Есть ли у шизофреников чувство юмора

Шизофреники смеются последними

Анекдот можно использовать как средство диагностики психических расстройств. Исследование на эту тему провели ученые из Научного центра психического здоровья РАМН. Они сравнили отношение к юмору у здоровых людей и у больных шизофренией, депрессией и прочими душевными недугами. Согласно выводам ученых, опубликованным в последнем номере журнала «Вопросы психологии», психические расстройства затрудняют восприятие анекдотов, а типы этих затруднений сильно зависят от того, чем именно болен человек. Например, оказалось, что люди, страдающие депрессивным синдромом, не любят неприличные анекдоты. Зато предпочитают цинично-пессимистиче­ский, черный юмор.

Больных просили оценить качество предложенных анекдотов. По сравнению с другими испытуемыми люди, страдающие депрессией, чаще оценивали шутки как удачные, но при этом реже улыбались или смеялись. У больных шизофренией обратная картина: они проявляли эмоции чаще, но оценивали анекдоты ниже.

У шизофреников вообще большие проблемы с распознаванием юмора. Они с трудом отли­чают, когда человек говорит серьезно, а когда шутит. Например, одному из испытуемых было предложено «объявление»: «Требуются рабочие для работы на работе. Оплата деньгами». Испытуемый не воспринял это как шутку и всерьез заявил, что такой текст мог разместить в газете только полный дебил.

Ученые отмечают, что восприятие юмора зависит от двух факторов — эмоционального и интеллектуального («смех ума» и «смех тела»).

Источник

Про 03 и другую медицину

Чувство юмора при шизофрении

Запись опубликовал Admin · 7 июня, 2017

2 213 просмотра

«Нарушения чувства юмора при шизофрении и аффективных расстройствах» — данная работа была написана Еленой Михайловной Ивановой – кандидатом психологических наук, кафедра нейро-и патопсихологии факультета психологии МГУ им. М.В.Ломоносова.

Ее работа-первое в России серьезное изучение отношения к юмору больных шизофренией. Юмор как тест.

Интерьвью Е.М.Ивановой «Независимой газете» от 11.04.2007г. (в сокращенном варианте)

«Комическое, юмор постепенно выделяется.в самостоятельный предмет изучения, о чем свидетельствует появление тематических ассоциаций, таких как Американская ассоциация по изучению юмора (American Humor Studies Association) и Международное общество изучения юмора (International Society for Humor Studies).

Является ли юмор признаком психического здоровья – этот вопрос сейчас активно обсуждается на очень серьезном научном уровне. Это большая тема. По ней выполняется очень много экспериментальных и теоретических работ. Эти работы уходят и в область физиологии, связаны с иммунитетом (есть гипотеза, что смех повышает иммунный статус организма), с психическими заболеваниями, с психотерапией. Обобщающий вывод, который делают ученые в последнее время, заключается в том, что не весь юмор – это здоровый юмор. Есть позитивный юмор, адаптивный. А есть формы юмора, которые, наоборот, разрушительны, дезадаптивны – например, агрессивный, так называемый саркастический юмор.

Но, как это ни парадоксально, исследований чувства юмора у психически больных людей практически нет. В нашей стране, насколько я знаю, моя работа – чуть ли не первое исследование. Да и в мире это направление пока только еще начинает развиваться. А между тем оно очень интересно с разных точек зрения.

В моих исследованиях, например, выяснилась такая очень полезная для диагностики вещь: при грубых формах шизофрении нарушается само узнавание юмора. Мы предъявляли больным фразы – перемешанные: юмористические и неюмористические. Оказалось, что здоровые испытуемые, больные с аффективными расстройствами и больные вялотекущей шизофренией легко выделяли, где юмор, а где не юмор (независимо от того, нравится шутка или нет). И только больные приступообразно-прогредиентной шизофренией испытывали трудности с распознаванием шуток. И это позволяет выделить эту группу больных и провести диагностику.

Мы пытались выявить, какие виды юмора разные больные предпочитают, а каких, наоборот, избегают. В итоге удалось выделить пять видов юмора, которые разделили наших больных.

Во-первых, юмор нелепости. Это шутки, которые основаны не столько на интеллектуальном усилии, а на абсурдности самой ситуации. Восприятие такого юмора больше связано именно с эмоциональной составляющей. Самый мой любимый анекдот из этой серии: «Купил мужик шляпу, а она ему как раз». К юмору нелепости у больных шизофренией нет особого отношения.

