Что чувствуют солдаты перед боем

Нередко перед боем командиры уже видят, кто из подчиненных в их подразделении не вернется сегодня живым. И если есть возможность, таких бойцов оставляют в тылу. Нечто неуловимое, какие-то небольшие изменения на лице воинов становятся видны тогда, когда их готовность бороться за жизнь до конца уступает место усталости и желанию прекратить вечную битву со смертью.

Эти заметные человеку с хорошо развитой интуицией изменения называются «печатью смерти» или «маской смерти». Утрачивающее жизненные силы человеческое лицо становится словно бесцветным, сероватым, а черты его как будто размываются. Стороны лица почему-то становятся симметричными, исчезает блеск а глазах. И становится понятным – сегодня этот воин умрет (или, по меньшей мере, может умереть). Объяснить феномен «печати смерти», ее причин, едва ли возможно.

Так Печорин в лермонтовском «Герое нашего времени» увидел «печать смерти» на лице Вулича незадолго до его смерти. В тот же вечер поручик погиб, зарубленный казачьей шашкой. Печорин думал: «Я пристально посмотрел ему (Вуличу – прим. ред.) в глаза; но он спокойным и неподвижным взором встретил мой испытующий взгляд, и бледные губы его улыбнулись; но, несмотря на его хладнокровие, мне казалось, я читал печать смерти на бледном лице его. Я замечал, и многие старые воины подтверждали мое замечание, что часто на лице человека, который должен умереть через несколько часов, есть какой-то странный отпечаток неизбежной судьбы, так что привычным глазам трудно ошибиться». И Печорин не ошибся.

Эпизод этот хотя и литературный, но безусловно имеющий под собой реальные основания: люди предчувствуют иногда и свою, и чужую смерть. У «печати смерти» есть и физиологические объяснения. Незадолго до смерти нормальные процессы жизнедеятельности человека приостанавливаются. Он перестает хотеть разговаривать с кем-либо, уходит в себя и не хочет ни есть, ни пить, ни бодроствовать.

Обычное поведение может уступить место агрессии или апатии, непонятной для окружающих. Что-то в мозгу обреченного человека переключается «на волну» смерти. Не счесть и бесчисленных историй предчувствия человеком автоаварий или авиакатастроф, когда «шестое чувство» подсказывает: не садись на самолет, останься сегодня дома! «Печать смерти» имеет похожую природу.

А у других, напротив, даже во время самых страшных кровавых войн годами не пропадает абсолютная уверенность в том, что смерть минует, отпустит. И человек выживает. С другой стороны, погибшие уже не расскажут точно о том, что чувствовали перед смертью. Так что кто знает, не являются ли истории об увиденной «печати смерти» фантазией, самообманом, подыгрывающим желанию человека предвидеть важнейшие события.

Источник

Что чувствуют солдаты перед боем

Участие в боевых действиях – серьёзное испытание даже для бывалого солдата. Новичок перед первым боем всегда подвержен сильнейшему стрессу, который может спровоцировать неадекватную реакцию: от ступора и временного паралича до панического метания и исчезновения страха смерти.

Первобытная эмоция

Ветераны войны твердят в один голос, что бойцы, демонстрирующие накануне сражения крайнюю степень спокойствия и самообладания, – это кинематографический миф. В реальной боевой обстановке всё иначе. Участник Первой мировой и Гражданской войн, писатель Дмитрий Фурманов признавался, что на войне можно попытаться сдержать себя и не поддаться внешним обстоятельствам, но оставаться спокойным за считанные минуты перед боем невозможно.

В преддверии боя у человека пробуждается данный ему природой инстинкт самосохранения, война же предполагает совершение действий, противоречащих природе выживания. Этот конфликт и порождает страх, который на каждого бойца воздействует по-своему. Человек, привыкший к войне, может справиться со своим страхом, новичок делается перед первобытной эмоцией беззащитным.

