Чувство предательства это обида

Как вести себя с теми, кто предал и обманул. 2 способа простить обиду и не копить в себе негатив

Обида – одна из базовых эмоций, с которой точно сталкивается каждый человек на протяжении всей жизни.

В конце статьи дан практичный метод избавления от тяжелой обиды. И 1 простой прием, как справляться с гневом.

Психологи, занимающиеся детским развитием, говорят, что маленькие дети до 3-х лет легко расстраиваются: жалуются на сверстников (забрал игрушку) или на неприятную ситуацию (не дали конфету перед обедом), но они не «застревают» в этих переживаниях. Свои горести ребенок переживает за считанные минуты, и стоит отвлечь его внимание – он уже и не вспомнит об обидчике.

Первые осознанные обиды возникают в 5-летнем возрасте, когда формируется потребность в признании и уважении.

Чувство и реакция – в чем разница?

От негативных переживаний нам никуда не деться, как и радостные эмоции, они будут появляться на протяжении всей жизни. Но с обидчивостью дело обстоит иначе.

Обиды – это скорее результат привычки и воспитания. Некоторые люди до крайности обидчивы, а другие переживают расстройства легко и быстро отпускают тяжелые переживания, не зависая в них.

Привычка обижаться по любому поводу – модель поведения, на которую мы можем влиять самостоятельно.

Кому станет хуже от вашей обиды?

Люди обижаются в целях наказать так называемого «обидчика». Но ответьте себе откровенно – кому тяжелее от обиды? Тому, кто поставил себя на позицию «униженного и оскорбленного», затаил злость, думает о мести и прокручивает в голове негативную ситуацию или тот, кого наказали (например, прекратив общение).

Обида – как тяжелый камень на душе, яд, который отравляет того, кто его в себе носит. Тяжелое чувство не дает расслабиться, жить полноценно и концентрироваться на важных делах.

Чувство обиды, которое человек сам в себе формирует и удерживает, всего лишь говорит о том, что внутренние настройки сбились. Его можно сравнить с расстроенным пианино, которое уже не может выдавать чистые, красивые звуки.

Как справляться с гневом?

Учиться прощать – такой ответ порадует не всех. Гордость, желание доказать свою правоту, не быть «тряпкой», с которой люди могут обращаться пренебрежительно – вот чего боится человек.

Многие воспринимают прощение, как слабость, хотя это сильное, осмысленное решение.

Один из действенных методов – не зацикливаться на себе и не думать, что весь мир крутится только вокруг вас. Такой совет дал мне друг. Каких-то 5 лет назад я была мнительной и в любом взгляде могла усмотреть осуждение.

Как вы думаете, чем это кончалось – я, конечно же, находила, на что бы обидеться! Но тогда мне казалось, что это люди относятся ко мне «неправильно», смотрят косо, недооценивают. Когда в очередной раз коллега пообщалась со мной недостаточно мило, я вернулась домой, принеся с собой раздражение и горечь от обиды.

Всего одна фраза друга все изменила: «Почему ты считаешь, что все люди действуют, реагируя на тебя? Ты же не центр вселенной. Может у нее живот болел или она не выспалась – при чем тут ты?».

Обиду как рукой сняло. Я не центр вселенной и у людей всегда есть свои мотивы, свои условия, о которых я даже не догадываюсь. Жить стало гораздо легче – теперь я не принимаю каждое колкое слово или взгляд на свой счет, а стараюсь понять человека, сопереживать ему и быстро отпускать гнев.

Обидчивость – вредная привычка. Вы можете решить, жить без нее. Чувство злости уступит место пониманию, прощению и принятию.

Что делать, если вас предали?

Принятие не означает, что вы должны с улыбкой принимать любое зло, негатив или оскорбления. Это скорее про ясный взгляд на ситуацию – способность беспристрастно (без обид и наивности) видеть реальность.

Вы всегда можете принять решение – продолжать взаимодействие с человеком или завершить общение. Если его действия неприемлемы для вас, зачем наказывать себя обидой?

Зацикливание на обиде блокирует чувства и возможности – человек ощущает упадок сил и нервозность.

Но даже в тяжелых ситуациях полезно посмотреть на ситуацию с другого ракурса – быть может кто-то и поступил с вами несправедливо, но это его действие и ему с этим разбираться. Вы же ответственны за свои реакции, а за то, что вас привело в подобную ситуацию.

Как пережить с обиду?

Чаще всего откровенный разговор с обидчиком – лучшее разрешение ситуации.

Если оппонент не идет на контакт – пишите письма. Переносите гнев на бумагу. Вам необязательно отправлять послание, письмо можно сжечь. Этот инструмент позволит пережить травмирующие чувства – после практики вы почувствуете облегчение. Хотите держать зло на человека – ваше право. Но подумайте, на кого негатив влияет сильней – на обидчика или на того, кто носит в себе эту злость и ежедневно ею отравляется.

Источник

Обидчивость как форма проявления гордости

Н.И. Позд­ня­ков, стар­ший науч­ный сотруд­ник
Военно-мор­ского инсти­тута радио­элек­тро­ники им. А.С. Попова

Вве­де­ние

В Свя­щен­ном Писа­нии и свя­то­оте­че­ском насле­дии боль­шое вни­ма­ние уде­лено борьбе против грехов, наи­бо­лее опас­ным и ковар­ным из кото­рых явля­ется гор­дость. Если чело­век более или менее успешно пре­одо­ле­вает в себе чре­во­уго­дие, блуд­ную страсть, среб­ро­лю­бие, печаль, гнев, уныние и даже тще­сла­вие – его под­сте­ре­гает грех гор­до­сти. Про­яв­ле­ния гор­до­сти мно­го­ас­пектны: это и пре­воз­не­се­ние себя и своих дел выше прочих, и пре­не­бре­же­ние, пре­зре­ние по отно­ше­нию к другим людям, и мора­ли­за­тор­ство, стрем­ле­ние поучать, и неспо­соб­ность при­зна­вать свои ошибки, и упор­ство в соб­ствен­ных заблуж­де­ниях, и неуме­ние про­сить про­ще­ние, и многое другое, в част­но­сти – обиды на ближ­них.

Иссле­до­ва­ние чув­ства обиды (оби­жен­но­сти) и вообще обид­чи­во­сти как каче­ства души чело­века весьма акту­ально, инте­ресно и полезно. Во-первых, несмотря на то, что обида – одна из древ­ней­ших про­блем, она не поте­ряла остроты до наших дней. Во-вторых, обида – это не просто чув­ство, это целая гамма чувств, свое­об­раз­ное пси­хо­фи­зио­ло­ги­че­ское и душев­ное состо­я­ние, отли­ча­ю­ще­еся устой­чи­во­стью и дли­тель­но­стью. В‑третьих, во многих слу­чаях, осо­бенно в быто­вой и нецер­ков­ной прак­тике, обиды рас­це­ни­ва­ются как обыч­ное, весьма рас­про­стра­нён­ное и вполне нор­маль­ное явле­ние. Более того, неко­то­рые люди счи­тают обиду нача­лом фор­ми­ро­ва­ния харак­тера, выра­ба­ты­ва­ния воли, раз­ви­тия чув­ства чести и лич­ного досто­ин­ства чело­века, толч­ком к само­ре­а­ли­за­ции. Раз­ру­ши­тель­ное же начало, содер­жа­ще­еся в обиде и, подобно неви­ди­мой ради­а­ции, разъ­еда­ю­щее душу чело­века, обычно не при­ни­ма­ется во вни­ма­ние. Или даже счи­та­ется полез­ной «при­вив­кой» для под­дер­жа­ния «пси­хо­ло­ги­че­ского имму­ни­тета», по лож­ному прин­ципу: «То сердце не научится любить, кото­рое устало нена­ви­деть» (!)

В‑четвёртых, при кажу­щейся про­стоте свя­то­оте­че­ской духов­ной прак­тики во многом оста­ётся слож­ным и откры­тым вопрос о пра­виль­ном ана­лизе и рас­суж­де­нии при поиске спо­со­бов пре­одо­ле­ния обид, о пра­виль­ном их раз­ре­ше­нии с точки зрения хри­сти­ан­ской нрав­ствен­но­сти вообще и пра­во­слав­ной пси­хо­ло­гии в част­но­сти.

В‑пятых, вопрос важен именно в наше время ещё и потому, что нынеш­няя идео­ло­гия через сред­ства мас­со­вой инфор­ма­ции (СМИ) уси­ленно куль­ти­ви­рует многие ложные цен­но­сти, кото­рые явля­ются пита­тель­ной средой и ката­ли­за­то­ром все­воз­мож­ных обид. Вся­че­ски раз­ду­ва­ются: кор­по­ра­тив­ная честь, ложно пони­ма­е­мое «досто­ин­ство» лич­но­сти, само­ре­а­ли­за­ция любой ценой, «пра­вила игры», «права чело­века», инди­ви­ду­а­лизм, потре­би­тель­ские инстинкты и рыноч­ная пси­хо­ло­гия. Мно­го­чис­лен­ные отступ­ле­ния и нару­ше­ния этих искус­ствен­ных правил и догм, частое несо­от­вет­ствие их друг другу, посто­ян­ная борьба вокруг них порож­дают систему непре­рыв­ных обид, нев­ро­ти­зи­ру­ю­щих обще­ство и раз­де­ля­ю­щих людей.

«Немир­ный дух, пора­зив­ший в послед­ние годы как обще­ство в целом, так и мно­же­ство отдель­ных его членов, пыта­ется сего­дня, как бы уза­ко­нить неко­то­рые, став­шие при­выч­ными, грехи против ближ­него: мсти­тель­ность, осуж­де­ние, недо­ве­рие, недоб­ро­же­ла­тель­ность, нена­висть» [1,с.3].

Люди веру­ю­щие более устой­чивы, но обиды мешают и им, потому что не дают пра­виль­ной молитвы, для кото­рой необ­хо­димы:

• вни­ма­тель­ность и искрен­ность,
• сокру­ше­ние о своих грехах и пока­ян­ное сми­ре­ние,
• при­ми­ре­ние со всеми и про­ще­ние всех обид.

Пра­во­сла­вие сего­дня вновь ста­но­вится стерж­нем духов­ной жизни обще­ства, ока­зы­ва­ю­щим вли­я­ние на облик России, её тра­ди­ции и уклад жизни. Сего­дня 75% моло­дежи при­знает пра­во­сла­вие осно­вой рус­ской куль­туры. Более 58% моло­дых людей не согласны с тем, что для России будет лучше, если вли­я­ние рус­ской пра­во­слав­ной церкви умень­шится. Важно пони­мать, что таково мнение рос­сиян в воз­расте от 15 до 30 лет, явля­ю­щихся буду­щим рос­сий­ского обще­ства.

8% участ­ни­ков иссле­до­ва­ния отнесли себя к воцер­ко­в­лен­ным пра­во­слав­ным, 55% – к нево­цер­ко­в­лен­ным пра­во­слав­ным. 33% моло­дых людей, вне зави­си­мо­сти от веро­ис­по­ве­да­ния, заявили о поло­жи­тель­ном отно­ше­нии к Рус­ской Пра­во­слав­ной Церкви и лишь 4% – об отри­ца­тель­ном.

Св. Исаак Сирин учил: «Быть зло­па­мят­ным и молиться, значит то же, что сеять на море и ждать жатвы» [2,с.754].

Поэтому важно уяс­нить в духов­ном плане «меха­низм» зарож­де­ния и про­цесс про­те­ка­ния обиды и на осно­ва­нии этого помочь чело­веку в пре­одо­ле­нии обид и их послед­ствий.

Даль­ней­шие рас­суж­де­ния будем вести в таком порядке:

1. сущ­ность и про­ис­хож­де­ние обид;
2. формы пере­жи­ва­ния обиды;
3. постро­е­ние кон­цеп­ту­аль­ной модели обиды как гре­хов­ного душев­ного состо­я­ния;
4. клас­си­фи­ка­ция типич­ных причин воз­ник­но­ве­ния обиды и реко­мен­да­ции по пре­одо­ле­нию обид.

1. Онто­ло­гия обиды

Про­цесс обиды – явле­ние дво­я­кое: один оби­жает, а другой оби­жа­ется. Поэтому, иссле­дуя обиды, надо ста­вить перед собой две цели: пре­одо­ле­вать свои обиды – и как можно реже оби­жать других. Чаще всего оби­жают, не заду­мы­ва­ясь, тогда как оби­жа­ются — очень пере­жи­вая. Ничто другое не вспы­хи­вает так легко и не тлеет так долго, как обида. Неслу­чайно гово­рится: оби­деть – что уда­рить, а при­лас­кать – надо слово искать.

Архи­епи­скоп Иоанн Шахов­ской писал: «Сами того не созна­вая, всякий оби­жа­ю­щий и всякий оби­жа­ю­щийся ранят себя, так как лишают себя солнца любви. Обид­чик ранит не только свою душу, но и тело: злые эмоции рож­дают в чело­веке болез­нен­ное напря­же­ние тела, что отра­жа­ется на его физи­че­ском обмене веществ и нару­шает жизнь. Обид­чик оби­жает, прежде всего, себя. Но и оби­жа­ю­щийся посту­пает нера­зумно, сам себя ранит» [3,с.132].

Обида – нера­дост­ное, тягост­ное чув­ство. Оно в корне про­ти­во­ре­чит Божией запо­веди любить ближ­него, и, тем не менее, состо­я­ние оби­жен­но­сти для многих стало – увы! – нор­маль­ным состо­я­нием.

Где же искать его истоки? И что это такое вообще – обида? Наи­бо­лее рас­про­стра­нён­ное тол­ко­ва­ние таково: обида – это неспра­вед­ливо при­чи­нён­ное огор­че­ние, а также чув­ство, вызван­ное этим огор­че­нием. Известны мнения из обла­сти пси­хо­ло­гии: «Обида как эмо­ци­о­наль­ная реак­ция на неспра­вед­ли­вое отно­ше­ние к себе появ­ля­ется тогда, когда заде­ва­ется чув­ство соб­ствен­ного досто­ин­ства чело­века, когда чело­век сознаёт, что его неза­слу­женно уни­жают. … Обида как реак­ция на неуспех легко воз­ни­кает у детей с завы­шен­ными само­оцен­кой и уров­нем при­тя­за­ний … Цице­рон сказал, что оскорб­ле­ние при­чи­няет боль, кото­рую с трудом выно­сят муд­рей­шие и лучшие люди … Обида появ­ля­ется очень рано у чело­века в онто­ге­незе. Её про­яв­ле­ния обна­ру­жи­ва­ются уже у детей 5 – 11 меся­цев (Блей­хер, 1929)» [4,с.165].

Такие объ­яс­не­ния неполны, это скорее кон­ста­та­ция фактов, но они ничего не гово­рят ни об исто­ках меха­низма огор­че­ния, ни о при­чине именно такого – нега­тив­ного по отно­ше­нию к дру­гому чело­веку – пере­жи­ва­ния. И где искать кри­те­рий «заслу­жен­но­сти» или «неза­слу­жен­но­сти» огор­че­ния? Бывают огор­че­ния и вполне заслу­жен­ные, но на них тоже оби­жа­ются.

