Три вины: рациональная, иррациональная, экзистенциальная
Три чувства вины преследуют человека на протяжении всей его жизни: чувство реальной вины, иррациональное чувство вины и чувство вины экзистенциальной.
Рациональное чувство вины имеет большую ценность. Оно отражает реальность, сообщая человеку, что он погрешил перед другими. Рациональная вина сигнализирует человеку, что ему надо исправить свое поведение. Человек, способный ощущать рациональную вину, может использовать это чувство как руководство к моральному поведению.
Про чувство вины
Способность к рациональной вине дает возможность регулярно исследовать свои ценности и стараться жить, насколько это возможно, в соответствии с ними. Рациональное чувство вины помогает исправлять свои ошибки, поступать морально и проявлять инициативу.
Рациональная вина хороший помощник в том, чтобы относиться друг к другу сочувственно и великодушно. Рациональная вина определенно человеческое состояние. Каждый человек совершает агрессивные действия или имеет морально неприемлемые агрессивные мысли. Когда такое случается, люди ощущают реальную вину; они чувствуют себя некомфортно, так как преступили свои собственные этические стандарты.
Рациональная вина подвигает их и на исправление своих ошибок, и на великодушие по отношению к другим. Рациональное чувство вины — реалистичная реакция на вред, в действительности нанесенный другим, она всегда пропорциональна реальной величине ущерба и уменьшается, когда человек прекращает свое приводящее к вине поведение и исправляет ошибки. Люди, переживающие рациональную вину, могут чувствовать потребность покаяться, попросить прощения, искупить вину, а так же и подвергнуться соответствующему наказанию. Цель этих потребностей – вернуть идентичность, жить в мире с самим собой и обществом. Такие люди осознают не только свою реальную вину, но также и сильные стороны своей личности, такие как сила, честность или преданность. Они осознают, что являются человеческими существами, которые стараются быть честными с собой и другими, но могут ошибаться.
Чувство иррациональной вины развивается в детстве. Дети часто приходят к убеждению, что являются причиной проблем, над которыми они на самом деле не властны, в том числе развод, скандалы членов семьи или их пагубные пристрастия. Дети могут пытаться исправлять эти мнимые ошибки, усердствовать в самонаказании, или принять решение никогда больше не приносить никому вреда. Они начинают уклоняться от естественного самоутверждения, оценивая его как опасную агрессию. Они могут также опасаться, что другие разгневаются на них за их поведение и попытки самоутверждения. Дети часто проносят такую иррациональную вину во взрослое состояние.
Человек, склонный к развитию иррациональной вины, чувствует себя не совсем человеком. Его идентичность неприемлема — он чувствует себя виновным по своей сути. Переживание иррациональной вины может стать следствием угроз лишения родительской любви в том случае, если ребенку объясняется причинно-следственная связь между его проступком и этой угрозой. В данном случае угроза лишения любви становится для ребенка сигналом о том, что он совершил неверный по отношению к любимому человеку поступок. Ребенок осознает, что его реальные или воображаемые неправильные поступки стали преградой между ним и любимым родителем, что он стал причиной для родительского отчуждения, что его поведение препятствует нормальному взаимодействию с любимым человеком.
В некоторых случаях родитель индуцирует чувство вины ребенку за сам факт его существования (« Если бы тебя не было, я бы могла быть успешной», «Если бы ты не родился так рано, я бы могла учиться», «Если бы не ты, я бы не жила с твоим отцом»). Таким образом, у человека с ранних лет его жизни формируется иррациональное чувство вины, в отношении самого факта своего существования, что некоторых наиболее экстремальных вариантах может приводить к лишению себя жизни. Такие посылы членов семьи часто передаются из поколения в поколение, что становится социально опасным, так как такие люди сами становятся индукторами, которые заражают других людей неудачами, неверием, разочарованностью и конфликтами.
