Чувство страха что сейчас умру

Танатофобия: страх смерти

Одной из самых тяжелых, сложно поддающихся лечению фобий считается иррациональный страх смерти. Он возникает абсолютно беспочвенно, без наличия явной угрозы. Расстройство имеет свое общепринятое название – танатофобия. В его основе лежат проблемы существования, затрагивающие глобальные стороны жизни.

Уместен или неуместен страх небытия

Боязнь смерти заложена практически в каждом человеке на инстинктивном уровне. Она придает нам рассудительности, осторожности, помогает оценить риски сложившейся ситуации. Благодаря этому ограничивается экстремальное поведение, распознается опасность. В ответ рождается адекватная реакция. Такое поведение позволяет человеку сохранить жизнь.

Если опасения по поводу сохранения жизни полностью отсутствуют, это становится проблемой. Недооценивая исходящую опасность, человек втягивается в угрожающие ситуации, нередко с трагичным исходом.

Таким образом, страх смерти – естественное явление, чувство, сформированное в процессе эволюции, отвечающее за сохранение жизни и рода человека. Оно формируется на подсознательном уровне, возникает в критических ситуациях, составляющих угрозу для жизни.

Существуют угрозы, к которым формируется защитная реакция еще в детстве: боль, темнота, агрессия. Другие становятся пугающими по мере взросления. Маленький ребенок изначально не видит угрозы со стороны летящего на всех парах автомобиля. Боязнь формируется позже, под внушением родителей.

У каждого народа, отдельной личности имеются собственные представления о прекращении своего бытия. Кто-то подходит к данному вопросу с философской точки зрения, считая, что конец неизбежен и не стоит этого бояться, благодарят Вселенную за то, что им посчастливилось родиться на свет.

Другие страшатся ухода, предпочитая игнорировать данную тему.

Но случается так, что оснований переживать за свое существование нет, но индивид всё равно испытывает тревогу. Навязчивая боязнь умереть преследует его постоянно. В этом случае говорят о развитии фобии – патологического страха за жизнь.

Как формируется танатофобия

Как отличить естественный и патологический страх ухода из жизни? Когда человек, перед тем как перейти дорогу смотрит налево, затем направо, и только после этого трогается с места, это вполне нормально. В данной ситуации естественные опасения за свое существование уместны. Индивид совершает подобные действия инстинктивно, не задумываясь. Если же человек в принципе не переходит дорогу, опасаясь за свою жизнь, уверенный в том, что его собьет машина, это неестественно. В данном случае страх иррационален и говорит о наличии тревожно-фобического расстройства.

В основе танатофобии лежит приобретенный страх ухода в мир иной. Такой страх формируется в процессе бытия на основе причинно-следственных связей. То есть, человек, пережив однажды пугающий импульс, впредь воспринимается его как потенциальную угрозу.

Например, индивид узнал, что вирусная пневмония переносится тяжелее бактериальной и вероятность летального исхода от нее значительно выше. На основании этого он принял решение относиться внимательнее к своему здоровью, больше внимания уделять ОРВИ, гриппу, не переносить их на ногах. В данном случае опасение за жизнь оправдано подобным решением.

Причинно-следственные связи оказывают людям огромную услугу, позволяя распознавать возможную опасность. Однако случается так, что они дают сбой. В таком случае страх погибели формируется безосновательно, приобретая патологический характер. Тот же индивид, зная о потенциально опасной инфекции, перестает здороваться за руку со знакомыми, так как опасается, что через рукопожатие может заразиться смертельной инфекцией и умереть.

При таких условиях формируется танатофобия. Обычно она выражается состоянием повышенной тревожности при любом упоминании о смертельном исходе, символическом образе, при возникновении мыслей на данную тему, которые нередко посещают больного. Они могут прийти внезапно в результате просмотра передачи по телевизору, прочтения книги. Любой внешний стимул способен заставить больного задуматься о погибели.

Как и при других фобиях, танатофоба настигают панические атаки с выраженными физиологическими симптомами. В момент приступа утрачивается контроль над мыслями и поведением, ощущение реальности, поведение становится неадекватным. Человек стремится быстрее уйти от разговоров на пугающую тему, выйти из ситуации, вселяющей ужас.