Жизнь мно­го­кратно пока­зы­вала, что обычно при­чи­ной обиды служит явное или под­спуд­ное чув­ство несо­раз­мер­но­сти: в одних слу­чаях, наших заслуг – и полу­чен­ной награды (мало, недо­ста­точно!), в других слу­чаях, нашей вины – и поне­сён­ного нака­за­ния (много, чрез­мерно!), проще говоря: «а почему мне столько, а дру­гому – столько?»

Обида – чув­ство глу­боко личное и поэтому крайне субъ­ек­тив­ное. Чаще всего осно­вой оби­жен­но­сти высту­пает завы­шен­ная само­оценка: «Я достоин не такого отно­ше­ния!» – тогда как не нам судить, какого именно отно­ше­ния мы заслу­жили, об этом судит лишь Бог. Очень может быть, что с нами сле­до­вало бы обой­тись куда более сурово по нашим грехам или зло­нра­вию. А зло­нра­вие – это не обя­за­тельно явная пороч­ность, но и тайная испор­чен­ность, и потен­ци­аль­ная воз­мож­ность греха, готов­ность ко нему – и не только дей­ствием, но и чув­ствами, и помыс­лами.

Когда же и каким путём впер­вые входят обиды в сердце чело­века? Как было пока­зано выше, это про­ис­хо­дит ещё в ранние дет­ские годы, когда роди­тели или не при­дают этому серьёз­ного зна­че­ния, или даже сами про­во­ци­руют и куль­ти­ви­руют обиды ребёнка. С одной сто­роны, в семьях нередки заяв­ле­ния: «Ты меня обидел!», «Я на тебя оби­де­лась», после чего «дуются», отво­ра­чи­ва­ются, не раз­го­ва­ри­вают и т.п.

С другой сто­роны, часто взрос­лые даже уми­ля­ются, когда их дитя смот­рит испод­ло­бья и выка­ты­вает вперед нижнюю губу, – про­яв­ляет харак­тер! И невдо­мёк им, что в эти мгно­ве­ния в сер­дечке дет­ском посе­ля­ется очень ковар­ная змейка обид­чи­во­сти.

2. Формы пере­жи­ва­ния обиды

Архи­манд­рит Амвро­сий (Юрасов) рас­ска­зы­вал: «Многие гово­рят: «У меня все болезни на нерв­ной почве». Знайте, что не на нерв­ной почве, а на гре­хов­ной. Просто даём сво­боду своим стра­стям и языку. У неко­то­рых нервы так рас­ша­таны, что их можно срав­нить с ого­лён­ными, неизо­ли­ро­ван­ными про­во­дами. Если у одного чело­века ого­лён­ные, у дру­гого – ого­лён­ные, то при столк­но­ве­нии про­ис­хо­дит своего рода замы­ка­ние – скан­далы, споры, раз­дра­же­ние друг на друга» [5,с.243].

В этих словах – точная харак­те­ри­стика пер­вич­ного импульса обиды: словно «корот­кое замы­ка­ние». В первый момент обычно при­хо­дит шквал оше­лом­ле­ния, воз­му­ще­ния, раз­дра­же­ния, гнева, злобы, обострён­ной реак­ции на неспра­вед­ли­вость. Резко задето само­лю­бие, и пона­чалу обид­чик пред­став­ля­ется страш­ным личным врагом, не име­ю­щим ничего доб­рого, ущерб от обиды мно­го­кратно пре­уве­ли­чи­ва­ется, послед­ствия кажутся непо­пра­ви­мыми.

Пер­вич­ная вспышка обиды физио­ло­ги­че­ски сродни реак­ции на неожи­дан­ный укол, удар или ожог. Эта реак­ция про­ис­хо­дит авто­ма­ти­че­ски, инстинк­тивно, на уровне под­со­зна­ния. Однако у каж­дого чело­века она своя: из дет­ских лет известно, что один при этом плачет, другой пуга­ется, третий гне­ва­ется. Форма реак­ции зави­сит от пси­хо­фи­зио­ло­ги­че­ской струк­туры лич­но­сти (тем­пе­ра­мента, харак­тера и т.д.), и шкала здесь весьма широка, напри­мер: или «что за дурак здесь грабли поста­вил!!», или «ну до чего мне не везёт!», или «так мне и надо, сам вино­ват». Однако суще­ственно то, что чело­век ощу­щает ненор­маль­ность слу­чив­ше­гося и свою «выби­тость» из колеи.

Первая фаза – вспышка, взрыв – пси­хо­ло­ги­че­ски пере­жи­ва­ется как стресс, экс­тре­маль­ная ситу­а­ция, непро­дол­жи­тель­ное состо­я­ние нервно-пси­хи­че­ского напря­же­ния [6,с.19]. Уже по самому опре­де­ле­нию, состо­я­ние чело­века, нахо­дя­ще­гося на первой стадии пере­жи­ва­ния обиды – неустой­чи­вое, ано­маль­ное. Физио­ло­ги­че­ски оно обычно сопро­вож­да­ется при­ли­вом крови к лицу (иногда наобо­рот – силь­ным поблед­не­нием), дрожью губ, конеч­но­стей, гор­ло­выми и голо­со­выми спаз­мами, иногда – сле­зами, потем­не­нием в глазах, иногда даже поте­рей созна­ния, уча­щён­ным дыха­нием, серд­це­би­е­нием, ростом кро­вя­ного дав­ле­ния, уси­лен­ным пото­от­де­ле­нием и неко­то­рыми дру­гими харак­тер­ными при­зна­ками — «раз­дра­жи­тель­ный, обык­но­венно, болит и худеет» [7,с.507]. И прак­ти­че­ски у всех наблю­да­ются крат­ко­вре­мен­ные нев­ро­ти­че­ские состо­я­ния [8,с.344].

Инте­ресно, что эти при­знаки часто повто­ря­ются почти с преж­ней остро­той не только от повтор­ной или новой обиды, но и от про­стого вос­по­ми­на­ния преж­ней. Поэтому можно сде­лать вывод о том, что сила и форма пси­хо­фи­зио­ло­ги­че­ской реак­ции зави­сят в боль­шей сте­пени даже не от пря­мого воз­дей­ствия обид­чика, а от соб­ствен­ной исход­ной настро­ен­но­сти лич­но­сти и орга­низма. Говоря проще: каждый сам себя раз­жи­гает как может. И в этом, тем не менее, заклю­чена милость Божия: если бы наши пере­жи­ва­ния зави­сели только от обид­чика, нам было бы поис­тине трудно, а подчас и невоз­можно, пре­одо­леть свое ано­маль­ное состо­я­ние.

Состав­ля­ю­щие чув­ства обиды на первой стадии – воз­му­ще­ние, раз­дра­же­ние, злоба, нена­висть, уязв­лён­ное само­лю­бие – сопря­жены с такими гре­хов­ными состо­я­ни­ями, как гнев, осуж­де­ние обид­чика и под­пи­ты­ва­ю­щая эти чув­ства своя соб­ствен­ная гор­дость.

Когда первая вспышка обиды «пере­го­рает», насту­пает второй этап пере­жи­ва­ния: непо­сред­ствен­ные эмоции усту­пают место работе соот­вет­ству­ю­щим обра­зом «под­го­тов­лен­ного» рас­судка, кото­рый воз­дви­гает целую систему само­оправ­да­ния, само­уко­ре­не­ния в обиде и одно­вре­менно – уси­ле­ния осуж­де­ния не только пове­де­ния обид­чика, но и его самого. Пси­хо­фи­зио­ло­ги­че­ски это более спо­кой­ная фаза пере­жи­ва­ния («рас­тя­ну­тый» стресс), чем пер­вич­ная вспышка, но в духов­ном плане не менее опас­ная.

Сле­до­ва­тельно, обида как про­цесс про­те­кает в двух фазах:

а) в форме пер­вич­ного рез­кого нарас­та­ния душев­ного дис­ком­форта,
б) в форме дли­тель­ного хра­не­ния нега­тив­ных впе­чат­ле­ний и пере­жи­ва­ний.

«У легко оби­жа­ю­ще­гося чело­века может быть глу­боко уко­ре­нив­шийся ком­плекс непол­но­цен­но­сти, т.е. иска­жён­ная оценка самого себя. Он скло­нен к само­по­та­ка­нию, повы­шен­ной жало­сти по отно­ше­нию к себе. Не желает пре­одо­леть свою сла­бость, фик­си­ру­ется на ней, поз­во­ляя обиде засло­нить от себя мир. Такой чело­век – эгоист, по сути, он слиш­ком бере­жёт себя – живёт по методу наи­мень­шего сопро­тив­ле­ния, идёт по самому лёг­кому пути, при­чи­няя себе только вред» [9,с.3]. Про­то­и­е­рей Вл. Свеш­ни­ков также отме­чает: «Само­со­жа­ле­ние явля­ется одним из осно­ва­ний обид­чи­во­сти. У чело­века, склон­ного к само­со­жа­ле­нию, пере­жи­ва­ние того, что обсто­я­тель­ства пре­вы­шают его силы или всегда более тяжелы, чем у других людей, может быть посто­ян­ным и болез­нен­ным» [10,с.81].

Наи­бо­лее сильно чув­ство обиды, если с чело­ве­ком дей­стви­тельно посту­пили неспра­вед­ливо. При этом осо­бенно громко заяв­ляют о себе уязв­лён­ное само­лю­бие, ущем­лён­ная гор­дость и одно­вре­менно с этим осуж­де­ние обид­чика. Если состо­я­ние это про­дол­жи­тельно, раз­ви­ва­ется ещё один страш­ный грех – зло­па­мят­ность, кото­рая может поро­дить и мсти­тель­ность. А при виде бла­го­по­лу­чия обид­чика у оби­жен­ного вместе со зло­па­мят­но­стью может появиться и зависть. Часто отме­ча­ется и обрат­ная связь: зави­ду­ю­щие люди легко оби­жа­ются по любому поводу на того, кому зави­дуют. Кто завид­лив, тот и обид­лив, – гово­рят в народе.

«Когда сердце отрав­лено обидой и злобой, оно не спо­собно по-хри­сти­ан­ски или во всей пол­ноте любить близ­ких и ближ­них. У других нет злобы, но есть устой­чи­вое неже­ла­ние про­стить обиды или непри­ят­но­сти. Такие люди обычно гово­рят: «У меня давно всё пере­го­рело, и я спо­койно отно­шусь к этому чело­веку, но я нико­гда не буду иметь с ним обще­ния». Это высшая гор­дыня, она хуже бурной нена­ви­сти» [11,с.146].

Гор­дость – очень ковар­ное и мно­го­ли­кое свой­ство. Про­ис­хо­дя­щее от диа­вола, оно даже в неспра­вед­ливо оби­жен­ном несёт раз­ру­ши­тель­ный заряд, потому что сме­щает акценты и извра­щает цен­но­сти, и чело­век гор­дится не тем, что есть на самом деле, а строит себе иллю­зор­ную систему цен­но­стей, в кото­рую, есте­ственно, первой вели­чи­ной вклю­чает самого себя [12,с.331,336]. «Хотя реак­ции гнева … могут в наших соб­ствен­ных глазах не иметь ничего общего с гор­до­стью, тем не менее, они служат путе­выми зна­ками, ука­зы­ва­ю­щими в данном направ­ле­нии … Пагуб­ный харак­тер нев­ро­ти­че­ской гор­до­сти про­ис­те­кает из созна­ния того, что она жиз­ненно необ­хо­дима для чело­века, и в то же самое время делает его крайне уяз­ви­мым» [12,с.346,347].

Эта уяз­ви­мость состоит даже не в так назы­ва­е­мой «рани­мо­сти», а прежде всего в утрате объ­ек­тив­но­сти, потере истин­ных жиз­нен­ных ори­ен­ти­ров, иска­же­нии внут­рен­него нрав­ствен­ного закона. Напри­мер, «нам часто достав­ляют удо­воль­ствие наши соб­ствен­ные злые помыш­ле­ния и злые слова. После­дим за собой и увидим, что, когда нас кто-то обидит, при­ятно поле­ле­ять в себе злобу на обид­чика … Удер­жи­вая в себе злость, мы не только раз­ру­шаем молитву – мы делаем её оскор­би­тель­ной для Бога, пре­вра­щаем её в грех» [13,с.73,75]. А ещё более страшно то, что «пра­вед­ник, созна­ю­щий свою правду, но не свою вину, тем самым не спо­со­бен к пока­я­нию» [10,с.166]. Если чело­век созна­тельно изби­рает злобу, при­знаёт, что у него есть право оби­жаться на людей, счи­тать их вино­ва­тыми, значит, он идёт против Бога [13,с.142]. Авва Доро­фей поучал: «Кто нена­ви­дит огор­ча­ю­щих его, тот нена­ви­дит кро­тость, и кто бегает от оскорб­ля­ю­щих его, тот бегает покоя о Христе» [14,с.224]. Н.Е. Пестов писал: «Мы строим в нашем вооб­ра­же­нии разные пред­по­ло­же­ния, при­пи­сы­вая близ­ким злые чув­ства и наме­ре­ния, и черним их поэтому в своей душе. А по правде у нас самих душа бывает в это время черна от вражды к ближ­нему» [15,с.84].

Сле­до­ва­тельно, не только бурное начало обиды при­во­дит душу чело­века в ано­маль­ное состо­я­ние, но и про­дол­жи­тель­ное «спо­кой­ное» вжи­ва­ние в оби­жен­ность очень опасно, поскольку делает для чело­века его злобу при­выч­ной. Дли­тель­ное состо­я­ние обиды пред­став­ляет собой сово­куп­ность гор­до­сти, осуж­де­ния, зло­па­мят­но­сти (иногда и мсти­тель­но­сти), зло­сло­вия, кле­веты, зави­сти и уныния.

Итак, и пер­вич­ная вспышка, и даль­ней­шее пере­жи­ва­ние обиды содер­жат ком­плекс нега­тив­ных эмоций и гре­хов­ных состо­я­ний, причем первая стадия порож­дает их, а вторая укреп­ляет, уко­ре­няет и выра­ба­ты­вает на их основе систему само­оправ­да­ния оби­жен­ного и осуж­де­ния им обид­чика. Первая может иметь форму крат­ко­вре­мен­ного нев­ро­ти­че­ского состо­я­ния, вторая же есть глу­бо­кое и дли­тель­ное пора­же­ние душев­ного строя лич­но­сти.

Пожа­луй, ни одно чув­ство чело­ве­че­ское – ни физио­ло­ги­че­ское, ни нрав­ственно-пси­хо­ло­ги­че­ское – не имеет такого мощ­ного само­обос­но­ва­ния. Трудно пред­ста­вить себе, напри­мер, что-нибудь вроде таких утвер­жде­ний, как: «я голо­ден, и я прав», «мне больно, и я прав», «я насла­жда­юсь воз­ду­хом леса, и я прав», – такие умо­по­стро­е­ния искус­ственны и натя­нуты. А пере­жи­ва­ния обиды именно этим живут и под­дер­жи­ва­ются: «Я обижен, и Я прав», да ещё с суще­ствен­ным добав­ле­нием: «а он вино­ват!».

