Что такое чувства противности

Базовые эмоции: что такое отвращение

Анна Веселко

Мало эмоций, о которых не очень приятно даже просто подумать, и отвращение — одна из них. Отвращение включает в себя ряд состояний разной степени интенсивности, от легкой неприязни до сильнейшего чувства омерзения. Все состояния отвращения вызываются ощущением, что что-то, что на вас воздействует, — противно, отталкивающе или токсично. И в этом есть смысл: если что-то нам неприятно, мы всеми силами будем стараться держаться от этого подальше. В рамках серии материалов о базовых эмоциях продолжаем разбираться в чувствах — на этот раз в отвращении.

Отвращение — одна из семи универсальных эмоций ❓ Удивление, страх, отвращение, гнев, радость, печаль и презрение. , выражающаяся в разной степени брезгливости по отношению к . Мы можем чувствовать отвращение к тому, что воспринимаем нашими физическими чувствами (через зрение, обоняние, осязание, звук, вкус), к действиям, внешности людей и даже идеям.

Что нам противно

Универсальным триггером отвращения является ощущение, что нечто рядом с нами ядовито, заразно и потому потенциально опасно . Некоторые триггеры отвращения — это общечеловеческие условные реакции (например, встреча с определенными продуктами жизнедеятельности тела), в то время как другие гораздо более тесно связаны с культурным и индивидуальным влиянием (скажем, отвращение к определенным видам пищи, например насекомым, которое в большей степени выражено в западной культуре и в меньшей — в восточной).

В научном сообществе все еще продолжаются дебаты о том, являются ли определенные формы межличностного и социального отвращения (к внешнему виду, действиям, идеям или социальному положению другого человека) приобретенными и специфичными для конкретной культуры или же они существуют в той или иной форме во всех культурах. Например, каждый может испытывать отвращение к «морально испорченному» человеку и его действиям, но то, что будет считаться «моральной испорченностью», может сильно варьироваться.

К общим триггерам отвращения относят:

продукты жизнедеятельности тела;

определенную еду (часто из культур, отличных от нашей);

вид чего-то гниющего, больного или умирающего;

травмы, операции и/или контакт с внутренними органами;

человека, животное или предмет, который считается физически уродливым;

действия других людей, воспринимаемые как извращения (определенные сексуальные наклонности, пытки и т. д.).

Развитие чувства отвращения

Дети и подростки (иногда и некоторые взрослые) часто испытывают своего рода очарование отвращением, то есть находят некоторые отвратительные вещи интригующими — это отражение функций формирования картины мира и его познания. У маленьких детей отвращение начинает развиваться примерно в возрасте от четырех до восьми лет: до этого этапа эмоционального развития дети испытывают разве что неприятие плохого вкуса или запаха, но не отвращение.

Также дополнительные исследования показали, что детей не беспокоят некоторые вещи, которые взрослые могут считать отвратительными (например, плитка шоколада в форме фекалий). Согласно одной из теорий, которая объясняет, почему это происходит, когда мы моложе, у нас еще нет когнитивных способностей, необходимых для определенных форм усвоенного отвращения.

Как выражается отвращение

Мимически самые легко узнаваемые и очевидные признаки отвращения — это сморщивание носа и связанное с этим приподнимание верхней губы.

Существуют и стандартные вокальные выражения отвращения — обычно это междометие «фу», звуки наступающего удушья и рвоты. Физические ощущения отвращения включают спазмы во рту, горле и/или желудке, а также тошноту.

Почему нас рвет, когда тошнит кого-то другого?

Возможно, дело в «зеркальных нейронах», благодаря которым мы можем сопереживать другим людям и их действиям: в одном исследовании функциональное МРТ-сканирование участников показало, что активность мозга была одинаковой независимо от того, имитировали ли испытуемые эмоции или наблюдали за реальными. Области имитации и наблюдения мозга настолько связаны, что нам может захотеться плакать, если мы увидим, что кто-то плачет. Или же нас может стошнить, если мы видим, что кого-то рвет.