Противоположностью юмору нелепости является юмор, связанный с разгадкой. Мы называли этот вид юмором разрешения противоречия. Это сходно с восприятием загадок. И этот юмор как раз особенно предпочитают больные шизофренией. Причем чем больше выражены нарушения мышления, тем больше им нравится такой юмор. Скорее всего они сами и придумывают такие шутки в больших количествах. Вот пример: «Что сегодня пьем? – Да вот вино сухое. – Ну насыпай!» Здесь чисто лингвистическая двусмысленность.

Что касается аффективных больных, то они любят специфический юмор – мы его назвали цинично-пессимистическим. Он отражает циничный, депрессивный взгляд на мир: все плохо, все будет только хуже. Но тем не менее это тоже юмор. Например: «Стоит узнать человека поближе – хочется послать его подальше». Или: «Доктор говорит пациенту: у меня для вас плохая новость. Пациент: я умру? Доктор: мы вас будем лечить».

Если говорить о маниакальных больных, то у этой группы обнаружились очень интересные закономерности в восприятии комичного. С одной стороны, по определению они очень любят смеяться, все время находятся в состоянии эйфории. Тем не менее считается, что маниакальное состояние является защитным: на заднем плане, на уровне подсознания, присутствует депрессия. И вот маниакальные больные больше всего и оценили этот специфический, депрессивный юмор.

– Получается: увидел на улице веселого человека – обойди!

– Вообще аффективные больные у меня вызывали море эмоций, пока я проводила исследование. Они совершенно непредсказуемы. А ведь считалось, что депрессивные больные вообще не смеются, не реагируют на юмор. Оказалось, что это не так, категорически не так! Я предъявляла депрессивным больным анекдоты для чтения. Бывало, что пока такой больной читает анекдот – он хохочет. Но как только он закончил чтение, у него выражение лица, что называется, «сползает», и он возвращается к своему депрессивному состоянию. Или наоборот. У меня был маниакальный больной, который хохотал все время, пока мы с ним общались, совершенно без повода. Кроме тех моментов, когда он читал анекдоты. К анекдотам он подходил серьезно.

– Итак, мы добрались до четвертого вида юмора┘

– Это неприличный юмор. Этот вид юмора не очень жалуют, игнорируют даже, больные при депрессиях. То же самое – при вялотекущей шизофрении.

– И как эти результаты можно интерпретировать?

– При депрессиях снижается уровень экспансии в мир, человек закрывается от всего и от всех. А восприятие неприличных анекдотов все-таки связано с неким эпатажем: вот какой я анекдот рассказал!

У больных с вялотекущей шизофренией скорее всего такая реакция на неприличный юмор связана тоже с депрессией. Дело в том, что больные шизофренией, которые находятся в клинике, лежат там очень часто с жалобами на депрессию. Интересно, что чем больше депрессия, тем меньше любят неприличный юмор.

Пятый вид юмора. Его условно мы обозначили как юмор, дискриминирующий противоположный пол. Пример. «Какая разница между женщинами и комарами? Комары досаждают только летом».

Анализируя эти анекдоты, я поняла, что, несмотря на дискриминирующий, агрессивный их характер, их целью является скорее флирт, установление отношений между полами, чем агрессия и изоляция. Интересно, что слишком «черный» анекдот («Она была прекрасно сложена, хотя правая рука торчала из чемодана») получил отрицательную нагрузку по данному фактору. Парадоксальный момент!

Поэтому депрессивным больным этот юмор нравится меньше, они не настроены на какие-либо отношения. А при усилении нарушений мышления больные шизофренией, наоборот, начинают любить этот вид юмора. Потому что такой юмор более броский; агрессия не такой уж тонкий юмор, это нарочитая манифестация своих намерений. Для больных приступообразно-прогредиентной формой шизофрении агрессия может являться признаком шутки. И даже самый типичный для шизофреников юмор разрешения противоречия тоже связан с агрессией: когда мы рассказываем кому-то интеллектуальный анекдот, то мы как бы меримся интеллектом с противником – поймет, дойдет до него?

Мы просили таких больных самих шутить. Так вот, оказалось, что у них все шутки были очень агрессивные, а некоторые вообще не содержали в себе никакого юмора, это была чистая агрессия. Правда, пока это еще не на уровне научных результатов, а на уровне наблюдений.

– Я вас слушаю, и мне все время приходит на память высказывание Фрейда: «Человечество всегда смеется над тремя вещами: сексом, отправлениями прямой кишки и над своим правительством»┘

– Вы знаете, похожие исследования с факторизацией оценок анекдотов, но на здоровых людях проводил швейцарский ученый Виллибальд Рух. Есть, конечно, некоторые нюансы, но в общем-то три фактора совпадают: юмор нелепости; юмор разрешения противоречия и сексуальный юмор. (В наших исследованиях получился не сексуальный, а неприличный юмор: речь шла не только про секс.)

