Есть чувства которые поднимают нас от земли смысл

Есть чувства, которые поднимают нас над землёй

-Вы меня слушаете, молодой человек?
Меня будто вырвали из долгого сна. Я резко сделал глубокий вдох и посмотрел по сторонам. Постепенно ко мне возвратилось сознание, и я понял, где нахожусь. Казалось, меня придавили чем-то тяжёлым, и я не мог пошевельнутся.
-Вы на допросе, господин, — отозвался тот же человек.
-Да, да, я знаю. Прошу прощения, я не спал уже несколько суток, — ответил я.
-Мне очень жаль, но мы вынуждены продолжить, — ответил странный человек, черты лица которого я не мог различить. — Итак, вы признаете себя виновным?
-В чем же?
-В преступлении Родиона Романовича?
-Ах, вы про Раскольникова? Нет, я не признаю.
-Отчего же. Как мы все знаем, он совершил двойное убийство, его невозможно оправдать.
-Нет, я как раз не его убийство оправдываю. Я пытаюсь вам свою невиновность доказать. Вы не можете себе представить, сколько я мучился все это время. Депрессия поглотила меня целиком на несколько месяцев. Ах, да, Раскольников. Бедный малый. он все-таки решился. Когда он замышлял убийство старухи, меня терзали сомнения: стоит ли жертвовать здравым рассудком, жизнью и непорочной совестью ради какого-то жалкого доказательства. Ха-ха, он после совершенного дурачил всех и, в особенности, себя: ведь никакое ни благо общественнее сподвигло его на это деяние, а только лишь это чувство, которое живет в каждом человеке: страсть к доказательству своей правоты, своего величия, исключительности. Каким бы ни был человек, с дурными или иными намерениями, ему требуется признание, во-первых, от самого себя.
-Подождите. Но как вы думаете, чего именно хотел Раскольников?
-Что хотел Раскольников? Я так почувствовал, что он жизни хотел. Да! Ни славы от народа, для которого он якобы решился на преступление, ни денег старухи-процентщицы, он буйства хотел. Ему нужно было сказать: я могу это сделать, и не потому что я Наполеон, Солон или Магомет, а просто человек. Но тут встает другой вопрос: человек, как ничтожная частичка Вселенной или как настоящая единица, не подчиняющаяся общественному порядку? Вот он и сказал, точнее попытался. Только рот его раскрылся в попытке выдавить звук, так он сразу же упал в огромную беспросветную пропасть.
-И каковы были ваши действия?
-Он дал мне всю власть над ним, и я уже ничего поделать не мог: пользовался слабостью его разума. Убивая впервые, он трепетал всем телом. Внутри же его била лихорадка, и в тот самый момент, когда Родя находился на грани сумасшествия, он чувствовал себя тем, кто способен вершить человеческие судьбы и властвовать. И что же? Повластвовал маленько, а тут и платить за все пришла пора. Сначала ему тяжело было: не мог он никак справится с этой ношей, откладывал признание до последней минуты. Но в конце понял все-таки, что он человек, не частичка и не единица, а просто человек, каков он есть: может где-то слепой к другим, где-то слишком самоуверенный и смелый, но просто человек.
-И после всего вы его не оставили?
-Конечно, нет. И не зря. Через время он открыл в себе нечто особенное. Долго мы с ним к этому «нечто» шли, потому как не хотел он меня слушать. Помню, как я обрадовался, когда он на каторге упал к ногам Сони и понял, что все это время великое счастье перед ним близко-близко находилось. Если бы Раскольников не стыдился этой бедной девушки, путь который был порочен, однако затмил своим величием путь Родиона. Ох, если бы он признал в себе человека и жил по-человечески с самого начала, то может и легче ему было бы прийти к осознанию того, что любовь — такое простое на первый взгляд, но удивительно сильное чувство, заставляющее жить и возрождаться.
-Как занимательно, — пробубнил человек. — Какой комментарий можете дать по поводу его будущего?
-Я очень рад за Родиона Романовича. Не думаю, что он полностью раскаялся, но он делает шаги к нравственному очищению, — уверено ответил я.
-Мне понятен ваш ответ. Но ваша совесть не так чиста, как может показаться. Попробуем зайти с другой стороны. Как вы, например, оцениваете свою деятельность в жизни Михаила Юрьевича Лермонтова после смерти Александра Сергеевича Пушкина?
-Могу сказать, что Лермонтов — великий поэт и такой же невольник чести, как и сам Пушкин. Михаил Юрьевич чувствовал через меня, что именно роднило его с Александром Сергеевичем. Он прекрасно понимал значение Пушкина не только для России, но и для всего мира. После страшной новости гордыня закипела в Лермонтове, и он не смог оставить такое горестное событие, как смерть его обожаемого поэта, в стороне. Вы бы знали, что с ним происходило, когда он создавал стихотворение «На смерть поэта». Он писал, зачеркивал запятые и снова писал, совершенно забыв про осторожность. Лермонтов творил в тот момент не для славы и всеобщего обожания, а ради правосудия, которое уже ничем не могло помочь убитому. Это было сродни отчаянному крику. По моим сосудам разлилось самое откровенное буйство поэта и его неспособность промолчать. Но я не могу быть ответственен за его дурные поступки. Например, только Лермонтов вправе отвечать за то, что легкомысленно язвил Мартынову и последовал по тому же пути, что и Пушкин. Однако представьте, сколько вдохновения было в этом человеке, сколько замечательных произведений он создал, и все благодаря мне. Разве можно запретить рождаться и жить таким людям?
-Сложный вопрос. — ответил человек и незамедлительно продолжил. — То есть, вы смеете полагать, что все убийства и злодеяния ничего не значат, и их вот так легко можно оправдать человеческой натурой?
-Я вам говорил, что не оправдываю преступлений. Человеческая натура несовершенна, она мечется в поисках истины, с трудом приближаясь к идеалу простоты. Но в том и смысл, разве нет?
Человек помолчал немного, вздохнул, сказал, что допрос окончен, и оставил меня одного. Через некоторое время состоялся суд, на котором я не присутствовал. На нем вынесли следующее: «По решению суда Человеческий Дух оправдан». И в самом конце было прибавлено: «За способность создавать в человеке чувства, поднимающие сие существо буквально над землёй»