Подполковник армии США Дейв Гроссман, психолог по специальности, в одном из своих исследований писал, что страх – это дикий зверь, который сидит в каждом из нас, он просыпается каждый раз, как только мы сталкиваемся лицом к лицу со смертельной опасностью. А дальше в нас говорит фундаментальный закон выживания: прежде чем оказать помощь кому-либо, ты должен позаботиться о себе.

Военные психологи на основе многочисленных опросов пришли к заключению, что солдаты испытывают страх накануне сражения почти с той же регулярностью, что и во время боя: соотношение примерно 30% к 35%. Еще 16% бойцов страх одолевает после сражения. Оставшиеся 19% подвержены страху до, во время и после боевых действий.

Реакция на страх

Типичная клиническая картина состояния солдата перед боем: усиленный обмен веществ, нарушение водного баланса, из-за чего возникает сухость во рту, учащённое сердцебиение, холодный пот, тремор, зачастую охватывающий всё тело, приток или наоборот отток крови от кожных покровов, размывание цвета радужной оболочки глаза – недаром про такого бойца говорят: «у него глаза от страха побелели».

Всё это свидетельствует о том, что человек испытывает сильнейший стресс. Он препятствует выполнению бойцом поставленной задачи, вызывая широкий спектр нарушений как в физиологии, так и в психике. Внешние проявления могут быть самыми разными: от подавленности и ступора до паники и агрессии. В большинстве случаев боец утрачивает способность ясно мыслить и принимать адекватные решения.

В описании Эмилем Золя франко-прусской войны 1870-1871 годов мы встречаем следующее: «С Лапулем приключилась беда: ему так свело живот, что он спустил штаны, не успев добежать до соседнего плетня. Его нагота была предоставлена пулям и снарядам. Со многими солдатами случалось то же самое; они облегчались под общий хохот, под град шуток, которые придали всем смелость».

Ещё в конце XX столетия в Пентагоне с помощью различных специалистов в области медицины исследовали наиболее частые клинические проявления стресса, который испытывают бойцы накануне сражения. Выяснилось, что около 25% солдат и офицеров перед боем мочатся или испражняются, у многих из них эти процессы сопровождаются сильнейшим приступом тошноты и рвоты. Врачи заявляют, что опорожнение кишечника или мочевого пузыря у человека, обуреваемого страхом смерти, – естественный природный инстинкт, унаследованный от животных. Ведь с удалением из организма нечистот проще спастись бегством.

Упоминаемый выше военный психолог Дейв Гроссман отмечает, что тело всегда стремится освободиться от токсичных отходов, накапливающихся в нижней части живота: в случае ранения в брюшную область они могут способствовать заражению, что нередко приводит к летальному исходу. Стрессовая диарея и есть данная нам природой реакция, предотвращающая возможные негативные последствия для организма.

Стрелять не буду!

Функциональные параличи – ещё одно часто наблюдаемое проявление стресса накануне боевых действий. По оценкам исследователей, у четверти бойцов перед применением оружия наступает временный паралич руки либо указательного пальца. Причём, как правило, парализует тот палец, который должен давить на спусковой крючок. Психологи такую реакцию называют ригидной формой страха: военнослужащий словно впадает в оцепенение и всё его тело буквально кричит: «Что хотите со мной делайте, но стрелять я не буду!»

Нередко стрессовая ситуация сопровождается спазмами целой группы мышц, к примеру задней поверхности плеч, спины и шеи. Человек в этом случае принимает так называемую «позу быка», которую несложно распознать по «каменному» выражению лица, взгляду исподлобья, а также специфическим поворотам всем корпусом.

Исследовавшая стресс научная группа Пентагона пришла к выводу, что во время боя у солдат практически полностью отключается «передний мозг»: в работу включаются доли мозга, управляющие животными инстинктами. Паралич пальца, руки или другой части тела они объясняют инстинктивным табу на убийство себе подобных.

