Чувство стыдно это как

Пора отменитьОпять двойка:
Откуда берётся стыд
и как с ним справиться

Психолог о чувстве, с которым мы сталкиваемся постоянно

Бывало ли с вами такое: увидели знакомого на улице, радостно помахали — а это оказался другой человек? Или впервые услышали слово «плеоназм» в беседе с приятелями и испугались, что будет видно, что вы не поняли, о чём речь? Неловкость и стеснение, смущение и замирание, тревога и желание спрятаться, погоня за успехом и постоянное чувство неудовлетворённости, а также гораздо более серьёзные вещи — панические атаки, депрессии, зависимости — все они могут быть разными проявлениями стыда. Каждый день мы сталкиваемся с ним, хотя сами можем это даже не осознавать.

Стыд — это негативная реакция на себя, на то, кем мы являемся. В стыде мы чувствуем себя не такими, как «надо», недостойными любви и уважения значимых для нас людей. Это одно из самых тяжёлых переживаний, с которыми может столкнуться человек. Стыд повсеместен — но почему тогда мы так редко замечаем его в себе? Разбираемся в природе этого чувства и в том, как с ним справиться.

Что такое стыд

При мысли о стыде многим приходят на ум конкретные события, в которых мы замечаем свой стыд и даже можем назвать момент его появления и причину. Это так называемый ситуативный стыд — он привязан к конкретному случаю. Может показаться, что стыд начинается и заканчивается вместе со связанным с ним событием, но это не так. Стыд не дискретен: нельзя один раз почувствовать его и забыть. Стыд, появившийся в конкретной ситуации, опирается на наши привычные представления о себе, на ощущение, что с нами что-то не так. Он, как верхушка айсберга, является признаком более глубоких процессов, поражающих самый центр нашего «я». Эту подводную часть айсберга психологи называют глубинным, токсическим, или интроецированным стыдом. «Я не умею ни петь, ни рисовать», «Если хорошенько не подумаю, точно скажу глупость» — нам кажется, что мы просто знаем это про себя, что это очевидный факт. Но это не так. Однажды — в детстве ли, в подростковом или во взрослом возрасте — мы поверили кому-то, кто сказал о нас что-то похожее, а ситуацию, когда нам передали это «знание» о себе, мы оставили в прошлом и забыли.

Переживать стыд больно: мы ощущаем пустоту, тяжесть, одиночество. Мы скрываем его друг от друга и от самих себя, потому что боимся, что если покажем свои чувства, то будет ещё хуже. В стыде мы очень одиноки. Одиноки, когда пытаемся спрятать своё истинное «я» от других. Одиноки, когда нам это удаётся и другие его не замечают (то есть не замечают нас самих!). Одиноки в постоянном напряжении: мы боимся, что сейчас все увидят, какие мы на самом деле. Мы стараемся казаться успешными, добродушными или беспечными в разговоре с другими людьми и забываем или не успеваем прислушаться к собственным ощущениям. Глубинный стыд бывает проще заметить через поступки и способы поведения и лишь потом найти его в ощущениях.

Почему нам стыдно

Впервые мы переживаем стыд в детстве. Стыд — ощущение, что я «не такой», как «надо» — приходит со словами других людей. Как правило, первые стыдящие фразы мы слышим от родителей: «Да что ты все лужи собираешь? Все дети, как дети, идут спокойно, один ты грязнуля!», «Хватит паясничать! Не можешь спокойно постоять?», «И не стыдно тебе? Такой большой мальчик, а плачет!». Но стыд может появиться в нашей жизни и раньше фразы «Как тебе не стыдно!». Выражения лиц родителей (приветливые или хмурые), тон, с которым они к нам обращаются (спокойный или раздражённый), то, как нас держат на руках (тепло или отстранённо и с напряжением) — все эти тонкие отношения, взгляды, жесты помогают формировать наше знание о себе, становятся фундаментом нашего чувства «я». Через отношение взрослых — поддерживающее и принимающее или, наоборот, прохладное и отвергающее — ребёнок получает ощущение собственной ценности или, напротив, чувство ненужности и оставленности (тот самый глубинный стыд).