Иррациональная виноватость имеет такое же отношение к чувству вины, какое высокомерие имеет к стыду. В каждой из этих ситуаций человек скорее пытается обойти проблему, чем перерасти ее.
Существует также тип иррациональных моралистов, которые пытаются поддерживать свою моральную идентичность самозабвенных людей, лишенных всякого эгоизма. Они могут становиться «праведниками», убежденными, что овладели мастерством заботы о других. Они «признаются» в своих добродетелях (которые не могут обойтись без иррациональной вины) вместо признания своих грехов. Иррациональное чувство вины иногда называют еще защитным — оно помогает сохранять идеальный образ Я, оберегает от внутреннего напряжения. В некоторых случаях человек преувеличивает свою реальную вину. Одно из психологических объяснений этому следующее. Если я являюсь причиной какого-то события (пусть даже плохого), то я — не «пустое место», от меня что-то зависит. То есть с помощью иррационального чувства вины человек пытается подтвердить свою значимость. Ему намного болезненнее признать факт, что он ни на что не мог повлиять, признать свое бессилие что-либо изменить, чем сказать «это все из-за меня!».
К.Хорни исследуя чувство вины обращала внимание на то, что если тщательно исследовать чувство вины и испытать его на подлинность, становится очевидным, что многое из того, что кажется чувством вины, является выражением либо тревожности, либо защиты от нее.
Вследствие высочайшей тревожности при неврозах невротик чаще, чем здоровый человек, склонен прикрывать свою тревожность чувством вины. В отличие от здорового человека он не только страшится тех последствий, которые вполне могут иметь место, но заранее предвидит последствия, абсолютно несоразмерные с действительностью. Природа этих предчувствий зависит от ситуации. У него может быть преувеличенное представление о грозящем ему наказании, возмездии, покинутости всеми, или же его страхи могут быть совершенно неопределенными. Но какой бы ни была их природа, все его страхи зарождаются в одной и той же точке, которую можно грубо определить как страх неодобрения или, если страх неодобрения равносилен сознанию греховности, как страх разоблачения. /К.Хорни/
И. Ялом отмечает феномен невротической вины, которая «происходит от воображаемых преступлений (или мелких проступков, вызывающих непропорционально сильную реакцию) против другого человека, древних и современных табу, родительских и социальных запретов».
«Справиться с невротической виной возможно путем проработки собственной «плохости», бессознательной агрессивности и желания наказания». Существуют хронически иррационально виноватые люди, чаще всего это чувство тяжкое наследие эго сложного детства, однако и люди, которые не склонны к развитию подобного чувства время от времени могут испытать иррациональную вину. Например, если на их пути встретится искусный нарциссичный манипулятор или психопат, или же если определенная ситуация, которая спровоцировала это чувство, по своему психологическому содержанию напоминает о былых, ранее не осознанных проступках.
Экзистенциальной вине Ялом отводит роль советчика. Как выявить свой потенциал? Как узнать его, встретившись с его проявлением? Как мы узнаем, что потеряли свой путь? – задает вопросы Ялом. Ответы на эти вопросы он черпает в трудах М. Хайдеггера, П. Тиллиха, А. Маслоу и Р. Мэйя. «С помощью Вины! С помощью Тревоги! Через зов бессознательного!». Вышеуказанные мыслители согласны между собой в том, что экзистенциальная вина – это позитивная конструктивная сила, советчик, возвращающий нас к себе самим.
Экзистенциальная вина универсальна и не является результатом невыполнения родительских приказаний, «но вытекает из того факта, что человек может рассматривать себя как индивида, который в состоянии или не в состоянии делать выбор» (Р.Мэй). Таким образом, понятие «экзистенциальная вина» тесно связано с понятием личной ответственности. Экзистенциальная вина приходит к человеку, когда он осознает, что на самом деле имеет обязательства перед собственным бытием, когда он понимает, насколько важно реализовать потенциал, определенный ему природой. Экзистенциальная вина не связана с культурными запретами или интроекцией культурных предписаний; ее корни лежат в факте осознания себя. Каждый человек испытывает экзистенциальное чувство вины, несмотря на то, что ее сущность будет претерпевать изменения в различных обществах, и в большей степени будет определяться самим обществом.