Наконец, отвращение часто приводит к отворачиванию головы или даже всего тела от источника неприятного ощущения. Когда отвращение приводит к тошноте, реакции также включают прикрытие носа и/или рта и ссутуливание.

Функция отвращения

Универсальная функция отвращения заключается в том, чтобы уйти, заблокировать или устранить что-то неприятное, токсичное или загрязняющее из зоны, в которой оно может потенциально вредно воздействовать на наш организм. И в этом — секрет, необходимость и преимущество отвращения: оно удерживает нас подальше от опасных вещей, чтобы мы были в состоянии сохранить свою жизнь и здоровье. Так, отвращение не дает нам съесть что-то гнилостное и заставляет держаться подальше от открытых язв, чтобы избежать заражения, отравления или смертельной болезни.

Тем не менее, хотя чувство отвращения и приносит пользу, оно также может быть опасным, но скорее с моральной точки зрения. К сожалению, большинство обществ и культур учат избегать определенных групп людей, которые считаются физически или морально отвратительными, и, таким образом, приобретенное отвращение может быть движущей силой дегуманизации и унижения других.

Интересные факты об отвращении

Наблюдение за «грубыми» телесными функциями других людей часто вызывает отвращение, но эта реакция приостанавливается, когда речь идет о , с кем мы близки. Близость снижает порог того, что мы считаем отвратительным, чтобы мы могли помочь тем, кто нам небезразличен . В таких случаях, вместо того чтобы пытаться убежать, мы уменьшаем страдания любимого человека (например, когда меняем подгузник ребенку или заботимся о больном члене семьи). Подобная приостановка отвращения устанавливает близость и даже может укрепить любовь и чувство общности.

Отвращение может повлиять на то, как вы покупаете . Исследователи Андреа Моралес и Гаван Фицсимонс из Университета Дьюка в штате Аризона обнаружили, что даже самые вкусные продукты выглядят отвратительными, когда они находятся в пределах до 3 см от нежелательных.

У женщин отвращение может быть связано с гормональными циклами . Дэниел Фесслер из Калифорнийского университета в давно интересовался, почему беременные женщины так легко испытывают отвращение, и связал их чувствительность к отвращению с гормоном прогестероном. Известно, что уровень прогестерона резко повышается в первом триместре беременности, и Фесслер предполагает, что это может помочь защитить плод, когда он наиболее восприимчив. Однако эта гормональная связь может влиять на женщин, даже если они не беременны, а просто находятся в середине цикла: по мере того как тело становится более гостеприимным для потенциального эмбриона, оно также вызывает большую реакцию отвращения, чтобы защитить его от внешнего заражения.

Источник

Отвращение: негатив со знаком плюс

«Фу, какая гадость!» Вы, конечно, знаете, какое состояние человек часто выражает именно такими словами. Отвращение — эмоция, которую психология относит к отрицательным, но дающим положительный эффект. Разберемся, почему.

Что такое отвращение

Психология выделяет 7 базовых эмоций. И отвращение — одна из них. Психология относит отвращение к факторам, которые во все времена помогают человеку:

• выжить;
• сохранить здоровье;
• приспособиться к внешним условиям.

Отвращение. Определение в психологии

Отвращение — это неприязнь, неприятие, отторжение некоторого объекта. В психологии известны случаи, когда одна мысль об объекте отвращения способна вызвать у человека тошноту, как высшую форму проявления этой эмоции. Отвращение — эмоция, которую психология связывает с физиологией человека.

Психология отвращения — это в первую очередь реакции на некачественную пищу. Здесь играют роль вкус, запах, прикосновение, вид.

Но отвращение человек испытывает не только к еде. В природе существует множество объектов, которые могут дурно пахнуть, к которым противно прикасаться или они отвратительно выглядят. Группа самых мощных триггеров отвращения — продукты человеческой жизнедеятельности: кровь, слизь, моча, кал, рвота.