Дети невероятно чувствительны: ситуация запрета кажется большинству из нас, взрослых, нейтральной, но для ребёнка всё иначе. Если в первые месяцы жизни родители с энтузиазмом присоединяются к любой активности малыша (потянулся за погремушкой — «Как здорово!», пытается сесть — «Какой ты у меня большой!»), то дальше у них появляется новая задача: обеспечить безопасность всё более неусидчивого ребёнка. Учёные подсчитали: когда ребёнку 10 месяцев, почти всё внимание взрослого (90 %) направлено на поощрение и поддержку его активности. Когда ему исполняется 13 месяцев, взрослый даёт сдерживающее или запрещающее послание каждые девять минут.

Что происходит в момент запрета на уровне физиологии? Торможение и остановка там, где ребёнок чувствовал возбуждение, ожидал что-то приятное, внезапно прерывают позитивный аффект — всё это сопровождается шокоподобной биохимической реакцией. Эта вынужденная перестройка (оборвавшийся цикл удовольствия, быстрое подавление возбуждения, резкое замедление сердечного ритма) — большой стресс для детского организма. Ребёнок входит в состояние, которое ещё не умеет регулировать автоматически, которое характерно для ситуаций беспомощности и безнадёжности. И главный компонент этого состояния — стыд: реакция на вынужденную остановку, необходимость сдерживать себя.

Если у человека появляется чувство стыда, значит, кто-то его спровоцировал.
И наоборот: если другой человек при вас переживает стыд — вы к этому причастны

Родители не в силах уберечь ребёнка от первых разочарований: обнаруживать границы и ограничения мира — одна из сторон взросления. Но важно, чтобы родители нашли способ поддержать маленького человека в этом непростом процессе. Что происходит со связью между родителем и ребёнком в ситуации запрета? Только что мама была рядом, тёплой, ласковой, а вот что-то произошло — и вот она уже смотрит холодно и сердито. «Что произошло? Я сделал что-то не так? Наверное, я сам плохой, раз мама так себя со мной ведёт», — решает ребёнок.

Стыд приходит в ситуации, когда вместе с «нельзя» ребенок также слышит «ты плохой» или «я тебя отвергаю». Если же в запрещающих фразах звучит любовь и забота, исходящая от родителя, это становится ценнейшим уроком — так ребёнок учится регулировать себя в ситуациях, когда что-то ему недоступно. Он узнаёт, что можно одновременно ощущать близость с другим человеком и испытывать разочарование от невозможности получить что-то. Через эти первые встречи с границами мира к ребёнку приходит навык замечать, выдерживать и уважать границы.

Стыд — это не только детский опыт, он касается и актуальных отношений. Если у человека появляется чувство стыда, значит, что-то (а на самом деле — кто-то) прямо сейчас его спровоцировало. И наоборот, если другой человек прямо сейчас, в контакте с вами, переживает стыд — вы к этому причастны: вы делаете что-то, что актуализирует в нём это переживание. Парадоксально, но хотя мы переживаем стыд как одиночество, или как наш изъян, который является причиной этого одиночества, мы никогда не переживаем его «наедине с собой». Присмотритесь: даже когда рядом никого нет, в наших воспоминаниях всегда маячит фигура — кто-то, кто вёл себя пренебрежительно, обесценивал, не замечал нас, не знал, как реагировать, был с нами неосторожен и так далее. Всегда есть ещё кто-то, кто делит с нами ответственность за появление чувства стыда — и это важнейшее замечание для тех, кто ищет способы поддержать себя или другого в этой ситуации.

