Пятая книга Моисеева. Второзаконие, глава 28 Второзаконие, гл 28
Если ты будешь слушать гласа Господа, Бога твоего, тщательно исполнять все заповеди Его, которые заповедую тебе сегодня, то Господь, Бог твой, поставит тебя выше всех народов земли; и придут на тебя все благословения сии и исполнятся на тебе, если будешь слушать гласа Господа, Бога твоего.
Благословен ты в городе и благословен на поле.
Благословен плод чрева твоего, и плод земли твоей, и плод скота твоего, и плод твоих волов, и плод овец твоих.
Благословенны житницы твои и кладовые твои.
Благословен ты при входе твоем и благословен ты при выходе твоем.
Поразит пред тобою Господь врагов твоих, восстающих на тебя; одним путем они выступят против тебя, а семью путями побегут от тебя.
Пошлет Господь тебе благословение в житницах твоих и во всяком деле рук твоих; и благословит тебя на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе.
Поставит тебя Господь народом святым Своим, как Он клялся тебе, если ты будешь соблюдать заповеди Господа, Бога твоего, и будешь ходить путями Его; и увидят все народы земли, что имя Господа нарицается на тебе, и убоятся тебя. И даст тебе Господь изобилие во всех благах, в плоде чрева твоего, и в плоде скота твоего, и в плоде полей твоих на земле, которую Господь клялся отцам твоим дать тебе. Откроет тебе Господь добрую сокровищницу Свою, небо, чтоб оно давало дождь земле твоей во время свое, и чтобы благословлять все дела рук твоих: и будешь давать взаймы многим народам, а сам не будешь брать взаймы. Сделает тебя Господь главою, а не хвостом, и будешь только на высоте, а не будешь внизу, если будешь повиноваться заповедям Господа, Бога твоего, которые заповедую тебе сегодня хранить и исполнять, и не отступишь от всех слов, которые заповедую вам сегодня, ни направо, ни налево, чтобы пойти вслед иных богов и служить им.
Если же не будешь слушать гласа Господа, Бога твоего, и не будешь стараться исполнять все заповеди Его и постановления Его, которые я заповедую тебе сегодня, то придут на тебя все проклятия сии и постигнут тебя.
Проклят ты будешь в городе и проклят ты будешь на поле.
Прокляты будут житницы твои и кладовые твои.
Проклят будет плод чрева твоего и плод земли твоей, плод твоих волов и плод овец твоих.
Проклят ты будешь при входе твоем и проклят при выходе твоем.
Пошлет Господь на тебя проклятие, смятение и несчастье во всяком деле рук твоих, какое ни станешь ты делать, доколе не будешь истреблен, — и ты скоро погибнешь за злые дела твои, за то, что ты оставил Меня. Пошлет Господь на тебя моровую язву, доколе не истребит Он тебя с земли, в которую ты идешь, чтобы владеть ею. Поразит тебя Господь чахлостью, горячкою, лихорадкою, воспалением, засухою, палящим ветром и ржавчиною, и они будут преследовать тебя, доколе не погибнешь. И небеса твои, которые над головою твоею, сделаются медью, и земля под тобою железом; вместо дождя Господь даст земле твоей пыль, и прах с неба будет падать, падать на тебя, доколе не будешь истреблен.
Предаст тебя Господь на поражение врагам твоим; одним путем выступишь против них, а семью путями побежишь от них; и будешь рассеян по всем царствам земли. И будут трупы твои пищею всем птицам небесным и зверям, и не будет отгоняющего их. Поразит тебя Господь проказою Египетскою, почечуем, коростою и чесоткою, от которых ты не возможешь исцелиться; поразит тебя Господь сумасшествием, слепотою и оцепенением сердца. И ты будешь ощупью ходить в полдень, как слепой ощупью ходит впотьмах, и не будешь иметь успеха в путях твоих, и будут теснить и обижать тебя всякий день, и никто не защитит тебя.