Кроме этого вызывать отвращение могут образы, звуки, а также действия и поведение людей.

Причины возникновения отвращения

Психология видит причины возникновения отвращения в том, что возле человека появляется что-то или кто-то, нарушающий его мировосприятие, его жизненно важные критерии. И это вызывает отторжение объекта и желание держаться от него подальше.

В некоторой степени отвращение напоминает другую базовую эмоцию — гнев. Гнев возникает как ответ на нарушение картины мира человека, посягательства на его жизненные ценности. Но в этом случае человек готов бороться, сопротивляться и отстаивать свои убеждения, а в случае отвращения он просто хочет уйти от взаимодействия.

Еще одно сходство — ситуации, вызывающие у человека как гнев, так и отвращение, связаны с его индивидуальными особенностями.

Функции эмоции отвращения

Определение отвращения в психологии позволяет выделить его основные функции:

Неприятный вкус и запах позволяют не есть испорченное или отравленное.

Все неприятности в виде вкуса, запаха, вида и пр. сообщают о том, что от этого объекта следует держаться на безопасном расстоянии.

Устанавливает границы допустимого, изолирует человека от того, что он считает неприемлемым в поведении других людей.

Как выглядит эмоция отвращения

Отвращение можно распознать по характерному выражению лица. Попробуйте сказать: «Фууу!», и сразу поймете, о чем идет речь. Проявление отвращения имеет интернациональный характер — его похожим образом выражают представители любых национальностей и культур.

Еще одна характерная особенность эмоции отвращения — замедление сердцебиения, а также снижение артериального давления.

Психология: отвращение к человеку

Отвращение к человеку психология объясняет следующими причинами:

1. Неприятен вид, запах, звук голоса, положение, которое он занимает.
2. Неприятны ценности, убеждения, жизненная позиция.
3. Неприятно поведение.

Психология отвращения в отношениях людей позволяет извлекать из него вторичную выгоду:

• ощущение превосходства — отвращение к кому-то позволяет чувствовать себя на голову выше;
• способ сделать неприятно — открыто демонстрируемое отвращение задевает самолюбие и снижает самооценку;
• способ отказаться выполнять «грязную» работу.

Психология: отвращение к мужчинам

Отвращение к мужчинам психология объясняет как причинами, по которым вообще может возникать отвращение к человеку, так и особыми женскими:

Психология: отвращение к себе

Еще один вид отвращения — отвращение к себе. Причины, по которым человек испытывает отвращение к себе, психология чаще всего находит в его детстве:

• недостаток родительского внимания;
• отказ родителей от ребенка;
• чувство вины и стыда, которое может возникнуть, если ребенка держали в чрезмерной строгости.

Отвращение к себе по определению психологии снижает самооценку, вызывает неуверенность. Подобное состояние быстро прогрессирует, если не уделять ему внимания. Во многих случаях требуется обратиться за помощью к специалистам.

Отвращение, являясь отрицательной эмоцией, тем не менее помогает человеку избежать многих неприятностей. Узнать больше о проявлении эмоций можно в разделе «Коучинг».

Источник

От противного: почему отвращение — самая недооцененная эмоция, которая во многом определяет наши моральные принципы

«Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее мы размышляем о них, — писал Иммануил Кант, — это звездное небо надо мной и моральный закон во мне».

Откуда взялся это моральный закон? Что лежит за нашим пониманием того, что хорошо, а что — нет? Тысячи лет существовало лишь два ответа на эти вопросы. Для глубоко религиозных людей мораль — это слово господне, переданное через святых в кущах или на горных вершинах. Для философов вроде Канта это набор правил, выработанных усилием разума, в позе роденовского мыслителя — подбородок, подпертый кулаком. А что, если и то, и другое — неверно? Что, если, напротив, наши суждения о морали объясняются куда более приземленными мотивами? Что если один из них — не божественная заповедь или голос разума, а просто вопрос того, насколько ситуация, пусть даже в небольшой мере, вызывает желание блевануть?