Как справиться со стыдом

Заметить и признать стыд — первый шаг к освобождению от него. Осознать это переживание, увидеть его непосредственно в моменте и как бы со стороны крайне непросто. Главным барьером для этого становится, как правило, само это чувство. Вспомните любую неловкую ситуацию: столкнувшись с ней, мы стараемся скрыть свое замешательство. Это происходит потому, что переживать стыд тоже стыдно. В состоянии стыда мы чувствуем себя уязвимыми: становятся заметны наша хрупкость, то, что мы зависим от того, как относятся к нам другие люди. Популярные сейчас индивидуалистические ценности («Я должен справляться сам», «Человек должен быть сильным») делают стыдным сам факт того, что мы зависим от других людей. Кроме того, у нас почти отсутствует «словарь» стыда: нет подходящих слов, чтобы выразить то, что мы чувствуем, а наши переживания становятся смутными и непонятными. Это связано с тем, что мы не привыкли искать для них названия, а также с тем, что стыд впервые появляется в раннем возрасте, в довербальный период развития — когда слов для нас ещё вообще не существует.

Есть и ещё одна причина. Если просто ощущать стыд стыдно, то в полной мере прожить его, глубоко прочувствовать — больно. В стыде мы чувствуем, что не дотягиваем до определённого «стандарта»: «не заслуживаем» любви и уважения значимых для нас людей, «недостойны» общества тех, кто нам интересен и дорог. Мы бессознательно ищем любые способы избежать встречи со стыдом. Переключаем внимание на что-то другое, злимся на себя или на кого-то ещё, смотрим сериалы все выходные напролёт, пьём алкоголь или курим одну сигарету за другой, фанатично ухаживаем за собой или работаем на износ — лазеек и способов отвернуться от собственного стыда множество.

Как можно заметить стыд? В первую очередь спросить себя прямо: чувствую ли я его прямо сейчас? Попробуйте взять паузу, подышать, прислушаться к своим телесным ощущениям. Обратите внимание на любые мышечные напряжения, похожие на стремление спрятаться, исчезнуть. Иногда, например, можно заметить, как в стыде мы округляем спину и плечи, втягиваем голову, напрягаем живот, словно пытаемся сгруппироваться, уменьшится, сжаться. Ещё один характерный признак стыда — взгляд: когда нам стыдно, нам очень трудно (часто это кажется просто невозможным) поднять глаза, взглянуть на окружающих, особенно на тех, кто своим присутствием вызывает в нас это чувство. Кроме того, стыд можно заметить по дыханию: мы начинаем дышать прерывисто и поверхностно, надолго задерживаем вдох или выдох. А иногда кажется, что и не дышим вовсе.

Если просто ощущать стыд стыдно,
то в полной мере прожить его — больно.
В стыде мы чувствуем, что не дотягиваем
до определённого «стандарта»

Какие в этой ситуации бывают эмоции и чувства? Частые компоненты стыда — растерянность, смятение, испуг. Мы воспринимаем себя как маленьких среди взрослых, как глупых среди умных, как скучных среди весёлых — ощущаем кардинальное и фатальное отличие от других, невозможность быть принятыми, быть «вместе со всеми». Злость, недовольство, агрессия — популярная маска стыда. Это ещё один способ, к которому прибегает сознание, чтобы избежать столкновения со стыдом, переключить энергию на что-то отвлечённое.

Среди типичных мыслей лидируют, конечно, все формы недовольства собой: «Как же я раньше не подумала?!», «Я всегда делаю глупости!», «С завтрашнего дня начну новую жизнь!», «Непростительно ездить на такой развалюхе!». Часто с этими мыслями в комплекте идёт императив «я должен»: «Я должен следить за собой», «Я должна разрулить этот вопрос», «Я должен довести дело до конца», «Я должна быть добрее» и так далее. Такие мысли уловить сложнее всего. Изучайте свой «язык стыда». Найти стыд в ситуации из прошлого всегда проще (и безопаснее), чем в актуальной. Вспоминайте разные ситуации и, если найдёте в них следы неловкости или стыда, обратите особенное внимание на свои чувства. Возможно, вы замыкаетесь в себе, расстраиваетесь и поникаете, а возможно, бросаетесь в бой, мысленно атакуете стыдящего в ответ, надеваете маску превосходства или беспечности. Изучайте свои реакции на стыдные ситуации — возможно, в какой-то момент прямо в такой ситуации вы вдруг заметите характерную мысль или жест и вспомните: «О, кажется, такое со мной бывает, когда мне стыдно».