Источник

есть чувства, которые поднимают нас от земли

‘..если б мы с вами были птицы, — как бы мы взвились, как бы полетели.. Так бы и утонули в этой синиве.. Но мы не птицы.
— А крылья могут у нас вырасти, — возразил я.
— Как так?
— Поживите — узнаете. Есть чувства, которые поднимают нас от земли. ‘
И.С. Тургенев «Ася»

Перестаньте сожалеть..
что было, то ушло.
ушло.. — ну и пусть!
значит, так должно быть.
да.. это больше, чем лукавство.
обманывая себя, пытаюсь и вас убедить во лжи.
знаете, мне было так больно..
видеть ваши метания..
слышать не те слова.. и понимать, что всё зря..
и моя любовь к вам.
но разве это возможно? — любовь — зря.. —
так не бывает.
и вот спустя пару веков,
когда нас и наших с вами глупостей давно уже нет,
любовь всё так же витает где-то над тихими водами Рейна, наполняя воздух..
моя любовь к вам..
тогда.. в той маленькой тёмной комнатке..
касаясь вас и боясь..
я была Ваша..
и мне казалось у вас дрогнуло сердце.
но вы слишком боялись себя,
слишком многое возлагали на разум,
не слышали сердца..
напротив я..
совершенно обезумевшая,
не надеялась на взаимность.. боялась мечтать и..
фейерверком самых нежных чувств во мне пульсировало желание
быть с вами в последний раз.
и вышло так, что проиграли мы оба.

а теперь где-то затёртая до дыр наша с вами боль
открыта повестью под ясным светом луны..
и кто-то без сна шепчет буквы о нас,
невольно роняя слезу

Источник

Есть чувства которые поднимают нас от земли смысл

Каждый из нас понимает у других лишь те чувства, на которые способен сам.

Каждый из нас понимает у других лишь те чувства, на которые способен сам.

Первые страдания, как первая любовь, не повторяются — и слава Богу!

Иван Тургенев «Ася»

Помните, вы вчера говорили о крыльях. Крылья у меня выросли — да лететь некуда.

Иван Тургенев «Ася»

Каждый из нас ответственен за те чувства, которые испытывает, и обвинять в этом другого мы не имеем права.

Любящий никогда не причинит боли любимому; каждый из нас ответственен за чувства, которые испытывает, и обвинять в этом другого мы не
имеем права.

Есть только два плеча на которые то можешь твердо положиться. Но каждый раз ты убеждаешься, что эти плечи твои собственные.