Основ­ная тяжесть пре­одо­ле­ния этого состо­я­ния заклю­ча­ется именно в том, что оно имеет мощный щит само­утвер­жде­ния в обиде и само­оправ­да­ния, «про­бить» кото­рый какой-либо логи­кой убеж­де­ний очень трудно. Оста­ётся наде­яться на работу сове­сти оби­жен­ного, заступ­ни­че­ство святых, молитвы родных и близ­ких и, конечно, на Божию помощь.

3. Модель обиды как гре­хов­ного душев­ного состо­я­ния

Итак, в основе обиды лежит несо­от­вет­ствие мнения о себе (гор­дость) и мнения об отно­ше­нии к себе дру­гого чело­века (осуж­де­ние). Поэтому в первом при­бли­же­нии вполне спра­вед­ли­вой будет фор­мула:

Обида = гор­дость + осуж­де­ние. Выше нами уста­нов­лено, что, во-первых, суще­ствует два состо­я­ния обиды, во-вторых, каждое из них богато оттен­ками. Поэтому уточ­ним: Обида 1 = гор­дость + осуж­де­ние + воз­му­ще­ние (гнев). Обида 2 = гор­дость + осуж­де­ние + зло­па­мят­ность + зло­сло­вие + + (мсти­тель­ность + кле­вета + зависть + уныние).

На первое место не слу­чайно поме­щена гор­дость, поскольку именно она порож­дает и осуж­де­ние, и гнев, и уныние, и зло­па­мят­ность, и все осталь­ные ком­по­ненты: «Где совер­ши­лось гре­хо­па­де­ние, там прежде водво­ря­лась гор­дость» [16,с.157]. Знаки «+» про­став­лены в неко­то­рой мере условно: гре­хов­ные «сла­га­е­мые» обычно не просто скла­ды­ва­ются, а усу­губ­ля­юще влияют друг на друга.

Как видим, полу­чился пара­док­саль­ный резуль­тат: обида, допу­стим, порож­дена явной неспра­вед­ли­во­стью, чело­век не вино­ват – но в нём самом вызван целый ком­плекс гре­хов­ных состо­я­ний. А если сла­га­е­мые – грехи, то и сумма их – сугу­бый грех.

Это может пока­заться диким и стран­ным: «Меня же неспра­вед­ливо оби­дели, да ещё и грешно оби­жаться?!» Однако при­хо­дится согла­ситься, что это именно так. В пись­мах прп. Иси­дора Пелу­си­ота нахо­дим: «Кто не терпит в другом малого про­ступка, тот не пора­ду­ется и вели­чай­шей его доб­ро­де­тели, а таким обра­зом не испол­нит и закона Хри­стова, т.е. закона любви» [17,с.200]. Свя­щен­ник К. Ост­ров­ский вспо­ми­нает: «Когда я ещё был алтар­ни­ком, пожа­ло­вался духов­ному отцу на своего друга, чем-то меня огор­чив­шего, а духов­ный отец меня отрез­вил: «Мы все должны войти в Цар­ство Небес­ное, а как мы туда войдём с нашими уко­риз­нами?» Такие чув­ства, что кто-то перед нами вино­ват, что кто-то нам чужд, отсе­кают нас от Цар­ства Небес­ного. Мы должны знать, что, когда внут­ренне вос­стаём на ближ­него, вос­стаём на самого Бога» [13,с.19].

Многие люди умеют таить обиду в себе, ста­ра­ясь внешне не давать ей про­яв­ляться. Им кажется, что они тер­пе­ливы, даже жерт­венны и далеки от какой-либо мсти­тель­но­сти. По этому поводу авва Доро­фей гово­рил: «Как часто воз­даём мы злом за зло … Воз­дать же злом за зло можно не только делом, но и словом, и видом…. Другой ста­ра­ется не мстить за зло ни делом, ни словом, ни видом, ни дви­же­нием, но в сердце своём имеет неудо­воль­ствие на брата своего и скор­бит на него» [14,с.110], т.е. имеет обиду.

Как видим, обида непре­менно сопря­жена со зло­па­мят­но­стью, а это фактор серьёз­ного повре­жде­ния нрав­ствен­ного мира чело­века. Неслу­чайно Иоанн Зла­то­уст считал, что «нет, истинно нет ничего хуже зло­па­мят­ства» [18,с.70]. Итак:

1. Реша­ю­щий вклад в состо­я­ние обиды имеет гор­дость.
2. Обида – явле­ние слож­ное, ком­плекс­ное, мно­го­ас­пект­ное.
3. Состо­я­ние чело­века, хра­ня­щего обиду, не просто ано­маль­ное – это повре­жде­ние души, глу­боко гре­хов­ное состо­я­ние.
4. Чув­ство обиды – чуткий инди­ка­тор соб­ствен­ного несо­вер­шен­ства.

4. Клас­си­фи­ка­ция типич­ных причин воз­ник­но­ве­ния обид и реко­мен­да­ции по борьбе с обид­чи­во­стью

Обиды воз­ни­кают чаще всего в сфере меж­лич­ност­ного обще­ния в виде реак­ции (как в вер­баль­ной, так и в невер­баль­ной форме) на пове­де­ние или кон­крет­ные поступки чело­века. С одной сто­роны, соби­ра­ясь посту­пить тем или иным обра­зом, чело­век – потен­ци­аль­ный обид­чик – нахо­дится в состо­я­нии выбора, а выбор всегда имеет нрав­ствен­ную основу. Оби­жен­ная же сто­рона также имеет массу вари­ан­тов своего ответ­ного пове­де­ния. При этом суще­ствен­ную роль играет мораль­ный климат в обще­стве и система выра­бо­тан­ных цен­но­стей. К.Хорни, иссле­до­вав­шая нев­ро­ти­че­ское пове­де­ние людей, ука­зы­вала: «Если куль­тура нахо­дится в состо­я­нии быст­рого изме­не­ния, где бок о бок сосу­ще­ствуют крайне про­ти­во­по­лож­ные цен­но­сти, а образ жизни разных людей рас­хо­дится всё силь­нее, то выборы, кото­рые при­хо­дится делать чело­веку, весьма мно­го­об­разны и трудны» [12,с.19].

Как бы отве­чая на эти мысли, рус­ский подвиж­ник Н.Е. Пестов писал: «В тече­ние дня чело­век непре­станно сопри­ка­са­ется с дру­гими людьми и неиз­бежно видит вокруг себя и непо­рядки, и пере­жи­вает обиды и другие случаи, для него непри­ят­ные. Зара­нее надо при­го­тов­лять себя к этому, и как гово­рит Свя­ти­тель Феофан Затвор­ник: «Надо тер­петь и в непо­ряд­ках, надо при­ми­ряться с поло­же­нием: если охаешь, жалу­ешься – то значит много ты ещё сам неустроен в своём внут­рен­нем дела­нии» [15,с.131].

Внут­рен­нее же дела­ние в отно­ше­нии обид целе­со­об­разно начать с осо­зна­ния самого факта их суще­ство­ва­ния, а затем заняться иссле­до­ва­нием их видов и причин, а также само­кри­тич­ным иссле­до­ва­нием своего отно­ше­ния к ним. (Как гово­ри­лось в одной дет­ской теле­пе­ре­даче, чтобы побе­дить свои страхи, надо их пере­счи­тать – и унять). Обиды чело­ве­че­ские настолько раз­но­об­разны и мно­го­чис­ленны, что сле­дует попро­бо­вать хотя бы в общих чертах изоб­ра­зить кар­тину наи­бо­лее рас­про­стра­нен­ных и частых причин обиды. А, зная при­чины, легче пытаться подо­брать сред­ства борьбы с оби­дами.

Прежде всего необ­хо­димо сде­лать несколько общих заме­ча­ний.

Допу­стим, обида нане­сена неумыш­ленно. Для начала полезно рас­су­дить даже чисто прак­ти­че­ски: он меня обидел – и давно забыл об этом, а я всё пере­жи­ваю и муча­юсь. Так что, оби­жаться – как гово­рится, себе дороже! Не зря ведь суще­ствует пого­ворка: батрак на барина три года серчал – а барин и не знал! [19,с.12]. Обычно про­ве­сти про­стей­ший анализ на пред­на­ме­рен­ность обиды несложно, надо только успо­ко­иться, выждать неко­то­рое время и поста­раться встать на пози­цию дру­гого.

А если скорбь нане­сена умыш­ленно, то чем же, как не нашей обидой, мы радуем злые чув­ства обид­чика и как бы поощ­ряем их? Вспом­ним при­меры дет­ства: с каким удо­воль­ствием драз­нят дети того, кто болез­ненно реа­ги­рует на насмешки! И как быстро отстают, если не видят в жертве при­выч­ной обиды и ответ­ной злости.

Уязв­лён­ное чело­ве­че­ское само­лю­бие изоб­рело защиту: «на дура­ков не оби­жа­ются». Это, конечно, само­уте­ше­ние, и довольно слабое: можно сде­лать вид, что ты не оби­делся, но на душе всё равно неспо­койно. Кроме того, обзы­вая обид­чика «дура­ком», мы явно впа­даем в грех осуж­де­ния.

С другой сто­роны, если нет при­чины счи­тать обид­чика тако­вым, быто­вая прак­тика реко­мен­дует не скры­вать свою обиду, а прямо дать понять обид­чику, что он посту­пил неспра­вед­ливо, иначе он утра­тит ответ­ствен­ность за свои поступки. И неко­то­рые, а вернее, многие, «дают понять»: раз­дра­жа­ются, злятся, замы­ка­ются, не раз­го­ва­ри­вают… Мно­го­кратно про­ве­рено: не служит всё это сред­ством к исправ­ле­нию обид­чи­ков. А как же быть? Если всё время «гло­тать» обиды – не уни­жает ли это нас, не разору­жает ли в борьбе против неспра­вед­ли­во­стей и зла, ведь часто оби­жа­ю­щие нас и в самом деле неправы?

Хри­сти­а­нину запре­ща­ется злое чув­ство мсти­тель­но­сти, но это не значит, что нельзя про­ти­виться злу. Свя­ти­тель Фила­рет Мос­ков­ский рас­суж­дает так: «Поло­жим, что вы реши­лись бы упо­треб­лять такое же оружие, с каким на вас напа­дают, и посту­пать по праву рав­ного воз­да­я­ния – обида за обиду, зло­сло­вие за зло­сло­вие, рана за рану. Будет ли сим обра­зом побеж­дено зло? Не думаю. Напри­мер, если воз­дано раною за рану, то про­изо­шло двое ране­ных вместо одного; след­ственно, зло удво­ено, а не пре­кра­щено, потому что оби­жен­ный, нанеся рану обид­чику, не изле­чил тем своей» [17,с.283].

Есть в Еван­ге­лии заме­ча­тель­ные слова: «Если согре­шит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним; если послу­шает тебя, то при­об­рёл ты брата твоего. Если же не послу­шает, возьми с собою ещё одного или двух, дабы устами двух или трёх сви­де­те­лей под­твер­ди­лось всякое слово. Если же не послу­шает их, скажи церкви; а если и церкви не послу­шает, то да будет он тебе, как языч­ник и мытарь» ( Мф. 18:15 ). Те, кото­рые скоры на обиду, могут заявить: «Вот! ска­зано же: пойди и обличи». Да, ска­зано, но весь вопрос — как обли­чать. Ведь и об этом тоже ска­зано – в самом начале учения Хри­стова – в Нагор­ной про­по­веди – о под­став­лен­ной «другой щеке», потому что именно это – основа внут­рен­него хра­мо­стро­и­тель­ства лич­но­сти. То есть в основе любого отно­ше­ния к чело­веку, и даже обли­че­ния его за неправду, должна лежать любовь, а не обида. Иисус Хри­стос, изго­няя тор­гу­ю­щих из храма, бил их скот, опро­ки­ды­вал лотки, рас­сы­пал деньги и товары – и делал это из любви к этим же тор­гу­ю­щим.

4.1. Пре­да­тель­ство, измена, ковар­ство

Это одна из самых тяжё­лых причин обиды. Допу­стим, мы счи­тали чело­века своим другом, дове­ряли ему свои тайны – и вот он веро­ломно разо­рвал дружбу и даже, может быть, над­ру­гался над нею.

Испы­ты­вая горечь пре­да­тель­ства, прежде всё же попы­та­емся с помо­щью Божией здраво при­знать, что оби­жен­ный, как пра­вило, скло­нен многое пре­уве­ли­чи­вать и дра­ма­ти­зи­ро­вать, и то, что он счи­тает пре­да­тель­ством, весьма часто тако­вым не явля­ется. Напри­мер, если дети дого­во­ри­лись идти воро­вать яблоки, а один оду­мался и не пошёл, его това­рищи, скорее всего, обзо­вут его «пре­да­те­лем» (или «трусом»), но ведь нам понятно, что это не совсем пре­да­тель­ство.

«Зачем меня надеж­дой завлекли?» – горя­чился Чацкий, упре­кая Софью в веро­лом­стве, хотя она никак не давала ему повода для надежд счаст­ли­вой любви. Так и хочется напом­нить Чац­кому нехит­рую фин­скую песенку:

Если к дру­гому уходит неве­ста,
то неиз­вестно, кому повезло!

Но это шутка. А если вообще к факту измены отне­стись серьёзно, то во имя сми­ре­ния и здо­ро­вой само­кри­тики опять-таки спро­сим самих себя: изме­нили кому? Мне. Почему одним изме­няют, а другим нет? Почему одних пре­дают, а другим «верны до гроба»? Неужели дело только в пре­да­теле? Не я ли сам пособ­ник пре­да­тель­ства, не я ли спро­во­ци­ро­вал его?

Слу­чай­ного нет в жизни, всё идет согласно Про­мыслу, и если нам нис­по­слано пре­да­тель­ство ближ­него – надо его при­нять как духов­ный опыт, пусть тяжкий, но, в конеч­ном счёте, бла­го­дат­ный. Наше потря­се­ние должно с помо­щью Божией не помра­чить наш разум, не оже­сто­чить сердце, а рас­крыть в нём источ­ники нашего пока­я­ния и молитвы за обид­чика. Тяжек грех пре­да­тель­ства – но очень часто зреет оно не без нашего уча­стия, вот что важно пом­нить. И если мы ока­за­лись достой­ными пре­да­тель­ства – на что же роп­тать, на кого оби­жаться, за что зло­па­мят­ство­вать?

Учтём еще и то, что пре­дав­ший совер­шил пре­да­тель­ство нас лично, т.е. если кто-либо иску­сил его при­вле­че­нием к себе, то мы, очень воз­можно, так же точно иску­сили его отвра­ще­нием от нас. Понятно, что встре­ча­ются и такие случаи, когда оби­жен­ная сто­рона никак не пода­вала повода к пре­да­тель­ству, но и в этих слу­чаях полез­нее не роп­тать, а взять себя в руки.

