София Филоненко 
- Все записи
- Записи Софии
- Поиск
София Филоненко запись закреплена
Воздух проходит сквозь мое тело со свистом, сильные руки сжимают меня, направляя. Я стремительна, прекрасна и неостановима. Я – ракетка! Оружие, символ победы в умелых руках. Летнее солнце нагревает струны моей рамы, мне хочется петь, настолько я рада быть идеальным и гармоничным продолжением руки своего партнера. С другого конца поля ко мне летит зеленый мяч.
Показать полностью. Бедный. Я встречаю его со звоном проволоки и отправляю обратно. Игра только началась, и мы лишь разогреваемся. В первом сете победа достается нам. Противник оказался не прост. Сейчас он зол и намерен отыграться. Удачи ему.
Второй сет яростнее, мяч летает с одного конца корта в другой, каждый удар на выдохе вырывается криком.
Один из ударов оглушает, заставляет подавиться. Что со мной? Почему мне так больно? Я вижу, как отбитый мною мяч не долетел и до сетки. Стукнул пару раз и укатился. И тут я понимаю — порвана. Я порвана. Вот от чего струны так слабы, и оглушающая боль от разрыва не дает услышать слова хозяйки. Она смотрит на меня с сожалением. Разочарование в её глазах – хуже удара об корт.
Любимые руки несут меня куда-то. Я слышу звук молнии, меня охватывает паника. Нет! Стой! Не убирай меня! Я ещё смогу играть, честно! Темнота поглощает, погребает заживо. Сломанная вещь должна быть убрана и забыта. Неужели это мой конец?
Вскоре меня достали из сумки в смутно знакомом помещении. Да. Точно. Я помню эти полки. У одной из них мы с тобой познакомились? Помнишь? Я тогда затаила дыхание, наверное, так всегда бывает, когда ощущаешь, что момент – решающий. Сдашь меня обратно в магазин? Ну что ж. Это не такая уж и плохая участь. Конечно, я никогда не забуду твоих рук… Почему остальные ракетки молчат? Они что-то знают? Чужие руки заносят меня в другую комнату, кладут на странного вида машину. Меня перешили. Вытянули все струны и вставили новые. Целые. Возможно, я не помнила момента своего рождения из-за невыносимой боли, которую при этом испытывала. Хотелось плакать, но я всего лишь ракетка.
Новое тело ощущалось совершенно чужим и непривычным. В нем неприятно даже играть. Вместе со струнами поменялась и я сама. Каждый отбитый мяч давался с трудом. Не было больше той гибкости, куража и эйфории от свистящего воздуха и гулкого звука отбитого мяча. Как можно погрузиться в процесс, если перед глазами стоит та самая машина для перешива ракеток, а внутри крутится мысль, что любой удар может вновь порвать тебя?
София Филоненко запись закреплена
VOGUE IS MY RELIGION
Спецпроект «Собаки говорят только правду» направлен на донесение простых, но важных идей: нельзя бросать своих питомцев, причинять боль животным, оставлять одних у магазина и многое другое.
Данный проект превратился в своеобразный пикет, где каждый имеет право голоса.
София Филоненко запись закреплена
Развилка
Как попасть в Цирк Дю Солей, что общего между ним и ВГИКом и почему плохие дрессировщики долго не живут, Развилке рассказал бывший артист «Цирка солнца» Кирилл Столбовских
София Филоненко запись закреплена
Quality Journal
Горьку ягоду — я одна
Итак, благодаря этому сайту я узнала, что дети — это исключительно бабская игрушка и бабская же обязанность. Не сказать, что я ни о чём таком не догадывалась, но именно на этом ресурсе данная мысль проговаривается с завидной регулярностью.
Ну что ж, думаю, дело за малым: закрепить это законом. Можно даже в Конституции указать: «Женщины рожают для себя: ни муж, ни родня, ни государство ничем им не обязаны», — так будет честно.