Часто страх смерти формируется в рамках другой фобии: боязни высоты, темноты, пауков. Больного пугает любое обстоятельство, способное привести к летальному исходу. Аргументы его порой неадекватны: из темноты выскочит монстр, накинется и убьет, в парке укусит ядовитый паук, он не успеет обратиться за помощью и умрет.

Привычным для танатофоба является страх лифтов, автомобилей. Человек боится переходить дорогу, делать инъекции и многое другое. Он полагает, что угроза жизни может подстерегать где угодно. Опасность способна проявиться внезапно, никогда не знаешь, в какой момент угроза атакует. Поэтому больные боятся постоянно.

Человек с танатофобией отличается повышенной тревожностью. Раздражителен, эмоционально нестабилен, излишне впечатлителен. Большую часть времени пребывает в подавленном настроении, пессимистичен, не уверен в себе, все подвергает сомнениям. Танатофоба характеризует склонность к самобичеванию. Больной зациклен на негативе.

Среди подверженных этому расстройству людей основная часть – творческие личности, склонные к философствованию, самокопанию. Они категоричны, чужое мнение игнорируют.

Что лежит в основе танатофобии

Марлен Дитрих как-то заявила: надо иметь бурную фантазию, чтобы бояться смерти. Больные действительно придумывают множество оправданий своему расстройству.

Главная причина, заставляющая людей испытывать патологическое чувство страха – это неизвестность. Никто не может рассказать, что случается с человеком после отхода в мир иной. Такая неосведомленность пугает. Рассказы людей, вернувшихся с «того света», вселяют людям уверенность в существовании загробной жизни, хотя это лишено научного обоснования. Религиозные мотивы также заставляют людей верить, что жизнь после смерти имеет место быть.

Фантазируя, танатофоб рисует неприятные обстоятельства загробного существования, что ввергает в ужас. Он начинает катастрофически бояться очутиться на смертном одре.

Особо стоит отметить религиозный страх погибели, с трудом поддающийся корректировке. Верующие больные сомневаются, достойно ли проживают жизнь, попадут ли после смерти в рай или им предначертаны адские мучения. Страх смерти среди таких танатофобов особенно стойкий, ярко выраженный.

Другая причина страха – боязнь за близких. Человек пугается того, что о его родных некому будет позаботиться после его смерти. Обычно подобная ситуация складывается у родителей, имеющих маленьких детей или у детей, имеющих престарелых родителей. Больной также может мучительно бояться, что кто-то из любимых родственников может отойти в мир иной.

Фобия способна сформироваться в том случае, если человек стал свидетелем смерти постороннего или родственника. Больной начинает уделять много времени размышлениям о смерти, задаваться вопросами на тему жизни и погибели. Уход близкого человека становится для танатофоба трагедией, откладывающей отпечаток на психику, что вполне может трансформироваться в фобию.

Особая роль принадлежит СМИ, подпитывающих фантазию людей историями о смерти, часто трагическими и ужасными. Кроме этого, средства массовой информации через фильмы поддерживают идею бессмертия. Внушаемые личности быстро подхватывают этот миф. На что их сознание реагирует боязнью того, что они могут не достигнуть этого бессмертия.

Благополучная жизнь также провоцирует развитие танатофобии. В этом случае больной боится в случае смертельного исхода лишиться всех благ, «любезно предоставленных» судьбой. Получается, что страх перед погибелью рождается не только в мрачной обстановке, но и в ситуации полного изобилия.

Люди, стремящиеся к тотальному контролю над своей и чужой жизнью, к сожалению, лишены возможности контролировать приход смерти. Естественно, одна мысль о том, что есть что-то, что не подвластно их контролю, пугает.

Нередко фобия настигает человека, который панически боится остаться в одиночестве на смертном одре. Пугает мысль, что никто не разделит с ним последние минуты жизни. Особенно страх актуален, когда у больного есть близкие, с которыми он находится в ссоре. Возможно, незаслуженно обиженные им. Танатофоб опасается, что перед отходом в мир иной не успеет попросить прощения у них.