В ответ на такие доводы обычно гово­рят: тяжело всё это, где взять силы? Святые отцы отве­чали: отсеки свое­во­лие, и Божия помощь не замед­лит. Люди же всё хотят по своей воле делать. А как, напри­мер, моли­лись Оптин­ские старцы? – «Гос­поди, какие бы я ни полу­чил изве­стия в тече­ние дня, дай мне при­нять их с покой­ной душой и твёр­дым убеж­де­нием, что на всё святая воля Твоя. … Во всех непред­ви­ден­ных обсто­я­тель­ствах не дай мне забыть, что всё нис­по­слано Тобой» [20,с.73]. Воис­тину – всё нис­по­слано Гос­по­дом. Ведь если даже мы ни разу никого не пре­дали явно – то ведь образ Божий в себе самих гре­хами, стра­стями и поро­ками пре­да­вали мно­го­кратно. Вот и полу­чаем иногда вра­зум­ле­ние от ближ­него, пре­да­ю­щего нас…

4.2. Изде­ва­тель­ства, оскорб­ле­ния, насмешки, кле­вета; обида на заме­ча­ние, поуче­ние

Заме­тив у чело­века какие-либо недо­статки, а чаще просто измыс­лив их, или нащу­пав слабое место, оппо­нент начи­нает откро­венно изде­ваться, унижая чело­ве­че­ское досто­ин­ство, причём сму­ще­ние и скорбь оби­жен­ного ещё более добав­ляет ему злоб­ной радо­сти (как, напри­мер, Голяд­кину-млад­шему в «Двой­нике» Ф.М. Досто­ев­ского).

Насмешка над нами всегда кажется нам обид­ной и необос­но­ван­ной, как мини­мум – неум­ной. При­дирки раз­дра­жают нас явной (как нам кажется) неспра­вед­ли­во­стью, а, выслу­ши­вая заме­ча­ния и поуче­ния, мы в захлест­нув­ших нас чув­ствах тотчас болез­ненно обра­щаем остриё непри­язни на того, кто делает заме­ча­ние: «А сам-то каков?» Соот­вет­ственно, ана­ло­гич­ную реак­цию полу­чаем и мы в ответ на наши соб­ствен­ные заме­ча­ния.

Вообще, можно отме­тить, что люди, любя­щие поучать, делать заме­ча­ния, а также люди насмеш­ли­вые обычно сами обид­чивы, неспра­вед­ливы, неува­жи­тельны и не имеют любви к ближ­нему [7,с.872].

Оскорб­ле­ния и гру­бо­сти резко вос­при­ни­ма­ются нами, подчас мы реа­ги­руем на них, как на удар кнута, ощущая почти физи­че­скую боль. «За что?!» – него­дуем мы. В рас­сказе В. Шук­шина «Обида» пер­вич­ная гру­бость про­давца вызвала целый каскад нарас­та­ю­щих обид, доведя героя рас­сказа почти до убий­ства.

Но когда него­до­ва­ние пере­го­рает, неко­то­рые порой пере­хо­дят в другую край­ность, окон­ча­тельно вычер­ки­вая оппо­нента из числа достой­ных: «Может, и лучше, что оскорб­ляют люди: по край­ней мере, избав­ляют от несча­стия любить их» (Ф.М. Досто­ев­ский «Под­ро­сток»), – пер­со­наж романа выра­зился с пре­тен­зией на кра­си­вость, но смысл слов страш­ный: по суще­ству это нрав­ствен­ная пози­ция оправ­да­ния устой­чи­вой нелюбви.

Конечно, тяжело пере­но­сить изде­ва­тель­ства и оскорб­ле­ния. Ста­ра­ясь как-то их пре­кра­тить, люди или само­изо­ли­ру­ются, избе­гая обид­чика, или отве­чают оскорб­ле­нием, или при­ме­няют силу – но в любом случае «для начала» рас­стра­и­ва­ются, оби­жа­ются. Слу­ча­ется, что оби­жен­ный решает какое-то время не общаться с обид­чи­ком, чтобы про­учить его, а то и вовсе раз­ры­вает с ним вся­че­ские отно­ше­ния. И чаще всего бывает так, что этим он боль­нее всего нака­зы­вает сам себя. Пусть изде­ва­тель­ства после этого пре­кра­ти­лись – а «какая польза чело­веку, если он при­об­ре­тёт весь мир, а душе своей повре­дит?» ( Мф. 16:26 ).

При­чина вреда – в само­лю­бии. Святые отцы выры­вали из сердца этот про­дукт гор­дыни, а свет­ское искус­ство, наобо­рот, вся­че­ски взра­щи­вает и куль­ти­ви­рует его под бла­го­вид­ными вывес­ками «гор­до­сти» и «чести». «Погиб поэт! – неволь­ник чести», – а ведь здесь Лер­мон­тов не вполне точен: если в жизни Пушкин и бывал иногда «неволь­ни­ком чести», то кон­чина его была истинно хри­сти­ан­ской, в пока­я­нии и все­про­ще­нии.

Другой извест­ный пример – из песни: «Муж­чины, муж­чины, муж­чины к барьеру вели под­ле­цов!» Звучит вроде бы кра­сиво. А если разо­браться по суще­ству – это их самих влекли к барьеру гор­дыня и жажда мести. И где гаран­тия, что на дуэли вос­тор­же­ствует спра­вед­ли­вость?

И ещё об одном сле­дует пом­нить: «Истинно говорю вам: так как вы сде­лали это одному из сих бра­тьев Моих мень­ших, то сде­лали Мне» ( Мф. 25:40 ), – это отно­сится не только к добрым делам, но и к злым. Значит, не просто с огнём, а с геен­ским пла­ме­нем играет тот, кто оскорб­ляет чело­века: «А кто скажет «безум­ный», под­ле­жит геенне огнен­ной» ( Мф. 5:22 ). Оскорб­ляя чело­века, оскорб­ляют Бога, и дело воз­мез­дия уже не в руках оби­жен­ного, а выше: «Мне отмще­ние, и Аз воздам» ( Втор. 32:35 ). После такого обе­то­ва­ния не должно сердце давать место обидам.

Кле­вета также воз­му­щает мир нашей души, она осно­вана на лжи, раз­ду­ва­нии недо­стат­ков, иска­же­нии и пере­тол­ко­вы­ва­нии добрых дел и качеств в дурную сто­рону. Наи­боль­шую опас­ность пред­став­ляет не фан­та­сти­че­ская ложь, а прав­до­по­доб­ная кле­вета, умело увя­зан­ная с ситу­а­цией и харак­тер­ными чер­тами очер­ня­е­мого чело­века, причём не важно с какими – поло­жи­тель­ными, отри­ца­тель­ными или ней­траль­ными. Пыта­ясь опро­верг­нуть измыш­ле­ния в свой адрес, чело­век тратит массу энер­гии, ума, нервов, доби­ва­ясь в итоге мизер­ного резуль­тата, а чаще всего – обрат­ного эффекта.

В отно­ше­нии кле­веты архи­манд­рит Рафаил (Каре­лин) пишет: «У север­ных наро­дов был обычай: когда у чело­века долго не зажи­вала рана, гно­и­лась, в ней появ­ля­лись черви, то эту рану давали лизать псам. Псы своими язы­ками выли­зы­вали её, и рана быстро очи­ща­лась. Так кле­вет­ники устами своими очи­щают наши души от грязи и от гноя грехов» [21,с.27].

Заме­ча­ния – это не оскорб­ле­ния, но и к ним мы бываем нетер­пимы. Даже если заме­ча­ние по сути спра­вед­ливо, нас коро­бит сам факт заме­ча­ния, его форма, его «тон», да и вообще – «кто бы делал заме­ча­ния, на себя посмотри!». Тем не менее, мы и сами делаем другим заме­ча­ния, любим заме­чать непо­ря­док у других. Как здесь не вспом­нить вновь Нагор­ную про­по­ведь Спа­си­теля, где гово­рится о сучке в глазе чужом и о бревне в соб­ствен­ном!

Важно пом­нить: мы охот­нее всего делаем другим заме­ча­ния и укоры по поводу именно тех грехов, кото­рые нам самим свой­ственны. И наобо­рот, как сказал В. Гюго: без­упреч­ный не упре­кает, ему просто неза­чем упре­кать, он живёт на более высо­ком духов­ном уровне: он про­щает. А про­щает он по двум при­чи­нам: во-первых, имеет любовь к ближ­нему, во-вторых, сознаёт своё соб­ствен­ное несо­вер­шен­ство.

4.3. Про­яв­ле­ние пре­не­бре­же­ния, пре­зре­ния, уси­лен­ного вни­ма­ния к дру­гому

Читая свя­то­оте­че­скую лите­ра­туру, почти совсем не встре­чаем эти поня­тия, разве что иногда гово­рится о пре­зре­нии к врагу рода чело­ве­че­ского. При­ка­са­ясь же к искус­ству свет­скому или просто живя в совре­мен­ном обще­стве, тотчас видим целый клубок стра­стей, где пре­зре­ние, пре­не­бре­же­ние сплошь и рядом ведут к пере­жи­ва­ниям и драмам.

Чело­век ставит вас ниже себя, не счи­та­ется с вами, пре­не­бре­гает вашим мне­нием. Довольно редко это выра­жа­ется открыто, обычно мы чув­ствуем скры­тое пре­не­бре­же­ние, отчего не менее обидно. Пре­не­бре­же­ние выра­жа­ется в форме рав­но­ду­шия, холод­но­сти, отчуж­де­ния, пред­по­чте­ния дру­гого, а не вас, в невни­ма­нии к вашим делам. «Вот, пол­часа холод­но­сти терплю», – оби­жа­ется Чацкий на Софью; «Свою про­чи­тал, а мою даже не раз­ре­зал», – горько доса­дует Треп­лев на Три­го­рина в пьесе «Чайка» А.П. Чехова.

«Когда меня не почтили, не оце­нили, чего-то лишили или уни­зили, то я в душе воз­му­ща­юсь и осуж­даю людей, кото­рые не хотят почи­тать моего идола – моего «я». Сам я ему покло­ня­юсь и поэтому считаю, что вправе ждать того же от окру­жа­ю­щих» [13,с.93].

Клас­си­че­ский пример – притча о блуд­ном сыне. Но не о нём самом здесь речь – о его стар­шем брате. Услы­шав в доме весе­лье и узнав при­чину (воз­вра­ще­ние млад­шего брата), «он осер­дился и не хотел войти. Отец же его вышед звал его. Но он сказал в ответ отцу: вот, я столько лет служу тебе и нико­гда не пре­сту­пал при­ка­за­ния твоего; но ты нико­гда не дал мне и коз­лёнка, чтобы мне пове­се­литься с дру­зьями моими; а когда этот сын твой, рас­то­чив­ший имение своё с блуд­ни­цами, пришёл, ты зако­лол для него откорм­лен­ного телёнка» ( Лк. 15:28-30 ). Почему же не обра­до­вался стар­ший сын вер­нув­ше­муся в отчий дом брату, почему оби­делся? Потому что место в сердце, сво­бод­ном для радо­сти, уже заняла рас­то­роп­ная зависть, а радо­сти и зави­сти не ужиться вместе [22,с.52].

Харак­теру само­лю­би­вому, склон­ному к зави­сти, трудно выно­сить вни­ма­ние к кому-либо дру­гому, а не к нему. Воз­вра­тив­шийся блуд­ный сын явился радо­стью для отца и серьёз­ным испы­та­нием для брата, кото­рый тут же про­де­мон­стри­ро­вал весь набор гре­хов­ных состо­я­ний оби­жен­но­сти: 1) гор­дость, потому что «пение и лико­ва­ние» не в его честь; 2) гнев – «он осер­дился и не хотел войти»; 3) осуж­де­ние – «этот сын твой, рас­то­чив­ший имение своё с блуд­ни­цами»; 4) зависть – «ты зако­лол для него откорм­лен­ного телёнка». К этому можно доба­вить и неува­же­ние к отцу, и отсут­ствие брат­ской любви (он гово­рит не «мой брат», а «этот сын твой»), и стрем­ле­ние при­дать обиде некий «соци­аль­ный» вес: «чтобы мне пове­се­литься с дру­зьями моими».

Нам тяжело пере­но­сить чужое пре­не­бре­же­ние, оттого что мы имеем очень завы­шен­ную само­оценку, ни на чём не осно­ван­ную (разве что на гор­до­сти). Пусть полу­чил чело­век какое-то обра­зо­ва­ние – это ещё ни о чем не гово­рит. Весь вопрос – как учился и чему научился. Допу­стим, делает какое-то дело – выта­чи­вает гайки или пишет романы, так опять вопрос: может быть, зря, в убыток рабо­тает или просто себя тешит? Никто от его труда как будто счаст­ли­вым не ста­но­вится. Гор­диться-то и нечем! Понятно, что и отча­и­ваться не стоит, потому что Бог зря жизнь не даёт, но «пере­трях­нуть» своё само­лю­бие, свой гонор, пере­ве­сти взгляд со своих инте­ре­сов на нужды других людей очень душе­по­лезно.

Ведь нас оби­жает не только пре­не­бре­же­ние к нашей пер­соне, но также и невни­ма­ние к нашим заня­тиям и увле­че­ниям. У нас, напри­мер, все стены заве­шаны кар­ти­нами – а гость ноль вни­ма­ния! Мы любим пого­во­рить о рыбалке, а зна­ко­мый пришёл и весь вечер твер­дит о своей машине, – тоска! Поэтому осо­бенно при­ятно, если кто-то раз­де­лит наши вос­торги именно по поводу нашего увле­че­ния. Добрая поло­вина (если не больше) прак­ти­че­ских сове­тов Д. Кар­неги осно­вана именно на такой льсти­вой так­тике. В данном случае воз­мож­ная обида предот­вра­ща­ется лестью – но доб­ро­ка­че­ственно ли такое «лече­ние»?

В романе «Мёрт­вое озеро» Н.А. Некра­сова и А.Я. Пана­е­вой встре­чаем точное наблю­де­ние: «Несчаст­ная сла­бость, свой­ствен­ная многим, – при­да­вать излиш­нюю важ­ность тому, чем зани­ма­ешься». Полезно чаще при­ме­рять это к себе: не утом­ляю ли я других своими инте­ре­сами? Здесь воз­можны вза­им­ные обиды: один до тош­ноты навя­зы­вает своё, обижая собе­сед­ника, а тот может оби­деть рав­но­ду­шием, а то и ответ­ным раз­дра­же­нием. Вот и при­хо­дится себя кон­тро­ли­ро­вать, избе­гать выпя­чи­ва­ния себя и своих инте­ре­сов и одно­вре­менно не быть глухим к инте­ре­сам ближ­них. «Так назы­ва­е­мая «пси­хо­ло­ги­че­ская сов­ме­сти­мость» для хри­сти­а­нина ста­но­вится прак­ти­че­ской нрав­ствен­ной про­бле­мой» [10,с.345].

В плане же пси­хо­ло­ги­че­ском и даже физио­ло­ги­че­ском факты пре­не­бре­же­ния, оттал­ки­ва­ния могут объ­яс­няться очень просто: неряш­ли­вый внеш­ний вид, непри­ят­ные запахи изо рта, от пот­ли­во­сти тела, ног, обилие слюны, частые отхар­ки­ва­ю­щие звуки, сопе­ние носом, при­вычка близко при­дви­гаться к собе­сед­нику, во время раз­го­вора – тере­бить его пуго­вицу, гал­стук, ворот­ник, при­вычка пере­би­вать собе­сед­ника, даже согла­ша­ясь с ним, – всё это может вызы­вать раз­дра­же­ние, брезг­ли­вость и неже­ла­ние общаться [8,с.345].

Поэтому – спа­сибо всем, кто нас пре­зи­рает, это наши врачи и учи­тели! Но сами пре­зи­рать других всё же не будем, испы­тав на себе этот гнёт.