Показать полностью.
Но обязанности не существуют без прав. Посему предлагаю добавить в закон пару слов и о правах.
Итак, в первую очередь необходимо закрепить право не быть жертвой зомбирования идеей «святости материнства». Девочкам нужно с детства внушать мысль «ребёнок — только твоя проблема». Желательно подкреплять это сюжетами о том, как Кен уходит от Барби, отжимает у неё барби-дом и игрушечный кабриолет, находит себе более стройную Барби. А нашей Барби, которая с младенцем, другие куклы кричат: «Ты для кого рожала?» Учителя в школе также должны преподавать литературу и историю с учётом того, что «священный образ материнства» морально устарел и никто вокруг молодой мамы бегать не будет.
Если родители девушки давят на неё с просьбой о внучатах, то она должна как минимум иметь право пожаловаться участковому, чтобы он провёл с ними разъяснительную работу.
Если женщина выходит замуж и разговор о ребёнке заводит уже муж — меры должны быть те же. Если он предпринимает какие-то активные действия — например, снимает презерватив во время полового акта — то здесь речь должна идти уже об административном штрафе, а при повторе данного действия — об уголовном деле.
Если мужчина прямо очень хочет стать отцом, а его жена не уверена, что потянет ребёнка после возможного развода, то супруги могут заключить контракт, согласно которому во время беременности муж компенсирует жене простой в работе и ущерб здоровью, а после родов полностью берёт всю заботу о ребёнке на себя, а женщина помогает ему по желанию и по возможности. Естественно, что в случае развода ребёнок также остаётся с отцом.
Все объединения пролайферов следует немедленно признать экстремистскими организациями. Религиозным деятелям также следует запретить проповеди вроде «Плодитесь и размножайтесь», а заменить их на «Плодитесь, конечно, но думайте головой, потому что кроме вас ваш ребёнок никому не нужен».
Министерствам и ведомствам следует отменить все возрастные ограничения для проведения операции по перевязке маточных труб, равно как и вазэктомии. Также следует предпринять меры по снижению цен, как на презервативы, так и на другие средства контрацепции. Безработные и малоимущие должны получать контрацептивы по фиксированной цене либо вообще бесплатно.
Телепродюсерам стоит запретить снимать программы вроде «Беременна в 16», либо сместить фокус в них на то, что молодые мамы, приняв решение родить в столь юном возрасте, попросту ломают себе жизнь.
Разовые выплаты на ребёнка, как и алименты в случае развода, необходимо упразднить: дабы даже у самых наивных женщин развеялась иллюзия о том, что государство может позаботиться об их детях.
Именно в таких условиях женщины, наконец, почувствуют, что ответственность на ребёнке лежит только на них. Снизится ли рождаемость в стране? Ну да, снизится. Зато те, кто всё же решили родить, будут подходить к этому процессу более ответственно.
Думаете, подобные меры глупы? Утопичны? Тоталитарны? Я так не считаю. Всяко лучше нашего лицемерного мирка, где девочек с детства зомбируют зайками-лужайками, где родители требуют внучат, а муж наследника, где по всем каналам кричат о поддержке материнства — а после родов женщина всё равно остаётся в тотальной изоляции и никто ей ничем не обязан: себе ж рожала.
София Филоненко запись закреплена
Такие дела
Карен вышел на работу раньше обычного, по пути решил купить козьего молока. Загадал: если в семь утра он его найдет, Жорик останется жив; если не найдет — ну что ж. Хотя ужасно жалко.
«Молоко было только в третьем магазине. Я его принес, но дать Жоре не смог. Когда открыл дверь комнаты, картина перед глазами стояла страшная. Большая часть морды тигренка за ночь сошла.
Показать полностью. У меня подступило к горлу, задрожали, впервые наверное, руки. Тот момент был переломным — мы с Жорой начали бороться за жизнь… Теперь ко мне присылают больных животных со всего Урала и Сибири. Пришлось открывать приют для диких животных-инвалидов».
