Что чувствует ребенок когда мама умирает

Когда вы теряете свою маму, вместе с ней уходит часть вашей души

Наши мамы ­– это одни из самых сильных людей в этом мире. Они заботятся о нас так и такими способами, которые недоступны никому другому, насколько бы эти «другие» ни были нам близки, и они всегда готовы побыть рядом с нами и утешить нас добрым словом, какие бы жизненные невзгоды ни встретились на нашем пути. Даже когда мы совершаем худшие ошибки в нашей жизни, они все равно не оставляют нас, и помогают нам пережить их последствия с минимальными потерями.

Любовь, которую мама испытывает к сыновьям или дочерям, непохожа ни на что другое, и она остается с нами даже тогда, когда мамы уже нет с нами. Ваша мама – это первый человек во всем мире, с которым у вас установилась настоящая, глубокая связь – прежде всего потому, что вы провели так много времени у нее в животе, и постоянно были с ней после того, как родились. Ваша мама – это ваш первейший защитник, самый большой поклонник и человек, который никогда и ни за что о вас не забудет.

Когда вы пришли в жизнь своей мамы, это изменило для нее буквально все. Она никогда не думала, что способна любить кого-то так же сильно, как полюбила вас, и теперь, когда ее больше нет рядом, вы чувствуете себя неполными и незавершенными, и вам постоянно кажется, что какая-то часть вашей души ушла безвозвратно. Неважно, провели ли вы ваши последние дни вместе, или у вас даже не было шанса попрощаться, все равно вы уже никогда не будете прежними. И чем большую роль играла мама в вашей жизни, тем хуже вам будет, когда она уйдет, и в большинстве случаев это случается задолго до окончания вашего собственного жизненного пути.

Когда вы теряете вашу маму, вам начинает казаться, что вы стали совсем другим человеком. Боль, которую вы чувствуете, настолько сильна, что вам кажется, будто она проникла вам в самую душу и сжала ее когтями. У вас болит и душа, и сердце, и весь ваш мир рушится на части, исчезая без следа. Эту потерю не передать словами, особенно когда дело доходит до ваших эмоций, и объяснить ее можно разве что тем, кто уже испытывал хоть что-то подобное.

Ничто в вашей жизни не может подготовить вас к этому. Ничто и никогда, и даже если вы думаете, что знаете, что такое тяжелые потери, смерть самого любимого и близкого человека в этом мире всегда застает вас врасплох. Она была рядом с вами с вашего первого вздоха, и поэтому боль, которую вызывает дыра в вашем сердце, где раньше была она, просто невероятна. Конечно, по мере того, как дни будут и дальше сменяться днями, вы будете находить себе силы для того, чтобы жить дальше, и боль от потери со временем уйдет… но она никогда не уйдет полностью, и ваша жизнь уже никогда не будет прежней.

Реальность мира, в котором больше нет нашей мамы, наносит нам настолько сильный удар, что нам кажется, будто в каком-то смысле мы тоже умерли вместе с ней, но эта та боль, которую большей части людей придется испытать на каком-то этапе своей жизни. Недавно на сайте «wehavekids.com» мне повезло наткнуться на статью, в которой одна женщина очень эмоционально и искренне рассказывала о том, с чем ей пришлось столкнуться после смерти матери. То, что я прочел, затронуло струны моей души, и заставило меня задуматься о том, насколько все-таки коротка и быстротечна наша жизнь.

Вот что говорится в одном из отрывков этой статьи:

«После того, как мама умерла, я пыталась отстраниться от своей скорби. Всякий раз, как мне казалось, что моя душа разрывается на части, я делала несколько глубоких вдохов и старалась отвлечься на что-то другое. Какое-то время это даже работало, но продлилось это совсем недолго. И знаете, почему? Да потому, что моя боль никуда не исчезала, и мне было просто необходимо почувствовать ее, чтобы она могла уйти. Одним вечером, через два месяца после смерти мамы, я вместе со своим мужем и детьми сидела за обеденным столом. Мы только-только поужинали, дети рассказывали, как у них прошел день, а я пыталась их слушать. Мне казалось, будто моя жизнь вот-вот взорвется. Я знала, что это такое и почему я так себя чувствую, но пыталась это игнорировать… безуспешно. Понимаете, дело в том, что скорбь – это нечто физическое. Вы испытываете самую настоящую боль – совершенно буквально. И наступил момент, когда я просто не могла это терпеть. Я встала и сбежала в нашу спальню. Мой муж дал мне немного времени на то, чтобы побыть наедине с собою, и когда, подождав, он пришел ко мне, то нашел меня на полу, плачущей навзрыд. После этого вечера я поняла, что должна позволять себе чувствовать эту боль. Я больше ее не игнорировала».

