Без нерва нет ни одной части тела ни одного движения называемого произвольным ни единого чувства

Без нерва нет ни одной части тела ни одного движения называемого произвольным ни единого чувства

Античная медицина получила особенно интенсивное развитие в Александрии. По оценке Энгельса, «начатки точного исследования природы стали развиваться впервые лишь у греков александрийского периода»(СНОСКА: Маркс К, Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 20.). В Александрии некоторое время было разрешено вскрытие трупов «безродных» людей. Это способствовала важным открытиям, связанным с именами двух александрийских ученых-врачей — Герофила и Эразистрата. Герофил, комментатор Гиппократа, врач Птолемея II,, впервые установил разницу между нервами, сухожилиями и связками. Он описал мозговые оболочки, желудочки мозга, которым придавал главное значение. Он же дал описание устройства глаза, описал его оболочки, хрусталик. Эразистрат, выходец из Книдской школы, подробно описал разные части головного мозга. Обратил внимание на извилины, связал богатство извилин; мозговых полушарий у человека с его умственным превосходством над животными.

Все эти анатомо-физиологические сведения периода эллинизма объединил и дополнил римский врач Галек (II в. до н. э.), автор сводного сочинения по медицине анатомии и физиологии, которое было настольной книгой врачей вплоть до XVII в. Галену принадлежат открытия, связанные с выяснением строения и функций головного и спинного мозга. Предприняв серию опытов с перерезкой нервов, снабжающих различные мускулы, Гален пришел к выводу: «. врачами точно установлено, что без нерва нет ни одной части тела, ни одного» движения, называемого произвольным, и ни единого чувства»(СНОСКА: Цит. по: Лункевич В. В. От Гераклита до Дарвина. Очерки по истории биологии: В 3 т. Т. 1. М.; Л., 1936. С. 168.). Также экспериментально Гален установил функции спинного мозга. При поперечной перерезке спинного мозга уничтожалась произвольная подвижность и чувствительность всех частей тела, лежащих ниже перерезки, при этом паралич наступал от нарушения передних корешков, потеря чувствительности — задних. Таким образом, Гален различал по функции передние и задние корешки спинного мозга.

Источник

Мир психологии

психология для всех и каждого

Клавдий Гален

Клавдий Гален родился около 130 г.н.э. в городе Пергаме. Его отец, Никон, человек состоятельный, был известным архитектором, хорошо разбирался в математике и философии. Чтобы дать сыну по возможности хорошее образование, он сначала занимался с ним сам, а затем пригласил видных пергамских учёных быть его учителем. Гален готовился стать философом и изучал труды греческих и римских мыслителей. Но по случайному стечению обстоятельств, неправильно был истолкован сон Галена — и он стал медиком, хотя всю жизнь продолжал интересоваться философией. В 21 год Гален потерял отца. Получив большое наследство, Гален отправился в семилетнее путешествие. В Смирне он занимался изучением философии и анатомии, в Коринфе — естествознания и свойства лекарств, в Александрии — опять анатомии. Возвратившись в Пергам, Гален начал заниматься хирургией, стал врачом в школе гладиаторов. Эта работа стала для Галена настоящей школой врачебного искусства. Он писал: «Мне часто приходилось водить рукой хирургов, мало изощрённых в анатомии, и тем спасти их от публичного позора». [1] В возрасте 34 лет Гален переехал в Рим, где получил должность придворного врача императора Марка Аврелия и его сына императора Коммода. Клавдий настолько прославился, что в Древнем Риме были выпущены в обращение монеты с его изображением. В храме Мира Гален открыл курс лекций по анатомии не только для врачей, но и для всех желающих. Гален, впервые применив живосечение, демонстрировал вскрытие собак, свиней, медведей, жвачных, даже обезьян. Поскольку вскрытие человеческих тел тогда считалось кощунством, изучать анатомию человека Гален мог разве что на раненых гладиаторах и казненных разбойниках.
Описал около 300 мышц человека. Доказал, что не сердце, а головной и спинной мозг являются «средоточием движения, чувствительности и душевной деятельности». Сделал вывод, что «без нерва нет ни одной части тела, ни одного движения, называемого произвольным, ни единого чувства». Перерезав спинной мозг поперек, Гален показал исчезновение чувствительности всех частей тела, лежащих ниже места разреза. Доказал, что по артериям движется кровь, а не «пневма», как считалось ранее. Создал около 400 трудов по философии, медицине и фармакологии, из которых до нас дошло около сотни.

