Что значит смерть чувств

«Я боюсь, что меня забудут»: как справляются со страхом смерти патологоанатом, хирург и священник

Большинство людей переживают экзистенциальные кризисы: в детстве, когда понимают, что родители смертны; когда сталкиваются со смертью родственников; когда проходят через переломные моменты — средний возраст или окончание вуза. Каждый рано или поздно задумывается о том, что жизнь конечна. А что происходит с теми, кто вынужден постоянно вспоминать о смерти из-за своей профессии — живут ли они в ужасе или давно «познали дзен»? Поговорили о страхе смерти с патологоанатомом, священником, студенткой психологического факультета, хирургом, сотрудницей службы доверия и преподавателем.

Глеб, 26 лет

патологоанатом

Смерть — это неизбежный процесс, мы все смертны, это окончание нашего жизненного пути. Когда я задумываюсь о своей смерти, понимаю, сколько я еще не успел. Меня пугает, что я не понимаю, когда это случится и при каких обстоятельствах. Думаю, надо больше наслаждаться и поменьше думать о каких-то онтологических аспектах нашей жизни. А тот факт, что я так часто с ней сталкиваюсь, я воспринимаю просто как часть работы.

Когда я узнаю о смерти знакомого человека, я чувствую скорбь, печаль, думаю, что не успел что-то ему сказать. Появляется желание позвонить близким, работа сразу уходит на второй план. Когда из жизни кто-то уходит, хочется провести с оставшимися родными побольше времени. Это сложно сделать с современным ритмом жизни, особенно людям, которые живут в больших городах.

Когда я начинал работать в онкоцентре, я почти всё время был в шоковом состоянии: огромный объем материала, да и психологически тяжело, всё-таки те заключения, которые мы выдаем людям, далеко не радостные.

Сейчас идет третий год, как я там работаю, и уже получается проводить грань между работой и всем остальным. Да, тяжело, да, смерть, но я научился вовремя абстрагироваться и относиться к этому как к работе.

На самом деле патологоанатомы меньше подвержены стрессу, связанному со смертью, ведь пациенты поступают к нам уже мертвыми. Врачам в этом плане тяжелее: они могут вечером общаться с человеком, а утром его уже нет. Сложнее проживать такие моменты, потому что врач вел пациента, вкладывался в него, надеялся на выздоровление. Мы же работаем уже с мертвыми, поэтому проживаем это легче.

Чтобы отвлечься от всего, что я вижу на работе, я переключаюсь на немедицину. Готовлю ужин или рисую, например. Мне нравится что-то создавать, отключаться от работы, иногда я забываю о каком-то негативе.

В смерти я боюсь незавершенности. Когда ты умираешь, хочется оставить какой-то хороший след, память. Момент недосказанности касается любого дела, не только личных отношений. Для меня самое страшное — не оставить после себя ничего. Я боюсь, что меня забудут.

Кирилл, 45 лет

священник

Я работаю со смертью не в том формате, как, например, в морге. Моя работа — проводить душу человека в вечный мир. Религиозный аспект смерти в моей работе смягчает ужас, который, как я думаю, многие чувствуют.

Когда я общаюсь с умирающими людьми, я часто встречаю реакцию отрицания или гнева: людям сложно, что они умрут, а остальные будут жить, что это так несправедливо. У меня нет опыта умирания, я не знаю, когда конкретно умру, а у них про себя такая информация есть, и это тяжело.

Когда я думаю о своей смерти, чувства принятия, умиротворения и любопытства мне ближе всего. Но всё же есть элементы тоски из-за потери любимых людей.

Когда я узнаю о смерти кого-то, приходится так или иначе перестраивать свою картину мира. Для меня люди — ее точки опоры, точки самоидентификации. Я бы не назвал это потрясением, но на то, чтобы принять, что мир изменился, нужно время. Мне бывает и любопытно, и иногда немного радостно, потому что они перешли в лучший, вечный мир.

Мои родители живы, но был момент, когда отец был тяжело болен и мы все готовились к его уходу. Было горько смотреть на его мучения, не хотелось, чтобы он уходил, но в то же время я воспринимал его смерть как освобождение для него. В общем, я испытываю смешанные, обычные человеческие чувства.