Боль от подобной потери действительно ужасна, и в приведенном выше отрывке женщина ничуть не преувеличивала. Вполне возможно, что, когда это случится с вами, рано или поздно вы тоже обнаружите себя на полу в позе зародыша, и, давясь слезами, будете спрашивать у себя, как же вам жить без нее дальше. Вы просто не сможете игнорировать то опустошение, которое эта потеря оставить в вашей душе, и, потеряв вашу маму, вместе с ней вы потеряете и часть себя. Навсегда.

На то, чтобы собрать свою душу по кусочкам, и вернуть своей жизни хотя бы подобие нормы, уйдет немало времени, и, скорее всего, вам придется сделать перерыв – от всего, чем вы занимались до этого. И если кто-то из моих читателей уже потерял свою маму, то неважно, случилось ли это недавно, или тому уже множество лет, знайте – я понимаю, через что вам пришлось пройти, и с чем вам приходится иметь дело даже сейчас. Но помните о том, что ваша мама вас очень любила, и ей бы не хотелось, чтобы вы навечно застряли на месте, поглощенные скорбью, и неспособные двигаться дальше. Ей очень хотелось бы поговорить с вами, и сказать, что вы достойны быть счастливыми вне зависимости от того, есть она рядом с вами или нет. Любая рана со временем исцеляется, не исключая и душевные, и, хотя ваша душа уже никогда не станет такой, как прежде, рано или поздно она все же заживет, позволив вам идти вперед, любить, радоваться и просто жить…a

Новое видео:

Источник

«Мой ребёнок умер, и я пытаюсь с этим жить». Две истории матерей, которые потеряли своих детей

Потерять ребёнка — кажется, самое страшное, что может случиться с родителями. Наталья Ремиш записала истории двух женщин, которые потеряли своих детей. Дочь Евгении умерла полтора года назад. Сын Натальи — полтора месяца назад. Обе они до сих пор пытаются принять случившееся и найти в себе силы жить дальше.

«Я думала о смерти всех вокруг, но не думала, что моя дочь уйдёт раньше меня»

Евгения Старченко, полтора года назад у неё умерла дочь Ника (4 года 8 месяцев)

Ника умерла полтора года назад. Всё это время я живу одна. После похорон тоже пошла домой одна. Сестра предложила пойти к ним, но я сказала, что пойду домой, и никто не настоял.

О том, что случилось

1 января 2017 года у Ники поднялась высокая температура. Приехала «скорая», сбила температуру и уехала. Дочь жаловалась на головную боль. На следующий день она уже ничего не ела, хотя температура была в норме. Её неожиданно начало рвать. Я снова вызвала «скорую», нас увезли в больницу. В ночь со 2 на 3 января случился приступ эпилепсии, дочь поместили в искусственную кому. Врачи не понимали, что происходит. В итоге — отёк головного мозга. И нас просто отправили домой.

Я странно всё это переживала. Дочь умерла 9 января, через неделю я сидела в театре, через две — улетела в Германию на десять дней работать на выставку переводчиком. Оттуда улетела к бывшему мужу. Мы с ним расстались до смерти дочери. Когда она попала в больницу, он меня поддерживал и был рядом. Её смерть нас ненадолго объединила, а потом разъединила снова.

Мне кажется, я всё ещё прохожу какие-то этапы принятия, всё это напоминает карусель с эффектом спирали. Все эмоции видоизменяются, какие-то усиливаются, какие-то становятся слабее, но всё идёт спиралью наверх. Иногда сижу на работе, резко встаю, убегаю, рыдаю в туалете и возвращаюсь. Я всегда «недосчастлива». Могу засмеяться, могу даже пошутить на тему смерти, но не могу сказать, что нашла какой-то рецепт. Просто стараюсь не думать. Вообще ни о чём. Зачем дышу, зачем режу хлеб. Пустота в голове.

О реакции людей

Чаще всего мне советовали «забеременеть ещё раз». Но ребёнка нельзя заменить. Есть мало людей, которым я могу позвонить и поговорить про Нику. Мои родственники избегают разговоров о ней, сестра начинает сразу нервничать. Многие люди, которых я считала близкими, просто отвалились. Перестали звонить, исчезли.