С женою обручишься, и другой будет спать с нею; дом построишь, и не будешь жить в нем; виноградник насадишь, и не будешь пользоваться им. Вола твоего заколют в глазах твоих, и не будешь есть его; осла твоего уведут от тебя и не возвратят тебе; овцы твои отданы будут врагам твоим, и никто не защитит тебя. Сыновья твои и дочери твои будут отданы другому народу; глаза твои будут видеть и всякий день истаевать о них, и не будет силы в руках твоих. Плоды земли твоей и все труды твои будет есть народ, которого ты не знал; и ты будешь только притесняем и мучим во все дни. И сойдешь с ума от того, что будут видеть глаза твои. Поразит тебя Господь злою проказою на коленях и голенях, от которой ты не возможешь исцелиться, от подошвы ноги твоей до самого темени головы твоей.
Отведет Господь тебя и царя твоего, которого ты поставишь над собою, к народу, которого не знал ни ты, ни отцы твои, и там будешь служить иным богам, деревянным и каменным; и будешь ужасом, притчею и посмешищем у всех народов, к которым отведет тебя Господь.
Семян много вынесешь в поле, а соберешь мало, потому что поест их саранча. Виноградники будешь садить и возделывать, а вина не будешь пить, и не соберешь плодов их, потому что поест их червь. Маслины будут у тебя во всех пределах твоих, но елеем не помажешься, потому что осыплется маслина твоя. Сынов и дочерей родишь, но их не будет у тебя, потому что пойдут в плен. Все дерева твои и плоды земли твоей погубит ржавчина.
Пришелец, который среди тебя, будет возвышаться над тобою выше и выше, а ты опускаться будешь ниже и ниже; он будет давать тебе взаймы, а ты не будешь давать ему взаймы; он будет главою, а ты будешь хвостом.
И придут на тебя все проклятия сии, и будут преследовать тебя и постигнут тебя, доколе не будешь истреблен, за то, что ты не слушал гласа Господа, Бога твоего, и не соблюдал заповедей Его и постановлений Его, которые Он заповедал тебе: они будут знамением и указанием на тебе и на семени твоем вовек. За то, что ты не служил Господу, Богу твоему, с веселием и радостью сердца, при изобилии всего, будешь служить врагу твоему, которого пошлет на тебя Господь, в голоде, и жажде, и наготе, и во всяком недостатке; он возложит на шею твою железное ярмо, так что измучит тебя. Пошлет на тебя Господь народ издалека, от края земли: как орел налетит народ, которого языка ты не разумеешь, народ наглый, который не уважит старца и не пощадит юноши; и будет он есть плод скота твоего и плод земли твоей, доколе не разорит тебя, так что не оставит тебе ни хлеба, ни вина, ни елея, ни плода волов твоих, ни плода овец твоих, доколе не погубит тебя; и будет теснить тебя во всех жилищах твоих, доколе во всей земле твоей не разрушит высоких и крепких стен твоих, на которые ты надеешься; и будет теснить тебя во всех жилищах твоих, во всей земле твоей, которую Господь, Бог твой, дал тебе.
И ты будешь есть плод чрева твоего, плоть сынов твоих и дочерей твоих, которых Господь, Бог твой, дал тебе, в осаде и в стеснении, в котором стеснит тебя враг твой. Муж, изнеженный и живший между вами в великой роскоши, безжалостным оком будет смотреть на брата своего, на жену недра своего и на остальных детей своих, которые останутся у него, и не даст ни одному из них плоти детей своих, которых он будет есть, потому что у него не останется ничего в осаде и в стеснении, в котором стеснит тебя враг твой во всех жилищах твоих. Женщина, жившая у тебя в неге и роскоши, которая никогда ноги своей не ставила на землю по причине роскоши и изнеженности, будет безжалостным оком смотреть на мужа недра своего и на сына своего и на дочь свою и не даст им последа, выходящего из среды ног ее, и детей, которых она родит; потому что она, при недостатке во всем, тайно будет есть их, в осаде и стеснении, в котором стеснит тебя враг твой в жилищах твоих.