В смерти я боюсь боли. Когда я прихожу в какой-нибудь онкоцентр, говорю с людьми, у которых нет шанса на выздоровление, вижу, как они страдают и при этом находятся в сознании. При виде страдающих людей я в любом случае переношу это на себя и чувствую боль. Мне проще представлять свою смерть естественной, безболезненной.

Меня страх смерти беспокоит не так сильно, чтобы приходилось как-то от него отвлекаться. Он сам проходит в течение дня, и я живу так, как жил раньше. Знаю, что многих это пугает настолько, что они обращаются к психологам или находят себе занятия, чтобы прогнать тревожные мысли, но у меня не так.

Читайте также

Полина, 22 года

студентка-психологиня

В хорошее время я думаю про смерть почти каждый день. Сейчас осень — для меня это довольно тяжелый период, и сил на мысли о смерти нет. Я думаю, это довольно несправедливо: что нам дана только одна жизнь, что невозможно всё попробовать и изучить, что у нас слишком много ограничений. С другой стороны, смерть — естественный конец, завершение, без смерти в жизни не было бы смысла, но это не отменяет того, что она адски меня пугает. Мне важно про нее помнить, потому что сейчас я жива и у меня есть возможность проживать свою историю.

Когда думаю о своей смерти, чувствую ужас, отчаяние, тревогу, оцепенение, горечь… Можете взять все оттенки страха и перечислить — вот то, что я чувствую. Если умирает кто-то не сильно значимый, то я не чувствую ничего. Я не проживаю его смерть, могу и забыть, что он умер. А вот со смертью близких мне справиться сложнее даже по меркам горевания. Например, маму я до сих пор не оплакала, потому что переживания слишком непереносимые, хотя она умерла девять лет назад. Но тут проблема глубже, тут нужна психотерапия на два-три года.

В смерти я боюсь бессилия, если коротко. Что я не могу отменить смерть, не знаю, когда она случится, не могу представить, каково это — не быть. Я боюсь, что меня забудут, боюсь не сделать чего-то значимого. Но больше этого я боюсь одиночества, изоляции. Смерть — это одиночество в чистом виде, там нет любви, нет необходимости про что-то думать, нет возможности чувствовать. Я боюсь, что станет с моим телом, как оно будет без меня. Боюсь, что смерть будет болезненная и я не смогу что-то сделать в завершение.

Этот страх всегда проявляет себя по-разному, так что и регулирую я его по-разному.

Если у меня есть силы, то радуюсь, что я молодая и жива. Если сил нет, то говорю с друзьями и прошу поддержки. Если сил нет совсем, то страдаю, пока не надоест.

Еще помогает переключаться на какие-то повседневные дела: сделать работу по учебе, дописать статью, убраться. Еще скроллить ленту в инсте — это вообще прекрасный способ, там забываешь не только про смерть, но и про всё совсем.

Анна, 29 лет

сотрудница службы детского телефона доверия

Я о смерти думаю в основном в профессиональном плане, когда получаю запрос на проработку этой темы. Работа с ней не приносит в мою жизнь больше переживаний по этому поводу, смерть в любом случае неизбежна.

Это важный этап в жизни: как правило, ее не ожидаешь, к ней невозможно подготовиться, даже если ты знаешь о ней заранее. Нормальное проживание чьей-то смерти дает человеку новый этап понимания себя, окружающего мира и принятия собственной смертности.

Я принимаю ее, я знаю, что не готова, но если будет необходимость подготовиться, я постараюсь сделать это максимально продуктивно. Я знаю, какие в норме этапы должен пройти человек, чтобы это принять. Один из них — отрицание, и даже если я психолог, это не значит, что я этот этап пропущу. Возможно, я быстрее замечу свою реакцию и смогу ее как-то проработать. Но опять же гарантий, что так будет, нет, потому что так близко со смертью я сталкивалась только в работе. Когда я узнаю о смерти знакомых, это, как правило, не шокирует меня, но я сразу задаюсь вопросом, что могу сделать для их близких.