4.4. Отсут­ствие меры, бес­це­ре­мон­ность, необ­ду­ман­ность

Можно быть и не грубым в обра­ще­нии, но в то же время дер­жать себя сверх меры близ­ким, раз­вяз­ным в словах и мане­рах – а этим нару­ша­ется добрая бла­го­род­ная связь. «Гово­рить на «ты», когда при­лич­нее было бы ска­зать «вы»; шутить со своими зна­ко­мыми, как бы в кругу своей семьи, избра­нить дру­гого будто любя; делать крик­ли­вые воз­гласы; небрежно упо­треб­лять в раз­го­воре руки; вме­ши­ваться во всё со своим суж­де­нием; рас­суж­дать со стар­шими в духе ложной сво­боды, – все подоб­ные воль­но­сти непри­личны хри­сти­а­нину» [7,с.879].

Также оби­жают нас и необ­ду­ман­ные поступки и слова, заде­ва­ю­щие нас и наши инте­ресы, когда это не соот­вет­ствует нашим пред­став­ле­ниям и жиз­нен­ным уста­нов­кам. За необ­ду­ман­но­стью и неосто­рож­но­стью еди­нич­ного про­яв­ле­ния мы склонны подо­зре­вать целую систему выстро­ен­ных лично против нас козней и про­ис­ков. В этом смысле богата измыш­ле­ни­ями и фан­та­зи­ями рев­ность, она спо­собна всё пре­уве­ли­чи­вать и дово­дить до «скре­жета зубов­ного». Вспом­ним хотя бы внут­рен­ние муки Отелло или Арбе­нина.

Да, мы желаем, чтобы с нами обра­ща­лись ува­жи­тельно, так­тично, веж­ливо. Но каждый должен спро­сить себя честно: так ли уж мы сами блещем этими доб­ро­де­те­лями? Всегда ли мы обла­даем дели­кат­но­стью, тер­пе­нием, сдер­жан­но­стью? Умеем ли скры­вать своё раз­дра­же­ние, дурное настро­е­ние? Не сры­ва­ется ли у нас порой грубое слово, едкая реплика, раня­щая дру­гого чело­века? Оби­жа­ясь на необ­ду­ман­ное слово или дей­ствие, неужели мы сами всегда бываем «так осмот­ри­тельны, так точны», нико­гда не оши­ба­емся, ничего не «ляпаем» нев­по­пад? Ведь «несть чело­век иже жив будет и не согре­шит» – это лично к нам отно­сится. Но себе-то мы обычно про­щаем: поду­ма­ешь, ошибся! а дру­гому не спус­каем: нет, как он мог?! Однако все просим в молитве: остави нам долги наша, якоже и мы… Какое уж тут «якоже и мы»!

Вели­кий сонм святых сияет, прежде всего, своим сми­ре­нием, кро­то­стью, даром любить ближ­него таким, какой он есть. Даже свет­ские люди высо­кой куль­туры были прежде всего тре­бо­ва­тельны к себе и снис­хо­ди­тельны к другим. А.В. Суво­ров настав­лял: «Зара­нее учись про­щать ошибки других и нико­гда не прощай своих соб­ствен­ных», «Не меньше оружия пора­жай про­тив­ника чело­ве­ко­лю­бием». Что же каса­ется бес­це­ре­мон­но­сти – это опять-таки про­верка нашего сми­ре­ния и одно­вре­менно – нашего досто­ин­ства, если мы сумеем, не обижая и не оби­жа­ясь под­пра­вить отно­ше­ние ближ­него к нам.

4.5. Эгоизм и себя­лю­бие

Если кто-то стре­мится сде­лать что-нибудь в свою пользу, да ещё за наш счет, если он живёт только своими нуж­дами, а от наших отма­хи­ва­ется как от несе­рьёз­ных («поду­ма­ешь, я испач­кал его книгу – велика беда!»), – нас это тоже непри­ятно заде­вает и оби­жает. Также довольно часто в досу­жих раз­го­во­рах люди, обычно пожи­лые, любят нагне­тать зна­чи­мость и тяготы про­шлых лет своей жизни. И раз­го­вор на скамье во дворе пре­вра­ща­ется в свое­об­раз­ное сорев­но­ва­ние на тему: «Нет, тебе всё-таки легче было, а вот мне. ». Другая харак­тер­ная черта подоб­ных бесед – стрем­ле­ние воз­вы­сить себя и при­ни­зить других: я‑то всегда посту­пал разумно, а вот он оши­бался; я‑то пред­ви­дел, а они не пони­мали… И когда мы оби­жа­емся на это, то забы­ваем, что сами порой посту­паем точно так же. Отчего чужой эгоизм оби­жает нас? Во-первых, если выра­жен открыто и грубо, он попи­рает законы морали, по кото­рым мы ста­ра­емся жить. А во-вторых (что и бывает чаще всего), даже если эгоизм внешне неза­ме­тен, мы всё же чутко вос­при­ни­маем его – почему? Потому что чужой эгоизм болез­ненно заде­вает наш соб­ствен­ный. Святые подвиж­ники не оскорб­ля­лись чьим-либо эго­из­мом, так как он не мешал им – ведь своего эго­изма у них просто не было! Его место зани­мала любовь к чело­веку, какой бы он ни был.

А когда любви нет, нет и тер­пе­ния к сла­бо­стям чело­века. Так в отно­ше­ниях людей появ­ля­ется та скор­лупа, эго­и­сти­че­ская коро­ста, кото­рую очень трудно счи­щать и уда­лять. Поэтому понятно, что на такое объ­ек­тив­ное зло, как эгоизм, люди обычно реа­ги­руют не соци­ально, не как члены обще­ства, а чисто лич­ностно: «А почему со мной можно, а он?», «А как же я могу…, а она…?», т.е. чело­век, верно почув­ство­вав неспра­вед­ли­вость в эго­и­стич­ном пове­де­нии дру­гого, бес­по­ко­ится прежде всего не о попран­ной обще­ствен­ной морали, а о своих личных ущем­лён­ных инте­ре­сах. В таких слу­чаях поле­зен само­ана­лиз и само­кон­троль в самых раз­лич­ных формах: дове­ри­тель­ный раз­го­вор с другом, веде­ние днев­ника, беседа с духов­ни­ком, испо­ведь, чтение свя­то­оте­че­ских книг.

4.6. Небла­го­дар­ность

У И.С. Тур­ге­нева есть сти­хо­тво­ре­ние в прозе о том, как одна­жды во время пира две пре­крас­ные дамы были пред­став­лены друг другу: бла­го­де­тель­ность и бла­го­дар­ность. Они очень уди­ви­лись, что нико­гда не встре­ча­лись раньше! Бла­го­дар­ность – свой­ство бла­го­род­ной натуры. Мы очень многим обя­заны друг другу – и всем обя­заны Богу, поэтому в прин­ципе вся наша жизнь должна быть сплош­ным бла­го­да­ре­нием. Дал мне – спа­сибо, принял от меня – также спа­сибо тебе! «Всяк дар совер­шен свыше есть».

Но беда в том, что слиш­ком многие и слиш­ком рано соблаз­ня­ются фик­цией «прав чело­века». «Права» – хоро­шая вещь, но только если они опи­ра­ются на всю гро­маду наших обя­зан­но­стей. Права каж­дого рабо­тают, только если все испол­няют свои обя­зан­но­сти. А когда обя­зан­но­сти выпол­ня­ются кое-как или совсем не выпол­ня­ются, жажда своих прав не уто­лена, – вот тогда и воз­ни­кают болез­нен­ные вопросы о небла­го­дар­но­сти других людей. Ведь обида на небла­го­дар­ность – это жажда бла­го­дар­но­сти. Воз­ни­кают под­счёты своих затрат и ожи­да­е­мой отдачи от ближ­него, завы­ша­ется цена своей помощи: «Я столько в него вложил. ». В общем, как гово­рится: на грош аму­ни­ции, а на рубль амби­ции. И в итоге нрав­ствен­ная кар­тина иска­жа­ется: небла­го­дар­ность воз­му­щает нас не сама по себе, как грех пред Богом, а как невоз­вра­щён­ный нам долг, да ещё с про­цен­тами! Выхо­дит, мы тво­рили добро не бес­ко­рыстно, по любви, а как наём­ники – за плату. И – увы! – «наши добрые дела часто бывают хуже злых, потому что мы ими гор­димся и этим осквер­няем. … Слу­ча­ется, конечно, что мы совер­шаем нечто хоро­шее, но всегда забы­ваем, что это не наш дар Богу, а, наобо­рот, Бог по любви своей дарует нам бла­го­дат­ную силу, чтобы мы могли хоть иногда сде­лать что-нибудь доброе. Было бы есте­ственно за это от души воз­бла­го­да­рить Гос­пода. Но, ослеп­лен­ные гор­ды­ней, мы при­пи­сы­ваем всё хоро­шее себе, своей мнимой доб­роте, своей фик­тив­ной пра­вед­но­сти. Сами дела оста­ются доб­рыми (кто-то, поло­жим, уха­жи­вает за боль­ными или бла­го­тво­рит Церкви, кто-то много тру­дится, много молит­во­сло­вит), но для веч­но­сти они обес­це­ни­ва­ются нашим само­до­воль­ством» [13,с.96].

4.7. Нару­ше­ние обя­за­тельств, отказ в просьбе

Конечно, непри­ятно, когда тебя под­во­дят, когда не сдер­жи­вают своих обе­ща­ний – а ты на них так наде­ялся… Наи­бо­лее часты недо­воль­ства такого рода между род­ствен­ни­ками, они свя­заны тыся­чами нитей, каждая из кото­рых, напря­га­ясь, болез­ненно тянет оба конца. А когда нить рвётся, нам кажется, что это непо­пра­вимо, что её уж не свя­зать – «зачем скле­и­вать раз­би­тое?» – и в унынии мы повто­ряем:

Ты не узна­ешь
и не помо­жешь:
что не сло­жи­лось –
вместе не сло­жишь…

Отказ в просьбе также непри­я­тен и больно заде­вает нас. Не вда­ва­ясь в тон­ко­сти (кор­ректна ли наша просьба, уместна ли она, спо­со­бен ли чело­век её выпол­нить и т.п.), мы и в просьбе «гнём свою линию». Вспом­ним хотя бы, «как поссо­ри­лись Иван Ива­но­вич с Иваном Ники­фо­ро­ви­чем». Если нас в чём-то под­вели, нам худо. Конечно, винов­ник достоин осуж­де­ния, счи­таем мы. Но это поспеш­ное реше­ние. Мы ведь хотим жить пра­ведно, хотим упра­вить жизнь по-хри­сти­ан­ски. Рас­кроем же труды святых отцов – и мно­го­кратно убе­димся, что осуж­де­ние – грех, а винов­ник достоин прежде всего — про­ще­ния. Как же так? Ведь он обещал – и не сделал, а у нас, напри­мер, сорва­лась заго­товка капу­сты, поездка за детьми! А если это ещё и род­ствен­ник – тогда только дер­жись: при­по­ми­на­ется всё – и род­ствен­ные обя­зан­но­сти, и старые грехи… И часто из-за мело­чей родные ста­но­вятся вра­гами. Прежде всего – из-за неуме­ния и неже­ла­ния про­щать, неспо­соб­но­сти обра­тить кри­тику на самого себя: а сам-то я каков? Да и в чём тра­ге­дия? Капу­сту можно заго­то­вить и неде­лей позже, а за детьми съез­дить другим транс­пор­том, на такси, в конце концов. В мире ничего слу­чай­ного нет: если так сло­жи­лись обсто­я­тель­ства, значит, так надо, и наши пере­жи­ва­ния Гос­подь всегда пре­тво­рит в поло­жи­тель­ный духов­ный опыт, если мы при­бег­нем к Его помощи. А если только злиться, под­счи­ты­вать про­махи ближ­них и поры­вать с ними отно­ше­ния – очень скоро оста­нешься в «гордом» оди­но­че­стве, наедине со своим «пре­крас­ным» харак­те­ром. Надо ли гово­рить, сколь страшно оди­но­че­ство без Бога – а оно непре­менно без Бога, если не умеешь про­щать!

4.8. Непо­ни­ма­ние, нечут­кость

Многие жиз­нен­ные несо­от­вет­ствия и обиды воз­ни­кают из-за того, что люди гово­рят на разных языках, не стре­мясь вник­нуть в состо­я­ние дру­гого. Мы слиш­ком живём своим мирком и своими забо­тами, чтобы собла­го­во­лить встать на место ближ­него, на его точку зрения – хоть на миг, хоть в чём-то. Точно так же и мы ждём, чтобы нас поняли, нам посо­чув­ство­вали – а в ответ глу­хота или хам­ски­мод­ное: «это ваши про­блемы». Душа чело­века – инстру­мент тонкий, при­ка­саться к его стру­нам надо очень осто­рожно, а мы зача­стую себя счи­таем ещё и тоньше иных, воз­вы­шен­нее прочих, и тре­буем, конечно, очень береж­ного к себе отно­ше­ния. Резким дис­со­нан­сом отзы­ва­ется наша душа на непо­ни­ма­ние и нечут­кость

Это обыч­ная реак­ция, но встре­ча­ются и совсем иные случаи. В Дея­ниях апо­сто­лов опи­сы­ва­ется, как одна­жды их били, запре­тив гово­рить об Иисусе – «они же пошли из синед­ри­она, раду­ясь, что за имя Гос­пода Иисуса удо­сто­и­лись при­нять бес­че­стие» ( Деян. 5:41 ). Ока­зы­ва­ется, ради Гос­пода можно всё пре­тер­петь. Могут воз­ра­зить: совсем иной мас­штаб, нас оби­жают нечут­ким отно­ше­нием в быту, а там дело шло о вере в Иисуса Христа. Да, мас­штаб разный, но у Гос­пода нет малых дел — «и крыло мухи имеет вес, а у Бога весы точные». Не про­щать чью-то нечут­кость – это значит в пер­спек­тиве гото­вить себе левое место на Страш­ном Суде: «Истинно говорю вам: так как вы не сде­лали этого одному из сих мень­ших, то не сде­лали Мне» ( Мф. 25:45 ). Вообще, обида на чью-то нечут­кость – очень чув­стви­тель­ный и досто­вер­ный пока­за­тель соб­ствен­ной нечут­ко­сти, чёрст­во­сти. Давно заме­чено, что именно эго­и­стич­ные люди чаще всего упре­кают других в неуме­нии про­явить чут­кость. На эту тему суще­ствует масса при­ме­ров и в лите­ра­туре. Взять хотя бы сти­хо­тво­ре­ние в прозе И.С.Тургенева «Щи». Своей душев­ной глу­хо­той барыня не поняла состо­я­ние про­стой кре­стьянки, однако поспе­шила обви­нить её в нечут­ко­сти.