Если не будешь стараться исполнять все слова закона сего, написанные в книге сей, и не будешь бояться сего славного и страшного имени Господа, Бога твоего, то Господь поразит тебя и потомство твое необычайными язвами, язвами великими и постоянными, и болезнями злыми и постоянными; и наведет на тебя все язвы Египетские, которых ты боялся, и они прилипнут к тебе; и всякую болезнь и всякую язву, не написанную в книге закона сего, Господь наведет на тебя, доколе не будешь истреблен; и останется вас немного, тогда как множеством вы подобны были звездам небесным, ибо ты не слушал гласа Господа, Бога твоего. И как радовался Господь, делая вам добро и умножая вас, так будет радоваться Господь, погубляя вас и истребляя вас, и извержены будете из земли, в которую ты идешь, чтобы владеть ею.
И рассеет тебя Господь по всем народам, от края земли до края земли, и будешь там служить иным богам, которых не знал ни ты, ни отцы твои, дереву и камням. Но и между этими народами не успокоишься, и не будет места покоя для ноги твоей, и Господь даст тебе там трепещущее сердце, истаевание очей и изнывание души; жизнь твоя будет висеть пред тобою, и будешь трепетать ночью и днем, и не будешь уверен в жизни твоей; от трепета сердца твоего, которым ты будешь объят, и от того, что ты будешь видеть глазами твоими, утром ты скажешь: «о, если бы пришел вечер!», а вечером скажешь: «о, если бы наступило утро!» И возвратит тебя Господь в Египет на кораблях тем путем, о котором я сказал тебе: «ты более не увидишь его»; и там будете продаваться врагам вашим в рабов и в рабынь, и не будет покупающего.
Источник
Его радости не было края
если сердце есть мышца, то радость, возможно, мышца.
здорово узнать, где она, до того, как займешься пламенем,
II. mangalore tiles
садись поближе и глаза прикрой:
тут воздух сам лирический герой,
и псина, плесень, прозелень скупая,
и масло, и лимон, и дым, вскипая,
с тобой щекотной заняты игрой.
и облака как спелая папайя
медовая разбились над горой
такой густой, что требует труда,
такой с железным северным несхожий;
еще вода — как сходится вода
прохладная с разгоряченной кожей —
стоишь под ней, случайный выдох божий,
и думаешь: тебя, тебя сюда.
смотреть под утро: бледная стена,
по крыше ходит медленная птица
и рыжая грохочет черепица,
по краешку едва озарена.
вот прядь в луче горит и золотится.
вот мраморная долгая спина.
так старики, покуда им не спится,
перебирают дни и имена.
когда-нибудь, когда мы все умрем,
я угощу тебя копченым ячьим
соленым сыром, чаем с имбирем,
и одеяло на берег утащим,
и звезды все проедем дикарем,
и пальмы под рассветным янтарем
единственным назначим настоящим,
а не вот эту муку и тоску.
должна же быть еще одна попытка.
где раздают посмертье по куску,
там я прильнула, сонная улитка,
губами ноющими к твоему виску.
смеется Шива — вон его кибитка,
покачиваясь, едет по песку.
выбери себе одну
из крутых щербатых лестниц —
на закате лучший свет:
в озере идет ко дну
молодой тяжелый месяц,
как серебряный браслет.
сом плеснет, а может, карп;
в воду к ним со свежей стиркой
не столкнуть бы рюкзака;
несколько десятков кальп
тишине над Коти-Тиртхой:
она старше языка.
времени бывает тьма.
времени бывает толща.
вот и первая звезда.
кроны, облака, дома
рыба потревожит, морща, —
и расставит на места.
в городе сейчас толпа:
ищет люд иногородний
развлеченья и жилья.
это тайная тропа,
чтобы выйти подворотней
прямо в горние края,
где стоит такая тишь —
от летучей мыши эхо.