Описал четверохолмие среднего мозга, семь пар черепномозговых нервов, блуждающий нерв; проводя опыты по перерезке спинного мозга свиней продемонстрировал функциональное различие между передними (двигательными) и задними (чувствительными) корешками спинного мозга.

На основе наблюдений отсутствия крови в левых отделах сердца убитых животных и гладиаторов, а также обнаруженных им при анатомировании трупов недоношенных младенцев отверстия в межжелудочковой перегородке создал первую в истории физиологии теорию кровообращения (по ней считалось, в частности, что артериальная и венозная кровь — жидкости суть разные, и коль первая «разносит движение, тепло и жизнь», то вторая призвана «питать органы»), просуществовавшую до открытий Везалия и Гарвея.

Гален систематизировал представления античной медицины в виде единого учения, являвшегося теоретической основой медицины вплоть до окончания средневековья.

Положил начало фармакологии. До сих пор «галеновыми препаратами» называют настойки и мази, приготовленные определенными способами.
Гален прожил более 70 лет и скончался около 200 г.н.э.

Источник

Без нерва нет ни одной части тела, ни одного движения, называемого произвольным, ни единого чувства.

— Клавдий Гален, 18 цитат

ПОХОЖИЕ ЦИТАТЫ

ПОХОЖИЕ ЦИТАТЫ

Нет без явно усиленного трудолюбия ни талантов, ни гениев.

Некоторые книги незаслуженно забываются, но нет ни одной, которую бы незаслуженно помнили.

Без постоянства не может быть ни любви, ни дружбы, ни добродетели.

Я не принимаю ни чьей стороны. Нет в мире ни одной силы, обладающей абсолютной правдой.

Женщина при выборе одного из двоих мужчин колеблется только в случае, когда ни тот, ни другой ей не нужен.

Он не упустил ни одной возможности упустить возможность.

Я сделаю тысячу шагов к тебе навстречу, но ни одного — вдогонку.

Когда вам становится очень туго, и все оборачивается против вас, и, кажется, нет сил терпеть ни одной минуты больше, — ни за что не отступайте: именно в такие моменты наступает перелом в борьбе.

Мужчину ничем не удержишь — ни детьми, ни молодостью, ни «желудком», ни шантажом, ни истериками.
Мужчина остается с той женщиной, с которой хочет жить.

Ни ума, ни правды, ни силы настоящей, ни одной живой идеи. Да при помощи чего же они правят нами? Остается одно объяснение — при помощи нашей собственной глупости.

Источник

ЧИТАТЬ КНИГУ ОНЛАЙН: Парадоксы мозга

НАСТРОЙКИ.

СОДЕРЖАНИЕ.

СОДЕРЖАНИЕ

Среди объектов научных поисков, всегда вызывавших у ученых жгучий интерес, был сам человек, особенно его психика. Ее различные проявления попали в сферу внимания ученых еще задолго до того, как исследователи поняли, что они связаны с мозгом. Несмотря на рано возникший интерес и постоянное внимание к различным проявлениям психической деятельности, на первых порах это направление исследований развивалось крайне медленно. Лишь 100–150 лет назад были сделаны первые крупные открытия и придуманы способы для изучения центральной нервной системы.

Медленное развитие науки о мозге не должно удивлять. Мозг – высшая форма организованной материи. На планете Земля нет ничего более сложного. К тому же возникла необычная ситуация – мозг должен был познать сам себя. Неудивительно, что перед исследователями постоянно встают трудноразрешимые проблемы. Часто трудности в изучении мозга казались абсолютно непреодолимыми, и у ученых опускались руки. Так возник миф о непознаваемости функций человеческого мозга, о невозможности разобраться в механизмах, управляющих психическими процессами.

Особенно охотно и настойчиво этот миф поддерживает церковь. Вынужденная отказаться от наивных попыток уничтожить дарвинизм, затормозить развитие физики и науки о космосе, она сосредоточила главное внимание на дискредитации попыток науки проникнуть в тайны мозговой деятельности, объявив их претензией ученых на право экспериментировать с божественной, а потому и непознаваемой душой, всегда считавшейся нераздельной вотчиной церкви.