4.9. Раз­ли­чие убеж­де­ний, мнений

Люди, часто обща­ю­щи­еся или живу­щие вместе, имеют много общего, и мнения их по самым разным вопро­сам часто сов­па­дают, потому что обсуж­да­ются и выра­ба­ты­ва­ются сов­местно, воз­ни­кая и упро­чи­ва­ясь в едином мик­ро­кли­мате. И мы очень любим полу­чать от других под­твер­жде­ние наших соб­ствен­ных мыслей. Но вот несо­гла­сие или воз­ра­же­ние пере­но­сим плохо: нерв­ни­чаем, раз­дра­жа­емся, воз­му­ща­емся – в общем, оби­жа­емся. Осо­бенно если полу­чаем такое от близ­кого, род­ного чело­века.

Все мы пре­красно пони­маем, что каждый чело­век свое­об­ра­зен. Нет на земле двух оди­на­ко­вых людей. Как гово­рится, каждый из нас – это непо­вто­ри­мый мир, «мик­ро­косм». Но мы не изо­ли­ро­ваны, мы обща­емся, при­вя­зы­ва­емся к кому-то, дружим, любим, зави­сим от кого-то, а кто-то зави­сит от нас – мы нужны друг другу. И при обще­нии обме­ни­ва­емся мыс­лями и чув­ствами, позна­вая друг друга и самих себя. Гос­подь потому и творит наши души раз­ными, чтобы все мы нуж­да­лись друг в друге. Конечно, каждый всту­пает в обще­ние, уже имея кое-какой жиз­нен­ный багаж, поэтому каждая новая инфор­ма­ция вос­при­ни­ма­ется нами по-своему, в сопо­став­ле­нии с тем, что уже име­ется в «биб­лио­теке» нашей души по дан­ному вопросу. Система цен­но­стей у каж­дого своя – а это тот «биб­лио­граф», кото­рый и попол­няет «фонды» по своему усмот­ре­нию. И часто так полу­ча­ется, осо­бенно в послед­нее время, с при­хо­дом дик­тата рыноч­ной пси­хо­ло­гии и кон­ку­рен­ции, что в нашей душе-«библиотеке» лучшие полки и стел­лажи отданы на откуп нашему эго­изму и потре­би­тель­ству.

И инди­ви­ду­аль­ность наша рас­цве­тает «мах­ро­вым цветом», нам дико слы­шать чужую мысль, не соглас­ную с нашими воз­зре­ни­ями. Непри­я­тие иного мнения тут же пер­со­ни­фи­ци­ру­ется – в непри­язнь к чело­веку, выска­зав­шему его. Тебе не понра­вился мой суп? Ничего не смыс­лишь в кули­на­рии. Ты не в вос­торге от моего костюма? У тебя дурной вкус. Ты не одоб­рил мою статью? Все ясно – завист­ник и без­дарь!

А то, что и чело­век, может быть, непло­хой, и к нам отно­сится хорошо – но у него просто другое мнение, нам как-то невдо­мёк. Наше-то мнение кажется нам един­ственно верным, а «кто не с нами, тот против нас». Вот уже и обида, а там – и вражда. Крайне редко под­ни­ма­емся мы до вопроса: а надо ли, чтобы все, всегда, во всём с нами согла­ша­лись? И ответ на этот вопрос дан очень давно апо­сто­лом Павлом: «Над­ле­жит быть и раз­но­мыс­лиям между вами, дабы откры­лись между вами искус­ные» ( 1Кор. 11:19 ). Раз­но­мыс­лие допус­ка­лось у про­по­вед­ни­ков, и уж тем паче среди паствы. С другой сто­роны, когда с нами всегда согла­ша­ются, нас раз­вра­щают гор­ды­ней, верой в соб­ствен­ную нашу непо­гре­ши­мость – обыч­ная болезнь началь­ни­ков.

Истина одна – а путей к ней мно­же­ство. Одному лишь Богу ведомо, чей путь лучше, а помо­гает в пути Он каж­дому. И нам лучше све­рить ком­пасы, а не спо­рить о марш­ру­тах. То же самое можно ска­зать и о раз­но­об­ра­зии мнений. «Жела­ние наста­и­вать на своем мнении — это про­яв­ле­ние гор­до­сти, а вовсе не при­знак силь­ного и твёр­дого харак­тера. … Отста­и­вать нужно не свое мнение, отста­и­вать нужно истину. А истина слиш­ком редко сов­па­дает с нашим мне­нием, осо­бенно если мы на нём наста­и­ваем» [13,с.88].

4.10. Непри­зна­ние авто­ри­тета, стар­шин­ства, лидер­ства.

Свое­нрав­ные натуры очень любят видеть дей­ствие своей власти, резуль­таты про­яв­ле­ния своей воли, это утвер­ждает их в самих себе, под­дер­жи­вает тонус. Не важно, что чаще всего лидер­ство их само­зва­ное, а авто­ри­тет дутый. Иные при­выкли быть цен­тром вни­ма­ния и покло­не­ния с дет­ства, бла­го­даря издерж­кам вос­пи­та­ния, другие выра­бо­тали в себе каче­ства лидера в борьбе с труд­но­стями, третьи соче­тают эти сто­роны или ещё как-то ухит­ри­лись под­чи­нять себе волю других, – но все пере­жи­вают, когда ста­вится под угрозу их вли­я­ние, власть, авто­ри­тет. Ведь им кажется, что от них исхо­дит поря­док, что они знают, как надо и что надо, что они даже отве­чают за других – и вдруг эти «другие» (вот дер­зость, вот глу­пость!) осме­ли­ва­ются не под­чи­няться, усо­мниться в «благом» руко­вод­стве. Обидно? Конечно. Вспом­ним, как необуз­данно, до мораль­ного садизма, упи­вался вла­стью в своем про­вин­ци­аль­ном мирке Фома Фомич Опис­кин (Ф.М. Досто­ев­ский «Село Сте­пан­чи­ково и его оби­та­тели»), как пере­жи­вала, теряя лидер­ство, Марья Алек­сан­дровна Мос­ка­лёва в «Дядюш­ки­ном сне». И какой дикой нена­ви­стью заго­ра­лись они против того, в ком уга­ды­вали угрозу своему пер­вен­ству и авто­ри­тету!

Все эти вещи: и стар­шин­ство, и лидер­ство, и авто­ри­тет – суть не что иное, как атри­буты власти, власти одного чело­века над другим или дру­гими. Бес­спорно, удер­жи­вать такое пер­вен­ство необ­хо­димо неко­то­рой мораль­ной или пси­хо­ло­ги­че­ской силой, поэтому лидеры, как пра­вило, натуры воле­вые. Где не хва­тает таланта, они берут упор­ством, если нет осо­бого интел­лекта, в ход идет бойкий и едкий язык, колкая насмешка, ходо­вые рече­вые штампы, на кото­рые и воз­ра­жать-то не хочется. И пока чело­век идёт вверх, во всё влезая и про­яв­ляя хоть какую-то ответ­ствен­ность, ему охотно усту­пают. Но вот авто­ри­тет заво­ё­ван, и тут часто начи­на­ется под­мена авто­ри­тета само­вла­стием, дик­та­том. Вообще власть, как и слава, страш­ное дело, немно­гие выхо­дили с честью из иску­ше­ния «мед­ными тру­бами». И Фома Фомич Опис­кин, и Марья Алек­сан­дровна Мос­ка­лёва – это случаи край­ние, а лите­ра­тур­ные образы – яркие и гро­теск­ные. В жизни всё бывает обы­ден­нее, пошлее, при­ми­тив­нее. Отверг­ну­тый авто­ри­тет глу­боко стра­дает, обида его уко­ре­ня­ется, пере­рас­тает в замкну­тость, холод­ность, непри­язнь, порой в нена­висть, он отвер­гает всякие попытки при­ми­ре­ния, есте­ственно, нисколько не считая себя вино­ва­тым. Более того – он укреп­ля­ется в мыслях о чело­ве­че­ской «небла­го­дар­но­сти», «нечут­ко­сти», эго­изме, чёрст­во­сти, и т.п.

Как видим, этот тяжкий сорт обид может сов­ме­щать в себе все выше­пе­ре­чис­лен­ные. Вот где тре­бу­ется воля и вера, чтобы всею силою сердца воз­звать: «Гос­поди, помоги одо­леть мою демон­скую гор­дыню!» – «Кто хочет между вами быть боль­шим, да будет вам слугою; и кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом» ( Мф. 20:26,27 ), – таков ответ Гос­пода.

4.11. Отказ от помощи, выход из-под опеки

Лидер­ство может быть или не быть, но когда бывший под­опеч­ный про­яв­ляет само­сто­я­тель­ность и смеет отка­зы­ваться от помощи, – это тоже больно бьёт по нашему само­лю­бию. Часто нам невдо­мёк, что надоб­ность в опеке объ­ек­тивно отпала, а наша помощь стала ненуж­ной и даже назой­ли­вой и обре­ме­ни­тель­ной. Но мы желали бы сохра­нить статус-кво несмотря ни на что, ибо это втайне льстит нам – вот, мол, какие мы бес­ко­рыст­ные опе­куны-доб­ро­де­тели!

Этот вопрос часто бывает связан с непри­зна­нием стар­шин­ства (опе­куна или помо­га­ю­щего), но важен и само­сто­я­те­лен сам факт отказа от помощи или пре­не­бре­же­ния помо­щью. Конечно, пре­не­бре­гать или отка­зы­ваться, когда помощь нужна и пред­ла­га­ется свое­вре­менно и бес­ко­рыстно, – грешно. В этом усмат­ри­ва­ется и глу­пость, и гор­дыня. Но и оби­жаться на это тоже грешно: не хотят – не надо, отойди в сто­рону. Мало ли почему не хотят! Причин масса, а в чужом сердце разо­браться трудно. На всё своё время. Пере­фра­зи­руя Еккле­зи­а­ста, можно ска­зать: время помо­гать – и время пре­кра­щать помощь, время опе­кать – и время дать сво­боду. Про­цесс ста­но­вится лави­но­об­раз­ным и необ­ра­ти­мым по мере роста навяз­чи­во­сти: чем назой­ли­вее помощь, тем интен­сив­нее отказ – и тем боль­нее обида. Но не скры­ва­ется ли за обидой на отказ от помощи тонкая рву­ща­яся надежда при­вя­зать к себе чело­века этой самой помо­щью и жить в вечной его при­зна­тель­но­сти и зави­си­мо­сти, теша свое само­лю­бие? Тоже ведь извест­ный из жизни аргу­мент. Неслу­чайно же, полу­чив отказ в помощи, часто вос­кли­цаем: «Ишь, какие мы гордые!» — и это бук­валь­ная правда, потому что именно мы этой помо­щью часто питаем свою соб­ствен­ную гор­дость. Нет, «пусть левая твоя рука не знает, что делает правая, чтобы мило­стыня твоя была втайне; и Отец твой, видя­щий тайное, воз­даст тебе явно» ( Мф. 6:3,4 ).

4.12. Обида на оби­жа­е­мого

Мир­ская гор­дость, среди мно­го­об­раз­ных про­яв­ле­ний, иногда дока­зы­ва­ется и обна­ру­жи­ва­ется гневом на того, кому сде­лана неспра­вед­ли­вость, и ожи­да­нием, чтобы он сам умолял о про­ще­нии — срав­ни­тельно редкий, но вер­ней­ший при­знак гор­до­сти [7,с.121], т.е. мы оби­жа­емся на реак­цию оби­жен­ного нами же чело­века, причём совсем не обя­за­тельно эта реак­ция бывает агрес­сив­ная или непри­яз­нен­ная по отно­ше­нию к нам – но мы всё равно недо­вольны, считая эту реак­цию «непра­виль­ной», «неадек­ват­ной». Напри­мер, мать грубо выго­во­рила сыну за малую про­вин­ность, он оби­делся и замкнулся, а она, усмат­ри­вая в этом непо­ви­но­ве­ние и враж­деб­ность, рас­па­ли­лась в гневе и обиде ещё больше: «Ишь! Оби­делся! На кого оби­жа­ешься? На мать оби­жа­ешься?!». Это и обида на оби­жен­ного, и пример вза­им­ной обиды. Довольно рас­про­стра­нена и другая, более тонкая, ситу­а­ция: обид­чик ждёт от своей жертвы обыч­ного ответ­ного раз­дра­же­ния, злобы, и готов вести войну далее – и вдруг в ответ ни слова, сми­ре­ние и доб­рота! В одном иро­ни­че­ском сти­хо­тво­ре­нии А.К. Тол­стого по этому поводу есть очень верное заме­ча­ние: «Добра за зло испор­чен­ное сердце – ах! не про­стит». Слова Дмит­рия Кара­ма­зова также могут быть в какой-то мере пояс­не­нием: «Она мне про­стить не может, что я её бла­го­род­ством пре­взо­шёл». Очень пока­за­те­лен в этом отно­ше­нии рас­сказ А. Пла­то­нова «Юшка», герой кото­рого своей кро­то­стью вызы­вал злобу у обы­ва­те­лей.

Обида на оби­жа­е­мого – при­знак силь­ной, раз­ви­той гор­до­сти и одно­вре­менно – ука­за­ние на то, что сама гор­дость — явле­ние слож­ное, подчас очень изощ­рён­ное. Если, напри­мер, в обиде на нечут­кость видна «гор­дость-пре­воз­но­ше­ние», то пово­дом обиды на оби­жа­е­мого может быть свое­об­раз­ная «гор­дость-зависть», пожа­луй, наи­бо­лее страш­ная и само­раз­ру­ши­тель­ная для лич­но­сти.

Можно с боль­шой долей веро­ят­но­сти пред­по­ло­жить: в таких слу­чаях чув­ство зави­сти оби­жа­ю­щего про­ис­хо­дит от инту­и­тив­ного или явного осо­зна­ния того, что оби­жа­е­мый не такой как он, что оби­жа­е­мый морально выше него. Каза­лось бы, надо радо­ваться, что Гос­подь посы­лает обид­чику такого чело­века – но нет, гор­дость не поз­во­ляет! Про­яс­нить ситу­а­цию может чест­ный ответ на вопрос самому себе: так что же кон­кретно он мне сделал такого, на что я оби­делся? Однако надо при­знать, что часто чело­век, нахо­дя­щийся в состо­я­нии обиды на оби­жа­е­мого, просто не спо­со­бен задать сам себе такой вопрос или, нахо­дясь в силь­ном раз­дра­же­нии и считая себя правым, не счи­тает нужным заду­мы­ваться об этом.

В упо­ми­нав­шемся уже рас­сказе А. Пла­то­нова «Юшка» подоб­ная ситу­а­ция раз­ви­ва­лась таким обра­зом: «У взрос­лых людей бывало злое горе или обида; или они были пья­ными, тогда сердце их напол­ня­лось лютой яро­стью. Увидев Юшку, шед­шего в куз­ницу или по двору на ночлег, взрос­лый чело­век гово­рил ему: «Да что ты такой блаж­ной, непо­хо­жий ходишь тут? Чего ты дума­ешь такое осо­бен­ное?» И после раз­го­вора, во время кото­рого Юшка молчал, взрос­лый чело­век убеж­дался, что Юшка во всем вино­ват, и тут же бил его» [23,с.127].