Экзистенциальная вина не является сама по себе невротической виной, хотя она обладает потенциалом, необходимым для трансформации в невротическую вину. Если эта вина не осознается и вытесняется, то в таком случае она может развиться в невротическое чувство вины. И так как невротическая тревога является конечным результатом естественной экзистенциальной тревоги, которую старались не замечать, то из этого следует, что невротическая вина представляет собой результат отсутствия противостояния экзистенциальной вине. Если человек может осознать и принять это, то такая вина не является патологичной. Однако при правильном подходе экзистенциальная вина может принести человеку пользу.
Осознанная экзистенциальная вина способствует развитию способности мириться с окружающим миром, сопереживать другим людям, а также развивать свой потенциал. Р. Мэй рассматривал еще одну разновидность экзистенциальной вины, — вина за невозможность полного слияния с другим человеком. Человек не может посмотреть на мир глазами другого человека, не может почувствовать то же, что другой человек, не может слиться с ним воедино. Несостоятельность этого рода лежит в основе экзистенциальной обособленности или одиночества. Эта обособленность создает непреодолимый барьер, отделяющий человека от других людей, становится причиной межличностных конфликтов.
Человек должен прислушаться к своей экзистенциальной вине, которая побуждает его принять фундаментальное решение – радикально изменить свой образ жизни, измениться самому, стать собой.
И. Ялом указывает на то, что осознание экзистенциальной вины в ряде случаев может тормозить дальнейшее развитие человека. Так как решение измениться подразумевает, что человек один в ответе за прошлое крушение своей жизни и мог бы измениться уже давно. А переживание экзистенциальной вины «заставляет индивида размышлять о растрате – о том, как случилось, что он пожертвовал столь многим из своей уникальной жизни». Сделать шаг к изменению – значит признать постыдность своего прошлого. И человек, чтобы избавиться от признания своей прошлой жизни одной большой ошибкой, вытесняет чувство экзистенциальной вины, сохраняя верность привычным стереотипам.опубликовано econet.ru
Автор Амалия Макаренко
P.S. И помните, всего лишь изменяя свое сознание — мы вместе изменяем мир! © econet
Понравилась статья? Напишите свое мнение в комментариях.
Подпишитесь на наш ФБ:
Источник
Глава 2. Современное представление о карме
Причина двойственности стремлений — индуцированное чувство вины
Но разберемся, всякая ли двойственность чувств рождает карму?
Конечно же, не всякая. Человек — существо и вообще неоднозначное, и к очень многим предметам и явлениям мы испытываем именно двойственные чувства, которые тем не менее никакой кармы не порождают. Шампанское, конечно, восхитительный напиток, но — нет, ведра мне не выпить. Сладкое очень вкусно, но от него поправляются. Любовь прекрасна, но завтра на работу и нужно выспаться. И так далее. Такая двойственность — вещь совершенно нормальная. Она — не что иное, как чувство меры. Такие внутренние ограничители не портят наших отношений с миром — напротив, они помогают нам налаживать с ним нормальные отношения.