Расстройство может стать следствием печали об уходящей молодости или панического нежелания стареть. Ведь в человеческом сознании чаще смерть ассоциируется со старостью. Такой больной панически боится смерти, поскольку, приближаясь к старости, утрачивает жизненную энергию.

Возраст – особый повод для формирования фобии. Она способна проявиться как в детском, так и во взрослом периоде. Дело в том, что это время возрастных кризисов, когда человек осознанно начинает задумываться о смысле жизни, переосмысливает свое существование, оглядывается назад, оценивая пройденный путь. Его начинают посещать мысли о том, что сделано и что еще предстоит сделать. Философские раздумья наталкивают на мысль, что жизнь не бесконечна, а еще так много нужно успеть.

Если к тому же человека сопровождает депрессия на фоне возрастного кризиса, то вполне вероятно появление различных фобий.

Формы проявления болезни

Танатофобия способна проявиться несколькими вариантами.

• боязнь непосредственно процесса захоронения;
• боязнь кремации;
• болезненное ожидание самой смерти;
• тантофобия – боязнь насильственной смерти. В этом случае большая роль принадлежит СМИ, систематически информирующих население о случаях насильственной погибели.

В современном мире панический ужас перед своей кончиной возникает у пожилых людей. И дело здесь вовсе не в высоких материях, страхом перед неизведанной загробной жизнью или религиозных мотивах. Паническое неприятие своей кончины исходит от банальных вещей: пожилые люди пугаются, что их накопленных средств будет недостаточно для погребения.

Расстройству сопутствует боязнь покойников, надгробий, даже призраков.

Существуют определенные возрастные периоды, являющиеся критическими для формирования фобии. В данных возрастных рамках особо велика вероятность проявления танатофобии. Для детского возраста это периоды 4–6 лет, 10–12. Для взрослых – 17–24 и 35–50 лет.

Что делать?

Размышляя о том, как избавиться от страха смерти, в первую очередь следует уяснить для себя причины боязни. Следующим этапом становится принятие факта неизбежности смертельного исхода: ни один человек на Земле не способен жить вечно.

Понимание того, что человек смертен, смирение перед неизбежностью отхода в мир иной кардинально меняет мышление и, соответственно, поведение больного, увеличивает ценность жизни. Человек направляет энергию на то, чтобы достойно существовать в реальном мире, а не ограничивает себя туманными смятениями.

Чтобы справиться с танатофобией самостоятельно, специалисты рекомендуют, прежде всего, взглянуть трезво на вещи, признать существование расстройства. Реальное понимание проблемы – уже значительный шаг на пути ее ликвидации.

Важно принимать положительные эмоции, устраняясь от отрицательных. Найти хобби, общаться с позитивными, интересными людьми. Данный пункт имеет веские основания. Если больной большую часть суток будет получать положительные эмоции, его мысли, затем жизненные установки качественно изменятся.

Особым эффектом обладает забота об окружающих: близких или знакомых. Порой, чтобы почувствовать себя счастливым, нужно отдать вместо того, чтобы получать.

Танатофобу необходимо также искать методы, с помощью которых можно повысить самооценку, воспитывать уверенность в себе. Любовь к собственному Я провоцирует позитивное мышление, позволяет почувствовать свою значимость.

Неплохой подход в лечении расстройства придумали швейцарцы. В 2004 году в этой стране было организовано кафе смерти. Здесь люди встречались за чашечкой ароматного кофе или чая, делясь своим страхом друг с другом. В настоящее время подобная сеть кафе существует по всему миру.

Однако самолечение в рамках танатофобии – вопрос спорный. В большинстве случаев фобия требует вмешательства специалиста.

Как говорил Джордано Бруно: ожидание смерти хуже, чем сама смерть. Ученые настаивают: для душевного благополучия стоит воздержаться от переживаний о том, что неизбежно. Оно случится в любом случае независимо от воли человека.

Источник

«Я боюсь, что меня забудут»: как справляются со страхом смерти патологоанатом, хирург и священник

Большинство людей переживают экзистенциальные кризисы: в детстве, когда понимают, что родители смертны; когда сталкиваются со смертью родственников; когда проходят через переломные моменты — средний возраст или окончание вуза. Каждый рано или поздно задумывается о том, что жизнь конечна. А что происходит с теми, кто вынужден постоянно вспоминать о смерти из-за своей профессии — живут ли они в ужасе или давно «познали дзен»? Поговорили о страхе смерти с патологоанатомом, священником, студенткой психологического факультета, хирургом, сотрудницей службы доверия и преподавателем.