Тренировка внимательности и чувствительности к стыду коренным образом меняет само переживание. Оно перестаёт быть незаметным и неуловимым, «отлепляется» от фона нашей жизни и обретает конкретные формы и очертания. Это уже не просто «Я чувствую себя как-то странно», а «Я чувствую, что весь съёживаюсь, что мне сложно взглянуть на собеседника, я едва дышу и чувствую себя жалким. Я расстроен, но не могу пожалеть себя, мне кажется, что я сам виноват, что я такой. Похоже, мне ужасно стыдно прямо сейчас». Ещё шажок — и можно заметить, какую боль нам приносит это переживание. Ещё шажок — и о нём можно начать говорить.

Одно из вернейших противоядий от стыда — разделить чувства с другим, значимым для вас человеком

Стыд — переживание внутренней изоляции, одиночества, непонятости и непринятости. Одно из вернейших противоядий от него — разделить чувства с другим, значимым для вас человеком. Часто стыд возникает, когда мы контактируем с людьми, которым нам сложно доверять. В такой ситуации может помочь предварительный отстранённый разговор. Почитайте вместе о стыде, обсудите эту тему на абстрактных примерах или вспомните ситуации, случавшиеся с вами раньше. К этой теме будет легче вернуться, если стыд возникнет уже непосредственно между вами.

Такой разговор может прояснить ситуацию и восстановить доверие в отношениях, но важно подходить к нему аккуратно, бережно, найти оптимальную форму, чтобы не обвинять или не стыдить в ответ другого человека. Когда мы сталкиваемся с чувством стыда, мы нуждаемся в поддержке тех, кто рядом. Мы ощущаем, что отдаляемся от важных для нас людей, и чувствуем потребность восстановить связь с ними, чтобы они приняли нас такими, какие мы есть. Эта потребность — хорошая возможность тактично и мягко заговорить о своём стыде с теми, кто, по нашему ощущению, к нему причастен. Такой разговор может стать началом большого и значимого обсуждения, это возможность поделиться желаниями и ожиданиями друг от друга. В подобной беседе мы начинаем снова ощущать свою значимость для другого человека. Что и означает избавление от чувства стыда.

Источник

Почему мы стыдимся и что с этим делать? Первый нестыдный гид по стыду

Мы не любим говорить о стыде. Неприятно признаваться в том, что чего-то стыдишься сам, и непонятно, как реагировать на подобные чувства других людей. Но игнорирование не решит проблему. Ведущая канала «Настя про философию» Анастасия Бабаш разбирается, что такое стыд с точки зрения биологии, культуры и психологии, когда стыдиться не только нормально, но и полезно — и как справиться с таким стыдом, который мешает жить.

Щеки горят, слова путаются, сердце бьется чаще, ладони потеют. Хочется поскорее забиться в укромное место и больше никогда оттуда не выходить! Ученые предупреждают: стыд негативно влияет на самооценку и может привести к депрессии. Стыдиться неприятно и даже больно. Неудивительно, что большинство статей на эту тему называют стыд токсичной эмоцией.

Но как бы мы ни пытались избавиться от стыда на уровне личности, в обществе это всё еще норма. К счастью, в последнее время всё больше людей понимают, что стыдить людей за тело или сексуальность, которые не вписываются в социальные рамки, неправильно.

Шейминг начинают воспринимать как негативную практику, от которой надо избавляться. Однако стыд всё равно никуда не делся. Теперь мы стыдим друг друга за расистские, гомофобные или сексистские высказывания.

Так стыд все-таки иногда полезен или пора запретить поучать людей независимо от того, в чем они «провинились»? Поможет ли это избавиться от собственного стыда? А может, это чувство так укоренено в нашей психике, что, даже перестав шеймить других, сами мы всё равно продолжим стыдиться?

Что такое стыд?

Хотя стыд интуитивно знаком нам всем и, более того, встречается во всех культурах, дать однозначное определение этому чувству сложно. Объясняют это по-разному.