Вот классический вариант подобного нормализующего эффекта данного вида двойственности чувств. Есть семья — вполне счастливая, мирно существующая не первый год. Но, как во всякой семье, в ней, естественно, не все и не всегда бывает гладко. Да просто потому, что идеальных людей вообще на свете не существует. Жена любит мужа, муж любит жену, но кое-что в его поведении ей иногда не нравится. Кое-какие поступки его бывают не очень приятны. Она сама этого не понимает — неприятие идет на подсознательном уровне. Но там, в подсознании, эти неприятные ощущения накапливаются, и подспудное раздражение растет. И однажды женщину ни с того ни с сего прорывает. Она из-за какой-то ничего не значащей ерунды заливается слезами и сквозь слезы обиды совершенно неожиданно для себя выдает: «И вообще, перестань класть грязные носки под подушку. »
Ну вот и умница. И молодец, что не стала эту гадость в себе держать, а взяла да и выплеснула ее на ничего не подозревающего мужа. Он, конечно, посопротивляется для виду, поотстаивает чуть-чуть исконные мужские права — но ему и самому уже ругаться не хочется, уже хочется сделать приятное любимой… Ну, вот и все. Не плачь, осуши свои ясные глазки, моя хорошая. Ну все, все. Нет больше проблемы. Все закончилось! Проблема снята — снята навсегда, потому что и он, и она теперь знают, как вести себя в подобных ситуациях.
Такой вариант двойственности чувств не может стать причиной кармы. Потому что внутреннее неприятие какого-либо факта стимулирует внутренний конфликт, конфликт прорывается из подсознания в область сознания, где благополучно разряжается в виде бурной эмоциональной реакции. И все хорошо, двойственности как не бывало — на какое-то время. А через какое-то время снова вступит в силу этот механизм саморегуляции, конфликт назреет, выплеснется — и снова все спокойно.
В чем же отличие такой, нормальной двойственности от другой двойственности, которая как раз и порождает карму?
Да в том, что в первом случае двойственность отношения основана на существующем в действительности факте. У нее есть вполне реальная причина: любит жена мужа, с одной стороны, но с другой — ну не нравится ей, что муж имеет пагубную привычку засовывать под подушку нестираные носки, и все тут! Есть реальная причина, которая вызывает реальное обоснованное неприятие. Конфликт возник на реальном факте, на реально обоснованном неприятии этого факта — а значит, разрешим.
Совсем не то в случае с кармой. Вспомним пример с блондинкой. Чем она, родная, провоцировала мужа на безумную ревность? Где этот реальный факт, реальная причина этой ревности? Да был бы реальный факт измены — было бы проще! Выпорол бы как сидорову козу этот собственник свою ненаглядную Мэрилин Монро за первое же любвеобильное поползновение, и вся недолга. Инцидент, глядишь, был бы исчерпан.
Но… В том-то вся и проблема, что факта как такового не было. Не было и намека на факт. Двойственность его отношения к ней базируется вовсе не на реальном факте, а лишь на его собственном подсознательном опасении, что данный факт может произойти. При том, что жена, заметим, не дает ни малейшего повода для подобных опасений. То есть причина не в ней — причина в нем, в его подсознательных установках относительно блондинок, не имеющих к его собственной жене ни малейшего даже самого отдаленного отношения!
Двойственность чувств, которая не основана на реальных фактах, не может вырваться наружу и разрядиться в виде конфликта или эмоционального выплеска — потому что нет реального повода для такого конфликта. А потому эта двойственность так и останется внутри вас, так и будет кричать надрывно и беззвучно: все плохо, все неправильно, нехорошо! А почему неправильно? Да вы и сами не знаете. Неправильно, и все тут — громко кричит или тихо шепчет внутренний голос. Но даже если он шепчет совсем тихо, жизнь он вам при этом портит изрядно.
Так откуда же берется в глубине нашей души, в нашем подсознании это «плохо», которое не основано ни на каких реальных фактах? «Плохо», которое не основано на нашем личном опыте?
Одно дело, если бы у вас уже был печальный опыт общения с блондинками, в процессе которого ваши опасения подтвердились. Тогда было бы все понятно. Рано или поздно вы бы проанализировали этот опыт на уровне сознания, возможно, позволили бы себе бурную эмоциональную реакцию (вполне в данном случае оправданную) в адрес той блондинки и всех других заодно — и внутренний конфликт был бы исчерпан, как в примере с грязными носками. У вас был бы опыт, который вас многому бы научил. Он научил бы вас, например, отличать блондинок с шаткими моральными устоями от вполне добропорядочных блондинок и избегать первых, а жениться только на вторых, не мучая после этого этих вторых необоснованной ревностью.