камень стоптан и нагрет.
где однажды ты сидишь.
ты услышал. ты приехал.
так не может быть.
связь мерцает. контакт искрит.
падая, ветки кокосов кровлю
крошат вдребезги, как бисквит.
вещи не подлежат контролю.
мы, заводы большой вины,
в Индии спасены.
дом почуешь за двадцать ям.
в дом заходят гекконы, мыши.
сахар нравится муравьям.
ворон играет с утра на крыше.
хриплый кашель соседа слышен
так, как будто он спит в мешке
прямо в твоей башке.
то, как переживаешь грязь,
как бежишь ее, — главный вызов.
как уйдешь в нее, матерясь,
как ее разгадаешь, вызнав:
псы, коровы, жуки — цари.
грязь у тебя внутри.
как стыдишься своих темнот,
нетерпимый к чужим помоям:
индия лечит мгновенно от
ложных эго дерьмом и морем.
всюду Бог. ты его омоним.
это — храмы и алтари.
и — у тебя внутри.
все изведай и отрази,
все, что здесь вызывает ярость:
разгляди на свету, вблизи,
как чудесное состоялось:
вот растаскивают усталость,
яд гордыни, яд нелюбви
это принцип. ты ни при чем.
тот, кто вечно был виноватым,
ощущает, что вдруг прощен.
он услышан. он только атом:
в два сосновых ствола охватом,
вооружившийся до бровей
Бог начнет с твоего лица,
как поедешь в тук-туке с рикшей,
как увидишь кокос, возникший
в шаге от своего крыльца:
он найдет тебя, стервеца,
он как молнией голубой
вспыхнет перед тобой
V. message in a clay pot
перевитое таблами пенье юное
заставляет звенеть хитро
целый пляж, сияющий в полнолуние
тускло, как старинное серебро
будто сквозь отверстие в центре купола
льется сонное молоко,
и такая нега поля окутала,
что расслышать будет легко,
как вода прибудет, и звезд удвоится,
псы хвостами забьют, скуля;
как сойдет сюда неземное воинство,
все из горного хрусталя,
прошагав над сором, что море вышвырнет,
в яростном свеченье своем,
принесет оно всякому от всевышнего
глиняную плошку с питьем:
опаленным, страждущим — чтоб не жаждали,
мощным — веры, когда слаба;
проведет прохладной ладонью каждому
вдоль объятого жаром лба,
припугнет домашнего беса настрого,
вытрет алтари добела
и растает, пыль отрясая красную
с алебастрового крыла
просыпайся, сердце: трудись, отлынивай,
не рассказывай об одном:
что было за имя в той плошке глиняной,
перевернутой кверху дном
VI. temple on the hill
нельзя столько помнить, они говорят, а надо жить налегке.
учитель забвения слабый яд приносит мне в пузырьке:
он прячет в дымку утес рубиновый, стирает тропу в песке,
где мы говорим, как руина с руиной, на вымершем языке.
где мы наблюдаем, века подряд, отшельниками в горах:
империи рвутся наверх, горят, становятся сизый прах,
и я различаю пять тысяч двести причин ухмылки твоей.
нельзя все помнить, умрешь на месте, старайся забыть скорей
ведь это твой дом, говорят, не склеп, вот весь твой нехитрый скарб,
и тебе всего тридцать лет, а не двенадцать кальп
и ты не знаешь людей в соседней деревне, где бьет родник,
но из плоти твой собеседник в храме из древних книг?
нет, я не знаю мужчин и женщин с той стороны холма.
в храме ржавый засов скрежещет только приходит тьма,
ступени теплые, но прохлада касается плеч, волос,
и мы смеемся, как будто ада изведать не довелось.
как будто не сменим тысячу тел, не встретим сто сорок войн
я просто сижу и любуюсь тем, как профиль устроен твой
как будто мрамор пришел наполнить какой-то нездешний свет
как будто я это буду помнить из смерти, которой нет
Источник