5. Пути к пре­одо­ле­нию обиды

Можно и дальше про­дол­жать мно­го­чис­лен­ные при­меры причин все­воз­мож­ных обид, но наде­емся, что ука­заны всё же основ­ные – по «сте­пени тяже­сти». Учтём и то, что, как пра­вило, в «чистом» виде чётко опре­де­лён­ных причин обид не бывает, чаще всего какой-либо повод вызы­вает целый ком­плекс обид, каждая из кото­рых оттал­ки­ва­ется от своей кон­крет­ной при­чины, усмат­ри­ва­е­мой в пер­вич­ном поводе оби­жен­ной сто­ро­ной (при­чины, о кото­рой, кстати, обид­чик может и не дога­ды­ваться).

Возь­мем, к при­меру, ссору бывших друзей и сослу­жив­цев: Тро­е­ку­рова и ста­рого Дуб­ров­ского (А.С. Пушкин «Дуб­ров­ский»). На первый взгляд, в нашей клас­си­фи­ка­ции этому случаю нет пря­мого соот­вет­ствия. Однако не трудно усмот­реть здесь и оскорб­ле­ние (случай на псарне), и непри­зна­ние авто­ри­тета, и пре­не­бре­же­ние, и даже измену (старой дружбе). Как видим, настолько мно­го­об­разны, изощ­рённы и коварны при­чины обид чело­ве­че­ских, что воис­тину мощным все­ору­жием Божиим надо обла­дать, чтобы про­ти­во­сто­ять всем хит­ро­спле­тен­ным пово­дам для обиды. Тут нужны и «пояс истины, и броня пра­вед­но­сти, и щит веры, и шлем спа­се­ния, и меч духов­ный» ( Еф. 6:14-17 ).

Между тем, к сожа­ле­нию, суще­ствует целый слой людей, кото­рые просто живут оби­дами, они иначе не могут, потому что при­выкли опе­ри­ро­вать завы­шен­ными тре­бо­ва­ни­ями к другим и очень зани­жен­ными – к себе. И поскольку тре­бо­ва­ния всё растут, а реа­ли­за­ция их не насту­пает – воз­ни­кает пато­ло­ги­че­ский фон обиды эго­и­сти­че­ской натуры на всё и вся. «В ход идут извест­ные прин­ципы: «весь мир во зле лежит», «чело­век чело­веку – волк», «каждый уми­рает в оди­ночку» и другие подоб­ные само­оправ­да­ния. Так и хочется ска­зать по-про­стому: ну и не лежи во зле! не будь волком! не умирай в оди­ночку! Не послу­шает. Привык. Закос­нел. Более того – удобно. Когда такой «оби­жен­ный» заво­дится в семье или кол­лек­тиве, то все окру­жа­ю­щие как-то сму­ща­ются, тушу­ются, чув­ствуют перед ним некую «вину» и нелов­кость, заис­ки­вают порой, в чём-то стес­няют себя, уважая его «рани­мость». А он-то и рад втайне, полу­чая мораль­ное пре­иму­ще­ство, при­ни­мая все это как долж­ное и укреп­ля­ясь в своей «оби­жен­но­сти» [19,с.12].

Часто при­хо­дится слы­шать мнение: «Ах, она такая рани­мая!», «Он такой рани­мый!», – иными сло­вами, при этом мол­ча­ливо пред­по­ла­га­ется, что с нами можно и гру­бить, и хамить – мы, при­ми­тив­ные, выдер­жим, а вот он (или она) – струк­тура тонкая, хруп­кая, чуть что – оби­жа­ется. Однако, по мно­го­чис­лен­ным наблю­де­ниям, «рани­мость» – это не что иное, как хорошо раз­ви­тая обид­чи­вость, не более того. Заду­ма­емся: святые были «рани­мыми»? Вопрос абсурд­ный. Прежде всего, они не были обид­чи­выми, они вообще не знали, что такое обида, они умели про­щать – и вопрос «рани­мо­сти» даже не воз­ни­кал: «Не сму­тихся и не воз­гла­го­лах!». Можно ска­зать: в той или иной сте­пени ранимы все, а вот быть необид­чи­выми умеют немно­гие.

Вообще, необид­чи­вость – поис­тине дар Божий, боль­шая ред­кость среди людей (мы, конечно, не гово­рим о пато­ло­ги­че­ской невос­при­им­чи­во­сти, «тол­сто­ко­же­сти»). Напри­мер, Ф.М. Досто­ев­ский писал об Алёше Кара­ма­зове: «Обиды нико­гда не помнил. Слу­ча­лось, что через час после обиды он отве­чал обид­чику или сам с ним заго­ва­ри­вал с таким довер­чи­вым и ясным видом, как будто ничего и не было между ними вовсе. И не то чтоб он при этом имел вид, что слу­чайно забыл или наме­ренно про­стил обиду, а просто не считал ее за обиду (курсив мой – Н.П.), и это реши­тельно пле­няло и поко­ряло детей» [24,с.20].

Вопрос про­ще­ния обиды и обид­чика очень непро­стой. Часто мы гово­рим: «Я всё про­стил, но забыть не могу» или «Про­стить-то я про­стила, но забыть – сверх моих сил». Но пред­ста­вим себе: а что, если нам самим Гос­подь на Страш­ном Суде скажет: «Прощаю, но не забуду» – будет ли это про­ще­нием? И может ли Гос­подь так ска­зать? В земной жизни Иисуса Христа люди слы­шали только: «Про­ща­ются тебе грехи твои», «Вера твоя спасла тебя», «И Я не осуж­даю тебя», – и ни разу — что про­стил, но не забу­дет.

Св. Амвро­сий Медио­лан­ский сказал: «Когда нам делают добро, при­зна­тель­ность тре­бует пом­нить его; а когда делают зло, любовь побуж­дает забы­вать его». Сле­до­ва­тельно, если чужой грех не забы­ва­ется, надо задать себе вопрос: а есть ли у меня любовь? И не зло­па­мят­ство ли это в чистом виде, при­кры­ва­е­мое кажу­щейся нам боль­шой мерой нашей обиды?

Многие при­дер­жи­ва­ются такого прин­ципа: на словах мирятся с обид­чи­ком, но на деле впредь ста­ра­ются дер­жаться от него подальше. На всякий случай. И что уди­ви­тельно: случай такой, как пра­вило, при­хо­дит, а может быть, даже не раз и не два. И оби­жен­ный с горь­ким тор­же­ством про­воз­гла­шает: «Ну вот. Я же гово­рил!», не пони­мая, что он сам своим фаль­ши­вым про­ще­нием спро­во­ци­ро­вал новую обиду. Что можно ска­зать на это? Нет в этом сердце про­ще­ния, а есть зло­па­мят­ство и показ­ное бла­го­че­стие, т.е. хан­же­ство. Такой чело­век не испы­тал всей бла­го­дати искрен­него про­ще­ния, не при­кос­нулся горних высот. У Ф.М. Досто­ев­ского в «Днев­нике писа­теля» есть даже такая потря­са­ю­щая, пара­док­саль­ная мысль: нака­зать про­ще­нием. Только боль­шая хри­сти­ан­ская душа, води­мая Богом, спо­собна на это.

И уж совсем жестоко (прежде всего, по отно­ше­нию к самим себе, своей душе) посту­пают те, кото­рые не про­щают обиды даже пока­яв­ше­муся (сло­весно, а ещё лучше – поступ­ками) обид­чику — мол, слиш­ком уж сильна была обида. Но святые отцы на это гово­рили: значит, Про­мыс­лом и попу­ще­нием достоин ты был такой скорби. Да и не испы­ты­вает Гос­подь нас сверх наших сил, Он, про­стив­ший даже рас­пи­на­ю­щих Его. Ведь «Он ко всем вопиет: «При­зови Мя в день скорби твоея, и изму тя» ( Пс. 49:15 ). Бог обра­ща­ется к каж­дому из нас, чтобы мы, когда скорбно, когда тяжело на душе, обра­ща­лись к Нему, и Он нам помо­жет. И это реаль­ный опыт всех подвиж­ни­ков бла­го­че­стия, всех святых» [13,с.146].

С духов­ной точки зрения обиды и оскорб­ле­ния нам полезны. И не стоит каждый раз искать винов­ни­ков наших непри­ят­но­стей – «винов­ники, есте­ственно, мы сами, наш грех, кото­рый побуж­дает Бога устра­и­вать наши обсто­я­тель­ства, направ­лять дей­ствия людей или бесов таким обра­зом, чтобы они нас сми­ряли» [13,с.67]. И Феофан Ново­е­зер­ский по этому поводу гово­рил: «Меня обидел какой-то чело­век, и я должен осо­знать свою вину перед ним, потому что из-за моей гре­хов­но­сти Бог попу­стил ему оскор­бить меня, воз­можно и неспра­вед­ливо, но к моей пользе» [13,с.70].

Древ­ний вет­хо­за­вет­ный закон «око за око и зуб за зуб» только огра­ни­чи­вал размер мести, не поз­во­ля­лось нано­сить обид­чику вред боль­ший, чем при­чи­нил он. Но ведь мы – дети Нового Завета, Хри­стос же отме­нил месть совер­шенно. Он запре­тил вос­ста­вать на чело­века с ответ­ной злобой, ибо в таком случае зло это про­ни­кает в самое сердце [25,с.158]. «Будем крот­кими к нашим врагам. Не будем ни гово­рить, ни делать худого врагам, но будем даже бла­го­де­тель­ство­вать им по силам; через это мы сде­лаем больше добра себе, нежели им», – гово­рит Иоанн Зла­то­уст, а в другой своей беседе про­дол­жает, – «ибо оскор­бив­ший тебя не при­чи­нит тебе зла столько, сколько ты сам себе при­чи­нишь, питая в себе гнев и под­вер­га­ясь за то осуж­де­нию от Бога» [18,с.88,332].

В рабо­тах К. Хорни содер­жится ряд полез­ных мыслей по пре­одо­ле­нию обид: «Созна­тель­ное пере­жи­ва­ние кон­флик­тов, хотя оно, воз­можно, и заста­вит нас почув­ство­вать себя несчаст­ными, может дать бес­цен­ное пре­иму­ще­ство. Чем более осо­знанно и прямо мы смот­рим в суть наших кон­флик­тов и ищем соб­ствен­ных реше­ний, тем боль­шей внут­рен­ней сво­боды и силы мы дости­гаем» [12,с.22]. На что должна быть направ­лена эта сила? На «подрыв системы гор­до­сти», пере­оценку своих цен­но­стей, сомне­ние в своей правоте [там же, с.647]. А каким обра­зом достиг­нуть этого? «Кон­фликты могут быть раз­ре­шены только посред­ством изме­не­ния тех усло­вий внутри лич­но­сти, кото­рые при­вели к их воз­ник­но­ве­нию» [там же, с.209].

Однако какой бы «сво­боды и силы» мы ни достигли, одних наших воз­мож­но­стей для внут­рен­него изме­не­ния лич­но­сти недо­ста­точно. «Всякое дело вообще, а нрав­ствен­ное пре­иму­ще­ственно, осу­ществ­ля­ется лишь в синер­ге­ти­че­ском вза­и­мо­дей­ствии Бога и чело­века. «Без Меня не можете делать ничего» ( Ин. 15:5 ) … Несми­ря­ю­щийся как бы гово­рит: «Всё могу сам». Пред­ла­га­е­мый Иису­сом алго­ритм («Без Меня не можете…») озна­чает, кроме молит­вен­ного взы­ва­ния к Боже­ствен­ному содей­ствию, вни­ма­тель­ное при­смат­ри­ва­ние к тому, как Бог выстра­и­вает раз­лич­ные обсто­я­тель­ства, и прежде всего – сми­ря­ю­щие душу: скорби, обиды, житей­ские тяготы и прочее … Это при­смат­ри­ва­ние необ­хо­димо для того, чтобы соб­ствен­ные дей­ствия пред­при­ни­ма­лись в соот­вет­ствии с Боже­ствен­ными» [10,с.178]. Одно из таких дей­ствий: почаще вспо­ми­нать свои соб­ствен­ные под­ло­сти и низо­сти. Другое: не забы­вать слово «прости» — «оно сразу сми­ряет нас перед Богом и ближ­ними, гово­рит о созна­нии своей вины, сожа­ле­нии, рас­ка­я­нии в ней. При этом очень важно то чув­ство, с кото­рым гово­рится слово «прости». Не слу­чайно о. Кон­стан­тин (Ост­ров­ский), как бы про­дол­жая эти мысли Н.Е. Пестова, предо­сте­ре­гает: «Чаще всего мы и про­ще­ние просим фор­мально, лишь бы отде­латься, и про­щаем только на словах, а не в сердце. А иногда дохо­дит до того, что мы имя Божье исполь­зуем как руга­тель­ство. «Спаси, Гос­поди» в наших устах иногда звучит про­кля­тием» [13,с.76].

О. Алек­сандр Ель­ча­ни­нов дает такие советы: «Самое ради­каль­ное сред­ство от гор­до­сти – быть в послу­ша­нии (роди­те­лям, дру­зьям, отцу духов­ному). При­нуж­дать себя выслу­ши­вать и быть вни­ма­тель­ным к чужому мнению. Не торо­питься верить в истин­ность откры­тых тобою мыслей. Неуме­ю­щим видеть свои грехи реко­мен­ду­ется обра­щать вни­ма­ние – какие грехи видят в них близ­кие люди, в чём упре­кают. Почти всегда это будет верное ука­за­ние на наши дей­стви­тель­ные недо­статки». Для полу­че­ния дара сми­ре­ния необ­хо­димо прежде всего тер­пе­ли­вое несе­ние уко­ризны и обли­че­ний, и что ещё лучше – пере­не­се­ние доса­жде­ний, поно­ше­ний, насме­шек и брани. Тех людей, кто так отно­сится к нам, будем счи­тать нашими бла­го­де­те­лями» [15,с.124]. Пестов также при­во­дит слова архи­епи­скопа Вар­ла­ама (Ряшен­цева): «Терпи обиды, непри­ят­но­сти, неспра­вед­ли­во­сти, не дерзай по гор­до­сти винить в них твоего ближ­него. Вина лежит в тебе, а не в нём: Гос­подь желает очи­стить твои грехи, вот и посы­лает тебе как бы неза­слу­жен­ную обиду и скорбь, но она заслу­жена тобою, твоими раз­ными гре­хами, дру­гими, преж­ними. И прими скорбь с радо­стью, как лекар­ство очи­сти­тель­ное от Самого Гос­пода, а обид­чика считай небес­ным другом, цели­те­лем твоей души» [15,с.43]. Пре­по­доб­ный Марк Подвиж­ник гово­рил: «Когда придёт иску­ше­ние, не ищи, как и от кого оно пришло, а ищи того, чтобы пере­не­сти его с бла­го­да­ре­нием» [13,с.66]. Как пере­не­сти? «Если нас кто-то оскор­бил и мы при этом не пре­да­ёмся злым помыш­ле­ниям, а начи­наем молиться и за себя, и за обид­чика, то Бог нам дарует мир сер­деч­ный» [там же, с.71].

Как видим, мысль эта мно­го­кратно повто­ря­ется у многих подвиж­ни­ков, под­твер­ждена она и мно­го­ве­ко­вой духов­ной прак­ти­кой. Поэтому даже наивно и нелепо ста­раться спра­виться с оби­дами своими соб­ствен­ными силами, ведь и обиды посы­ла­ются Богом, и силы даются Им же – как же можно пытаться пре­одо­леть обиды без Божьей помощи? – «Не обра­щайте вни­ма­ния на то, кто обидел вас и за что обидел, а только помните, что никто не осме­лился бы нане­сти вам оскорб­ле­ние, если бы не Гос­подь хотел допу­стить это, и поэтому бла­го­да­рите лучше Гос­пода, что пости­га­ю­щими вас скор­бями Он ясно пока­зы­вает, что вы Ему не чужие, и ведёт вас в Цар­ство Небес­ное» [26,с.193].