К этому тезису начинают склоняться некоторые ученые, занимающиеся проблемами поведения: довольно значительный корпус наших моральных убеждений может быть объяснен врожденным чувством отвращения. Растущее число довольно провокационных и весьма умных работ доказывают, что отвращение определяет наши моральные принципы. Исследования показали, что люди, которым особенно отвратительны жуки-пауки, как правило, отрицательно относятся к однополым бракам и абортам. Если засунуть людей в дурно пахнущую комнату, они будут более категоричны в высказываниях по поводу неоднозначного фильма или человека, не вернувшего забытый кошелек. Мытье рук частично снимает с людей чувство вины в связи с собственными прегрешениями и загадочным образом высвобождает чувство отвращения, отчего они начинают усматривать неправедное в самых что ни на есть безобидных историях.

Сегодня психологи и философы пытаются собрать эти изыскания в единую теорию моральной роли отвращения и эволюционных процессов, ее определивших: подобно тому, как наши зубы и язык сформировались для того, чтобы обрабатывать пищу, а уже потом стали задействованы в более сложном процессе коммуникации, отвращение изначально возникло как эмоциональная реакция, благодаря которой наши предки держались подальше от тухлого мяса и прочей заразы. Но со временем эта реакция была позаимствована социальным разумом, чтобы контролировать рамки допустимого поведения. Сегодня некоторые психологи полагают, что мы шарахаемся от греха в точности так же, как от тухлятины, и когда какая-нибудь особа заявляет, что ее тошнит от вечного вранья политиков, она испытает такое же омерзение, как от тарелки, кишащей тараканами.

«Отвращение, пожалуй, самая недооцененная моральная эмоция и менее всего изученная, — говорит Джонатан Хайдт, психолог Университета Вирджинии. — Она становится политически куда более значимой с момента начала культурных войн а с расцветом психологии морали отвращение стало одной из самых горячих тем». Психологи вроде Хайдта исследуют область так называемых моральных эмоций — не только отвращения, но и других, как, скажем, гнев или сострадание — и ту роль, которую эти чувства играют в том, как мы формируем моральные коды и применяем их в нашей повседневной жизни. И некоторые — немногие — вроде Хайдта, заходят так далеко, что готовы утверждать, будто все системы морали в нашем мире гораздо точнее характеризуются не тем, во что верят их адепты, а тем, какие эмоции их питают.

В психологии к подобным идеям относятся с изрядной долей скепсиса. И даже среди последователей этой теории идут бурные дебаты по поводу реальной силы моральных обоснований — то ли наше поведение определяется нашими мыслями и рассудком, то ли мысли и рассудок — не более, чем изощренное логическое объяснение того, к чему нас неизбежно и неотвратимо влекут эмоции. Некоторые считают, что мораль — это просто-напросто то, как люди объясняют кое-какие склонности и убеждения, появившиеся, чтобы помочь нашим предкам выжить в мире, который столь серьезно отличается от нашего.

Несколько ведущих исследователей в этой области встретились в середине прошедшего лета на небольшой конференции в Западном Коннектикуте, чтобы представить свои изыскания и выводы. Среди прочего они обсуждали, надо ли рассматривать их теорию как только лишь описательную, либо она должна стать еще и средством оценки религий и систем морали, а значит, решать, какие из них более (или менее) разумны и оправданны — а такие идеи уже могут глубоко оскорбить религиозную часть населения во всем мире.

Но даже сам факт существования подобных исследований — шаг поистине радикальный. Агностицизм — ключевой момент для научного поиска — это то, чего сильно опасаются философы и теологи. Говоря, что мораль — результат капризов человеческой эволюции, «моральные психологи» посягают на понятие универсальности, на котором зиждется большинство систем морали — на идее того, что просто некоторые вещи правильные, а другие — нет. Если эволюционная теория о моральных эмоциях верна, тогда человеческие особи, будь они менее социальными созданиями или даже имея по ходу истории существенно иной рацион, могли бы добраться до наших времен с букетом совершенно других религий и этических норм. А может, мы бы и вовсе не развили понятия морали.