Мне не хотелось бы умирать болезненно, в пожаре, например. Но какого-то сковывающего страха нет. Всегда кажется, что эта тема очень далекая, поэтому я не чувствую оцепенения. Я не воспринимаю смерть реальной, потому что всегда это было где-то рядом и про кого угодно, кроме меня. Есть четкое разделение личной и профессиональной жизни; смерть, суициды, насилие — всё это для меня рабочие темы, и я их проживаю ровно так, чтобы это было продуктивно.

А., 35 лет

преподаватель

В последний раз я думал о смерти, когда я прочел эту статью о страхе перед ней на «Ноже». Я тогда понял, что самой смерти, в общем-то, и не боюсь. Боюсь, что будет больно, боюсь умереть, когда и не жил, когда не состоялось что-то, что должно состояться. А когда я на коне и я счастлив, иногда думаю, что вот сейчас можно было бы и умереть: это было бы каким-то облегчением, потому что вся дальнейшая жизнь — уже не мои проблемы. В последний раз, когда я думал о смерти, страх распался на страх боли и неудачи. Я много думаю, что жизнь одна и она конечна, но о самой смерти думаю нечасто.

Когда умирают знакомые или известные люди, я чувствую всегда разное. Когда Маркес умер [Писатель Габриэль Гарсия Маркес умер в 2014 году. Ему было 88 лет.], я подумал, что он живой, что смерти нет, я почувствовал такую радость! Когда недавно умерла сестра моей подруги, мне было жаль подругу.

Я боюсь незавершенности. У меня есть установка на то, чтобы кем-то стать, и умереть раньше вообще не хочется. Я иногда думаю: может, это ненормально? Может, надо как-то по-настоящему бояться умереть?

Жизнь — это очень круто. Мне нравится чувство осмысленной борьбы за что-то, а с другой стороны, может, я незаметно зауживаю свою жизнь? Она разная и большая, а когда у тебя очень четкий азимут на то, чтобы кем-то стать, ты мимо многого проходишь.

Если меня настигает страх смерти, когда всё плохо, не хватает сил, каких-то качеств, то отвлечься сложно. Я страдаю, потом мне надоедает страдать, и я отвлекаюсь повседневностью. Можно отвлекаться творчеством, потому что в нем много элементов простой крестьянской работы.

Может быть интересно

Алексей, 33 года

хирург

О своей смерти я даже не пытаюсь задумываться. Я точно знаю, что однажды помру, осталось только выбрать декорации. Чем позже это случится, тем лучше, конечно, желательно только не впасть в маразм. Хотелось бы умереть осознанно и подготовленно, с чувством выполненного долга.

Как часто я об этом думаю? Практически никогда, хотя чужую смерть я вижу ежедневно. Есть люди, к здоровью которых я приложил руку и которые всё равно умирают, но это констатация факта. Есть драматичные смерти, когда старался, всё должно было получиться, но не получилось. Есть смерти недраматичные, когда бабуля 94 лет приезжает и умирает от онкологии. Есть смерти противные, когда бабулю лет 85 оставляют и уезжают. Но это не к смерти вопрос, конечно, а к родственникам. О такой смерти задумываюсь, пока работаю, а потом стараюсь отстраняться. В начале работы были переживания, но у меня психика хорошо подстраивается, я не чувствую животного ужаса.

Была ситуация, когда мой отец пытался умереть в машине, и я его вез в реанимацию. Это был откровенный ****** [кошмар], но ножки не немели и паники не было. Был ужас надвигающегося события, но руки от этого не опускались. Первая пара смертей, которые я видел, были шокирующими, но потом я научился от этого отстраняться. Когда умирают знакомые, мне чаще всё равно, хотя это и зависит от того, какие знакомые. Если кто-то значимый, то это, конечно, портит мне настроение, но он уже умер, история закончилась.

Понятно, что я ее боюсь. Только что я был, и бах — меня уже нет. Я мог бы задвинуть, что умирать это легко, но зачем? Моя жизнь с каждым днем становится лучше и лучше, мне интересно жить, и я боюсь, что однажды это прекратится.

Я боюсь беспомощности и боли. Боль — то, что сводит с ума умирающих людей. Вот этого я видел очень много, они страдают.