Поис­тине вели­кий пример пре­одо­ле­ния в себе обиды с помо­щью глу­бо­кой веры и неот­ступ­ного обра­ще­ния к Богу дан в Еван­ге­лии в эпи­зоде с хана­не­ян­кой, мате­рью бес­ну­ю­щейся дочери. «Поми­луй меня, Гос­поди, Сын Дави­дов!» – кри­чала она, и в этих её словах от сердца заклю­ча­лась вся её вера. Однако Он не отве­чал ей ни слова, — первая обида, ведь непри­ятно, когда на твой отча­ян­ный призыв не реа­ги­руют. Ситу­а­ция, видимо, была необыч­ная, потому что даже «уче­ники Его при­сту­пивши про­сили Его» ( Мф. 15:23 ), «Он же сказал в ответ: Я послан только к погиб­шим овцам дома Изра­и­лева» (15:24) – вторая обида (хотя эти слова нельзя пони­мать бук­вально, так как Сам Иисус много раз гово­рил, что Цар­ство Его вме­стит все народы земли). Нако­нец, хана­не­янка подо­шла близко и гово­рила, кла­ня­ясь: «Гос­поди! помоги мне» – «Он же сказал в ответ: не хорошо взять хлеб у детей и бро­сить псам» (15:26) — третья, самая, каза­лось бы, жесто­кая обида! Но какова реак­ция жен­щины? — «Так, Гос­поди! но и псы едят крохи, кото­рые падают со стола господ их. Тогда Иисус сказал ей в ответ: о, жен­щина! велика вера твоя; да будет тебе по жела­нию твоему» (15:27,28). Своим кажу­щимся «стран­ным» пове­де­нием Хри­стос желал трое­кратно про­ве­рить глу­бину веры хана­не­янки и явно про­де­мон­стри­ро­вать её всем окру­жа­ю­щим, – и вера эта пре­воз­могла все обиды и сде­лала воз­мож­ным чудо исце­ле­ния боль­ной дочери.

Помощь Божия – дело вели­кое. Но все же первый импульс пра­виль­ного сер­деч­ного пре­одо­ле­ния обиды, первое пока­ян­ное побуж­де­ние – наш нрав­ствен­ный долг, и здесь тре­бу­ются только наши личные силы: «для того, чтобы сознаться, что раз я на кого-то обижен, на кого-то зол, значит я нахо­жусь в гре­хов­ном состо­я­нии, а другим людям Бог судья, – для этого ничего, кроме доброй воли, не нужно» [13,с.73].

Пред­став­ляет инте­рес и вопрос о том, когда чело­век не оби­жа­ется на обиды. Авва Доро­фей нахо­дит сле­ду­ю­щие при­чины этого: во-первых, когда чело­век нахо­дится в добром рас­по­ло­же­нии духа и поэтому снис­хо­дит к брату своему и не сму­ща­ется его сло­вами; во-вторых, когда имеет при­стра­стие к кому-нибудь и потому без огор­че­ния пере­но­сит всё, от него нано­си­мое; в‑третьих, если пре­зи­рает жела­ю­щего оскор­бить его и потому не обра­щает вни­ма­ния на его обиды, не счи­тает его за чело­века и потому не вме­няет ни во что всё, что тот гово­рит или делает — а это явная поги­бель [14,с.96]. Ясно, что и первые два пути отнюдь не подвиж­ни­че­ские, потому что и доброе рас­по­ло­же­ние духа может пройти, и вместо при­ят­ного нам чело­века может появиться далеко не сим­па­тич­ный. Авва Доро­фей назы­вает основ­ную при­чину без­бла­го­дат­но­сти этих причин отсут­ствия обиды: в них нет само­уко­ре­ния – мы не уко­ряем самих себя. Он же назы­вает и другие пути пре­одо­ле­ния обид: «Иной раду­ется, когда его оскорб­ляют, но потому, что имеет в виду награду. Сей при­над­ле­жит к иско­ре­ня­ю­щим страсть, но нера­зумно. Другой раду­ется, полу­чая оскорб­ле­ние, и думает, что он должен был пре­тер­петь оскорб­ле­ние, потому что сам он подал повод к тому: сей разумно иско­ре­няет страсть. … Другой не только раду­ется, когда его оскорб­ляют, и почи­тает винов­ным самого себя, но и сожа­леет о сму­ще­нии оскор­бив­шего его. Бог да введёт нас в тако­вое устро­е­ние» [14,с.130].

Выводы

С учётом выше­из­ло­жен­ного можно пред­ло­жить сле­ду­ю­щий путь пре­одо­ле­ния обиды:

1. молит­венно обра­титься к Богу за помо­щью;
2. обра­тить уси­лен­ное вни­ма­ние на свои грехи и недо­статки;
3. быть доб­ро­же­ла­тель­ным к своему обид­чику;
4. осу­ществ­лять добром актив­ное про­ти­во­дей­ствие злу;
5. узнать острую нужду обид­чика и помочь её устра­нить;
6. ока­зы­вать другие бла­го­де­я­ния и молиться Богу за телес­ное и духов­ное здра­вие обид­чика и его успехи в бого­угод­ных делах [11, с. 150].

Можно пере­чис­лить и неоспо­ри­мые нрав­ствен­ные выгоды и победы в резуль­тате сми­рен­ного отно­ше­ния к обид­чи­кам [11,с.150,151]:

а) быст­рее уходят из сердца обида, раз­дра­же­ние, стресс, злость, кото­рые отрав­ляют жизнь себе и близ­ким;

б) не про­ис­хо­дит ухуд­ше­ния отно­ше­ний с дру­гими людьми, для кото­рых обид­чик явля­ется близ­ким чело­ве­ком;

в) внут­рен­нее и внеш­нее про­ще­ние и доброе отно­ше­ние к обид­чику ней­тра­ли­зуют его, охла­ждают злобу, а иногда и пре­вра­щают его в друга;

г) для окру­жа­ю­щих мудрых людей враж­деб­ное отно­ше­ние к обид­чику выгля­дит нера­зум­ным; при сохра­не­нии же добрых отно­ше­ний воз­рас­тают авто­ри­тет, муд­рость и лучшее каче­ство чело­века — сми­ре­ние;

д) Гос­подь велит любить врагов своих, поскольку без такой любви земная жизнь чело­века и обще­ства были бы как в аду, ибо злом зла оста­но­вить и пре­сечь невоз­можно;

е) любовь к врагам служит глав­ным усло­вием про­ще­ния нас Гос­по­дом на Своем Суде: «Если вы будете про­щать людям согре­ше­ния их, то про­стит и вам Отец Ваш Небес­ный, а если не будете про­щать людям согре­ше­ния их, то и Отец ваш не про­стит вам согре­ше­ний ваших» ( Мф. 6:14,15 ).

Что каса­ется домаш­ней атмо­сферы, можно поре­ко­мен­до­вать сле­ду­ю­щее. Прежде всего, жела­тельно не дово­дить ситу­а­цию до воз­ник­но­ве­ния обиды. И конечно, бороться с оби­дами в себе самом. Также важно ста­раться раз­би­рать вместе с детьми при­чины кон­флик­тов. Ребе­нок может и должен тер­петь скорби – это путь всех людей, но итогом дет­ских пере­жи­ва­ний должен быть духов­ный опыт, а не разъ­еда­ю­щие сердце обиды. «Необ­хо­димо обра­щать вни­ма­ние детей на внут­рен­ний мир, при­учать их вни­кать в душев­ное состо­я­ние других людей, ста­вить себя на место оби­жен­ного, чув­ство­вать то, что он должен чув­ство­вать» [27,с.169]. И самое глав­ное – не поощ­рять само­лю­бия, тще­сла­вия, гор­до­сти, само­лю­бо­ва­ния. Больше забо­титься о других, чем о своем «Я». И глагол «обидел» про­из­но­сить о себе, пока­янно, и нико­гда не поль­зо­ваться его воз­врат­ной формой «оби­делся». Очень важной формой борьбы с обид­чи­во­стью явля­ется почти пол­но­стью утра­чен­ная сейчас атмо­сфера домаш­них бесед, семей­ного уст­ного чтения, когда нрав­ствен­ные вопросы и кол­ли­зии про­чи­тан­ного пере­пле­та­ются с жизнью, обсуж­да­ются и раз­би­ра­ются сообща. Не менее важна в семей­ном укладе при­вычка про­сить друг у друга про­ще­ние и даже такая, каза­лось бы, мелочь, как поже­ла­ние друг другу доб­рого утра и спо­кой­ной ночи.

Заклю­че­ние

1. Состо­я­ние обиды в пси­хи­че­ском смысле ано­мально, в духов­ном смысле – гре­ховно.
2. Гре­хов­ность обиды – слож­ная, ком­плекс­ная, обя­за­тельно содер­жа­щая гор­дость.
3. Пре­одо­ле­ние состо­я­ния обиды (и обид­чи­во­сти вообще) – необ­хо­ди­мость нрав­ствен­ной жизни хри­сти­а­нина.
4. Пре­одо­ле­ние обиды воз­можно только с помо­щью Божией.

Глав­ный вывод можно сфор­му­ли­ро­вать таким обра­зом: обида – ропот на Гос­пода, пору­га­ние образа Божия в чело­веке: и в самом себе, и в обид­чике. Это страш­ная нрав­ствен­ная тяжесть, суро­вое иску­ше­ние – поэтому долг хри­сти­а­нина – не дово­дить отно­ше­ния до обид, прежде всего не оби­жать чело­века, а свою личную обид­чи­вость выры­вать с корнем. Для этого необ­хо­димо ори­ен­ти­ро­ваться в основ­ных при­чи­нах обид, выяв­лять меха­низм дей­ствия каждой при­чины в себе самом и широко исполь­зо­вать свя­то­оте­че­скую духов­ную прак­тику по пре­одо­ле­нию обид, их послед­ствий и самой обид­чи­во­сти.

Список исполь­зо­ван­ной лите­ра­туры

1. Свя­щен­ник Сергий Нико­лаев. Если тебя оби­дели. – М. Дани­лов­ский бла­го­вест­ник, 1998.
2. Доб­ро­то­лю­бие. Т.2. – М.: Типо-Лито­гра­фия И. Ефи­мова, 1895.
3. Архи­епи­скоп Иоанн Сан-Фран­цис­ский (Шахов­ской). Апо­ка­лип­сис Мел­кого Греха. – СПб: СПб Бла­готв. общ. во имя Св. Ап. Павла, 1997.
4. Ильин Е.П. Эмоции и чув­ства. – СПб: «Питер», 2001.
5. Архи­манд­рит Амвро­сий (Юрасов). О вере и спа­се­нии. Вопросы и ответы. – Ива­ново: Свято-Введен. жен. мон.,1998.
6. Пси­хи­че­ские состо­я­ния / Сост. и общ. ред. Л.В. Кули­кова. – СПб: «Питер», 2001.
7. Про­то­и­е­рей Е. Попов. Нрав­ствен­ное бого­сло­вие для мирян. – М.: изд. Дон­ского мон., «Пра­вило Веры», 1994.
8. Шеванд­рин Н.И. Соци­аль­ная пси­хо­ло­гия в обра­зо­ва­нии. – М.: «ВЛАДОС», 1995.
9. «Сколько раз про­щать брату моему…» / газета «Неча­ян­ная радость» 26 декабря 1997. – Гат­чина: изд. Пав­лов­ского собора.
10. Про­то­и­е­рей Вл. Свеш­ни­ков. Очерки хри­сти­ан­ской этики. – М.: «Палом­никъ», 2000.
11. Поло­вин­кин А.И. Пра­во­слав­ная духов­ная куль­тура. – М.: «Изд. ВЛАДОС-ПРЕСС», 2003.
12. Хорни Карен. Сбр. соч. в 3 т. Т. 3. Наши внут­рен­ние кон­фликты. Невроз и раз­ви­тие лич­но­сти. – М.: «Смысл», 1997.
13. Свя­щен­ник Кон­стан­тин Ост­ров­ский. Жизнь равна веч­но­сти. Уроки спа­се­ния. – Крас­но­горск: Успен­ский храм, 1998.
14. Авва Доро­фей. Поуче­ния, посла­ния, вопросы, ответы. Репр. – М.: МТЦ «АКТИС», 1991.
15. Пестов Н.Е. Путь к совер­шен­ной радо­сти. Сост. А. Раков, Б. Семе­нов. – СПб: АО «СПб типо­гра­фия № 6», 1996.
16. Пре­по­доб­ного отца аввы Иоанна. Лествица. — СПб: Тихв. Усп. муж. мон., 1995.
17. Духов­ные цветы, или выписки из писа­ний отцов подвиж­ни­ков о духов­ной жизни. – Москва-Рига: Бла­го­вест, 1995.
18. Свя­ти­тель Иоанн Зла­то­уст. Избран­ные беседы. – М.: Пра­восл. Брат­ство св. ап. Иоанна Бого­слова, 2001.
19. Позд­ня­ков Н.И. Обиды наши. / «Мор­ская газета» 4, 11 сен­тября 1999 г. – СПб – Крон­штадт: изд. ЛенВМБ.
20. Пра­во­слав­ный молит­во­слов. – М.: «Отчий дом», 2002.
21. Архи­манд­рит Рафаил (Каре­лин). Про­по­веди. — М.: изд. Моск. подв. Св.-Тр.-Серг. Лавры, 1997.
22. Сухи­нина Н.Е. Шашлык для стар­шего брата. «Рус­ский Дом» № 6, 2003.
23. Пла­то­нов А.П. Про­ис­хож­де­ние мастера. Пове­сти, рас­сказы. Сост. М.А. Пла­то­нова. – Кеме­рово: Кеме­ров­ское книж­ное изд., 1977.
24. Досто­ев­ский Ф.М. Братья Кара­ма­зовы. – М.: «Худо­же­ствен­ная лите­ра­тура», 1988.
25. О вере и нрав­ствен­но­сти по учению Пра­во­слав­ной Церкви. Сбор­ник статей. – М.: изд. Моск. Патр., 1991.
26. Войди в радость мою. Бла­го­че­сти­вые раз­мыш­ле­ния пра­во­слав­ного хри­сти­а­нина о своей душе. – М.: «Све­тиль­ник», 1996.
27. Васи­лев­ская В. Учение Ушин­ского о вос­пи­та­нии / в кн.: С.С. Кулом­зина. Наша Цер­ковь и наши дети. – М.: «Мартис», 1993.

Печа­та­ется по реше­нию Научно-иссле­до­ва­тель­ской лабо­ра­то­рии хри­сти­ан­ской (пра­во­слав­ной) педа­го­гики ГОУ ВПО РГПУ им. А.И.Герцена Покров­ские обра­зо­ва­тельно-про­све­ти­тель­ские листки. Вып. 29, СПб.: НЕСТОР, 2008. – 26 с. ISSN 5–303-00204–7 © Нестор

Источник