О правильной поддержке

Не было таких слов, которые облегчили моё существование, но я очень благодарна людям, которые были искренними со мной в то время. Одна моя подруга, у которой трое детей, подошла и сказала: «Жень, прости, но я очень рада, что это не мои дети». Это было для меня гораздо более понятно, чем попытки объяснить, как такое может произойти.

Один мой друг, с которым мы последние годы поздравляли друг друга только с днём рождения, когда узнал о случившемся, начал присылать мне простые сообщения: «Ты сегодня завтрак поела?», «Иди погуляй, только шапку надень, там холодно сегодня». Меня это очень поддерживало.

Другая подруга кидала сообщения «Выставка тогда-то, жду тебя во столько». Я, как на автомате, шла туда. Она суперзанятой человек, я не понимаю вообще, как она находила время. После выставок, театров и спектаклей мы с ней еще полтора часа пили чай и просто разговаривали обо всём

Чего не стоит говорить

Ничего не надо говорить. Просто спросите «Что ты делаешь? Дома? Всё, я еду». Будьте рядом, и этого достаточно. Я каждый раз была благодарна, когда кто-то приезжал просто попить кофе.

Пожалуйста, не задавайте этот ужасный вопрос «Как дела?». Я до сих пор не знаю, как на него отвечать

Впадала в ступор: «Знаешь, всё нормально, только у меня больше нет Ники». Вопрос «Как ты себя чувствуешь?» такой же. И не надо говорить «Если что, звони». Скорее всего, человек, переживающий сильное горе, не позвонит. Ещё меня веселили фразы «Только глупостей никаких не делай».

Однажды я обратилась к психологу, и она задала мне очень хороший вопрос: «Что бы ты хотела оставить себе от общения со своей дочерью?». Я хочу оставить себе возможность смотреть на мир её глазами, потому что она научила меня смотреть на этот мир.

1 января мы с дочерью открыли подарки, собирали лего, она построила дом и сказала: «Мама, я не успела поставить двери и лестницу». После её смерти я поставила за неё эти двери и лестницу. Это единственная игрушка, которая осталась дома. Всё остальное я вынесла из дома, даже фотографий почти не осталось. Есть только одна, чёрно-белая.

Помню, Ника выступала на празднике в саду, и я сказала Вадиму, её отцу: «Приходи, больше таких моментов не будет». После её смерти я очень переживала, что так сказала. Хотя понимаю, что это всего лишь слова.

О том, как жить после

Иногда я могу разговаривать с друзьями про их детей, а иногда меня клинит. Я заворачиваюсь в «креветочку», как я это называю, и просто молчу.

Я не представляла, сколько во мне силы, пока это не случилось. Мне кажется, что мне дали третью жизнь. Первая моя — «официальная» на работе, вторая — жизнь с ребёнком, а третья — жизнь без неё. Смерть — это очень страшный трамплин во что-то новое. Смерть — одна из возможностей видеть мир. Если я осталась жива, значит, мне надо что-то ещё хорошее сделать. Как бы то ни было, я понимаю, что жизнь не закончилась. И мне хочется жить дальше.

«Я до сих пор виню себя за то, что продолжаю жить дальше, без него»

Наталья Малыхина, полтора месяца назад у неё умер сын Гриша (4,5 года)

О том, что случилось

14 мая был отличным днём. Мы с коллегой начали съёмки курса для мам по развитию детской речи. Вечером мы вместе сидели на кухне и обсуждали, как здорово прошёл день. Дети были с нами. Гриша выбежал из кухни, как я думала, в детскую. Через несколько минут — стук в дверь. Стучали соседи с криками, что ребёнок выпал из окна. Мы ничего не видели и не слышали. Я до сих пор не понимаю, как это случилось. Зачем он полез на это окно. Но это факт: наш очень осторожный ребёнок выпал из окна и разбился.

Скорая и детская реанимация приехали быстро, их вызвали соседи. Гришу подключили к искусственной вентиляции лёгких и отвезли в реанимацию. Это был второй раз, когда мы оказались с ним в больнице: первый раз, когда он родился, и вот в тот день. Гришу оперировали пять часов. Нейрохирург вышел к нам и сказал, что повреждения сильнее, чем он думал. Шансов не было: мозг погиб при падении, кровоснабжение восстановить не удалось.