Иван Сергеевич Тургенев

Есть только два плеча на которые то можешь твердо положиться… Но каждый раз ты убеждаешься, что эти плечи твои собственные.

Иван Сергеевич Тургенев

Есть только два плеча на которые то можешь твердо положиться. Но каждый раз ты убеждаешься, что эти плечи твои собственные.

Иван Сергеевич Тургенев

Есть только два чувства к человеку, которые нередко приносят пользу – это любовь и безразличие.

Есть только два чувства к человеку, которые нередко приносят пользу – это любовь и безразличие.

. если б вы мне сказали одно слово, одно только слово — я бы осталась. Вы его не сказали.

Иван Тургенев «Ася»

. если б вы мне сказали одно слово, одно только слово — я бы осталась. Вы его не сказали.

Иван Тургенев, «Ася»

Источник

Есть чувства которые поднимают нас от земли смысл

Из северной тетради

Понимаем я и ты:
всё в природе скоротечно.

Под Луной ничто не вечно.
Кроме вечной мерзлоты…

Грань очевидного. Авторская программа Юрия Селиванова

Выпуск №28. Кормление Украины отменяется!

Поэты

Свечи не догорели, ночи не отцвели, – вправду ли мы старели, грезя вон там, вдали? Брошенная отрада невыразимых дней! Может, и вправду надо было остаться с ней? Зову служа и праву, прожитое влечёт – что удалось на славу? Только вода течёт. Только года с водою схлынули в те места, где на паях с бедою стынет пролёт моста. Что же мне, брат, не рваться к тайной звезде своей? Некуда мне деваться – ты-то понять сумей. То-то гадай, откуда вьётся седая нить – а подоплёку чуда некому объяснить.

Анонс

В №144 предлагаем окончание цикла статей Валентина Катасонова «Освальд Шпенглер и Россия».

Читайте прозу Владимира Алейникова, о. Николая Толстикова, Ильи Криштула, Юрия Михайлова, Владислава Кураша (Украина).

Как обычно с вами наши публицисты – Юрий Селиванов, Михаил Корниенко (Украина), Юрий Носовский. С публицистикой выступят Василь Ткачёв (Беларусь) и Николай Головкин.

Критика представлена работами Александра Кузьменкова, Инессы Ципоркиной, Михаила Бойко.

Источник

Есть чувства, которые поднимают нас от земли.

Во мне зажглась жажда счастия.
Я еще не смел назвать его по имени, —
но счастья, счастья до пресыщения —
вот чего хотел я, вот о чем томился…
Тургенев, «Ася».

Есть в русской литературе имена, которые не потускнели со временем. Их не нужно тщательно протирать тряпочкой, чтобы навести на них глянцевый лоск в преддверии очередного юбилея и рассказать, какой это был талантливый и необыкновенный человек, каким он был патриотом, как бичевал существующие в России порядки. Творчество таких писателей находит отклик, ведь писали они о людях и волнующих их проблемах, которых во все времена было полно в жизни простого человека.

Таким писателем был Иван Сергеевич Тургенев (1818-1883). Его самобытный голос не затерялся среди таких разных голосов большой литературной рати российских писателей 19 века, его романами и рассказами зачитывалась Россия и Европа. Недаром Тургенева избрали членом-корреспондентом Императорской академии наук, почётным членом Московского университета, почётным доктором Оксфордского университета. Он сумел сказать в отечественной и европейской литературе своё весомое русское слово, звучащее свежо и актуально даже по прошествии многих лет.

Не хочется говорить о политической и социальной заострённости произведений Тургенева, об этом достаточно наслышался в школьные годы. Потому и классик, что «наезжал» на российские порядки, бичевал гневным своим словом самодержавие. Такой классовый подход к его творчеству вызывал неприятие, возможно, в силу моей социальной незрелости, когда жизнь казалась в розовом свете, а проблемы добра и зла (в философском осмыслении, а не на бытовом уровне), совсем не трогали.

Действительно, Иван Тургенев был настоящим русским патриотом, хотя преклонялся перед Западом, в споре славянофилов и западников поддерживал последних, значительную часть свой жизни провёл в Париже. Среди его приятелей были известные французские писатели: братья Гонкур, Альфонс Доде, Эмиль Золя, Проспер Мериме, Густав Флобер. Мериме написал предисловие к французскому переводу романа «Отцы и дети». Это ли не говорит об уровне литературного мастерства Тургенева?