А вот при подключении к этой выборке больных испытуемых возникают два дополнительных фактора – цинично-депрессивный юмор и юмор, дискриминирующий противоположный пол. То есть для здоровых людей два последних фактора не играют заметной роли при оценке, например, анекдота.

И этот факт очень важен для диагностики. Циничный юмор предпочитают депрессивные и маниакальные больные,

а юмор, дискриминирующий противоположный пол, – пациенты с шизотипическими нарушениями мышления. А ведь у больных шизофренией одновременно может быть и депрессия, и нарушения мышления.

Если удастся придумать рабочую методику, основанную на восприятии юмора, то это даст возможность диагностировать структуру дефекта. Ведь для врача очень важен наличный статус больного: что в данный момент преобладает, на что надо в первую очередь обратить внимание – на нарушение мышления или на депрессивное состояние.»

Мы пытались выявить, какие виды юмора разные больные предпочитают, а каких, наоборот, избегают. В итоге удалось выделить пять видов юмора, которые разделили наших больных.

Во-первых, юмор нелепости. Это шутки, которые основаны не столько на интеллектуальном усилии, а на абсурдности самой ситуации. Восприятие такого юмора больше связано именно с эмоциональной составляющей. Самый мой любимый анекдот из этой серии: «Купил мужик шляпу, а она ему как раз». К юмору нелепости у больных шизофренией нет особого отношения.

Противоположностью юмору нелепости является юмор, связанный с разгадкой. Мы называли этот вид юмором разрешения противоречия. Это сходно с восприятием загадок. И этот юмор как раз особенно предпочитают больные шизофренией. Причем чем больше выражены нарушения мышления, тем больше им нравится такой юмор. Скорее всего они сами и придумывают такие шутки в больших количествах. Вот пример: «Что сегодня пьем? – Да вот вино сухое. – Ну насыпай!» Здесь чисто лингвистическая двусмысленность.

Что касается аффективных больных, то они любят специфический юмор – мы его назвали цинично-пессимистическим. Он отражает циничный, депрессивный взгляд на мир: все плохо, все будет только хуже. Но тем не менее это тоже юмор. Например: «Стоит узнать человека поближе – хочется послать его подальше». Или: «Доктор говорит пациенту: у меня для вас плохая новость. Пациент: я умру? Доктор: мы вас будем лечить».

Если говорить о маниакальных больных, то у этой группы обнаружились очень интересные закономерности в восприятии комичного. С одной стороны, по определению они очень любят смеяться, все время находятся в состоянии эйфории. Тем не менее считается, что маниакальное состояние является защитным: на заднем плане, на уровне подсознания, присутствует депрессия. И вот маниакальные больные больше всего и оценили этот специфический, депрессивный юмор.

Есть даже такое мнение, что особенно интеллектуальные шутки – сейчас у нас ими пестрят всякие рекламные плакаты: когда объединяются совершенно разные понятия и на этом строится юмор, – придумывают больные шизофренией. Но, тем не менее, здоровые люди могут его оценить.

(А. М. Иванова. канд. психол. наук, интервью)

Иванова Е. М., Ениколопов С. Н., Митина О. В. Нарушения чувства юмора при шизофрении и аффективных расстройствах .

Несколько лет назад смешнейшим анекдотом в Европе была признана история про звонок в «Службу спасения»:
(рассказываю как помню)

Звонок. Служащая снимает трубку. На том конце связи запинающийся мужской голос:
— Это Служба спасения? Тут такое дело. Я даже не знаю. Вот ведь.
— Успокойтесь! Говорите, что произошло — мягко убеждает служащая.
— Мы тут с приятелем на охоте. Идем. так. Тут приятель упал. И это. лежит. Может он умер?
— Ещё ничего страшного — уверенно говорит девушка. — Убедитесь, что ваш приятель мёртв.
В трубке слышны звуки шагов, шуршание, выстрел.
— Убедился — уже гораздо спокойнее говорит абонент — А что теперь?

Так вот, половина (если не бОльшая часть) моих знакомых, не самых тупых, не страдающих никакими РЛ, долго морщили лоб, переспрашивали детали и в результате не находили в этой истории ничего смешного.

Источник

Чем выдает себя шизофрения: проявления болезни

Шизофрения – одно из тех психических расстройств, которые затрагивают все слои психики. Поэтому проявления его очень разнообразны, порою даже вычурны.