1. Мы плохо разделяем близкие между собой эмоции, особенно если они похоже проявляются в теле. Например, стыд часто путают со смущением. Различаются они по уровню переживания: стыд гораздо мучительнее, интенсивнее и продолжительнее.

Стыд возникает, когда задеты важные ценности и моральные принципы. Человек думает: «Я плохой и неправильный».

Смущение проходит быстрее и обычно связано с нарушением не столь важных социальных норм. Кроме того, в русском языке о смущении можно говорить даже в положительной ситуации: так, мы можем смутиться, услышав комплимент и похвалу. Стыдиться же всегда неприятно.

2. В разных языках эмоции называются и разделяются по-разному. В каком-то языке одному чувству могут дать несколько названий, а в другом, наоборот, несколько эмоций объединить одним словом.

Например, в русском языке мы говорим о стыде, не различая его оттенков. А в мандаринском китайском выделяют целых четыре понятия:

• diu lian — стыд из-за потери репутации;
• can kui — стыд, который испытывают, когда не получается достичь идеала;
• xiu kui — стыд из-за личной неудачи;
• xiu chi — стыд из-за общественной неудачи.

Средства языка помогают нам лучше или хуже описывать и понимать эмоции и формировать свою собственную эмоциональную культуру.

3. В научной литературе стыд часто описывают в связке с виной. Дело в том, что контраст между стыдом и виной помогает разобраться в этих эмоциях.

Виним мы себя за конкретный проступок, например, когда разбили любимую бабушкину чашку. Стыдиться — значит разочароваться в своей личности и качествах: например, мне стыдно из-за того, что я дедлайнер (неудачница, некрасивая, не умею красиво говорить — нужное подчеркнуть).

Конечно, мои личные качества могут быть связаны с определенными поступками (за которые я могу себя винить!), но испытывать стыд можно, даже ничего не сделав. Потому он и коварнее, чем вина. Ощутив вину, мы просим прощения и стараемся поскорее исправить ситуацию, но когда стыдимся, хочется лишь провалиться сквозь землю, чтобы больше никто и никогда не узнал, насколько мы плохие и неправильные.

Вина всегда касается действия, а стыд — личности.

Понимание этих различий помогает понять, что конкретно вы испытываете: стыд, вину или то и другое одновременно.

Называть свои эмоции и знать об их особенностях полезно, так как это помогает лучше понять себя и свои потребности.

Главная отличительная особенность стыда — это ощущение себя недостойным, плохим и неправильным. Из-за этого возникает острое желание поскорее спрятаться от всего мира, чтобы никто не увидел, как мы не соответствуем ценностям, важным для нас или общества.

Почему возникает ощущение недостойности?

Стыдясь, мы ощущаем себя неправильными, хуже других людей и недостойными их общества. Почему так? Оказывается, стыд — это социальная эмоция .

Социальные эмоции тесно связаны с чувствами и действиями других людей — их одобрением или осуждением. Помимо стыда, к ним относятся вина, ревность, зависть, гордость, сочувствие.

При базовых эмоциях вроде радости или гнева значение имеет только осознание собственного «я». Социальные же эмоции связаны с тем, что мы стремимся осознавать себя частью группы или целого общества и понимаем, что существуют другие «я», которые могут испытывать к нам различные чувства.

Поэтому многие исследователи подчеркивают, что в формировании стыда важную роль играет взгляд Другого — способность взглянуть на себя со стороны, узнать, что о вас думают другие люди.

«Стыд в своей первичной структуре есть стыд перед кем-то. Я только что сделал неловкий или вульгарный жест, этот жест прилип ко мне, я его не сужу, не порицаю, я просто его переживаю, я реализую его в форме для-себя. Но вот вдруг я поднимаю голову: кто-то был здесь и видел меня. Я тут же осознаю всю вульгарность моего жеста, и мне стыдно…

Итак, другой является неизбежным посредником, соединяющим меня со мной самим; я стыжусь, каким я являюсь другому».