Глеб, 26 лет

патологоанатом

Смерть — это неизбежный процесс, мы все смертны, это окончание нашего жизненного пути. Когда я задумываюсь о своей смерти, понимаю, сколько я еще не успел. Меня пугает, что я не понимаю, когда это случится и при каких обстоятельствах. Думаю, надо больше наслаждаться и поменьше думать о каких-то онтологических аспектах нашей жизни. А тот факт, что я так часто с ней сталкиваюсь, я воспринимаю просто как часть работы.

Когда я узнаю о смерти знакомого человека, я чувствую скорбь, печаль, думаю, что не успел что-то ему сказать. Появляется желание позвонить близким, работа сразу уходит на второй план. Когда из жизни кто-то уходит, хочется провести с оставшимися родными побольше времени. Это сложно сделать с современным ритмом жизни, особенно людям, которые живут в больших городах.

Когда я начинал работать в онкоцентре, я почти всё время был в шоковом состоянии: огромный объем материала, да и психологически тяжело, всё-таки те заключения, которые мы выдаем людям, далеко не радостные.

Сейчас идет третий год, как я там работаю, и уже получается проводить грань между работой и всем остальным. Да, тяжело, да, смерть, но я научился вовремя абстрагироваться и относиться к этому как к работе.

На самом деле патологоанатомы меньше подвержены стрессу, связанному со смертью, ведь пациенты поступают к нам уже мертвыми. Врачам в этом плане тяжелее: они могут вечером общаться с человеком, а утром его уже нет. Сложнее проживать такие моменты, потому что врач вел пациента, вкладывался в него, надеялся на выздоровление. Мы же работаем уже с мертвыми, поэтому проживаем это легче.

Чтобы отвлечься от всего, что я вижу на работе, я переключаюсь на немедицину. Готовлю ужин или рисую, например. Мне нравится что-то создавать, отключаться от работы, иногда я забываю о каком-то негативе.

В смерти я боюсь незавершенности. Когда ты умираешь, хочется оставить какой-то хороший след, память. Момент недосказанности касается любого дела, не только личных отношений. Для меня самое страшное — не оставить после себя ничего. Я боюсь, что меня забудут.

Кирилл, 45 лет

священник

Я работаю со смертью не в том формате, как, например, в морге. Моя работа — проводить душу человека в вечный мир. Религиозный аспект смерти в моей работе смягчает ужас, который, как я думаю, многие чувствуют.

Когда я общаюсь с умирающими людьми, я часто встречаю реакцию отрицания или гнева: людям сложно, что они умрут, а остальные будут жить, что это так несправедливо. У меня нет опыта умирания, я не знаю, когда конкретно умру, а у них про себя такая информация есть, и это тяжело.

Когда я думаю о своей смерти, чувства принятия, умиротворения и любопытства мне ближе всего. Но всё же есть элементы тоски из-за потери любимых людей.

Когда я узнаю о смерти кого-то, приходится так или иначе перестраивать свою картину мира. Для меня люди — ее точки опоры, точки самоидентификации. Я бы не назвал это потрясением, но на то, чтобы принять, что мир изменился, нужно время. Мне бывает и любопытно, и иногда немного радостно, потому что они перешли в лучший, вечный мир.

Мои родители живы, но был момент, когда отец был тяжело болен и мы все готовились к его уходу. Было горько смотреть на его мучения, не хотелось, чтобы он уходил, но в то же время я воспринимал его смерть как освобождение для него. В общем, я испытываю смешанные, обычные человеческие чувства.

В смерти я боюсь боли. Когда я прихожу в какой-нибудь онкоцентр, говорю с людьми, у которых нет шанса на выздоровление, вижу, как они страдают и при этом находятся в сознании. При виде страдающих людей я в любом случае переношу это на себя и чувствую боль. Мне проще представлять свою смерть естественной, безболезненной.