Впрочем, военные обратили внимание, что впадают в ступор большей частью военнослужащие, которым не хватает подготовки и боевого опыта. Организм хорошо тренированного солдата перед лицом явной опасности даже в состоянии глубочайшего стресса скорее всего выполнит то, что от него требуют командование и воинский долг.

Не агрессивное существо

В 1947 году генерал армии США Джордж Маршалл инициировал опрос ветеранов Второй мировой войны, для того чтобы определить, как вели себя солдаты и офицеры в реальной боевой обстановке. Результаты поразили всех. Оказалось, что менее 25% бойцов стреляли в сторону противника, а среди большинства, кто всё же направлял оружие на врага, в конкретную цель метили лишь 2%. Ещё интереснее данные были по ВВС: оказалось, что более 50% сбитых немецких самолётов приходилось лишь на 1% американских пилотов.

В результате исследования выяснилось, что в тех случаях, когда враг воспринимался как конкретная личность (бои сухопутных войск, авиационные дуэли), сражения были крайне неэффективными: действительный урон противнику наносили лишь 2% личного состава. Остальные не хотели или не могли убивать. Гораздо больше успеха американцы достигали при артобстрелах и авианалётах, когда противник представлялся в виде безликой массы. На войне не только страшно быть убитым – там страшно убивать.

Проанализировав данные опроса, психологи пришли к заключению, что человек в отличие от животного по своей природе не является агрессивным существом, во всяком случае ему свойственна меньшая агрессивность, чем, к примеру, самцам шимпанзе. По их мнению, в ходе истории агрессивные особи человеческого рода гибли чаще, чем те, кто был склонен к компромиссу. Вот эволюция и позаботилась о механизмах выживания.

Психика не справляется

Война, как известно, меняет психику человека, зачастую необратимо. Чем дольше длятся боевые действия, тем более губительные последствия грозят военнослужащему. Генерал-майор Русской императорской армии и видный деятель Белого движения Пётр Краснов писал, что после многодневных кровопролитных боёв ещё недавно строгие боевые порядки солдат нарушаются и армия превращается в неконтролируемую толпу, которой везде чудится неприятель.

Работавшие на Пентагон американские психологи Рой Суонк и Уильям Маршан пришли к выводу, что если подразделение участвует в боевых операциях более 60 дней, то психика 98% личного состава перестаёт справляться со стрессовыми нагрузками. Получается, что надеждой генералов остаются лишь 2% военнослужащих. Однако учёные дают понять, что и с ними не всё так просто – у всех у них в той или иной степени проявляются признаки психопатии.

Военный психолог Алексей Захаров объясняет, что если боец будет находиться без отдыха свыше двух-трёх месяцев, то психологические проблемы способны перейти на соматический уровень. Так, к примеру, возникают язвы. Военнослужащий, по его словам, не сможет пребывать в зоне боевых действий больше полугода и обойтись без каких-либо последствий для организма. Ему обязательно нужен перерыв.

Источник

Что принимали солдаты перед боем?

Психологи утверждают, что страх является одним из главных человеческих чувств. Переступить через него чрезвычайно сложно, особенно если на кону стоит собственная жизнь. Неудивительно, что людям, не нюхавшим в своей жизни пороха, не понятно, как пересиливают страх смерти солдаты, идущие в атаку. Об этом не принято говорить, но испокон веков воины различных армий употребляли для этой цели различные стимулирующие средства, а также наркотики…