Как я справляюсь с этим страхом? Закончил думать про это, и всё. Когда страшно, я погружаюсь в повседневность, и бояться уже не хочется. А сидеть думать, что можно как-то избежать смерти, бросить курить, пить, начать бегать по утрам — да прекратите, люди умирают и в расцвете сил, и в 90 лет с одинаковой частотой. Я очень легко от этого всего отвлекаюсь. У меня на счету 126 умерших пациентов за 16 лет работы, с каждым я сделал всё, что мог, но если бы я каждого помнил и из-за каждого переживал, я бы уже давно поехал крышей.

Источник

Тело понимает, когда смерть близка.

Никто не знает, на каком поворотном рубеже судьбы пробьет роковой час и что именно уведет нас из мира земного в мир неизвестной нам реальности. И все же есть на свете люди, ведающие этот срок. Загадочная и непостижимая интуиция — вот что позволяет узнать эту тайну за семью печатями.

МОЖНО ЛИ ПРЕДЧУВСТВОВАТЬ СОБСТВЕННУЮ СМЕРТЬ

Предчувствием собственной смерти называют тревожные мысли, приходящие как знание, словно откуда-то извне. Подобное состояние, хотя его и не принято обсуждать в светской беседе, не является чем-то редким и бывает у многих людей, особенно у женщин. Попробуем разобраться, что это значит.

КАК ПРИХОДЯТ МЫСЛИ О СКОРОЙ СМЕРТИ

Обычные люди описывают это состояние как гнетущее, тяжёлое чувство, что должно произойти нечто ужасное. В зависимости от того, во что вы верите, это могут быть: неясное ощущение надвигающейся беды, которую никак нельзя предотвратить; явные знаки, приходящие будто бы с того света; сны, сулящие скорую погибель; призраки прошлого, смутные видения, предостерегающие от будущих событий; образы покойных родственников, родителей, супругов во снах, будто зовущих к себе и прочее. И хотя сны с сюжетом о собственной смерти (умирание, видеть себя в гробу, могиле, быть на своих похоронах) не являются её предвестниками, они особенно сильно вызывают беспокойство у людей. Но в этот раз речь не о вещих снах, а о чувстве, приходящем наяву.

— Моя жена, которой было всего 20 лет, придя с работы вечером, невзначай бросила фразу: «Как я устала, может, на том свете отдохну», — пишет нам Григорий Доронин из Сергиева Посада. — На следующий день мы попали в автокатастрофу. Жена погибла, а я остался жив…

— Прошлым летом я вместе с мужем приехала в город, где родилась и выросла, чтобы пожить некоторое время с родителями, — рассказывает в своем письме читательница Инна П. из Самары. — Однажды, стоя на балконе и глядя на пейзаж с видом на Волгу, он вдруг сказал: «Поверишь ли ты, что я здесь умру?» Конечно, я удивилась этому вопросу — муж был абсолютно здоров. Но через несколько недель он внезапно умер от разрыва сердца.

Подобных примеров множество. Американские врачи Уильям Грин, Стефан Голдстейн и Алекс Мосс, изучая феномен смерти, исследовали тысячи историй болезни внезапно умерших пациентов. Их данные показывают, что большинство людей предчувствовали свою кончину.
Правда, их предвидение заключалось не в пророческих высказываниях или заблаговременных приготовлениях к похоронам, а в особом психологическом состоянии и зачастую — в стремлении привести в порядок свои дела.
Оказывается, очень многие люди незадолго до смерти испытывают состояние депрессии, которое может длиться от недели до полугода.
Медики высказали предположение, что эту странную тоску вызывают гормональные изменения в организме.

А психологическая функция как будто беспричинного уныния заключается в том, чтобы подготовить центральную нервную систему к неизбежному уходу из жизни.

Подобная версия соответствует разделяемому многими исследователями мнению о том, что смерть — просто переход сознания в иную форму бытия, на энергетический план существования. Иначе для чего нужна организму подобная «психологическая подготовка»?
Ведь не для того же, чтобы просто узнать: вскоре все прекратится раз и навсегда?