Модель моральных эмоций предлагает еще один радикальный вывод. Получается, что мораль — это не способ, как считали Будда и Блаженный Августин, обуздать наши животные страсти, а всего лишь производное от этой самой животной природы.

Люди — крайне брезгливые существа. Даже когда мы едим мясо, мы готовы переваривать только мизерную часть видов существующих на земле съедобных животных. Нас отталкивают незнакомые привычки в гигиене, физический контакт с чужаками, даже наше собственное тело — его запах и волосы, жировая ткань и отмирающие кожные клетки, любого рода производимая им жидкость, за исключением слез. Не говоря уже о том, сколь многие испытывают непреодолимое отвращение к манипуляциям с генами, склонности обмениваться одеждой или определенным видам сексуальной активности.

Животные не обременены подобными чувствами. У многих особей есть вполне ясные предпочтения в отношении еды, но не любить не значит питать отвращение. «Вы можете не употреблять какие-то продукты по разным причинам — вы не станете есть камень, не будете есть невкусную или пресную пищу, — говорит Пол Блум, психолог Йельского университета, который изучает эмоцию отвращения, а также зарождение представлений о морали у детей младшего возраста. — Но отвращение к еде имеет одно определенное свойство — оно вызывает отчетливую гримасу, отражающую беспокойство по поводу того, с чем вы вступаете в контакт. Вы не станете есть мышьяк, не станете есть собачье дерьмо, но хотя мышьяк навредил бы вам сильнее, собачье дерьмо вызывает более категоричную реакцию».

Исследователи описывают отвращение как целый пучок единовременных ощущений и реакций: мы испытываем отторжение и физически дистанцируемся от неприятного нам объекта. Нас тошнит, и пульс замедляется. И, как заметил Чарльз Дарвин, мы непроизвольно строим гримасу, призванную отогнать запах и выплюнуть то, что мы только что съели, — мы морщим нос, открываем рот и высовываем язык.

Происхождение отвращения довольно загадочно, но, вероятно, оно появилось, когда в рационе наших охотников-собирателей предков стало больше мяса — испорченное мясо гораздо опаснее испорченных овощей, и сегодня нам тоже куда отвратительнее некоторые вещи, которые происходят от животных, чем от растений. Но оттого, что отвращение так хорошо работало, предостерегая людей от вредной пищи — так же было и с очевидными признаками заразных болезней на других людях (язвы, нарывы и прочее), — Хайдт и компания предполагают, что по мере того, как человеческое общество делалось все более сложным, отвращение стало выполнять и социальную функцию.

Отчасти вследствие биологического отбора, отчасти как приобретенная модель поведения отвращение превратилось в дисциплинирующий механизм, который отбивает охоту к чреватым неприятностями поступкам. Понимание того, что предательство или насилие над ребенком — преступление, — это одно, но явственное ощущение тошноты — куда более действенная форма социального контроля.

Гримаса, вызванная отвращением, которая у психологов зовется «зевком», тоже служит новым целям. Изначально будучи чисто защитной мерой, она превратилась в социальный сигнал: явный знак отвращения к нарушению телесных и поведенческих границ и недвусмысленное предупреждение самим нарушителям.

«Реакция отвращения, действуя на поле социальных правил, оказывается вовлеченной в более высокие моральные сферы», — говорит Дэниел Келли, философ и автор готовящейся к выходу книги о морали и отвращении. И поскольку отвращение служит теперь не той цели, ради которой оно вообще появилось, случаются несовпадения между вещами, которые его вызывают, и нашей реакцией — когда инстинкт вынуждает людей реагировать не вполне объяснимым для них самих образом.