Эта небольшая книга посвящена мозгу. Ее цель – познакомить читателя с тем, как изучается мозг, как из познания тончайших деталей строения мозгового вещества и изучения процессов, происходящих на молекулярном уровне, прокладывается путь к пониманию деятельности самой маленькой структурной единицы мозга – нервной клетки. Путь от нее идет к познанию физиологических основ психической деятельности, к механизмам деятельности нейронных ансамблей, целых отделов мозга, а затем к раскрытию механизмов высших форм психической деятельности человеческого мозга.

Знаменательно, что эта книга увидит свет в Ленинграде. Именно здесь полтора века назад зародилась новая научная дисциплина – физиология мозга и были предложены многие важнейшие методы изучения центральной нервной системы. Именно здесь, в Петербурге – Петрограде – Ленинграде, работали такие корифеи отечественного и мирового естествознания, как И.М. Сеченов, И.П. Павлов, Н.Е. Введенский, А.А. Ухтомский, Л.А. Орбели, внесшие огромный вклад в изучение мозга, проложившие путь для его дальнейшего изучения мировой наукой. Именно здесь впервые возникли и продолжают успешно развиваться первые в нашей стране научные физиологические школы.

Самоотверженным труженикам ленинградских физиологических школ посвящает автор свой труд.

Когда люди стали о себе задумываться? Конечно, точную дату назвать невозможно, но совершенно очевидно, что произошло это значительно раньше, чем появилась наскальная живопись и была изобретена письменность. Такие таинственные явления, как сон, глубокая потеря сознания, смерть, должны были привлекать к себе пристальное внимание, вызывать жгучий интерес. Действительно, что происходит с человеком, когда он спит? Что такое смерть? Неизбежно должно было наступить такое время, когда человеку захотелось получить ответ на эти вопросы.

Первобытный человек был не в состоянии понять истинную причину подобных явлений. Даже сейчас, вооруженные представлениями самых различных научных дисциплин, ученые еще далеки от того, чтобы исчерпывающе объяснить такое обыденное и каждому знакомое проявление деятельности мозга, как сон. Тем более трудно было найти ему правильное объяснение 5–10 тысяч лет назад.

Внимание к различным проявлениям психической деятельности в конце концов привело к возникновению представлений о душе. Оно, по-видимому, родилось еще у первобытного человека. Изучение представлений современных народностей, стоящих на самой низшей стадии развития, показало, что почти все они создали представление о душе или, во всяком случае, о чем-то близком и похожем.

Первобытный человек представлял душу в виде таинственного призрака или своего бестелесного двойника, способного от него отделяться и вести самостоятельную жизнь. В соответствии с этими представлениями отсутствие сознания у спящего или наступление смерти связывали с тем, что душа покинула человеческое тело. Считалось, что для нее сам человек всего лишь футляр, внешняя оболочка или даже одежда. Если этот футляр испорчен, если тело от старости стало ветхим, она может его покинуть и начать вести самостоятельное существование, воплотиться в самых разнообразных животных или неодушевленных предметах.

Древний человек был охотником, скотоводом, землепашцем и часто воином. Чтобы обеспечить себя пропитанием, ему постоянно приходилось убивать диких или домашних животных. Ведя войны с соседними племенами, он был вынужден убивать и своих врагов. Умение убивать, разделывать туши убитых животных – первые и весьма важные знания, без которых существование людей той эпохи просто немыслимо. Этот вид деятельности позволил им приобрести первые, самые поверхностные сведения о строении человеческого тела и тела животных.

Охотники и воины знали, что убить зверя или врага легче всего ударом в голову, грудь, живот или шею. Учитывая прочность черепных костей и ребер и не очень высокую надежность каменных орудий, чаще всего убивали ударом в живот. Начиная свежевать животное, сначала вскрывали брюшную полость. Неудивительно, что даже в глубокой древности люди знали о существовании внутренних органов животных, были знакомы с их внешним видом и некоторыми особенностями строения.

Представления об органах тела животных легко переносились на человека, ведь они так похожи. Кишечник козы сходен с человеческим, сердце и печень тоже. Иногда высказывают предположение, что первобытный человек не был способен на подобные обобщения. Для этого якобы необходим достаточно высокий уровень интеллекта. С этим трудно согласиться. Двухлетний ребенок, научившись уверенно показывать, где у него глаза и где глаза у мамы, без специального обучения достаточно уверенно покажет, где глазки у его игрушечного зайчика и где они у живой взаправдашней кошки.