Жан-Поль Сартр «Бытие и ничто»

И хотя здесь Сартр говорит о реальном взгляде со стороны (кто-то действительно увидел мой вульгарный жест), нам достаточно представить, что было бы, если бы кто-то увидел его.

Самый первый опыт стыда мы чаще всего получаем в раннем детстве, когда родители или другие значимые взрослые указали нам со стороны, что нечто — стыдно. Когда мы взрослеем, нам всё меньше нужно реальное присутствие других людей, чтобы испытать стыд. Мы формируем в воображении образ Другого, который будет оценивать все наши поступки. Часто такая оценка происходит автоматически и бессознательно.

Аудитория, реальная или воображаемая, — важный компонент стыда.

От оценки других людей зависит, почувствуем ли мы, что совершаем что-то недостойное и плохое. Испытав стыд, мы захотим спрятаться именно от этой аудитории, ведь она видела наш провал.

То есть стыд формируется обществом?

Узнав, что стыд — это социальная эмоция, можно увлечься спорами об обществе, упустив из виду, что это еще и реакция тела. С точки зрения физиологии стыд проявляется одинаково независимо от того, в какой культуре мы выросли. Зачем же эволюция наградила нас краснеющими щеками и желанием провалиться сквозь землю?

Нидерландский приматолог Франс де Вааль в своей книге «Истоки морали. В поисках человеческого у приматов» замечает, что похожую реакцию можно наблюдать у шимпанзе. Провинившиеся обезьяны съеживаются, ползают в пыли перед своим вожаком, пригибаются к земле и смотрят снизу вверх, чтобы продемонстрировать свое подчинение. Человеческое тело показывает стыд еще ярче: мы неконтролируемо краснеем.

Общее у человека и шимпанзе физиологическое проявление стыда показывает, что это адаптация, выработанная в процессе эволюции, пишет де Вааль. Это социальный сигнал, который сообщает другим: мы прекрасно знаем, что поступили неправильно, и теперь всеми силами стремимся исправиться. Таким образом, стыд показывает, что мы просто оступились, не представляем угрозы для сообщества и хотим взаимодействовать с окружающими.

«Разве не лучше было бы, если бы кровь в самые неподходящие моменты не бросалась непроизвольно к щекам и шее, где изменение цвета кожи видно издалека, как горящий фонарь? Для прирожденного манипулятора подобный сигнал не имеет положительного смысла. Я могу придумать для такого румянца один-единственный смысл: покрасневшее лицо сообщает другим людям о том, что вы знаете, как сказываются на них ваши действия. Это способствует доверию».

Франс де Вааль «Истоки морали. В поисках человеческого у приматов»

С точки зрения эволюции стыд со всеми составляющими его неприятными физиологическими реакциями необходим нам, чтобы выжить. Стыд показывает, что мы понимаем, как наши действия влияют на других, и готовы взаимодействовать с окружающими и исправиться в случае проступка.

Значит, стыд полезен?

И да, и нет. С точки зрения эволюции стыд и любые другие социальные эмоции полезны для сохранения сложной социальной структуры. Человечество смогло достичь столь многого потому, что мы как биологический вид отлично кооперируемся и способны работать сообща. Но одно дело — способность ощущать стыд и совсем другое — в каких ситуациях мы его испытываем. Тут уже важную роль играет культура.

Классический взгляд на культуру сквозь призму стыда представлен в работах американской антропологини Рут Бенедикт, которая в своей книге «Хризантема и меч: модели японской культуры» (1946) предположила, что Америка — это культура вины, а Япония — культура стыда.

Американец, совершивший плохой поступок, почувствует вину, справиться с которой ему помогут раскаяние и действия, заглаживающие содеянное. Японцу же от покаяния легче не станет: вместо вины он испытает стыд за самого себя (ведь он допустил промах) и решит изолироваться от общества.

Теория Рут Бенедикт стала популярной: вскоре все культуры поделили на культуры стыда и вины (иногда сюда добавляют страх). В целом западное общество считается культурой вины. Некоторые исследователи даже уверены, что это объясняет, почему на Западе настолько не любят стыд и всеми силами с ним борются: вина нам просто-напросто привычнее и понятнее, мы знаем, что с ней делать и как перестать ее испытывать.