Приют этот находится в рабочем районе Челябинска. Через стенку с большими кошками расположились лисы. Напротив бродит по клетке слепой енот. С ним фотографировали в парке отдыха взрослых и детей — енот ослеп от фотовспышек. Рядом живет больной рахитом волк — хозяин кормил его кашей, потому что 2,5 кг в день свежего мяса — дорого. Есть тут раненые лебеди, малыши косули, у которых браконьеры убили мать, и многие другие животные.
Карен родом из Еревана. Папа металлург. Мама биолог. Когда был маленьким, каждые выходные пропадал в зоопарке. Поэтому, не поступив в медицинский институт, без сожаления поехал учиться на ветврача в Вологду.
«Но в Вологде делают упор на сельскую ветеринарию, там же коровы, а мне было интересно все. Поэтому на практику я попросился в наш ереванский зоопарк. А это был уже 1991 год. Нищета, свет по часам давали. Только приехал, меня приглашают на вскрытие — от истощения умер слон. Упитанный добродушный зверь вдруг стал набором костей и горой обвисшей кожей. Подняли документы, смотрю, а слона «кормили» водкой и другими человеческими продуктами. Обворовывали животное. Я тогда испытал настоящее потрясение, потому что знал этого слона с детства. Страшное было время».
Карену подкидывали очень много домашних животных. Очень. Стало ясно, что надо что-то придумать, какой-то фонд. Но как это сделать? Информации ноль, интернета тогда не было. Посоветовали поехать в Москву, в библиотеку, где были иностранные тематические журналы. И он поехал, там набрал журналов, обложился словарями и читал все статьи, в которых упоминалось «animal protection». Когда вернулся уже подкованный, обратился к юристам. Так и возник наш фонд защиты животных «Спаси меня».
В Челябинске как встретили эту инициативу? Людям есть нечего, а вы со своими зверями носитесь. «Я был, да и есть, наверное, как белая ворона. Во-первых, армянин, приезжий. Во-вторых, я дотошный. В-третьих, я не делаю различий между хозяевами животных — очередь у кабинета общая. Короче, трудно было не год и даже не два».
Часто ночует в приюте. Потому что приходится куда-то срываться, кого-то срочно оперировать. Так это сделать проще.
Как начал принимать диких животных? Жорика доставили поздней ночью. Пятимесячный тигренок, на морде — огромная открытая рана, от которой уже шел тяжелый трупный запах. Тигренок был в передвижном зоопарке, там ему по глупости дали живую курицу, костью которой он насквозь проколол себе морду.
Карен оказал первую помощь, уколол антибиотик и ушел домой. Но уснуть не смог — с первыми лучами солнца пошел по магазинам искать козье молоко…
Лечение Жорика заняло полгода. Он сдирал с морды повязки, ломал мебель, бросался на своего спасителя. Но однажды после очередной операции произнес: «Мрр-а-а». Так тигрята обращаются к матери.
Когда Жорик выздоровел, Карен позвонил хозяевам. Те увидели искалеченную морду тигра и сказали: «Такого людям показывать нельзя, мы его заберем через полгода на шкуру».
«Я его вытаскивал с того света, он у меня на руках дважды умирал, прятался за меня, как ребенок, а они — на шкуру!»
Владельцы хотели за тигра 150 тысяч. Таких денег у Карена не было. Тогда он обратился к челябинцам, рассказал историю Жоры и попросил его спасти. Люди отозвались, прислали даже больше, чем нужно. То, что осталось, пошло на лечение других зверей. А тигр через время переехал в тайгу, в центр реабилитации диких животных.
«Я постоянно езжу на встречи, форумы, выступаю в Госдуме и везде, куда зовут для того, чтобы достучаться до законотворцев. Мне хочется дожить до того дня, когда ко мне больше не будут привозить животных, содержащихся в нечеловеческих условиях».