Выраженность симптомов и признаков шизофрении зависит от течения и формы заболевания. Диапазон их широк: от эмоционального спада, апатии до ярких галлюцинаторных и бредовых вспышек, дикого моторного возбуждения.

Варианты течения болезни

Шизофрения может протекать в нескольких формах:

• непрерывная;
• приступообразная;
• приступообразно-прогредиентная или шубообразная.

Непрерывно текущая форма заболевания является самой богатой на симптоматику. В ее течении разделяют как негативные, так и позитивные признаки. Данная форма заболевания характеризуется непрерывным, прогрессируемым течением. В ее клинической картине периоды симптоматических вспышек чередуются с более спокойными фазами, но о ремиссии в этом случае речи не идет.

Непрерывная форма расстройства выражается в 3 вариантах:

Вялотекущая шизофрения считается самым благоприятным видом расстройства. В ее течении преобладает негативная симптоматика и в большинстве случаев не приводит к глубокому распаду личности. Среди продуктивных симптомов выделяют фобии, навязчивые мысли, истерии, деперсонализацию. Она проявляется в виде спокойного, неярко выраженного постоянного течения, с периодически возникаемыми приступными периодами.

Фобии и навязчивости очень часто ложатся в основу вялотекущей формы шизофрении. Первые при этом могут носить разнообразный характер:

• боязнь перемещения в транспорте;
• воздействие извне опасных факторов – ядов, химически опасных веществ, болезнетворных микроорганизмов, колющих предметов;
• страх беспомощности;
• боязнь сумасшествия.

Тревога при шизофрении – частая спутница расстройства, приводящая к формированию тревожно-фобических состояний. Это, в первую очередь, панические атаки, отличающиеся специфичностью и нелогичностью проявлений. Среди них доминирует генерализованный страх нанесения вреда себе и окружающим. У больного концентрируется паническая боязнь того, что он может кого-то убить, украсть чужого ребенка или выпрыгнуть из окна. Страх гипертрофирован, сопровождается яркими картинками воображения, чем еще больше осложняет ситуацию.

Панические атаки сопровождаются и соматовегетативными расстройствами в виде необычных ощущений в теле, появлением резкой слабости, неправильным восприятием структуры своего тела. Возникают такие неадекватные ощущения, как «сердце кто-то сжимает внутри в кулак», «в желудок залили разъедающую смесь». На этой почве продуцируются такие фобии, как боязнь развития инфаркта или инсульта.

Женщина, 38 лет шла по улице и внезапно ощутила сильный удар в области головы. После этого образовалось чувство сдавления, которое перемещалось в мозге. Она испугалась, что ее сейчас парализует: как будто оцепенела, даже не могла ничего сказать. Ей показалось, что она разделяется на две части. При этом она была в сознании, способность двигаться сохранилась, однако не ощущала своих движений. Вскоре все закончилось.

По приезде в психиатрический стационар выяснилось, что пациентка страдает от навязчивой мысли заговора: все люди, которых она встречает на улице, коллеги на работе следят за ней и постоянно обсуждают ее.

В стационаре у больной все время болела голова. Ощущения были разные: то ее набивают ватой, то работает только одна половина мозга, он пульсирует и выпирает из черепной коробки. Была вялой, угрюмой, постоянно лежала, все время фиксировала внимание на своих чувствах. Считала, что у нее рак мозга, но анализы опровергли эту теорию. Проявляла повышенную озабоченность своим здоровьем. Грубила и насмехалась над персоналом.

Кроме фобий у больного появляются навязчивости. Среди них – стремление к чистоте и абсолютному порядку. Появляется непобедимое стремление раскладывать все по своим местам, но не в обычной форме, а с маниакальным абсолютом. Если полотенца сложены в шкафу, то это сделано как под линейку, и когда один край выбьется из общего ряда, то больной стремится быстро это исправить. У него все в доме расставлено с удивительной точностью, рассортировано по цветам, размерам. И главное: недопустимо нарушать заведенный порядок.

Другие патологические мысли навеяны чистотой своей одежды и тела. Человеку постоянно кажется, что его одежда грязная, хотя для этого нет оснований.

Еще одна распространенная группа навязчивостей – это постоянные сомнения. Больной терзает себя мыслями, что он тяжело болен. У него закрадываются постоянные сомнения по поводу совершенных им действий, одни из самых распространенных: выключил ли я газ, утюг, запер ли квартиру. Постепенно такие сомнения становятся более масштабными. Они возникают по поводу еще не свершившихся событий или приобретают и вовсе патологический характер: больной начинает сомневаться, а не убил ли он кого-нибудь, не замешан ли он в каких-то противоправных деяниях. Постепенно навязчивости становятся все более нелепыми.