Однако не стоит забывать, что Бенедикт написала свою книгу после Второй мировой войны, а с тех пор многое поменялось. Кроме того, ее теорию критикуют за поспешные выводы. Да и заявление, что в западной культуре вина значимее стыда, выглядит сомнительно.

На страны Запада огромное влияние оказало христианство, в котором стыд играет ключевую роль: вкусив с древа познания, Адам и Ева испытали именно это чувство.

Кроме того, современные психотерапевты пишут, что на Западе бушует эпидемия стыда. Стыд — это одна из главных эмоций, которую испытывают нарциссы и люди с нарциссической травмой (то есть те, кто долго находились в отношениях с нарциссами). Причина в том, что такие люди предъявляют к себе и окружающим завышенные требования. Часто они не могут им соответствовать, и тогда ругают себя (или других) за это.

Этот стыд — неосознанный, он не просто время от времени появляется в жизни таких людей, но является ее постоянным фоном. Человек всё время не дотягивает до (невозможного) идеала и постоянно ощущает свою «недостойность». Конечно, такой стыд токсичен и разрушает личность.

Подробнее о связи нарциссической травмы и стыда можно почитать в книге Анастасии Долгановой «Мир нарциссической жертвы. Отношения в контексте современного невроза».

Современные антропологи также напоминают, что в каждой культуре присутствуют и стыд, и вина, а классификация Рут Бенедикт лишь помогает понять, какая эмоция сильнее влияет на конкретное общество.

Как западная культура учит нас стыдиться?

Борьба со стыдом не новое изобретение: уже в Античности философы недолюбливали это чувство. Аристотель писал:

«О стыде не приличествует говорить как о некоей добродетели, потому что он больше напоминает страсть, нежели склад [души]…

Эта страсть подобает не всякому возрасту, но [только] молодому. Мы полагаем, что в определенном возрасте следует быть стыдливыми, потому что, живя по страсти, молодые совершают много проступков, а стыдливость препятствует им. И мы хвалим стыдливых среди молодежи, но человека более взрослого никто, пожалуй, не похвалит за стеснительность…

Стыдливость, коль скоро она возникла в связи с дурными поступками, чужда порядочному человеку…

Нелепо ведет себя тот, кто, совершив один из постыдных поступков, стесняется и думает, что тем самым он порядочный человек. Стыд ведь бывает за произвольные поступки, а порядочный человек по своей воле никогда не сделает дурного».

Аристотель «Никомахова этика»

Благодаря Аристотелю многие философы рассматривали стыд как исключительно моральную эмоцию и иногда даже подчеркивали, что это своего рода моральный компас. Раз стыдишься, значит, совершил что-то неправильное.

Впрочем, в наши дни не все согласны с этим, многие ученые уверены, что стыд мы испытываем и в других случаях. Например, американский философ Дж. Дэвид Веллеман утверждает, что стыд возникает, когда мы переступаем грань между публичным и частным.

Веллеман рассуждает: что случится, если однажды мы проснемся в мире, где совсем нет стыда? Судя по всему, мы окажемся… в библейском раю (возможно, это не так уж плохо).

Веллеман анализирует историю Адама и Евы, которая, безусловно, повлияла на то, как западная культура относится к стыду, и приходит к интересному выводу. Адам и Ева впервые испытали стыд не из-за нарушения моральных норм, а из-за осознания своей наготы. Так стыд в западной культуре стал тесно связан с телом и сексуальностью. Веллеману это не нравится:

«Известная версия предполагает, что то знание, которое обрели Адам и Ева, — это знание о сексе. То, что они внезапно осознали, согласно этой интерпретации, — это сексуальность всей ситуации, из-за чего они почувствовали одновременно похоть и стыд.

Такая версия выглядит странно, потому что предполагает, будто Бог, создавая Адама и Еву, не хотел, чтобы они использовали свои гениталии. Но зачем тогда он их ими наделил? Я не отрицаю, что то знание, которое обрели Адам и Ева, в какой-то степени связано с сексом, но за этим скрывается что-то большее».