В знаменитом тургеневском стихотворении в прозе грусть о тяжёлой российской жизни. Но тут и любовь к родной стороне, вера в великое предначертание России. Коротко и ясно, всё в трёх предложениях. Но как сказано! Трогает за живое и заставляет верить, что русскому человеку Богом дано великое будущее.

«Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, — ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Не будь тебя — как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!».

Со школьной скамьи запомнились рассказы «Бежин луг» и «Муму». В «Бежином луге» завораживали рассказы крестьянских мальчишек в ночном. Трещит, прогорает костёр, в темноте фыркают лошади, крикнула ночная птица. В свет костра вдруг залетел голубь, заполошливо метнулся и исчез в ночи. Эпизод с ним выглядит многозначительно. Голубь — символ чистоты и невинности. Таковы детские души, А вот будет ли любовь и счастье в жизни этих крестьянских ребят, доверительно рассказывающих у костра свои детские страшилки про лешего, утопленников, русалку и домового? Все они суеверны и верят в неотвратимость судьбы. Чему быть, того не миновать. Об этом уверенно говорит Павлуша, мальчик лет 12, нескладный, с большой головой и бедно одетый. Судьба у него оказалась горькой, такой же неуклюжей, как и его стать, уже позже он упал с лошади и разбился насмерть. Тургенев заканчивает свой рассказ словами: «Жаль, славный был парень!». И вместе с автором жалко было его до слёз. А чудесное описание летней ночи и необычные рассказы ребят настраивали на сказку. И самому хотелось провести такую тёплую летнюю ночь у костра.

Рассказ «Муму» вызывал жалость к немому Герасиму и его собачке. Жалость эта была поверхностная, горе этого неграмотного рослого парня воспринималось только умом, но совсем не понималось сердцем. Выспренными казались слова учителя о Герасиме. Что он олицетворение русского народа, задушенного тяжёлым гнётом помещиков. И когда барыня-самодурка заставила его утопить Муму, единственную отраду в жизни, он нашёл в себе силы сбросить с себя оковы тяжёлых духовных уз (в бытовом плане жилось ему у барыни сытно) и, распрямив свои богатырские плечи, ушёл в своё родное село и жил там замкнуто. Тут нужно было понимать так, что народ ещё не созрел до большого народного бунта. Время революции ещё не пришло, но придёт неминуемо, как и случилось в 1917 году.

Тургенев сказал то, что хотел сказать. Он показал полную горя и лишений жизнь простого и безответного народа. Такой безответной была прачка Татьяна, которую полюбил несчастный Герасим. Забитая нуждой, не имеющая своего мнения, она была согласна на всё, лишь бы угодить своей барыне. И замуж за пропойцу башмачника Капитона вышла по её указке, убив своим «счастьем» робкую любовь Герасима.

А ведь если бы взбалмошной барыне стукнуло в голову выдать Татьяну за Герасима, эта забитая тяжким трудом женщина вышла бы за него замуж. Герасиму горькая безответная любовь принесла только страдания. Два задавленных нуждой человека не смогли построить своё простое человеческое счастье, о котором все так мечтают и с надеждой ждут.

Но когда к такому горькому повествованию присовокупляется высокая патетика о роли народа в борьбе с самодержавием. Так стоит ли удивляться, что в советское время появились анекдоты, где безжалостно насмехались над Герасимом и его собачкой. Их много и в наше время, когда устоявшиеся веками понятия добра, справедливости и сострадания к ближнему кажутся архаичными в глазах отчаянных ниспровергателей прошлого. Гуманность вряд ли сейчас востребована. А что Герасим с его Муму? Он никого не ударит, она никого не укусит, можно и посмеяться над ними.

В этом, между прочим, видится «вина» самого Ивана Тургенева. Его роман «Отцы и дети» весь пронизан духом нигилизма. Евгений Базаров со своим отрицанием гармонии в отношениях между старшим поколением и молодым, кажется неестественным персонажем, он упорно не желает замечать тепла, согревающего сердца людей. Всё ему что-то не так. Аристократов он обвиняет в бессмысленности жизни. Такие, как Базаров, видят вокруг только плохое, а сделать что-то хорошее не в силах. Одни только слова о великом предназначении человека. Любовь для Базарова — «романтическая белиберда». Однако он влюбился, но его избранница отказала ему. Анне Одинцовой казалось, что вечно мятущийся, отрицающий всё человек не может принести счастье и спокойствие в дом. И весьма символично, что Базаров умирает, заразившись тифом при вскрытии трупа. Образ Базарова — ещё один штрих в череду «новых людей», появившихся в России вслед за Чацким, Онегиным и Печориным. Такие люди отрицали привычный уклад жизни, их не понимали, а потому не любили.