Меня страх смерти беспокоит не так сильно, чтобы приходилось как-то от него отвлекаться. Он сам проходит в течение дня, и я живу так, как жил раньше. Знаю, что многих это пугает настолько, что они обращаются к психологам или находят себе занятия, чтобы прогнать тревожные мысли, но у меня не так.

Читайте также

Полина, 22 года

студентка-психологиня

В хорошее время я думаю про смерть почти каждый день. Сейчас осень — для меня это довольно тяжелый период, и сил на мысли о смерти нет. Я думаю, это довольно несправедливо: что нам дана только одна жизнь, что невозможно всё попробовать и изучить, что у нас слишком много ограничений. С другой стороны, смерть — естественный конец, завершение, без смерти в жизни не было бы смысла, но это не отменяет того, что она адски меня пугает. Мне важно про нее помнить, потому что сейчас я жива и у меня есть возможность проживать свою историю.

Когда думаю о своей смерти, чувствую ужас, отчаяние, тревогу, оцепенение, горечь… Можете взять все оттенки страха и перечислить — вот то, что я чувствую. Если умирает кто-то не сильно значимый, то я не чувствую ничего. Я не проживаю его смерть, могу и забыть, что он умер. А вот со смертью близких мне справиться сложнее даже по меркам горевания. Например, маму я до сих пор не оплакала, потому что переживания слишком непереносимые, хотя она умерла девять лет назад. Но тут проблема глубже, тут нужна психотерапия на два-три года.

В смерти я боюсь бессилия, если коротко. Что я не могу отменить смерть, не знаю, когда она случится, не могу представить, каково это — не быть. Я боюсь, что меня забудут, боюсь не сделать чего-то значимого. Но больше этого я боюсь одиночества, изоляции. Смерть — это одиночество в чистом виде, там нет любви, нет необходимости про что-то думать, нет возможности чувствовать. Я боюсь, что станет с моим телом, как оно будет без меня. Боюсь, что смерть будет болезненная и я не смогу что-то сделать в завершение.

Этот страх всегда проявляет себя по-разному, так что и регулирую я его по-разному.

Если у меня есть силы, то радуюсь, что я молодая и жива. Если сил нет, то говорю с друзьями и прошу поддержки. Если сил нет совсем, то страдаю, пока не надоест.

Еще помогает переключаться на какие-то повседневные дела: сделать работу по учебе, дописать статью, убраться. Еще скроллить ленту в инсте — это вообще прекрасный способ, там забываешь не только про смерть, но и про всё совсем.

Анна, 29 лет

сотрудница службы детского телефона доверия

Я о смерти думаю в основном в профессиональном плане, когда получаю запрос на проработку этой темы. Работа с ней не приносит в мою жизнь больше переживаний по этому поводу, смерть в любом случае неизбежна.

Это важный этап в жизни: как правило, ее не ожидаешь, к ней невозможно подготовиться, даже если ты знаешь о ней заранее. Нормальное проживание чьей-то смерти дает человеку новый этап понимания себя, окружающего мира и принятия собственной смертности.

Я принимаю ее, я знаю, что не готова, но если будет необходимость подготовиться, я постараюсь сделать это максимально продуктивно. Я знаю, какие в норме этапы должен пройти человек, чтобы это принять. Один из них — отрицание, и даже если я психолог, это не значит, что я этот этап пропущу. Возможно, я быстрее замечу свою реакцию и смогу ее как-то проработать. Но опять же гарантий, что так будет, нет, потому что так близко со смертью я сталкивалась только в работе. Когда я узнаю о смерти знакомых, это, как правило, не шокирует меня, но я сразу задаюсь вопросом, что могу сделать для их близких.

Мне не хотелось бы умирать болезненно, в пожаре, например. Но какого-то сковывающего страха нет. Всегда кажется, что эта тема очень далекая, поэтому я не чувствую оцепенения. Я не воспринимаю смерть реальной, потому что всегда это было где-то рядом и про кого угодно, кроме меня. Есть четкое разделение личной и профессиональной жизни; смерть, суициды, насилие — всё это для меня рабочие темы, и я их проживаю ровно так, чтобы это было продуктивно.