Предчувствие смерти в разных культурах

Идея о том, что можно знать время ухода человека из жизни, тесно связана с верованиями в нематериальный мир, представлениями о бессмертной душе, знающей, что придётся скоро покинуть бренное тело и отправиться к богу, предкам, на другие планеты или в рай — в зависимости от вероисповедания.

И всё же самые убеждённые атеисты тоже испытывают нечто подобное, только для них дурные предчувствия оборачиваются настоящим кошмаром. Ведь с гибелью тела, по их представлениям, должно завершиться и их существование — во всех смыслах. Верующим в этом отношении должно быть легче, но всё равно, подобные предсказания и собственные предчувствия не радуют, а пугают человека, кем бы он ни был и во что бы ни верил.

Глубоко верующие Запада и Востока сильно расходятся в настроении, предшествующем отходу в иной мир. Идеал христианина — отдать богу душу после исповеди, свободным от грехов, а значит, мысли о скорой гибели побуждают людей христианской традиции задуматься о своей грешной жизни и расплате за неё после смерти.

Идеалом же, например, буддиста, будет полное отрешение от материального мира в момент смерти, чтобы ничто не помешало такому верующему слиться с Абсолютом. На Востоке смерть больше воспринимают как перерождение, таким образом, предчувствуя скорую свободу от страданий в этом мире.
Легендарные просветлённые личности, культ которых существует до сих пор и в нашей, и в восточной цивилизации (святые, Будды, гуру), по преданиям встречали смерть по собственному желанию.

Как видите, культурные различия в этом вопросе велики.
Если вы относитесь к умеренно верующим, обычным людям, не претендуете на экстрасенсорные способности и не замечаете в себе стремлений вырваться из колеса перевоплощений, то, скорее всего, с мыслями о смерти вы почувствуете не торжественный трепет от скорой встречи с богом, а настоящую панику и даже ужас.

В чем же заключается странная способность людей предчувствовать смерть? Ответ на этот вопрос дает «Тибетская книга мертвых». Согласно восточным верованиям, человек — существо, состоящее из двух видов материи: плотной и тонкой. Плотная материя формирует физическое тело человека. Тонкая образует его духовную природу, в частности, невидимое обычным зрением тонкое тело — своеобразную оболочку души. Смерть же не что иное, как отделение тонкого тела от тела физического. Тонкое тело имеет свою ауру, которую могут видеть ясновидящие. Излучение этой ауры и позволяет определить состояние здоровья человека. Ауродиагностика давно уже применяется в экстрасенсорном целительстве. Люди, обладающие астральным зрением, могут предсказать по ауре и смерть человека.

Но зачем человеку дается это страшное предчувствие? Вложила ли природа какой-либо смысл в этот сигнал? На этот счет есть одна интересная гипотеза. Ученым давно известен факт, выявленный в ходе лабораторных исследований: перед смертью клетки живого организма дают внезапный выброс радиоактивных лучей.

Польский физик Януш Славинский предположил, что этот поток волн, будучи достаточно мощным по своей природе, способен запечатлеть в себе информацию о жизни умирающего существа, в том числе сохранить фрагменты сознания и памяти. Не это ли является главным назначением последнего сигнала умирающих клеток?

О продолжении жизни после смерти говорят и все духовные учения. Исчезающая перед кончиной аура, как и любой вид космической материи, не растворяется бесследно в пространстве. Вместе с энергетическим комплексом человека (тонким телом) она переносит в мир иной всю информацию об умирающем существе, иначе говоря — его сознание.

Умирает только физическое тело, сознание же продолжает существовать как сгусток энергии.

Радиоактивное излучение биологической ткани в момент смерти, видимо, дает тонкому телу финальный толчок, посылая бессмертную душу в просторы Вселенной.

Все люди, без исключения, предчувствуют смерть. Это ощущение приходит за 1,5 — 2 года до смерти. Связано с тем, что Дух человека начинает отделяться от тела (очень медленно) и человек как бы теряет интерес к окружающей жизни, близким, миру. Ему становится безразлично все, что его окружает. Чем ближе к переходу, тем сильнее безразличие.

Источник