Тургенев писал о тяжёлой народной жизни, в советские годы об этом любили поговорить. Обличителем царского строя, борцом за нужды народа запомнился Иван Тургенев со школьных лет. Если сегодня его изучают в современной школе с таким же классовым подходом, это вряд ли прибавит желания ученикам ближе познакомиться с его творчеством.

***
А ведь он был писателем, живописавшим жизнь, мысли и чувства самых обыкновенных людей в самых обыденных ситуациях, когда они вольны в своих суждениях, хотя не всегда были вольны в своих поступках. Он воспевал большую любовь. С его подачи вошёл в русскую литературу образ «тургеневской девушки». Женственной и обаятельной, духовно развитой и душевной, скромной и стыдливой в отношениях с полюбившимся ей человеком. С твёрдым характером в ответственный момент жизни, когда необходимо принять волевое решение, пусть даже в ущерб своему счастью.

«Все чувства могут привести к любви, к страсти, все: ненависть, сожаление, равнодушие, благоговение, дружба, страх, — даже презрение. Да, все чувства. исключая одного: благодарности. Благодарность — долг; всякий честный человек платит свои долги. но любовь — не деньги».

Это стихотворение в прозе «Путь к любви». На такое суждение Тургенев имел полное право. В его жизни было немало страстных романов. Первой юношеской страстью стала княжна Шаховская, вроде бы она ответила взаимностью, но потом оказалось, что мило кокетничает с его отцом. Буря противоречивых чувств охватила юную душу, страстный роман встретил совсем неожиданную преграду. Грубую, бытовую. И любовь замерла, ушла, разбилась, словно сдёрнутый со стола неловкой рукой стакан, навсегда оставив в душе щемящее чувство. Уже зрелым человеком Тургенев напишет повесть «Первая любовь».

«Теперь, когда уже на жизнь мою начинают набегать вечерние тени, что у меня осталось более свежего, более дорогого, чем воспоминания о той быстро пролетевшей, утренней, весенней грозе?». Первая юношеская любовь. Неизъяснимо волнующая сердце, гложущая воспоминаниями ум. В ней «таилось полусознанное, стыдливое предчувствие чего-то нового, несказанно сладкого, женского…».

Чистое, светлое чувство. Такое редкое в наше меркантильное время. Теперь зачастую мерилом любовных отношений является энная сумма денег, и чем их больше, даже не важно у кого из двоих — мужчины или женщины, любовная связь кажется прочной. По крайней мере, внешне. По старой русской пословице, что стерпится — слюбится. Ну, так было когда-то. Нынче такая «слюбка» частенько приводит к нелицеприятным историям, когда клялись в любви до гробовой доски, а потом вдруг стали ненавидеть друг друга, загорелись местью и желанием как бы крепче насолить один одному и побольше отсудить денег.

Такая меркантильность в любви не имеет никакого отношения к Тургеневу. Он увлекался страстно, а когда роман заканчивался, не забывал своих любимых. От белошвейки, с которой сошёлся в имении своей матери, у него была дочь Пелагея (Полина). Через много лет Тургенев забрал её в Париж, она стала воспитываться в семье Полины Виардо.

На виду и на слуху был его роман с оперной певицой Полиной Виардо. Впервые увидев эту некрасивую женщину на петербургской сцене, он безумно в неё влюбился. Без раздумий отдал он этой горячей испанке своё сердце. А она была замужем за французским писателем и искусствоведом Полем Виардо, Но эта любовь была «без гроз и без страсти» (так сказала о ней Жорж Санд), однако с мужем она не расходилась, а тот её не ревновал. Когда Тургенев с ней познакомился (благодаря её мужу) он был безмерно счастлив. А когда Виардо покинула Россию, не раздумывая, последовал за ней в Европу. В Париже они мирно уживались втроём в одной квартире. Поговаривали, что сына Поля она родила от Тургенева. Много ходило разных слухов, Тургенев не обращал на них никакого внимания. Всепоглощающая страсть захватила сердце русского писателя. Всего себя он кинул к её ногам, всецело он принадлежал ей. И такой мазохизм — свои нравственные страдания — он считал своим счастьем. Под впечатлением от встречи с Вирдо, Тургенев пишет стихотворение «В дороге», переложенное на музыку, более известное как романс «Утро туманное».