Аналогичные обобщения одинаково обычны и для детей и для первобытных народов. Гораздо большее удивление вызывают у лингвистов случаи их отсутствия, хотя причины этого явления понять не трудно. Если народы, жившие в лесистых районах планеты и находившиеся на низком уровне развития, не сумели придумать слово «дерево» и называют каждый вид деревьев своим особым названием, это значит, что для обитателей леса далеко не одинаково их значение. Другое дело органы тела. Подход к ним однозначен, какому бы существу они ни принадлежали. Лингвистам неизвестны такие языки, в которых глаза бегемота, леопарда и человека обозначались бы разными словами. Первобытные люди не выделяли себя из природы. Даже если внутренние органы человека им приходилось видеть не часто, то по аналогии с животными они несомненно кое-что о них знали.

Создав представление о душе, древний человек не мог не задуматься о том, где она у него находится. Прекрасно зная, какие раны являются для человека смертельными, люди почему-то не сделали заключения, что смерть наступает при повреждении резиденции души, то есть того органа, где она якобы находится.

Большинство индоевропейских народов считали, что душа обитает в грудобрюшной преграде, или диафрагме, как еще называют эту мышцу. Она отделяет полость грудной клетки от брюшной и хорошо видна через разрез в передней стенке живота. Диафрагма является главной мышцей, приводящей в действие легочный насос. При каждом сокращении она оттесняет внутренние органы, при этом увеличивается объем грудной полости, легкие расширяются и в них засасывается воздух. Пока человек или животное живы, у них должно поддерживаться дыхание, а следовательно, диафрагма будет совершать постоянные ритмические сокращения. Безусловно, древнему человеку не раз приходилось наблюдать эту деятельность на тяжело раненых людях и животных. Диафрагма, находящаяся в постоянном движении, совершающая 20–30, а то и больше сокращений в минуту, невольно заставляла предполагать, что ее бурная деятельность тесно связана с обитающей здесь душой.

Отголоски этих древних верований дожили до наших дней, закрепившись в медицинской терминологии. У греков словом «френикус» называлась душа. Аналогичное название имела грудобрюшная преграда. И сейчас мышца диафрагмы и идущий к ней нерв называют соответственно «мускулюс френикус» и «нервус френикус». Этот же корень «френ» используется в названиях многих психических, или, как их называли раньше, душевных, болезней: френопатия, френастения, шизофрения…

Безусловно, о нематериальной душе узнать что-то новое было чрезвычайно сложно. Но и о ее футляре, об устройстве человеческого тела, новые сведения накапливались медленно. Удивительно, как плохо знали об этом люди, жившие всего 3–5 тысяч лет назад, и как мало это их интересовало. Древние египтяне анатомических знаний почти не имели. У них не существовало культа жертвоприношения животных, а бальзамирование трупов умерших и, следовательно, отсутствие формального запрета на их вскрытие, почему-то не способствовало приобретению анатомических знаний.

Еще хуже обстояло дело у других народов. Для евреев, при строгом запрещении прикосновения к трупам, не могло быть и речи о проведении анатомических исследований. Правда, из Талмуда известно, что раввина иногда предпринимали попытки анатомических изысканий чаще на животных и лишь изредка на людях. Они использовали весьма своеобразные методы исследования, вряд ли способствовавшие глубоким познаниям. В первом веке нашей эры древние анатомы вместо того, чтобы взяться за нож, сварили тело молодой девушки, облагодетельствовав ее тем, что смертную казнь через сожжение заменили кипящей купелью. Новоявленные анатомы действовали как заправские повара при приготовлении студня: они варили преступницу, пока мясо не отстало от костей, а заодно и развалились некоторые кости. В результате горе-анатомы насчитали у девушки 252 кости, что получило отражение в кодексе средневекового философа Маймонида. Под воздействием термической обработки человеческого тела в котле оказалось на 45 костей больше, чем их там должно было находиться.

Не располагали анатомическими сведениями и китайцы. По представлениям и верованиям, сложившимся еще в древние времена, прикосновение к трупам казалось китайцам чрезвычайно страшным, а их вскрытие вызывало отвращение. Неудивительно, что у них бытовало множество фантастических представлений. Они верили, например, что у мужчин 12 пар ребер, а у женщин 14, хотя установить истину можно было и без вскрытия трупов простым ощупыванием живых, не

Источник