Затем страхи и навязчивости утрачивают свое первенство, замещаясь ритуалами, выходят в картине расстройства на первый план. Если человек обеспокоен своим здоровьем, он систематически ходит по врачам. В случае проявления навязчивой чистоты, он систематически «доводит до блеска» свою одежду: очищает воображаемые загрязнения.

Ритуальные действия в процессе своего развития превращаются в стереотипные, подсознательные повторы. В период манифестации расстройства больной может наносить себе повреждения: вырывать волосы, прокалывать кожу, вдавливать глаза. Эти особенности отличают данную форму шизофрении от обсессивно-компульсивного расстройства.

Еще немного о вялотекущей шизофрении

Другой признак вялотекущей шизофрении – деперсонализация. Она проявляется тотальным эмоциональным распадом, то есть затрагивает разные аспекты психики. У больного пропадает интерес к жизни, он становится безынициативным, малоактивным, пассивным в своих действиях и желаниях.

В начале заболевания можно заметить гипертрофированность и непостоянство отдельных чувств и эмоций. Например, лабильность настроения, обострение стрессорных реакций, игра воображения.

Показательным симптомом становится изменение самовосприятия. Больной отмечает, что утрачивает гибкость мышления, возможность воспринимать окружающий мир в полной мере – он кажется каким-то нереальным, тусклым. Человек может не узнавать себя в зеркале.

Приступы заболевания сопровождаются тревожно-апатической депрессией или паническими атаками. В более благоприятном периоде наблюдаются заниженное настроение, дисфория.

В расцвете болезни проявляется явление, называемое болезненной анестезией. Это эмоциональный вакуум, при котором человек теряет способность чувствовать и реагировать на происходящее данной нам от природы гаммой эмоций. Просмотренный фильм, услышанная история, его близкие ему одинаково безразличны. Он не испытывает ни удовольствия, ни страха, ни сопереживания. Мир остановился, замер.

Происходит разрыв человеческого «Я» с реальностью. Больной утрачивает связь с прошлым, забывает, кем он был. Жизнь вокруг его не интересует. Он не понимает отношений между людьми, для чего они нужны.

Венцом заболевания становится дефектная деперсонализация – выражение и понимание своей неполноценности, регрессирования чувств, эмоционального отупения. Отстраненность от людей связана с потерей способности устанавливать взаимоотношения с другим человеком, заводить новые знакомства.

Вялотекущая шизофрения может развиваться на фоне психопатий, чаще истероидного или шизоидного типа. Истероидная ВШ выражается в симптомах истерии, только преувеличенных в несколько раз. Истерические припадки грубые и наигранные, с ярко выраженной демонстративностью и жеманностью.

Истерический психоз, в отдельных случаях длящийся до 6 месяцев, сопровождается изменением сознания. Человека посещают воображамые галлюцинации. Со временем они трансформируются в псевдогаллюцинации – более стойкую и тяжелую форму. Возбуждение сменяется ступором.

Постепенно в личности больного стабилизируются такие патологические черты, как авантюризм, лживость, подлость и т.д., но при этом демонстративность, крикливость поведения уходят. Характерен облик больных: часто они превращаются в бродяг, но при этом выглядят ярко, в причудливой одежде и переизбытком косметики у женщин. Такие люди сразу бросаются в глаза.

Развитие шизоидного типа расстройства можно проследить на следующем примере. Парень 15 лет. До болезни отличался положительными характеристиками. Прилежный, дисциплинированный, старательный, серьезный. Занимался спортом, учился хорошо. Интересовался химией. Был замкнут. Близкой дружбы ни с кем не заводил, но отношения с одноклассниками были ровные.

Перемены начали проявляться с эмоциональной холодности, особенно по отношению к матери. Стал грубо с ней обращаться, кричал на нее. На ее желания и чувства отвечал безразличием. Перестал заниматься домашними делами. Запирался в своей комнате и ставил какие-то опыты. Путал день с ночью.

Стал тяжело просыпаться по утрам, прекратил посещать школу. Полностью отгородился от своих одноклассников, не выходил из дому. В его характере развились неприемлемые ранее злоба, грубость, ворчливость.

Со временем перестал следить за собой. Не чистил зубы, не мылся, ходил в грязном белье. Все попытки матери поговорить с ним отвергал. Требовал, чтобы она купила ему оснащение для его опытов.