Такую страсть не поминал Лев Толстой. Она казалась ему предосудительной, хотя старался оправдать Тургенева. «Он жалок ужасно. Страдает морально так, как может страдать только человек с его воображением». В такой любви, продолжавшейся без малого 40 лет, были свои приливы и отливы. Пытаясь забыть Полину Виардо, уже престарелый Тургенев влюбился в актрису Марию Савину, младше его на 36 лет. Это уже была любовь на «излёте». Савина понимала, что это скоротечный роман, что не она по-настоящему занимает его сердце и собралась замуж за другого. Отношения Тургенева с Виардо продолжались, пока не закончилась смертью писателя 3 сентября 1883 года. Полина Виардо пережила Ивана Тургенева почти на 27 лет, скончалась 16 мая 1910 года.

***
Повесть «Ася» Тургенев написал зрелым человеком, в 1858 году она была напечатана в журнале «Современник», позже переведена в Европе. Считается, что прообразом героини стала его дочь Пелагея. А в образе рассказчика, которого автор скрывает за инициалами Н.Н., видится сам писатель.

«Мне тогда и в голову не приходило, что человек не растение и процветать ему долго нельзя. Молодость ест пряники золоченые, да и думает, что это-то и есть хлеб насущный; а придет время — и хлебца напросишься». С такой сентенции уже немолодого рассказчика начинается повесть «Ася».

Двадцатипятилетним вырвался Н.Н. за границу, чтобы «посмотреть на мир божий», его не занимали заграничные достопримечательности, ему просто хотелось живого общения с людьми. «Я их рассматривал с каким-то радостным и ненасытным любопытством». Любопытство привело к лёгкой интрижке, впрочем, быстро закончившейся. Чтобы побыстрее её забыть, он поселился в небольшом немецком городке на берегу Рейна.

Как-то на другом берегу реки, тоже в небольшом городке, шёл праздник. Переправившись туда на лодке, Н.Н. неожиданно повстречал молодую русскую пару. Так он познакомился с аристократом-художником Гагиным и его прелестной юной спутницей. Он подумал, что это жена Гагина, но оказалось, что они сводные брат и сестра.

Когда Н.Н. её увидел, заволновалось, вздрогнуло сердце. «Было что-то свое, особенное, в складе ее смугловатого круглого лица, с небольшим тонким носом, почти детскими щечками и черными, светлыми глазами. Она была грациозно сложена, но как будто не вполне еще развита».

Казалось, что сама природа подталкивала его к большому чувству. «Рейн горел багряным золотом заката. Чистота и глубина неба, сияющая прозрачность воздуха. Свежий и легкий, он тихо колыхался и перекатывался волнами, словно и ему было раздольнее на высоте».

Художник звал девушку Ася. Она была дочерью его отца и горничной его матери. Получить хорошее образование девушка не смогла, из-за этого очень переживала. Её романтичная натура жаждала чего-то необыкновенного, ей хотелось «пойти куда-нибудь далеко, на молитву, на трудный подвиг». Лесть и трусость считала «самыми дурными пороками». В 17 лет смотрится на мир широко открытыми глазами, когда идеализируется природа и отношения между людьми. «Если б мы с вами были птицы, — как бы мы взвились, как бы полетели… Так бы и утонули в этой синеве… Но мы не птицы». И совсем юная Ася переживала, что жизнь уходит, «а что мы сделали. Крылья у меня выросли — да лететь некуда».

Такая необыкновенная девушка неожиданно занимает все мысли и чувства Н.Н. Он противится, считает её «капризной девочкой с натянутым смехом». Но мысли всё вновь и вновь возвращаются к ней: «Она сложена, как маленькая рафаэлевская Галатея в Фарнезине». Простая русская девушка заставила его думать о родине, у него защемило сердце, ему «захотелось дышать русским воздухом, ходить по русской земле».

А настроение у Аси изменчиво, при встрече с ним она то беспричинно смеётся, то вдруг становится грустной. Это его смущало и вызывало неудовольствие. «Что за хамелеон эта девушка!». Он гнал прочь от себя искусительное наваждение, но оно вновь и вновь возвращалось. И молодой человек уезжает на три дня, чтобы в уединении дать покой своим мыслям и чувствам.