Фото: Вадим Брайдов для ТД
#5летТД
Приют этот находится в рабочем районе Челябинска. Через стенку с большими кошками расположились лисы. Напротив бродит по клетке слепой енот. С ним фотографировали в парке отдыха взрослых и детей — енот ослеп от фотовспышек. Рядом живет больной рахитом волк — хозяин кормил его кашей, потому что 2,5 кг в день свежего мяса — дорого. Есть тут раненые лебеди, малыши косули, у которых браконьеры убили мать, и многие другие животные.
Карен родом из Еревана. Папа металлург. Мама биолог. Когда был маленьким, каждые выходные пропадал в зоопарке. Поэтому, не поступив в медицинский институт, без сожаления поехал учиться на ветврача в Вологду.
«Но в Вологде делают упор на сельскую ветеринарию, там же коровы, а мне было интересно все. Поэтому на практику я попросился в наш ереванский зоопарк. А это был уже 1991 год. Нищета, свет по часам давали. Только приехал, меня приглашают на вскрытие — от истощения умер слон. Упитанный добродушный зверь вдруг стал набором костей и горой обвисшей кожей. Подняли документы, смотрю, а слона «кормили» водкой и другими человеческими продуктами. Обворовывали животное. Я тогда испытал настоящее потрясение, потому что знал этого слона с детства. Страшное было время».
Приют этот находится в рабочем районе Челябинска. Через стенку с большими кошками расположились лисы. Напротив бродит по клетке слепой енот. С ним фотографировали в парке отдыха взрослых и детей — енот ослеп от фотовспышек. Рядом живет больной рахитом волк — хозяин кормил его кашей, потому что 2,5 кг в день свежего мяса — дорого. Есть тут раненые лебеди, малыши косули, у которых браконьеры убили мать, и многие другие животные.
Карен родом из Еревана. Папа металлург. Мама биолог. Когда был маленьким, каждые выходные пропадал в зоопарке. Поэтому, не поступив в медицинский институт, без сожаления поехал учиться на ветврача в Вологду.
«Но в Вологде делают упор на сельскую ветеринарию, там же коровы, а мне было интересно все. Поэтому на практику я попросился в наш ереванский зоопарк. А это был уже 1991 год. Нищета, свет по часам давали. Только приехал, меня приглашают на вскрытие — от истощения умер слон. Упитанный добродушный зверь вдруг стал набором костей и горой обвисшей кожей. Подняли документы, смотрю, а слона «кормили» водкой и другими человеческими продуктами. Обворовывали животное. Я тогда испытал настоящее потрясение, потому что знал этого слона с детства. Страшное было время».
Приют этот находится в рабочем районе Челябинска. Через стенку с большими кошками расположились лисы. Напротив бродит по клетке слепой енот. С ним фотографировали в парке отдыха взрослых и детей — енот ослеп от фотовспышек. Рядом живет больной рахитом волк — хозяин кормил его кашей, потому что 2,5 кг в день свежего мяса — дорого. Есть тут раненые лебеди, малыши косули, у которых браконьеры убили мать, и многие другие животные.
Карен родом из Еревана. Папа металлург. Мама биолог. Когда был маленьким, каждые выходные пропадал в зоопарке. Поэтому, не поступив в медицинский институт, без сожаления поехал учиться на ветврача в Вологду.
«Но в Вологде делают упор на сельскую ветеринарию, там же коровы, а мне было интересно все. Поэтому на практику я попросился в наш ереванский зоопарк. А это был уже 1991 год. Нищета, свет по часам давали. Только приехал, меня приглашают на вскрытие — от истощения умер слон. Упитанный добродушный зверь вдруг стал набором костей и горой обвисшей кожей. Подняли документы, смотрю, а слона «кормили» водкой и другими человеческими продуктами. Обворовывали животное. Я тогда испытал настоящее потрясение, потому что знал этого слона с детства. Страшное было время».
Источник