Но печального опыта не было, а подсознательное убеждение «блондинка — это плохо» — есть.
Как вы поняли из данного примера, убеждение в том, что блондинка — это плохо, могло быть внушено в детстве заботливыми матушкой и бабушкой. Но почему оно так глубоко внедрилось в подсознание? Почему так сказалось на всей дальнейшей жизни? Короче говоря, почему данное постороннее мнение оказалось настолько сильным и мощным, настолько значимым?
Ответ прост: во-первых, потому что мама и бабушка в том возрасте были для вас самыми родными и авторитетными людьми и вы были склонны верить им на слово. Во-вторых, потому, что, опять же в силу вашего юного возраста, у вас не было личного опыта, который позволял бы вам либо убедиться в правоте этого убеждения, либо опровергнуть его! Внедренное извне убеждение не имеет никакой связи с вашими личными впечатлениями. А потому не может быть ни проверено, ни опровергнуто.
У человека есть свойство принимать на веру то, чего он не знает, что не может проверить сам. Особенно если этот человек — юный впечатлительный подросток. Особенно если те, кто внедряет в него какие-то убеждения, самые близкие, родные люди, старшие по возрасту и авторитетные.
Вот оно! Мы поймали причину кармы. Карму порождает внедренное в наше подсознание, внешнее по отношению к нам, то есть не проистекающее из нашего личного опыта убеждение о том, что «хорошо», а что «плохо».
Карма рождается тогда, когда относительно какой-то ситуации, предмета или явления нам внушают, что это — плохо, и мы принимаем это на веру, при том, что сами, на своем опыте не ощутили, что это плохо и почему именно это плохо. Эта оценка пришла к нам готовой, из чужого опыта, от кого-то, кому мы доверяли, и была принята нами на веру, без личного опыта на этот счет. Мы могли и родиться уже с этой оценкой, принесенной нами из прошлой жизни. В любом случае мы приняли чужую оценку как свою, приняли ее некритично, на веру, не могли убедиться в ее правоте на своем личном опыте — и в итоге эта чужая оценка разрушает какое-то конкретное направление нашей жизни, так как заставляет испытывать необоснованное чувство вины как раз тогда, когда мы хотим достичь желаемого. Потому что чужая оценка «это плохо» встает на нашем пути. И наше подсознание выдает нам диагноз: «То, чего ты хочешь, — это плохо! И хотеть этого — плохо!»
Причина кармы — восприятие чужого, индуцированного в наше подсознание мнения как своего, восприятие подсознанием чужой оценки как своей.
Назовем людей, которые индуцируют в нас свои оценки, индукторами (это очень широкое понятие, которое можно расшифровать подробнее так: индуктор — это человек, внедряющий в сознание другого человека убеждения, не подкрепленные личным опытом мишени).
Матушка и бабушка стали индукторами, внедрившими в подсознание ребенка убеждение: «Блондинка — это плохо». Они ведь чувствовали, что он с детства интересуется блондинками, и пожелали этому воспрепятствовать, возможно, думая, что поступают так «для его же блага». А возможно, они сделали это из зависти, так как сами никогда блондинками не были и не получали той доли мужского внимания, какой им хотелось бы.
Такое индуцирование в подсознание чужого, не обоснованного и не проверенного личным опытом убеждения и есть мина замедленного действия, приводящая к череде схожих нежелательных событий, называемых кармой.
Вот наш единственно верный на сегодня вывод: истинной причиной кармы в современном значении этого слова является наличие в нашем подсознании абсолютно не проверенного личным опытом, то есть унаследованного или индуцированного (внушенного нам) чувства вины по отношению к нашим стремлениям в каком-либо направлении.
Источник