Отец современных исследований на тему отвращения — психолог Пол Розен. В серии экспериментов 1980−90-х годов, которые похожи на сюжеты розыгрышей из передач со скрытой камерой, он изучает, насколько сильна эта эмоция и что именно в отвратительных вещах вызывает у нас отторжение. Профессор Университета Пенсильвании, Розен предлагал одним людям сок, в котором плавал стерилизованный таракан, другим — шоколадную помадку в форме собачьих какашек. Опрашивал участников, станут ли они носить тщательно выстиранный свитер, который когда-то принадлежал Адольфу Гитлеру. Во всех случаях люди отказывались, хотя они знали, что таракан и свитер чистые, а помадка — это помадка. Просто им было противно.

Розен считает, что сила реакции отвращения приводит к своего рода магическому образу мышления. «Ощущение запачканности — вот, что действительно интересно, — говорит он. — Когда таракан касается чего-то, нам кажется, что в этот предмет заодно перекочевала и какая-то частица самого таракана».

Более недавние исследования обратились к роли, которую играет отвращение в вопросах того, что хорошо, а что — плохо. Например, Блум, работая вместе с психологами Дэвидом Пизарро и Йоэлом Инбаром в Корнуэлльском Университете, обнаружили, что люди, которые набирают больше очков по шкале измерения силы отвращения (образец тезиса: «Я стараюсь избегать того, чтобы какая-либо часть моего тела коснулась сидения в туалете, даже если оно кажется вполне чистым»), как правило, при прочих равных, считают греховными однополые браки и аборты.

Работы других психологов показывают, что существует неосознанная связь между аморальностью и собственно грязью, инфекцией. В известном исследовании 2006 года Чэнь-Бо Чжун и Кэйти Лильенквист отметили, что, вспоминая о прошлых аморальных поступках, люди испытывали потребность вытереть руки дезинфицирующей салфеткой, а, проделав это, гораздо легче смотрели на совершенное. Чжун и Лильенквист назвали это «эффектом Макбет».

Если говорить об абортах и однополых браках, понятно, что это подспудно связано с телом, поэтому не так уж удивительно, что здесь может быть замешано отвращение. Но некоторые исследователи обнаружили, что эмоция действует, и когда речь идет о более абстрактных суждения в области морали.

В исследовании, опубликованном в прошлом году в журнале Science, команда по руководством Ханы Чепмэн, аспирантки по психологии Университета Торонто, обратилась к теме отвращения и несправедливости. Ученые заметили, что участники эксперимента, которые играли в игру и сочли ее результаты несправедливыми, инстинктивно принимали то же выражение лица, что и люди, которым предлагалось что-то действительно отвратительное. Получается, несправедливость может вызывать у нас отвращение.

«У людей не бывает подобного выражения, когда они, скажем, злятся, — утверждает Чепмэн. — Оно привязано исключительно к эмоции отвращения».

Хайдт проводил исследования, в которых люди провоцировались на чувство отвращения, а затем им предлагалось оценить некоторые поступки с точки зрения морали. В одном из экспериментов бедным участникам пришлось прокомментировать четыре сюжета, пока они находились в комнате, накачанной сульфидом аммония — «пердежным спреем». Он заметил, что вонь сделала тестируемых весьма жесткими и суровыми судьями, и не только в вопросах, имеющих отношение к телесной сфере, — к примеру, следует ли двоюродным братьям и сестрам вступать в интимную связь и жениться — но и в таких, как надо ли людям ехать на работу на машине, если они могут дойти до нее пешком, и стоит ли киностудии выпускать неоднозначный с точки зрения морали фильм.

В другом исследовании Хайдт получил еще более впечатляющие результаты. При помощи постгипнотического внушения он заставил своих подопечных испытать приступ отвращения при звуке нейтральных слов (для одной половины группы им было «брать», для другой — «часто»). Затем они прочитали короткую характеристику милого, открытого, внимательного молодого человека, президента студенческого совета по имени Дэн. Если в этой характеристике попадалось кодовое слово, люди проникались к Дэну неприязнью и находили причины осудить его поведение и оправдать свою антипатию, но причины эти не имели никакого отношения к прочитанной характеристике: «Дэн — сноб, жаждущий популярности», — сказал один. «Есть ощущение, что он замышляет что-то нехорошее», — сообщил другой.