Чувство вины и сейчас накрывает. В первую очередь за то, что мы продолжаем жить без него. Как будто бы он не был для нас важен. Но он до сих пор важен. Очень важен!

Ещё чувство вины, что мы не уберегли его. Я всегда считала нашу квартиру безопасной. В детской мы поставили вторые рамы. Поэтому за окно в детской я была спокойна. В спальне на подоконнике стоят цветы в больших цветочных горшках. Он вылетел прямо с москитной сеткой.

У нас есть второй ребёнок, ему два года. О том, что его брат умер, я смогла сказать только спустя неделю после похорон. Просто произнесла это слово. Не объясняя. Понимаю, что эта тема будет расти вместе с ним. И мы будем возвращаться к ней всё время. Он всю свою жизнь жил с Гришей, ни дня без него не был. Конечно, он скучает. Я говорю, что тоже скучаю и понимаю, что он хотел бы играть с Гришей, вместе купаться в ванной, играть.

Мы провели с Гришей в реанимации шесть дней. Все врачи и медсёстры были очень корректны и внимательны. Родные и друзья тоже очень поддерживали.

Я пишу про Гришу в инстаграме. Меня поддерживает много людей, которых я даже не знаю лично. И для меня это неожиданный ресурс. Меня зовут в гости, чтобы отвлечь, предлагают вместе погулять в парке, сходить в храм, пишут много тёплых и важных слов.

Есть люди, которые вроде бы были близки, а сейчас делают вид, что не знают о трагедии или что ничего не случилось. Я понимаю, что нужно огромное мужество, чтобы быть рядом в таком горе. У всех своя жизнь. Я вообще поняла, что делиться горем куда сложнее, чем счастьем. Как-то стыдно, что ли. У человека всё хорошо, и тут ты со своим горем. Это неправильно. Я благодарна всем, кто пишет и спрашивает, как мы. Значит, они готовы услышать и значит я могу поделиться. И вместе поплакать.

О горе и потере

Важно проговаривать и делиться горем. Говорить с профессионалом, на мой взгляд, правильнее. Мы сразу искали с мужем терапевта. Я сама встретилась с шестью. Это оказалось довольно тяжело.

Два терапевта откровенно плакали на нашей встрече, а я понимала, что я не готова сидеть и утешать врача

Я поняла, что потеря и травма — разные процессы. Сначала надо учиться жить с потерей, а потом уже работать с травмой (самой трагедией). Сейчас важно восстановить более или менее привычный режим дня, проанализировать окружение (людей и события). Чтобы проживать горе, нужно много сил. Важно обеспечить себе эти силы — для начала сон и еду.

О поддержке мужа

Мы вместе, и это самая большая поддержка для меня. Муж тоже занимается с терапевтом. Если для меня ресурс — поплакать с подружкой, то для него — сходить на спорт. Это не значит, что ему меньше больно. Просто мы переживаем своё горе по-разному.

Принятие — это не одобрение или смирение. Это просто осознание, что ребёнка больше нет. Когда перестаёшь покупать игрушки и новую одежду. Когда не заказываешь в кафе еду для него, ставишь на стол три тарелки вместо четырёх, не ходишь на занятия, на которые ходили с ним. Ты это принимаешь. С бесконечными слезами, но принимаешь. Но будущего пока нет. Совсем. И неизвестно, когда оно наступит.

Забытье приходит только, когда максимально погружаешься в бытовую реальность, делаешь что-то здесь и сейчас: общаешься с ребёнком, с мужем, что-то читаешь, пишешь, разговариваешь с кем-то.

Я поняла, что важно заниматься телом, так как тело мгновенно превращается в панцирь. Плавание, массаж, йога, зарядка дома — всё что угодно.

Благодарна Грише за то счастье, которым он наполнил нашу жизнь. Это было замечательное время. Я понимаю, что плачу не только по нему, но и по своим «планам» жизни с ним. Мне очень бы хотелось жить с ним. Повести его в школу, смотреть, какую профессию он выберет, как создаст семью и каким будет в этом. Это безумно интересно. Я хотела, чтобы было так.

Всё больше думаю, что окно — просто способ. Но возможно, это как раз способ уйти от чувства вины. Но я точно знаю, что, если бы на окне были замки, — всё было бы по-другому.

Фото: Shutterstock (Dan Race, Kishivan)

Источник