проявляется в форме любопытства. Но эта направленность на объект носит временный характер и может быть названа предынтересом. Собственно интерес (отношение) возникает в дошкольном возрасте.

Таким образом, любопытство можно, по Ковалеву, рассматривать как проявление ситуативного интереса. Поэтому Н. Д. Левитов прав, когда говорит о том, что любопытство имеет разные формы, и было бы неправильно думать, что все они являются выражением поверхностной, несерьезной любознательности. Он выделяет непосредственное и наивное любопытство, которое может не содержать в себе ничего плохого. Такое любопытство свойственно маленьким детям. Новому для них человеку они могут задать самые разнообразные вопросы: «Почему вы такой большой?», «У вас есть маленькая дочка?» и т. д. Непосредственное и наивное любопытство, как отмечает Левитов, бывает и у взрослых, когда им приходится обращать внимание на что-то новое, непривычное. Таково любопытство человека, попавшего в новую обстановку.

Левитов говорит и о серьезном любопытстве, которое свидетельствует о любознательности человека. Это своего рода кратковременный концентрат любознательности. Не случайно слова «любопытство» и «пытливость» имеют общий корень; через любопытство формируется пытливость, пытливость выражается в любопытстве. Левитов рассматривает любопытство в качестве одного из показателей умственной активности, живости и широты интересов человека. Он подчеркивает роль любопытства в науке: оно часто является толчком к постановке исследования.

Когда же с пренебрежением говорят о любопытстве, то имеют в виду его особую форму – праздное любопытство. Это означает, что любопытство направлено на предмет, не стоящий внимания, и что источником его является желание проникнуть в область, в которую данному человеку проникать не следует. К праздно любопытствующим Левитов относит зевак, а также сплетников, желающих узнать что-то сенсационное.

Многими психологами интерес понимается как отношение, что следует и из перевода латинского слова «интерес» – «важно», «имеет значение». Правда, это отношение не всегда пристрастно, эмоционально. Так, в «Словаре по этике» интерес определяется как целеустремленное отношение человека, общества в целом к какому-либо объекту его потребности; в «Психологическом словаре» интерес понимается как потребностное отношение человека к миру. Чаще всего, однако, подчеркивается, что интерес как отношение имеет положительную эмоциональную окраску. У С. Л. Рубинштейна интерес – это избирательное, эмоционально окрашенное отношение человека к действительности, у А. Г. Ковалева – это эмоциональное и познавательное отношение и т. д. В то же время Ковалев отмечает, что не любое эмоциональное отношение составляет интерес. Радость может и не выражать интереса. Следовательно, как полагает автор, обязательным признаком интереса может быть только устойчивое положительное эмоциональное отношение личности к объекту. Но последнее можно рассматривать и как склонность (потребность в осуществлении интересной деятельности), и как чувство. Отсюда и многозначность в понимании интереса как психологического феномена, о которой я подробно говорил в книге «Мотивация и мотивы» (Ильин, 2000).

Очевидно, что интерес – это и мотивационное образование, в котором, наряду с эмоциональным компонентом (положительным эмоциональным тоном впечатления – удовольствием от процесса), присутствует и другой, когнитивный – потребность в познании чего-то. Следовательно, интерес – это аффективно-когнитивный комплекс.

Возникающее противоречие в понимании интереса, с одной стороны, как ситуативного психологического феномена (потребности), а с другой стороны, как устойчивого психологического феномена (эмоционального отношения) Б. И. Додонов (1973, 1978) попытался решить следующим образом. Ключ к пониманию сущности интересов он видит в рассмотрении динамики отношений между потребностями и эмоциями, которые приводят к возникновению интересов – отношений, интересов – свойств личности. Выступая в первую очередь индикаторами потребностей человека, эмоции сами постепенно все более становятся «предметом» его особых психологических потребностей, приобретают известную самоценность, начинают заранее «предвкушаться» личностью. В «механизм» каждого интереса, по мнению Додонова, входят потребности, которые приобрели служебную функцию. Поэтому, с его точки зрения, интерес – это потребность в переживании отношений, жажда положительных эмоций. По сути, он разделяет понимание интереса А. Г. Ковалевым как устойчивого положительного эмоционального отношения, показывая истоки возникновения этого отношения.

Источник