Негативная симптоматика вялотекущей формы расстройства наиболее широко проявляется в бедной симптомами шизофрении, хотя по современной номенклатуре эта форма считается подтипом шизотипического расстройства.

Среди ее главных симптомов – прогрессирующий аутизм, отстраненность от окружающих. Эмоциональный спад проявляется торможением влечений и снижением чувственных реакций. Среди других признаков – гиподинамия, вялость, угнетение умственной и физической активности, отсутствие побуждения к действию.

Расстройства настроения, как правило, выражаются депрессиями, ипохондрией. Полного обездвиживания или ступора не наблюдается, но действия становятся замедленными, неуклюжими. Речь монотонная.

Такие больные умеют самостоятельно обслуживать себя и даже выполнять несложную работу, но к жизни в одиночку не приспособлены. Требуют присмотра.

Злокачественная шизофрения

Злокачественная форма непрерывно текущей шизофрении характеризуется стремительным прогрессированием патологического процесса. За 3–5 лет наступают необратимые изменения психики, приводящие к формированию шизофренического дефекта.

Проявляется она в молодом возрасте, как правило, до 20 лет, и составляет 8% от всех случаев заболевания.

Злокачественная или грубопрогредиентная шизофрения может протекать в 3 формах:

• простая шизофрения;
• кататоническая;
• гебефреническая.

В латентном периоде грубопрогредиентной шизофрении на первый план выходят шизоидные черты. Это эмоциональный ступор, когда эмоции притупляются, а чувственный ответ становится монотонным, без впечатлений и выразительности.

Снижается активность и трудоспособность, утрачивается интерес к ранее значимым вещам. Человек апатичен, обессилен. В поведении проскальзывают некоторые странности. Появляются трудности в общении.

В период расцвета заболевания доминируют симптомы одного из видов злокачественной шизофрении.

При простой форме больного сопровождают негативные признаки. Продуктивная симптоматика для простой шизофрении не свойственна.

Главные симптомы при этом – апатия, безволие и стертость эмоциональных реакций. Появляются нелепые хобби в виде коллекционирования бесполезных вещей, проектирования ненужных изобретений.

Характерно такое явление, как метафизическая интоксикация. У больного проявляется интерес к психологическим, философским, теологическим темам. Он начинает анализировать все происходящее в мире, но в виде бесплодного мудрствования, оторванности от реальности, не подвергающееся никакой критике. Оно сопротивляется привычной для нас логике. В итоге получается, что человек извергает нелогичные умозаключения. Они расплывчаты, нестабильны, но больной уверен в их правоте, не пытается кого-то убедить или привлечь на свою сторону.

Его высказывания наполнены терминами, научными выражениями, абстрактными понятиями, но по смыслу они не связаны. Например, на вопрос: что такое голова, больная отвечает: это часть тела, без которой жить просто невозможно. Можно без руки, ноги, но без головы нежелательно. Это сила тела, в ней находится мозг – мозг тела.

У подростков, которые чащи других сражаются простой формой шизофрении, болезнь может проявляться инверсией черт характера. Так, спокойный, послушный, добродушный подросток внезапно начинает проявлять агрессивность и жестокость. Грубит, хамит, по отношению к близким холоден, безразличен, агрессивен.

Такие больные не проявляют активности, могут целый день валяться на диване. Дети пропускают школу, становятся членами группировок, сбегают из дома. Они игнорируют элементарные правила ухода за собой.

Простая шизофрения довольно быстро вызывает развитие полного безволия и апатии, потерю жизненной энергии, разорванность речи.

Больного гебефренической шизофренией можно охарактеризовать как впавшего в детство. Название болезни происходит от имени древнегреческой богини юности Гебы. Взрослый человек ведет себя как ребенок. Дурачится, бегает, скачет, кривляется.

Поведение таких больных вычурно и непредсказуемо, отличается спонтанностью и бесцельностью. Больные веселятся, хихикают, гримасничают, принимают неестественные позы. Беспричинное веселье быстро сменяется плачем, подавленным настроением.

Деятельность отличается примитивизмом. Так, подросток, страдающий гебефренической шизофренией, устав ждать, когда освободиться уборная, нагадил в ботинок. И затем привязал его к светильнику.

Речь несвязная, лишена логики. Больные сквернословят либо, наоборот, сюсюкаются.

У окружающих такие люди вызывают страх и неприязнь. На просьбу прекратить такое поведение больные усиливают его интенсивность либо проявляют агрессию.

Заболевание быстро прогрессирует, и в окончании процесса наступает полное равнодушие, бездеятельность. Человек не может справиться с элементарными задачами, себя обслужить.