«Тонкий запах смолы по лесам, крик и стук дятлов, немолчная болтовня светлых ручейков с пестрыми форелями на песчаном дне, не слишком смелые очертания гор, хмурые скалы, чистенькие деревеньки с почтенными старыми церквами и деревьями, аисты в лугах. ». Тёплые краски природы успокаивают, светло становится на душе. Он верит, что встретил своё счастье. «Во мне зажглась жажда счастия. счастья до пресыщения» Эта мысль томила и обжигала сердце. «Соловей запел на берегу и заразил меня сладким ядом своих звуков».

А она его ждала и радовалась, когда он вернулся. Свои перепады настроения с наивной простотой объяснила, что «меня перевоспитать надо, я очень дурно воспитана. Я не умею играть на фортепьяно, не умею рисовать, я даже шью плохо. У меня нет никаких способностей, со мной должно быть очень скучно». И доверчиво произнесла: «Я рада, что вы вернулись». Дружеское отношение к Н.Н. переросло у Аси в любовь, но не суждено было ей стать любимой.

Трусость, которую Ася так ненавидела в людях, вдруг заиграла в нём. Неужели всё так серьёзно? «Жениться на семнадцатилетней девочке, с ее нравом, как это можно!». И он оттолкнул свою любовь, тем более, что Гагин просил об этом. Человек из высшего света не может жениться на его сестре. Она ведь незаконнорожденная, из простолюдинок. И он согласился, что не женится, и как «честный человек» обещал, что слова своего не нарушит. И уже на свидании обвинил Асю, что она не дала «развиться чувству, которое начинало созревать». Она виновата в разрыве их отношений. «Вы не имели ко мне доверия, вы усомнились во мне…».

Его малодушие убило любовь. Свою и Аси. У него так и не хватило сил сказать «люблю!». А она так ждала этого слова, доверчиво прижавшись к нему. Расстались они навсегда. Больше он никогда её не видел и ничего о ней не слышал. Потом было раскаяние, да что толку? Так и не сумел он расправить свои крылья, чтобы полететь вместе с любимой в зачарованный омут счастья «до пресыщения». Он оказался неспособен на чувство, которое подняло бы его высоко над землёй.

Прошли года. Н.Н. всё тревожился и уверял себя, что удачно уберёгся от такой пагубной страсти. Вряд ли нашёл бы он своё счастье с Асей. Но что-то печальное звенело в его душе. «То жгучее, нежное, глубокое чувство, уже не повторилось. Нет! ни одни глаза не заменили мне тех, когда-то с любовию устремленных на меня глаз, ни на чье сердце, припавшее к моей груди, не отвечало мое сердце таким радостным и сладким замиранием!».

***
Время тургеневских девушек давно прошло, но всегда, пока светит солнце, будут полные романтики встречи, жаркие поцелуи и томные вздохи, когда от волнения перехватывает дыхание, а мысли улетают в небесную, звёздную высь. Когда уста влюблённых лепечут бессвязные слова, а руки и тела переплетаются в страстном желании быть всегда вместе.

Но ведь жизнь — это не ровное поле для игры в мяч, на жизненном пути много ухабов и рытвин, зачастую они вносят разлад в гармонию двух любящих сердец. Незаметно любовь уходит, даже совсем как-то естественно, и тогда кажется: «Ну, подумаешь, жизнь впереди большая, будет ещё настоящая любовь!». А с каждым прожитым годом всё стремительнее бегут дни, исподволь остывают чувства.

«У счастья нет завтрашнего дня; у него нет и вчерашнего; оно не помнит прошедшего, не думает о будущем; у него есть настоящее — и то не день, а мгновенье». Так сказал Иван Сергеевич Тургенев в повести «Ася».

Стоит к этим словам прислушаться. Они о самом главном в нашей жизни, а потому всегда будут звучать современно. Никогда ведь не станут надоедливыми томные рулады соловья под луной. Влюблённые слышали их всегда, во все времена. И продолжают прислушиваться к ним сейчас. Неказистая серая пичуга поёт о дивном чувстве. И будет петь, пока жив человек, пока есть на свете любовь. О ней так хорошо говорил замечательный русский человек Иван Тургенев.

Источник