А., 35 лет

преподаватель

В последний раз я думал о смерти, когда я прочел эту статью о страхе перед ней на «Ноже». Я тогда понял, что самой смерти, в общем-то, и не боюсь. Боюсь, что будет больно, боюсь умереть, когда и не жил, когда не состоялось что-то, что должно состояться. А когда я на коне и я счастлив, иногда думаю, что вот сейчас можно было бы и умереть: это было бы каким-то облегчением, потому что вся дальнейшая жизнь — уже не мои проблемы. В последний раз, когда я думал о смерти, страх распался на страх боли и неудачи. Я много думаю, что жизнь одна и она конечна, но о самой смерти думаю нечасто.

Когда умирают знакомые или известные люди, я чувствую всегда разное. Когда Маркес умер [Писатель Габриэль Гарсия Маркес умер в 2014 году. Ему было 88 лет.], я подумал, что он живой, что смерти нет, я почувствовал такую радость! Когда недавно умерла сестра моей подруги, мне было жаль подругу.

Я боюсь незавершенности. У меня есть установка на то, чтобы кем-то стать, и умереть раньше вообще не хочется. Я иногда думаю: может, это ненормально? Может, надо как-то по-настоящему бояться умереть?

Жизнь — это очень круто. Мне нравится чувство осмысленной борьбы за что-то, а с другой стороны, может, я незаметно зауживаю свою жизнь? Она разная и большая, а когда у тебя очень четкий азимут на то, чтобы кем-то стать, ты мимо многого проходишь.

Если меня настигает страх смерти, когда всё плохо, не хватает сил, каких-то качеств, то отвлечься сложно. Я страдаю, потом мне надоедает страдать, и я отвлекаюсь повседневностью. Можно отвлекаться творчеством, потому что в нем много элементов простой крестьянской работы.

Может быть интересно

Алексей, 33 года

хирург

О своей смерти я даже не пытаюсь задумываться. Я точно знаю, что однажды помру, осталось только выбрать декорации. Чем позже это случится, тем лучше, конечно, желательно только не впасть в маразм. Хотелось бы умереть осознанно и подготовленно, с чувством выполненного долга.

Как часто я об этом думаю? Практически никогда, хотя чужую смерть я вижу ежедневно. Есть люди, к здоровью которых я приложил руку и которые всё равно умирают, но это констатация факта. Есть драматичные смерти, когда старался, всё должно было получиться, но не получилось. Есть смерти недраматичные, когда бабуля 94 лет приезжает и умирает от онкологии. Есть смерти противные, когда бабулю лет 85 оставляют и уезжают. Но это не к смерти вопрос, конечно, а к родственникам. О такой смерти задумываюсь, пока работаю, а потом стараюсь отстраняться. В начале работы были переживания, но у меня психика хорошо подстраивается, я не чувствую животного ужаса.

Была ситуация, когда мой отец пытался умереть в машине, и я его вез в реанимацию. Это был откровенный ****** [кошмар], но ножки не немели и паники не было. Был ужас надвигающегося события, но руки от этого не опускались. Первая пара смертей, которые я видел, были шокирующими, но потом я научился от этого отстраняться. Когда умирают знакомые, мне чаще всё равно, хотя это и зависит от того, какие знакомые. Если кто-то значимый, то это, конечно, портит мне настроение, но он уже умер, история закончилась.

Понятно, что я ее боюсь. Только что я был, и бах — меня уже нет. Я мог бы задвинуть, что умирать это легко, но зачем? Моя жизнь с каждым днем становится лучше и лучше, мне интересно жить, и я боюсь, что однажды это прекратится.

Я боюсь беспомощности и боли. Боль — то, что сводит с ума умирающих людей. Вот этого я видел очень много, они страдают.

Как я справляюсь с этим страхом? Закончил думать про это, и всё. Когда страшно, я погружаюсь в повседневность, и бояться уже не хочется. А сидеть думать, что можно как-то избежать смерти, бросить курить, пить, начать бегать по утрам — да прекратите, люди умирают и в расцвете сил, и в 90 лет с одинаковой частотой. Я очень легко от этого всего отвлекаюсь. У меня на счету 126 умерших пациентов за 16 лет работы, с каждым я сделал всё, что мог, но если бы я каждого помнил и из-за каждого переживал, я бы уже давно поехал крышей.

Источник