Кататоническая шизофрения проявляет себя чередованием фаз ступора и возбуждения. Для кататонического ступора характерно застывание в одной позе, часто носящей нелепый характер. Такие больные отличаются восковой гибкостью – сохраняют любую позу, приданную им. Наблюдается каталепсия, когда часть тела сохраняет одно положение. Например, если поднять руку больного и затем отпустить, она застынет в поднятом положении.

В таком состоянии человек отгораживается от окружающих. Не отвечает на речь, обращенную ему, не реагирует ни на какие импульсы.

Ступор неожиданно сменяется возбуждением. Отмечаются стереотипные движения, больные могут копировать действия и речь других людей. Бегают, пляшут, веселятся, занимают манерные позы. Настроение подвергается резким перепадам: от сниженного, подавленного до завышенного, иногда агрессивного. Наблюдается активный и парадоксальный негативизм, когда человек либо отказывается выполнять направленную к нему просьбу, либо делает все наоборот.

Клиническая картина дополняется явлениями деперсонализации и дереализации, бредом и галлюцинациями.

Вот описание того, как вела себя больная в психиатрическом стационаре в момент кататонического возбуждения: «Постоянно говорит и ругается матом. Агрессивна по отношению к больным и персоналу. Лежа на кровати, стучит по ней ногами, затем вскакивает и бьет челом об пол. Выбегает из палаты, тарабанит во все двери. Не спит. Подбегая к больным, бьет их по спине кулаком. Не может усидеть на месте, валится на пол. К чему-то прислушивается, говорит, что за ней следят, угрожает кому-то расстрелом. Утверждает, что вокруг все пропитано током, ее уничтожат».

Кататоническое возбуждение сопровождается онейроидным состоянием, когда больные становятся непосредственными участниками фантастических картин их воображения: конца света, прибытия пришельцев, нашествия динозавров. Случается, что процесс подкрепляется повышением температуры, появлением синяков на теле, явлениями истощения.

По выходу из состояния больной рассказывает о своем фантастическом похождении в ярких красках.

Приступообразная шизофрения

Эта форма заболевания, в отличие от непрерывно текущей, отличается возникновением шизофренических приступов, развивающихся в течение 2 дней и удерживающихся пару недель.

Перед началом приступа больной ощущает необъяснимую тревогу и растерянность. Появляется чувство, что он недопонимает суть происходящего вокруг. Нарушается сон, человек страдает от бессонницы. Из типичных признаков также наблюдается нестабильность настроения. Радость и веселье вдруг сменяются плачем и апатией.

Приступный период характеризуется появлением галлюцинаций и бредовых идей. Галлюцинаторные обманки часто слуховые: типичные для шизофрении голоса, угрожающие, комментирующие, руководящие. Встречаются и обонятельные галлюцинации с интересной характеристикой: желтый запах, пахнет земляной насыпью.

Бредовые идеи не отличаются стойкостью и постоянством. Они эпизодичны и ситуативны. К примеру, если врач слушает больного фонендоскопом, то у него возникает идея того, что доктор подслушивает его мысли.

Часто встречается бред инсценировки. Больной, зайдя в магазин и увидев в нем скопление людей, принимает его за тайное общество.

Обычно приступ проходит, даже если не применять лечения. В среднем межприступный период составляет до 3 лет. Но возможны разные варианты течения болезни, при которых частота рецидивов и их интенсивность изменяется.

Благоприятным фактором, способствующим уменьшению частоты приступообразования, становится возраст больного. Более легкое течение наблюдается у пациентов после 30 лет. При этом причиной обострения становятся провоцирующие факторы, психогенные либо соматические. Проявления болезни носят малодефицитарный характер, а периоды ремиссии составляют более трёх лет. Существует возможность формирования более длительных ремиссий.

Шубообразная шизофрения

Так называют приступообразно-прогредиентный тип расстройства. Свое второе название он получил, основываясь на происхождении слова. В переводе с английского «шуб» — это сдвиг. То есть, шубой называют обострение расстройства, сменяющееся ремиссией. Каждый новый приступ вызывает прогредиенцию, то есть усугубление шизофренического дефекта.

Начало болезни прослеживается в молодом возрасте, чаще в подростковом периоде. Приступу предшествует изменение структуры личности по типу шизоидной психопатии. У больных появляются страхи, перепады настроения, расстройство эмоциональной сферы. Но эти изменения мало показательны, поскольку могут приходиться на возрастные кризисы, а они, как известно, сопровождаются резкой сменой чувств и эмоций.