Дж. Дэвид Веллеман «Происхождение стыда»

Как считает Веллеман, «большее» — это знание про общее и частное. Вкусив плод с древа познания, Адам и Ева устыдились не столько сексуальности, сколько того, что нарушена их приватность: то, что они хотели бы скрыть, вдруг стало публичным.

Читайте также

Именно поэтому, когда мы стыдимся, то ощущаем реальный или воображаемый взгляд другого. Известное выражение «стыдно, когда видно» точно описывает, как возникает стыд: когда то, что мы (или общество) хотели бы оставить личным, вдруг стало известно всем.

Стыд в западной культуре помогает очертить свои и чужие границы: разделить личное и публичное и в случае нарушения границ наказать нарушителя.

Американская писательница и философ Брене Браун рассказывает, что может случиться, когда человек сталкивается со своим стыдом лицом к лицу

Когда стыд становится токсичным?

Ценить личное и общественное, не нарушать чужие границы и знать, что никто не нарушит твои, — отличная идея. Но почему тогда стыд так часто негативно на нас влияет? Всё дело в нормах, которые фиксируют черту между личным и публичным.

Что делать достоянием общественности, а что лучше скрыть, каждое общество решает само. Иногда наш субъективный взгляд на нормы приватного и публичного не совпадает с тем, что принято в обществе, а порой эти нормы просто устаревают или не подходят нам.

Что именно заставляет нас стыдиться: нормы общества или наши собственные принципы?

Существуют две конкурирующие теории — автономного и гетеронормативного стыда.

• Теория автономного стыда гласит, что мы стыдимся чего-то, только когда действуем вразрез со своими ценностями и принципами. Например, для меня важно сдавать работу в срок, но я не успеваю и стыжу себя за это. Общество может одобрять или критиковать мое желание не быть дедлайнером, но я испытываю жгучий стыд, ведь я нарушила то, что важно лично для меня.

• Теория гетеронормативного стыда утверждает, что я стыжусь в первую очередь тогда, когда нарушаю нормы, важные для общества, в котором я живу. Если в социуме культивируется образ человека, успевающего всегда и везде, то я буду стыдить себя за нарушения всех дедлайнов. Но если общество поощряет заботу о себе и снисходительное отношение к своим недостаткам, то я скорее буду стыдиться того, что беру на себя слишком много и мало отдыхаю.

Можно приводить много аргументов в пользу каждой из теорий. Но чтобы понять, почему стыд бывает токсичным, стоит обратиться к самому объекту стыда и спросить: почему я стыжусь именно этого? Какие нормы за этим стоят? Они важны лично для меня или это то, чем руководствуется большинство?

Иногда нам неловко от того, что действительно важно для нас. Тогда стыд помогает увидеть, что именно мы делаем не так, чтобы в дальнейшем больше так не поступать и исправиться.

Но иногда мы стыдимся чего-то, с чем сами не согласны. Что делать тогда? Философы и психотерапевты советуют усомниться в этих нормах, признать их неадекватность и призвать на помощь здоровую гордость.

Гордость за себя и свои поступки — это эмоция, противоположная стыду. Она помогает изменить не только себя, но и общество. Если еще полвека назад люди стыдились того, что принадлежат к ЛГБТК+, и всячески скрывали это, то благодаря гей-прайдам (pride с английского как раз переводится как «гордость») и борьбе за равноправие сейчас скорее будут шеймить гомофобов.

Когда мы анализируем собственный стыд и стыд, который поощряется обществом, мы лучше понимаем себя и свою культуру. Если общественные нормы вас не удовлетворяют, сомнение помогает менять их — и переставать себя стыдиться.

Важно думать и говорить о стыде. Нужно не только замечать его, но и проверять, за что мы шеймим себя и других. И тогда, возможно, стыд станет нашим другом: поможет нам лучше кооперироваться, уважать свои и чужие границы — или подскажет, как нужно менять общественные нормы.

Источник