Викинги: мухоморы или трава

Наиболее известными из древних воинов, прославившихся употреблением перед боем психотропных веществ, стали скандинавские викинги. Долгое время считалось, что северные воины, известные своей агрессией, силой и бесстрашием, активно употребляли ядовитые мухоморы, которые при правильном приготовлении являются сильным галлюциногенным веществом. Однако при более по дробном исследовании учёные высказали определённые сомнения, что перед битвой викинги употребляли именно эти грибы, чему есть два объяснения. Во-первых, в Северной Европе мухоморы произрастают в достаточно ограниченном количестве, чтобы их можно было массово употреблять в качестве наркотического средства. Во-вторых, мухоморы инициируют достаточно мирные галлюцинации, в то время как викингам было необходимо вещество, способное довести их до неистовой агрессии и безрассудной смелости. Мухоморы на эту роль явно не годились.
По мнению учёного-ботаника из Люблянского университета Карстена Фатура, перед боем викинги действительно употребляли галлюциногенное вещество, которым являлась чёрная белена. Она, так же как и мухоморы, вызывала покраснение лица, тошноту, но при этом инициировала не мирные галлюцинации, а нужную викингам агрессию. Эта версия нашла подтверждение и в среде археологов, которые неоднократно находили мешочки с высушенными листьями чёрной белены в захоронениях викингов. Причём кроме вызова приступов ярости чёрная белена является хорошим обезболивающим средством, что также было необходимо в бою. Раненый викинг не обращал внимания на раны, продолжая сражаться.

Красная армия: стакан для храбрости

Существовала традиция инициации притупления чувства страха и у солдат русской, а затем Красной армии. Мало кто в нашей стране не слышал о так называемых наркомовских ста граммах, выдаваемых солдатам во время Второй мировой войны. К сожалению, эта традиция, сыгравшая свою положительную роль во время боёв с немецко-фашистскими захватчиками, привела к массовому послевоенному пьянству, когда бывшие фронтовики не могли отвыкнуть от регулярного употребления водки.
При этом широкая общественность не знает, что наливать алкоголь для храбрости солдатам русской армии начали ещё во времена правления Петра I. И доза алкоголя была больше той, что выдавали бойцам в годы Великой Отечественной, и составляла три чарки, что соответствовало 160 граммам. Поили защитников Отечества хлебным вином, как в конце XVII века называлась водка.
Примечательно, что во время Первой мировой войны об этой алкогольной традиции пить забыли из-за введённого сухого закона. Вновь о ней вспомнили лишь зимой 1940 года во время Финской войны. Именно тогда, а не годом позже, как считают многие, Клим Ворошилов ввёл в войсках свои легендарные «наркомовские 100 грамм». При этом солдатам ежедневно полагалась не только водка, но и закуска. К боевым 100 граммам им выдавали по 50 граммов сала. Интересно отметить, что если в гражданской жизни водителям пить за рулём воспрещается, то на войне в 1940-е годы все было наоборот. Танкистам, в отличие от солдат, полагалось не 100, а 200 граммов водки. С началом Великой Отечественной войны правила несколько изменились. Согласно постановлению ГКО от 22 августа 1941 года, с 1 сентября каждый красноармеец и офицер должен был — получать 100 граммов водки, но только в том случае, если находился на первой линии фронта. Несколько в привилегированном положении находились лётчики, которым выдавали не водку, а коньяк. Правда, пристрастие к спиртному достаточно быстро начало негативно сказываться на боеспособности армии и 6 июля 1942 года И.В. Сталин подписал приказ о прекращении выдачи водки в войсках. С этого момента 100 граммов наливали лишь солдатам на передовой, перед тем как идти в наступление, что было абсолютно логично. Интересно отметить, что командование учитывало менталитет солдат. Отдавая дань местным традициям, на Закавказском фронте наливали не водку, а 200 граммов портвейна либо 300 граммов сухого вина. Однако пили не все. Мужчины постарше предпочитали идти в бой трезвыми. По статистике, первыми погибали именно те бойцы, кто принял 100 граммов. Ведь алкоголь, с одной стороны повышая храбрость, с другой — существенно снижал координацию действий, скорость восприятия и принятия решений.