Иногда стадия, предшествующая расцвету болезни, проходит достаточно ровно, без личностных нарушений. И тогда расстройство появляется внезапно, уже в виде приступа.

Приступообразный период имеет богатую клиническую картину. Его форма зависит от преобладающего синдрома.

Депрессивная форма проявляется дистимиями, то есть расстройством настроения, ипохондрической озабоченностью. Как и при любом депрессивном настрое, снижается физическая активность, затрудняется умственная деятельность. Чувство тоски для данной формы не характерно. Встречается такое состояние, как резонирующая депрессия – бесплодные рассуждения мрачного характера.

На депрессивной почве рождаются фобии и навязчивые идеи. Они яркие, отчетливые, надоедливые, но не подкрепляются ритуальными действиями.

В противовес депрессивной развивается маниакальная шубообразная шизофрения. Она сопровождается моторным возбуждением, а умственный взлет ей не свойственен.

Для юношеского возраста типичным становится гебоидный характер приступа. У больных наблюдаются ярко выраженные изменения характера и поведения. Нарастает негативизм, дети становятся грубыми, жестокими, неконтролируемыми. Любая попытка контроля сопровождается агрессией, вспышками ярости. Несмотря на то, что интеллект сохранен, у подростков происходит утрата высших эмоций: волевых побуждений, самоконтроля, сдержанности. Им трудно заставить себя пойти на учебу. Со временем они перестают сопротивляться своему нежеланию, и перестают посещать учебное заведение. Любая полезная, продуктивная деятельность не составляет для них интереса, и они не принимают в ней участия.

Среди их увлечений – бесполезные, вычурные объекты. Часто такие дети злоупотребляют алкоголем, наркотиками. Но что удивительно, абстиненция и деградация личности встречаются очень редко.

По мере взросления больного эти признаки могут стихать, и человек даже приспосабливается к жизни в обществе.

Приступ с выраженной деперсонализацией сопровождается изменением восприятия себя на фоне депрессивных расстройств. Такие больные чересчур рассудительны, чувственны, восприимчивы. Поскольку больные воспринимают свое «Я» в искаженном понимании, то и окружающий мир для них меняет свою ипостась, не соответствуя действительности. В результате человек замыкается в себе, отстраняется от окружающих.

Шубы с продуктивной симптоматикой, прежде всего, представлены паранойяльными идеями. Среди них – бред преследования, ревности, отравления, отношений. Их эмоциональный фон колеблется от депрессивного до бурного, взрывного. Такие приступы настигают чаще мужчин.

Молодой человек 20 лет, обучаясь в институте и проживая в общежитии, периодически курил анашу. Однажды его настиг сильнейший страх, что за стеной сидит чудовище, которое может его убить. Побоялся пойти посмотреть, из-за чего был поднят на смех.

С этого момента стал подозрителен, избегал товарищей. Боялся, что дым от выкуренной травы повторит предыдущий эпизод. По этому поводу перестал ходить в институт. Перестал спать. Утверждал, что соседи специально курят анашу, чтобы дым попал к нему в квартиру и свел его с ума. Так они якобы мстят ему за громко играющую музыку. Заглядывал к ним в окна, чтобы убедиться в своих предположениях.

Возникают психические автоматизмы, когда больному кажется, что его действиями, мыслями кто-то руководит. Затем присоединяются и галлюцинации, а также псевдогаллюцинации.

Самая тяжелая форма шубообразной шизофрении – кататоно-гебефренная. Она самая длительная, злокачественная, а главное – тяжело поддается прогнозированию: сложно предсказать, каков будет исход. Она также может осложняться бредом и галлюцинациями, что еще больше утяжеляет ее течение.

Приступы сменяются периодами ремиссии. Она может быть полной или неполной, так сказать, с остаточными явлениями. В этом случае наблюдается лабильность настроения, психическая незрелость, причудливость поведения и даже следы продуктивной симптоматики.

Наиболее выражено, со всеми красками, болезнь протекает в юношеском возрасте. После 30 лет картина расстройства скуднеет, оставляя после себя эмоциональную нестабильность, апатию, психический инфантилизм.

Новые приступы способны напоминать о себе в периоды возрастных кризов.

Проявления шизофрении многогранны и непредсказуемы, а течение отличается разными вариантами чередования фаз. Степень искажения личности больного колеблется от легкой до глубокой деградации.

Расстройство разрушает личность больного, отстраняет его от жизни в обществе. Чем раньше в возрастном эквиваленте оно стартует, тем тяжелее его течение, тем больший урон оно наносит человеку.

Источник