Для Хайдта все эти результаты лишь подтверждают его идею того, что моральные обоснования — просто-напросто история, которую мы придумываем постфактум, чтобы объяснить свои инстинктивные эмоциональные реакции. В данном случае речь идет о сильном, но довольно-таки случайно возникающем чувстве отвращения. «Моральное обоснование зачастую напоминает пресс-секретаря секретной организации — то есть постоянно выдает исключительно убедительные аргументы по поводу ситуаций, истоки и цели которых совершенно неизвестны», — писал Хайдт в в журнале Science.

Многие психологи и философы тем не менее пока не слишком охотно сводят моральные обоснования к статусу пресс-секретаря. В особенности, психологи-эволюционисты, которые долго изучали то, как дети и подростки обучаются этическим нормам поведения. Они очень скептически относятся к идее, что поведение определяется эмоциями вроде отвращения. Для них аргументация Хайдта — явное обобщение нескольких весьма двусмысленных исследований.

«Чем изо дня в день занимаются люди? Они разговаривают, рассуждают, оценивают», — отмечает Мелани Киллен, психолог-эволюционист в Университете Мэриленда. Другими словами, утверждает она, люди на самом деле живут умозаключениями. «Это не прерогатива одних лишь философов. В статьях по эволюционной психологии имеются тонны примеров того, как осмысление моральных норм проявляется в моральных оценках».

Критики полагают, что разделять эмоцию и мышление, как это делает Хайдт, — бессмысленно; это две стороны взаимосвязанного процесса. Киллен также отмечает, что многое из того, что исследует Хайдт, относится к сфере табу, и некоторые из этих табу можно с одинаковой легкостью признать и догмами в вопросах общественных норм, и настоящими моральными оценками. Даже если отвращение формирует эти социальные взгляды, говорит она, нет никаких доказательств того, что оно играет какую-либо роль в вопросах морали более широкого спектра.

«Инцест или поедание собственной собаки не являются на сегодняшний день актуальными темами с точки зрения морали. Сегодня ими можно считать утечку нефти в Мексиканском заливе, войну в Ираке, права женщин в мусульманских странах, детскую малярию в Африке», — говорит Киллен.

Даже среди ученых, изучающих отвращение, есть те (к ним относятся, например, Блум и Пизарро), кто не до конца убежден в том, что эмоция может формировать морально-этические решения более абстрактного характера. «Нас безусловно отвращают аморальные поступки, в которых задействованы кровь, рвота, прочие моменты телесного происхождения, — говорит Блум. — Гораздо интереснее, если окажется, что люди, особенно подверженные эмоции отвращения, испытывают совершенно иные чувства по поводу налогового кодекса».

Хайдт признает, что эта область еще мало изучена, но он находит все больше доказательств, подтверждающих его теорию. В он помогал провести исследование, показавшее, что люди, которым демонстрировали фильм об американских неонацистах, не только испытывали отвращение, но у них сводило горло, как будто их вот-вот вырвет, а пульс замедлялся. А гнев — другая эмоция, которую они испытывали, — вызывал учащенное сердцебиение.

Но для Дэвида Пизарро самый интересный и, быть может, самый важный вопрос, требующий ответа, — это насколько изменчива эмоция отвращения. Пятьдесят лет назад многие белые американцы легко признавались в том, что им противно при мысли, что они пьют из того же питьевого фонтанчика, что и черные. Сегодня таких людей найдется немного. Почему это изменилось? Чувство отвращения ослабло оттого, что они больше времени проводят в смешанных ресторанах, офисах и автобусах, либо они нашли способ подавить свои ощущения? Пизарро не знает наверняка, но очень хочет выяснить.

«Настоящая работа в этой области только-только началась, так что сделано пока еще очень мало, — говорит он. — Думаю, вопрос как раз дозрел до того, чтобы вплотную заняться его решением».

Источник