Наркотики для вермахта

Самое интересное, что если в Красной армии бойцы перед наступлением заглушали страх водкой, то по другую сторону передовой солдаты вермахта с той же самой целью употребляли наркотики. Вскоре после окончания Второй мировой войны Ассоциация немецких докторов озвучила доклад, согласно параграфам которого военнослужащим немецкой армии перед боем выдавали первитин. В период с 1939 по 1945 год, согласно официальным данным, на фронт было поставлено более 200 миллионов таблеток первитина. Считалось, что этот препарат позволяет солдатам проявлять лучшую выносливость, внимание, а также длительное время обходиться без сна.
Правда, медики Третьего рейха скромно умалчивали о том факте, что регулярное употребление таблеток первитина вызывает привыкание и опасные галлюцинации. Сейчас в западной прессе достаточно часто можно встретить мнение, что таблетки, выдаваемые солдатам вермахта, являлись исключительно стимулирующим средством, но никак не наркотиками. Это неправда. Любой опытный химик подтвердит, что первитин — это не что иное, как одно из названий метамфетамина, производного вещества от амфетамина. Современные наркоманы называют это вещество по-разному: лёд, винт, мел и т.д. В реальности это тяжёлый наркотик, вызывающий быстрое привыкание и крайне печальные последствия.
Символично, что изобрели этот препарат в Германии в 1887 году. Солдатам вермахта первитин начали выдавать начиная с 1938 года благодаря инициативе Отто Ранке, директора Института общей и военной физиологии Берлинской академии военной медицины. Во время одного из докладов Гитлеру медик заверил фюрера, что первитин придаст солдатам чувство уверенности в своих силах, повысит смелость, а также снимет страх перед атакой. Для того чтобы лишний раз не пугать военнослужащих, на упаковках первитина в годы войны указывалось, что это психический стимулятор, а не наркотик. Перед началом войны в немецких войсках даже появились шоколадные батончики, прозванные «танковым шоколадом», в которых вместо начинки находился первитин.

Без «колёс» летать нельзя

Не стали исключением из правил и военнослужащие армий западных союзников. Во время Второй мировой войны английские и американские солдаты также нуждались в стимуляции. Им стал бензедрин — препарат, изготовленный на основе всё того же амфетамина. Самое интересное, что военнослужащие США принимают эти наркотики перед боем и в наши дни. Известна история, когда во время войны в Афганистане пилот бомбардировщика США Гарри Шмидт убил четырёх военнослужащих Канады. Ему показалось, что с земли по нему ведут огонь. Во время расследования ЧП адвокат пилота заявил, что всему виной наркотики, которые лётчику выдало его командование. В ходе тщательного расследования западные журналисты с удивлением установили, что всем пилотам в Афганистане, да и в других горячих точках мира, где проводит свои операции армия США, выдают амфетамины. По сути, это те же самые наркотики, которые использовали солдаты вермахта.
При этом Агентство по контролю за наркотиками США сообщило о том, какие побочные эффекты вызывает употребление амфетаминов. В этом списке значились: психопатия, паника, усталость, паранойя, агрессия, тяга к насилию, растерянность, бессонница и галлюцинации. В общем, великолепный коктейль для лётчиков, ежедневно вылетающих на боевое дежурство.
Надо отметить, что командование ВВС США даже не попыталось отрицать предоставление своим лётчикам амфетаминов в качестве стимулирующего средства. Правда, в своём заявлении представители военного ведомства подчеркнули, что употребление наркотиков для солдат и пилотов имеет чисто добровольный характер.
В ответ на это заявление Гарри Шмидт раздражённо отметил, что тех лётчиков, кто отказывается от амфетаминов, просто не допускают к полётам, что негативно сказывается на оплате их труда. Кстати, эта традиция в армии США появилась отнюдь не вчера. Различные препараты на основе амфетаминов выдавались солдатам во время корейской и вьетнамской войн. К сожалению, установить, какие наркотики принимают солдаты коалиций западных армий сегодня, не представляется возможным, но эта пагубная традиция, скорее всего, продолжает существовать и поныне.

Журнал: Запретная история №4(97), февраль 2020 года
Рубрика: Обратная сторона войны
Автор: Дмитрий Соколов

Источник